Текст книги "Шахнаме: иранская летопись Великой Империи XII–XVII веков"

3. Сохранившиеся рукописи Шахнаме, оказывается, написаны сравнительно недавно

Как выясняется, самые ранние рукописи Шахнаме сами историки датируют лишь XIII–XIV веками. То есть эти тексты отстоят якобы на триста лет от эпохи создания Эпоса. Сообщают следующее.

«Исследователи не располагают ни оригиналом "Шахнаме", а тем более автографом Фирдоуси, ни рукописями, которые могли бы считаться близким его воспроизведением. Можно думать, что рукописи "Шахнаме" в XI, XII и даже XIII вв. были большой редкостью, так что один из старейших наших источников Ауфи в своем тазкире (антологии с краткими биографическими сведениями об авторах – Авт.) говорит, с одной стороны, о широкой известности поэмы Фирдоуси, с другой стороны, ссылается на антологию «Шахнаме» известного индийского поэта Масуда Сада Сельмана (до нас не дошедшую), а не на полную рукопись поэмы.

Старейшими полными рукописями "Шахнаме" являются Лондонская рукопись второй половины XIII в. (точно не датирована, возможно, 1276–1277 гг.) и Ленинградская 1333 г. На рис. 1.7 приведена страница из Древнего предисловия к поэме.

В XV в. очевидное обилие рукописных фрагментов и вариантов "Шахнаме" привело, по инициативе внука Тимура – Байсонкормирзы, к установлению полного текста поэмы… В 1425–1426 гг. был установлен полный текст поэмы и создано предисловие, известное в науке как Байсонкоровское предисловие к "Шахнаме".

Мы не знаем, кто, по каким источникам и как работал над рукописью, сохранившейся в фондах Национальной библиотеки им. А. Фирдоуси в Тегеране…

В XVI в. уже полные рукописи "Шахнаме", в основном, восходившие к Байсонкоровской редакции, стали прочным литературным фактом, но наряду с этим, вплоть до XIX в., в Иране, Индии и Средней Азии создавались и имели хождение разнообразные по объему и содержанию антологии-пересказы, полупрозаические – полустихотворные поэмы Фирдоуси и просто прозаические лубочные варианты. В таких лубочных вариантах, например, Ростем выступает как мусульманин, оплот шиитского правоверия.

Европейцам "Шахнаме" стала известна путем публикации фрагментов поэмы ориенталистами, прежде всего, английскими, связанными с Индией, в XVIII – начале XIX в. Любопытно отметить, что в первой публикации В. Джонса в 1774 г. ЕЩЕ НЕ БЫЛО ОСОЗНАНО АВТОРСТВО ФИРДОУСИ… В начале XIX в. уже определилось значение "Шахнаме" и глубокий интерес к поэме в Европе. В Британской Индии были осуществлены ПЕРВЫЕ ОПЫТЫ издания полного критического (лучше сказать сводного) текста "Шахнаме"» [876:2в], с. 474–476.

Итак, первые рукописи Эпоса датируются якобы XIII–XIV веками. Полный текст создали якобы в XV веке. Начиная якобы с XVI века поэма Шахнаме становится достаточно известной. Европа познакомилась с Эпосом лишь в XVIII веке. Однако еще и в XIX веке ходили разнообразные версии Шахнаме. Учитывая уже хорошо известные нам хронологические сдвиги на 100, 300, 400 лет, можно высказать мысль, что Эпос Шахнаме был собран и окончательно записан не ранее XVI–XVII веков. В его основу легли разрозненные персидские сказания эпохи XII–XVI веков.

Достаточно странно, что «до нас не дошли рукописи предшествующих и современных Фирдоуси "исторических" сводов и их верификаций, в том числе и "Ходай-наме", верификаций Масуди и др. Повидимому, "Шахнаме" Фирдоуси и по своей полноте и, главное, по своим художественным достоинствам сделала излишним труд по переписке рукописей указанных книг, что и привело к их исчезновению» [876:2в], с. 551.

