Текст книги "Чужой мир"

Глава 3

За время отсутствия Уйдо Иван Афанасьевич в компании с профессором Маором и Марией Степановной успел пообщаться с представителями второй Земли, действительно оказавшимися вполне договороспособными людьми. Панславянскому Объединению катастрофически не хватало обученных магов, поскольку магия в их мире возникла всего двадцать два года назад. И появление возможности обучать одаренных детей в инопланетных школах стало для правительства манной небесной. Они очень боялись, что западные страны, а они лет сто пятьдесят назад объединились в Европейскую Федерацию, вскоре попытавшуюся подмять под себя и славянские страны, сделают новую попытку. Уже при помощи магии. Запад, как всегда, жаждал кого-то ограбить, иначе там жить просто не умели. Не понимали, что такое жить на свои. А когда им мешали поживиться за чужой счет, поднимали визг о демократии и правах человека. И визжали надрывно, с придыханием.

Насколько было известно правительству Объединения, предложения по обучению появилась только в церквях той его части, что когда-то звалась Россией. Западники в своей прессе довольно едко смеялись над славянскими варварами, повевшимися на чью-то немудреную шутку, но когда телепорты сработали, перенеся посланцев в другие миры, а затем обратно вместе с иномирцами, потребовали, чтобы к новым возможностям допустили и их. Поэтому в делегации присутствовал представитель Федерации, француз Мишель Деруа. Иван Афанасьевич получил огромное удовольствие, объяснив ошарашенному лягушатнику, что с цивилизацией воров и грабителей, не имеющих ни чести, ни совести, ни достоинства, школа «Доверие» никаких дел иметь не будет. Надо было видеть вытянувшееся лицо европейца и его выпученные в изумлении глаза, сплошное наслаждение. На попытку возразить мастер абсолюта наложил на француза заклятие молчания сроком на полгода, слушать его директор никакого желания не имел, все равно ничего, кроме грязной и подлой лжи, не скажет.

Договорились на вполне приемлемых условиях. Школа согласилась принимать на обучение четыреста исключительно славянских учеников разных специализаций в год, Объединение оплачивало ее услуги редкими металлами, большей частью трансуранидами. И, конечно же, продовольствием, которое требовалось постоянно. На синтезированной еде вполне можно жить, но свежих овощей и фруктов она не заменит. Естественно, как и любое другое поставляемое на станцию продовольствие, оно будет проверяться в специальной камере безопасности, на которую навешено множество сканирующих плетений. Да и технологических анализаторов там хватало – никто не хотел оказаться отравленным.

– Ну что там? – спросил Иван Афанасьевич, когда Уйдо вернулся.

– Порядок, – коротко ответил тот. – Перерезать, правда, еще немало всякой сволочи придется, но это уже издержки. Власть вернулась к династии. Владимировичи поголовно уничтожены. Перед тем сделана считка их памяти, так что информация не потеряна. Сейчас перешлю запись Навигатору и Айтосу, пусть разбираются. А пока предлагаю переговорить с фанатиками.

– Полагаешь, это именно фанатики, а не те, кто стоит за ними? – поинтересовался директор.

– Очень может быть, что и те, – не стал спорить Уйдо. – Надо же их как-то называть. Но сразу скажу, что они мне не нравятся. Особенно некромант, притворяющийся светленьким. Да-да, он напялил на себя ауру светлого целителя! Не подумав, что от мастера абсолюта свою суть скрыть невозможно. Так что если начнут настаивать, можно будет и поиграть этим фактом. Да, судя по подслушанным разговором, а эти трое даже не подумали, что их слушают, и обсуждали свои дела, нас считают профанами, которых можно легко облапошить. Вот только понять, чего они хотят, пока не вышло.

– Послушаем, что они скажут, – усмехнулся директор. – Раз нас считают профанами, это будет забавно. Много о себе мнящие господа всегда допускают глупые ошибки, ЧСВ мешает мыслить здраво.

– ЧСВ? – вскинул брови старый боевик. – Это еще что?

