Текст книги "Брак с незнакомцем"

– Он не всегда будет для меня незнакомцем… и не могли бы вы прекратить делать мне гнусные предложения?

– Я лишь стараюсь убедить вас в том, что обладаю определенными достоинствами.

– Вы понапрасну тратите свое красноречие. У вас крайне высокое самомнение – думать, что вы лучше лорда Трегована… Впрочем, ничего иного я от вас и не ожидала.

– Одну вещь я могу вам обещать наверняка, Ровена: со мной вам никогда не будет скучно.

– И чего же именно вы от меня хотите? – спросила Ровена, постаравшись вложить в голос весь сарказм, отпущенный ей природой. Ее кобыла принялась беспокойно переступать ногами, и она нежно потрепала ее по холке.

Как обычно, Сирл не обратил внимания на колкость и холодный тон. Как заядлый распутник, он обвел взглядом высокие округлости ее груди, стянутой зеленым бархатом, стройную, как колонна, шею и пунцовые губы.

– На этот вопрос можно ответить и без слов, – пробормотал он. – Тем более что на уме у меня отнюдь не долгие беседы.

Ровена ахнула, и ее обдало жаром с головы до ног. Его слова, произнесенные так тихо, подействовали на нее куда сильнее, чем самые громкие крики и ругань отца.

– Как вы смеете?! – свистящим шепотом проговорила она и вскинула голову. Ее глаза потемнели, и в них зарделось опасное пламя. – Вы нахал и бесстыдник, мистер Сирл. Как только у вас хватает наглости говорить то, что не принято в приличном обществе! На этот раз вы перешли все границы!

Мягкий солнечный свет обливал его крепкую фигуру. Сирл улыбнулся.

– Ваши нежные слова так интригуют, Ровена. Но почему вы настолько враждебно против меня настроены? Что такого есть во мне, что возбуждает весь этот гнев, эту неприязнь? Ваш отец должен мне денег, это я признаю, но в остальном… я вовсе не злодей с черным сердцем.

– Вряд ли вы охотно признали бы это, будь это так, – отрезала Ровена.

– Я добропорядочный человек и всегда безупречно честно веду свои дела и так же честен с другими людьми. Я восхищаюсь женщиной, которая знает, чего хочет, и прямо идет к своей цели, невзирая на последствия. И вы необыкновенно привлекательны, Ровена, как внутренне, так и внешне. Нам было бы очень хорошо вместе, мы стали бы прекрасной парой, потому что подходим друг другу, если вам ясно, о чем я говорю.

Улыбаясь, он удерживал своего жеребца так, чтобы тот шел вровень с кобылой Ровены.

Ровена выпрямила спину, вздернула подбородок и остановила свою лошадь, как будто хотела предупредить его чем-то… как будто он собирался наброситься на нее… и с презрением произнесла:

– Я ничего от вас не хочу. Ни в каком виде. И я скорее умру с голода и увижу, как моя семья станет бездомной, чем… буду с вами.

Он низко, горлом, засмеялся, протянул руку и одним легким движением вдруг притянул ее к себе за талию. Их лошади ступали шаг в шаг, словно договорились между собой.

– Я покажу вам, насколько фальшивы все ваши оскорбления, Ровена. Мне сделать это? Хотите ощутить, каково это – когда вас целует настоящий мужчина?

Его странная улыбка и сила его рук сразу же убедили Ровену в том, как глупо она себя повела, раздразнив его.

– Прошу вас меня отпустить, – твердо потребовала она и попыталась освободиться, но ее словно заключили в железное кольцо, и никакого способа вырваться не было.

В следующее мгновение его голова склонилась к ее лицу и его губы нашли свою цель. Мир вокруг Ровены покачнулся. Его рот требовал невозможного, настаивал, безжалостно терзал ее. Она набрала воздуху, чтобы закричать, но он заглушил ее вопль. Ровена завертела головой. Только бы не поддаться этому яду, его поцелую!

Его губы были теплыми, нежными и упорными, и в конце концов она все же смягчилась и перестала бороться. Его язык тут же скользнул внутрь, и она ощутила сладость его рта. Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного этому первому в жизни поцелую. Жар и неведомое наслаждение волной прокатились по ее телу, и теперь она уже сама поцеловала его, словно цепляясь за его губы – только бы он не отпускал ее. Его рот был медом и огнем, и этот огонь вдруг пронзил ее, как раскаленная стрела.