Рис. 1.7. Вторая страница прозаического древнего предисловия к Шахнаме. С рукописи библиотеки Института востоковедения АН СССР. Взято из [876:2в], вклейка между стр. 472–473

Итак, нам говорят, что исторические первоисточники, на которые опирается Шахнаме, «почему-то» погибли. Возможно, причина в том, что поздние редакторы, создававшие Шахнаме в эпоху XVII–XVIII веков на основе старинных иранских летописей, переребатывали их в нужном реформаторском ключе. Мы уже хорошо знакомы с этой лукавой «прогрессивной деятельностью» на примере произведений Геродота, Плутарха, Фукидида, Тацита, Тита Ливия, Светония, Ксенофонта, Аристофана и других «античных» авторов. По завершении редактирования, исходные старые тексты либо специально уничтожали (дабы скрыть следы подлинной истории), либо к ним относились как к уже использованному, ненужному мусору, а потому летописи были заброшены и вскоре разрушились.

Поэму Шахнаме иногда называют иранской, а иногда персидской. Мы будем пользоваться обоими этими терминами, не противопоставляя их.

Глава 2
Начало Шахнаме состоит из семи повторных рассказов-дубликатов об одном и том же императоре Андронике-Христе. Он отразился как «древне»-иранские цари: Абу-Мансур, Кеюмарс, Сиямек, Джемшид, Мердас, Зохак, Феридун

1. Вступление к Шахнаме

«Древне»-иранский (персидский) Эпос открывается кратким фрагментом, похожим на начало первой библейской книги Бытие. Во Вступлении к Шахнаме говорится о Боге (сначала – без упоминания имени), который правит вселенной. Он зажег солнце, луну, создал видимый мир, «он дал бытие и душу» [876:2в], с. 7. Далее следует «Слово о Разуме». Напомним, что Словом именовали Христа, см. книгу «Царь Славян». И действительно, в самых первых строках персидского «Слова о разуме» сказано: «Дар высший из всех, что послал нам ИЗЕД, – наш разум… Так учит мыслитель, что знаньем богат, чье слово для жаждущих истины – клад» [876:2в], с. 8.

Персидский Бог Изед затем постоянно присутствует на страницах Эпоса. Скорее всего, это – слегка искаженное имя ИИСУС-ДЕЮ, то есть Иисус + Создаю, Иисус-Создатель, Иисус-творец. От русского слова ДЕЮ произошло и «древнее» Теос (Deus). Тем самым, в самом начале Шахнаме, вероятно, ветхозаветный Бог-Творец отождествляется с Иисусом Христом.

Несколькими страницами позже появляется Бог Йездан, имя которого будет затем постоянно возникать в Эпосе. По-видимому, это просто вариант имени ИЗЕД, то есть опять-таки Иисус + Дею. Имя ЙЕЗДАН могло также получиться из славянского СОЗДАН, Создатель, так как ЙЕЗДАН ↔ СОЗДАН, или же Иисус + Создан = Йездан?

Воспев хвалу Богу Изеду (Иисусу), поэма вновь возвращается к рассказу о Сотворении Мира. Текст, в общем, близок к библейской книге Бытие. Говорится о начале начал, о повелении быть бытию, о возникновении четырех стихий, о создании небесного свода, просторов земель, о беге солнца, о разрастании деревьев и трав. Затем, в полном согласии с библейской версией, говорится о сотворении человека (таково название одного из разделов). «В цепи человек стал последним звеном, и лучшее все воплощается в нем» [876:2в], с. 11. О женщине Еве, впрочем, ничего не сообщается. А потому нет и библейского рассказа о грехопадении и изгнании Адама и Евы из Рая.

Затем вновь повторяется рассказ «О сотворении солнца» и «О сотворении месяца». Уже здесь проступает общая особенность персидского Эпоса: он содержит многочисленные повторы-дубликаты. Скорее всего, как мы уже говорили, поэма Шахнаме получилась объединением разрозненных летописей и фрагментов, написанных разными людьми. Отсюда и повторы, «синусоидальная» структура Эпоса. Причем повторы – не буквальные, то есть – «разными словами», но явно говорящие об одном и том же. Наверное, в одних персидских летописях Иисуса именовали Изедом, а в других – Йезданом. После объединения текстов в одном Эпосе, на его страницах «появились» как бы два «разных» Бога – Изед и Йездан. А в конце поэмы появляются также имена Иисус и Христос.

После фактически библейского введения, в Шахнаме мы видим раздел «Восхваление Пророка и его сподвижников». Две страницы уделено Пророку Магомету (назван Мухаммедом) и его сподвижникам: Али (супругу Фатимы), Бубекру, Омару, Осману [876:2в], с. 13–14. При этом Мухаммед и его соратники восхваляются в исключительных выражениях. Но в книге «Пророк Завоеватель» мы показали, что Пророк Магомет жил в XV веке и его основным прообразом является знаменитый Магомет II Завоеватель. Отсюда сразу следует, что Эпос Шахнаме был окончательно собран и отредактирован не ранее второй половины XV века. Этот вывод будет в дальнейшем подтвержден и другими независимыми свидетельствами.

