Текст книги "Когда извинений недостаточно"

О чем говорит ваше тело?

Важно, чтобы язык нашего тела соответствовал словам, которые мы произносим, чтобы обиженный человек был убежден в нашей искренности. Кэрен упомянула о слезах Джима как о доказательстве его искренности. Послушайте, что говорит другая жена: «Я знаю, что мой муж искренне сожалеет о сделанном, когда он становится очень тихим и погруженным в себя. Он просит прощения тихим голосом, со склоненной головой. Тогда я вижу, что ему действительно плохо. Тогда я знаю, что его раскаяние – искреннее».

Роберт и Кэти женаты семь лет. Когда я спросил его: «Как ты узнаёшь, что Кэти искренне просит прощения?» – он ответил: «Мне помогает зрительный контакт. Если она смотрит мне в глаза и говорит: “Прости меня”, – я знаю, что она говорит искренне. Если она просит прощения, проходя по комнате, я знаю, что она что-то скрывает. Объятие и поцелуй после извинения также помогают мне поверить в ее искренность».

Роберт свидетельствует, что иногда язык нашего тела говорит громче, чем слова. Это в особенности верно, когда они противоречат друг другу. Например, одна жена сказала: «Когда он кричит мне: “Я же говорил, что прошу прощения!” – но его глаза сверкают, а руки дрожат, то он словно пытается заставить меня простить его. Мне кажется, что он больше думает о том, как идти дальше и забыть о сделанном, а не о том, чтобы на самом деле попросить прощения. То есть моя боль не имеет для него никакого значения, надо просто продолжать жить дальше».

Прости – за что?

Извинения производят больше впечатления, когда они конкретны. Луэнн выразила эту мысль, когда сказала: «Я жду, что просящий прощения скажет: “Прости меня за то, что…” – и будет конкретен в просьбе о прощении». Когда мы говорим конкретно, мы сообщаем обиженному человеку, что действительно понимаем, как сделали больно ему или ей. Быть конкретными – значит подчеркнуть наш поступок и то, как он повлиял на другого человека.

Чем больше подробностей мы приводим, тем лучше. Если я (Дженнифер) не смогла пойти с кем-либо в кино, я не буду говорить просто: «Извини, что не смогла пойти с тобой в кино». Для моей подруги будет важно, чтобы я перечислила неудобства, которые ей доставила, как например: «Я знаю, что ты торопилась вовремя добраться домой; что ты отложила свои дела. Я знаю, что ты спешила, несмотря на пробки; тебе пришлось ждать меня и беспокоиться обо мне. Я знаю, что ты хотела увидеть этот фильм, что из-за меня ты не смогла посмотреть его начало и в полной мере им насладиться. Могу себе представить, как бы я расстроилась, если бы кто-то из друзей поступил так со мной. У тебя есть право сердиться, быть разочарованной, испытывать недовольство и боль, и я хочу, чтобы ты знала: я искренне сожалею о своем безответственном поведении».

Подробности показывают глубину вашего понимания ситуации и того, какое неудобство вы доставили своему другу.

«Какое же это извинение?»

Искренние извинения должны оставаться таковыми. За ними не должно следовать «но…». Родни, женатый в течение трех лет на второй жене, говорит: «Я знаю, что моя жена искренна, когда говорит: “Прости меня, я знаю, тебе больно, потому что я на тебя накричала”. Она не обвиняет меня в том, что я ее расстроил. А моя первая жена всегда во всем обвиняла меня».

«Моя первая жена всегда во всем обвиняла меня».

Многие из опрошенных в ходе нашего исследования делали похожие заявления. «Она просит прощения, но потом начинает обвинять меня, оправдывая свои действия тем, что сделал я».

Бренда вспоминает неудачную попытку своего мужа попросить прощения. Это случилось вечером накануне их посещения одного из моих семинаров по проблемам брака. Ее муж пошел на пятидесятилетие своего коллеги, оставив Бренду дома с их четырьмя детьми. Так как обычно ее муж работал с десяти вечера до шести утра, она очень надеялась провести вечер вместе.

«Хотя я была сердита, он ушел и сказал, что вернется через час, – вспоминает Бренда. – Два часа спустя, когда мы уже легли спать, он пришел. Он попросил прощения, но прибавил, что я веду себя как ребенок и он имеет право уходить.

Как бы он ни просил прощения, это было бесполезно, потому что он обвинял во всем меня. Я молилась о том, чтобы, когда он вернется домой, не ругать его. Но я была так полна гнева, что это не помогло».

