Текст книги "Звёздная Кровь Архераил. Книга 2. Цепь событий"

Перешли по стволу без проблем. Чуть позже нас обязательно догонит Плешивый. Я думаю, он знаком с местным разрывником, прекрасно сориентируется на нюх и поймёт по следу, как мы перебрались, а не будет делать круг в три десятка километров. Пока шли, здоровяк организовал экскурсию с рассказом о местных легендах и необычностях:

– Там живут женщины племени Серпов. Они дикие восходящие и выходят из пещеры, только чтобы напасть.

– Если девки такие, то мужики тогда совсем мощные?

– У них нет мужчин. Они ловят трелей.

– А кто-нибудь видел этих трелей? А что они едят, если живут только в пещере? У них что, только девочки рождаются? – начал уже я занудствовать.

– Они пользуются мужчинами и убивают.

– А куда потом девают?

Здоровяк явно не понимал моего нездорового интереса. Какая мне разница? Да плевать, куда они трелей девают и что едят. Главное, не подходить слишком близко, чтобы не вызвать нападение. Нам, идущим своей дорогой, это точно без надобности. Мы обходили гору, которая располагалась километрах в пяти, и именно там и водятся представительницы племени Серпов, или по-местному Алаган-Наи.

Так звучало на языке народа Тени название воительниц, но переводилось примерно как «отсекающая, не говорящая и прекрасная дева». Эти тётки убивали всех встречных и поперечных двумя острыми серпами. Девки были безжалостны, бесстрашны, быстры и умелы. Их не раз пытались ловить, но это было давно, и со слов деда моего здоровяка, их подвергали самым ужасным пыткам и одаривали всеми благами, но девицы молчали, при малейшей возможности пытались убить или хотя бы плюнуть. Они это делали, пока не погибали.

Все они дикие восходящие. У девок имелась звёздная кровь, но отсутствовал стигмат.

– Да, у всех нет гвоздя. Это такое племя. Они тоже где-то обитают, но никто не знает где, и появляются только в этой пещере, – уверенно говорил здоровяк.

– Понятно! – соглашался я и слушал страшные истории об этом месте.

Мы обходили, оставив слева от нас высоченную гору, возвышавшуюся на пару километров над окрестностью. С горы будто срезали верхушку и обожгли дюзами крейсера-атмосферника. К середине медленно поднимался выступ горной гряды, или даже кряжа, словно кто-то из земли выдвинул дорогу, постепенно поднимающуюся с уровня земли на километр. Очень похоже именно на дорогу. Гряда была ровная, словно струна, а верхушка сколота, образуя вполне проходимую тропинку. Были, конечно, и крупные камни, и небольшие трещины, но, на первый взгляд, этот путь вполне преодолим. Снег и лёд завершали образ обледенелой дороги поверху.

Она вела к огромной пещере, расположившейся на середине высоты одиноко стоящей горы. Приемлемо для тех, кто не боится ходить по леднику и готов мириться с порывами ветра и льдом под ногами. К пещере, которая находилась примерно посередине горы, можно было спокойно дойти, если ты захочешь встречи с неразговорчивыми девицами, вооружёнными серпами. Теми самыми Алаган-Наи. Местность была нехорошая, и ходили легенды, что здесь появлялось непонятно откуда множество разных странных и необычных тварей, помимо воительниц. Существовала и легенда о том, что если победить чудовищ, которые живут в этих пещерах, то можно получить подарочки в виде неких сокровищ. Кто и что получал, неизвестно, но если и были счастливчики, то они молчали.

– Кто-нибудь хочет имущество или приключений на задницу? – осведомился я у моего небольшого отряда.

Рыбообразная покачала головой, а Туг презрительно фыркнул, просто проигнорировав вопрос, но по лицу было понятно, что отвечать он не хочет. Ну да, какое к червям имущество, когда мы собираемся найти негодяя, виновного в смерти его семьи, поймать и вырезать печень, делая это по небольшому кусочку с паузами.

