Текст книги "Хлоя в центре внимания"

Холли Вебб
Хлоя в центре внимания

Всем, кто пытался (напрасно!) научить меня танцевать

Холли Вебб

Моей семье, всегда готовой меня поддержать

Молника Донг

Глава первая
Мечта сбывается

– Ты всё собрала? Ничего не забыла? – спросила мама уже в третий раз.

– Да, мам.

На самом деле Хлоя не слушала, что говорила мама. Она была слишком взволнована. Сегодня первый день в новой школе, и именно поэтому мама решила её проводить – отвезти на машине. Хлоя хотела доехать сама, но когда сказала об этом маме, та огорчилась и, кажется, даже обиделась.

Хлоя пыталась объяснить родителям, что она хорошо знает дорогу, но они и слушать ничего не желали. Да и понятно почему: они очень гордились, что их дочь поступила в такую хорошую школу, и им хотелось почувствовать свою сопричастность к её успехам. Они всегда проявляли живой интерес к увлечениям дочери: ходили на все её выступления и спектакли, и папа снимал их на видео. Редко кому из гостей, приходивших в дом к Фордам, удавалось уйти, не посмотрев выступление наряженной в костюм ромашки трёхлетней Хлои на празднике в танцевальном кружке.

Из кухни выглянул папа:

– Обязательно сними на видео, как она входит в школу…

– Нет! – в ужасе вскрикнула Хлоя. Только не это! Она представляла, как это будет выглядеть со стороны: мимо проходят крутые ребята из школы «Дебют» и хихикают, глядя на маму, которая снимает на видео, как Хлоя поднимается на крыльцо. – Нет, пап, не надо. Никаких фото и видео, никаких слёз и объятий, и если мы не выйдем прямо сейчас, я поеду сама. На метро. Даже без мамы. Иначе мы опоздаем.

Как она и ожидала, мама тут же засуетилась и выскочила из квартиры, забыв ключи от машины. Ей так не хотелось, чтобы дочка опоздала в школу! Хлоя улыбнулась, схватила свой школьный рюкзак, сумку с одеждой для танцев, мамину сумочку с документами и ключами и поспешила следом за мамой.

Конечно, Хлоя волновалась перед первым днём в новой школе – но это было радостное волнение. Она с шести лет мечтала учиться в театральной школе наподобие «Дебюта» – с тех самых пор, как узнала, что такие школы вообще существуют. А в прошлом году учительница танцев рассказала Хлое о вступительных испытаниях в «Дебюте», и Хлоя сразу же поняла, что это школа мечты. Там есть уроки балета, степа, современных танцев, пения и актёрского мастерства (и обычные скучные школьные предметы тоже, куда же без них), и при школе работает собственное кастинговое агентство. Все ученики постоянно участвуют в пробах для театральных спектаклей и киносъёмок. Театрально-музыкальная школа «Дебют» считается лучшей в стране и одной из лучших в мире. Поступить туда сложно – много желающих. Но Хлоя всё-таки поступила. Её мечта сбылась! Ей не терпелось скорее приступить к занятиям.

Но когда они с мамой подъехали к большому белому зданию с вывеской «Школа музыкального и театрального искусства «ДЕБЮТ», Хлоя вдруг застеснялась. Конечно, она бывала здесь раньше, на вступительных экзаменах, но это было на зимних каникулах, а теперь всё стало каким-то другим. Весь двор перед школой был заполнен учениками, и хотя Хлоя знала, что в «Дебюте» учатся всего сто пятьдесят человек, сейчас, когда они все приехали одновременно, казалось, что их собралось намного больше. И она никого здесь не знает… Хлоя сразу почувствовала себя маленькой и беспомощной.

Она даже тихо порадовалась про себя, что в «Дебюте» есть форма. Сначала она огорчилась, когда узнала: она почему-то была уверена, что в театральной школе все ходят в чём хотят. Однако в памятке со школьными правилами, которую им прислали по почте вместе с уведомлением о поступлении, было написано, что форма обязательна, её носят все учащиеся, даже старшеклассники. И теперь Хлоя была рада, что пришла в форме: в серой юбке и пиджаке, в тонком бордовом свитере и светлой рубашке с полосатым бордово-серебряным галстуком. Точно такая же, как у всех остальных, одежда создавала ощущение принадлежности к единому целому. Если бы Хлоя сама выбирала, в чём пойти в школу, она могла бы одеться как-то не так…

Хлоя встряхнулась и решительно зашагала к большим стеклянным дверям. Что за дурацкие мысли! Во-первых, у неё потрясающий вкус, и она всегда одевается модно и стильно. И во-вторых: когда это её волновало мнение окружающих? Она была категорически против любой школьной формы, и она непременно кому-нибудь об этом скажет. При первой возможности.

Но когда они с мамой поднялись на крыльцо, Хлоя случайно услышала разговор старших девочек и невольно прислушалась, моментально позабыв о своей злости.

– Ассистент режиссёра спросил: «Ты умеешь плавать?» А я сказала: «Конечно, умею. Я плаваю как…»

– Эми Мартин, ты плаваешь как топор!

– В том-то и дело! – хихикнула девочка с кудрявыми волосами. – Даже не знаю, что буду делать, если всё-таки получу это роль. Попрошу мисс Джонс назначить мне дополнительные занятия в бассейне или… даже не знаю. Она меня убьёт!

Хлоя с завистью посмотрела на Эми. На вид лет тринадцать – значит, всего на два года старше её самой. И так спокойно рассказывает о пробах на роль! Хлоя хорошо понимала, почему Эми сказала, что умеет плавать. Если бы её пригласили на профессиональные пробы, она бы поклялась, что умеет и плавать, и ездить верхом, и даже жонглировать, если бы эти умения требовались для роли. А уж потом можно было бы волноваться, как всему этому научиться!

Глава вторая
Самые важные два часа в жизни

Хлоя вошла в здание школы и, оглядевшись по сторонам, улыбнулась. Ей казалось, будто здесь всё знакомо. Будто здесь всё своё. То, что ей понравится эта школа, она поняла в первый же день, когда пришла на вступительные экзамены. Их с Софи привела сюда учительница танцев. Софи – одноклассница Хлои, они дружили с первого класса и вечно соперничали за роли в школьных рождественских постановках. Лучшие роли почти всегда доставались Хлое, но ей нравилась Софи, и она считала, что Софи отлично танцует. И ей было приятно, что на такое ответственное испытание она пришла не одна, а с подругой.

Это было в январе, восемь месяцев назад, но Хлоя знала, что она никогда не забудет тот день. Миссис Роуз повезла их с Софи на метро, и всю дорогу они хихикали от волнения. Было трудно поверить, что в ближайшие два часа вся их жизнь может перемениться. Но на подходе к зданию школы с золочёной вывеской над главным входом они обе притихли: почему-то болтать и смеяться уже не хотелось.

Хлоя сжала губы в тонкую линию и решительно расправила плечи. У неё всё получится! Она выступит на «отлично» и покажет приёмной комиссии всё, что умеет. Всё, на что она способна. Хлоя взглянула на Софи, уже приготовившись улыбнуться: мол, сейчас мы их сразим! Но улыбка погасла: Софи была вся зелёная. В буквальном смысле зелёная. Хлоя всегда думала, что такое бывает только в книгах.

– С тобой всё в порядке? – встревоженно прошептала она.

Софи покачала головой:

– Кажется, меня сейчас стошнит.

Миссис Роуз схватила её под локоть и, ускорив шаг, повела в здание школы.

– Хлоя, жди здесь. Никуда не уходи, – велела она и потащила Софи в туалет в глубине коридора. – Мы на минутку!

Но через минутку они не вернулись. Их не было, наверное, минут десять. Сначала Хлоя не сильно переживала: наверное, Софи просто нервничает, на нервной почве её тошнит, иногда так бывает, сейчас она успокоится, и всё будет в порядке. Но ей самой было не очень уютно и даже слегка страшновато стоять в одиночестве в вестибюле, вцепившись в ремень сумки с костюмом для танцев и наблюдая, как мимо проходят другие ребята с родителями или учителями. А что, если в суматохе о ней забудут? А вдруг она опоздает к началу просмотра? В письме было сказано очень строго: опоздавшие к участию во вступительных испытаниях не допускаются, заявка на поступление аннулируется. Второго шанса не будет. Тут всё серьёзно, как на взрослых профессиональных актёрских пробах. Никто не будет тебя дожидаться, если ты не соизволишь прийти вовремя. Хлоя с нетерпением поглядывала в сторону туалетов и уже собиралась пойти и проверить, что там происходит, но тут как раз вышли миссис Роуз и Софи. Хлоя с улыбкой шагнула им навстречу, не сомневаясь, что с её подругой всё хорошо.

Но нет. Софи была уже не такой зелёной, но всё равно очень бледной, и даже её светлые кудряшки, обычно похожие на упругие пружинки, сделались тусклыми и поникшими. Она опиралась на руку миссис Роуз и, кажется, еле держалась на ногах. «Как она будет танцевать в таком состоянии?» – подумала Хлоя, но постаралась ни словом, ни взглядом не выдать своего беспокойства, чтобы не растревожить Софи ещё больше.

– Извини, что пришлось бросить тебя одну. Ну ладно. Пойдёмте на регистрацию. – В голосе миссис Роуз явственно слышалось напряжение.

«Сможет ли Софи выступить на просмотре?» – снова подумала Хлоя, но ничего не сказала. Они встали в длинную очередь у стола регистрации, и Хлоя всё же спросила у Софи:

– Ты как? Тебе лучше?

– Чуть-чуть получше. Извини. Я, наверное, испортила тебе настроение, – Софи слабо улыбнулась.

– Ничего ты не испортила, просто я за тебя беспокоилась. Ты никогда так не волнуешься перед спектаклями и выступлениями.

– Я всегда страшно волнуюсь. – Софи судорожно сглотнула. – Но сейчас всё ещё хуже. Это самое важное выступление. Ой, Хлоя, я даже не знаю… Мне кажется, я ничего не смогу, ничего.

Если честно, Хлоя тоже так думала, но уж точно не стала бы говорить это вслух.

– Всё ты сможешь, – твёрдо сказала она. – Адреналин помогает мобилизоваться. Как нам всегда говорит миссис Роуз, улыбайся и слушай музыку, и тело само вспомнит, что надо делать.

Но у неё было жуткое ощущение, что Софи уже упустила свой шанс. Шанс, который даётся раз в жизни…

Когда все участники зарегистрировались, их проводили в большое просторное помещение – вроде как зал ожидания. Всем выдали номера, которые надо было приколоть, переодевшись для танцев. Хлое с Софи достались номера тридцать шесть и тридцать семь. Хлое даже не верилось, что на вступительные экзамены пришло столько народу. Она знала, что в «Дебют» принимают не больше тридцати новых учеников в год, а сегодня – лишь первый из четырёх дней испытаний.

Нервная женщина с усталым лицом объяснила участникам, как будет проходить просмотр:

– Мы начнём с танцев. Вы танцуете группами по десять человек. Сначала балет, потом степ. Затем мы послушаем, как вы поёте, и проверим ваши актёрские способности. Каждому будет предложено разыграть сценку-импровизацию. Ну что ж, пора начинать. Первая группа, номера с первого по десятый, идёмте со мной в раздевалку. Учителя и родители, пожалуйста, ждите здесь.

Хлоя с завистью наблюдала, как первые десять участниц выходят из комнаты следом за женщиной-организатором. Одна из девочек выглядела почти такой же испуганной и бледной, как Софи. Хлое хотелось быть в этой первой десятке. Она знала, что как только начнётся просмотр, её волнение пройдёт и она сосредоточится на выступлении, а вот ждать – это хуже всего. Ей казалось, она прямо слышит, как колотится её сердце, и его стук отдаётся в висках.

Их группу вызвали в раздевалку лишь через полчаса после первой. Когда назвали их номера, Хлоя с облегчением вздохнула, а Софи опять сделалась белой как мел и даже выронила сумку из онемевших от волнения пальцев.

Хлоя побрызгала волосы лаком, чтобы её непослушные рыжие кудряшки не торчали во все стороны, и, собрав их в пучок на затылке, придирчиво осмотрела себя в зеркале. Она надела свой обычный костюм для танцев: светло-розовые легинсы, тёмно-розовый гимнастический купальник, поверх короткая розовая кофточка – так одевались на занятия все ученицы миссис Роуз.

– Твоя подруга хорошо себя чувствует? – раздался у неё за спиной чей-то застенчивый голос.

Хлоя обернулась и увидела, что на скамейку к Софи подсела какая-то девочка. Она с беспокойством смотрела на Софи, которая сидела как изваяние, глядя в одну точку, по-прежнему бледная, с лёгким сероватым отливом.

– Кажется, нет, – пробормотала Хлоя. – Так обидно! Софи отлично танцует и прекрасно поёт, но вряд ли она что-то сможет в таком состоянии. – Она завертелась, пытаясь приколоть номер к спине своего гимнастического купальника. Девочка, переживающая за Софи, предложила:

– Давай я тебе помогу. А то если будешь вот так вертеться, потянешь спину.

– Спасибо. А я приколю тебе, если хочешь. И надо как-то вернуть Соф на Землю, а то она где-то в космосе.

Девочка повернулась спиной к Хлое, и та тоже приколола ей номер.

– Спасибо. Удачи тебе и твоей подруге.

В комнату заглянула женщина-организатор:

– Девчонки, у вас две минуты. Потом я за вами приду, и мы пойдём на балетный просмотр.

Обе девочки испуганно переглянулись и уставились на Софи, которая, кажется, даже не слышала объявления.

– Я помогу. Я её причешу, а ты постарайся вернуть её к нам.

– Спасибо, – сказала Хлоя с искренней благодарностью. Девочка уже принялась заплетать Софи французскую косичку – похоже, она была рада, что ей есть чем заняться.

Хлоя села рядом с подругой и взяла её за руку. Рука была ледяной.

– Софи, послушай. Нам уже надо идти на балет. Ты же справишься, да?

Софи слабо улыбнулась, но даже не пошевелилась. Хлоя обняла её за плечи. Софи была вся напряжена как натянутая струна. Как она будет танцевать в таком состоянии?!

Дверь снова открылась:

– Девочки, вы готовы? Пойдёмте в студию!

Ну наконец-то!

* * *

Студия оказалась огромной, с пружинистым деревянным полом и зеркалами на всех четырёх стенах. Преподаватели из приёмной комиссии сидели за длинным столом у стены напротив двери и наблюдали, как участницы испытаний заходят в студию. Хлоя вспомнила, что говорила миссис Роуз: просмотр начинается сразу, как только ты переступаешь порог. Она постаралась шагать уверенно и держать спину прямо.

Одна из преподавательниц балета пригласила девочек на разминку. Она внимательно наблюдала за всеми участницами, иногда делала замечания или просила кого-то вытянуть ногу или прогнуться назад – видимо, чтобы проверить растяжку и гибкость. Рядом с Хлоей она стояла так долго, что та уже начала волноваться, и ей пришлось сосредоточиться на дыхании, чтобы оно не сбивалось. Однако преподавательница ничего ей не сказала. Когда разминка закончилась и начались упражнения у станка, Хлоя быстро взглянула на Софи и мысленно вздохнула с облегчением: пока что вступительные испытания ничем не отличались от обыкновенных балетных занятий, и привычные, знакомые действия вроде бы вывели Софи из ступора. В её движениях ещё чувствовалась какая-то скованность, но в них явно присутствовала и обычная грациозная лёгкость.

Сама Хлоя уже почти не волновалась. Упражнения были совсем несложными. Она всё это умеет – и ей всё это нравится! Она и сама не заметила, как начала улыбаться, выполняя глубокие плие, и преподавательница, проходя мимо неё, с одобрением кивнула:

– Отлично!

Хлоя внутренне просияла, чувствуя на себе завистливые взгляды остальных девяти участниц. После упражнений у станка им предложили выучить и исполнить короткий танец, состоящий из комбинации несложных па, и экзамен закончился. Взглянув на часы на стене, Хлоя с удивлением поняла, что прошло всего полчаса. Так мало?! Ведь они столько всего успели!

Теперь надо было переодеться для степа и идти на следующий экзамен в другую студию, где их ждала другая приёмная комиссия, такая же строгая и пугающая. Но здесь всё было ещё веселее: не испытание, а скорее игра вроде «Делай как я», когда они повторяли движения за преподавательницей, стараясь выдерживать нарастающий темп. Всё это сопровождалось весёлым смехом, и Хлоя совершенно забыла о приёмной комиссии – и вспомнила только в самом конце, когда смолкла музыка.

– Отлично, девочки! Все молодцы! Сейчас небольшой перерыв. Переодевайтесь и идите в столовую по указателям. Там вы сможете перекусить. Потом у вас пение. Вам скажут, куда идти. Мы будем вызывать вас по одной.

В столовой Хлоя так набросилась на чай и печенье, словно не ела несколько дней. Даже Софи съела пару штук, хотя сидела притихшая и упорно смотрела в стол.

– Тебе получше? – спросила Хлоя.

– Да. Но теперь уже поздно. Балет я завалила – была вся деревянная. Меня точно не примут.

– Впереди ещё пение и актёрское мастерство, а значит, не всё потеряно! – заметила девочка, которая помогала Хлое приводить Софи в чувство перед балетом. Теперь она подошла к ним и ободряюще улыбнулась. – Ой, слышите? Кто-то совсем не умеет петь! – Столовая располагалась прямо напротив аудитории, где проходило прослушивание по пению, и здесь было всё слышно.

– Ты споешь лучше, Соф! – убеждённо проговорила Хлоя.

Софи улыбнулась:

– Ну, это несложно! Просто мне кажется, что я уже не прошла.

– Никогда не сдавайся, – посоветовала Хлоя.

– Бетани Адамс! – раздался голос из-за двери в аудиторию.

– Это я.

Как классно Бетани танцует, Хлоя уже видела. У неё потрясающее чувство ритма. Интересно, а как она поёт?

Пела она тоже хорошо – и не просто хорошо, а отлично. Хлоя с Софи сидели, замерев в восхищении, и слушали её чистый, красивый, серебристый голос.

– Наверное, мне уже можно идти домой, – вздохнула Софи. – Она потрясающая! Мне никогда так не спеть!

Глава третья
Новые радости и печали

Хлоя вновь оглядела длинный коридор, вспоминая вступительные испытания и бедную Софи с зелёным лицом. Софи не ошиблась в своих опасениях – её не приняли в «Дебют», хотя письмо с отказом было очень хорошим и добрым. Теперь Софи пойдёт в обычную среднюю школу, ближайшую к дому, но продолжит занятия танцами и запишется в кружок пения и в театральную студию в новой школе. А потом, после десятого класса, попробует поступить в театральный колледж.

В день вступительных испытаний Хлоя хотела попросить у Бетани номер её телефона – сразу после экзамена по актёрскому мастерству, – но на просмотр их приглашали по очереди, по два-три человека, и когда Хлоя закончила, Бетани уже ушла. Поэтому Хлоя не знала, поступила Бетани в «Дебют» или нет. Скорее всего, поступила. С таким голосом, пластикой и чувством ритма Бетани могли не принять лишь в том случае, если она страдает какой-то загадочной боязнью сцены и превращается в статую всякий раз, когда нужно произносить слова роли.

– И куда нам теперь? – растерянно пробормотала мама, глядя на толпу учеников в серо-бордовой форме.

– Мне надо зарегистрироваться и идти в класс, как было сказано в письме. Я сама справлюсь, мам. Ты можешь ехать домой.

– Но здесь столько народу, и все незнакомые… Ты точно не хочешь, чтобы я тебя проводила? – Голос у мамы был немного встревоженным и даже как будто обиженным, но Хлое и вправду хотелось всё сделать самой. Как только мама уйдёт, она станет уже настоящей ученицей «Дебюта», а не новенькой девочкой, которая ни на шаг не отходит от мамы, словно малышка дошкольного возраста. Хлое хотелось почувствовать себя взрослой и самостоятельной.

Она крепко обняла маму:

– Спасибо, что довезла. Но я справлюсь сама, честное слово. А вечером всё тебе расскажу.

Она чуть ли не вытолкала маму за дверь, а потом, улыбаясь про себя, радостно оглядела школьный вестибюль. Наконец она здесь! Она будет учиться в самой лучшей музыкально-театральной школе на свете!

Дверь распахнулась, чуть не задев Хлою. Высокая женщина с очень бледной кожей и роскошными длинными чёрными волосами вошла с таким видом, словно ни капельки не сомневалась, что все должны, побросав свои дела, ринуться ей навстречу. Она остановилась в двух шагах от двери, словно позируя для папарацци. Она явно ждала, что её заметят. Лицо этой женщины было очень знакомым, словно Хлоя не раз её видела, только не помнила где и когда. У неё за спиной смущённо и робко топталась девочка, очень похожая на неё. С такими же длинными чёрными волосами и бледной, почти белой кожей, но без надменной уверенности в своей полной неотразимости, сквозящей в каждом движении её мамы. Наоборот, у девочки был такой вид, словно ей хотелось провалиться сквозь землю. Она была в форме «Дебюта», и Хлоя решила, что это, наверное, ещё одна новенькая ученица.

– Можно вас на минуточку? – обратилась к кому-то из проходящих мимо сотрудников школы высокая женщина. Как только Хлоя услышала её голос, она поняла, почему женщина кажется ей знакомой. Она не помнила её имени, но это была киноактриса. Не совсем знаменитая, но довольно известная. Из тех, кто снимается в детективных телесериалах и в рекламе молочных продуктов и постоянно мелькает на телевидении. Хлоя подумала, что надо будет рассказать папе. Ему нравятся детективные сериалы. – Это моя дочь, Лили Феррарс. Вы, конечно, меня узнали? – Женщина рассмеялась искусственным, явно отрепетированным смехом. – Я Марина Феррарс. – Она произнесла это так, будто ждала, что учительница если и не падёт ниц, то уж точно попросит автограф. – В этом году моя Лили начинает учиться в «Дебюте». Пошла по маминым стопам. – Эффектным жестом она обняла дочь за плечи. Лили покраснела и смутилась ещё сильнее. – Как я понимаю, нам надо зарегистрироваться. – Это было сказано так, словно она готова сделать школе великое одолжение, поскольку известной актрисе не пристало заниматься подобными пустяками и это ниже её достоинства.

Но на учительницу этот спектакль не произвёл впечатления. Она лишь улыбнулась Лили и указала на цепочку больших розовых стрелок с надписями «Новые ученики»:

– Иди по стрелкам, Лили, и придёшь куда нужно. Увидимся после обеда. Я миссис Драйвер, преподаватель по степу. – Она развернулась и пошла прочь быстрым шагом, явно желая скорее сбежать от Марины Феррарс.

Хлоя зачарованно наблюдала, как актриса посреди школьного вестибюля разыгрывает драматическую сцену прощания с дочерью: мол, как прекрасно, что Лили поступила в «Дебют», где начиналась карьера матери, а теперь и сама Лили «делает первые шаги по дороге к мировой славе». Она действительно так сказала! Лили стояла с несчастным видом, глядя себе под ноги, но её мама этого не замечала – спектакль давался вовсе не для Лили. Впрочем, зрители не особо прониклись, хотя многие, перешёптываясь, наблюдали за представлением. Хлоя услышала, как кто-то сказал:

– Кажется, я её знаю. Она постоянно снимается в тупых сериалах.

Хлоя подумала, что, наверное, уже пора идти в класс. Но его ещё надо найти. «Иди по розовым стрелкам», – сказала миссис Драйвер. Хлоя быстро зашагала по коридору, чувствуя себя виноватой. После того представления, которое устроила в вестибюле Марина Феррарс, Хлое стало неловко, что она так спешила скорее спровадить маму. Маме наверняка стало обидно. А ведь если подумать, Хлое очень повезло, что у неё нормальные родители, которые никогда не устроят подобных кошмаров! Даже папина мания постоянно снимать Хлою на видео теперь казалась вполне безобидной и, в общем-то, милой.

Хлоя резко остановилась. Задумавшись о родителях, она не смотрела на указатели, а теперь завернула за угол, и… никаких розовых стрелок там не было. И куда дальше? На секунду Хлоя запаниковала и пожалела, что с ней нет мамы. Они бы наверняка заблудились даже вдвоём – мама сама говорит, что ориентируется в пространстве хуже близорукого хомяка, – но Хлоя хотя бы была не одна…

Из-за угла вышел какой-то мужчина, вполне дружелюбного вида, в спортивных брюках и футболке с логотипом «Дебюта», и чуть не наткнулся на Хлою, застывшую посреди коридора.

– Я им сто раз говорил, что здесь тоже нужно повесить стрелку. Ты заблудилась, верно? Ничего страшного, ты уже пятая потерявшаяся пятиклассница, кого я встречаю сегодня утром. Пойдёшь обратно, свернёшь за угол, а дальше всё время прямо.

Хлоя растерянно заморгала. Мужчина улыбнулся и указал пальцем, куда надо идти. Хлоя наконец вышла из ступора и помчалась в ту сторону.

Теперь она быстро нашла стол регистрации новых учеников. Регистрацию проводила та же самая женщина, которая сопровождала абитуриентов на вступительных экзаменах. Хлоя не помнила, как её зовут, но знала, что она школьный секретарь. В очереди к столу Хлоя увидела Лили. Та была уже без мамы, но всё равно грустная и смущённая. Хлоя решила, что потом надо будет к ней подойти и познакомиться. Но сначала нужно записаться в журнале.

– Так, держи, – секретарь вручила ей папку. – Тут всё что нужно. Список учителей и предметов. Школьные правила. Карта школы – без неё никуда.

Хлоя покраснела. Неужели всем уже известно, что она заблудилась?

– Теперь поднимайся по лестнице и иди в класс. Ориентируйся по розовым стрелкам.

«Я уже пробовала ориентироваться по стрелкам», – уныло подумала Хлоя, направляясь к лестнице. Она огляделась в поисках Лили, но та, похоже, уже встретила каких-то подружек. Они стояли у подножия лестницы – Лили и три девочки постарше – и о чём-то болтали, хотя Лили выглядела смущённой и нервно сжимала в руке ремешок школьной сумки. Проходя мимо, Хлоя услышала краем уха, что они говорят о маме Лили. Наверное, на них произвело впечатление, что её мама актриса. У одной из этих девочек были яркие голубые глаза и длинные волосы, почти такие же длинные, как у Лили, только не чёрные, а очень светлые, с золотистым отливом. Хлоя решила не вмешиваться в разговор, а подойти к Лили позже.

Она боялась опять заблудиться, но найти класс оказалось легко – надо было просто идти на шум. Похоже, что все её новые одноклассники уже собрались и каждый считал своим долгом перекричать всех остальных. Хлоя сделала глубокий вдох и вошла в класс, стараясь выглядеть уверенно и спокойно. Раньше она не задумывалась о том, что переходить в новую школу всегда волнительно и даже немного страшно: начнётся новая жизнь, появятся новые радости и печали, новые друзья – и, может быть, новые враги. Она надеялась, что Бетани тоже поступила в «Дебют». Хлое очень понравилась Бетани, и ей хотелось с ней подружиться.

В старой школе Хлоя знала всех одноклассников с детского сада – и все знали её. Её все любили и хотели с ней дружить. Она не была самой красивой девочкой в школе – хотя выделялась из всех своими ярко-рыжими волосами, – но была весёлой, общительной и вечно придумывала всякие интересные, совершенно безумные штуки. Она привыкла быть в центре внимания, а здесь, в новой школе, придётся начинать всё сначала. И здесь, в «Дебюте», она не единственная уверенная в себе, остроумная и талантливая ученица…

* * *

Класс был заполнен примерно наполовину. Девочки и мальчики в форме «Дебюта» стояли в проходах, сидели за партами, на партах и даже на подоконниках. Несмотря на форму, всё равно все были очень разные и непохожие. Никто не сидел, робко забившись в угол, никто, боясь вступить в разговор, не делал вид, будто читает книжку. Хлоя поставила сумку на стул за ближайшей незанятой партой и огляделась по сторонам, решая, с чего начать. Две девочки, сидящие за партой прямо за ней, по-дружески ей улыбнулись, и Хлоя улыбнулась в ответ.

– Привет, я Хлоя. Вы были знакомы ещё до «Дебюта»? – Она почему-то сразу подумала, что девочки давние подруги.

Обе были блондинки, но одна с короткой стрижкой, а другая с длинными косами.

– Ещё как знакомы! – рассмеялась та, что с косами.

– Мы сёстры, – пояснила вторая, с короткой стрижкой. – Близняшки! Я Кармен, а это Элла.

– Ого! Да, точно. Теперь вижу. Вы очень похожи, но всё равно разные. – Хлоя перевела взгляд с Кармен на Эллу и озадаченно нахмурилась. Хотя лица у них были совсем одинаковые, они почему-то выглядели по-разному.

– Когда мы обе ходили с длинными волосами, нас было не различить, – сказала Элла. – Нам надоело, что нас вечно путают, и мы бросили монетку, кому из нас стричься.

– Да, и я проиграла, – вздохнула Кармен. – С короткими волосами ничего интересного не придумаешь. Но пришлось стричься, раз договорились.

– А ты отрасти их чуть ниже плеч, – предложила Хлоя. – Вы всё равно будете разные. А к тому времени, как они отрастут ещё больше, все уже научатся вас различать.

– Мы так и собирались, – кивнула Кармен. – Нам потом жутко влетело от мамы. Она не хотела, чтобы кто-то из нас стригся. Мы сначала спросили, но она сразу сказала, что нет, никаких парикмахерских. Ну, тогда Элла постригла меня сама – и маме всё же пришлось отвести меня в парикмахерскую. Она сказала, что в таком виде она меня никуда не выпустит. Она страшно расстроилась.

– Почему? Ей нравится, когда вы совсем одинаковые? Она вам всегда покупает одинаковую одежду, и всё в таком духе? – спросила Хлоя с искренним любопытством. У неё никогда не было знакомых близняшек.

Кармен и Элла улыбнулись друг другу.

– Нет, просто она представила, что будет с нашим агентом, – объяснила Элла. – Мы получаем много ролей именно потому, что нас не отличить друг от друга. Есть какие-то правила насчёт съёмок детей – вроде как нам нельзя работать подолгу. В первый раз мы снялись в фильме, когда нам было два месяца. Почти все младенцы в кино – близнецы. Их снимают по очереди. По сценарию младенец один, а снимают двоих.

– Но всё оказалось не так ужасно, как думала мама, – добавила Кармен. – Мы же всё равно расставались с нашим агентом, потому что поступили сюда. Всех, кто учится в «Дебюте», представляет агентство от школы. Такие тут правила.

– Да, я знаю. Мне тоже пришлось уйти от своего агента.

Хлоя была рада, что ей представился случай это сказать. А то по сравнению с близнецами, всю жизнь снимавшимися в кино, она себя чувствовала актрисой любительской детской студии.

– О, ты тоже снималась? А где, в каких фильмах? – спросила Элла.

Хлое хватило ума не преувеличивать свой послужной список. Начни она врать – близняшки точно её подловят, если принять во внимание их опыт в кино.

– В фильмах почти не снималась. Но меня часто брали моделью в журналы для разной рекламы. Из-за рыжих волос – они ярко смотрятся на фотографиях. Хотя в прошлом году я снялась в эпизоде сериала по книге Джейн Остин. Тоже из-за рыжих волос. Кастинг-директор увидел меня в журнале в рекламе изюма! – Хлоя хихикнула. После этой рекламы её несколько месяцев дразнили в школе. На снимке Хлоя, запустив руки в миску с изюмом, сидела с таким видом, будто сбылась мечта всей её жизни. Одноклассники постоянно подсовывали ей в сумку пакетики с изюмом, и когда она заходила в столовую, все мальчишки предлагали купить ей изюм. Но она не особенно обижалась. Ей хорошо заплатили за ту рекламу, и мама разрешила купить ноутбук. Почти все деньги, которые Хлоя зарабатывала на съёмках, поступали на её сберегательный счёт – правда, воспользоваться им она сможет после совершеннолетия, – но иногда ей позволяли потратить какую-то часть на «приятности».

– О, круто. А там были исторические костюмы? – с воодушевлением спросила Элла. – Я обожаю исторические костюмы. Ты не представляешь, как я обрадовалась, когда стричься выпало Кармен.