Текст книги "Страницы истории русского сундучного производства"

Об одном эпизоде из истории сундучной мастерской Ф. С. Корешкова (Владимирская губерния, Муромский уезд, XIX – начало XX века)

Русское сундучное производство имеет многовековую историю. На протяжении столетий менялись его организационные формы, технологии, материалы. На ведущие позиции выходили те или иные регионы. Сундучное дело играло важную роль в культурной и экономической жизни России.

Тем не менее, его научное осмысление началось относительно недавно. При этом основными аспектами, которые сегодня привлекают внимание исследователей, как правило, являются художественный и этнографический. Частности экономической жизни сундучных заведений, рутина их повседневного существования остаются вне поля зрения.

Настоящая публикация посвящена одному аспекту торговой деятельности сундучников, а именно – изображениям медалей на рекламных этикетках, вернее, их достоверности и – как следствие – надежности как атрибуционного признака. Подчеркнем, что речь идет именно о торговой, а не о выставочной деятельности, как может показаться поначалу. В качестве примера послужило сундучное заведение Федора Семеновича Корешкова (деревня Вырыпаево Муромского уезда Владимирской губернии)

Следует отметить, что особенности, анализируемые ниже, свойственны только этой муромской мастерской – до сих пор они не встречались ни в Москве, ни на Среднем Урале, ни в Вятской губернии, ни в Великом Устюге.

* * *

Сундучное заведение крестьянина Федора Семеновича Корешкова находилось в деревне Вырыпаево Загаринской волости. Это была довольно крупная (по масштабам Муромского уезда) «фабрика»6060
  См. подробнее: Пудов Г. А. О сундучной мастерской Федора Семеновича Корешкова (Муромский уезд Владимирской губернии, вторая половина XIX – I четверть XX века) // Вестник Томского государственного университета. Серия «Культурология и искусствоведение» (в печати).


[Закрыть]. Ранее она принадлежала Петру Трофимовичу Дворянкину. На сохранившейся рекламной этикетке сундучного заведения Ф. С. Корешкова указан 1841 год как год его основания (ил. 2).

Ил. 2. Рекламная этикетка сундучного заведения Ф. С. Корешкова.

Последний раз Ф. С. Корешков упоминается в архивных документах в сентябре 1925 года6161
  ГАВО, ф. 3278, оп.2, д.197, л. 1, 2.


[Закрыть]. Исходя из рекламной этикетки, год рождения Ф. С. Корешкова следовало бы отнести к первым десятилетиям XIX века, что маловероятно. Как указывалось выше, после 1925 года упоминаний о нем и его заведении не встречено. Однако из других источников известно, что умер Ф. С. Корешков в 1945 году – об этом свидетельствуют документы, хранящиеся ныне у его потомков6262
  Благодарю за содействие Веру Львовну Веденееву — праправнучку Семена Семеновича Корешкова (брата Федора Семеновича).


[Закрыть]. Из них же следует, что он родился в 1858 году. Таким образом, в надписи на этикетке, вероятно, имеется в виду год основания заведения П. Т. Дворянкиным, которому заведение принадлежало ранее. Статистическая литература также называет этот год в качестве даты основания П. Т. Дворянкиным сундучной мастерской6363
  Список фабрик и заводов Европейской России. – СПб.: тип. В. Киршбаума, 1903, С. 184 (гр. VII).


[Закрыть]. Она существовала довольно длительное время6464
  Известно по справочной литературе об участии П. Т. Дворянкина в торговле на Нижегородской ярмарке в 1870 – 1894 годы (см.: Алфавитный указатель лиц торгующих на нижегородской ярмарке. – М., 1870, С. 75; Адрес-календарь Нижегородской ярмарки на 1894 год. – Нижний Новгород, 1894, С. 240). В Справочнике Нижегородской ярмарки на 1914 – 1915 годы указывается уже Ф. С. Корешков.


[Закрыть] и была весьма известна среди других муромских «фабрик». Вероятно, именно поэтому Ф. С. Корешков, став владельцем этого заведения, в маркировке сундуков старательно подчеркивал преемственность.

На этикетке Ф. С. Корешкова изображены медаль Вспомогательного общества ремесленников города Феллин Лифляндской губернии6565
  Теперь — г. Вильянди в Эстонии. Назывался Феллином до 1919 года.


[Закрыть] и медаль выставки сельско-хозяйственной и промышленной продукции (Рим, 1910).

