Текст книги "Страдания судьбы"

Страдания судьбы

У каждого периода времени есть своя красота привлекательность, в истории человечества и развития есть своё место.

В тех временах рядом с неповторимыми талантами, с преданными людьми, с великими людьми, с пострадавшими существовали люди глупые, люди бесстыдники, люди обманщики. По этой причине наряду с великими победами. красотами и бесчисленными созданными богатствами, сосуществовали недостатки и грязные дела всегда. Человечеством каждый пройденный период есть лестница своеобразная ступенька в пути развития, без этого нельзя подниматься на следующую ступеньку. Всеми владельцами талантов тяжёлый пройденный путь не бывает без недостатков. Мы написали об этих недостатках тех времён, может быть кто-то будет брать пример. Кто-то найдёт удовлетворение. Не интересующийся с прошлым человек этот рассказ может и не читать. Не знающий прошлого не сможет увидеть будущее.

С острым взглядом не взглянувшему на будущее человеку читать книгу бесполезно. Только вчера происходившее это событие многие не знают, даже знающие уже успели забыть. Мы эти события сделали художественными, то есть приукрасили, чуть-чуть выдумали. Большая часть из жизни проходит на дороге. Никто не знает в самом начале и в самом конце где будет проходить. Об этом и не подумает. Потому что неприятные думы кого будет интересовать? Старающийся быть неузнанными медленно идущий этот человек, в отличие от других знал что он по этой улице идёт в последний день точно. С недавних времен к нему прилипшие трудности жизни его фигуру загнули. Весенняя испорченная погода соответствовала его лицу на котором отражалась его горе. Под глазами висящие мешочки ещё более опухли, от беспрерывно продолжающихся горестей он ослаблен. на его теле болезни усилились. На его изображении отражающийся гордость не уничтожили внутренние переживания. Что он не любит подчиняться и подхалимничать, эти качества чувствовались из его взгляда глаза до сих пор.

На нижнюю часть лба опушенная широкая шляпа, совпадающая цветом лица сверху костюма жёлто серого цвета надет макинтош. На ногах бывшие в то время в моде, ровным концом туфли. Надетая на нем одежда чуть-чуть постарела, но чистая и поглаженная. Полные горя в этом мире, существуют ещё радости, у него были полные счастья развлечений дней было много. Но сегодня для него кроме горя нет «продукта». По этой улице много раз проходил с разным настроением. Всегда был занят с заботами населения города, занимавшие его сегодня думы все эти вещи отрицает. Как будто теперь ему делать нечего. Нигде ему нет места, полные страданий его организм поднял мятеж против целого мира и отказался от всех вещей окончательно. Как будто радостные дни совершенно заканчиваются. По дороге которой он идёт завтра будут нести его гроб. Кто-то будет проводить его на последний путь, кто-то будет лить слёзы? Это его не интересует и это не имеет значения. Ему показался гроб в котором он лежит. Он был одинок, в этом мире единственный. От этого испуга он как будто ускорился, но чуть-чуть спустя шагал. Как будто на его ноги связали груз, расстояние заканчивалось как будто он в болоте, он ноги еле вытягивал. Он на самом деле одинок, он знал будет умирать среди людей, он себя твердо приговоривший человек. Он шагал, чтобы выпить напиток смерти по своей воле. Все были странниками на этом свете, для его странничества был самый последний день. На волне сотни проблем двигавшихся людей, осталась задача его одна единственная последняя задача. С плачем родившегося ребёнка с радостью принимавшие люди через некоторое время невольно его провожают на последний путь без возврата.