Каждый раз, когда мы словесно перекладываем вину на другого, мы переходим от извинений к обвинениям. Обвинения никогда не ведут к прощению и примирению.

Меган – 29-летняя девушка, которая в течение трех лет встречалась с одним парнем. Она говорит: «Каждый раз, когда за извинением следует оправдание вашего поведения, я перестаю воспринимать его как извинение. Намеренно или нет, человек делает мне больно или разочаровывает меня. Не надо извиняться, а потом оправдываться. Остановитесь на извинении».

Сестры Хуанита и Жасмин часто ссорились. Обе хотели наладить отношения, но не знали, как это сделать. Когда я спросил у Жасмин: «Хуанита просит прощения, когда выходит из себя?» – Жасмин сказала: «Да, всегда, но потом она говорит что-нибудь вроде: “Мне хотелось бы, чтобы ты перестала унижать меня. Я знаю, что я не такая образованная, как ты, но это не повод втаптывать меня в грязь”. Какое же это извинение? Она просто перекладывает вину на меня».

Извинение, а не манипуляция

Проявление искреннего сожаления не должно быть манипуляцией, побуждающей другого человека к взаимности. Натали и Райан встречались в течение двух лет, и в отношениях между ними возникла напряженность. Натали говорит: «Райан иногда просит у меня прощения. Но потом он ждет, что я тоже попрошу у него прощения, хотя я не чувствую необходимости это делать, потому что он был зачинщиком ссоры. Так не годится. Я хочу, чтобы он просил прощения и не ждал ничего в ответ. Тогда я поняла бы, что он и правда сожалеет».

Иногда мы делаем людям больно и сами не понимаем этого. Мы не делаем это намеренно. Хорошие отношения основаны на умении просить прощения и тогда, когда мы не собирались сделать другому больно. Если я толкнул кого-то на эскалаторе, я бормочу: «Извините», – не потому, что я нарочно толкнул его, но потому, что понимаю его недовольство или раздражение, вызванное моим ненамеренным толчком. То же самое действует и в близких отношениях. Вы можете не понимать, что ваше поведение расстроило вашего супруга, но, когда это становится очевидным, вы можете сказать: «Мне жаль, что мое поведение вызвало у тебя боль. Я не хотел сделать тебе больно».

Сожаление – это когда мы думаем о собственном поведении и выражаем сочувствие к другому человеку, которому сделали больно. Неискренность – это когда мы говорим «извини» просто для того, чтобы перестать думать о проблеме. Ронда почувствовала это, когда сказала: «В начале наших отношений мой муж вел себя так, что это причинило существенный вред. Он совершенно отказывался просить прощения и признавать свою вину. Потом он начал говорить, что сожалеет, но делал это, просто чтобы отделаться от меня. Его поступки говорили громче, чем слова, и они говорили: “Отстань! Я хочу высвободиться из этой ловушки!” Он не замечал, что его поведение неправильно и причиняет мне сильную боль».

«Надеюсь, ты можешь простить меня»

Вы можете доказать свою искренность, попросив прощения в письме. Если вы запишете свое извинение, это придаст ему дополнительный эмоциональный вес, потому что ваш супруг или друг сможет снова и снова перечитывать его. Процесс написания поможет вам прояснить свои сожаления и правильно сформулировать их. Вот письмо одной из моих (Дженнифер) клиенток, которое прислал ей муж. Она разрешила мне поделиться им.

Дорогая Оливия!

Я хочу попросить прощения за то, что вернулся поздно сегодня вечером и не сообщил тебе заранее, что опять задержусь. Я знаю, что тебе было ужасно тяжело с детьми. Мне хотелось быть рядом, чтобы помочь, и прийти вовремя, чтобы ты почувствовала облегчение. Мое сердце разрывалось, когда я только в 18:30 увидел твое сообщение, которое ты отправила в 16:45. В нем ты умоляла о помощи и просила прийти домой вовремя. Мне нестерпима мысль о каждом моменте, когда ты ждала моего возвращения, прислушиваясь. Я действительно сожалею о том, что из-за неумения четко обозначить круг моих обязанностей перед боссом я вынудил тебя сегодня принять на себя дополнительное бремя. Я постараюсь быть более надежным. Мне очень жаль, и я надеюсь, что ты простишь меня.

С сожалением, твой любящий муж Джим.