На аверсе первой изображена фигура стоящей женщины (вероятно, это богиня плодородия Церера), протягивающей лавровый венок, слева от нее – надпись: «За трудъ и искуство». На реверсе представлен герб Лифляндской губернии6666
  Утвержден в 1856 году. Описание герба: «В червленом поле серебряный гриф с золотым мечом, на груди, под Императорской короной, червленый вензель: ПВ ИВ (Петр Второй Император Всероссийский). Щит увенчан Императорской короной и окружен золотыми дубовыми листьями, соединенными Андреевской лентой».


[Закрыть] и надписи по кругу: «Вспомогательное общество ремесленниковъ», «г. Феллинъ. Лифл. губ.».

В настоящее время оригинал этого изображения найти не удалось, хотя близкие аналогии встречаются (например, наградная медаль Лемзальского общества сельского хозяйства, 1810). Кроме того, известно, что у общества города Феллина была круглая печать с текстом на русском языке. Вероятно, что она могла стать одним из прототипов изображения на рекламной этикетке.

Общество ремесленников в городе Феллин, согласно уставу, имело «целью оказывать помощь своим нуждающимся действительным членам и их семействам и содействовать развитию ремесел среди своих членов и распространению между ними ремесленных познаний» (§1)6767
  Устав вспомогательного общества ремесленников г. Феллина (Лифляндской губернии). – Феллин: тип. Э. Ринга, 1906, С. 1.


[Закрыть]. Учредительное собрание общества состоялось 7 декабря 1897 года. Устав был утвержден правительством Лифляндской губернии 12 января 1900 года. Сферой деятельности организации был исключительно город и уезд Вильянди6868
  Об этом свидетельствуют материалы эстонской периодики, например, газеты «Postimees» («Почтальон»). Хотя, согласно уставу (§22), переехавшие в другой город ремесленники могли оставаться членами общества (при условии оплаты членских взносов).


[Закрыть]. Для достижения своих целей общество организовывало ремесленные курсы, лекции и выставки, открывало библиотеки, выдавало ссуды и единовременные стипендии своим членам (§2)6969
  Устав вспомогательного общества ремесленников г. Феллина. С. 1.


[Закрыть]. В состав общества входили действительные, почетные члены и т.н. «соревнователи» (§7)7070
  Там же. С. 3.


[Закрыть]. Доход складывался из членских и вступительных взносов, а также активов общества. Деятельностью организации руководило общее собрание членов и правление. В 1903 году общество построило собственный дом (архитектор Ю. Кондор). Организация прекратила свою деятельность в 1940 году7171
  См.: https://www.eha.ee/fondiloend/frames/fond_prop.php?id=2492.


[Закрыть]. Как указывалось выше, среди прочей своей деятельности общество могло проводить выставки и базары, однако при учете общего характера устава можно уверенно утверждать, что принимали в них участие только действительные члены (либо люди, имеющие какое-либо отношение к обществу). Поэтому какая-либо связь сундучного заведения Ф. С. Корешкова, находившегося в деревне среди муромских лесов, с эстонским обществом помощи городским ремесленникам кажется маловероятной. Муромского кустаря сложно представить действительным, почетным членом или «соревнователем» Феллинского вспомогательного общества ремесленников7272
  Кстати отметить, что расстояние между г. Вильянди и д. Вырыпаево равняется 1340 километрам. Расстояние между Нижним Новгородом и д. Вырыпаево — 121 километр.


[Закрыть].

То же самое можно утверждать по поводу выставки сельско-хозяйственной и промышленной продукции, которая проходила в Риме (1910). Изображение медали этой выставки также есть на рекламной этикетке Ф. С. Корешкова. Оригинал представляет бронзовую круглую медаль диаметром 60 мм. На ее аверсе изображен профиль женщины с атрибутами художеств и ремесел, на реверсе – гербы королевства Италии и Рима, окруженные надписью «Esposizione di prodotti agricoli industriali. Roma. 1910». Ниже расположен прямоугольный щиток, в котором, вероятно, должна была указываться фамилия награжденного экспонента, и изображение лавровых ветвей. Изображение на этикетке Ф. С. Корешкова относительно точно воспроизводит оригинал.