Сотни, тысячи людей под влиянием своих желаний: одни радуются, другие нервничают, кто-то идёт, чтобы узнать о состоянии здоровья больных, кто-то идёт чтобы увидеть свою любимую некоторые спешат к застолью со своими друзьями. Кто бежит в буфет чтобы отвести свою головную боль от вчерашнего. В этом потоке у одного человека болезнь никому не известна, он в настоящее время одинок совершенно. Ничем не сравнимая боль и горе охватило его. Он шагает, чтобы выполнить дело, которое никто не будет делать. То его отяжелевшие ноги не идут, после некоторого времени стал внимательным, шагает быстрее, боль его то как камень мельницы давил, то как связанного по рукам и ногам пленного солдата тянул. Невидимый глазу, не слышанный уху напасть его сжигал внутренности. Ставший местом страданий в этом мире хватит мне ходить, «что должен случиться пусть лучше случается» говоря спешил. Ноги ему не подчиняются, душа тела не хочет покидать сознание желания некрасиво ругает: «Ты глупый зачем себя унижаешь, эти боли напасти тебе не надоело?».

1960 годы. Чистая погода, холодные дни не наступили. Одна из центральных улиц нового города. На правой улице на дорожке, в объятиях раздумий медленно шагал бывший первый секретарь Кокандского городского партийного комитета Хикмат Кориевич Кориев. Его недавно «свалили», но на этом не удовлетворились. Теперь его хотят ещё больше пытать. Они это смогут. У павшего легко теперь пинать.

Недавно когда здесь он проходил картина была совсем другая. Почти все люди положа руки на грудь здоровались. Легковые машины вдруг остановились из машины спускались знакомые люди, чтобы здороваться. На другой стороне идущие люди, как железо под воздействием магнита переходили улицу на его сторону с улыбкой на устах начинали здороваться. Некоторые путники указывал на напарника, тихо шептали. «Вот он сам Кориев идёт». Сейчас совсем другая обстановка, никто его не узнает если даже узнаёт с жалостливым лицом бросали краем глаза взгляд и проходили. Совсем совсем иногда кто-то без желания здоровался. Кориев на самом деле был простой по природе и он хотел как сегодня свободно гулять. Но он как сегодня так быстро достичь этого не ожидал даже во сне.

Близким друзьям он иногда открывал сердце:

– Вот и мы постарели. Будем высыпаться, приближается время когда мы тоже на улицах Коканда будем ходить сколько захотим. Сядем в чайхане, будем угошаться с друзьями, свободно будем посещать свадьбы, – говорил.

Жаль достичь такой свободы ему не удалось. По этой причине теперь он никогда не будет ходить. Как будто всё что попадалось на его глаза и мёртвые и живые с ним попрощались.

Какая она эта жизнь сладкая почувствуешь в душе, когда ты с ней попрощаешься. Когда на твою голову упадёт беда ценность прошлых дней оценишь. На любимой улице звуки последних шагов. Какая печаль, чтобы никто не увидел такую беду. Жизнь человека конечно поздно. рано в один день погаснет. Это естественно. Только не известно когда наступит этот день. Если бы было известно этот день, это было бы страшно. Если даже было бы известно конец жизни, не знавший этого человек, пока сегодня счастливой. Я знаю эту безжалостную правду. Какая жалость, нет у меня возможности знать меня точно будут пытать как в аду. Я не вижу унижения. Человек если он идеально умный для него это будет очень тяжело. Он конечно должен быть чуть-чуть разумным. Конец человека жизни так не разумна.

Когда эти мысли пришли в его голову его тело погрузилось в холод. Из глаза его выпали несколько капель слёз. Он быстро достал платок вытер глаза, старался думать о чём нибудь другом. Его память так быстро работала, целые годы со скоростью грома перед глазами оживлялись. В недавние время его избрали первым секретарём комитета партии. Скоро этому будет пять лет. Я тогда так радовался. Откуда я знал, пройдёт некоторое время, эта должность будет для меня горем, в самое процветающее время моей жизни эта должность будет бросать смерть на мою сладкую жизнь. Старые люди недаром говорят боже упаси от ранней смерти, пустой клеветы. На высоты должности быстрый подъём опасное дело. Такой тяжёлый груз не всему по плечу. Ну ладно, у меня судьба такая.