– Чувство собственной важности, завышенное самомнение, – пояснил Иван Афанасьевич.

– Ясно, – хохотнул Уйдо. – Действительно, когда дерут нос до потолка, это мешает мыслить. Ну, поглядим, что представляют из себя эти… гости.

На встречу с принесшими ультиматум шли с охраной, попросив восьмерых магистров и мастеров, входящих в нее, не скрывать своих аур, чтобы произвести убойное впечатление. Сами тоже развернули ауры. Особенно поражал профессор Маор. Мастер абсолюта, некромант, пространственник, хаосит, целитель, пустотник и стихиал. Уйдо тоже впечатлял до онемения, боевика такого уровня не было ни в одном из миров, куда открывался проход со станции.

Охранники первыми вошли в выделенную для встречи защищенную переговорную, где гости будут находиться под постоянным прицелом автоматических десантных плазмеров и еще нескольких видов чисто технологического оружия. Всем этим богатством управлял Айтос, в силу своей разумности способный правильно оценить угрозу и применить именно то, что нивелирует ее. Потолок переговорной являл собой вытягивающую магию ловушку, так называемый поглотитель, на носящих станционные браслеты она не действовала. Глава службы безопасности об оной заботился очень хорошо, помнил, к чему приводит небрежение ею.

Охранники заняли свои места в специальных стенных нишах. Они, как и было приказано, не скрывали своих аур, отчего гостям, трем благообразным пожилым мужчинам явно стало не по себе. Да и неудивительно, послы, похоже, не ожидали увидеть магистров столь разных направлений, на самом деле давно достигших уровня архимастеров, а то и архимагистров, но официально на степень не защищавшихся. Все они прижились на станции и дали личную клятву верности, не собираясь возвращаться в родные миры. Однако больше всего гостей поразила их совместная служба школе. Если стихиалы еще могли служить вместе с кем угодно, то магистры Света и Тьмы, не говоря уже о боевом некроманте и маге Жизни, по их меркам, могли только вцепиться друг другу в глотки. Правда, некромант был не Иданом Хаортом, тот сейчас находился на Земле принцев. Шанхадо Дуад Ставайд нанялся на «Доверие» два года назад в мире Ханзар. Проход в этот странноватый мир открылся чисто случайно, и некромант, за которым шла охота, воспользовался возможностью уйти от преследования. При этом специалистом он являлся не худшим и легко влился в команду станционных некромантов. Клятвы с него были взяты особые, их даже архимагистр нарушить бы не смог. Причем Дуад, а он предпочитал второе имя, и не имел таких намерений, он даже позволил считать полностью свою память, чтобы доказать искренность намерений. Этому пожилому человеку просто было интересно на станции, он к ста восьмидесяти трем годам сохранил в душе наивного и любопытного мальчишку. Удивительно, но факт.

Последними в переговорную вошли Иван Афанасьевич, Уйдо Ра Майх, Оторхо кейд Маор и Мария Степановна. Ни один из них тоже не скрывал своей ауры, а они впечатляли, даже у завуча, ставшей в последние годы очень неплохим магом, она в свободное время занималась исследованиями возможностей мастеров абсолюта, ведь информации по ним почти не сохранилось. Приходилось учиться методом научного тыка, а это довольно опасно. Помимо прочего, Мария Степановна сошлась с Владиславом Негожиным, капитаном «Москвы», тоже к текущему моменту освоившему магию на среднем уровне, причем останавливаться опытный военный на собирался, прекрасно понимая, сколько преимуществ дает ему энергетическое манипулирование. Слова «магия» убежденный материалист избегал.

– Добрый день, господа! – поздоровался Иван Афанасьевич по-русски, гости, как всегда при переходе на станцию, получили его знание.