Муромские сундучные мастерские мало участвовали не только в иностранных, но и в российских выставках7373
  Известны единичные примеры: В. В. Борисов из Варежа, П. И. Завьялов из с. Зяблицкий погост, Е. Н. Малышев из Варежа, И. П. Фаддеев из д. Шишкино участвовали во Всероссийской кустарно-промышленной выставке в Санкт-Петербурге (Указатель Всероссийской кустарно-промышленной выставки. – СПб., 1902, С. 27, 29, 30, 32); Е. Н. Малышев также участвовал в выставке в г. Шуя (1901) (Федосеев Л. А. Краткий очерк кустарной промышленности Владимирской губернии. – Владимир: Владимир. губ. стат. комитет, 1901, С. 22), С. И. Тулупов в 1912 году участвовал в Кустарно-промышленной выставке Владимирской губернии (Каталог кустарно-промышленной выставки, устраиваемой в гор. Владимире при Губернской управе с 15-го ноября по 6-е декабря 1912 года. – Владимир на Клязьме, 1912, С. 77), в 1913 — во Второй Всероссийской кустарной выставке. По сравнению с мастерами других центров это крайне незначительное участие в выставочной деятельности.


[Закрыть]. Вряд ли заведение Корешкова стало участником выставки в Риме. Скорее всего, изображения медали [золотой! – Г.П.] и итальянского Почетного креста [! – Г.П.] с этикетки заведения Корешкова, — лишь коммерческий ход, рассчитанный на неосведомленность российского покупателя. При этом едва ли вместе с мастерской Ф. С. Корешков приобрел и ее медали: судя по датам (устав Вспомогательного общества ремесленников – 19067474
  Устав был принят 12 января 1900 года. Он обновлялся в 1906, 1924 и 1939 годах.


[Закрыть], сельско-хозяйственная выставка – 1910 годы7575
  Консультации с сотрудниками Российской национальной библиотеки показали, что каталог этой выставки не числится ни в российских, ни в международных библиотечных базах. Возможно, это не является случайностью. Необходимо также отметить, что в документах архива семьи Корешковых, просмотренных В. Л. Веденеевой по просьбе автора статьи, никаких упоминаний об участии Ф. С. Корешкова в выставке не обнаружено.


[Закрыть]), «фабрика» в то время уже принадлежала ему, а не П. Т. Дворянкину.

Таким образом, изображения выставочных медалей на рекламных этикетках некоторых сундучных заведений не являются достоверным свидетельством их участия в выставках и, тем более, получения «настоящих» наград. По этой причине они не могут служить опорой при атрибуции изделий. Изображения медалей, встречающиеся на этикетках мастерской Ф. С. Корешкова – лишь отражение коммерческой составляющей сундучного промысла и свидетельство существующей в нем нечестной конкуренции. В этом смысле они подобны изображениям оттисков с торцов ручек регулировки горелок керосиновых ламп, изготовленных в Лейпциге, которые наносили в конце XIX века касимовские литейщики колоколов вместо изображений выставочных медалей7676
  Глушецкий А. Подражания изображениям выставочных медалей// Дзвони в iсторiï i культурi народiв свiту. Матерiали VI Мiжнародноï науково-практичноï, iсторико-краэзнавчоï конференцiï (20 серпня 2016 р., Луцьк, замок Любарта). Науковий збiрник. Випуск 6. – Луцьк, 2015, С. 31 – 39.


[Закрыть].

Надо отметить, что рекламные этикетки чаще встречаются на заказных сундуках, поэтому будущие владельцы сундуков, изготовленных в заведении Ф. С. Корешкова, вероятно, знали о «необычных» изображениях медалей. Однако они были заинтересованы (из соображений престижа) в обладании сундуком, сделанным «фирмой» -призером иностранных выставок.

В названный период уже было предусмотрена уголовная и административная ответственность за использование чужих товарных знаков, самовольное изображение государственного герба или изображения, явно сходного с таким гербом7777
  См.: Уголовное уложение // Приложение к Собранию указаний и распоряжений прав. – СПб., 1903. – №38. – С.416.


[Закрыть]. Возможно, именно по этой причине Ф. С. Корешковым были выбраны названные организации и выставки. К тому же эти изображения находились не на самих изделиях, а на рекламных этикетках, которые к ним приклеивались и которые, как известно, легко уничтожались. Однако по сути Ф. С. Корешков почти не нарушал законодательство: товарные знаки не присваивал, изображения, сходные с государственной символикой, не наносил (кроме герба Лифляндской губернии). К тому же, как сказано выше, покупатели, вероятно, знали об особенностях изображений на его рекламных этикетках.

Причины появления «ненастоящих» изображений на рекламных этикетках проясняются из периодической печати начала XX века. Автор статьи в «Петербургской газете» (1907), подписавшийся как «Русский», писал: «Пустившая глубоко свои корни реклама выдвинула в сферу торгово-промышленной действительности новый и крайне нежелательный элемент, эксплуатирующий малоразвитых торговцев, играя на их тщеславии»7878
  Русский. Тайны выставочных афер// Петербургская газета. – 1907. – №2. – С. 3.