Он по старой привычке зашёл в книжный магазин. Заказанные книги стал брать осторожно, и стал похожим на ученика школы. Внимательно осмотрел их, стал класть в сумку, пришли через его память такие мысли. Жаль эти книги прочитать, мне не удастся…

Он вышел из книжного магазина, зашёл в игрушечный магазин, купил для внука несколько игрушек, потом направился в сторону здания государственного банка. Поднялся по лестнице, открыл медленно дверь и вошёл во внутрь. Около дверей поздоровался с часовым милиционером, спросил про управляющего банком Хамиджана Ортыкова.

– Начальник у себя?

– Да, он у себя, – сказал милиционер.

– Можно входить?

Он узнал Кориева.

– Входите, – сказал.

Хамиджан Ортыков был управляющим Кокандского городского государственного банка. Он был человеком рассудительным, с приятным движениями, сумевшим добиться уважения многих, вообще-то здание банка было расположено напротив городской партийной организации. Ортыков по делам с Кориевым часто встречался. Но позже они подружились. Сегодня Кориев решил рассказать про свои проблемы и пришёл к нему.

«Могу ли его найти? Чтобы он был у себя», – такие мысли рассеялись как туман.

Для Ортыкова приход Кориева был неожиданным событием. Он встал, не скрывая радости искренне стал здороваться.

– Здравствуйте Хикмат Кориевич, здравствуйте. Я очень рад что вы решили увидеть меня.

На стороне двора банка для встречи гостей было подготовлено уютное место. Он пригласил Кориева на это место. В один момент приготовили дастархан, принесли зелёный чай. Ортыков внимательно рассмотрел Кориева. У него настроение было плохое, это было открыто видно. Но в его поведении не было изменений. На его лице чувствовалось та же жесткость. Потеря своего лица, хмурость этому человеку чуждо, никому не жаловался, ничего не просил.

Ортыков тихо с уважением Кориеву обратился:

– Хикмат ака, может быть по чуточку возьмём, не помешало бы.

– Когда настроение плохое, выпивка не поможет. Ну ладно с вами по чуть-чуть выпью. Покурю одну сигарету. По-моему мы больше не будем увидеться, – сказал он с тихим вздохом.

– Так не говорите, Хикмат Кориевич, вы будете в наших свадьбах во главе сидет, ещё много будем беседовать. Раны вылечатся нет болезни которой не проходит. В скором времени всё наладиться. Он в две рюмки полные налил коньяк. Со стола рядом одну пачку сигарету «Столичная» вытащил и положил на стол.

– Давайте, ака, по чуточку будем веселиться. Это даёт человеку удовлетворение, – сказал он.

Привыкший внутреннюю боль скрыть в себе Кориев молча взял в руки рюмку, один два раза глотнул, следом прикурил сигарету, чтобы собираться мыслями сделал паузу, посидел и не спеша внимательно посмотрел на Ортыкова, начал речь:

– Хамид Ортыкович, вы знаете почему сейчас я решил встретиться с вами? По моему вы не знаете. В нынешнем моём положении, кто-нибудь кроме меня для облегчения своей боли со своими близкими людьми стал разговаривать о своих проблемах, я не собираюсь поступать так. Мои намерения другие. Про некоторые вещи вам свои мысли хочу рассказать. Смешная сторона жизни в том, пока мы поймём важные вещи основная часть жизни уже проходит. Когда мы начинаем чуть-чуть понимать уже поздно. Я хочу рассказать вам только об одной части людей работающих на высокой должности.

Первая часть быстро приспосабливается к условиям. Эта очень лёгкий путь. Они без слов подчиняются «верхам», послушные, не смущаются подхалимничать, нижестоящие тоже такие же требующие подхалимства. Они вместе едят, вместе гуляют, дают взятку, берут взятку. Приём и провожание гостей, свадьбы, друг за другом угощения, расходы, бесконечные растрачивание. Вместо того чтобы помочь людям жить, на их болезнь ещё более боль, такой образ жизни их европейцы называют «кланом» – это могущественная группа, члены группы от других отличаются сверх эгоизмом.

