Книга: Кафка на пляже - Харуки Мураками

классный experience,чтобы разобраться,кто есть ты.

В этот раз читал более подготовленным. Книга сквозит субъективным экзистенциализмом в духе Жана Поля Сартра, Жана Бодрийяра, Беккета. Чувствуется влияние Хулио Кортасара, с которым очень глубоко познакомился в рамках литературного турнира, и его Игрой в классики и Моделью для сборки, но Мураками решил не мучить читателя и более системно дал разные части головоломки в отличие от Кортасара, использовал игру со временем, хотя синтез городов делать не стал, также чувствуется влияние Улисса Джойса, но тут автор решил сделать синтез не с Гомером, а с Софоклом и его Эдипом и также решил не грузить читателя гаданием, а дал более прямые и топорные отсылки.

Не обошлось без его фирменной топорной порнушки, совокуплений, гигиенических подробностей особо не было. Я не особо любитель философии экзистенциализма, но в принципе сойдёт. В принципе как и у Кортасара, Сартра, Беккета поиск человеком своего места в мире. Герой такой же типичный одиночка. Здесь он раскрывается через Эдипов комплекс Фрейда и проекцию Эдипа Софокла собственно. Здесь и многочисленные отсылки на классику, что отсылает опять и к Кортасару. Можно тут найти и диалектику во взаимодействии разных персонажей. Возможно я ещё до конца не догоняю про Кафку. У последнего читал только Процесс, который показался не то карикатурой на юридический Процесс с толчки зрения то ли романтизма, то ли гиперреализма, что какого-то трэшака у него не читал.

В любом случае эта книга Мураками мне понравилась и даже возможно потребует перепрочтения или минимум ознакомления ещё с какой-то литературой не без типичных клише автора.

Изощренный, непонятно зачем придуманный аппарат для казни существует на самом деле - в действительности, которая меня окружает.

Тут все для них. И экзистенциальная тоска, и яркий символизм, и уход в эзотерически-мистические смысловые глубины, и пафос максимализма (каждый встречный-поперечный с готовностью принимается цитировать великих философов), и самое главное - понимание и сочувствие. В общем, это тот самый лучший мир, о котором они тоскуют. "Скачок за рамки повседневного"

Дух, полный мягкого юношеского любопытства, проникнутый центростремительной силой, настойчивостью и упорством.

Размышления о вине и ответственности. Дилемма вагонетки: молча смотреть как совершается зло или присоединиться к нему в попытке минимизировать последствия? Мне не нравится, как Мураками превращает человека в жертву обстоятельств, лишая его воли и выбора. Это искажение. Опасное искажение. Так можно подвергнуть сомнению и само понятие ответственности. Что Мураками, в принципе, и делает, вспоминая Эйхмана и суд над ним и проводя параллель между его преступлениями и поступками, совершенными в бессознательном состоянии. Что, в принципе, тоже удобное оправдание, хорошо знакомое любителям выпить: не помню - значит, не было.

Мне не нравится, как Мураками "плодит сущности без необходимости", вводя в повествование интригующих и харизматичных персонажей с единственной задачей "передать солонку в ресторане". Здесь это, к примеру, Сакура и девчонка с философского факультета. Хотя, с другой стороны, этот прием дает возможность миру произведения продолжать жить независимой от читателя и автора жизнью, если вы понимаете о чем я.

Парень по прозвищу Ворона, библиотека в старинном особняке, говорящие кошки, потерявшиеся тени, лесная хижина у границы миров, Гамельнский крысолов в костюме Джонни Уокера... В романе, как и во всем творчестве Мураками, явственно ощущается любовь к иносказательности, аллегориям, свойственная восточным культурам. Скрытый за ссюрреалистичными запутанными сюжетами символизм. Уловить смысл можно разве что интуитивно. А может, лучше просто впускать в себя образы, не пытаясь их понять, осмыслить и подчинить логике? Пусть они сами найдут свое место в нас.

Героев в книге мало и у каждого своя роль. Удивительно, что все случайно повстречавшиеся главному герою люди оказали на него большое влияние и получалось так, что они очень важны.

Задумалась, а ведь тайн действительно достаточно осталось нераскрытых. «Джонни Уокер» не вполне ясный для меня персонаж, загадочные обмороки, пёс/Сандерс и т.д. В любом случае, я все равно получила колоссальное удовольствие от чтения, вернее от прослушивания.