Тобиас медленно оторвался от нее, чувствуя на щеке ее теплое дыхание, нашел чувствительное местечко у нее за ухом и пощекотал его языком. Желание, неизвестное ей раньше, овладело Ровеной настолько, что она чуть не свалилась с лошади. Его невозможно было сдержать, словно поток кипящей лавы. Должно быть, она помешалась. Он неторопливо вернулся к ее губам, и ей показалось, что внутри у нее растет огненный шар и она вот-вот сгорит. Даже ее кожа стала горячей на ощупь и как будто засветилась. Рассудок и безумие вступили в схватку. Его поцелуй должен был показаться ей омерзительным, но на самом деле он пробудил в ней совсем другие ощущения. Он осторожно поднял руку и погладил ее грудь, и у Ровены перехватило дыхание, а ее сосок стал твердым и непристойно выделялся через ткань.

С внезапной силой в ней проснулась скромность. Ровена сумела прогнать состояние блаженства, в которое погрузил ее этот развратник, и, тяжело дыша, оттолкнула его. Она прижала руку к сердцу, которое готово было вырваться из груди, и с ненавистью посмотрела на Сирла. Говорить она не могла. Как не могла и овладеть собой и стереть с лица выражение изумления и успокоить бешеное, неровное биение сердца.

Сирл тихонько усмехнулся и проехал чуть вперед.

– Не стоит так негодовать, Ровена. Вы созданы для поцелуев. И я крайне сомневаюсь, что после этого случая лобзания вашего престарелого жениха доставят вам удовольствие. Примите правду такой, какая она есть.

– Чтоб на вас оспа напала, – прошипела она. – Попробуйте только проделать что-нибудь еще в этом роде, и клянусь, я убью вас. Убирайтесь. Не хочу иметь с вами ничего общего. Как только я выйду замуж за лорда Трегована, то прослежу, чтобы вам полностью выплатили долг. И после этого можете катиться к дьяволу.

Пришпорив лошадь, она ускакала прочь, не оборачиваясь.

Тобиас смотрел ей вслед, и улыбка медленно исчезла с его лица, уступив место озабоченной нахмуренности. Ровена говорила уже привычным ему тоном, но в ее голосе звучала сталь. Его грудь сжалась от смешанного чувства жалости и восхищения ею. Он ни на минуту не усомнился, что Ровена прекрасно знает обо всех недостатках своего отца, но в их прошлую встречу, к ее чести, она защищала его изо всех сил. Она стала опорой и поддержкой семьи, и, если бы не она, они потеряли бы и то немногое, что у них осталось. Большинство людей сочли бы, что для женщины этого более чем достаточно; хрупкие плечи не вынесут такого груза. Но, судя по ее твердости и этому отзвуку стали в голосе, Ровена собиралась выполнить свои обязанности до конца.

Тобиас никак не мог поверить, что в какой-то простой корнуоллской девчонке могло быть столько выдержки, твердости характера и храбрости. Он пытался убедить себя, что это просто вожделение, желание, которое она пробудила в нем тогда, на балу, – обычное чувство для человека, который провел много времени вдали от берега и поэтому считает привлекательной практически любую женщину – что уж говорить о такой красавице. Но нет. Это не объясняло его растущего восхищения – уже почти одержимости, что заставляла его продолжать искать общества Ровены Голдинг.

Новость о том, что на «Буревестник» напали пираты и захватили всех, кто был на борту, достигла Фалмута и вызвала в его жителях ярость и ужас. И тем не менее это событие не было таким уж редкостным или из ряда вон выходящим. Более века корсары не давали мореплавателям покоя, а торговля белыми рабами в Европе разрушила немало семей и погубила множество невинных судеб.

Когда об этом сообщили Ровене, поначалу она даже не поняла, о чем идет речь. Наконец весь кошмар положения дошел до нее, добрался до самого сердца, и все остальное вдруг перестало иметь значение.