Оливия написала внизу страницы: «Прощен» и поставила дату. Очевидно, извинения Джима были ею приняты. Она почувствовала его искренность и была готова его простить.

Сила слов «Я сожалею»

Послушайте, что люди говорят о языке извинений – выражении сожаления.

«Мой муж в компании наших друзей сделал замечание о моем избыточном весе и о том, что я слишком много ем. Мне было очень больно. Позже вечером он сказал, что знает, как неловко мне было в этой ситуации, и сожалеет о том, что создал ее своими неосторожными высказываниями. Я простила его, потому что почувствовала его искренность».

Мэрилин, 53 года, состоит в браке со своим вторым мужем одиннадцать лет.

«Мне нужно, чтобы извинения исходили из самого сердца, чтобы человек действительно жалел о поступке, который причинил мне боль. Иначе говоря, мне надо, чтобы ему было плохо оттого, что он сделал плохо мне».

Вики, 26 лет, не замужем.

«Однажды вечером он пришел домой поздно, но извинился за то, что расстроил меня. Я сказала ему, что все нормально; я все поняла. Он продолжал говорить, что ему не хочется расстраивать меня; от этого я почувствовала себя действительно хорошо».

Марина, 28 лет, замужем два года.

«Извинение искреннее, когда она выражает настоящее сожаление, понимает мои чувства и чувствует себя виноватой в том, что сделала мне больно».

Чарльз, 40 лет, женат двадцать лет.

«Я хочу видеть, что они чувствуют себя виноватыми в том, что сделали или сказали, и действительно раскаиваются».

Тодд, 34 года, не женат.

Для этих и многих других людей язык словесных извинений чрезвычайно важен в процессе исправления и восстановления отношений. Если вы хотите, чтобы эти люди почувствовали вашу искренность, вы должны научиться говорить на языке сожалений с акцентом на их боли и на вашем поведении, сознавая эту взаимосвязь. Вы сообщаете им, что вам больно, потому что ваши поступки сделали больно им. Такое отождествление с их болью пробуждает в них желание простить вас.

Если вы хотите научиться просить прощения, вот несколько фраз, которые помогут вам делать это.

Слова сожаления

Я знаю, что сделал тебе очень больно. От этого больно и мне. Я искренне сожалею о том, что сделал.

Я чувствую себя действительно плохо оттого, что разочаровал тебя. Я должен был быть более внимательным. Я сожалею о том, что причинил тебе боль.

Очевидно, что я повел себя так, не подумав. Я никогда не собирался сделать тебе больно, но теперь вижу, что мои слова были неуместны. Мне жаль, что я был таким бесчувственным.

Мне жаль, что я злоупотребил твоим доверием. Я создал камень преткновения в наших отношениях и теперь хочу убрать его. Я понимаю, что, когда я попрошу прощения, тебе нужно будет какое-то время, чтобы снова начать доверять мне.

Мы обещали вам услугу, которой не предоставили. Мне очень жаль, что наша компания подвела вас на этот раз.

Поговорим об этом

Были ли у вас в детстве ситуации, похожие на те, что описаны в начале главы? Есть ли кто-нибудь в вашем прошлом, кому вы хотели бы сказать: «Прости меня»?

Случалось ли вам обидеть кого-нибудь, не понимая этого? Что вы делали, когда понимали, что обидели кого-то? Что говорит большинство людей, когда просит прощения?

Глава 3
«Я был неправ»

Принятие на себя ответственности

Будучи начальником, Лэрри обычно хранил спокойствие, но однажды у него закончилось терпение. Он грубо себя повел с одним из сотрудников. Он был прав, и сотрудник действительно заслужил выговора, но Лэрри был разгневан и резок. Потом он почувствовал себя неловко, но продолжал говорить себе: «Я сказал правду, этого парня действительно нужно было остановить. Он должен знать, что со мной такие номера не пройдут».

Джейн часто забывала о назначенных встречах, особенно в выходные, когда она не заглядывала в свою записную книжку. Поэтому она опоздала на запланированную встречу с соседями. Она придумала массу причин, которыми оправдывала свое опоздание. В первую очередь она говорила о том, что только что вернулась из командировки в другой конец страны. У нее в голове еще путались дни и часы. Но остальные участники встречи считали, что она должна извиниться за свое опоздание.

