Текст книги "Ангелы ада"

Полицейские стратеги решили изолировать «ангелов», выделив им место для кемпинга подальше от города, на пустынной полосе дюн между заливом Монтерей и армейским центром первичной боевой подготовки Форт-Орд. Идея сама по себе была неплоха. Зверью отвели место, где они могли бузить до умопомрачения, не угрожая покою граждан, а если ситуация выйдет из-под контроля, призывников из центра через дорогу можно было поднять по тревоге и вооружить штык-ножами. Полиция оставила на дороге пост на случай, если «ангелам» приспичит вернуться в город, но для полного оцепления места пикника не хватало сил, как и для того, чтобы отгонять посторонних из местных, заглянувших в лагерь из любопытства либо по другим зловещим, не перечисленным в полицейском наставлении причинам.

Жертвы сообщили полицейским, что приехали на пляж, потому что «хотели посмотреть на мотоциклистов». Их вело любопытство – даже после того, как они проторчали несколько часов у Ника, где мотоциклистов было столько, что они вместо того, чтобы протискиваться к сортиру, отливали прямо на стоянке.

– Бля, эти марухи прискакали туда явно не песни распевать, – сказал Терри. – Им самим хотелось, и они не прочь были подставить дырку, просто мужиков набежало слишком много. Сначала-то им все было в кайф. Но из-за дюн начали подтягиваться все новые мужики. А-а, пися на халяву! Ну ты понял, как это бывает… А шмарам больше не хотелось. Черномазые по-тихому свалили. Мы их больше не видели. Я точно не знаю, чем это кончилось. Слышал только, что в дюнах «мамочки» тоже были, но я и моя старушка довольно рано завалились на боковую. Я так набрался, что и на нее-то не смог залезть.

Версию «ангелов» не опубликовала ни одна газета, и только через полгода, играя в пул в баре Сан-Франциско, Френчи вспомнил: «Одна девчонка была белая и беременная, вторая – цветная, и с ними – пять цветных жеребцов. В субботу вечером они зависали у Ника часа три, пили, болтали с байкерами, потом вместе с нами поехали на пляж – эти две и пятеро ихних дружков. Все стояли у костра, пили вино, некоторые из ребят говорили с ними, подбивали клинья, естественно. Довольно скоро кто-то спросил, не хотят ли они побалдеть, то есть выкурить косячок. Они говорят “ну давай” и уходят с одним из наших в дюны. Черная пошла было тоже, но потом передумала, а беременная реально загорелась, первых четырех-пяти мужиков сама на себя тянула, но после тоже остыла. Но к этому моменту один из ее приятелей наложил в штаны и побежал звать ментов – вот как это было».

– На следующее утро, – рассказывал Терри, – я с кем-то съездил – уже не помню с кем – на автостраду, где мы решили позавтракать. Когда мы вернулись на пляж, там уже стоял блокпост, эти две шмары сидели в ментовской машине и на всех смотрели. Я еще не понял, что происходит, а коп вдруг говорит: «Ты один из них» – и цепляет на меня наручники. Эти чертовы девки хихикали, смеялись от души. Ну ты понял – ха-ха-ха, этот тоже там был. Так меня и замели – за изнасилование.

Когда нас привезли в тюрягу, я сказал: «Эй, вы сначала меня проверьте. Позовите врача. Я два дня ни с кем не трахался». Но им все было пофиг. Марвина, Майлза, Бешеного Креста уже засадили, и мы думали, что нехило вляпались, пока нам не сказали, что залог всего тысяча сто долларов. Тут мы поняли, что их дело шито белыми нитками.

Тем временем на пляже остальных «ангелов» собирали в кучки и отгоняли по хайвею № 156 в сторону границы округа. Медлительным постукивали дубинками по плечу, предлагая поторопиться. Боковые дороги перекрыли местные полицейские, в то время как десятки их помощников в касках – многие из них съехались из соседних округов – прогоняли «ангелов» «сквозь строй». Рванина медленно двигалась по дороге, треща моторами и поливая ругательствами каждого встречного, движение застопорилось на несколько километров. Грохот стоял оглушительный. Трудно представить себе, какое впечатление эта картина производила на десятки приехавших из-за пределов штата осенних туристов, жмущихся к обочине, чтобы пропустить процессию. Так как рядом находилась военная база, они, несомненно, ожидали увидеть колонну танков или хоть что-то по-военному внушительное. А тут по шоссе, словно стадо шелудивых овец, гонят ораву бандюг – ах, какой кошмар для торговой палаты Калифорнии с ее рекламными проспектами.