Их судьба, существование зависит от могущественности группы, поэтому они поддерживают друг друга, являются опорой для друг друга. Если кто-то падает, подставляют плечо. Если в эту группу входит несоответствующий человек, в обязательном порядке должны изучить их музыку, и в эти танцы обязан танцевать. Если он не будет поступать так, его угробят. Нет другой пути, я человек который случайно попал в их группу. Где есть справедливость есть несправедливость. Значит если любишь справедливость то кто-то против тебя.

Если человек приходит в этот мир, кто бы он не был, или он святой, учёный чиновник, обязательно, его кто-то полюбит кому-то он нравится или уважает. Вместе с этим очень много людей его не любят. Даже пророков кто-то не любил и были врагами им.

Он чтобы передохнуть сделал один глоток чая, потухшую сигарету прикурил, «Я вам надоел», – посмотрел на Ортыкова как бы извиняясь.

– Давайте ещё по одной, – сказал Ортыков и быстро разлил по рюмкам коньяк.

– Спасибо, мне необходимо закончить свою речь, – сказал Кориев продолжая свой разговор, – я не боюсь если говорили обо мне точно таким образом. В этом мире никто не будет владельцем совершенной оценки и не будет этого. Я не говорю, что я человек без недостатков, что я самый чистый человек. Я допускал очень много оишбок. Жаль в тысячу раз жаль. Я Хамиджан перед вами не для того чтобы рассказывать свои проблемы, облегчить душу, я не для этого пришёл. У всех хватает своих проблем. На этом свете человека со своими проблемами говорить один я, это безумство. Я не говорю чтобы мне как-то помогли. Вы искренний человек, поэтому то что происходили со мной события, часть их нашёл возможным рассказать вам. Да, кстати, об этой группе ещё несколько слов. Во многих отраслях члены этой группы хозяева. Они во все дела «голова». В высшие учебные заведения дети этих групп поступают без труда. В результате появляются врачи которые не могут вылечить больных, оправдывающие виноватых юристы, бездельники, специалисты. В большинстве случаях на ответственные должности назначаются баловни дети членов этих групп. Проходит некоторое время они общество наше приводят к катастрофе.

Кориев все события без лишних красок не преувеличивая, в короткий срок рассказал Ортыкову. Но чувствовалась, он был в объятиях тяжёлых страданий, это было ясно из его речи. Он не заканчивая одну мысль, переходил на другую. Он перед уходом сказал так:

– Эшон и Ильясов по возможности больше всех на меня лепили грязь. Ну, ладно. Всего этого вам не надо. Прощайте, говорит так нельзя. До свидания!

Он как внезапно зашёл, так и внезапно исчез.

Провожающий Кориева Ортыков зашёл в свою комнату. Но не стал занматься делами. Как будто на его рану сыпали соль, было тяжело. Время подошло к 18:00, Ортыков вышел из своего кабинета собрался уходить домой. Около двери стоящий милиционер его остановил.

– Товарищ Ортыков, человек который вышел от вас был Кориев? – спросил.

– Да, а что? – сказал он на милиционера неожиданно внимательно посмотрев.

– Он сам себя застрелил…

***

Кориев родился в Ташкентской области в Чиназском районе был трудолюбивым, старательным человеком. Он вначале некоторое время работал активно в печати, после Хикмат Кориев был привлечен к работе в молодёжных организациях и по путёвке приехал в Ферганскую долину стал работать в системе партийных органов. Через некоторое время был приглашён на работу в партийный комитет Ферганской области. В итоге в 1950 годах был выбран первым руководителем Коканского городского партийного комитета. Выборы были чистой формальностью и только. В конце 1960 годов бывшее советское правительство заметно укрепилось, промышленность и сельское хозяйство начала разваливаться. По этой причине на партийный должности назначались люди предпринимательской способностью , если посмотреть с этой точки зрения, назначение его на влиятельную должность не было случайностью.