Юный Шон испытывал боль после операции в больнице. Его мама старалась помочь ему, пыталась устроить его поудобнее и настаивала на том, чтобы он принял болеутоляющее. К сожалению, Шон оттолкнул мать, которая желала ему только добра. Он понимал, что поступает грубо и невоспитанно, но говорил себе: «Эта операция любого бы свела с ума. Моя мама меня поймет».

Три разные ситуации: резкие слова, опоздание и отторжение. Лэрри, Джейн и Шон чувствовали себя виноватыми. Но им казалось, что оправданий достаточно, чтобы не просить прощения.

Часто наше нежелание признать свою вину основано на болезненном самолюбии.

Такие поступки говорят о нарушении в отношениях. Простое извинение изменило бы все – но для того, чтобы извиниться, надо принять на себя ответственность за свои поступки.

Почему так трудно сказать: «Я был неправ»? Часто наше нежелание признать свою вину основано на болезненном самолюбии. Мы считаем, что признание вины – это слабость. Мы говорим себе: «Только неудачники признают свою вину. Разумные люди способны оправдать свои действия».

Семена склонности к самооправданию часто закладываются в детстве. Когда ребенка слишком часто наказывают, осуждают или стыдят за малейшие проступки, страдает его чувство собственного достоинства. Подсознательно у ребенка устанавливается эмоциональная связь между неправильным поведением и заниженной самооценкой. Признать свою неправоту – значит «быть плохим». Ребенок, который вырос в такой эмоциональной обстановке, не будет признавать свою вину, став взрослым, потому что это затрагивает его самооценку.

Хорошо, что взрослые способны понять эту негативную эмоциональную связь и не быть ее рабами. На самом деле все мы грешники. Идеальных взрослых не существует. Зрелые взрослые умеют разобраться с вредными привычками детства и принять на себя ответственность за свои ошибки. Незрелые взрослые так и продолжат оправдывать свое неправильное поведение.

«Это не моя вина»

При таком рассуждении мы часто обвиняем других. Мы можем признать, что повели себя или высказались не лучшим образом, но наши поведение было спровоцировано безответственным поведением другого. Так мы обвиняем других, и нам трудно признать: «Я был неправ». Такое обвинение – также признак незрелости. Я помню, как мой шестилетний сын ударил по стеклянному столику и стекло разбилось. Он объяснил: «Оно само упало». После этого дня мы с женой шутя говорили друг другу, когда совершали какой-либо безответственный поступок: «Оно само упало». Мы оба знаем, что это шутка, но так приятно, когда виновато что-либо другое, а не ты!

Зрелые взрослые учатся вести себя ответственно, а незрелые продолжают жить в мире детских фантазий и обвинять других в своих ошибках.

Главное в принятии на себя ответственности за собственное поведение – это готовность признать: «Я был неправ». Пол Дж. Мейер, основатель корпорации «Мотивация успеха» и соавтор книги «Куриный бульон для золотой души», говорит: «Один из важнейших факторов успеха – это готовность признать, что ты был неправ»¹⁰. Я согласен со Спенсером Джонсоном, доктором медицины, который говорит: «Немногие вещи производят большее впечатление, чем здравый смысл, мудрость и сила признать, что ты совершил ошибку и готов все исправить»¹¹. Умение сказать: «Я был неправ» – важный шаг к ответственности и успеху взрослого человека.

Женщина у порога

Блоггер Риз Эндрюс поделилась трогательной историей.

Моему младшему сыну Эшеру десять лет. У него эпилепсия и церебральный паралич, он нуждается в коляске. Вчера мы с мужем помогали загрузить Эшера и его коляску в школьный автобус, и, пока мы делали это, мимо стоящего автобуса медленно проехала на машине молодая женщина. Она знала, что делает. Она встретилась с моим мужем взглядом, когда поравнялась с автобусом, и он смотрел, как она пересекает перекресток и удаляется.

Мне хотелось бы сказать вам, что подобное случается редко, но, к сожалению, это случается по крайней мере раз в месяц. Кто-то бывает слишком занят, слишком спешит, чтобы остановиться перед автобусом, в который садятся или из которого выходят дети. Но то, что случилось потом, совершенно необычно.

Примерно через час к нам в дверь постучали. Это была женщина, которая проехала мимо автобуса. Она дрожала.

«Мне так жаль, что я сделала это. Я проявила неуважение к вашему сыну и вашей семье».

Мы были потрясены.

«Я торопилась, опаздывала. Я знала, что должна остановиться, – вот почему я ехала медленно, – но я думала только о своей встрече. Мне очень жаль».