Кафка Томура пятнадцатилетний подросток, живёт с отцом и совсем не помнит свою мать и старшую сестру, не помнит ни имён, ни лиц. И в свой 15-ый день рождения он решает уйти из дома, потому что не чувствует связи ни с местом, ни с единственным родственником. И каждый раз, когда он видит женщину, по возрасту подходящую на роль его матери, он прикидывает, может ли она ей оказаться. Таким же взглядом он смотрит на девушек, которые могут быть его сестрой. В итоге ноги сами приводят Кафку на остров Сикоку, а в это время в его родном Токио мужчина по имени Наката ищет кошечку Кунжутку. Наката странный старичок, когда он учился в школе с ним произошел необъяснимый случай и в итоге он стал понимать кошачью речь, при этом не умеет писать и читать. И всю книгу мы идём к развязке, которая точно не может лежать в пределах обычных вещей и событий.

Я была удивлена, что книга оказалась в жанре магического реализма, знай я об этом изначально и выбор пал бы на что-нибудь другое, но в итоге все оказалось не так плохо, возможно я даже продолжу эксперименты в этом направлении. Все дело в том, что не каждый раз мне удается представить другие миры и существование удивительных способностей у окружающих людей. Так что как только я увидела Накату и его разговор с бродячим котом моя картинка поплыла, пришлось экстренно перестраивать ожидания. Отчасти из-за непривычного жанра я долго боролась с книгой и ускориться заставили только сроки игры.

В процессе чтения я иногда смотрела рецензии на книгу и удивлена тем, что люди видят здесь инцест. Кафка в любой женщине видит мать, ему для этого не нужно вообще ничего. В тексте нет подтверждения, что Саэки действительно его мать, она даже факт знакомства с его отцом опровергла, так что для меня в этом плане Кафка видел только то, что хотел. Сама же Саэки настолько безразлична ко всему, что даже удивительна ее симпатия к герою.

Главы о Накате мне нравились больше, в них вообще нет философии и это уравновешивает ощущения, потому что отсылки к мифам и вопросы на сложные темы утомляют. Наката всегда весел, он живёт текущим мгновением и даже изъясняться может в самых простых словах. Баланс выверен идеально.

Но чем ближе к финалу, тем больше странностей, но должна признать, что объявилось всё. Возможно это я так сама решила, потому что финал зыбкий и рассчитан на домысливание, но по завершении книги у меня нет вопросов и сюжетных дыр я не вижу.

Общие впечатления от книги. Ну... видимо, я сама нарвалась, ведь упомянутое пророчество по-сути ретеллинг мифа об Эдипе. Но, в отличии от мифа об Эдипе, где всё было чрезвычайно трагично и глубоко психологично, в “Кафке” это всё сведено на уровень фетиша. И ещё благодаря этой книге я поняла, что не люблю магический реализм как жанр.

Персонажи. В центре событий паренёк Кафка, он с самого раннего детства готовился к тому, чтобы сбежать из дома, качался, грайндил во всю, чтобы стать самым сильным пятнадцатилетним пацаном в мире. У него также есть что-то вроде демона по имени Ворон, который постоянно напоминает ему о том, что ему нужно делать - сваливать из дома и быть сильным. Второй “главный герой” старик Наката, занимается тем, что ищет пропавших или сбежавших кошек и возвращает их владельцам. А ещё он умеет говорить с кошками, короче классный старичок. Кафка вскоре устраивается работать в библиотеку, чтобы помогать её владелице. Всё в общем-то неплохо и книга мне даже нравилась, ровно до эпизод с Джонни Уокером, после - книга скатилась на полное днище. POV Накаты вообще исчез из повествования, и он привратился в какого-то третьестепенного NPC. Потом внезапно на сцену выходит ещё один персонаж дальнобойщик Хосино, который если честно, нафиг не сдался. Но он дает Накате квест - найти камень от входа, зачем-то.