Джейн, ее любимую красавицу сестру, похитили. Господи, она не может, не может ее потерять! Солнце угаснет без нежности, любви ко всем окружающим и мудрости Джейн, которые так уравновешивали, успокаивали ее собственный необузданный, горячий нрав. Джейн в руках берберийских пиратов. Они увезут ее на край света, в какое-нибудь дикое королевство, которого даже нет на английских картах, и сделают ее рабыней.

Когда прошло первое потрясение, к Ровене вернулась ее обычная живость, а с ней вместе и гнев. Она вознамерилась найти Джейн, чего бы ей это ни стоило. Когда ошеломленный горем отец спросил ее, что же теперь делать, Ровена ответила коротко и без раздумий:

– Отправиться в погоню, отец. Это единственный выход. Я не успокоюсь, пока она не окажется здесь, дома, живая и невредимая. Тут ее место. – Она взяла отца за руку и крепко ее сжала. – Я найду ее, даже если мне самой придется избороздить все моря отсюда до Северной Африки.

Совсем сломленный, он только кивнул:

– Чего бы это ни стоило. Джейн не должна была покидать Фалмут. Не должна была отправляться в такое опасное путешествие. И непонятно, откуда начинать поиски, пока мы не узнаем, где именно ее захватили.

Ровена осознала, что это правда. Джейн могла быть где угодно. Море необъятно, и в нем неисчислимое множество островов и побережий.

Глава 3

В отчаянии Ровена бросилась к гавани, чтобы поговорить со знакомыми рыбаками. Она и сама толком не знала, о чем собирается их расспрашивать, но изо всех сил надеялась, что найдется кто-то, кто сумеет ей помочь. Сведения, что она получила от одного из рыбаков, оказались довольно неожиданными. Выходило так, что единственным человеком, способным оказать ей помощь, является Тобиас Сирл.

Ровена почувствовала, что ее надежда чуть упрочилась. Казалось, весь Корнуолл был осведомлен о приключениях и подвигах Тобиаса Сирла. Как твердили все подряд, он был настоящим бичом всех пиратов и бандитов отсюда и до самых Карибских островов. У него везде были «глаза» и свои люди, и он знал моря и североафриканское побережье едва ли не лучше, чем сами пираты.

Ровена долго стояла и молча смотрела на «Цимбелин». До вчерашнего дня корабль стоял на якоре в гавани, но теперь переместился ближе к берегу. Если все, что ей рассказали, – правда, сможет ли она пойти к Тобиасу Сирлу и смиренно попросить его о помощи? Умолять его? Заключить с ним сделку? Но ей было нечего предложить в ответ. Медленно Ровена перевела взгляд с его величественного судна на «Ровену Джейн», которая была поменьше. Нет. Все же ей есть что ему предложить.

Ровена заметила, что на корабль грузят провизию, как будто он готовится к скорому отплытию, и подумала, что это странно. Ведь Сирл не собирался покидать Фалмут до тех пор, пока отец не расплатится с ним.

Она прошла немного вперед и остановилась у подножия широкого трапа, соединяющего судно с берегом, по которому ловко бегали матросы, занося в трюмы бочонки с водой, солонину и прочие припасы.

Ровена остановила одного из них:

– Я бы хотела видеть мистера Сирла. Он… он на борту?

– Да, мисс. В своей каюте с мистером Декстером. Идемте за мной, я отведу вас к нему.

Каюта Сирла, отделанная панелями из темного дерева, с полированными стульями, была великолепна. Сам он стоял у стола и внимательно вглядывался в разложенную перед ним карту, упираясь пальцем в какую-то точку. Рядом с ним стоял другой мужчина и смотрел ему через плечо.

Сирл поднял голову:

– Ровена?

Он был явно удивлен, но сдержался, и его лицо осталось таким же холодным и чуть надменным.

– Прошу прощения, что отрываю вас от дел, но я была бы крайне благодарна, если бы вы уделили мне немного вашего времени.

Сирл ухмыльнулся:

– Простите. Мне показалось, что вы мой новый юнга.

Ровена подняла бровь:

– Я похожа на юнгу?