Да, она была определенно неправа. Фактически, она нарушила закон. Но я никогда не встречала человека, который бы испытывал такую боль и такие угрызения совести. Я не могла поверить, что она нашла в себе силы прийти к нам домой и попросить прощения, не говоря уже о том, что наша реакция могла бы быть неблагоприятной… Меня действительно поразило, что она взяла на себя всю ответственность за совершенное. Насколько часто такое встречается?

…Она стояла у порога, физически дрожа от сожаления о том, что сделала. Она нуждалась в прощении.

«Спасибо вам большое. Я действительно ценю ваш поступок», – сказал ей мой муж.

Она улыбнулась, слабо, но с благодарностью, еще раз попросила прощения и ушла.

Я думаю, что всем нам этот эпизод был на пользу, и мы стали лучше понимать, что значит быть людьми¹².

«Он словно не может ошибаться»

Признав свою неправоту, женщина у порога искренне извинилась. Многие люди должны слышать слова «я был неправ, я принимаю на себя ответственность» – как часть процесса примирения. Понимание этой реальности меняет ситуацию, когда вы искренне хотите, чтобы вас простили.

Джой и Рич пришли в мой офис после пяти лет брака. В финансовом отношении все было хорошо. Рич получил хорошую работу после окончания колледжа. Первые два года, пока не родился ребенок, работала и Джой. Их родственники жили в том же городе и при необходимости могли посидеть с ребенком. Поэтому Рич и Джой могли отдыхать вместе. Джой сказала: «Наша жизнь прекрасна. Единственная проблема в том, что Рич никогда не просит прощения. Когда он расстраивается, потому что все идет не так, как хотелось бы ему, он в гневе набрасывается на меня. Вместо того чтобы попросить прощения, он обвиняет меня в своем гневе. Он словно не может ошибаться».

Когда я обратился к Ричу, он сказал: «Я не думаю, что надо просить прощения за то, в чем ты не виноват. Я сержусь, но это потому, что она принижает меня и выставляет меня плохим отцом. Я провожу с нашим сыном столько времени, сколько могу, но каждую неделю она пилит меня, делая замечания типа: “Наш сын не будет тебя узнавать, если ты не будешь проводить с ним больше времени”. Я вынужден трудиться на работе, и когда я прихожу домой, я устаю. Мне нужно время для отдыха. Я не могу прийти домой и два часа играть с Итаном».

«Я не просила тебя играть с ним два часа, – ответила Джой. – Можно было бы начать с пятнадцати минут».

«Вот и я об этом говорю, – сказал Рич. – Если я проведу с ним пятнадцать минут, то гарантирую, что на следующей неделе она будет требовать не меньше двадцати пяти. Я не могу угодить ей, что бы я ни делал».

Мне было очевидно, что замечания Джой задевают самооценку Рича. Он хотел быть хорошим отцом, а ее комментарии говорили о том, что он неудачник. Он не хотел соглашаться с таким выводом и выплескивал свою боль, говоря резкие слова. На самом деле, и Джой, и Рич должны были попросить прощения. Проблема была в том, что ни он, ни она не считали, что делают что-то не так. Ни один из них не хотел сделать больно другому. Но оба были виноваты в том, что не были добры друг к другу.

Как рос Рич

Когда я встретился с Ричем наедине, то вскоре обнаружил, почему замечания Джой о том, что он должен проводить больше времени с Итаном, так ранили его. Рич вырос в доме, где отца по большей части не было – обычно он покидал дом вечером в воскресенье и возвращался в пятницу днем. Выходные они проводили, играя в гольф и болея на стадионе. Рич играл в гольф со своим отцом несколько раз в старших классах, иногда они смотрели вместе футбол по телевизору. Но Рич закончил колледж с чувством, что на самом деле он не знал своего отца. Он поклялся, что такого не будет, когда у него самого родится ребенок; что он будет общаться с ним и его сын будет чувствовать себя любимым.

Гневная реакция Рича была такой же, как у его матери, когда она ругала его отца.

Гневная реакция Рича была такой же, как у его матери, когда она ругала его отца. Рич отождествлял себя с болью своей матери и чувствовал, что она была права, когда обращалась так с отцом. Теперь, когда он был взрослым, он чувствовал себя правым, обращаясь с Джой резко, но говоря ей правду. Он не думал, что должен признать свою вину.