Первый руководитель в своём регионе был абсолютным руководителем, особенно Кокандский городской партийный комитет (прежний туман) не только в долине, но и во всём Узбекистане считался одним из самых авторитетных партийных организаций. Кориев со своими личными качествами среди народа быстро приобрёл авторитет. Так же, он превращался в любимого человека среди городских культурных людей и среди кадровых руководителей. Некоторые говорили причиной его катастрофы была доверчивость и честность, а другие по другому рассуждали.

То есть для руководителя честность и высокая культура очень необходимое качество и украшение несмотря на это этого недостаточно. Он сам честный человек, кроме этого все его подчиненные сотрудники должны быть честными и искренними, должен бдительно следить за ними. Доверчивость была причиной появления в его окружении не честных на звуки людей. Жизнь в то время требовала чтобы развивалась промышленность. По этой причине в городе много объектов промышленности.

Партийного комитета отдела «Промышленность и транспорт» управляющим Абрам Ханнанович Иляев был хорошим и способным организатором: по вопросам строительства, по делам связи, по вопросам промышленности и транспорта считался в городском комитете самым влиятельным руководителем.

Иляев когда зашёл в кабинет Кориева, Кориев беседовал с руководителем городского строительства городского исполнительного комитета Швырёвым.

– Заходите, товарищ Иляев, – сказал Кориев сделал знак сесть Иляеву.

Иляев поздоровался молча сначала с Кориевым, после со Швырёвым и сел напротив стоявший стул.

– По разговору Швырёва по указанию исполнительного комитета строящиеся здание отстают от графика.

– Сказал Кориев посмотрев с вопросительным знаком на управляющего.

– Жаль, но это так, – сказал Иляев посмотрев на Швырёва с усмешкой.

– Если не примем меры будет поздно. К 20:00 часам пригласите ко мне председателя исполкома и его заместителя, мы должны посоветоваться об этом.

– Понял, Хикмат Кориевич, – сказал Иляев записал на записную книжку указания старшего.

– В августе все школы должны быть сданы. Также детские сады. Кроме этого свыше 200 квартир должны быть подготовлены, столько семей должны иметь своих жилищ. Вы можете идти товарищ Швырёв, – сказал Кориев.

Швырёв собрал все бумаги, положил в свою папку и вышел из кабинета. Иляев «какой ко мне разговор» говоря посмотрел на Кориева. Кориев поддержал немного паузу, собрался мыслями, медленно начал речь:

– Ну, товарищ Иляев, как дела на строительстве? Силикатный завод вовремя запустим на производство?

– Конечно запустим. Возможно запустим раньше срока. Строители работают днём и ночью.

– Хорошо, про нескольких строительств лично Первый меня допрашивал. Упорно беспрерывно необходимо работать.

***

Прокурор города Хаким Эралиев по телефону разговаривал с прокурором области Рахимахон Ходжаевой.

– Слушаю Рахима опа, – сказал он.

– Хакимжон Эралиевич вы выздоровели?

– Спасибо Рахима опа. Немного лучше, вы сами здоровы?

– Вы просмотрели уголовное дело про убийство?

– Да, рассмотрели. Совршенно преступление. Я первый раз вижу такое дикое преступление. До сих пор я не могу прийти в себя. Я твёрдо настояла, чтобы дали высшее наказание, – сказал он с платком вытирая вспотевший лоб.

– Вынесли приговор?

– Да. Приговорили к высшей мере наказания… До свидания, – сказал он положив трубку на место.

– Хаким ака, на самом деле что там было? – с интересом спросил сидевший напротив Эралиева следователь Баннопов.

– Эх Сотволдихон ука, это происшедшее трудно рассказать. Дикое животное не может совершить такое.

Три раза сидел этот проклятый, – звать его Тахир, псевдоним «Грек» недавно вернулся из тюрьмы оставшееся с одной дочерью жена проводила жизнь будучи уборщицей. У чужих людей служанкой была, с трудом поддерживала жизнь, несмотря на то она молодая волосы седые. Бедная радуясь что муж вернулся взяла все спрятанные деньги и на базаре купила кое-что для мужа. Она подумала мужа обрадую и в радостях пришла домой.