Он быстро осмотрел ее, одетую в платье из небесно-голубого муслина с крошечными лиловыми цветочками, с широким лиловым поясом, перехватывающим талию. Снова ухмыльнулся, причем в глазах его вспыхнули озорные искры, как будто присутствие Ровены на борту отвлекло его и немало позабавило. И покачал головой:

– Нисколько. Это мистер Декстер, капитан «Цимбелина». Марк, позвольте мне представить вас мисс Голдинг.

Марк Декстер выступил вперед и широко улыбнулся. Ему было около сорока лет, и он был отлично сложен, широкоплеч и бородат. Его лицо избороздили морщины, но выражение у него было самое бодрое и приветливое.

– Добро пожаловать на борт, мисс Голдинг. Прошу меня простить – меня ждут на кватердеке.

Они остались одни.

– И что же привело вас в стан врага, да еще так срочно, Ровена?

Она помолчала. Ее охватило знакомое волнение – как бывало всегда при встрече с ним, – и несколько секунд Ровена просто не могла вымолвить ни слова, словно бы в его присутствии на нее действовала некая неведомая сила. На нем была свободная белая рубашка, а поверх нее – коричневый кожаный жилет. Она вдруг подумала, какие сильные у него руки – рукава рубашки были закатаны. И ее вырез немного открывал его грудь…

Ровена собралась с духом.

– Я пришла к вам по делу, которое имеет огромную важность для меня и моего отца.

Он иронически посмотрел на нее:

– Вы пришли уплатить долг?

Ровена жарко покраснела и покачала головой:

– Нет, боюсь, что нет. Я здесь потому, что вы единственный, судя по всему, человек, который может нам помочь.

– Какую же помощь я могу оказать вам и вашему отцу? Не могу себе представить. Это он послал вас сюда? Попросить об отсрочке, как-нибудь схит рить, словчить?

Ровена сумела сдержаться. Сирл пристроился на край стола и сложил руки на груди. Он не предложил ей сесть, и она понимала, что он намеренно держит ее в напряжении.

– Отец ничего не знает о том, что я пошла к вам. И если узнает, то уж точно сдерет с меня шкуру.

На его щеке дернулся мускул.

– О! Мое любопытство выросло до невероятных пределов. Вы заявились ко мне на «Цимбелин» без ведома отца – это непостижимо.

Теперь она уверилась в том, что он не прогонит ее, не выслушав. Ровена подошла ближе и заглянула ему прямо в лицо – пусть видит ее необычные глаза, в которые она подпустила нежности, и длинные густые ресницы. Она намеревалась использовать каждое свое преимущество.

– В чем дело, Ровена?

Она остановилась ровно в трех футах от него. Сирл давал понять, что у него нет времени на светские любезности. Он занят собственными делами, говорили его поведение и тон. Так что ей лучше изложить свое и отправиться восвояси.

– Вам ведь известно о «Буревестнике»? О судне, что на пути к островам Силли было захвачено пиратами?

Он нахмурился:

– Да, я слышал об этом. И что с того? Такое происходит постоянно.

Ровену потрясла такая бессердечность, но она сделала глубокий вдох и овладела собой. Никогда еще она не была так не уверена в себе. Осознав это, она покраснела.

– Это… это нелегко для меня. Вы – весьма важная персона и обладаете репутацией, которой могут позавидовать многие мореплаватели.

Сирл прищурился.

– Давайте перейдем к сути. Я не из тех мужчин, кого нужно улещивать перед тем, как о чем-то попросить. Говорите прямо, Ровена. Вам что-то от меня нужно, и нужно очень, иначе бы вы не пришли сюда вот так.

– Это правда. Где настоящая нужда – там сам дьявол подгоняет, – согласилась Ровена. И в самом деле, должно быть, это дьявол привел ее сюда, чтобы пресмыкаться – и перед кем! – Вы не знаете, что там, на «Буревестнике», была моя сестра Джейн и что ее тоже захватили в плен.

Теперь Сирл определенно заинтересовался. Наконец-то.

– Нет, я и в самом деле не знал. Представлю, как всем вам тяжело. Но я все еще не понимаю, зачем вы здесь.

– Чтобы попросить вас помочь мне найти ее.