Затем следуют интересные разделы «О происхождении Шахнаме» и «О создании поэмы». Прямо сказано, что труд Фирдоуси основан на каких-то старинных книгах. «Райский Сад» = Фирдоуси с почтением говорит о своих предшественниках, собиравших воедино старинные персидские сказания. «Ты выдумкой повесть мою не сочти… Старинная книга хранилась и в ней немало сказаний исчезнувших дней. В руках у мобедов (см. о них ниже – Авт.) тот клад уцелел, но каждый мудрец только частью владел… Любил он (предыдущий перед Фирдоуси автор – Авт.) в глубины веков проникать, забытые были на свет извлекать. Мобедов из ближних и дальних сторон созвал и ВОССОЗДАЛ он книгу времен. Расспрашивал старцев о древних царях. О славных воителях-богатырях… И витязь, прилежно внимая речам, в заветную книгу их вписывал сам. Так памятник вечный себе он воздвиг… Прославился труд достопамятный тот; внимая чтецу, собирался народ» [876:2в], с. 15–16.

Поясним, кто такие мобеды, часто упоминаемые в Шахнаме. Комментаторы сообщают: «Мобеды (мубеды) – служители зороастрийского культа, представители… жреческой касты сасанидского государства… В «Шахнаме» мобеды выступают уже как мудрые советники, знатоки и хранители традиций» [876:2в], с. 604.

Далее Фирдоуси говорит, что его предшественник, создатель первой версии Шахнаме, молодой поэт Дакики, погиб, сраженный рукой своего раба, а потому не довел труд до конца. И вот Фирдоуси решил посвятить этой книге свои дни, «старинные были в стихи воплотить» [876:2в], с. 17. Надо полагать, в руки Фирдоуси попал в основном прозаический текст.

2. Великий князь Абу-Мансур – первое отражение Андроника-Христа (Андрея Боголюбского) в Шахнаме

Сразу вслед за повествованием о происхождении Эпоса Шахнаме, мы видим одно-страничный раздел под названием «Восхваление Абу-Мансура ибн-Мухаммеда». Он очень интересен. Современные комментаторы по его поводу говорит так: «[Восхваление Абу-Мансура ибн-Мухаммеда] – в ряде старых рукописей Шахнаме этот подзаголовок вообще отсутствует или дается просто – Абу-Мансур Мухаммед. Абу-Мансур – СКОРЕЕ ВСЕГО один из рядовых представителей старой (дехканской) аристократии Туса, БЕЗВЕСТНО ПОГИБШИЙ В РАЗГАР МЕЖДОУСОБИЦ» [876:2в], с. 605. При этом историки отказываются отождествить его с «историческим Абу-Мансуром, правителем Туса», отравленным якобы в 963–964 годах, см. там же. Так что даже предположительные даты жизни Абу-Мансура историкам неизвестны. Мол, «очень древняя» личность.

Таким образом, о каком-таком Абу-Мансуре говорит здесь Фирдоуси, историки в общем-то не знают. Дескать, некий безвестный персонаж. Но ведь это очень странно. Получается, что Фирдоуси НАЧАЛ СВОЙ ТРУД с жизнеописания какого-то малоизвестного (для историков) и, мол, ничем не примечательного человека. Сомнительно! Повторим, что если не считать восхваления Пророка Магомета и краткого рассказа о погибшем молодом поэте Дакики, повествование об Абу-Мансуре является ПЕРВЫМ в длинной цепи сюжетов об исторических государственных деятелях. Следовательно, Абу-Мансур был для Фирдуоси не каким-то рядовым и мало-интересным человеком, а выдающейся личностью. Недаром этот рассказ поставлен в самое начало гигантского персидского Эпоса. Он открывает собой грандиозную летопись персидской истории. Такую честь нужно было чем-то заслужить. И действительно, как мы сейчас увидим, вероятно, Абу-Мансур является отражением императора Андроника-Христа (он же – великий князь Андрей Боголюбский). Причем в этом нет ничего удивительного. Как мы уже неоднократно видели, практически все основные старинные летописи (русские, римские, греческие, западно-европейские и другие) начинались с жизнеописания Андроника-Христа. Не будет исключением и персидская хроника.

