Текст книги "Лили и запретная магия"
Автор книги: Холли Вебб
Жанр: Повести, Малая форма
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]
Глава вторая
– Получилось! – воскликнула Лили, глядя на черную собачку. – У меня получилось!
Взгляд мопса был серьезен.
– Ты же настоящая, правда? – прошептала девочка и протянула руку.
Собака посмотрела на дрожащие пальцы и вдруг бросилась к Лили. Девочка вздрогнула, а потом громко засмеялась – мопсик ее лизнул. Его язык был такого же странного фиолетового оттенка, как и на картине, – он всегда казался Лили неправильным, ненастоящим.
– Интересно, у всех собак языки фиолетового цвета или только твой, потому что ты сошла с картины? – спросила она и нахмурилась. Как будто это важно! – Думаю, ты щенок, еще совсем маленькая. А ты навсегда останешься щенком?
Собака задумчиво повернула голову сначала в одну сторону, потом – в другую и закатила глаза. Очень ясный отрицательный ответ. Вдруг она увидела салфетку на подоконнике, подбежала к ней и осторожно обнюхала, потом разочарованно посмотрела на Лили.
– Здесь много мышей, – предложила девочка. – Хочешь толстенькую мышку?
Мопс с отвращением фыркнул. Лили нахмурилась – ясно, собака ее понимает. Наверное, это неудивительно. По крайней мере, не удивительнее того, что собака вышла из простого рисунка, сделанного девочкой.
– Кажется, не хочешь. Я тоже не хочу! В моей комнате есть печенье.
Мопс радостно подпрыгнул и побежал к двери оранжереи, которая ведет в один из сотни узких коридоров дома Меррисот. Собака кружилась на месте – ждала, когда Лили пойдет за ней.
– Да, да. Только тебе надо спрятаться, хорошо? – Лили присела около танцующего мопсика. – Послушай. Мне не разрешат тебя оставить, я уверена. Я даже спрашивать боюсь. Хотя это не так важно. Ты будешь моим секретом! Поняла? Потише, пожалуйста.
Собака важно кивнула, и Лили засмеялась. Какой же забавный песик! Но, увидев огромные сердитые черные глаза, она поняла, что задела самолюбие мопса, присела и примирительно стала объяснять:
– Прости, я не хотела смеяться. Просто все так странно! В смысле – я разговариваю с собакой. В моем случае это тем более странно, ведь я почти ни с кем не разговариваю. И у меня раньше не получалось колдовать… – Лили покачала головой. – Хотя и сейчас я не колдовала, это само получилось, я тут ни при чем! – Она наклонила голову и столкнулась носом с мопсом, чья шерсть блестела в вечерних лучах солнца. – Может, ты при чем?
Собака посмотрела на девочку и гавкнула – резко, требовательно, но в конце осеклась, будто вспомнив просьбу Лили вести себя тихо.
– Хочешь есть, да? – Девочка выпрямилась, мопс довольно закружился вокруг ее ног. – Тогда не отставай. И помни: если что – прячься!
Тонкой черной полоской собака прошмыгнула к окошку, схватила зубами пустую салфетку и, потащив ее за собой как развевающийся флаг, побежала обратно к девочке.
– Ого, отличная идея! – Лили наклонилась, подобрала салфетку и радостно улыбнулась: мопсик запрыгнул ей на руки и с любовью лизнул щеку.
Собачка устроилась на руках девочки, выпрямившись, будто королева – с таким же важным видом она сидела и на картине в коридоре. Лили осторожно положила салфетку на голову мопса.
– Если услышишь чьи-то шаги – просто пригнись, – тихо сказала она и выскользнула в коридор.
Лили быстро шла по дому – и никто не попадался ей на пути. Время послеобеденное – мать наверняка отдыхает, да и служанки с радостью воспользовались возможностью побездельничать – скорее всего, собрались сейчас на кухне и мешают миссис Портер.
Лили остановилась в коридоре между гостиной и библиотекой, с тревогой посмотрев на дверь библиотеки. Девочке казалось, мать – наверху, но никогда не знаешь наверняка… Ни звука. Чуть расслабившись, она подошла к позолоченной раме картины и заинтересованно на нее посмотрела. Собака тоже подняла глаза.