Он представился сам, представил своих спутников и требовательно уставился на послов. Те переглянулись, и самый старший, с наиболее длинной седой бородой заговорил:

– Приветствуем вас, господа и дама. Мы представляем Межмировой Конклав Магов, который базируется в Кайрадском Тезархате, мир Алност. Я Сентайн Белый, рядом со мной Гевин Радостный и Эстан Мудрый. Мы чрезвычайные и полномочные послы Конклава. До нас дошли слухи, что существует школа, не соблюдающая общепринятые правила и преподающая запрещенные дисциплины. Требуем немедленно прекратить эту порочную практику! Или будут приняты меры.

– А кто вы такие, чтобы от нас чего-либо требовать? – насмешливо поинтересовался директор, разворачивая свою черно-белую ауру во всю ее мощь. – Кто вас уполномочивал считать себя вправе кому-то и что-то запрещать или навязывать? Кто сказал, что выдуманные вами правила общепринятые? Мы их не принимали и считаем светлых фанатиков, выдумывающих различные идиотские ограничения, отрыжкой мироздания.

– Очередные дилетанты, считающие, что сила решает все… – с тоской произнес Эстан Мудрый. – Да, вы мастер абсолюта, но это не дает вам права калечить детские души! Есть знания, которые должны быть похоронены!

– Не буду даже спорить, такие знания есть, – кивнул Иван Афанасьевич. – Но вы-то доходите это до абсурда, до запрета таких дисциплин, как артефакторика и ритуалистика. Мы сталкивались с многими мирами, в которых светлые фанатики почти уничтожили магию, как таковую, и не позволим никому сделать это снова! К тому же…

Он криво усмехнулся и продолжил:

– Хочу привести вам один пример. В неком мире Рекант подобные вам фанатики взяли власть и запретили все, что могли запретить. В том числе и некромантию, и некромагию, и ритуалистику, и артефакторику, и кровную магию, и многое, многое другое. Спустя три поколения на планету рухнул астероид, на котором находился зародыш некрополя. Оказавшись в живом мире, он тут же начал расширяться. Остановить его оказалось некому, поскольку ни единого некроманта или хотя бы некромага не осталось, а любая другая магия на него не действовала. В итоге из всего населения Реканта осталось в живых двенадцать человек, да и те выжили чудом. А если бы там остался хоть один толковый некромант, то этого не произошло бы, более восьмисот миллионов человек не погибли бы. А погибли они из-за таких, как вы!

– Вы передергиваете, – скрипнул зубами Сентайн Белый. – Мы не говорим об уничтожении знаний, мы говорим об их ограничении для большинства. Они должны быть доступны только тем, кто все понимает, знает и умеет больше других именно ради таких вот случаев.

– То есть именно поэтому вы, боевой некромант, сидите среди светлых дурачков? – насмешливо осклабился Уйдо. – Вашу маскировку я снял, теперь вам от своих товарищей суть не скрыть. Или они знают, что вы некромант?

Судя по тому, как Гевин и Эстайн шарахнулись от Сентайна, они не знали о его сущности и теперь не понимали, что им дальше делать. Оба смотрели на главу делегации с ужасом и брезгливостью, что сразу показало, кто они такие. Обычные светлые фанатики.

– Ну и зачем вы сделали эту подлость? – устало спросил посол.

– Затем, что презираем и ненавидим подобных вам всей душой, – гадливо бросил старый боевик. – Вы желаете сделать всех вокруг слабыми и ничтожными, оставив истинную силу только себе, чтобы никто не мог бороться с вашей поганой властью. Вы – враги самой Магии!

– Вы не понимаете… – скривился Сентайн. – Вы просто не понимаете… У нас благие намерения!

– На моей родине говорят: «Благими намерениями устлана дорога в ад!», – вмешался Иван Афанасьевич. – Именно туда вы и идете. И тащите за собой всех вокруг. Да, особо опасные знания нужно хранить от профанов и, тем более, от этически низких людей, способных применить их во вред, но при этом следует обучать им тех, кто способен понять и принять на себя всю ответственность за их применение в случае необходимости. Вы же идете исключительно путем запретов.