[Закрыть]. М. Ю. Лачаева так описывала это явление: «В связи с ослаблением роли государства в выставочном деле страны появляется новая тенденция: торговля выставочными наградами организаторами псевдовыставок и прямого обмана экспонентов. С помощью громкой рекламы организаторы будущих выставок завлекали желающих стать экспонентами, брали с них арендные деньги и затем выдавали дипломы и награды. … В большей мере это касалось международных выставок… Заманивались… в основном мелкие и средние предприниматели, не имевшие выставочных наград, но желавшие их получить для использования в рекламных целях своего предприятия»7979
  Лачаева М. Ю. Приглашается вся Россия… Всероссийские промышленные выставки (XIX – начало XX века): Петербург, Москва, провинция. – М.: Сфера, 1997, С. 111.


[Закрыть].

Механизм получения «ненастоящих» наград был следующий. К хозяину торгово-промышленного заведения, желающему получить выставочную награду, приходил представитель некого выставочного комитета и предлагал за определенную сумму денег получить искомое. Якобы отзыва этого представителя достаточно для получения медали, диплома, отзыва и проч. Торговля выставочными наградами шла особенно бойко на Нижегородской ярмарке. Как правило, ловкие коммерсанты (читай «мошенники») находили лазейки в законодательстве8080
  Русский. Указ. соч., С. 3.


[Закрыть]. С иностранными выставками, как указывалось выше, было еще проще: участие и получение наград [каких угодно! все зависело от суммы – Г.П.] выставки в Люттихе оценивалось в 350 рублей, выставки во Флоренции – 150 рублей и т.д.8181
  К – ин. Торговля выставочными наградами// Торгово-промышленная газета. – №1906. – №39. – С. 2.


[Закрыть] На первых порах [! – Г.П.] гарантировалась золотая медаль, а потом и почетный крест с золотой медалью, и Grand Prix. Автор статьи «Торговля выставочными наградами», опубликованной в «Торгово-промышленной газете», справедливо негодовал: «Ловкие дельцы, из плеяды не слишком дорожащих незапятнанным именем и идущих к цели, не разбирая средств, обратили общеполезное дело в источник легкой наживы, не только дискредитирующий саму идею выставок, но даже вносящий растление в промышленность и торговлю»8282
  Там же. С. 2.


[Закрыть]. Дело дошло до того, что в «Правительственном вестнике» начали отказываться от уведомления об иностранных выставках, чтоб их медали не имели значения в России.

И все же справедливости ради надо отметить, что в настоящее время все аргументы об «особенностях» торговой деятельности Ф. С. Корешкова имеют косвенный характер: несмотря на множество дополнительных доводов, отсутствует окончательный, «уничтожающий» аргумент о неучастии муромского заведения в названных выставках и о присвоении (покупке) Ф. С. Корешковым медалей. Поэтому окончательные выводы возможны только после получения надежных доказательств.

Макарьевский сундук на Нижегородской ярмарке (XIX – начало XX века)

«… А тут железом все обиты

Стоят надувшись сундуки.

Блестящей краскою покрыты,

Богатой свадьбы ждут они».

(А. Эйхель. Нижегородская ярмарка)

В 1822 году врач О. О. Реман, с восхищением описывая продающиеся на Нижегородской ярмарке сундуки, восклицал: «Какое необъятное множество сундуков и ларцов!»8383
  Макарьевская ярмонка: Выписка из неизданного Путешествия по Восточной России, Сибири и Китайской Мунгалии / Перев. с фр. О. Сомова// Северный архив. – 1822. – Ч.2, №9. – С. 199.


[Закрыть] Учитель Н. Н. Овсянников в 1867 году утверждал, что «ни одна ярмарка не производит такого обширного торга сундуками, как наша нижегородская»8484
  Овсянников Н. Н. О торговле на нижегородской ярмарке// Нижегородский сборник, издаваемый Нижегородским губернским статистическим комитетом под редакцией действительного члена и секретаря комитета А. С. Гациского. Т. 1. – Нижний Новгород, 1867, С. 150.


[Закрыть].

Ил. 3. Нижегородская ярмарка (главное здание). Фотоснимок.