Девушка с картины осталась там же, а вот мопса в ее руках больше не было. Теперь девушка крепко сжимает стебель цветка. Кажется, она даже обвила его вокруг пальцев. Красивая нарисованная улыбка стала чуть напряженнее, а на розовом шелковом платье осталось темное пятнышко – след грязной лапки.
– Я не хотела тебя воровать… Кажется, она разозлилась! – виновато прошептала Лили, обращаясь к собаке.
Мопсик подался чуть вперед, поставил лапки на позолоченную раму и понюхал полотно. Потом осторожно его лизнул, заинтересованно склонив голову набок. Вдруг собака отпрянула от полотна – кажется, решила, что реальная жизнь намного лучше, нежели нарисованная картина.
Лили усмехнулась и прижала к себе песика. Она чувствовала, как под черной шерсткой двигаются мускулы. Собака не похожа ни на заклинание, ни на привидение, ни на выдумку. Она теплая, с ней уютно, она настоящая.
За дверью в библиотеку послышался легкий шорох, и Лили вздрогнула. Она резко развернулась, готовая в любую секунду броситься к лестнице. Но никто не вышел.
Девочка всматривалась в узкий коридор, размышляя, могла ли мать узнать, что она сделала, или нет. Кто-нибудь, наверное, заметит разозленную девушку на картине. Лили пошла к лестнице и громко вскрикнула, вжавшись в стенку, когда какая-то девочка пронеслась мимо нее. Собака, почуяв неладное, быстро юркнула под салфетку, но, не в силах скрыть интереса, высунула черный носик.
К счастью, девочка на лестнице совсем ничего не заметила. Она повернулась к Лили, бросила на нее мрачный взгляд и побежала дальше по коридору. Это была Джорджианна.
Разозленная Лили показала сестре язык и зашипела, от чего мопс сразу навострил уши. Джорджи могла хотя бы поздороваться! Наверное, она решила, что Лили не достойна ее внимания.
Джорджианна развернулась и посмотрела на сестру. В плохо освещенном коридоре, где лестница выкрашена в темные мрачные краски, лица сестры было почти не видно, но Лили показалось, что Джорджи похожа на привидение, и девочка от испуга чуть не упала. Светлые волосы висели как солома, бледная кожа отсвечивала болезненным серым оттенком. Темные круги под глазами сильно выделялись.
– Ты плачешь? – спросила Лили, чувствуя укол вины. Почему Джорджи плачет?
Та издала странный звук, похожий на икоту, и взбежала по лестнице, задев сестру и собаку пышной юбкой. Лили вслушивалась в быстрые шаги Джорджианны, за которыми последовал сильный хлопок дверью.
– Что с ней такое? – недовольно пробормотала Лили. Она давным-давно не видела сестру. Сейчас к обиде, что Джорджи перестала уделять ей внимание, добавилось еще и волнение за нее.
– Не знаю. А кто она? – раздался из-под салфетки тихий голос. Мопс встряхнулся и, радостный, вылез наружу. – От нее вкусно пахло! – Лили в ужасе посмотрела на собаку. Глаза девочки стали такими же огромными, как и у мопса. – Что? – спросила собака, раздраженно осматривая коридор. – Знаю, с салфеткой на голове я выгляжу странно, но ты сама попросила меня спрятаться! Я старалась. Думаю, та девочка меня даже не заметила. Она была не в настроении что-либо замечать… – Онемевшая Лили кивнула. Собака искоса на нее посмотрела: – А, ты не думала, что я умею говорить?
– Да… – прошептала Лили. – Я даже не думала, что ты вообще появишься…
– Но ты же сама меня вызвала! – возразил мопс. – Я, конечно, тебе очень благодарна – правда, я совсем не помню своей жизни на картине, но думаю, это было безумно скучно. Потом ты меня позвала… – Собака неуверенно посмотрела на Лили. – Ты же не отправишь меня обратно на холст?
– Нет-нет, ни за что! – Лили отрицательно покачала головой и крепче прижала к себе это милое создание. – Пожалуйста, останься со мной. Я очень хотела, чтобы кто-нибудь ожил, но думала, что оживет твоя хозяйка – девушка в шелковом платье. Она интересная, а мне так хотелось с кем-нибудь поговорить! Не представляешь, как я удивлена. Понятия не имела, что магия сработает! – Лили нахмурилась. – А откуда ты пришла? В смысле, как это получилось?