Глава 4. Воображариум

Мы шли по широкому плато. Слева от нас находилась гора с монстрами и тётками, а справа предположительно гора с храмом говорящей головы. И до того и того было километров по десять. Я чувствовал приближение одиночного червя.

– Цветущая по Ночам, за нами одинокий червяк увязался. Это не на твой запах пришли? – пытался пошутить я, но, судя по реакции, получилось как-то неуместно.

– Они постоянно на меня охотятся, как я из племени ушла. Надо убегать.

Туг покачал головой:

– Ещё рано. Древо только погасло. Если он будет один, лучше убить, иначе потом появится много.

Мы приготовились к бою. Старались не приближаться к уходившим в глубину разломам, по которым за нами упорно двигался червяк. Плешивый догнал довольно быстро и решил наши проблемы. Этот червь был совсем неразвитый, но габаритами вполне немаленький. Плешивый с подобными существами был отлично знаком. Удар огромных лап, хруст хитина, и ядовитый кислотный запах разошёлся от разбрызганной крови. Кровь червей по традиции была ядовита, но это медвегрыза мало беспокоило. Плешивый лихо выволок тушу на ровную каменную поверхность из расщелины, где придавил животину. Думаю, он сам отчасти содержал генокод червей. С чего бы тогда непереносимость игг-света? Плешивый разгрёб лапой внутренности и выдрал внушительный кусок зубами, принявшись жевать, но не флегматично, а настороженно, стараясь заглотить жратву как можно быстрее.

Два, три, а то и пять таких червей в присутствии моего медведя опасности не представляли, но Плешивый явно нервничал. Согласен. Первым точно понял я, но ещё надеялся, что а вдруг нет, но чувство капитана малого тральщика работало отлично, и я отчётливо понимал, что к нам направилась целая толпа червей. Конечно, не может никуда деться то, что вырабатывалось годами, когда тебя убивали тысячи раз и ты большую часть жизни метался между азур-тварями, кораблём-регенератором, где тебе выдавали новое тело, и базой флота, где ты получал новый корабль. И опять ощущения не подвели.

Плешивый напрягся одновременно, но основываясь на моём беспокойстве. Ментальная связь с ним у меня была намного крепче, чем с Кусем. Он просто понял, что я нервничаю и почему, но пока конкретной опасности не ощущал. Я решил не проверять, как близко медвегрыз может почувствовать червей. Объяснять моей банде ничего не стал, просто сказав:

– Черви! Много! Туда. – И погнал всех на плавно поднимающийся скальный хребет.

Было всего два варианта: вправо, к храму говорящей головы, или влево к тёткам и монстрам. Идти в пещеру, наполненную разными видами монстров, а ещё где живут представительницы племени, которые всегда молчат, всех убивают и размножаются с помощью трелей, откровенно не хотелось. Но по традиции особого выбора нам не дали. Вариант с головой я не рассматривал принципиально, решив ломать цепь событий.

Мы побежали. Где-то вдалеке по разломам шуршали лапки сотен червей, но вылезать из каньонов они будут только в самые тёмные часы ночи. Ледяной хребет плавно поднимался на высоту с километр и вёл к той самой пещере, где жило племя агрессивных тёток и куча монстров. Словно кто-то дорогу делал, пусть не идеально ровную, зато упирающуюся в дыру в скале, куда можно винтокрыл засунуть, такой огромной оказалась пещера. Но самым главным для меня сейчас было другое. Ледяная дорога сильно возвышалась над местностью, свет игг-древа оттуда ушёл последним и придёт раньше, дав нам лишние минуты защиты от азур-чудовищ из краёв полной ночи.