– Вы не понимаете… – в который раз повторил посол. – Мы обучаем кое-кого, у нас описанной вами ситуации быть не может. Поэтому бы продолжаем требовать, чтобы вы подчинились и перестали обучать дисциплинам, которым сейчас обучаете. Подумайте, та же некромантия калечит души молодых! Я сам некромант и знаю о чем говорю! Именно потому, что я понял величайшую опасность черных знаний, я и присоединился к Конклаву. Да, мне приходится притворяться светлым, но руководство знает, кто я такой и почему с ними.

– В разных вселенных какая-то сила уже многие тысячелетия уничтожает магию, низводит ее до уровня балаганных фокусов, – заговорил профессор Маор. – Она погубила множество миров, многие могучие цивилизации превратились в ничто под ее влиянием. Подозреваю, что именно эта неизвестная сила стоит и за вами. Так что подумать прежде всего следует вам. Мы никогда не сдадимся губителям миров, а за вами стоят именно они – враги всему сущему. Даже если вы сами этого не осознаете.

– Вы не понимаете… – похоже, эта фраза стала для Сентайна навязчивой, он яростно потер виски. – Нельзя давать в руки детям огниво! А вы именно это и делаете! Они обязательно подожгут все вокруг!

– Мы учим их обращаться с этим огнивом, – с жалостью посмотрел на него архимагистр. – А властолюбцев, подобных членам вашего Конклава, мы отсеиваем перед началом обучения. Поскольку пользоваться знаниями во вред станут исключительно разумные с раздутым эго. Такие, как вы. Я говорю это потому, что вы взяли на себя право решать за других, хотя вам его никто не давал.

– Вы так уверены, что мы властолюбцы? – с горечью спросил посол. – А попытаться понять, что мы хотим блага, трудно? Всеобщего блага!

– Что?! – в один голос выдохнули Иван Афанасьевич, Уйдо и профессор Маор, их буквально затрясло от услышанного. – Так вы служите этой мерзости?! Этой гнусности?! Нет ничего подлее, кровавее и омерзительнее всеобщего блага! За этим понятием стоят чудовища, пытающиеся превратить мироздание в клоаку, в которой нет ничего, кроме подлости и жестокости! И свое личное благо они именуют всеобщим. Так что нам не о чем говорить. Со радетелями всеобщего блага у нас война, без пощады и надежды на примирение. Всеобщее благо – это абсолютное и беспредельное зло!

– Да вы сумасшедшие! – схватился за голову Сентайн. – Что вы несете?!

– Нам с вами больше не о чем говорить! – отрезал Уйдо, которому очень хотелось удавить этого предателя, некромант, пошедший служить светлым фанатикам, в его глазах был именно предателем.

– Вы понимаете, что это война? – встал посол.

– Как пожелаете, – холодно заявил Иван Афанасьевич. – Мы не позволим вам превратить магию в балаганные фокусы и погубить тем самым множество магических миров. И сообщаем, что как только вы попытаетесь нанести по нам удар, вы получите ответ, причем такой, на какой не рассчитываете. Вы еще не поняли, что столкнулись с представителями цивилизации, опережающей вас в развитии на тысячи лет? Которая развивалась без ваших идиотских запретов? Ничего, вскоре поймете. А теперь убирайтесь!

– Вы пожалеете! – надменно выплюнул Сентайн.

Он развернулся и двинулся к выходу, остальные двое, затравленно глядя на него и думая, что сразу по возвращению надо будет доложить по инстанции о некромантской сущности главы Конклава, поспешили за ним. Выйдя в Зал Прибытия, послы направились к засветившийся арке телепорта. Они не знали, что компанию им составило множество минидроидов, которые позволят открывать порталы в их мир без особого труда – артефакторы постарались и добились этого. Да они вообще не знали, что такое дроиды.

– Проблемы эти идиоты, конечно, доставят, но вряд ли слишком большие, – задумчиво произнес Уйдо, когда арка телепорта погасла. – По-моему, мы столкнулись с нижним уровнем структуры, уничтожающей магию. Эти трое явно не знают, кто за ними стоит, уверены, что додумались до ограничения знаний для всех, кроме них самих, самостоятельно, не понимая, что эту идею им подбросили. А потом тщательно выпестовали.