Он посмотрел на нее с искренним изумлением:

– Ровена, вы и вправду единственная женщина на свете, у которой хватило чертова нахальства прийти сюда после всего, что вы мне наговорили, и просить меня найти вашу сестру.

– Я понимаю, но… я подумала…

– Что вы подумали? Что я тут же снимусь с якоря и отправлюсь в самые опасные воды в мире, чтобы искать какую-то юную леди? Вам не пришло в голову, что у меня есть и свои дела, и свой корабль, о котором нужно позаботиться, и что я не болтался бы просто так в фалмутской гавани, если бы не ждал, что ваш отец уплатит мне долг?

– Я ничего не могу с этим поделать.

Сирл бросил на нее тяжелый взгляд и замолчал. Затем он заговорил снова:

– Вы хотите от меня того, что сделать невозможно. По вашей просьбе я должен, скрывая все от вашего отца, послать свою команду в осиное гнездо, где почти все мои матросы наверняка погибнут.

В глазах Ровены вспыхнуло пламя.

– Я не думаю, что это невозможно для такого человека, как вы. Мне говорили, что вы прекрасно знаете те воды и побережье Северной Африки и еще что вы лично знакомы с некоторыми из берберийских пиратов. У меня нет желания спрашивать, для чего вам подобные знакомства – это ваше дело, – но, учитывая все, что я только что сказала, более подходящего – лучшего – человека для моей цели просто не найти.

Сирл промолчал.

– Я все еще не могу поверить, что вы явились сюда, чтобы попросить меня способствовать вам в этом совершенно безумном, безнадежном предприятии, – наконец произнес он.

Ровену охватило отчаяние, но она в который раз овладела собой.

– Вы полагаете, я сама этого не понимаю? Да, это безумная затея, и, возможно, безнадежная, – выпалила она. Ее глаза сверкали. – Но я должна попытаться! Если вы не можете мне помочь, то, пожалуйста, подскажите хотя бы, кто возьмется за это дело. Клянусь, если есть хоть малейший шанс спасти Джейн, я сама поплыву на веслах до этой проклятой Северной Африки!

– Не будьте дурочкой, Ровена. Прежде чем совершить необдуманный поступок, взгляните на факты. Мусульмане, торговцы рабами – фанатики и угнетатели – объявили войну всему христианству. Это настоящая паутина. Вся Европа подвергается их набегам, включая и английские прибрежные деревни. Тысячи людей похищаются даже и из своих домов; их увозят в Алжир и Сале в цепях. Корсары безоговорочно повинуются капитану. Они не знают жалости и страха, в бою опасны, упорны и не сдаются до последнего.

– А что бы сделали вы на моем месте? Что, если бы у вас была сестра и ее похитили? Неужели вы не отправились бы на ее поиски, не захотели попытаться освободить ее?

Сирл потер шею и медленно произнес:

– Если говорить откровенно, то… да, я поступил бы именно так.

– Тогда… пожалуйста, умоляю вас, подумайте об этом. Если бы только я могла, то заплатила бы вам любую цену.

Он вздернул бровь:

– Любую цену, Ровена? Я даже не могу представить, какая сумма могла бы меня соблазнить. И не имею желания об этом думать. Очень сожалею о вашей потере, но ничем не могу вам помочь.

Волна разочарования и гнева затопила сердце Ровены.

– Так вы отказываетесь! – вскричала она. – Вам и вправду все равно, да? Вам безразличны все, кроме вас самого. Моя сестра будет заживо гнить в арабской темнице, возможно, ее убьют, но ведь ваше дело сторона. Вы и пальцем не шевельнете, чтобы помочь. Хотя, кроме вас, сделать это никто не способен!

– Ровена. – Он глубоко вздохнул. – Вы не перестаете меня изумлять. Ведь между нами все еще стоит долг, который ваш отец так и не заплатил. Это вас не смущает?

– Конечно, смущает. И я ненавижу себя за то, что мне пришлось обратиться к вам. Это лишнее доказательство моего отчаянного положения. Я совершенно беспомощна и не смогу найти свою сестру сама.