Те, кто жил в пещере, тоже опасны, но, возможно, нам удастся победить, сбежать или договориться, а вот против сотен червей у нас шансов точно не было. Лучше попытать счастья в месте, наполненном неизвестными опасностями, чем наверняка сдохнуть, сцепившись с сотнями червей. Кроме того, с нами Плешивый, а он сам по себе за нескольких восходящих. Стоило бросить взгляд на питомца, как ко мне прилетело чувство зверя, что и он теперь ощущает опасность и полностью разделяет моё мнение, что надо убегать, и побыстрее.

Они выскочили, словно из ниоткуда, когда мы почти добрались до пещеры, пройдя по ледяной дороге. Их было трое, и каждому досталась по одной противнице. Выглядело необычно! Девка была невероятно сильна и быстра, даже с моими пилотскими усилениями на скорость. Она вполне превосходила многих обычных восходящих, и только реакция, усиленная имплантом, и дополнительные нервные окончания спасали мою шею и причинное место от глубоких рассечений зазубренными лезвиями. Я реально еле успевал, а как же простой восходящий, не вложивший немало рун в развитие скорости?

Всё было неправильно. Серпы свистели, и только симбионт с системой целеуказания спасал меня от разрезов. Поножи, наручи, пара серпов, небольшая бронированная юбочка, носимая без белья, больше обозначающая знаки приличия, и крупное ожерелье, являющееся украшением и ни в коем случае не скрывающее женских прелестей. Всё остальное было столь же выдающимся, как и неестественным. Пышная причёска, как будто прямо сейчас её делали в салонах парикмахерского искусства, и не в каком-нибудь автоматизированном модуле, а лицензированный парикмахер своими руками. Каждый волосок укладывали и придумывали что-нибудь эдакое.

Я увернулся ещё от одного удара. Фигура и кожа. Ну да. Мне сотни раз поменяли тело, и в клон-теле у меня тоже была такая же кожа, гладкая и без единого шрама, а стоило месяц пожить без регенерации, то поцарапался на тренировке, то просто порезал палец, когда решил приготовить еду не из пищевого синтезатора, и тело стало обрастать отметинами. В детстве, где мы постоянно дрались руками и палками, применяя ноги и зубы, на моём теле живого места от шрамов не было. Как у девки, владеющей в совершенстве таким особенным и небезопасным для себя и окружающих оружием, может не быть ни одного шрама? Тут хотя бы понять, как держать, чтобы себе брюхо не вспороть, но как она сохранила идеальную кожу?

Оба серпа ударили одновременно. Один бил по горлу, а второй пошёл мне в область паха, причём на втором ударе внимание не заостряли, а делали его с небольшой задержкой, всем телом и мимикой показывая, как мне хотят перерезать шею. Если бы не система целеуказания от симбионта, то мог бы и пропустить. Мелкие зубчики цыкнули по грубому ножу сверху и стволу дефендера внизу. Больше вариантов просто не было. Убрать с траектории удара одновременно шею и причинное место не получалось. Похоже, девица совершенно не думала о себе, а не будь у меня в руке грубого тесака и пистолета, да не реагируй я на систему целеуказания импланта, то мне бы обязательно что-нибудь подрезали. Оба варианта ранения грозили оставить меня без возможностей пения, просто один повыше, другой пониже.

Зато девица подставилась. Ствол пистолета был сцеплен с серпом, и я выстрелил девке в колено, стараясь попасть хоть куда и замедлить. Выстрелил ещё раз, но попадание пришлось в символичную металлическую юбку и не пробило, на мой взгляд, тончайшую пластинку из металла, а все последующие я отстрелил в корпус, с силой приподняв ствол. Пока возился со своей, здоровяк и рыба прибили остальных и немного помогли.