Я постарался дать Ричу понять, что пример его родителей, с которым он вырос, – это не обязательно здоровый пример для подражания. Он согласился, что брак его отца и матери не был тем полным любви, заботы и поддержки браком, о котором он мечтал. Я сообщил ему, что, пока он будет следовать примеру родителей, такой брак останется для него идеальным – но не реальным. Я попытался объяснить ему разницу между пониманием, почему мы что-то делаем, и принятием этого. Нетрудно было понять, почему Рич так реагирует на слова Джой. Но признать такое поведение правильным значило разрушить то, чего он хотел, – близость в браке.

«Согласен – несогласен»

Я призвал его к новому подходу, который помог многим парам успешно жить в мире человеческих слабостей. Я называю такой подход «согласен – несогласен». Я согласен с тем, что человек имеет право испытывать гнев, боль, разочарование, отчаяние и прочие чувства. Я не выбираю свои чувства; я просто переживаю их. С другой стороны, я не согласен с тем, что из-за своих чувств я имею право причинять боль кому-то другому своими словами или поведением. Делать больно моей жене, потому что она сделала больно мне, – это гражданская война, в которой нет победителей. Поэтому я должен пытаться выражать свои эмоции так, чтобы не ранить свою жену, но создавать почву для примирения. Мы вместе придумали, что именно Рич должен сказать, чтобы добиться этой цели. Вот что у нас получилось:

Дорогая, я очень люблю тебя и очень люблю Итана. Я больше всего на свете хочу быть хорошим мужем и хорошим отцом. Может быть, я хочу этого слишком сильно, потому что у меня не было тесных отношений с моим отцом и я все время видел, как мои родители ссорятся. Поэтому я хочу поделиться с тобой тем, отчего мне очень больно, и попросить тебя помочь мне найти решение этой проблемы. Когда вчера вечером ты сказала: «Если ты не будешь проводить больше времени с Итаном, он вырастет, не зная тебя», – я почувствовал себя так, словно ты вонзила мне в сердце кинжал. Я ушел в кабинет и плакал, потому что меньше всего хочу, чтобы это случилось. Помоги мне составить такое расписание, чтобы я мог проводить больше времени с Итаном, но при этом продолжать работать и удовлетворять наши финансовые потребности.

Я заверил Рича, что Джой положительно откликнется на такое обращение. Он согласился.

Потом я сказал: «Я достаточно долго работал с людьми, чтобы знать: наличие нового плана не обязательно гарантирует освобождение от старых привычек. Иногда в течение следующих недель ты будешь возвращаться к старой привычке обрушиваться на Джой с гневными словами, когда она будет делать тебе замечания. Ты не хочешь этого, но будешь это делать, не подумав. Тогда необходимо просить прощения. Я думаю, ты согласен с тем, что кричать на жену – это не доброе, любящее, нежное и правильное отношение».

Рич кивнул.

«Следовательно, это плохо».

Я напомнил ему, что Новый Завет велит мужьям любить своих жен и заботиться о них, стараясь удовлетворить их потребности, как Христос поступает с Церковью¹³.

«Кричать на жену – это не признак успешного брака. – Тут Рич снова кивнул. – Поэтому я хочу, чтобы ты научился говорить: “Вчера вечером я вышел из себя. Я потерял присутствие духа. Я накричал на тебя и говорил плохие слова. Я был неправ. Это не нежность, не любовь, не доброта. Я знаю, что сделал тебе больно, и сожалею об этом, потому что не хочу делать тебе больно. Я хочу попросить у тебя прощения. Я знаю, что был неправ”».

Рич записал эти слова в своем айфоне. Мы помолились вместе и попросили, чтобы Бог помог Ричу, когда тот будет пытаться по-новому решать проблему боли и гнева. Это была трудная беседа, но я чувствовал, что Рич готов к переменам.

Готовность Джой прощать

Моя беседа с Джой была более сложной. Не потому, что она не хотела лучших отношений в браке, а потому, что не могла понять, как это мужчина может в гневе набрасываться на жену, если любит ее. Для нее эти вещи были несовместимы. Поэтому она сомневалась в любви Рича к себе.

Я выразил понимание ее точки зрения, но попытался помочь ей понять, что все мы несовершенны в любви. Действительно, совершенная любовь никогда не причинила бы боли тому, кто любим. Но никто из нас не способен на совершенную любовь по одной простой причине: мы несовершенны. В Библии об этом ясно сказано. Мы все – грешники¹⁴. Даже те, кто называет себя христианами, способны грешить. Вот почему мы должны учиться исповедоваться в своих грехах перед Богом и перед людьми, по отношению к которым мы согрешили¹⁵. Хороший брак зависит не от совершенства, но от готовности пары признать свою неправоту и попросить прощения.