Вот что сообщает «Райский Сад» (Фирдоуси): «В ту пору, как труд я задумал начать, жил муж, кем гордилась верховная знать; из рода воителей князь молодой с умом прозорливым и светлой душой. Он был рассудителен, скромен и смел, дар слова и ласковый голос имел. Промолвил он мне: "Все я сделать готов, чтоб дух твой направить к созданию слов"… Берег меня (то есть поэта – Авт.) покровитель от бед и тревог. Из праха вознес он меня в небеса, тот праведный муж, властелинов краса… Сокровища прахом казались ему; он бренные блага земли не ценил… НО СКРЫЛСЯ ВЕЛИКИЙ, ПОКИНУЛ НАШ КРУГ, как тополь, исторгнутый бурею вдруг, УДАРОМ ЗЛОДЕЙСКИМ СРАЖЕН РОКОВЫМ, НИ МЕРТВЫМ НЕ НАЙДЕН ОН БЫЛ, НИ ЖИВЫМ… Угас покровитель, и сирым я стал… Но вспомнил я князя разумный совет, ОН ДУШУ ЗАБЛУДШУЮ ВЫВЕЛ НА СВЕТ. Князь молвил: «Коль сможешь свой труд завершить, его венценосцу ты должен вручить»… И я приступил в этой книге из книг, к поэме во славу владыки владык, – ТОГО, КТО СЧАСТЛИВОЙ ЗВЕЗДОЮ ВЕДОМ, престолом владеет, владеет венцом… С ТЕХ ПОР КАК СОЗДАТЕЛЬ СЕЙ МИР СОТВОРИЛ, ОН МИРУ ТАКОГО ЦАРЯ НЕ ДАРИЛ» [876:2в], с. 18–19.

Конечно, текст достаточно туманный. Тем не менее, в нем явственно проступают евангельские мотивы. В самом деле.

□ Говорится о великом молодом князе, которым гордилась верховная звать. Имя князя не названо. Но он поставлен первым в ряду «древне»-иранских правителей. Все это можно отнести к императору Андронику-Христу, то есть к великому князю Андрею Боголюбскому. Сказано, что «древне»-иранский князь был молод. Все верно: Иисусу было (по наиболее распространенной версии) всего тридцать три года, когда его распяли.

□ Сказано, что этот «древне»-иранский князь, праведный муж, не ценил бренные блага земли, считал сокровища прахом. Хорошо соответствует евангельской точке зрения, согласно которой Христос вел подчеркнуто скромный образ жизни, много общался с простым народом; его ученики и сам он носили непритязательную одежду, не гнались за богатством.

□ Сказано, что «древне»-иранский князь владел даром слова, имел ласковый голос. Действительно, согласно Евангелиям, Христос проповедовал перед народом, умел ясно и иногда ласково говорить. Далее великий князь говорит поэту, что хочет направить его дух к созданию слов. Здесь уместно напомнить, что Христа именовали «Словом».

□ Далее следует яркий сюжет: великий князь был убит, но неожиданно (вероятно, каким-то чудесным образом) скрылся. Будучи сражен злодейским роковым ударом, он покинул людей, причем не был найден ни мертвым, ни живым. По нашему мнению тут достаточно недвусмысленно упомянуто Воскресение Христа после его казни. Иисус был предан злодеем Иудой, схвачен, страдал, был распят, сражен на кресте ударом копья сотника Лонгина. А потом произошло чудо: Христос воскрес и тело Его исчезло. То есть действительно не был найден ни мертвым, ни живым. Надо сказать, что позднейшие комментаторы уже давно обратили внимание на этот краткий рассказ Фирдоуси, но внятного объяснения не дали. Туманно пишут о «безвестной гибели Абу-Мансура» [876:2в], с. 605. Как мы теперь понимаем, это ошибка. Казнь Христа была не безвестной, а напротив, стала весьма знаменитой во всем мире.

□ В рассказе Фирдоуси есть еще одно любопытное упоминание. Сказано: из праха вознес он [великий князь] меня в небеса. Можно подумать, что речь идет о поэте, вознесенном на небо князем. Однако возможно, в первоначальном старом тексте Шахнаме здесь ясно говорилось о Вознесении на небо самого великого князя. То есть Христа. Это прекрасно отвечает и рассказу об «исчезновении тела князя». Но потом редакторы могли слегка исказить старинный текст, убрав слишком откровенное упоминание о Вознесении Спасителя и перенеся мотив вознесения на «поэта».