– Черта с два вы беспомощны. Что угодно, только не это. Женщина, которая решилась прийти к врагу своего отца, чтобы попросить его помочь, и при этом не склоняет головы и сверкает глазами, совсем не беспомощна. – Он покачал головой, и густые пряди упали ему на лоб. В груди его зарождался безудержный, гомерический смех, бурный и заразительный. – Беспомощная леди не посмела бы взойти на борт моего корабля одна и без оружия – или чего-то, чем при случае можно было бы защититься. Вы заслужили залп в вашу честь – за храбрость, Ровена. Итак, я салютую вам за вашу смелость и дерзость. Вы точно не трусиха – это так же очевидно, как и то, что вы красавица. Но ваш отец должен мне по самые уши. Вы что, хотите еще увеличить этот долг?

– Есть… есть кое-что, что я могла бы предложить вам в качестве оплаты.

С некоторым удивлением Ровена осознала, что теперь Сирл рассматривает ее уже с другим интересом.

– О, в самом деле? Вы хотите сказать, что мы с вами могли бы… заключить некую восхитительную сделку? – мягким, едва ли не шелковым голосом спросил он, и его глаза сделались еще более голубыми, чем обычно.

Ровена сразу поняла, какого рода сделку он хочет заключить, и ярость вскипела у нее в груди – не столько из-за него, сколько из-за волнения и даже некоторого лихорадочного возбуждения, которое вызвала у нее одна лишь мысль об этом.

– Говоря об оплате, я имела в виду «Ровену Джейн».

– А зачем мне, скажите на милость, еще один корабль? У меня достаточно своих. – Сирл нахмурился. – «Ровена Джейн» принадлежит вашему отцу. Какое право вы имеете ее мне предлагать?

– Отец… отец немного не в себе из-за несчастья, произошедшего с Джейн. Он готов на все, чтобы вернуть дочь домой.

Его глаза блеснули. Казалось, он что-то прикидывал в уме, и Ровена встревожилась. Он молчал достаточно долго, хотя она была уверена, что он давно уже решил, какую цену попросить, и только поджидал подходящего момента, чтобы ее назвать.

– Хорошо. Если все это так важно для вас, то я готов заключить с вами соглашение. Но цена будет высока. Я предпочел бы не деньги. А вас, Ровена.

Ровена коротко и тяжело задышала. С изумлением и ненавистью она уставилась на Сирла. Еще никогда в жизни ее так не оскорбляли и не унижали. Эти мысли подстегивали ее, и в конце концов ее щеки запылали алым огнем, словно маки. Ах, если бы только она не нуждалась так отчаянно в его помощи! Ей до смерти хотелось ударить его по губам со всей силы, так, чтобы разбить их в кровь. За это предложение Ровена стала презирать его еще больше, но куда сильнее она презирала саму себя – за то, что, несмотря ни на что, ее все равно влекло к нему.

– Чего вы хотите?

Он лениво улыбнулся при виде ее пунцовых щек и дрожащих губ.

– Не играйте в невинность, Ровена. Вы – женщина, и женщина красивая. Такую каждый мужчина хотел бы залучить в свою постель. Вы прекрасно знаете, чего я хочу.

Ловушка медленно захлопывалась. Сирл вел себя сдержанно, но за внешним спокойствием чувствовалось напряжение, словно у волка. Пока он неподвижен, но готов в любой момент броситься на добычу и разорвать ее.

– Да, – коротко ответила Ровена. – Думаю, что знаю, мистер Сирл.

– Тобиас. Мое имя Тобиас. Так что, ударим по рукам? – Уголки его губ поползли вверх, он соскочил со стола и принялся снова изучать карту.

– А как же мой будущий муж? Как, по-вашему, я должна сообщить ему о нашей договоренности?

Он лукаво ухмыльнулся:

– А это, моя дорогая Ровена, уже исключительно дело ваше и вашей совести.

Ровена понимала, что если она хочет спасти Джейн, то у нее нет иного выбора, кроме как сделать то, чего он требует.

– Я пришла сюда просить вас помочь Джейн и готова была выплатить любую названную сумму. Но я и не догадывалась, какую цену вы назначите. И тем не менее я заплачу ее, хоть и буду презирать вас за это всю жизнь.

На мгновение на его лице мелькнуло удивление – он не ожидал, что Ровена сдастся так легко. Однако он был более чем доволен. Это почти стоит путешествия к берегам Северной Африки, где полно пиратов, чтобы попытаться найти там сестру Ровены.