А что там, тем временем, у Кафки? Одни из самых ненужных, неуместных, криж секс сцен, которые я когда-либо читала. Начну с начала, помните миф об Эдипе? Ну вот здесь тоже самое, отец Кафки говорит ему, что однажды Кафка его убьет и женится на свой собственной матери. И не только! Он и со своей сестрой тоже переспит. Такой, миф об Эдипе + апгрейд. Дело в том, что Кафка не помнит ни свою сестру, ни мать. Но вот он встречает девушку по имени Сакура, которая дает ему свой номер и приглашает на квартиру. Они болтаю, Кафка рассказывает ей о своей сестре и матери, и остается на ночь. И Сакура постоянно ему говорит о том, что он её как брат, если бы у неё был брат - то он бы был похож на него, и т.д. И сам Кафка также просит о разрешении называть её сестрой. Угадайте почему?

– Между прочим, у меня в Токио парень остался. Так, ничего особенного, но у нас любовь. Поэтому мне больше никого не надо. И никакого секса. Я вообще-то насчет этого строгая. С виду, может, и не скажешь, конечно... Старомодная. Хотя раньше не такая была, дурила много. Сейчас совсем другое дело. Перебесилась. Так что ты ни о чем таком не думай. Мы с тобой – как брат и сестра. Усек?

Это же предвестие ууу~ Ну и как только они это всё обговорили, что они друг другу как брат и сестра:

Глядя в темноту, я кивнул. Сакура замялась, потом спустила мне трусы и легонько сжала в руке мой окаменевший член. Точно хотела проверить. Как врач, который больному пульс измеряет. Я чувствовал ее мягкую ладонь и дал волю воображению...
– А сколько сейчас твоей сестре?
– Двадцать один. На шесть лет старше меня.
– Хотел бы с ней увидеться? – спросила Сакура, подумав.
– Наверное.
– Наверное? – Ее рука сдавила мой член чуть сильнее. – Что значит «наверное»? Хочешь сказать, что особого желания у тебя нет?

Зачем? Зачем нужна эта сцена? О, типа пророчество сбывается, или у Мураками тупо фетиш на всё это? Потому что этой гнилой сцены ему было мало, помните библиотеку, в которой работает Кафка? Её владелицу зовут Саэки, пятидесятилетняя женщина, возлюбленный которой погиб. Кафка убежден в том, что она его мать и, конечно же, они спят друг с другом. Мерзость какая.

Ещё в книге полно рандомной ерунды, никак не связанной друг с другом, потому что видите ли магический реализм - всё что угодно может случиться. Например, помните о камне от выхода, которые ищут Накато и Хосино: Ни за что не угадаете, кто его охраняет:

Хосино обескураженно посмотрел на старичка:
– Ты...
– Точно. Полковник Сандерс.
– Вылитый, – восхитился парень.
– Не вылитый. Я и есть полковник Сандерс.
– Это который... из «Кентуккских жареных кур»?
Старичок с важным видом кивнул:
– Именно.

Но он не настоящий полковник, он - концепт! В человеческом теле! Ох, как же глубоко, мой маленький мозг трепещет от ужаса. Полковник готов поделиться инфой о камне только при одном условии, если Хосино переспит с какой-то случайной девушкой.

Не сбавляя хода, Полковник Сандерс прищелкнул языком:
– В самый раз. Девочка что надо: красавица, молодая – девятнадцать лет. Обслужит по высшему разряду, Хосино-тян. Такое удовольствие получишь! И полижет, и потрется, и даст. Все сделает. Плюс к тому, я тебе потом про камень расскажу.
– Вот попал, блин! – сказал себе Хосино.

Упс, вот попал-то, гыгы. Какое убожество. ЗАЧЕМ? Вся книга заполнена этими случайными событиями, которые совершенно не связаны друг с другом. Центральными событиями становятся постельные сцены, которые везде и которых много.

Итог. Атмосферна, но мерзкая книга о пацанчике лет 15-ти, который спит со своими родственниками. Также очень взбесили сцены жестокости с животными, очивидно, добавленные только ради шока. Единственный персонаж, который мне понравился умственно отсталый старик Наката, просто исчез из второй половины книги. Предлагаю, убрать мелкого извращенца Кафку и сделать Накату главным персонажем и назвать книгу что-то вроде “Наката и котики”, было бы вообще классно. P.S. После прочтения, мне друзья сказали, что начинать своё знакомство с Мураками с “Кафки на пляже” - вообще плохая идея, так что, возможно, позже дам автору ещё один шанс.