□ Далее сказано, что великий князь «душу заблудшую вывел на свет». Могут сказать, что тут иносказательно говорится о просветлении поэта под влиянием князя. Однако, скорее всего, это след упоминания в старинном первоисточнике знаменитого христианского сюжета о сошествии Христа во ад, см. «Евангелие Никодима» [29]. Считается, что Иисус вывел из ада на белый свет многих людей. И опять-таки поздние редакторы затушевали известный христианский мотив, сократили его и оставили лишь одну фразу: великий князь вывел на свет некую одну душу.

□ В принятой сегодня версии Шахнаме считается, что Фирдоуси описан как современник «загадочно исчезнувшего» великого князя. Вряд ли так было в действительности. Великий князь = Андроник-Христос жил в XII веке, а поздний редактор Фирдоуси – не ранее XVI–XVII веков. Но не исключено, что современником князя был первоначальный старинный автор, может быть, один из евангелистов. Его текст попал к «Фирдоуси», имя старинного летописца редакторы убрали, и вышло так, будто «сам Фирдоуси» беседовал с великим князем. Кстати, напомним, что в Шахнаме имя Фирдоуси ни разу не упоминается (см. об этом выше, главу 1). Например, в рассматриваемом сейчас сюжете встречается лишь слово «я», без имени.

□ В конце рассказа о великом князе поэт восхваляет владыку владык. Сегодня считается, будто «имеется в виду султан Махмуд Газневидский» [876:2в], с. 605. Однако такого имени (как и имени вообще) здесь в тексте поэмы нет. Поэтому не исключено, что в заключительном разделе «Восхваления Абу-Мансура» в виду имеется именно Абу-Мансур, то есть великий князь, «загадочно исчезнувший». В таком случае сразу же обращает на себя внимание фраза, что ВЛАДЫКА ВЛАДЫК БЫЛ ВЕДОМ СЧАСТЛИВОЙ ЗВЕЗДОЙ. Что за звезда? Ответ ясен: могла иметься в виду знаменитая Вифлеемская звезда, вспыхнувшая в середине XII века и знаменовавшая собой рождение Христа. Все становится на свои места. И уж совсем естественными становятся идущие после этого слова: «С тех пор как создатель сей мир сотворил, он миру такого царя не дарил». Именно так и следовало сказать об императоре Андронике-Христе.

Последний раздел Введения к Шахнаме – это «Восхваление султана Махмуда». Считается, что имеется в виду Махмуд Газневидский [876:2в], с. 605. Однако, как мы уже сказали, в тексте поэмы прозвища «Газневидский» здесь нет. Говорится лишь о Махмуде. Поэтому не исключено, что речь продолжает идти об императоре Андронике-Христе (Абу-Мансуре ибн-Мухаммеде). Тем более, что имена МУХАММЕД и МАХМУД являются всего лишь двумя слегка различными вариантами одного и того же имени (Магомет, Махмет). Если это так, то картина становится очень естественной. Получается, что вступление к Шахнаме завершается ярким панегириком Христу-Мухаммеду (Махмуду), то есть великому князю, о котором вкратце было рассказано в предыдущем разделе Эпоса. «Восхваление Махмуда» занимает три страницы и выдержано в самых возвышенных тонах. Напомним, что, согласно нашим исследованиям, в жизнеописание Пророка Магомета-Махмуда включено довольно много сведений об Андронике-Христе, см. нашу книгу «Пророк Завоеватель». Между прочим, в самом конце «Восхваления Махмуда» сказано, что «стезею Йездана ведет он людей» [876:2в], с. 21. Но ведь выше мы уже высказали мысль, что в Шахнаме именем ЙЕЗДАН назван Иисус-Деос, то есть Иисус-Бог. Так что все правильно.

Надо сказать, что комментаторы сами отмечают, что в «Восхвалении Махмуда» есть указание на то, что здесь говорится именно об Абу-Мансуре. Но тут же заявляют, что «это невозможно». Пишут так, цитируя следующий фрагмент из «Восхваления»: «"Правителя Туса еще воспою". – В тексте неясно, о ком идет речь. Можно было бы предположить Абу-Мансура, но в редакции, посвященной Махмуду Газневидскому, это представляется невозможным» [876:2в], с. 606.