На границе округа, прямо на хайвее № 101, репортер San Francisco Chronicle поговорил с Томми и еще одним «ангелом» по кличке Малыш – двухметровым верзилой весом 110 килограммов с косичкой до плеч, который впоследствии приобрел всеобщую известность нападением на демонстрантов против вьетнамской войны в Беркли.

– Мы простые ребята, – сказал Томми. – Большинство из нас работают. Примерно половина женаты. У некоторых свои дома. Мы любим катать на мотиках, из-за этого копы чинят нам препятствия, куда бы мы ни поехали. Обвинение в изнасиловании – полное фуфло, его не докажут. Все было полюбовно.

– Бляха муха, да наш поручитель вытащит этих ребят через два часа, – продолжал Томми. – Чего люди к нам вообще цепляются? Все, что нам нужно, иногда собраться вместе и повеселиться – как масоны или любая другая компашка.

Увы, печатные прессы уже работали на полную мощность и заголовки на восемь колонок вопили: «КОЛЛЕКТИВНОЕ ИЗНАСИЛОВНИЕ “АНГЕЛАМИ АДА”». Масоны даже мечтать не могли о таком паблисити за все время, начиная с XVIII века, когда Казанова, лазая в окна к дамочкам, снискал братству дурную славу. Возможно, «ангелы ада» однажды впадут вслед за вольными каменщиками в мещанский маразм, но к тому времени о скандальных заголовках позаботится какая-нибудь другая группировка – банда, использующая аппараты на воздушной подушке, или ныне неприметная дружественная шайка, набирающая силы для будущих стычек.

Что там слышно о «кивани»? По Окленду ходят слухи о военизированном крыле этой группы, радикальном отростке, способном коренным образом изменить имидж клуба. Учитывая водовороты и стремительное течение нашего времени, нетрудно вообразить воскресным утром эдак через десять или двадцать лет группу мужчин среднего возраста в черных блейзерах с эмблемой «ангелов ада» на нагрудном кармане, степенно расхаживающих по гостиной купленного в кредит дома и грустно бормочущих при виде заголовка: «КИВАНИ СОВЕРШИЛИ ГРУППОВОЕ ИЗНАСИЛОВАНИЕ: ЧЕТВЕРО ЗАДЕРЖАНЫ, ОСТАЛЬНЫЕ БЕЖАЛИ, ВОЖАК В РОЗЫСКЕ».

А где-нибудь в шокированном американском городе начальник полиции скажет, как сказал в адрес «ангелов ада» шеф полиции Монтерея в 1964 году: «Из-за атмосферы, которую они создали, им здесь больше не рады».

Зарождение угрозы, 1965 год

2

«Ежедневная пресса – принципиальное зло современного мира, и время лишь будет обнажать этот факт со все большей ясностью. Способность газеты к деградации безгранична по части софизма, потому что газета способна опускаться в выборе читателя все ниже и ниже. Под конец она взбаламутит такие отбросы человечества, которые не сможет контролировать ни одно государство или правительство».

Сёрен Кьеркегор,

«Последние годы – дневники 1853–1855 годов»

«Лучшее в “ангелах ада” – это то, что мы никогда не обманываем друг друга. Конечно, это не относится к чужакам, ведь нам приходится платить им той же монетой. Черт, да большинство людей никогда не скажут тебе правды о чем бы то ни было!»

Зорро, единственный «ангел ада» из Бразилии

«Это было частью истории прикрытия».

Объяснение Артуром Шлезингером-младшим причин,

по которым он направил в прессу фальшивую информацию о вторжении в залив Свиней

Политики, подобно редакторам газет и копам, любят возмутительные истории. Сенатор штата Фред Фарр из округа Монтерей не исключение. Он – главная фигура пляжного бомонда Кармел-Пеббл-Бич и враг любого отребья, независимо от района, тем более банды насильников, вторгшейся в его избирательный округ. Реакция сенатора на заголовки в газетах была быстрой и громкой. Фарр потребовал немедленного расследования клуба «Ангелы ада» и прочих групп такого же толка, которых за неимением четко определенного статуса свел в категорию «прочих одиозных элементов». В замкнутом мирке больших мотоциклов, длинных пробегов и крутых разборок подобная категоризация, принятая на уровне штата, превратила «ангелов ада» в очень крупную величину. Они вдруг стали врагом номер один – как Джон Диллинджер.