Мопс потянулась:
– Это ты должна знать, а не я. Все получилось очень быстро. Я даже не могла сопротивляться – будто погналась за мячиком. Правда, мне кажется, что раньше я не могла говорить. Думаю, это твоя вина – ты же хотела с кем-нибудь поболтать!
– Но… кто ты?
Мопс уставилась на девочку с искренним удивлением:
– Эм. Собака.
– Да, но…
– Тебе придется с этим смириться. Это все, что я могу тебе сказать. Так что там с печеньем? И кто эта девочка? Похожая на грустную мышку?
Поднимаясь наверх, Лили вдруг споткнулась о ступеньку – она была слишком поглощена произошедшим и не видела, куда идет.
– Моя сестра Джорджианна. Мы теперь с ней редко видимся.
– А почему так? У Арабеллы – моей хозяйки, той девушки в розовом платье, – три сестры. Так от них было невозможно отделаться!
– Арабелла… – прошептала Лили. – Джорджи мне о ней рассказывала. Она сестра нашей прабабушки. Она была заклинательницей погоды и никогда в жизни не носила плащи. Вообще, все в семье Пауэров должны уметь управлять погодой, это наш дар…
Собака фыркнула:
– Вот еще, заклинания Арабеллы почти никогда не срабатывали. А почему ты перестала видеться с сестрой?
– Она очень занята. Учится. Джорджианна должна стать очень могущественной волшебницей, чтобы вернуть все, как было раньше.
– Раньше чего?
Лили остановилась на последней ступеньке.
– Верно, ты же не знаешь, что произошло. Декрет королевы… магия сейчас запрещена…
Собака с удивлением посмотрела на девочку, а потом недовольно проворчала:
– Что за ерунда?
– Это указ королевы Софии. Все произошло тридцать лет назад, после того, как маг по имени Мариус Гранже убил короля Альберта, отца королевы.
– И что, магия под запретом? Совсем-совсем? – недоверчиво спросила собака.
Лили кивнула:
– Совсем. Навсегда. Поэтому мама обучает Джорджи тайно, а папа в тюрьме. Вот почему мы никуда не выезжаем с острова.
Мопс вздрогнула и пошевелила усами.
– Вы больше не бываете в лондонском доме?
– У нас его больше нет. Семья потеряла много денег, а дом в Лондоне у нас отобрали. Как говорит Джорджи – его украли. Отец пытался добиться встречи с королевой, хотел сказать ей, что не все маги плохие. Но что-то пошло не так, и он попал за решетку. Нам помогает семья матери, но денег все равно мало. Мама жалуется, что мы превратились в нищих, но Марта, наша служанка, говорит, что это полнейшая чушь. Ведь у нищих, например, нет слуг! – Лили перевела дыхание и быстро спросила: – А как тебя зовут? Не могу же я звать тебя просто «собака».
Мопс застенчиво кивнула и посмотрела на девочку:
– Генриетта. Это имя выбрала для меня Арабелла.
Лили улыбнулась. Имя странное, вычурное, но подходит этому милому загадочному мопсику.
– Красивое! – сказала девочка и вздохнула. – Как думаешь, мне стоит поговорить с Джорджи?
Генриетта живо кивнула:
– Конечно! Мне интересно, почему она такая мрачная. Люблю знать, что происходит! Ты только представь, я столько лет была на полотне, совсем не знаю, что произошло за это время. Все так изменилось… И я бы не сказала, что в лучшую сторону! – добавила она, глядя на выцветшие обои, уже готовые вот-вот оторваться. – Хочу понять, что тут творится.
– Получается, когда ты была на картине, то ничего не видела? Ты была вроде как… неживой? – заинтересованно спросила Лили.
Генриетта нахмурилась. Ее пушистая шерстка вздыбилась, и у Лили появилось ощущение, что там можно спрятать целый клад.
– Иногда видела… Думаю, это происходило, когда на нас смотрел – в нас вглядывался – настоящий маг. Тогда я тоже обретала зрение. – Холодным носом она ткнулась Лили в щеку. – Вот тебя я видела.
Девочка покраснела:
– Мне нравилось тебя рассматривать. И Арабеллу тоже. Мне безумно хотелось, чтобы вы сошли с картины, но у меня плохо получается колдовать, в отличие от Джорджи.