Среди сотен сундуков и шкатулок, изготовленных в разных регионах России и привезенных в Нижний Новгород, одно из главных мест занимали макарьевские изделия. А. С. Гациский писал: «… деятельный, предприимчивый и промышленный дух Поволжья наложил свою сильную печать и на жителей города Макарьева, приносящих и свою долю труда на нижегородскую ярмарку в виде сундуков»8585
  Гациский А. Село Лысково в нижегородском Приволжьи// Сб. в память первого русского статистического съезда 1870 г./ сост. А. М. Сементовский. – СПб.: тип. М. Хана, 1872, С. 82.


[Закрыть]. Конечно, не только «деятельный дух Поволжья» стал причиной зарождения промысла по производству сундуков и торговли ими на Нижегородской ярмарке. Одна из главных – в северных уездах Нижегородской губернии, к которым относился Макарьевский, было сложно вести земледелие. Урожай был крайне невелик. Подсчеты земского статистика М. А. Плотникова, которые характеризовали соотношение потребностей крестьянского населения и его доходов от земледелия, наглядно продемонстрировали необходимость {курсив мой – Г.П.} существования в Нижегородской губернии кустарных промыслов, в т.ч. сундучного8686
  Плотников М. А. Кустарные промыслы Нижегородской губернии. – Нижний Новгород: тип. Ройского и Душина, 1894, С. 2 – 10.


[Закрыть].

Очевидно, что макарьевские сундуки продавались на ярмарке уже с XVIII столетия и к XIX веку стали вполне привычным товаром8787
  По информации Н. Ф. Филатова, в конце XVIII века в Макарьеве было много сундучных мастеров, производивших ежегодно до 1250 сундуков и подголовников «с железными приборами» и секретными замками (Филатов Н. Ф. Три века Макарьевско-Нижегородской ярмарки. – Нижний Новгород: Книги, 2003, С. 127).


[Закрыть]. Существовал даже особый торговый ряд, в котором продавались макарьевские (и уральские) сундуки. В ведомости товаров, привезенных в 1812 году на Макарьевскую ярмарку, значатся макарьевские сундуки8888
  ЦАНО. Ф. 2. Оп.4. Д. 112. Л. 5об.


[Закрыть]. В 1814 году в Сундучный ряд привезли изделий на 179500 рублей, а продали на 154750 рублей8989
  Филатов Н. Ф. Указ. соч., С. 147.


[Закрыть].

После переноса ярмарки из Макарьева в Нижний Новгород (1817) сундуки привозились на судах по Волге на пристани города и ярмарку с 15 июня по 1 сентября. По словам Д. В. Прокопьева, после перевода ярмарки из Макарьева в Нижний Новгород «сундучному промыслу был нанесен удар, и он медленно начал сокращаться, прожив, впрочем, до войны 1914 года»9090
  Прокопьев Д. В. Художественные промысла Горьковской области. – Горький: Горьковское областное издательство, 1939, С. 86.


[Закрыть]. Это не совсем верно – макарьевское сундучное производство благополучно пережило и перевод ярмарки, и Первую мировую войну, и две революции, и прочие социальные катаклизмы.

Макарьевские сундуки отправлялись из Нижнего Новгорода в Казань, Симбирск, Астрахань и другие приволжские города. Русские крестьяне покупали множество сундуков – без них не обходилась ни одна свадьба. Особой популярностью русский «сундучный товар» пользовался в Индии, западных областях Китая, Турции. Повышенный спрос также предъявляли жители Персии, Армении, Бухары. Л. Ю. Варенцова писала: «Восточные купцы закупали макарьевские сундуки целыми партиями, развозя их по своим странам не только как удобную для транспортировки ценных малогабаритных товаров тару, которую затем использовали и дома, но и как образное свидетельство русской жизни»9191
  Варенцова Л. Ю. Сундучное и мебельное производство. Сундучное дело // История народных художественных промыслов и ремесел Нижегородской области. Т. 1/ под ред. Ф. А. Селезнева. – Нижний Новгород: [б.и.], 2011, С. 256.


[Закрыть].

Ил. 4. Суда на Нижегородской ярмарке. Фотоснимок.

О популярности макарьевских сундуков свидетельствуют произведения художника Б. М. Кустодиева (1878 – 1927), например, «Сундучник» (1920) и «Купец» (1923)9292
  Первое произведение находится в МАХ (инв. № БрГ-57, бумага, акварель), второе – в НГХМ (инв. № НГХМ-Ж-957, холст, масло).