Генеральный прокурор Томас К. Линч, только что занявший этот пост, быстро подсуетился и начал кое-какое расследование. Он составил опросник и разослал его более чем сотне шерифов, окружных прокуроров и начальников полицейских участков с просьбой сообщить сведения об «ангелах ада» и «других одиозных элементах». А также представить соображения, как с ними лучше всего поступать с точки зрения закона.

На сбор ответов ушло полгода. Их спрессовали в доклад на пятнадцати страницах, который читался как обзор самых кошмарных измышлений Микки Спиллейна. А вот по части предлагаемых мер доклад был слабоват. Власти штата намеревались накапливать всю информацию о молодчиках в едином центре, призвать активнее привлекать их к ответственности, вести за ними наблюдение, где бы они ни появлялись, и все в таком же духе.

У внимательного читателя возникало впечатление, что, даже если «ангелы» действительно чудовища, какими их малюют, у копов были руки коротки и что мистер Линч, очевидно, понимал: из политических соображений его пустили по довольно слабому следу.

Доклад был колоритен, занимателен, чрезвычайно предвзят и пропитан тревогой – именно такого рода вещи отзываются звенящим набатом в общенациональной прессе. Документ содержал массу подробностей о безумных выходках, бессмысленных разрушениях, оргиях, драках, извращениях и неубедительный перечень невинных жертв, который, несмотря на газетный стиль и осторожную полицейскую терминологию, вызвал бы сомнения даже у самого тупого репортера полицейской хроники. Спрос на доклад со стороны газет и журналов был настолько велик, что управлению генерального прокурора пришлось заказать новый тираж. Экземпляр доклада попал и к самим «ангелам» – у меня его спер один из них. Гвоздем доклада был раздел «Хулиганские выходки», краткий обзор действий незаконной группы, охватывающий почти десять лет. Вот пример:

2 апреля 1964 года группа из восьми «ангелов ада» ворвалась в дом женщины в Окленде, выгнала на улицу, угрожая пистолетом, ее мужа, и изнасиловала ее на глазах у троих детей. Позднее тем же утром спутницы «ангелов ада» пригрозили, что порежут лицо жертвы бритвой, если она заявит в полицию.

Рано утром 2 июня 1962 года «ангелы ада» схватили в маленьком баре в северной части Сакраменто 19-летнюю девушку. Пока двое прижимали ее к полу бара, третий сорвал с нее верхнюю одежду. У жертвы в это время была менструация, третий удалил женскую прокладку и совершил с жертвой акт куннилингуса.

Ранним утром 25 октября 1964 года полиция Гардины, получив вызов из местного бара, арестовала девять членов клуба «Ангелы ада» и двух их спутниц. Полицейские сообщили, что группа задержанных принялась крушить все вокруг после того, как кто-то нечаянно пролил на одного из членов банды бокал пива. Бар был разгромлен, на столах для пула остались лужи пива и мочи.

Доклад Линча назвал восемнадцать возмутительных происшествий такого рода, намекнув, что реальное количество, возможно, исчисляется несколькими сотнями. Все газеты штата опубликовали наиболее яркие подробности вместе с обещаниями, что полиция приложит все усилия, чтобы искоренить проблему. Почти каждый редактор в Калифорнии обсасывал историю пару дней, прежде чем ее вытеснили другие новости. «Ангелы ада» и раньше попадали в заголовки газет, поэтому доклад Линча, основанный на старых полицейских досье, не содержал чего-то нового или поразительного.

«Ангелам», похоже, предстоял еще один период забвения, как вдруг налетел ураган в виде статьи корреспондента New York Times по Лос-Анджелесу, содержавшей пространный зловещий отзыв о докладе Линча. Статья вышла 16 марта под заголовком шириной в два столбца. Большего и не требовалось – поднялся страшный шум. Time нанес хук слева репортажем «Дикость». Newsweek ответил ударом справа, тиснув статью «Дикари». Прежде чем осела пыль, федеральная пресса получила гарантированный читательский магнит. Еще бы – секс, насилие, беззаконие и безумие в одном флаконе. Вот как Newsweek характеризовал пробег на День труда 1965 года, происходивший в Портервилле полутора годами раньше:

На Портервилл, маленький сонный городок в Южной Калифорнии, налетел грохочущий рой из 200 мотоциклистов в черных куртках. Изрыгая непристойности, они устроили настоящий бедлам в местных барах. Останавливали машины, открывали дверцы, пытались лапать женщин в салоне. Несколько подруг налетчиков, обутые в тяжелые ботинки, улеглись прямо на дороге, призывно вскидывая лобки. В одном из баров полдюжины хулиганов жестоко избили 65-летнего мужчину и попытались похитить барменшу. Мотоциклисты прекратили бесчинства и убрались из городка на своих «харлеях» только после того, как из соседних городов прибыли дополнительные силы полиции, дорожные патрули, полицейские собаки и пожарные с брандспойтами.

Newsweek и Time сравнили «нашествие» 1963 года в Портервилле с кинофильмом «Дикарь» с Марлоном Брандо в главной роли, снятым по мотивам похожего инцидента, происшедшего в городе Холлистер, штат Калифорния, в 1947 году. Time назвал ленту «слепком низкопробного образа жизни банды злобных, чванливых негодяев на мотоциклах под названием “Черные мятежники”». Фильм, по утверждению Time, быстро забылся, потому что персонажи выглядели чересчур карикатурно, а творимое ими насилие – слишком безответным, чтобы зрители могли в это поверить.

Разве мог кто-то поверить, что банда гуннов на колесах способна вторгнуться в целый калифорнийский город и до смерти его перепугать? Time не мог. Ни в 1947 году, когда произошел первый такой случай, ни в 1953-м, когда фильм вышел в прокат, ни десять лет спустя, когда то же самое случилось в другом городе. Но 26 марта 1965 года, через восемнадцать лет после первого так называемого мятежа байкеров в Америке, Time наконец опомнился. Редакторы журнала всполошились. Гунны-то, оказывается, настоящие! Где-то прятались целых восемнадцать лет, натирая до блеска свои мотоциклы и смазывая ключи-хлысты, пока генеральный прокурор Калифорнии не соизволил представить их прессе. Репортер Time на западном побережье, не теряя времени, сообщил ужасную новость в цитадель Генри Люса, где ее немедленно превратили в два столбца белиберды с турбонаддувом в разделе «Внутренние дела»: «На прошлой неделе [Дикарь] вернулся – он настоящий!»

«Линч собрал целую гору показаний против “Ангелов ада”, – вещал Time, – основная идея которых заключается в подтверждении того, что группа вполне заслуживает своего мрачного прозвища. <..> Расследование Линча было вызвано случаем изнасилования. Осенью прошлого года двух девушек-подростков силой увели у их ухажеров и изнасиловали несколько членов банды». Это было вопиющей клеветой, так как все обвинения против Терри, Марвина, Мамочки Майлза и Бешеного Креста были сняты меньше чем через месяц после их ареста. В азарте выжать из истории побольше сочных подробностей сказочники из Time, как видно, пропустили ту страницу доклада Линча, где четко говорилось, что дальнейшее расследование поставило точность опознания жертвами насильников и сам факт изнасилования под сомнение. Письмом, датированным 25 сентября 1964 года, прокурор округа Монтерей потребовал от муниципального суда Монтерея-Кармела отклонить обвинения, что совпало с мнением жюри присяжных. В доклад не вошли комментарии заместителя окружного прокурора: «Врач, осмотрев девушек, не обнаружил признаков изнасилования. Кроме того, одна из девушек отказалась давать показания, а вторая показала себя на детекторе лжи крайне ненадежной свидетельницей». Такие вещи, однако, скучны, и в статье Time им не нашлось места. Вместо этого она продолжалась все в том же истеричном, трескучем, визгливом тоне с добавлением дутых цифр:

Клуб, основанный в 1950 году в городе сталелитейщиков Фонтане в 50 милях восточнее Лос-Анджелеса, только в Калифорнии насчитывает около 450 членов. Список их выходок простирается от сексуальных извращений и употребления наркотиков до оскорбления действием и воровства. В совокупности на членов клуба приходятся 874 ареста за тяжкие преступления, 300 приговоров за тяжкие преступления, 1682 ареста за мелкие правонарушения и 1023 приговора за мелкие правонарушения. Однако только 85 из них отбывали срок в тюрьме или исправительном учреждении.