Как мы теперь понимаем, отказ от скалигеровской хронологии ставит все на свои места. Итак, мы прошлись вдоль всего Введения к Шахнаме. Оно посвящено древней предистории Ирана, и в качестве первого легендарного правителя-бога назван Абу-Мансур = Андроник-Христос. Далее Эпос начинает рассказ о царях-шахах Ирана. И как мы сейчас увидим, первым шахом снова назван Андроник-Христос. Тем самым, в начале Эпоса его редакторы поставили (может быть, сами того уже не осознавая) два дубликата одной и той же истории.

3. Царь Кеюмарс и его сын Сиямек – это второе и третье отражения Андроника-Христа

«Древне»-персидский рассказ о шахе Кеюмарсе и его сыне Сиямеке более подробен, чем повествование об Абу-Мансуре во Введении. Он занимает 5 страниц. Комментаторы так оценивают этот рассказ: «Кеюмарс (рис. 2.1 – Авт.) – в поэме Фирдоуси ПЕРВЫЙ ВЛАДЫКА ИРАНА, РОДОНАЧАЛЬНИК ВСЕХ ПОСЛЕДУЮЩИХ ВЛАДЫК, ПЕРВОЦАРЬ-ПЕРВОЧЕЛОВЕК. Образ Кеюмарса восходит к древним космическим мифам о первозданной корове и о первочеловеке-полуживотном. По Авесте и пехлевийским источникам Кеюмарс порождает Машйа и Машйана, что соответствует библейским Адаму и Еве» [876:2в], с. 607. Историки не могут назвать даже предположительно конкретные даты жизни Кеюмарса. Дескать, очень-очень древний персонаж.

Обратимся теперь к Эпосу. Сказано: «Кто первый величием был осиян? Кто голову царским украсил венцом? Никто уж не помнит о времени том. Лишь сказ уцелевший… поведает нам, кто первый властителя званье обрел… Мудрец, летописец седой старины… сказал: «Сей престол Кеюмарс нам воздвиг, и первым он был средь венчанных владык». Вот Солнце к созвездью Овна подошло, неся ликование, свет и тепло… Тогда Кеюмарс повелителем стал; высоко в горах он сперва обитал; там счастье обрел и державный удел. Себя и мужей в шкуры барсов одел. С тех пор стали люди умнеть и умнеть, и все обновилось – одежда и снедь. Он царствовал тридцать блистательных лет, прекрасен на троне, как солнечный свет… Животные, хищники с разных дорог сбегаясь, ложились у царственных ног. И люди склонялись пред шахом, чей трон звездою счастливою был озарен» [876:2в], с. 23–24.

Рис. 2.1. Царь Кеюмарс с приближенными. С рукописи Государственной публичной библиотеки им. Салтыкова-Щедрина. Взято из [876:2в]

□ Итак, Фирдоуси сообщает, что Кеюмарс правил ТРИДЦАТЬ ЛЕТ. Это хорошо согласуется с ТРИДЦАТЬЮ ТРЕМЯ годами жизни Христа.

□ Говорится, что Кеюмарс был первым царем-шахом, первым среди венчанных владык. Вполне подходит под описания выдающегося правления императора Андроника-Христа. Ввиду его особой роли в истории, поздние летописцы могли заявлять, что он был первым во всем, в том числе и первым Царем.

□ Прямо сказано, что правление Кеюмарса связано с созвездием Овна. Но ведь именно Овен или Агнец был символом Христа и в христианской теологии отождествлялся с самим Иисусом. Более того, сказано, что именно в правление Кеюмарса Солнце подошло к Овну. Но ведь Христа-Агнца часто именовали Солнцем.

□ Отмечено, что трон Кеюмарса был озарен счастливой звездой. Скорее всего, здесь опять-таки упоминается вспышка Вифлеемской звезды, возвестившей Рождение Иисуса.

□ «Древне»-персидский Эпос заявляет, что именно в правление Кеюмарса люди стали умнеть, что все обновилось, в том числе, – еда, одежды. Этот мотив нам уже хорошо известен по жизнеописанию императора Андроника-Христа. Именно он провел в жизнь радикальные реформы в Царь-Граде = Иерусалиме. Прибыв вместе со своей дружиной из Руси-Орды, Андроник (он же Андрей Боголюбский) ввел в Иудее = Ромее новые обычаи (которые некоторые сочли «варварскими»). Например, заставил людей носить штаны (чего раньше не было). См. подробности в нашей книге «Царь Славян».