Здоровяк подловил раненую на удар копья, и на этом всё. Я тронул руку мертвой девки. Пока дрались, отбил пару ударов ногами с разворота и локтем. Это были тренированные удары в полный контакт, и так приложить мог только подготовленный и обученный боец. Кожа казалась идеальной, но как можно научиться, не набив себе костяшки и локоть? И ещё один момент. Здесь реально можно отморозить задницу. Даже я, привыкший в своем мире жить на планете, где всего два месяца лето, по месяцу на осень и весну, а всё остальное зима, явно ощущал, что здесь зябко. Даже рыбообразная, которая очень мало ощущает холод, носила весьма тёплую одежонку.

Где эта дурацкая Алаган-Наи пряталась и с какого перепуга напала на нас почти голиком, агрессивная, накрашенная и с причёской? Она что, сидит месяцами у входа в пещеру в шубе и при макияже? Ну допустим, сидит в шубе или термоизолирующем скафандре, а снимать его зачем?

Туг был реально здоровый и, скорее всего, в поселении, когда собирал руны и звёздную кровь, немало вложил в развитие тела. Свою девку он прибил очень быстро, приняв серпы на наручи, которые носил под тёплой курткой. Серпы завязли в плотной шкуре и мехе верхней одежды, а за мгновение, пока воительница освобождала оружие, он дал ей в живот ногой и, схватив за голову, встряхнул, ломая шею.

Вторую девку своим коротким копьём держала Нимфея, устроив поединок в несколько секунд, пока здоровяк не прицелился и не метнул копьё в серпастую. Затем рыба отскочила и плюнула огненными рунами, а подскочивший здоровяк ударил девку в основание шеи ножом, пробив позвонки. Оставалось выдернуть копьё и ткнуть в мою даму, с которой я занимался рукопашкой и пострелушками.

Глянул на пистолет. Не без царапин, но легированная сталь дефендера в разы лучше и прочнее. У серпа тоже был неплохой металл, скорее всего, сталь, обработанная и закалённая в традициях глубокой древности, процветавших здесь, но это явно не предмет высоких или рунных технологий.

В процессе яростного боя, в котором мы прибили тройку воительниц, Плешивый спокойно прошёл вперёд, совершенно не обращая внимания на наших оппонентов, и плюхнул задницу около входа в пещеру, сделав флегматичную морду. Он внимательно наблюдал за моими прыжками, выстрелами и ударами, при этом искренне недоумевая, что мы там застряли.

Я обошёл труп по кругу, разглядывая дохлое тело. Серпы были обычными железяками. Сталь неплохая, хорошо отточенная, добротно зазубренная. В целом предмет отличный в отношении сбора урожая, как это делали в глубокой древности, так и пригоден для развлечений вроде разрезания горла и гениталий зазевавшимся путникам. Но при этом многофункциональное орудие оставалось примитивной металлической штукой без всяких изысков.

Навёл пистолет и выстрелил дохлой тётке в юбочку, расположенную на поясе. Короткая, символическая и декоративная, металлическая, она больше обозначала знаки приличия, чем была визуальной преградой. Стрелял в специально выбранную пластинку шириной сантиметра четыре и длиной не больше пятнадцати. Из таких и был собран незатейливый набедренный прибор туалета. Попал куда хотел. Пуля легла, сместившись буквально на полмиллиметра, практически в то же попадание. Выстрелил ещё раз. Блеснул отлетевший стальной сердечник, а попадание сделало небольшую вмятину, но в упор не пробило, на мой взгляд, совершенно несерьезный металл, вряд ли толщиной больше полумиллиметра. Сунул пистолет в кобуру и стащил юбку.

Рыба скривила носик, а я продолжал мародёрствовать. У нас было уже три бронированных юбки. Мне срочно надо обзаводиться чем-нибудь из оружия, брони и хоть как-то начинать учить руны. Чем не повод? Потом наверняка удастся найти мастера и сделать себе что-то вроде бронежилета из довольно лёгких и непробиваемых пластин, составлявших набедренную одежду серпастых, а пока надел две юбки крест-накрест через грудь и одну, как положено, на пояс. Надетое поверх тёплого комбинезона и куртки выглядело вполне как доспех, а тёплая одежда образовывала отличный поддоспешник.