[Закрыть], где изображены многочисленные сундуки, поставленные в виде «горки». Несмотря на то, что изображения сундуков достаточно условны, особенности их внешнего облика угадываются: можно отметить использование мастерами «мороза» по жести9393
  «Мороз» по жести – одна из техник декорирования сундуков и шкатулок, основанная на химической реакции. См. подробнее: Пудов Г. А. «Мороз по жести» – техника русского сундучного производства// Обсерватория культуры. – 2022. – №19 (3). – С. 274 – 283.


[Закрыть], яркой росписи и фигурных накладок с гравированным орнаментом.

Одним из самых известных макарьевских сундучных «фабрикантов», торговавших на ярмарке, был Иван Петрович Аникин, который основал свое заведение в 1875 году. Известно, что в 1897 году на него трудились 15 наемных рабочих в мастерской и 13 мастеров «на стороне». Они работали 220 дней в году и делали сундуков на 15 000 рублей9494
  Перечень фабрик и заводов/ Департамент торговли и мануфактур. – СПб., 1897, С. 278 (отд. VII).


[Закрыть]. В 1890-е годы Аникин торговал на Нижегородской ярмарке сундуками и другими товарами (Александро-Невская ул., №151 и 153)9595
  Адрес-календарь Нижегородской ярмарки на 1890 г. – Нижний Новгород: Нижегородская ярмарочная контора, 1890, С. 363.


[Закрыть]. Сведения на 1903 год: годовое производство на 4 000 рублей, число рабочих – 109696
  Список фабрик и заводов Европейской России/ Министерство финансов. – СПб.: тип. В. Киршбаума, 1903, С. 210.


[Закрыть]. В настоящее время известно два варианта рекламных этикеток заведения И. П. Аникина (ил. 5, 6). Сохранились крупные сундуки его мастерской, покрытые жестяными и железными листами с трафаретными узорами9797
  Находятся в частных собраниях.


[Закрыть]. На лицевой стороне и крышке листы разной формы образовывали квадраты с размещенными в них ромбами. В произведениях «фабрики» И. П. Аникина просматриваются элементы импровизации, призванной разнообразить внешний вид сундуков. Это редко встречается в русских сундучных изделиях XIX – XX веков (имеется в виду поточная продукция). Кроме того, им не свойственна унылая «конвейерность», ставшая характерной чертой многих крупных очагов сундучного производства. Для изделий мастерской И. П. Аникина типичны логичность конструкции и декоративного оформления, их равновесие, гармоничность. Часто обнаруживается продуманность в декоре, расчетливость в выборе орнаментальных мотивов.

Ил. 5. Рекламная этикетка сундучного заведения И. П. Аникина (первый вариант).

Ил. 6. Рекламная этикетка сундучного заведения И. П. Аникина (второй вариант).

Среди макарьевских сундучников также известны А. М. Баранов, А. А. Кобылина, В. Ф. Носов, А. Л. Суворова, А.Н. и Е. Я. Суворовы (мать с дочерью), Т. М. Фомина. Их фамилии нередко встречаются среди хозяев мастерских, торговавших сундуками на Нижегородской ярмарке в 1890-е годы9898
  Адрес-календарь Нижегородской ярмарки на 1890 г. – Нижний Новгород: Нижегородская ярмарочная контора, 1890, С. 336, 339, 363. См. также издания на последующие годы.


[Закрыть]. В 1905 году названы И. П. Ермаков, В. А. Мясников, С. Н. Чурин, Т. М. Фомина, Н. И. Зайцева и А. И. Зайцев9999
  Торговля и промышленность Нижегородской губернии. Справочный сборник: Адрес-список всех частных торгово-промышленных заведений Нижнего Новгорода и Нижегородской губернии. Ч. 1—2. – Нижний Новгород, 1905, С. 67.


[Закрыть].

При рассказе о макарьевских сундуках на ярмарке необходимо упомянуть изделия мастеров Ново-Ликеевской волости Нижегородского уезда. В дореволюционный период волость была одним из заметных сундучных центров не только Поволжья, но и всей России100100
  ЦАНО. Ф.42. Оп. 240. Д. 8. Л. 12 – 13об.