Далее Шахнаме говорит: «Был сын у властителя, светел лицом, отвагой и мудростью сходен с отцом. Такого земля не рождала вовек, а звали блистательного – Сиямек. Прославленный, полный достоинств юнец отрадою был Кеюмарсу. Отец все думал о сыне в тревоге, в слезах, жег душу ему за любимого страх» [876:2в], с. 24.

□ Как мы сейчас увидим, здесь Эпос «переключается» с Кеюмарса на его «сына» Сиямека. Иными словами, начиная с этого момента, отражением Андроника-Христа на страницах Шахнаме становится молодой Сиямек. При этом возникшая божественная пара – отец Кеюмарс и его сын Сиямек – это, скорее всего, отражение христианской концепции Бога-Отца и Бога-Сына. Отметим, что, согласно Евангелиям, Бог-Сын, то есть Христос, вскоре погибнет. Аналогично, в персидском Эпосе, молодой Сиямек вскоре будет убит. Недаром Бог-Отец (Кеюмарс) тревожится за своего Сына (Сиямека) и проливает слезы. Как мы показали в наших предыдущих книгах, во многих старинных текстах Бог-Отец и Бог-Сын отождествлялись или путались. Аналогичное отождествление-путаницу мы обнаруживаем и в Шахнаме.

Поскольку Сиямек (Христос) вскоре погибнет, то следует ожидать, что в Шахнаме сейчас появится коварный евангельский персонаж – Иуда Искариот. Наш прогноз блестяще оправдывается. Мы цитируем.

«Врагом ему (Кеюмарсу – Авт.) не был никто из людей, но злобу таил Ахриман-лиходей (аналог Сатаны-Иуды – Авт.). Он завистью неистребимой горел, и замысел черный в лукавом созрел. Был сын у него, словно волк молодой, свершавший набеги с голодной ордой. Задумал дорогу он к трону искать, царя Кеюмарса корону искать. А тот безмятежно страной управлял, и злобный соперник покой потерял. И многим поведал он умысел свой, и мир уже полнился грозной молвой. А сам Кеюмарс и не ведал о том, что против него замышлялось врагом. Явился Соруш, излучающий свет, под видом пери, в шкуру барса одет. Царю рассказал он, не скрыв ничего, о происках беса и сына его.

[Смерть Сиямека от руки Дива].

Лишь речь до ушей Сиямека дошла про эти бесовские злые дела, во гневе он тотчас дружине своей клич кликнул… И в барсовой шкуре… встречает он дива, к сраженью готов. Пошла на громаду громада бойцов. Доспехов лишенный, властителя сын схватился с нечистым один на один. Руками свирепо юнца обхватив, согнул его вдвое неистовый див и наземь поверг, не давая вздохнуть, и когти вонзил ему в белую грудь. Погиб Сиямек от нечистой руки, вождя молодого лишились полки. Услышав о смерти наследника, шах в отчаянье впал… С престола сошел он, рыдая, скорбя, ногтями жестоко терзая себя. Лицо безутешного кровь залила… И каждый воитель с владыкой своим потерю оплакивал, скорбью томим, и горестный вопль над равниной повис. Рядами к престолу бойцы собрались в одеждах, синеющих, как бирюза; их лица темны и кровавы глаза. Дичь разная, птица и зверь издали, стеная и воя, на склоны пришли… И пыль у престола столбом поднялась. В печали и трауре прожил он год» [876:2в], с. 24–26.

□ Кто такой Ахриман в «древне»-иранском Эпосе? Комментаторы сообщают: «Ахриман – олицетворение зла в древнеиранской мифологии» [876:2в], с. 607. Итак, против Сиямека поднимается злобный дух Ахриман (сатана, дьявол), натравивший на молодого правителя своего злобного сына (имя которого не названо). Вероятно, здесь сказано, что силы зла направляют на Христа коварного Иуду Искариота.

□ Шахнаме сообщает, что небесный посланник Соруш сообщил Сиямеку о грозящей ему беде. Кто такой Соруш? Комментаторы говорят: «В современном языке «соруш» означает: вестник, ангел. В "Шахнаме" – собственное имя вестника Ахура-мазды. Имя Соруш… восходит к авест. Сраоша (послушание)» [876:2в], с. 608. Таким образом, ангел возвещает Сиямеку о надвигающейся беде.