Сам по себе тёплый комбинезон был достаточно прочный, из специальной синтетической ткани, отлично держал царапины от шипов местных растений и, по идее, мог выдержать скользящие удары холодного оружия и клыки некрупных хищников, но хотелось иметь что-то более надёжное от удара копья, стрелы или выстрела суворова. На моей памяти многие восходящие таскали странные предметы, приспосабливая их для нужд обороны. Даже шлем погибшего лётчика, которого я выкопал на болоте, был больше похож на кастрюлю или крышку прибора, чем на шлем. Думаю, его так же нашли и приспособили. Юбки оказались очень лёгкими, и, судя по попаданиям пистолета, имеет смысл на досуге попытаться из них сделать нечто более похожее на бронежилет. То, что выглядит это не героически, меня не смущало.

Прямо срочно нужно обзаводиться ещё и оружием, и надо что-нибудь такое, на все случаи жизни. И чтобы не лупило по площадям, как моя предыдущая молния, калеча и обдавая электрическими разрядами встречных и поперечных. Глянул на растерзанные рукава здоровяка, из-под которых проглядывал металл наручей. Он очень лихо ими девку зафиксировал, а потом башку свернул. Точно! Снял с трупов наручи. Они были из такого же материала. Одни протянул Цветущей в Ночи, она традиционно скривила носик, но взяла и, фыркнув, надела. Для меня размерчик маловат даже на голое тело, поэтому сразу отправил в криптор. Поножи брать не стал. Они имели чисто декоративную функцию, мялись при обычных ударах ног и отлично пробились выстрелом дефендера.

Стоило мне раздеть трупы и закинуть трофей в криптор, как на нас выскочило нечто…

– Рыба. Какого червя, что это за штука? – проорал я, обращаясь к рыбообразной, как к специалисту по водным тварям.

– Это рглуусгл.

– Меня интересует, что она здесь делает? – задал я уточняющий вопрос и отдёрнул подругу, а в то место, где она была секунду назад, ударил кончик хвоста.

Водная ящерица, покрытая роговыми пластинами, с огромными перепончатыми лапами и массивным длинным хвостом, приспособленным для плавания под водой, зло зашипела и бросилась на здоровяка, который приложил её огненной руной, выбив сноп искр и наполнив воздух запахом гари. Что делает этот трудно произносимый в пещере, посреди обмороженной горной местности? Ему бы в тёплом болоте обитать и на местных водоплавающих ужас наводить, а не жабры среди заиндевелых камней морозить.

Я прыгал вокруг здоровенной, метров в шесть, ящерицы, явно не приспособленной для жизни вне воды. Только это и спасало нас от перекуса пополам или переломов всех костей разом при ударе мощного хвоста. Очень напоминало ту рептилию, в логове которой мы прятались от наблюдения с воздуха, только эта была покрыта массивной бронёй, её дефендер не пробивал, и мне приходилось проявлять чудеса прицеливания, чтобы прострелить по стыкам пластин и открытым местам. Нимфея отправляла свои огненные стрелы из сердца героя, а наша главная огневая и силовая мощь прыгала вокруг, используя целую кучу всего, от льда до острых шипов, выскакивающих из-под земли.

Стоило нам, навалившись толпой, прибить зверя, побежали ещё две девки с серпами. Они появились дальше, поэтому я успел выстрелить обеим в голову по два раза. Тела по инерции покатились и свалились с края неширокой дорожки, по ней мы поднимались к пещере. Было очень жаль ещё пары бронеюбок, но в такой спешке лезть за ними точно не надо, да и не было возможности. Второй рглуусгл, только покрупнее, начал преследование из глубины прохода. Мы не побежали назад, а, наоборот, рванули вперёд к краю входа в пещеру и полезли вверх по камням. Чудовище приспособлено для воды и плавания в болоте, лезло по склону не очень. Здесь мы его зашвыряли камнями, а здоровяк дожёг рунами.