Для этой своры нет ничего святого. Например, обряд принятия в члены клуба требует от новичка привести женщину или девушку (ее называют «овцой»), согласную вступить в половую связь с любым участником клуба. Однако их любимым занятием, похоже, является наведение ужаса на целые города.

После этого Time приводит историю о нашествии на Портервилл, которая одновременно появилась в Newsweek. Далее в статье говорится:

В свободное от набегов на города время «ангелы» – иногда в сопровождении детей одного из членов или незамужних женщин, приставших к клубу, – нередко берут в аренду запущенные дома на окраине, где с не меньшим азартом меняются партнершами, наркотиками и мотоциклами. Очнувшись от наркотического дурмана, «ангелы» отправляются на охоту за мотоциклами. У них даже есть фургон со специальной рампой, чтобы загонять в кузов угнанные байки. После этого они снова отправляются в путь, чтобы поставить новый рекорд гнусного поведения.

В Великом обществе[3]3
  «Великое общество» – программа президента США Л. Джонсона. – Прим. пер.


[Закрыть] нет места подобным вещам, и Time категорично призывал покончить с напастью. Суровые, готовые к действию защитники устоев должны преподать наглецам урок. Статья заканчивалась на триумфальной ноте:

В местные правоохранительные органы направлены досье на каждого члена «Ангелов ада» и подобных им банд. Создана слаженная разведывательная служба, которая будет отслеживать этот сброд, где бы он ни появлялся. «Их лишат возможности угрожать жизни, миру и безопасности честных граждан нашего штата», – заявил Линч. Тысячи калифорнийцев ответили на его слова громогласным благодарным кличем «да будет так».

Громкие звуки, несомненно, были слышны в Калифорнии на этой неделе, однако не все они были вызваны чувством благодарности. «Ангелы ада» громко издевательски хохотали над помоями, которыми их облила пресса. Другие клубы громко скрипели зубами от зависти по поводу нежданно свалившейся на «ангелов ада» славы. Копы по всей Калифорнии с нервным злорадством потирали руки в предвкушении публичного освещения очередной стычки с какой-нибудь группой мотоциклистов. А некоторые люди громко стенали, понимая, что читательская аудитория Time охватывает 3 042 902 человека.

Главным в статье Time было не вольное обращение с фактами, а ее эффект. В начале марта 1965 года об «ангелах ада» фактически никто не слышал. Число членов клуба по всей Калифорнии составляло около 85 человек. Постоянные придирки полиции не позволяли им даже носить эмблему клуба где бы то ни было помимо Окленда. Численность чапты Сан-Франциско упала с 75 человек на пике до 11, из которых один стоял на пороге исключения. От бывшей чапты Берду (включавшей в себя Фонтану) осталась горстка упрямцев, решивших потонуть вместе с кораблем. В Сакраменто шериф Джон Мизерли и патрульный Леонард Чатоян устроили такую вендетту и столько проблем, что местные «ангелы» собирались перебраться в Окленд. Но и там ангелам приходилось несладко. «Черт, невозможно было угадать, когда они ворвутся в “Эль Адоб” с дробовиками и построят нас вдоль стены, – вспоминал Сонни Баргер. – Мы даже стали выпивать в „Клубе грешников“, потому что там имелся черный вход и окно, через которые можно было смыться. Нас прижали, чувак. Нам было больно».

«Хороший репортер, выбрав правильный подход, способен понять хоть кошку, хоть араба. Все дело в выборе подхода. Если дал промашку, можно вернуться с задания поцарапанным или обескураженным».

А. Д. Либлинг

На момент публикации доклада власти штата Калифорния боролись с преступным заговором самого злобного свойства уже пятнадцать лет, однако на пяти страницах убористого текста, посвященного безобразным выходкам «ангелов ада», в которых, как правило, участвовали от десятка до нескольких сотен негодяев, доклад упоминал всего шестнадцать арестов и два вынесенных приговора. Что тут можно сказать? В другой части доклада говорилось, что из 463 опознанных «ангелов ада» судимость за серьезные преступления имел только 151 человек. Такого рода статистика внушает налогоплательщикам веру в родные правоохранительные органы. Было бы вдвойне радостно, если бы 463 «ангела ада» действительно существовали на момент печати статистических данных. Увы, их число насчитывало меньше сотни. Начиная с 1960 года число активных членов клуба ни разу не превышало 200 человек, и примерно треть из них были «ангелами ада» только по названию – старые кореша, преодолевшие рубеж женитьбы и среднего возраста, но еще надевавшие «марку» один-два раза в год по важным случаям, вроде пробега на День труда.