Все это согласуется с христианской точкой зрения, согласно которой Христос знал о своей предстоящей казни и сознательно пошел на смерть во имя людей. Кроме того, незадолго до своего ареста, Иисус беседует с Богом-Отцом, просит избавить от мучений, но потом соглашается принять казнь (знаменитая сцена в Гефсиманском Саду, моление о чаше).

□ Далее описано столкновение войск Сиямека с войсками злобного Дива, сына Ахримана. В Евангелиях сражение не описано, но из жизнеописания императора Андроника-Христа мы хорошо знаем, что в Царь-Граде вспыхнул кровавый вооруженный мятеж, приведший к свержению Андроника. Фактически разразилась гражданская война. Так что персидский Эпос в данном месте близок к византийской версии евангельских событий. Более того, в раввинско-иудейской версии прямо говорится о кровавом сражении между сторонниками Христа и его противниками: «Тотчас же они взяли его, отвели в Тивериаду и перед входом в синагогу связали и бросили его на землю. Каждый по своему усмотрению бил его сильными ударами. Тем временем все отщепенцы, которые уверовали в него, и их священники, и собранные им триста десять учеников ВЗЯЛИСЬ ЗА ОРУЖИЕ и грозились убить всех его врагов, так что ДЕНЬ И НОЧЬ ШЛА БОРЬБА И ПРОИСХОДИЛИ МНОГОЧИСЛЕННЫЕ УБИЙСТВА. Само их присутствие совращало иудеев с верного пути» [307], с. 369–370. Как мы видим, Евангелия опустили эти подробности мятежа.

□ Шахнаме говорит, что злобный сын Ахримана обхватил руками Сиямека и поверг его наземь. Наверное, в такой форме отразился арест Христа и дальнейшие избиения его солдатами. Кстати, на многих старинных изображениях показано, как Иуда во время своего знаменитого коварного поцелуя притворно обнимает Иисуса, рис. 2.2.

□ Кстати, коварный сын Ахримана назван в поэме ДИВОМ. Но ведь это слово достаточно близко к имени ИУДА. Как и должно быть в силу обнаруженного нами «событийного соответствия». Напомним, что латинские буквы U и V часто подменяли друг друга. Мы уже приводили многочисленные примеры этого. Так что ДИВ – ДИУ – ИУД – ИУДА.

Рис. 2.2. Поцелуй Иуды и взятие Христа под стражу. Иуда (слева) обнимает Иисуса. Бабюрен, Дирк ван (Baburen, Dirck van), якобы около 1619 года. Взято из [981:1], с. 44

□ «Древне»-иранский Эпос сообщает, что в грудь Сиямеку вонзились «когти». Все верно. Будучи распят на кресте, Христос получил удар в грудь копьем от сотника Лонгина. После этого Иисус испустил дух.

□ Далее Шахнаме описывает всеобщую скорбь на погибшему Сиямеку: скорбят воины, птицы и животные… Все они пришли к престолу выразить свои скорбные чувства. Хорошо согласуется с христианской точкой зрения, что казнь Христа была воспринята множеством людей как всемирная катастрофа. Со временем такая трактовка распятия лишь усиливалась.

□ Обратите внимание на любопытный штрих. Фирдоуси говорит, что скорбящие люди, звери и птицы собрались НА СКЛОНАХ у престола и что «пыль у престола СТОЛБОМ ПОДНЯЛАСЬ». Могут сказать, что столб пыли поднялся из-за множества скорбящих. Но возможно, что в такой искаженной форме здесь упомянуто о горе Голгофе, на вершине которой возвышался столб (крест), на котором распяли Андроника-Христа. При этом НА СКЛОНАХ горы столпились люди, созерцавшие страшную казнь и мучения императора. Крест-столб, на котором висел царь Христос, потом могли назвать «царским престолом».

Как и в случае с Кеюмарсом, историки не могут назвать даже предположительно дат жизни царевича Сиямека. Мол, было это «ужасно давно», в туманные мифологические времена.

Пойдем дальше. Снова вспомним суть евангельских событий и полученные нами ранее результаты. Иуда Искариот вскоре погибает: по одной версии он повесился, по другой был убит мстителями, см. книги «Царь Славян» и «Начало Ордынской Руси». Знаменитая Троянская война произошла в начале XIII века и была местью за Андроника-Христа. Следовательно, есть все основания ожидать, что и персидский Эпос сейчас должен перейти к рассказу о мести за гибель Сиямека. Так и происходит! Мы цитируем.