Всё это время, пока мы воевали с местными чудовищами, медведь с отрешённой мордой наблюдал за моими прыжками, звал меня посетить столь замечательное убежище. На мой ментальный посыл, что там есть какие-то чудовища и ужасы, откровенно недоумевал. Плешивый не понимал, чего мы застряли, и был уверен, что ни врагов, ни еды в отличном месте для днёвки нет, и даже нервничал, рассчитывая на угощение из моего криптора, а я по неизвестной причине застрял на входе. Просто возмутительно и безобразие, когда медвегрызы не кормлены.

Оставив своих на скале, решил спуститься к Плешивому. Здоровяк и Нимфея брались меня подстраховать, если что. Из глубины пещеры на меня бежала девка в ярком клоунском парике сиреневого и флюоресцентно-зелёного цвета. На ней был минималистичный купальник в таких же цветах, едва прикрывающий грудь и причинное место. На ногах разноцветные туфли с громадными каблуками и платформой. Через лицо была надета повязка, закрывающая один отсутствующий глаз, а второй говорил о том, что выпила клоунесса изрядно. Она вопила и пыталась запугать меня до смерти с помощью подушки-пердушки.

– Понятно. Ну допустим, – кивнул я и выстрелил работнице прекрасного в голову.

Парик снесло вместе с половиной головы, а она грохнулась на спину плашмя, совсем некультурно раскинув руки и ноги.

Я прекрасно помню эту девицу. В очередном богом забытом астероидном поясе, который мы чистили от азур-тварей, нас позвали на праздник, проходивший на скромном типовом орбитале. Это был единый день рождения. Орбитал не из богатых, и жители договорились, что день рождения празднуют вместе, сообща собирая на угощения и объявляя общий выходной. По местным меркам мы оказались настоящими богачами, а небольшая сумма кредитов и некоторые запасы не положенной по штату еды с тральщика и личные спиртного, отданные на общий стол, привели местных в восторг. Мы получили приглашение посетить праздник без возможности отказаться.

Праздник был совмещён для всех возрастов. Вначале детская программа. Я сразу приметил одну клоуншу в обвислом балахоне и с повязкой, скрывающей потерянный глаз. Её выделяли тупые и даже для детей не смешные шутки, но шума и воплей от неё было много, и детям нравилось.

Детская часть праздника завершилась, и малых растащили по жилмодам, отправив спать, на столах появилось спиртное, а клоунши сменили свои наряды с яркого балахона на очень скупые на материал и нескромные купальники. Репертуар шуток тоже сменился на взрослые. Концертная программа была рассчитана уже на совсем другую публику и большое количество спиртного. Кстати, клоунессы могли развлечь не только весёлыми шутками, но и сольными номерами, которые исполнялись в жилом модуле индивидуально и, разумеется, за дополнительную плату. О чём труженицы прекрасного очень прямо и без изысков постоянно намекали.

Она бесила страшно. Я реально боялся, что одноглазая клоунша обратит на меня внимание, подбежит и будет полвечера скакать со своей штуковиной вокруг и вопить несвязные и несмешные шутки. Вот тогда точно придётся дать по роже и надо быть очень осторожным, чтобы не лишить обдолбанную клоунессу последнего глаза. Жутко пьяная и одетая в максимально яркий и ничего не скрывающий купальник и башмаки на огромной платформе, она бегала между столами пьянствующих работяг и пугала всех громким звуком из специального приспособления, имитирующего выход газов из организма.

В Единстве большинство людей практичны и наверняка боялись червей, теневых тварей, нападения с воздуха крупных дрейков и хищников со звёздной кровью. Боялись соплеменников и представителей других народов, которые могли убить ради звёздной крови или сделать трелями. В отличие от местных, у меня имелись и другие страхи. Я действительно боялся этой обдолбанной и полуголой девки с подушкой-пердушкой и действительно переживал, что именно меня она наметит главной целью и будет весь вечер бегать около нашего стола со своим ужасающим предметом пыток, заглушая пьяное ржание окружающих громкими и специфичными звуками.