Эта дикая зверь с себе подобными животными дома досыта выпили водку. Его друзей в кайфе «Твоя жена испортилась, выгони её», – говоря спровоцировали. Доверившись этим разговорам это животное неожиданно зашедшую жену бьёт ножом, и отрезает на куски. На 33 место бил ножом. Она не успев понять, что случилось погибла на месте.

– Приговор останется в силе? – продолжил свой вопрос Баннопов.

– По моему останется. Потому что преступник действовал сверх диким образом. Ну, какие у вас ко мне дела? – сказал Эралиев посмотрев на лицо Баннопова.

– Позвонил Хикмат Кориев. «В вечернее время Эралиев пусть встретится со мной» сказали.

– Хорошо, и у меня к нему есть дела.

***

– Здравствуйте, Хакимжон, – сказал Кориев встречая с открытым лицом Эралиева, пригласил его сесть.

– Здравствуйте Хикмат Кориевич. Как ваше здоровье, – сказав Эралиев острожно сел на стул.

– Мы-то, как-нибудь ходим. Вы сами восстановили здоровье?

– Да я тоже надеюсь на восстановление своего здоровья. Врачи пугают «надо делать операцию».

– Вы поставьте ваше здоровье на первое место, остальное зависит от этого. Причина вызова вас ко мне в том, есть же наш председатель Саркисов, он управляет артелом «Ударник». Вы его знаете?

– Разве можно не знать, Аркадия Саркисяна? – с улыбкой ответил Эралиев.

Кориев заметил, он говорит добавляя шутку.

– Этот председатель в цехе по изготовлению новвота в сладости чуть-чуть разбавил человеческую кровь, – сказал.

– Неужели, – сказал с удивлением Эралиев не скрывая удивления.

– Да так случилось. Вот жалобное заявление с подписями десяти человек.

На моё имя написали, я её направил к вам. В приемной сидят двое из их председателей. Выслушайте то что они говорят, после по закону какие надо принимать меры, необходимы нам в письменном виде будете сообщать.

– Хорошо, – сказал Эралиев попросив разрешения встал со своего места.

Он стал направляться в сторону двери, вдруг дверь с грохотом открылась в помещение зашёл директор Кокандского «Пищекомбината» Бузрукходжа Яхёходжаев.

Добродушный, величавый, говоривший с немногим криком Яхёходжаева меньше среднего роста, его с быстрым характером прокурор недолюбливал. Кориев почему-то его держал ближе себе. Возможно комбинат на общий производственный продукт города добавлял значительную часть продукта или есть другая сторона, всё таки Бузрукходжа Яхёходжаев всегда среди «старших» держал себя уверенно.

Эралиев с ним поздоровался прохладно:

– Ну ладно, – сказал и вышел наружу. Аркадия Саркисяна по «тревоге» Иляева быстро нашли. Он обо всём этом не знал и спокойно зашёл поздоровался с управляющим и спокойно сел на мягкий стул.

– Что случилось?

– Что случилось, Аркадий ты увидишь своих покойных, похоже, – сказал Иляев у Саркисяну на «ты» и с яростной улыбкой вытащил из стола один лист бумаги, положил перед ним на стол. В таком тоне разговор управляющего очень его испугал. Он потерял спокойствие, то смотрел на бумагу, то на Иляева зажав плечи начал говорить:

– На самом деле, здесь не никакой моей вины!

– Ты много не говори, с самого начала про этот случай расскажи. Не смешивай обман.

– Ну ладно, – сказал он спеша, – везущий в цех сахар, автомобиль попал в аварию. В кузове машины находящиеся двое рабочих получили ранение и в мешках с сахаром следы крови их остались.

Долгое время не знал что делать, после сказал чтобы сахар пустили в производство. Вот и всё, – сказал ища выхода из положения глядел в глаза Иляева.

– Вот за это ты увидишь своих покойников. Твоё преступление политическое. Сам знаешь, если попадешь в капкан прокурора города человек он не оставит в живых его. Самое малое получишь десять лет. Вот его письмо. Он просит чтобы тебя выгнали из партии. Потом он возбудит уголовное дело. Ты знаешь, ты с этим делом нас в гроб загонишь. Он с задней стороной карандаша бил об стол и с удовольствием смотрел на нынешнее состояние Саркисяна. Потому что от неожиданно случившегося события он потерял себя.