– Кое в чем они все же правы, – вздохнул Иван Афанасьевич. – Маги, в большинстве своем, махровые эгоисты. И многие, получив дополнительные знания, не остановятся перед гекатомбами и геноцидом, если это будет им выгодно. Именно поэтому я так настаиваю на проверке моральных и этических установок ученика, прежде чем учить его серьезным заклятиям. Пока что мой подход не подводил. Эти же пошли более простым путем запрета всего и вся. Вы земную фантастику читали и смотрели. Помните в глупой сказке о мальчике со шрамом был директор Альбус Дамблдор, с подачи которого запретили все, начиная от ритуалистики и заканчивая кровной магией?

– Помню, – кивнул старый боевик. – Типичный светлый фанатик и манипулятор, плюющий на чужие жизни и давящий все, что выходит за установленные им самим рамки. Мы и в реальности сталкивались с подобными, того же Хартальфа взять. Но к чему это вы?

– К тому, что нас пока не воспринимают всерьез, – усмехнулся директор. – Когда я говорил с этим Сентайном, я все время подсознательно ожидал услышать от него покровительственное дамблдоровское: «Мальчик мой». Слишком уж он похож на этого выдуманного мага, словно калька с него. Стоящие за алностским Конклавом либо знакомы с этой историей, либо просто использовали стереотип старого мудрого мага с длинной белой бородой, которому хочется довериться, посчитать наставником. Упомянутый вами Хартальф использует такой же образ. Кстати, что происходит в Альбионе после ухода традиционалистов?

– Нищета, – скривился Уйдо. – Полная и беспросветная. Предприятия не работают, властвуют банды, население разбегается, кто куда может, вот только другие страны не больно-то горят желанием принимать беглых альбионских магов из ниспровергателей тысячелетних законов и обычаев. Раз дома такое сотворили, то в гостях вполне могут повторить. Это никому не нужно. Хартальф воспитал поколение, не способное даже по минимуму обеспечить себя. Светлые, когда не стало ненавистных темных аристократов, немедленно перегрызлись между собой. Теперь в Альбионе примерно то, что было в вашей России в девяностых годах. Как вы там называли это слово?

– Беспредел, – напомнил Иван Афанасьевич. – Право силы и не вмешивающееся ни во что государство. Наверх выбирается исключительно гниль и мерзость. Малиновые пиджаки. А если ко всему этому прибавить пусть кастрированную Хартальфом, но магию, то остается только посочувствовать альбионцам. Но я им, если честно, не сочувствую. Что заслужили, то и получили. Все по заслугам.

– Всех толковых ремесленников и фермеров оттуда аристократы собрали и вывезли к себе на Гелар, – вступила в разговор Мария Степановна. – На следующий год к нам поступает больше трехсот детей оттуда. Помимо того придется устраивать вступительные экзамены, наши ученики хорошо зарекомендовали себя в разных мирах, поэтому к настоящему моменту подали заявления более трех с половиной тысяч абитуриентов. Мы стольких просто не потянем, сотрудников не хватает. По этой причине хочу напомнить о необходимости найма новых преподавателей, и срочно. Список дисциплин передаю вам на имплант, профессор Маор.

– Сегодня же разработаю ритуал и подам запрос, – кивнул тот. – Желающие есть, и немало, больше нас мало кто платит.

– Однако в связи с визитом алностцев нам придется переработать клятвы, сделать их значительно жестче, перекрыв любую возможность навредить станции, – напомнил Уйдо. – И постараться не допустить, чтобы появились маги очень высокого уровня, способные обойти клятву. Даже один такой может слишком дорого нам обойтись.

– Сделаю, – кивнул профессор Маор. – Господа искины, вы слышали наш разговор с посланниками?