Доклад Линча упоминал несколько таких ежегодных сборищ, но их описание грешило необъективностью. По очевидным причинам полицейские редко присутствуют на месте преступления в момент его совершения, поэтому им приходится полагаться на показания свидетелей.

Статья Newsweek о налете на Портервилл была почти дословно списана с доклада Линча. Еще одна версия событий появилась 5 сентября 1963 года в Porterville Farm Tribune. Это был рассказ очевидца, написанный репортером газеты и по совместительству мэром Портервилла Биллом Роджерсом через несколько часов после происшествия. Заголовок гласил: «ОНИ ПРИШЛИ, УВИДЕЛИ, НО НЕ ПОБЕДИЛИ».

Полиция Портервилла еще в субботу утром знала, что на выходные в город нагрянет клан мотоциклистов, собравшихся со всей Калифорнии.

К вечеру байкеры начали кучковаться на Мэйн– и Олив-стрит, избрав своим питейным центром «Игл Клаб». Нескольких мотоциклистов видели в Мюрри-парке. Все, кого мы видели, вели себя в рамках приличий. В начале вечера начали массово прибывать другие, на Мэйн– и Олив-стрит возникла пробка. У нас раскалились телефоны – люди желали знать, что городские власти делают, чтобы исправить положение. Нас призывали вызвать Национальную гвардию, сделать повальные аресты и создать отряд граждан, вооружив их топорами и дробовиками.

Мы проверили ситуацию на Мэйн-стрит в 6:30 вечера. Начиналась потеха. Около 200 участников клана, в том числе несколько женщин и детей, сильно шумели, некоторые вышли на улицу и приставали к водителям машин и пешеходам. Примерно сотня или больше мотоциклов были припаркованы на восточной стороне Мэйн-стрит.

Мы вернулись в полицейский участок. Там заправляли делами Ториджиан и Сирл. К ним присоединился Пораццо. Вспышек насилия пока не было, как не было и серьезных причин производить аресты. Оставалось ждать развития ситуации. Было принято решение закрыть Мюрри-парк.

Около 8:00 вечера по рации передали, что группа мотоциклистов выехала и движется в восточном направлении. Возможно, они остались бы за городом. Но через несколько минут поступило сообщение о драке и происшествии в клубе на окраине города в Дойл-Колони, туда вызвали «Скорую». Сообщалось также, что клан повернул обратно в город.

В этот момент было принято решение выдавить мотоциклистов за черту города.

В течение вечера телефонный коммутатор полиции был забит звонками. Часть из них была по делу, но многие поступали от анонимов, называвшихся гражданами, требовавшими защиты и оскорблявшими полицию.

Транспорт двигался по Мэйн-стрит с черепашьей скоростью. На Мэйн-стрит и Олив-стрит собралось 1500 зевак – местных жителей. Байкеры – на тот момент их там было около 300 человек – веселились, пили, мешали движению транспорта, разбивали бутылки о мостовую, выкрикивали ругательства и оскорбления – короче, устраивали своеобразный спектакль.

Полиции мешали плотное движение и большая масса зевак. Мы ездили по району в полицейской машине с громкоговорителем и просили граждан разойтись по домам. Никто не двигался с места, прибывали все новые любопытные, клан мотоциклистов отвечал улюлюканием.

Промежуток Мэйн-стрит от Гарден– до Олив-стрит, и еще один от Оук-стрит, был закрыт для движения транспорта. С юга улицу блокировал дорожный патруль, с севера – городская полиция. Транспорт быстро рассосался. Члены клана поняли, что они победили, – полиция отдала Мэйн-стрит в их распоряжение.

К 9:30 вечера в городском полицейском участке собрались служащие группы взаимодействия. Ториджиан изложил план действий – проехать на машинах по Мэйн-стрит в южном направлении, пройти пешком остальные полквартала, заворачивать всех мотоциклистов на юг, никого не пропускать на север. Наряды дорожного патруля останутся в южной части Олив– и Мэйн-стрит. Не мириться с оскорблениями – или пусть уезжают, или тюрьма.