Генриетта успокоила ее:
– Все у тебя получается. Это ее комната?
Лили кивнула и постучала в дверь. Ответом ей была тяжелая, настороженная тишина. Девочка дернула ручку, но дверь оказалась закрыта – странно, ведь ключ потеряли давным-давно. Джорджи, наверное, он все равно больше не нужен – она сможет закрыть дверь и без ключа. Лили задумчиво стукнула по дереву – интересно, какое заклинание наложила Джорджианна? Еще час назад Лили бы просто понуро ушла и не стала бороться с волшебством, но сейчас она не одна, а с Генриеттой. Девочка не совсем понимала, что это все значит, но смысл во всем происходящем точно есть. Ее палец что-то кольнуло, когда она провела им по двери, или Лили это померещилось?
– Не получается открыть, – прошептала она. – Но у меня есть идея.
Лили побежала по коридору к своей комнате – они с Джорджи соседки – и проскользнула внутрь. Утром она оставила окно открытым – чистейшее голубое небо обещало, что день будет жарким. Девочка посадила Генриетту на стул у высокого окна, и та с неприкрытым интересом огляделась.
– Хорошая комната. Думаю, спальня Арабеллы была в другой части дома. А твои окна выходят на розовый сад, да? Мы над голубой гостиной? Хотя пыли тут предостаточно! – и собака чихнула.
Лили вздохнула:
– Мало кто соглашается жить и работать на острове. Служанки должны подписать много бумаг – большинство отказываются. Они понимают – здесь происходит что-то странное, что-то нехорошее, и не хотят тут работать…
Генриетта задумчиво кивнула:
– Получается, ваши слуги знают про магию?
Лили пожала плечами:
– Да знают-то все, но об этом никогда не упоминают вслух. При маме, по крайней мере. Никто не рискнет. Когда к нам приезжает Королевская стража, чтобы проверить, как выполняется Декрет королевы, мама всегда стоит за служанками. Она складывает руки и прожигает девушек взглядом. Конечно же, они молчат… – девочка улыбнулась. – Кстати, им хорошо платят. И это еще одна причина, почему у нас недостаточно прислуги, чтобы убирать мою комнату. – Лили огляделась. – Да, тут грязно, ты права. Иногда я сама тут убираюсь, но…
– Мне хочется еще раз взглянуть на твою сестру. – Черная собачка спрыгнула со стула и подошла к окну. – Говоришь, у тебя есть идея?
– Да. Вот, посмотри. Вот мой балкон, а вот балкон Джорджи. Они находятся рядом. – Лили ступила на подоконник и выглянула из окна. – Так, у Джорджи тоже окно открыто, – прошептала она.
Генриетта поставила лапки на подоконник и высунулась наружу.
– Для тебя они находятся близко, но, думаю, мне придется остаться тут. Мы, мопсы, не очень хорошо лазаем, я просто за тобой понаблюдаю. Уговори сестру открыть дверь – тогда ты сможешь впустить меня. – Вдруг она передернула ушами, и если раньше собака говорила как леди – приглушенно и мягко, то сейчас ее голос изменился, она почти шептала: – Я что-то слышу. Там, внизу.
На балконе Лили перегнулась через железные перила, пытаясь заглянуть в комнату сестры. Девочка задержала дыхание.
– Это мама… в голубой гостиной! – прошептала она.
– Там еще кто-то есть. Она с кем-то разговаривает. Тихо, слушай! – Довольная Генриетта положила подбородок на передние лапы.
Внизу, в гостиной, мать подошла к распахнутым настежь окнам. Лили села на пол, прислонилась к перилам и стала вслушиваться в слова, что парили в вечернем летнем воздухе.
– Мадам, как у нее дела? Есть улучшения?
– Это Мартина, мамина служанка! – прошептала Лили.
– Нет, почти нет. Я так надеялась…
Послышалось шуршание плотного шелка – это мама прошлась по комнате, и юбки прошелестели вслед за ней. Лили вздрогнула.
– О ком они говорят? О твоей сестре? – спросила Генриетта.
– Наверное.
На мгновение внизу воцарилась тишина. Потом мать снова подошла к окну, и ее голос, на удивление отчетливый, достиг ушей Лили.
– Хотелось бы мне сделать все самой…
Девочка поежилась. Это было похоже на начало заклинания – мамины слова проникли в сознание Лили необычными цветами и заклубились, как дым. Пытаясь их отогнать, Лили встряхнула головой и крепче вцепилась в перила. Наконец-то ее сознание очистилось.
– Но в пророчестве ясно сказано, что это должен быть ребенок. Я была твердо уверена, что это она! Провидица клялась, что она – то самое дитя, которого мы все так долго ждали. Наверное, она солгала. Мы всегда успеем отправить девчонку по стопам других, но жалко потерянного времени! – Мама глубоко и демонстративно вздохнула. – У меня кончается время. И дети, – она издала грустный смешок.
Лили нахмурилась и посмотрела на Генриетту – та возмущенно передернула ушами.
– О чем это они? Слышишь – звонок? Кто-то позвонил, она уходит из комнаты. Наверное, идет ужинать.
– Посмотри! – прошептала мопс и кивнула в сторону балкона Джорджи. – Как думаешь, она давно там сидит?
Лили развернулась, схватилась за перила и заглянула в балкон сестры. Он оказался шире, чем ее собственный, поэтому, пытаясь рассмотреть что-нибудь в комнате Джорджи, Лили даже не заметила, что в углу балкона притаился комок – сестра собственной персоной. Сжавшись, она сидела у стены, и ее светлые волосы блестели в предгрозовом вечернем свете. Она подслушивала.
– Джорджи! Они ушли. Нам надо поговорить! Пожалуйста, открой дверь! Прости меня за грубость!
Но сестра даже не пошевелилась.
– Что ж, – недовольно прошептала Лили, – придется лезть самой. Попробую ее растормошить. Ей придется меня выслушать!
Девочка перекинула одну ногу через низкие перила.
– Осторожно! – Генриетта прижала уши. – Дом старый, трещит по швам, Лили, это небезопасно! И что ты собираешься делать дальше? Нет, ты не допрыгнешь. Стой!
Но Лили прыгнула. Раньше она прыгала только с яблонь в фруктовом саду. Правда, тогда она приземлялась в высокую траву, в которой лежали гнилые яблоки, а не на выложенный каменной плиткой пол балкона.
Одним локтем девочка зацепилась за перила и попыталась влезть на балкон, но пальцы предательски соскальзывали.
– Джорджи, помоги! – умоляюще звала сестру Лили, ее испуганный голос срывался на крик.
Но Джорджи, казалось, ее не видела и не слышала – взгляд устремлен в пустоту, глаза скрыты вуалью светлых волос.
Генриетта выпрыгнула из окна на балкон и теперь бегала по нему и в ужасе скулила, потом зашлась в громком злом лае, который будто поймал Лили за шею и царапнул ее. Девочка вздрогнула и сильнее схватилась за перила.
Вдруг Джорджи пошевелилась, взмахнула головой, стряхивая с глаз волосы, – казалось, она только что пробудилась от ночного кошмара.
– Лили!
Глава третья
– Что ты делаешь, идиотка? – закричала Джорджи и втащила сестру на балкон.
Пытаясь отдышаться, Лили села на каменный пол и потерла уставшие ладони. Она слабо хихикнула.
– Чего смеешься? – накинулась на нее Джорджи. – О чем ты только думала?! Ты же могла разбиться!
– Знаю. Забавно, ты первый раз ведешь себя как старшая сестра. Может, мне стоит чаще совершать глупости? – Лили улыбнулась и подняла взгляд на Джорджи, прислонившись к коленкам сестры. – Ты смогла бы поймать меня с помощью заклинания?
Джорджи села рядом и крепко обхватила колени.
– Не знаю, получилось бы у меня… – Она закрыла глаза, будто ей было больно смотреть на сестру. – Я бы точно попыталась. Конечно. Но у меня ничего не получается…
– Но пророчество… – начала Лили.
– Ошибочное, – Джорджи пожала плечами, – либо провидица была так напугана, что не захотела перечить маме. Мама боится, что найдется ребенок сильнее меня. Ведь в других семьях волшебников тоже есть дети… у Эндикоттов, например, девочка моего возраста…
– Вот как… – Лили задумчиво кивнула головой. – Поэтому мама так злится? Джорджи, что они от тебя хотят? – спросила она и нахмурилась.
Послышался скрежет когтей, и между стойками перил на балконе Лили просунулась мордочка Генриетты.
– Да! Мне тоже интересно!
Джорджи вскочила, чуть не споткнувшись о сестру, схватила ее и отпрянула вместе с ней к стене.
– Кто здесь? – спросила она.
– Джорджи, хватит! – Лили вырвалась из рук сестры и указала на собаку. – Вот, смотри. Это Генриетта, моя собака! – И она довольно и гордо улыбнулась. – Она вышла с картины, что висит в коридоре внизу, – помнишь девушку в розовом шелковом платье? Это Арабелла, сестра нашей прабабушки. Ты же знаешь ее, да? – Лили посмотрела на сестру: у той на бледном лице был написан ужас. – Что такое? А, думаешь, я ее украла? Арабелла, конечно, разозлилась, но что она может нам сделать, пока находится на картине? Ничего. Так что не волнуйся!
Но сестра неотрывно смотрела на Лили. Глаза Джорджи напоминали темно-фиолетовые глубокие пропасти.
– Ты вывела собаку с картины… Нашла свою магию? Нашла свой путь? – прошептала она, и ее лицо исказилось.
Лили кивнула.
– Ты злишься? – ослабевшим тонким голосом спросила она. – Если не хочешь, я не расскажу маме. Уверена, у тебя все еще получится! Возможно, дело просто в возрасте…
– Лили… – пробормотала Джорджи. Потом улыбнулась. – Собаку удар хватит, если мы ее сейчас же не вытащим!
Генриетта неодобрительно заскулила:
– Я застряну, если попытаюсь просунуть голову дальше! Какие же вы невоспитанные – шепчетесь, да еще и на другом балконе! Быстро возвращайтесь сюда! – Мопс, извиваясь, с трудом вытащила голову из стоек перил.
– Пойдем в мою комнату? – предложила Лили. – Поваляемся на кровати. Мы сто лет это не делали. Джорджи, пожалуйста!
Сестра кивнула и, перешагнув через окно в свою комнату, подала руку сестре, чтобы помочь перебраться с балкона.
Лили заинтересованно оглядела комнату: она сильно изменилась с тех пор, как девочка играла здесь с Джорджи в последний раз. На месте красивой мебели теперь стояли высокие башни из книг и газет. Повсюду расставлены стеклянные сосуды, на которых корочкой застыла старая магия – наверное, сестра усердно занималась в перерывах между уроками. Джорджи, не оглядываясь по сторонам, пробиралась между книгами к двери. Лили задержала дыхание, заметив, что белая фарфоровая дверная ручка обмотана красной нитью. Джорджи легко ее распутала – разве можно так просто разрушить заклинание? Когда девочка убрала нить, дверь распахнулась и Лили поймала сестру за руку.
– Видишь! У тебя получилось!
Джорджи пожала плечами:
– Тут ничего сложного нет, заклинание очень простое. У любого получится, надо только объяснить, как оно работает. У тебя тоже! – Она утвердительно кивнула. – Пойдем, нам надо поговорить! Какая я глупая, почему я раньше об этом не подумала?
– О чем? – прошептала Лили и пошла за Джорджианной по коридору к своей комнате.
Джорджи открыла дверь и подтолкнула Лили внутрь, потом прислонилась к двери, будто наконец почувствовала себя в безопасности. Кончиками пальцев она пробежалась по дверной раме и даже забралась на табуретку, чтобы достать до самого верха. В это время дверь на мгновение осветилась блеклой серебряной тенью, а потом погасла.
– Заклятие безмолвия… – прошептала Джорджи. – Закрой окно! Ой!
И вдруг рассмеялась, увидев, как Генриетта царапается, пытаясь забраться на подоконник. Черная собачка, забавно плюхнулась на пол, потом встала и засеменила на кривых лапках к Лили, не отводя огромных глаз от Джорджи.
– Видок у тебя, конечно… Волосы ужасно грязные! – неодобрительно фыркнула она.
Джорджи рукой пригладила прямые светлые волосы и покраснела.
– Я была занята… – прошептала она.
Генриетта снова фыркнула:
– Интересно, чем это? Неужели не нашлось ни минуты, чтобы сходить в душ?
Джорджи нахмурилась:
– Если честно, я не знаю… Думаю, мама наложила на меня какое-то заклятие. Я все время думала только об учебе, отрабатывала заклинания, пытаясь добиться идеала. Все остальное было неважно… – Она поежилась. – Иногда создается впечатление, что я наблюдаю за собой, будто парю в воздухе, смотрю на себя и думаю: «Бедная Джорджи… Ничего у нее не получается!» Мама, кажется, отчаялась, она злится. Возможно, думала, что ты меня отвлекаешь от занятий… – Она вытерла глаза рукавом. – Понятия не имею, сколько времени я уже в таком состоянии…
Лили посмотрела на сестру:
– Джорджи, я тебя все лето не видела. Именно тогда ты начала заниматься весь день, с утра до ночи. Казалось, ты ни с того ни с сего переехала жить в библиотеку. Когда ты последний раз гуляла?
Ошеломленная Джорджи пожала плечами.
– А когда мы встречались, ты просто проходила мимо, будто меня нет. Как сегодня, на лестнице.
– Все лето? – прошептала Джорджи. С ее щек мгновенно сошел румянец, она стала белее полотна, мешки под глазами ярко выделялись на мертвенно-бледном лице. – Получается, уже целый год, а у меня никаких улучшений… И я почти ничего не помню…
Джорджи покачнулась. Лили подбежала к сестре и усадила ее на кровать. Генриетта подпрыгнула и зацепилась когтями за покрывало. Она прожигала Лили взглядом, пока та не подняла ее. Мопс подбежала к Джорджи, села рядышком, положив лапы на колени девочки, и беспокойно ее оглядела.
– Почему сегодня ты увидела сестру? Что произошло?
Джорджи медленно покачала головой.
– Не знаю. Она просто появилась там, на лестнице. Казалось, все как обычно. Увидев ее, я удивилась, ведь мы так давно не разговаривали. Но я оставила внизу одну книгу, мне надо было сходить за ней, а потом… потом Лили на меня зашипела…
Одной рукой Лили крепко обняла сестру за плечи:
– Прости, пожалуйста. Я была очень грубой! Я не хотела тебя расстроить… по крайней мере, сильно…
Генриетта зашевелила ушами:
– Не извиняйся, Лили! Ты разрушила чары! Она должна тебя благодарить!
Джорджи руками сжала голову и до боли потянула волосы.
– Наверное, ты научилась управлять своей магией, поэтому я внезапно увидела тебя, ты разбила наложенное мамой заклинание.
Генриетта показала ослепительно белые зубы.
– Да, она умничка!
– Лили, храни это в секрете! – Джорджи быстро развернулась и схватила сестру, та от испуга откинулась назад и упала на подушки. Никогда раньше Джорджи не выглядела так странно – глаза потемнели и стали почти черными.
Генриетта, негромко зарычала, вцепившись в покрывало.
– Почему? – Лили поежилась. Неужели Джорджи ей завидует? Лили проглотила слезы. Она так надеялась, что старшая сестра будет ею гордиться! Когда Джорджи перестала с ней разговаривать, она пыталась убедить себя, что ненавидит сестру, ведь та ее бросила. Но по секрету – об этом секрете не знала даже сама Лили – ей просто хотелось доказать, что она тоже особенная.
Джорджи отпустила сестру и вздохнула.
– Я напугала тебя… – Будто извиняясь, она разгладила смятый рукав Лили. – Разве ты не видишь? Я выполняла все, о чем она меня просила. Я слова ей не говорила – хорошая, послушная дочь! Не смела ей перечить. А потом появилась ты – и я задумалась: а почему я это делала? Что ей вообще от меня нужно? Какая глупость! – Она засмеялась. – Уверена, ты думаешь так же. Ни у тебя, ни у Генриетты не получается скрывать эмоции.
Лили посмотрела на собаку – действительно, ее мордочка выражала неодобрение. Девочке показалось, мопсик готова подпрыгнуть – раз, два, три – и засыпать Джорджи вопросами. Но это сделала сама Лили.
– Ты что, серьезно не знаешь, к чему она тебя готовит? – недоверчиво спросила она. – Но ты же сама говорила… какая ужасная у нас королева, как сильно она ошибалась, что однажды все маги объединятся и докажут это. И ты собиралась вернуть все на свои места!
Джорджи кивнула:
– Я просто повторяла слова мамы. Лили, она каждый день мне это говорила! С самого рождения! Вечные слова о пророчестве, моем предназначении, нашем наследии… но что это значит? Что от меня требуется?!
– Почему ты не спросила ее?! – возмутилась Генриетта и сдвинула брови домиком.
Джорджи глубоко вдохнула воздух, будто собираясь что-то сказать, но потом положила подбородок на ладони и уставилась на одеяло. Когда она снова подняла лицо, ее глаза были обычного голубого цвета, хотя само лицо осталось таким же бледным.
– Думаю, потому что боялась. Но тут и чары постарались. Она не хотела, чтобы я ее спрашивала… Наверное, это что-то ужасное…
– Что, например? – Лили нахмурилась. – Мне всегда казалось, что ты должна стать гениальной волшебницей, овладеть магией настолько, что тебя никто не смог бы побороть. И тогда ты пошла бы к королеве и убедила ее, что магия не опасна. Волшебникам больше не пришлось бы прятаться, а ты стала бы главной. Отца бы помиловали, и все зажили счастливо…
Говоря это, Лили мечтательно улыбалась. В конце концов, это ее главная мечта. Но вдруг она поняла, как глупо прозвучали ее слова в темной грязной комнате, где на кровати сидят испуганная сестра и говорящая собака.
Генриетта фыркнула:
– Похоже на сказку.
Лили сглотнула – мир, созданный ее фантазией, быстро улетучился из головы.
– Да, наверное, это маловероятно. Но мама всегда говорила, что нас спасет Джорджи. Как еще она может это сделать? Особенно если у нее самой нет ответа на этот вопрос.
В спальне повисло молчание – все задумались.
– Может, мама тоже не знает, что можно сделать? – предположила Лили. – И просто надеется, что ты сама что-нибудь придумаешь?
Джорджи покачала головой.
– Вряд ли. Она говорит обо всем очень уверенно, будто знает, что делает. Что-то странное и очень опасное! – Она нахмурилась. – Я помню лишь какие-то намеки. Странные слова. Но сложить их воедино у меня не получается, несмотря на то, что Лили меня освободила.
Лили хихикнула: это прозвучало так, будто она расшнуровала Джорджи нижние юбки.
– Как думаешь, мама узнает, что я сделала? – внезапно спросила она, и сердце гулко забилось. – Во время следующего занятия она поймет, что ее чары разрушены? Что она скажет?
Джорджи взяла в рот прядь волос, не обратив внимания на неодобрительный рык Генриетты.
– Мне это помогает думать, извини! – наконец сказала она. – Нет, кажется нет. Если я буду осторожна и продолжу вести себя как раньше, она ничего не заподозрит. – Джорджи горько улыбнулась. – Мама всегда так сильно злится, что не заметит, даже если я вся посинею. А если и узнает, то я не скажу ей, что это ты. Ей не надо это знать. Не рассказывай никому о своей магии, держи в секрете – мне кажется, это правильное решение. Может, поэтому у меня получилось очнуться? – я вдруг поняла, что должна тебя защитить.
– Секреты – это хорошо. Если, конечно, я их тоже знаю, – вступила в разговор Генриетта. – Но не понимаю, почему так важно, чтобы никто не знал о способностях Лили?
Джорджи вздохнула:
– У меня особо ничего не получается, мама в бешенстве. Если я ей не понравлюсь, она возьмет Лили.
Та кивнула. Внутри нее всю будто разрывало. Ведь именно этого она жаждала всю жизнь – быть такой же особенной и важной, как Джорджи. И внезапно ей захотелось стать самой обычной…
– И все начнется заново… – задумчиво произнесла Генриетта.
Собака легла на кровать, вытянув лапы, как маленький китайский лев. Лили примостилась рядом, подперев голову ладонями, чтобы видеть сестру – та свернулась с другой стороны от мопси.
– Я ведь тоже не первая… – прошептала Джорджи и погладила Генриетту по пушистой голове.
Лили внимательно посмотрела на сестру:
– О чем ты?
Джорджи покачала головой, будто пытаясь что-то вспомнить.
– Мама что-то говорила… В моей голове целый рой странных обрывков воспоминаний – они появились, когда спало заклинание. Мама злится, ведь ей пришлось повторить все заново…
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?