[Закрыть]. Поначалу промысел находился в явной зависимости от макарьевского (был, в некотором смысле, его филиалом), однако со временем сумел создать ему конкуренцию. По масштабам производства Ново-Ликеевская волость никогда не превосходила Муромский уезд, Средний Урал и город Макарьев. К тому же, в отличие от них, была ориентирована, как правило, на внешний рынок. Следует признать, что среди массы изделий, ранее считавшихся муромскими или макарьевскими, некоторую долю занимают ликеевские. Однако выделить их крайне трудно, поскольку они далеко не всегда отличались и не имели клейм и рекламных этикеток. Кроме того, просматривается некая эклектичность в стиле ново-ликеевских изделий: сундуки делали на образец макарьевских, шкатулки и погребцы – по типу уральских. В ярмарочной литературе ликеевские сундуки всегда упоминаются рядом с макарьевскими. Например, И. С. Рачков из д. Сосновка торговал на Нижегородской ярмарке в 1890-е годы (Александро-Невская площадь, №71)101101
  Адрес-календарь Нижегородской ярмарки на 1890 г. С. 402.


[Закрыть]; А. М. Баранов упоминается в 1890—1893 годах, он арендовал лавки по Александро-Невской улице №№163 и 165, затем переехал в №154102102
  Там же. С. 363.


[Закрыть], также упоминается И. Ф. Хижин из д. Лобково103103
  Там же. С. 362.


[Закрыть]. Одной из самых крупных мастерских было заведение С. И. Бербасова (д. Сосновка), который не только торговал на ярмарке, но и участвовал в выставках104104
  ЦАНО. 42. Оп.240. Д. 8. Л. 149.


[Закрыть]. Следует отметить, что ликеевские торговцы не были так тесно связаны с Нижегородской ярмаркой, как макарьевские. Сюда они привозили лишь те сундуки, которые не удалось продать в период до ярмарки.

Макарьевские сундуки, которые продавались в Нижнем Новгороде, были разнообразны. Уже в 1846 году П. И. Мельников так описывал один из их видов: «деревянные, окрашенные красной или голубой краской и окованные полосами листового железа, иногда просто покрытые лаком, иногда же грубо разрисованные разными цветными узорами»105105
  Нижегородская ярмарка в 1843, 1844 и 1845 годах/Соч. П. Мельникова. – Нижний Новгород: губ. тип., 1846, С. 90.


[Закрыть]. С обозначением росписи как «грубая» сегодня вряд ли можно согласиться. А в литературе, связанной с ярмаркой, указывалось, что в начале XX века в Макарьеве было три основных вида сундука: «русский» (размерами 6 – 9 четвертей106106
  Четверть – мера длины (17,78 см.). Использовалась в сундучном промысле.


[Закрыть], обит белой жестью с «морозом», продавался в Нижегородскую губернию, Поволжье, Москву), «донской» (6 – 9 четвертей, обит желтой жестью, продавался на Дон и по Волге) и «персидский бурлак» (4, 5 и 6 четвертей, обит красным листовым железом, сбыт – в Персию)107107
  Отчет о ходе торговли в Нижегородской ярмарке 1900 года/ Бюро торговых сведений при Нижегородском ярмарочном биржевом комитете/Сост. С. В. Сперанским и В. Ф. Брилингом. – М., 1901, С. 190.


[Закрыть]. При этом все виды изделий изготавливались из ели (из ольхи – только сундуки крупных размеров). Со временем «персидский бурлак» стал наиболее популярным видом макарьевских сундуков. Его покупали торговцы из Персии и упаковывали в него стекло, щепной товар и посуду108108
  Отчет о ходе торговли в Нижегородской ярмарке 1912 г./Бюро торговых сведений при Нижегородском ярмарочном комитете. – М., 1913, С. 268.


[Закрыть].

Начало Первой мировой войны стало предвестником больших перемен в истории макарьевского сундучного промысла. Этот период (с 1914 до 1917 года) лучше всего просматривается по «Отчетам о ходе торговли на Нижегородской ярмарке», в которых не только публиковались цифровые данные о привозе и продаже сундуков, но и описывалась текущая ситуация в промысле.

В Отчете за 1914 год указывалось: «Привоз в этом году был невелик, т. к. вздорожание леса привело к сокращению производства во всех районах, тяготеющих к Нижегородской ярмарке. Привоз исчислялся в сумме около 200 тысяч рублей»109109
  Отчет о ходе торговли в Нижегородской ярмарке 1914 года/Бюро торговых сведений при Нижегородском ярмарочном комитете/Сост. под ред. С. В. Сперанского. – М., 1915, С. 276.


[Закрыть]. Поначалу торговля пошла хорошо, но с объявлением мобилизации резко упали цены на «русский» тип сундука, в то время как на «персидский» оставались прежними. Это произошло вследствие того, что война на западных границах не затрагивала восточное направление, к тому же водный путь по Волге оставался свободным. К 25 июля возобновилась торговля и «русским» сундуком.