Машина городской пожарной охраны заняла позицию возле магазина «Пенни». Полиция, вооруженная дубинками и дробовиками, заняла позиции, не включая сирен, с одними красными мигалками. Клан мотоциклистов зажали в середине улицы, некоторых уложили на землю. Офицерами полиции командовал Ториджиан. Он объявил в мегафон с усилителем: «У вас есть пять минут, чтобы покинуть город. Шевелитесь». Сопротивление пошло на убыль, начали заводиться мотоциклы. Некоторые пытались сопротивляться, и человек шесть были арестованы. Пожарные окатили водой мостовую и направили брандспойты в сторону байкеров. Один из них попытался прорваться на север, его сбила с мотоцикла струя воды.

Многие члены клана двинулись на юг и больше не останавливались. Несколько человек задержались у спортивного центра. На зачистку Мюрри-парка отправили наряд полиции. Полицейские проверили популярные злачные места.

Главарей трех крупных клубов доставили в штаб-квартиру полиции для опроса, остальных байкеров держали в спортивном центре. «Ангелы ада» угрожали, что приедут за своими товарищами, если их не отпустят.

Ториджиан ответил, что их могут отпустить только под залог. Офицеры полиции с травматическим оружием ждали наготове на случай попытки насильственного освобождения задержанных.

Около 2:30 ночи несколько байкеров двинулись обратно в Портервилл. Ториджиан остановил их на мосту, ведущему к Мэйн-стрит. Он приказал им повернуть назад и уезжать, если они не хотят, чтобы их арестовали, а мотоциклы были отправлены на штрафную стоянку связанными по шесть штук.

На рассвете в районе все еще попадались отдельные мотоциклисты. Однако угрозу насилия и повреждений удалось предотвратить.

«Человек, все называющий своим именем, не сможет даже на улицу выйти – его тут же затопчут как всеобщего врага».

Лорд Галифакс

Менее крикливым образцом полицейских отчетов, чрезмерно драматизирующих «ангелов», может послужить доклад о пробеге на День независимости 4 июля 1964 года в Уиллитсе, поселке лесорубов численностью около 3500 жителей на севере Калифорнии. Официальная версия опирается на показания домохозяйки из Сан-Франциско миссис Терри Уитрайт, чей муж родом из Уиллитса. Две версии события не противоречат друг другу, однако различия во мнениях показывают, что реальный облик «ангелов ада» зачастую зависит от того, кто его описывает.

Вот что миссис Уитрайт сообщила в письме от 29 марта 1965 года:

Первый раз я увидела «ангелов ада» на празднике 4 июля в Уиллитсе, штат Калифорния. Уиллитс – маленький поселок примерно в 100 милях севернее Сан-Франциско. Каждое 4 июля там проводится празднование Дня фронтира, включающее в себя карнавал, парад, танцы и т. д. Мы приехали туда, на главной улице Уиллитса «ангелы ада» заняли полтора квартала, одни заходили в переполненный бар, другие выходили из него. Лори, Барби, Терри и я шли по улице. Один мужчина в черной кожаной куртке, ботинках, грязной черной футболке и т. д. взял Лори за руку и некоторое время с ней разговаривал, спрашивал, как ее зовут, все время оставаясь очень вежливым и порядочным. Это было примерно в 2:30 после обеда. Ближе к вечеру мы пошли к дому пожилой женщины, где остановились на время пребывания в поселке. У нее был племянник по имени Ларри Джордон. Он индеец племени уилаки лет 27 или 28. У него также есть брат Фил Джордон, профессиональный баскетболист, игравший за «Нью-Йорк Никербокерс» и «Детройт Пистонс». Вернемся, однако, к Ларри Джордону. Около 7:30 вечера к дому прибежала девушка в слезах и крикнула: «Эйлин, Эйлин, помоги мне!» Я подошла к двери. Там стоял Ларри, у него с виска по шее текла кровь. Его тетка Эйлин совершенно растерялась, мне пришлось отвести парня в ванную комнату и почистить рану. Его серьезно ранили бритвой или ножом «ангелы ада». Почему на него набросились 6–7 человек, так и не удалось установить, однако Ларри можно принять за человека, ставящего себя выше других. На самом деле он вовсе не такой и, хотя держится очень высокомерно, не нарывается на неприятности первым, хотя и не пасует перед обидчиками. Мне трудно объяснить его характер людям, которые его не знают. Если у вас есть знакомые среди индейцев, вы, может быть, меня поймете.