– Так что, мы договорились?

У этого человека нет никаких нравственных убеждений, подумала Ровена и надменно подняла подбородок.

– Да. Мы договорились. Но это будет только одна ночь.

Он медленно кивнул, и его глаза блеснули.

– Вы обещаете одну ночь принадлежать мне?

– У меня нет иного выбора. – Только сейчас Ровена в полной мере осознала, насколько это верно. – Так что… если вы поможете мне найти Джейн, то – да.

– Я сделаю все возможное. Не успокоюсь до тех пор, пока она не окажется в безопасности.

– И я настаиваю на том, чтобы отправиться с вами.

Тобиас вскинул брови – нет, это невероятно! – и покачал головой. Он подошел к ней ближе, чтобы его слова прозвучали более внушительно.

– Не думаю, что это хорошая мысль. Если я уступлю вашему необдуманному порыву, вас могут убить, и это вряд ли поможет вашей сестре.

На лице Тобиаса совершенно явственно читалось, что ее план не только смешон – нет, в самом деле, что за глупость! – но и чреват множеством опасностей, которые она себе даже не представляет.

– При всем уважении, Ровена, вам лучше отказаться от этой идеи, – разумно заметил он и замер, ожидая ее ответа.

– Но я не собираюсь от нее отказываться, – тихо сказала она. К груди снова поднималась горячая волна, что обычно предвещало взрыв гнева. Ровена ненавидела, когда другие указывали ей, что делать. – Когда Джейн найдется, ей будет нужен родной человек рядом. Сестра. Не вижу никакой опасности в том, чтобы поплыть вместе с вами.

– В самом деле не видите? – Тобиас тоже разгорячился. – Отвечаю вам – нет. «Цимбелин» – не пассажирское судно, корабль не приспособлен для женских нужд. И кроме того, команда не отправится в плавание с леди на борту. Все они суеверны и считают, что женщина на рабочем судне – к несчастью.

– Но я должна!

Тобиас услышал в ее голосе отчаянную мольбу, но решил пренебречь ею.

– Нет. И если вы не хотите, чтобы я вообще отменил все предприятие, то будете поступать так, как я скажу. Вы вообще когда-нибудь выходили в море?

– Выходила. На рыбацкой лодке.

– Это совсем не то. Вы женщина, и слишком хрупкая, чтобы идти под парусами с командой, состоящей из одних мужчин.

Эти слова Ровена восприняла как оскорбление.

– Если вы позволите мне плыть с вами, я докажу вам обратное.

– Отнюдь. Вас одолеет морская болезнь, и вы станете молить меня высадить вас на берег в ближайшем порту.

Видя, что он не поддается, Ровена уже хотела отвернуться, как вдруг ее взгляд случайно упал на карту, которую Сирл так внимательно изучал перед ее приходом.

– Что это? – с любопытством спросила она. Он не ответил, и она повторила, уже резче: – Скажите мне.

– Алжир.

– Стало быть, это побережье Северной Африки? – Еще несколько мгновений, и перед ней открылась правда. – Так вы… вы собирались отправиться за «Буревестником» сами? Когда я вошла, вы с капитаном ведь обсуждали именно это? И вы заставили меня умолять вас, чуть ли не валяться у вас в ногах! Не сомневаюсь, вам это доставило огромное наслаждение. Вы… вы…

Он тихонько рассмеялся:

– Да. Я наслаждался каждой минутой. Я знал о нападении на «Буревестник», но мне не было известно, что на борту находится ваша сестра, пока вы мне не сказали. Я все время изучаю карты. Без них мне никуда. Я знаю пирата, который захватил «Буревестник». Скажем так, один раз мы уже сталкивались, и он мне кое-что должен.

– Значит, мой отец – не единственный ваш должник, – горько съязвила Ровена. – И вы думали погнаться за ним, потому что у вас имеются свои причины разобраться с этим капитаном пиратов. Кто же он такой, если вы так хотите его поймать?

Тобиас пристально посмотрел на Ровену.

– Он англичанин, изменивший своей вере и ходящий теперь под мусульманским флагом. Его зовут Джек Мейсон.