– Завтра бюро, – сказал Ильяев нарушая наступившее молчание, – подготовиться.

– Абрам Ханнанович, может быть есть какой-нибудь выход. Мы же дружим много лет, посоветуйте что-нибудь, что вы скажете, я готов.

Слова Аркадия «Что вы скажите, я готов» очень понравились Ильяеву. Он показал себя как человек который жалеет его, немного помолчал, встал с места: подошёл к окну, опять сел, прикурил сигарету. И как будто нашёл выход, начал тихо говорить:

– Я сейчас же «старшего» возьму в руки. С каждым членом бюро поговорю. Это скользкое дело, понял? – сказал он хмурясь.

– Понял, понял. Что вы скажете я немедленно буду выполнять.

– Хорошо, иди сейчас же, принеси всё что ты имеешь, я найду способ сделать

В спешке уходивший Саркисян через полчаса времени вернулся в кабинет Ильяева.

– Что принёс? – сказал Ильяев как медведь чувствовавший запах мёда.

– Да, – сказал Аркадий запыхавшись.

– Сколько?

– Тридцать тысяч сумов.

– Хорошо всё будет сделано. Иди домой будь спокоен, отдохни. Никому ни слова не говори.

Аркадий все деньги положил в стол, куда указал Ильяев почувствовав облегчение вышел из кабинета.

Ильяев ни ожидал выручить такую большую добычу. Хватит на четыре машины, точно.

– Эх, без головы армянин, – сказал внутри себя с усмешкой.

***

Один человек с фамилией Бойджуманов пришёл в туман первым секретарём партийной организации. Как его зовут, какая национальность у него никто не знает. Одни говорят что он лули, другие говорят что таджик. Некоторые говорят он из Кавказа, ещё некоторые говорят он туркмен. все по своему, загадывают. Вид у него интересный, брови чёрные, густые, глаза фиолетовые, голова размером в ведро. На нём всегда жёлтоватая гимнастёрка, на ногах очень большие сапоги. Когда дождь, на сапоги надевает со сбитым носом калоши. На голове со звёздочкой кепка. Некоторые говорят, что он военный, некоторые говорят он не военный. Когда ходит с припрыжкой становится похожим на быка. Голос томный, смеётся странно. На его боку в деревянной кобуре носит пистолет «маузер». Когда он выходит на улицу становится повсюду тихо. Люди от страха убегают. Когда он заходит в здание комитета тумана там можно услышать полёт крыльев мухи. Шагает по всюду с громки шагом. Когда ходит в комнате пол скрипит. Лицо его страшное, никто не посмеет посмотреть на него. Когда он приступил в тумане к своим обязанностям, в тот же день собрал всех членов бюро партийного комитета. Всех входящих пригласил сесть, все в удивлении. Перед каждым человеком поставил по одной бутылке водки, по два больших стакана с дном вверх. В середине стола в большой посуде приготовленное мясо.

– Ну, все собрались? – сказал он грубо. Наливайте водки, наливайте полными, кто не умеет пить с нами не будет работать.

Он свою бутылку водки открыл крышку, налил на два стакана полными, один стакан с полной водкой отдал второму секретарю.

– Ну взяли! За знакомство, – сказал и полный стакан водки выпил до дна не оставляя ни капли. Из посуды взял мясо и закусил. Остальные тоже с усилием выпили водку. Некоторым было очень тяжело. Особенно тяжело было тоненькому парню начальнику отдела по идеологическим делам. Он в момент опьянел стал болтать. Глаза округлились, он нырнул головой под стол.

– Эх, этот парень со слабыми яйцами. Он не подходит, его место не в комитета тумана, мы его отправим в баню продавать билеты, – сказал с приятной улыбкой.