Никто из нас не способен на совершенную любовь по одной простой причине: мы несовершенны.

Я видел, что теоретически Джой соглашается с моими словами. Она выросла в верующей семье и знала обо всем этом. Но эмоциональная боль от резких слов Рича была такой сильной, что ей трудно было простить его. «Особенно потому, что он никогда не просит прощения», – сказала она. Я согласился с тем, что извинение необходимо для прощения и примирения. Я спросил ее, каким должно быть настоящее извинение. «Я хочу, чтобы оно было искренним, – сказала она. – Я не хочу, чтобы он просто сказал: “Извини, что я сделал тебе больно”. Я хочу, чтобы он признал: то, что он сделал, неправильно. От этого так больно, – сказала она. – Как он может просто уйти и не попросить прощения? Как он может не понимать, что неправильно кричать на кого бы то ни было?»

В течение следующего получаса мы с Джой говорили об отношениях на фоне боли и самооценки. Я попытался обрисовать ей эмоциональную обстановку в семье Рича и объяснить, почему ее замечания о том, что он – плохой отец, глубоко ранят его. Может быть, эти слова были правдой с ее точки зрения, но для него они были словесной бомбой, взрывающейся в его душе. Его естественной реакцией было нанести ответный удар, как часто делала его мать.

«Но может ли он измениться, отказаться от такой модели?» – спросила она.

«Это удивительная человеческая способность, – ответил я. – Мы способны меняться, особенно если просим помощи у Бога. Я верю, что Рич искренен, что он начинает понимать себя лучше. Я верю также, что вы увидите существенные изменения в будущем», – добавил я.

«Надеюсь на это! – ответила Джой. – Я так его люблю, и я хочу, чтобы наш брак был успешным. Я знаю, что у нас реальные проблемы. Надеюсь только, что еще не слишком поздно».

Мы закончили сеанс обсуждением, как Джой могла бы в позитивном плане содействовать тому, чтобы Рич проводил больше времени с Итаном, – так чтобы это не задевало его самооценку. Я предположил, что, если бы она обращалась к Ричу с конкретными просьбами, это не звучало бы как обвинение. Предложение или просьба сильно отличаются от требования. Мы подумали, о чем она могла бы просить Рича. Вот часть нашего списка.

✓ Ты не мог бы поиграть с Итаном, пока я закончу готовить еду?

✓ Почему бы нам втроем не прогуляться после ужина?

✓ Не мог бы ты почитать Итану, пока я буду готовить ему ванну?

✓ Не мог бы ты еще несколько минут повозиться с Итаном в песочнице?

Я был уверен, что Джой поняла идею конкретных просьб, а не общих жалоб. Я попросил ее: «Не больше одной просьбы в неделю, хорошо? И когда он будет заниматься Итаном, всегда ободряй его. Говори ему, что ты гордишься им как хорошим отцом. Говори, что ценишь его занятия с Итаном, пока ты заканчиваешь готовить. Пусть ни одно его доброе дело не остается без внимания. Рич отчаянно хочет быть хорошим отцом, и когда ты будешь хвалить его, ты будешь повышать его самооценку. Так между вами двумя будет формироваться положительный эмоциональный климат».

Следующие четыре сеанса с Ричем и Джой были столь же продуктивны, как и первые три. Было приятно наблюдать, как они начинают по-новому воспринимать себя, признавать свои эмоциональные привычки и вырабатывать новые способы реакции друг на друга. Рич научился говорить «я был неправ», когда, время от времени, бывал резок с Джой. А она научилась говорить «я была неправа и сожалею о том, что сделала тебе больно», когда у нее вырывались негативные комментарии о его отцовских качествах.

В ходе наших консультаций стало очевидно, что основной язык извинений Рича – «я сожалею». Когда Джой произносила эти слова, он был готов простить ее. С другой стороны, основной язык извинений Джой – «я был неправ». Она хотела чувствовать, что Рич знает: его гневные слова были неправильными. Их брак совершил гигантский шаг вперед, когда она научилась выражать искреннее сожаление, а он – принимать на себя ответственность за свое неправильное поведение и оба научились общению друг с другом.