Благодаря моему импланту, дело со страхами у меня обстояло не так, как у всех. К крикам тварей Грани, выпрыгивающих из разрывов пространства, привыкнуть невозможно. Любой без исключения человек будет бояться и испытывать практически непреодолимый ужас. А надо ещё реагировать на ближайшие опасности вроде изменённых азур-излучением бытовых приборов, отращивающих клешни, войдов, летающих сквозь переборки и появляющихся через порталы червей. Человеческое сознание без защиты не может сопротивляться ужасу, который охватывает всю звёздную систему, когда открываются большие прорывы класса «Альфа плюс».

Этот страх я делил со своим жителем головы. Походило на то, что симбионт боялся за меня, срезая пики эмоций и оставляя только необходимое, чтобы я понимал, что страшно, но не впадал в оцепенение, а, наоборот, шевелился быстрее и принимал адекватные решения. Это совершенно другое чувство, больше похожее на расчётливую злобу, а эмоциональная составляющая отодвигалась назад. В том и была самая главная функция симбионта. Жителей головы придумали в далёкой древности для защиты от ментальных атак, их наносили высшие насекомоподобных рас ещё в первую войну с нелюдями, а потом импланты развивались, а когда появились твари Грани, то стали защитой и в этой войне.

На военном флоте все имели симбионты, когиторы и воксы с обязательной системой защиты от ментальных воздействий. На базах флота рождалось немало детей, и младенцу в первые минуты жизни обрезали пуповину, кололи универсальный комплекс прививок и вживляли либо симбионт, как у меня, с возможностью замены тела, а если было нельзя, то базовый когитор, но с обязательной функцией защиты. Кто ощущал вопль войда, проломившего блоки и кричащего прямо в голову, те поймут, остальные идут отдаленным астероидным поясом.

У меня происходило разделение страхов. Ужасы А-тварей и клешни мутировавшей техники были наши с симбионтом общие, а мои страхи по поводу обдолбанной полуголой клоунши, охотившейся на людей с помощью подушки-пердушки, оставили мне на эксклюзивной основе. Оттуда и хватанули страх, предназначенный лично мне.

Кто-то залез в мою память и вытащил страхи, черпанув из доступных вариантов, которые симбионт оставил мне в личное пользование. На взгляд нечто, материализующего ужасы, было выбрано самое нелогичное и ужасающее существо. С опасностью можно, конечно, поспорить, но по ужасности и нелогичности одноглазая клоунша одна из самых выдающихся чемпионок моей памяти, она превосходила даже красоток с одного богом забытого орбитала. Там эталоном женской красоты считалась лысая голова с яркими татуировками и верхняя губа, разрезанная и пришитая к носу.

Вернулся к своим, сидящим на скале, и провёл блиц-опрос. Уже через минуту я понял, что у моих с фантазией дела обстоят замечательно. Если там действительно кто-то или что-то, которое хапает из воспоминаний страхи и воплощает в реальность, то моей банде в том месте точно делать нечего и придётся идти мне. Местные боялись без фантазий, весьма на обывательском уровне. Список состоял из выводков червей, теневых тварей, нападения крупных хищников из-под воды и с неба, злых девок с серпами и тавров с дубинами. А вот пьяных клоунесс среди страхов местного населения не было.