ты должен стать самым крутым среди пятнадцатилетних.

постоянно талдычит ему ворона, сопровождающий кафку в его приключениях. ворона - это, конечно, и есть сам кафка, точнее, та его максималистичная и идеалистичная часть, которая рвется наружу, это и без ремарки саэки (глава библиотеки, в которой околачивается кафка, скажем так..) о том, что "кафка" переводится с чешского как "ворона", ясно. ворона может быть и морализаторской, например, он запрещает кафке даже и думать о соитии с сестрой.

почему наката лишился дара говорить с кошками? потому что все изменчиво. ничто не постоянно. вот тебе кажется, что, раз он лишился способности говорить с кошами, то теперь ему обязательно что-то дадут взамен. одна дали, другое отобрали. но нет. это не так. и на примере накаты мураками показывает, что магия может не только помогать героям, но и здорово ухудшать их жизнь. 

кульминация наступает с вопросом: кто убил отца? вопрос, которым задавался не только Достоевский в "братьях карамазовых", но и постмодернисты, для которых, собственно, вообще все умерли. бог умер, автор умер, гуманизм умер.  и отец тоже умер. когда вспоминаешь о постмодернистах, то становится как-то легче, уже не мучаешься: кто убил отца, ведь это не так важно, куда значительнее вопрос: избавились ли герои от тяготеющей над ними авторитетной тенью отца, что преследует их, не дает им покоя, контролирует их поступки?  а точно ли он умер? ведь границы между реальностью и сном так расплывчаты. еще одна интересная связь мураками с постмодернистами - это библиотека. у мураками это тоже своеобразные лабиринт отчаявшихся душ, пристанище одиночек, закрытое от социума пространство, в него попадают только избранные. оно ужасно локально: в нем крутятся те герои, которые исполняют главные роли.

мураками, родившийся в послевоенные годы, точнее, в 1949 году, необычно выражает трагизм войны. у ремарка герои проходят войну и не находят себе места в мирное время; у кондратьева они погибают тогда, когда стало казаться, что уже все хорошо. а у мураками это совсем иначе ощущается: трагизм немного спокойнее. это - сдавленный от рыданий голос учительницы, ударившей ученика. это - не умеющий читать и писать наката, подвергшийся воздействию газа.

вслушивайся в себя, как моллюск

эта невзначай брошенная осимой фраза - одна из важнейших в произведении. не спеши с выводами, не торопись, все равно жизнь жизнь пройдет, лучше остановись и порефлексируй, услышь свой внутренний голос. в конце концов, познай самого себя, как заповедовали нам древние греки. касаемо древней греции и культуры запада в целом - приятно поражает, как японский писатель восхваляет греческою культуру, постоянно говоря о древнегреческой трагедии в лице эсхила и еврипида. и это не дань уважения западу, а важная составляющая романа - через трагедию о царе эдипе полнее раскрывается характер героя и даже предугадываются дальнейшие события в его жизни. греки появляются и в конце романа, когда двое часовых настоятельно рекомендуют кафке не оборачиваться, когда тот покидает дом. это напоминает орфея и эвридику. когда орфей обернулся, он потерял свою эвридику. творец, жаждущий страданий и вдохновения, победил в нем любовника. кафка же не обернулся. слишком ему дорога саэки-сан.

то, что он проснулся частицей нового мира - не означает, что он умер. точнее, он как бы переродился, стал спокойнее относиться к жизни, принял ее и себя такими, какие они есть. в конце концов, как отметил осима, кафка впервые улыбнулся (!), и это после того, что он пережил.

одно из самых ужасных откровений юности - осознание того, что никому нет до тебя дела. это-то и понял кафка, когда от отца он звонка не дождался. и ушел, пустился в скитания, аки холден колфилд (кстати, это ужасающее сходство героя с холденом неслучайно и не единично: в романе «норвежский лес» главный герой также ассоциируется у нескольких людей с холденом колфилдом), на которого кафка безумно похож. они проходят довольно похожие приключения, которые приводят к одинаковому итогу - взрослению. оба героя, кафка и холден, в финале улыбаются, наконец сумев принять жизнь такой, какая она есть.

это роман о взрослении, пусть и не такой, каким мы его привыкли видеть.