– Мы слышим и видим все, что происходит на станции, – ворчливо отозвался Навигатор, Айтос вторил ему смешком.

– И что вы думаете по этому поводу?

– Эти фанатики намного опаснее, чем кажутся. Они, уходя, попытались оставить тут плетения-якоря, подобных мы не знаем. Я нейтрализовал их, сняв схему, но раз они обладают подобными знаниями, то с ними стоит держать ухо востро. Предлагаю усилить защиту портальных залов, чтобы с них скатывалось все плетения вне зависимости от того, что они такое, если их применяют без основного ключа.

– Свяжитесь с инженерами и скажите пусть займутся, что это мое распоряжение, – вмешался Иван Афанасьевич.

– Хорошо, – ответил Навигатор. – Я отслеживаю передаваемое дроидами с Алноста. Они сейчас разлетаются по всей столице Кайрадского Тезархата, Ранхен-Мару, проникая во все мало-мальски важные присутственные места. После возвращение эти трое попытались отследить шпионские плетения, но не преуспели – с технологическими цивилизациями высокого уровня они явно не сталкивались. Очень хорошо, это дает нам огромные преимущества. Кстати, ваш ход с разоблачением некроманта в глазах его сотоварищей оказался очень нам полезным, в Дайроде, так называется собрание мудрейших Конклава, сейчас идет яростная свара по этому поводу. Сентайн не зря скрывал свою сущность, понимал, что так и будет. Он пытается обратить внимание высокого собрания на противостояние с нами, но большинство отчаянно визжит на тему «черная тварь среди нас, белых и пушистых».

– Очень хорошо! – удовлетворенно кивнул старый боевик. – На то и рассчитывал. У светлых всегда так, у них напрочь сносит крышу, когда что-то идет не так, как они хотели. А уж появление среди них некроманта и вовсе хороший удар под дых. Прошу отслеживать малейшее шевеление в этом самом Дайроде, чтобы не столкнуться с неприятным сюрпризом.

– Ни на мгновение не оставлю без внимания, – заверил искин.

– Извините, что вмешиваюсь, – неуверенно сказала Мария Степановна. – Но я давно хочу уточнить один вопрос.

– Спрашивайте, – повернулись к ней остальные.

– Меня беспокоит попадание наших знаний в руки властолюбцев, неважно, как они потом назовутся, – вздохнула завуч. – Темными или светлыми лордами, да хоть самыми сильными козлами. Главное, что это будут подонки, не считающиеся с чужими жизнями, творящие откровенное зло ради своей власти, манипулирующие чужими жизнями и судьбами. Я знаю, что мы таких не обучаем, все ученики проходят психологические тесты, чтобы исключить разумных низкого этического уровня, но ведь нашего выпускника могут захватить в плен и пытками или угрозами семье заставить обучить властолюбца. И что тогда?

– А тогда за этим властолюбцем придут мои ученики, пройдут сквозь его охрану, как нож сквозь масло, и устранят, – криво усмехнулся Уйдо. – И мы подобное уже не раз проделывали. Сейчас, например, я отправляю разобраться с местным пугалом в мире Кайсад трех своих учеников. Ивана Лугового, Джонатана Ранхарда и Николая Дугаря.

– Колю?! – вскинулась Мария Степановна. – Но он же еще маленький! Ему всего двенадцать!

– Этому юному разгильдяю давно пора научиться ответственности! – отрезал старик. – Как маг и боец он уже неплох, мальчишке нужно столкнуться с реальностью, а то ему все вокруг кажется игрой. Пусть своими глазами увидит кровь и смерть. Отвыкайте от земных стереотипов, уважаемая.

Завуч едва заметно вздохнула. Ей совсем не хотелось отвыкать от земных стереотипов, но женщина прекрасно понимала, что придется. Вот только Коля все равно еще слишком маленький. Она с надеждой посмотрела на Ивана Афанасьевича, но тот явно был на стороне Уйдо. Что ж, возможно они и правы. Остается пожелать мальчику удачи. И выживания.