Спустился и пошёл. Чего тянуть? Как только пристрелил ещё одну клоуншу, на меня кинулась одна хорошо мне знакомая тётка. В детстве мы несколько лет жили на планете торгашей и часто воровали у местных еду. Эту женщину мы все боялись. В отличие от неуклюжих местных, считавших своим долгом быть жирнее, чем остальные, и идеалом красоты для них служило отвисающие брюхо и толстые щёки, она была сухощава и поджара. Она никогда не убивала небесных детей, зато могла облить кипятком, неожиданно выскочить из-за угла, выжидая часами нашего появления, стукнуть палкой, швырнуть камнями, которые постоянно носила в карманах. По её милости я неделю пролежал в горячке с подгнивающим распоротым боком и надколом ребра, когда она ударила меня штукой, которой выбивали семена из колосьев.

Как же мне тогда не хватало дефендера, из него я сейчас с огромным удовольствием положил быструю тройку в голову. Это, конечно, не оригинал, а копия, но приятно. Потом в меня полетел собачий лоток. Я родился и вырос в городе-куполе. Почти всегда я выгуливал собаку в специальных местах, которые предназначены для этого, но в доме был и лоток. Мой пёс его использовал, когда объявляли тревогу обрушения. На Претории иногда возникали мегаураганы, которые могли разрушить даже купол города. Когда объявляли тревогу, все сидели в зданиях по нескольку дней и выходить на улицы было строжайше запрещено.

Пока жители города находились в помещении, то и собака сидела вместе с нами. Пёс был в полтора раза больше меня и, помимо радости общения, у меня была куча обязанностей как кормить, так и убирать за зверюгой. Я всегда с ужасом подходил к лотку, а размер кучи, которая там могла оказаться, вызывал оторопь. Только благодаря системе целеуказания симбионта удалось увернуться от возникшего и полетевшего в меня увесистого корыта с собачьим наполнителем.

Пристрелил семилетнего мальчишку, бросившегося с кулаками. Это мой сосед и товарищ по этажу в гиперполисе. Мы то дружили, то дрались. Он был немного старше, сильнее и, скорее всего, умнее меня, но я, как истинный преторианец, не прекращал его задирать. Было страшновато каждый раз лезть, зная, что огребёшь оплеух, но по-другому нельзя.

Дошёл до огромного булыжника, на котором лежал небольшой светящийся камушек. Аккуратно, палочкой, сгрёб кристалл в ячейку криптора. После этого на меня сразу же перестали нападать мои давние школьные друзья и пьяные клоунши, валиться на голову грязные фильтры из забившейся системы регенерации и собачьи лотки.

Зато на месте забранного кристалла появилось изображение точно такого же камня, неспешно набиравшее яркость. Процесс был небыстрый, а симбионт давал суток пять на появление нового камня, если всё продолжится с такой же скоростью. Попробовал всунуть палочку, мешая появлению нового кристалла. Там, где зарождался новый кристалл, кусочек палки начал исчезать. Он просто беззвучно и без видимых эффектов пропадал. В разрушенном селении я подгрёб немного имущества в виде кусков тряпок на бинты, дополнительной тёплой одежды и бытовой мелочи вроде местных ножей и кухонной утвари. В крипторе было полно места, а при необходимости всегда можно выкинуть. Лезвие кованого ножа и кусок глиняной миски исчезли точно так же, как палка, уступая место появляющемуся кристаллу. Монолит, на котором появлялся кристалл, обухом керамического лезвия ножа космо не царапался, и на этом я решил прекратить эксперименты.

Времени у меня было полно. Только дней через пять эта замечательная штука восстановится и снова начнёт материализовывать и выпускать наружу самые жуткие и диковинные страхи. За камнем пещера расходилась на несколько ответвлений.

– Да ладно, – вырвалось у меня, когда я увидел в одном из проходов пещеры небольшой светящийся знак и плёнку защитного поля, преграждавшую путь.

Храм говорящей головы должен быть километрах в двадцати, с другой стороны, и там отлично просматривалось каменистое пятно и характерная скала, но заведение оказалось именно здесь. Я просто знал. Меня всё-таки затащили, но раз ткнули носом, то отказываться не буду, да если честно, то и вариантов особо не было.