Макарьевские сундуки начали поступать на рынок с самого начала навигации, т. к. они имели значительный сбыт в Поволжье. На ярмарку 1914 года приехало 9 торговцев с «товаром» на сумму 30 000 рублей – менее прошлогодней суммы на 15000. Особенно хорошо продавался такой тип макарьевского сундука, как «персидский бурлак». Цены в ту пору были следующие: «персидский бурлак»: 3 руб. 20 коп. – 3 руб. 30 коп. (5 четвертей); ольховый сундук: 7 руб. 50 коп. – 8 руб. (7 четвертей), 11 руб. – 12 руб. (8 четвертей); «дубовая одиночка»: 7 руб. 50 коп. (5 четвертей), 11 руб. (6 четвертей)110110
  Там же. С. 277.


[Закрыть].

В 1916 году «падение» сундучного производства продолжилось. Немалое значение здесь имели призыв мастеров на военную службу и переход к работам на военное ведомство. Однако спрос на сундуки оставался хорошим. С 15 июня по 1 сентября на ярмарочный берег прибыло 3162 «места»111111
  «Место» – комплект из нескольких сундуков разного размера.


[Закрыть] макарьевских сундуков112112
  Отчет о ходе торговли в Нижегородской ярмарке 1916 года/Бюро торговых сведений при Нижегородском ярмарочном комитете/Сост. под ред. С. В. Сперанского. – М., 1917, С. 188.


[Закрыть]. В это время продолжалось повышение цен на рабочие руки, лесные материалы, жесть и гвозди. Это вызвало увеличение стоимости сундуков: «персидский бурлак»: 5 руб. (4 четвертей); 6 руб.50 к. (5 четвертей), 8 руб. (6 четвертей); «осиновая парочка»: 7 руб. (5 четвертей), 8 руб. (6 четвертей); «дубовая одиночка»: 12 руб. (5 четвертей), 16 руб. (6 четвертей)113113
  Там же. С. 190.


[Закрыть].

Резче всего неблагоприятные внешние условия нашли выражение в 1917 году. «На третий год войны более, чем в предыдущие годы, давало себя чувствовать сокращение производства в районах, тяготеющих к Нижегородской ярмарке. Помимо все возрастающего уменьшения числа рабочих из-за призыва мастеров на военную службу и перехода значительной части их на другие работы (главным образом, связанные с обороной), выработка сундуков очень сильно затруднялась недостатком материалов и особенно железа, жести, гвоздей, доставать которые приходилось с громадным трудом, т. к. отпуск железа не для целей обороны подвергался крайним ограничениям и производился только с особого каждый раз разрешения. Сильно чувствовался недостаток и древесного материала. Прежде его сплавляли в районы сундучного производства, теперь за ним приходилось ездить сундучникам на места разработки»114114
  Отчет о ходе торговли в Нижегородской ярмарке 1917 года/Бюро торговых сведений при Нижегородском ярмарочном комитете/Сост. под ред. С. В. Сперанского. – М., 1918, С. 107 – 108.


[Закрыть]. Привоз сундуков на ярмарку уменьшился более чем на половину. На ярмарку вовсе не приехали ликеевские и уральские сундучники.

Цены на материалы, необходимые для производства сундуков, чрезвычайно повысились, что вызвало резкое повышение стоимости сундучных изделий. Недостаток жести заставлял сокращать выпуск дорогостоящих типов сундуков. При этом нехватка материалов для художественной отделки сундуков вынуждала понижать их качество, но названия изделий оставались прежними.

Цены на макарьевские сундуки в 1917 году установились следующие: «персидский бурлак»: 13 – 16 руб. (5 четвертей), 18 – 20 руб. (6 четвертей); «осиновая парочка»: почти не привозились; «дубовая одиночка»: 30 – 35 руб. (5 четвертей), 40 руб. и выше (6 четвертей)115115
  Там же. С. 110.


[Закрыть].

Хозяева мастерских, обычно принимавшие на Нижегородской ярмарке заказы на будущее, в этом году отказались от такой практики: никто не мог предугадать цены на следующий год, все было слишком неопределенно. После революции 1917 года в макарьевском сундучном промысле начался новый период.

Значение Нижегородской ярмарки для развития макарьевского сундучного промысла переоценить трудно. Здесь мастера и хозяева заведений покупали материалы, получали заказы, обменивались новостями; здесь могли перениматься технические приемы. Ярмарка стала не только местом сбыта сундуков и шкатулок, но и местом, где взаимодействовали различные художественные традиции.