Дрожь пробежала у нее по спине.

– Не тот ли это Джек Мейсон, что поджег ваше судно, когда служил капитаном на корабле моего отца?

Он кивнул:

– Тот самый. Мейсону всегда были присущи некоторые пиратские замашки, и в конце концов он стал необычайно удачливым корсаром. На «Дельфин» напали берберийские пираты, когда он возвращался с Антигуа в Англию. Мейсона и остальных членов команды угнали в плен в Марокко. Но Мейсон – хитрая бестия – сумел сблизиться с капитаном пиратов, нашел в нем родственную душу и уже совсем скоро надел тюрбан и тоже стал участвовать в корсарских рейдах. Он захватывал корабли и присваивал их себе.

– Что это означает – «надел тюрбан»?

– Некоторые называют это «стать турком». Это значит переменить веру и принять ислам. Мейсона теперь знают под именем Хассан Касем. Он крайне расчетлив, безжалостен, корыстен и опасен, и он способен на все, только бы вырвать у жизни то, что он хочет. Большое несчастье, что на пути ему встретился именно «Буревестник». Уверен, вашего отца заинтересует известие, что его бывший капитан занялся торговлей рабами.

– Да уж, крайне заинтересует. Когда вы отплываете?

– Завтра. С приливом.

– А как же отец – и его долг?

– Это может подождать.

– Поскольку вы и так собирались преследовать тех, кто захватил «Буревестник», не знаю, почему я к вам пришла. Глупо получилось.

Тобиас одарил ее ослепительной улыбкой.

– Возможно, потому, что я необычная, завораживающая личность, – протянул он так забавно, что Ровена даже не смогла рассердиться. Его глаза манили и дразнили. – И еще потому, что я послан вам небесами, чтобы уладить ваши беды, поскольку, как вы верно отметили, я обладаю редкими знаниями о корсарах.

Его слова были достаточно правдивы, чтобы Ровена снова слегка покраснела – сначала стало горячо шее, затем щекам, и их как будто защипало.

– Вы меня нисколько не завораживаете. Хотя да, я нахожу вас довольно необычной персоной. – Тобиас проводил ее до дверей каюты и дальше, до палубы. – Мы еще увидимся?

– Нет. Обещаю, что сделаю все от меня зависящее, чтобы привезти вашу сестру обратно домой. Кстати, если увидите мальчишку, которого я поджидаю, скажите ему, чтобы он поторопился. Это мой новый личный юнга. Кажется, его зовут Том Эштон.

– И как выглядит ваш новый личный юнга?

Тобиас пожал плечами и обернулся к Декстеру, который стоял неподалеку:

– Вы нанимали мальчишку, Марк, – объясните мисс Голдинг, как он выглядит.

– Да я договаривался не с ним, а с его матерью. Парнишки не было дома, он как раз искал работу.

Ровена и в самом деле увидела мальчишку, которому предстояло стать личным юнгой Тобиаса Сирла. Бедный юнец стоял на набережной с узелком одежды за плечами и таращился на «Цимбелин». Он был бледен как смерть, а в его глазах плескался ужас. Было совершенно очевидно, что корабль его пугает и он не имеет не малейшего желания подниматься на борт. Парень не имел вкуса ни к морским приключениям, ни к морю вообще, но матери приходилось кормить много голодных ртов, а работы поблизости он так и не нашел…

Ровена с пониманием улыбнулась и в одно мгновение разрешила и все трудности несчастного мальчика, и свои собственные.

Том Эштон, не веря своему счастью, помчался домой, а Ровена повернулась к «Цимбелину» с довольной улыбкой на губах:

– Так, значит, Тобиас Сирл, вы не хотели брать меня с собой. Ну что ж, посмотрим.

В широкополой шляпе на коротко остриженной голове, с узлом в руках, Ровена тихо вышла из дома. Она была донельзя взволнована. Ночь Ровена провела без сна, в тяжелых раздумьях относительно правильности того, что она собирается совершить, и пытаясь себя подбодрить – все же план, который она придумала, был и в самом деле безумным. Но теперь, торопясь к гавани, она не сомневалась ни в своем решении, ни в успехе предприятия.