В один день неожиданно:

– Завтра будем проводить собрание бюро, – сказал он заведующему отдела по организационным вопросам.

– Мы же не готовили документов, решений – сказал заведующий с удивлением прижимая плечи.

– Не надо никаких документов. Документ это я! – сказал положа руку на грудь. Завтра председателей которые не выполняют план будете приглашать, члены бюро должны быть готовы. Все вы поняли?!

Он с округлыми глазами со злостью посмотрел на начальника.

– Будет сделано, – сказал заведующий от испуга спеша.

Бойжуманов с громким топотом пошёл, сел на своё место. Из деревянной кобуры вытащил «маузер», перед собой на стол положил. Сидящим на каждого отдельно посмотрел и кивнул заведующему.

– Все готовы?

– Да все приглашенные здесь.

– Очередь председателя коллективного хозяйства имени «Октябр» Улмасов Дултабоя, сказал заведующий.

– Позовите!

В комнату вошёл крупный с круглыми щёками, красноватый председатель. Он держал обе руки вместе, медленно подошёл к столу за которыми сидели члены бюро, держа сердце в руках посмотрел из под земли на сторону Бойджуманова.

– Да, это ты кто все дела проваливал?! Ты же раздулся на все стороны, съедая всё на своём пути, негодный. Ты знаешь, что означает название твоей организации, нет не знаешь. Ты всё время спишь под тенью ивы. Приведите его сюда, – сказал он показывая правую сторону, – иди сюда я говорю.

Председатель не знал что делать от страха куда надо идти? Почему? Глаза округлились стоял на месте.

– Иди сюда, говорю, корова! – сказал Бойджуманов ещё громко крича.

Понимающий обстоятельства заведующий спеша поднялся с места, держал за руки председателя тихо сказал в ухо.

– Попросите прощения у хозяина, быстрее.

Председатель спеша стал просить прощения.

– Хозяин, простите меня, все дела устрою. День и ночь буду работать. Обещаю. Все мы усердно приступим к делу, всё недостатки устраним.

Он весь дрожал.

– Я как могу быть хозяином, безумный. Меня называй товарищ первый секретарь! Что даже этого не знаешь.

Он взял со стола «маузер», приставил к виску председателя.

– Тебя от собаки, сейчас застрелю. Все вокруг себя сломал, теперь всё это хочешь восстановить сразу.

Все перестали дышать. Председатель весь в поту просил.

Заведующий тихо рядом сидящему шепнул.

– Как бы не застрелив?

– Может это быть, – сказал он, – как бы не случилась трагедия…

Бойджуманов в руках пистолет приставив к виску председателя не переставая угрожал, оскорблял. И наконец перестал угрожать и положил «маузер» на стол.

– С твоей грязной кровью не буду загрязнять это святое место. Пошёл вон. Тебе один месяц срок! Выполнишь государственный план и дашь отчёт. В течение одного месяца ты мне не покажешься. Если дело не можешь исполнить, в тот же день тебя на месте застрелю. Ты понял?! Все поняли?!, – сказал он делая страшный вид, упорно вглядываясь в лицо каждого

Председатель раскачивался на месте, не знал в какую сторону идти. Из его виска текли жемчужины пота, он полностью не владел собой, ноги его как будто были прибиты гвоздём к полу и не мог шагать. Не знал на какой стороне дверь стоял как памятник.

Лицо его в один миг изменился. Если бы кто-то не держал его он бы упал.

– Пошёл вон! – сказал Бойджуманов и медленно встал на ноги. После этого он вошёл в комнату с маленькой дверью. Взял из шкафа водку, налил полную пиалу и выпил одним залпом. Не стал закусывать, только потёр губы с рукавом и вернувшись сел за стол. От стоящего на столе блестящей пачки взял папиросу и прикурил. На этот момент его изображение напоминало главнокомандующего, который услышал весть об одержанной победе. Как получивший удовольствие наркоман не скрывал своего удовольствия, вглядываясь вокруг, ещё всем «Вы увидели, что я могу» говоря улыбаясь посмотрел и сказал с грубым голосом: