Текст книги "Анкор-ученик"

– Учитель, что означали твои слова, когда мы с тобой беседовали о Великом Учителе два часа назад? Необъяснимая таинственность этого шествия вновь зажгла огонь в моей душе.

– Я пока не могу прямо ответить на твой вопрос, дорогой Анкор. Но… у нас еще есть время, и мы можем с тобой побеседовать на эту тему. Кое-что я могу рассказать.

Взяв ученика за руку, учитель повел его по узкой лестнице из розового мрамора в небольшой сад. Удобно расположившись на мраморной скамье, Саримар начал свой рассказ:

– Первое, самое первое, что ты должен сделать как кандидат в Истинные Мистерии, – это освободить свой ум от многих предрассудков, в том числе и от привычки представлять Божество в облике человека. Все это мешает продвигаться вперед по Прямому Пути. Люди думают, что учитель ближе всего к ним тогда, когда они могут его видеть и слышать. Они верят, что сила учителя выше, когда его душа заключена в грубом физическом теле. На самом же деле так он больше всего ограничен. Намного чаще это состояние – жертва, которую он приносит ради пребывающего в неведении человечества… Но люди не знают этого. По неразумению своему они не способны впитывать тонкий аромат его души и не ищут чистой мудрости в его учениях – им больше нравится касаться его туники и целовать его перстень. Вместо того чтобы стоя пить кристальную воду истины, они предпочитают хлебать с земли из грязной лужи. Но ты, дорогой ученик, не должен попадаться в эту ловушку. Не мечтай о форме, в которую будет облечен учитель, не пытайся представить его голос, даже не ищи красоту в его словах. Все это иллюзия, обман, пища для животных – наших ощущений. Прежде всего улавливай и впитывай его мудрость, силу Огня, горящего в его сердце, не имеющего ни форм, ни атрибутов, Огня, общего для всех существ… Ищи в учителе великое и неподвижное Центральное Солнце!

Анкор, потрясенный, бледный и неподвижный, устремил свой взор к небу.

– Ты понимаешь меня?

– Да, мудрый, я не только понял, я почувствовал силу твоих слов своим сердцем. Странный, загадочный свет проникает в мою душу, но это стоит ему больших усилий: ему мешают тысячи преград.

– Не беспокойся слишком сильно. Ты уже сделал первый шаг по Пути – великий шаг. И хотя Свет еще не может коснуться тебя, по крайней мере, ты его уже видишь. Тебе надо только проложить для него путь, путь в твоей душе… Он жаждет этого даже больше, чем ты. В ответ на каждое маленькое усилие, которое ты делаешь, пытаясь приблизиться к Божеству, Божество делает еще большее усилие, чтобы помочь тебе. Запомни навсегда эти слова, дорогой Анкор, даже если забудешь, кто их произнес.

Закончив беседу, жрец встал и, улыбаясь так, как умел улыбаться только он, пригласил Анкора последовать за собой. Тому стоило большого труда оторваться от глубоких раздумий, в которые он погрузился, но одно только воспоминание о том, что его ждет, заставило юношу ускорить шаг. Они пришли в комнату, где уже были, и поприветствовали двух жрецов, которые ждали их все это время.

– Нам уже пора? – спросил Саримар.

– Час близок, мудрый брат; мы можем тронуться в путь вместе с твоим маленьким слепым волком.

– Благородный жрец, почему ты называешь меня «слепым волком»? – спросил юный Анкор.

– Потому что у тебя уже есть очень длинные и крепкие зубы, но ты еще не знаешь, где твоя добыча, потому что не видишь ее. Ты успокоишься только тогда, когда сумеешь ею насладиться.

– О какой добыче ты говоришь?

– Больше я ничего не могу сказать, Маленькая Змея. Даже твой учитель Саримар не имеет на это права. В один прекрасный день ты узнаешь свою добычу и поймешь, что она была не так уж далеко, – добавил жрец с улыбкой.

К Анкору подошли слуги и накинули ему на плечи длинный плащ из золотых нитей, а на шею надели ожерелье из маленьких цветков лотоса. Они несколько раз провели его мимо курильниц, на которых дымились различные благовония, главным образом ладан, после этого Анкор был представлен остальным жрецам, которых приветствовал глубоким поклоном.

– Следуй за нами, Сын Солнца. Час пробил.

Сказав это, Саримар взял юношу за руку и повел мимо висячих садов и мостиков по дорогам, вдоль которых стояли статуи, аллегорически изображавшие богов и могущество Солнца. Им пришлось пройти больше километра. Небольшие сосновые рощи и фруктовые сады росли на террасах, которые поддерживались десяти-, двадцати– и тридцатиметровыми колоннами. Сильно изрезанный ландшафт – Анкор заметил это еще издалека – заставил древних зодчих спроектировать поражавшую воображение систему опор и фундаментов, чтобы город-храм выглядел как единое целое. Эти чудеса архитектуры создавались на крутых склонах небольшой горы, возможно потухшего вулкана, возвышавшегося почти на сто метров над морем.

Теперь уже люди, встречавшиеся Анкору, не убегали от него, а почтительно отходили в сторону. Но все-таки принц заметил, что они стараются уклониться от встречи и незаметно отойти как можно дальше. Еще ему показалось, что все те несколько сот мужчин и женщин, которые неспешно прогуливались по садовым дорожкам, занятые различными духовными упражнениями, в той или иной степени были Посвященными в Мистерии. Об этом свидетельствовали их белые льняные туники, плащи, шлемы, обручи или ленты на голове – в зависимости от их уровня и работы, которую они выполняли.

Наконец учитель и ученик подошли к центральному Храму, где совсем недавно Анкор проходил первое испытание, сражаясь с кровожадным азиатским тигром.

Сооружение, перед которым они стояли, представляло собой комплекс из семи храмов, построенных друг над другом и соединенных между собой пологими спусками и террасами. Храмы эти практически ничем не отличались друг от друга, за исключением последнего, самого верхнего. Он венчал весь комплекс, оканчиваясь обелисками, украшенными золотом, драгоценными камнями, алхимическими кристаллами и сплавами. Весь комплекс поднимался в высоту более чем на двести метров, его дополняли двадцать пять десятиметровых колонн. Вся конструкция гармонично вписывалась в крутой склон горы, на вершине которой возвышался седьмой храм.

Подойдя к первому храму, группа жрецов во главе с Саримаром и его учеником остановилась, а процессия из пятидесяти юношей и девушек осыпала принца благоухающими лепестками роз. Пройдя мимо этого прекрасного почетного караула, жрецы повели Анкора по длинной витой галерее.

– Малое отражает великое, это повторяется бесконечно; есть лишь один Закон, и в вечном процессе сотворения он проявляется все в новых и новых формах, – сказал Саримар и добавил: – Каждый из этих храмов особым образом повторяет шесть остальных. Эта необычная витая галерея – лишь один из семи секторов, на которые разделена спираль. Спираль же, делая девять полных кругов, приводит в центральный зал, зал Огня. Посмотри на росписи, покрывающие стены, Анкор. Здесь изображены Мистерии Неба и Земли.

Юноша внимательно посмотрел на стены: на них многими красками были изображены различные божества, а их тела покрывали и связывали друг с другом сложнейшие геометрические орнаменты. Значения всего этого Анкор не понимал, да и не пытался понять. Те немногие священные знания, которые он получил, давали ему возможность уловить лишь основную, наиболее очевидную часть этой сокровенной мудрости.

Один за другим они проходили залы, расписанные в том же стиле, лишь сюжеты и фигуры были другими. Изначальные Мистерии изображались на этих росписях завуалированно: здесь были все этапы Пути и все состояния сознания. Хотя Анкор не мог понять их смысла, его душа, созерцая гармонию и красоту изображений, трепетала, интуитивно чувствуя присутствие чего-то великого.

Наконец принц и трое сопровождавших его жрецов дошли до центра гигантской спирали и остановились в преддверии главного зала. Там они на несколько минут задержались у дверей из ладанного дерева, в центре которых располагалась инкрустация из золота в виде солнца, а в нем – необычная змея из алхимических кристаллов, в форме буквы S, сиявшая голубым светом.

Шесть слуг, Посвященных Храма, поменяли одежду вошедших на новую, тонко благоухавшую, а также умастили их тела особыми маслами. Когда очередь дошла до Анкора, очищение выполнили особенно тщательно. Множество раз его провели между огромными курильницами с благовониями. В конце концов, по знаку Саримара, его признали готовым продолжить путь. Один из жрецов поднес к губам маленький шар, издавший нежный, мелодичный звук. В середине больших тяжелых дверей – более шести метров в высоту и четырех в ширину – открылась дверца, бесшумно скользнувшая влево, в специальный паз.

Высота этой дверцы была чуть больше метра, и для того, чтобы пройти, жрецам, а за ними и Анкору, пришлось наклониться. Они оказались в круглом зале диаметром около пятидесяти пяти метров. На высоте двадцати метров его перекрывал плоский купол.

То, что предстало взору Анкора, было так прекрасно и величественно, что сначала он даже испугался. В середине зала стоял необычный трон – колесница, запряженная шестью крылатыми змеями. Змеи были объединены в две упряжки, расходившиеся под углом в сорок пять градусов. На полу между статуями, у подножия золотого трона, находилось небольшое отверстие, из которого поднимались языки красноватого пламени и белые облака пара.

Юноша почувствовал, что пол под его ногами сильно задрожал. К отверстию подошли грациозные молодые жрицы и стали бросать в него горсти ладана. Густые благоухающие клубы заполнили весь зал. Вдруг послышался глухой раскатистый гул, из отверстия, словно молния, вырвался язык прозрачного пламени и растаял под куполом.

– Это знак! – сказал один из одетых в белое жрецов. Жрецы в торжественной церемониальной позе стояли, обратив ладони поднятых рук к пустому трону-колеснице.

– Братья! Представляю вам моего сына, маленькую и слепую Солнечную Змею, – сказал Саримар, положив правую руку на плечо Анкора и приглашая его пройти вперед. Пожилой жрец в высоком шлеме, в предельно простом, но в то же время величественном одеянии, сделал к ним несколько шагов и заговорил с Саримаром на странном, очень торжественно звучавшем языке. Анкор тщетно пытался узнать его, но понял только, что жрец говорил на одном из тайных языков, которые знали лишь немногие Посвященные. Саримар посмотрел в глаза своему собеседнику и коротко ответил на том же загадочном языке. После того как закончилась эта ритуальная часть, Саримар пригласил Анкора сесть на маленькую низкую скамью из розового мрамора, стоявшую прямо перед троном, между первыми двумя статуями крылатых змей. В девяти метрах от него находилось место, которое, скорее всего, должно было занять таинственное существо – Владыка Великого Храма Кума. Анкор садиться не стал и ждал стоя, полный смирения и мистических предчувствий.

Несколько жрецов, взявшись за руки, создали двойной ряд, обозначивший дорогу от огромной золотой треугольной двери к задней части трона. Царила полная тишина, ее нарушали только звуки, шедшие из вулканического отверстия; все пребывали в торжественном ожидании. Зал был освещен одним только необыкновенным сиянием, которое исходило из кратера и отражалось на всех стенах, рисуя на них движущиеся формы и окрашивая помещение всеми оттенками желтого.

Дверь открылась, и из нее появилась девушка, совсем юная, в легкой льняной тунике. Ее голову украшал лавровый венок, за ней следовала свита. Двенадцать молодых девушек встали в два ряда, по шесть в каждом, во главе с юной жрицей образовали фигуру в форме буквы V, углом вперед, и медленно двинулись к центру. Жрецы, мимо которых они продвигались, словно застыли. Все это время в кратер бросали горсти благовоний. Медленно шагая к центру, хранительницы Огня посыпали дорогу перед собой душистой миррой. Следом за ними в дверях появился жрец в золотой тунике и с золотым шлемом на голове. На его поясе сверкала цепочка из разноцветных алхимических кристаллов. Он крепко держал в руке золотой посох, украшенный драгоценными камнями.

Сердце Анкора сильно забилось, словно таинственная птица цвета небесной лазури пыталась вырваться из его груди. Эта церемония почему-то была ему знакома, ему ничто не казалось совершенно новым… Лицо юной жрицы он видел впервые, но что-то родное читалось в ее одухотворенных чертах, особенно в глазах – темных, как тени сосновых деревьев в полнолуние, когда совершаются магические обряды. Эти глаза он знал всегда…

Шествие медленно приблизилось к солнечной колеснице. Избранница богов села на золотой трон. Жрицы Огня, сопровождавшие ее, отошли в сторону. Великий жрец обратился к Саримару на том же древнем языке, который Анкор уже слышал. Затем он подошел к трону и остановился. Жестом он пригласил юношу сесть на скамью впереди и чуть левее того места, где стоял сам.

Огненное жерло в пяти метрах от принца содрогалось, из его недр доносился гул. Время от времени жрицы бросали в отверстие ладан, и густые белые клубы благовоний, окутывая весь зал, поднимались теперь высоко вверх, исчезая в круглом отверстии в середине потолка, внутри которого находилось золотое солнце.

Расположившись на троне, юная пифия жестом пригласила всех присутствующих сесть и принять церемониальную позу. Анкор сделал то же, что и все, повторяя общие движения. В зале стояла тишина, уже никто не бросал благовония в кратер. Взгляд молодых жриц, сидевших у боковых стен в особой церемониальной позе, был обращен к их скрещенным ступням. Их глаза смотрели, но уже ничего не видели. Даже огненное жерло успокоилось. Из глубины доносилось лишь тихое бормотание и время от времени вырывались сполохи огня и еле заметные розовые облачка.

«Что сейчас?» – возник безмолвный вопрос в душе Анкора. Уже долгое время он не двигался и был погружен в свои размышления. Неподвижность начинала тяготить его. В сердце юноши сражались между собой невообразимый иррациональный страх и священное воспоминание, вызванное этой церемонией и столь созвучное его душе. Анкор почувствовал, что глаза юной пифии, хотя они были уже закрыты, по-прежнему наблюдают за ним из глубины его собственных глаз… Из глубины его собственного сердца.

Вдруг лицо жрицы, божественного ребенка, преобразилось, выразив бесконечную нежность и ангельскую чистоту, дыхание ее участилось и стало похожим на ритмичную музыку, а руки начали подниматься и опускаться надо лбом, совершая какой-то таинственный символический жест. Все вокруг задрожало, и присутствующие, Посвященные и жрицы, как будто тоже содрогнулись. И вот уже все они чертили перед собой мистический символ, кланяясь в знак глубокого почтения. Великий жрец медленно встал и передал свой магический посох пифии, преобразившейся настолько, что было видно: ее здесь нет, ее душа уже далеко от всего того, что свойственно обычному человеку. Великий жрец обернулся к Анкору и сказал:

– Солнечная Змея, Учитель приветствует тебя.

Анкор увидел протянутые к нему руки жрицы, и в тот же миг дыхание юной пифии обрело совершенно другой музыкальный ритм. Улыбка ее была нежной, радостной и сияла, словно солнечный свет. Она взяла руки принца и долго-долго сжимала их… Анкор почувствовал, что таинственная сила – огромная и безмятежная – проникает в его душу, пробуждает ее, извлекая давным-давно забытые воспоминания. Хотя он сам потом удивлялся этим мыслям, но в то мгновение Анкор подумал, что Великий Учитель является не только его Учителем, но и лучшим, самым близким другом. Он осознал, как любит его, и почувствовал небесную любовь, которую Великий Учитель испытывал к нему. Принц медленно убрал руки и вернулся на свое место.

– Мой маленький слепец, велика твоя миссия на этом этапе жизни. Ты пойдешь впереди и будешь давать импульс новым солнечным расам. Спрашивай, о чем хочешь…

– Я не знаю, что спросить. Скажи ты, Учитель…

– Спрашивать должен ты.

– Как я смогу служить лучше? Что я должен сделать?

– Соблюдай законы! Те, кто предшествовали тебе, уже наметили кратчайшие пути. Линии разделили Вселенную на фигуры и формы, но все они произошли из точки и стремятся вернуться к ней… Точка объединяет всех нас, и к ней ведут все пути… Никогда не забывай Золотых Правил, из них состоят совершенные ступени. Тот, кто знает и, обладая истинным знанием, верит в то, что знает, – тот владыка всего.

Произнеся эти слова, жрица медленно направила свой посох в сторону жерла, и тут же из отверстия вырвался огромный язык пламени и поднялся к куполу. Раздался грохот, и весь Храм сотрясся, словно бумажный.

Анкору стоило большого труда взять себя в руки, преодолеть страх и не убежать; он пристально смотрел на высокое пламя и заметил, что оно почему-то не такое, как обычно. Среди языков огня он различил необыкновенное сияние и каких-то темных, извивавшихся змей… Через несколько секунд пламя уменьшилось, и вдруг юный Сын Солнца увидел то, что заставило его окаменеть.

На солнечной колеснице, там, где лишь несколько секунд назад сидела юная пифия, он увидел мужчину, высокого и стройного, облаченного в белую тунику с коричневым краем; золотой шлем, богато украшенный драгоценными камнями, обрамлял божественный, совершенный лик; под шлемом сверкали глаза, ясные и глубокие, как небо. На его груди отливало розовым ожерелье со священным символом – треугольником в круге.

– Теперь ты видишь меня, – услышал Анкор таинственный голос, который не был уже ни мужским, ни женским. Ошеломленный юноша увидел, что тело человека окутывает белый прозрачный кокон света. Он постепенно таял, пока на троне в этом ореоле вновь не появилась юная пифия.

Затем все стало медленно исчезать и расплываться в пространстве – и образы, и свет. На троне, на своем месте, сидела юная избранница богов. Она была словно мертвая, ее спутанные волосы спадали на плечи, а бледное лицо было того же цвета, что и туника. Вновь бесчисленные горсти ладана посыпались в отверстие, а Посвященные повторяли символический жест, который все так же чертили в воздухе уже обессилевшие руки юной жрицы.

Чье-то легкое прикосновение помогло Анкору очнуться. За ним с неизменной улыбкой на устах стоял Саримар и пристально смотрел на него. Принц мысленно был рядом с пифией. Он видел, как она постепенно приходила в себя и мягко улыбалась. Взяв девушку за руки, две жрицы вывели ее из зала, соблюдая тот же порядок, как и при входе; изменились только благовония, которыми они посыпали дорогу перед собой.

Анкор встал. Он еле держался на ногах, ослабев после всех потрясений, которые выпали на его долю. В сопровождении своего учителя он направился к дверям. Как только они вышли из зала и вновь надели старую одежду, Саримар подошел к принцу. Он долго смотрел в его глаза и наконец сказал:

– Твой маленький учитель приветствует тебя, Солнечная Змея! Учитель всех Учителей принял тебя, о Анкор-ученик!

Он обнял его и крепко прижал к груди. Юноше показалось, что на мгновение чувства переполнили даже прозрачную и спокойную душу его учителя, твердую, как алмаз. Но если даже это и было так, Анкор не успел в этом убедиться: в помещение вошел один из юных Посвященных, чуть старше самого принца.

– Сын мой, – обратился к нему Саримар, – прошу тебя, представь своего брата хранителю символов.

– Хорошо, учитель! Пойдем, дорогой брат. Мое имя Аммбар.

– Приветствую тебя, Аммбар!

Познакомившись, юноши вышли в маленькую боковую дверь – она открывалась в темный узкий коридор, который вел куда-то вниз. Скользкие ступеньки время от времени замедляли им путь. Наконец они добрались до большой квадратной двери, вырубленной из цельной глыбы черного гранита. Когда новый друг Анкора надавил рукой на какие-то лепные украшения на пилястрах, дверь повернулась на девяносто градусов вокруг центральной оси. Перед молодыми людьми открылись два входа. Они выбрали правый и двинулись дальше. Вдруг Анкор услышал странный шум, который его встревожил. Через несколько секунд он уже не сомневался – рычание тигра становилось все ближе, а вслед за этим последовал рев. В тот же миг тяжелая дверь за ними захлопнулась.

– Если бы мы выбрали левую дорогу, она привела бы нас в пропасть.

– Но эта привела к тиграм!

– Не бойся, брат, они не причинят нам вреда. Эти тигры – верные хранители внешних дверей, но у храма есть еще один хранитель, рядом с ним нам ничто не грозит.

Они дошли до конца коридора и оказались у другой гранитной двери, похожей на первую. Перед ней их ждал высокий человек с кожей цвета светлой меди. Он был одет в простую короткую тунику свинцово-серого цвета и держал в руке маленькую бронзовую палочку. Его голову венчал тонкий золотой обруч, а на груди висело маленькое золотое солнце. Не проронив ни слова, человек поклонился юношам, те ответили таким же почтительным поклоном. Подойдя к дверям, он запустил механизм и дождался, пока массивная дверь не развернулась относительно центра, как первая. Анкор уже хотел идти вперед, думая, что им вновь придется выбирать направление, однако неподвижность Аммбара остановила его. Подождав несколько секунд, хранитель снова нажал на лепнину, и тяжелая гранитная дверь мгновенно опустилась вниз, в образовавшееся в полу отверстие. Прямо по центру открылся проход, который до этого был спрятан за толщей двери. От двух других, боковых, проходов его отделяли каменные простенки. В узкое отверстие мог протиснуться только один человек. Анкор прошел мимо большого столба из твердой бронзы, который являлся центральной осью огромной двери, и двинулся дальше, по узкому коридору. Остальные последовали за ним. Они прошли около ста метров при свете маленькой масляной лампы хранителя, миновали несколько поворотов в форме буквы S, пока вдруг не оказались в полутемном помещении, освещенном лишь висевшим на высоте шести метров светильником с четырьмя лампами. Их приветствовало грозное рычание, и семь огромных тигров бросились к ним. Хранитель тут же провел в воздухе бронзовой палочкой, и хищники мгновенно притихли. Они продолжали угрожающе рычать и бить хвостами, но все же отступили к боковой двери. Не обращая на них внимания, словно эти опасные звери были крепко привязаны, хранитель подошел к одной из решетчатых дверей. Он дунул в маленький свисток, и через минуту с другой стороны решетки появился человек лет тридцати, судя по одежде – страж клетки с тиграми. Он освободил вход и дал возможность юным ученикам пройти, а хранитель повернул обратно.

Миновав короткий коридор, молодые люди оказались в небольшой комнате небесно-голубого цвета.

– Подождем здесь, брат. Скоро появится хранитель священных символов.

Анкор стал рассматривать барельефы на стенах. Все вместе они составляли одно-единственное изображение – змеи, кусающей себя за хвост. Это изображение кольцом окружало всю комнату. Тело змеи состояло из геометрических фигур, взаимопроникающих и связанных друг с другом, словно звенья цепи.

Через некоторое время в комнату вошел жрец лет сорока-пятидесяти, одетый в длинную желтую тунику и белый короткий плащ. На голове у него был высокий шлем из алхимических металлов. На его благородном лице бронзового оттенка выделялись бездонные черные глаза.

Анкор подумал, что, если бы кому-то понадобилось создать статую Божества Мистерий, он мог бы выбрать это лицо в качестве идеальной модели.

Почтительно склонившись перед жрецом, Аммбар исчез за дверями, из которых вышел хранитель символов.

– Приветствую тебя, Анкор, стремящийся познать Священные Мистерии!

Юноша ответил жрецу низким поклоном:

– И я приветствую тебя, благородный хранитель Сокровищницы Мудрости!

– Ты пришел для того, чтобы я показал тебе «шаги Божества»?

– Учитель сказал мне, что эти шаги отмечают Пути и на каждом Пути оставляют свой след.

– Велики и сильны птицы мудрости, вьющие гнезда в словах твоего учителя! Пойдем, слепая Змея! Я покажу тебе «шаги Божества». Да захотят боги твоей судьбы, чтобы ты увидел не только шаги, но и Идущего…

Спустившись по нескольким лестницам и пройдя по темному извилистому коридору, Анкор и хранитель символов добрались до удивительного круглого зала. Это было огромное помещение более сорока метров в диаметре. В середине зала возвышался шестиметровый конус из лазурита, доходивший до потолка. Как только они вошли в зал, двери, высеченные из цельного куска белого мрамора, закрылись за ними и почти слились со стеной.

Анкор быстро огляделся. Зал был прекрасно освещен необычными, свисавшими с потолка светильниками. Они напоминали перегонные кубы, дистилляторы, увенчанные шарами, в которых, как показалось юноше, циркулировал расплавленный металл. Стены зала, из чистейшего белого мрамора, украшали загадочные символы, вписанные в странные рамки в форме эллипсов. На потолке было изображено ясное небо, солнце с расходящимися от него лучами и непривычные сочетания геометрических фигур. На полу распускался огромный цветок лотоса – прекраснейшее мозаичное полотно.

Хранитель символов дал Анкору время полюбоваться красотой этого места и лишь потом обратился к нему:

– Прислушайся к мудрым словам. В этих мирах сокрыты начало и конец всего сущего; в сорока трех фигурах, изображенных на стенах, – все нити полотна Вселенной. Символов гораздо больше, но только тогда, когда очи твоего сердца прозреют, когда ты привыкнешь смотреть дальше горизонта, они откроются тебе. А пока ты будешь стоять рядом с ними, но так и не увидишь…

Сказав это, жрец взял юношу за руку, и они пошли вдоль стен медленным, размеренным шагом, останавливаясь на несколько секунд перед каждым изображением. Хотя юный ученик задавал жрецу множество вопросов, ответа он не добился. «Смотри, впитывай и размышляй» – таким было единственное объяснение, которое услышал Анкор за все это время. Он старался подольше задерживать жреца у каждого изображения, чтобы успеть разглядеть и запомнить все детали. Так они шли, и перед глазами Анкора проплывали самые разнообразные символические картины, поражавшие своими таинствами. В его душе царил хаос, ему казалось, что множество ярких искр сталкивались друг с другом, оставляя осколки тени.

Погруженный в глубочайшие размышления, словно загипнотизированный, вернулся Анкор к дверям. Однако он сразу заметил, что на них есть часть и самого первого, и самого последнего символа – так замыкался круг таинственных изображений. Его ум ничего не понимал, да и не пытался понять. Но зато душа – таинственная птица, которая постоянно возрождается из собственного пепла, – вспоминала и узнавала эти древние, тысячелетние образы и радостно, взволнованно пела в унисон с ними.

Пытаясь сохранить особое, возвышенное состояние, Анкор поднялся наверх из подземных крипт. Саримар не хотел ни давать объяснений, ни выслушивать объяснения ученика. Было уже поздно, миновала полночь, и внутреннее напряжение оставило глубокие следы на пока еще детском лице Сына Солнца.

Прежде чем заснуть, Анкор долго смотрел в окно на далекие звезды, вновь и вновь перебирая в памяти увиденные им священные образы. Некоторые из них особенно поразили его: человек без лица, идущий по развалинам города под пристальным взглядом чудовища-амфибии… Колесо Жизни… Сфинкс, ревностно укрывающий свои воспроизводящие органы…

Анкор открыл глаза и вновь встретился взглядом с таинственным и прекрасным звездным небом. В сердце юноши, словно издалека, вновь зазвучали слова, которые однажды сказал ему отец: «Все, что есть на Земле, уже записано на Небе». Принц сомкнул веки, стараясь сохранить в ларце воспоминаний свое сокровенное видение, а его душу ласково убаюкала в своих объятиях звездная ночь.