Текст книги "Дальневосточный сборник"

Игорь Афонский
Дальневосточный сборник

Байки от капитана

Этот человек представлял собой образец настоящего российского моряка, штурмана старой советской закалки. Сам не высокий, плотный, может быть отягощенный лишними килограммами веса, он любил сидеть среди рядового состава, обычно щурился сквозь толстые стекла своих очков.

Что касается самой истории, то она уже, как говорится «мхом поросла», и поверить в неё читателю будет нелегко.

– «Направили меня, тогда обыкновенного штурмана, после длительной путины в ремонт на своем судне. Рейс был трудный, а замену, как это вышло остальным членам экипажа, мне не прислали. Пришлось идти. Тот порт находился в южно – азиатском регионе, а судно у нас было огромное со своим плавзаводом, и экипаж сократили до минимума. Остались только люди для вахты, и специалисты, отвечающие за тот или иной участок, расписанных под ремонтные работы. Палуба, машинное отделение, рыбный цех и так далее. Остальных, повторяю, списали, увезли катером на рейде родного города, а некоторых отправили обратно уже самолетом.

Капитан – директор скинул все текущие обязанности на нас, двух штурманов, молодых тогда специалистов. Сам поселился в береговой гостинице, вызвал себе жену, и на судне долго не появлялся. Остались мы два офицера. В руках подробный «план – график», того, что следовало сделать, и куча устных распоряжений, того, что игнорировать не следовало.

Между тем ремонт значительно затянулся. Стояла такая жара, духота, что можно было просто свихнуться на железной «коробке», которая уже за предстоящий рейс нам всем порядком надоела.

Я начал с того, что сдал на металлолом старое оборудование, которое давно за ними не числилось, и мешало новым творческим идеям.

Для этой цели сразу договорился с вьетнамским мастером. Следует отметить, что тогда там, на заводе, был очень интернациональный состав рабочих. Он так спокойно осмотрел ряд служебных помещений, забитых проржавевшими ванными, блоками, балками и сломанными элементами палубы. Покачал утвердительно головой, словно увиденное его нисколько не смутило. Прислал трех сварщиков. Они дружно раскрутили шланги и начали свою работу. Прошло буквально полдня, как они все порезали, свернули шланги и ушли. Потом понагнал людей, менее квалифицированных специалистов.

Всю ночь в этом крыле что – то происходило. Наши люди туда даже не ходили, но заглядывали, говорили, что дым стоит коромыслом.

Под утро я поинтересовался, что они успели сделать. Не поверите, моему удивлению не было предела, когда в огромном крыле, состоящем из ряда смеженных помещений, я не обнаружил ничего, там можно было в футбол играть. Они успели все тщательно замести, и даже почистили сточные колодцы, которыми уже никто года три не пользовался. Мусор, правда, вынесли только на док и на верхнюю палубу, оттуда потом пришлось его кранами убирать. А старого железа видно не было!

В моей каюте меня ждал мастер, который принес объемную сумку, свисающую через плечо, набитую местной денежной массой. Посчитали, оказалась очень приличная сумма денег, которой можно было только пачками выложить весь пол в моей каюте. Мне это понравилось.

Так началась наша новая жизнь в ремонте.

На следующий день в моей каюте появился огромный холодильник, который я просто заказал тому же мастеру. И спиртного в нем с этого момента не переводилось. На следующий день починили судовой кондиционер, а для большего удобства я снял гостиничный номер с двумя спальнями в хорошем отеле города. Те, кто был свободен от вахт, с этого дня ночевали только там. Жили за счет вливаний, которые казалось в тот момент, не имели конца.

Это было славное время. Порой вся команда проводила ночь на открытом воздухе у гостиничного бассейна. Мечтать о таком в Советском Союзе, мне кажется, было бесполезно.

Ремонт и модернизация проходили своим ходом. Нас оставалось этот процесс только изредка контролировать, мы были заняты осмотром окрестностей и достопримечательностей данной гостеприимной страны.

* * *

Как – то на палубу судна пришлось выставить огромный старый металлический чан. Незаметно он заполнился разным мусором и металлом. А тот, кто отвечал за данный участок, он улетел без замены в Союз. И оставил нам эту головную боль, о которой мы пока даже не подозревали.

В очередной раз, когда капитан – директор делал обход судна, он буквально уперся всем своим телом в этот чан, и не смог его обойти. Следовало видеть выражение его лица, слышать его устные замечания и народные выражения, чтобы понять, что нашей спокойной жизни настал конец.

«Мусорка» такая ему явно не понравилась. Пришлось срочно внести в его каюту пару ящиков спиртного и пива, зачем так нервничать, решили мы, и перестраховались. Мастер ушел, и обещал вернуться утром. Надо отметить, что капитана на «западный манер», на судне все называют еще и «Мастером».

Вызываю знакомого мастера, объясняю задачу. Он только кивает головой, но вот беда, кран нынче не работает. Скинуть на док, они могут, через техническое отверстие на палубе. Там задействовали систему разных блоков, тросов, чан опустили на палубу дока. Дальше нас вроде не касалось. Территорию быстро зачистили.

И вот ночью наблюдаю такую картину. Идет проливной тропический ливень. Такой, что в трех метрах от себя ничего уже не видишь. А док стоял напротив стены завода, это расстояние метров 50 было, не меньше.

Вот вижу в открытый люк, вдруг этот огромный чан сам тронулся с места. Сначала незаметно на полметра, потом на метр, затем ещё на метр. А сам чан здоровый был, только метра три высотой. Если бы не видел, что с ним делали, то подумал, что только краном поднять можно.

Дождь помешал выйти, посмотреть, что там на самом деле происходит.

Интересно, что там было?

Вот ещё движение, и в какой – то момент объект оказался у кромки воды, дальше палуба дока заканчивалась. Вот он слегка дернулся, накренился, и опустился в воду, упал за борт!

Ну, все, думаю, пропал! Только пузыри пошли. Но пузыри стали удаляться от дока! Чан продолжал двигаться, как подводная лодка.

Нет, оказалось, что дно там было ровное, а те парни, которых разглядели потом, большими лебедками вытянули его на другой берег. Благо там была покатая стена, и позволила поднять этот огромный чан. Мощности у них хватило, воду спустили, а потом пришли сварщики и распилили все на мелкие куски, которые автопогрузчиком вывезли с территории.

Я не выдержал, надел дождевик, обул сапоги, и вышел, то есть спустился на палубу дока. Там я обнаружил огромные железные шары, очевидно из подшипников большого размера, ими – то и воспользовались местные умельцы, чтобы увезти этот металлолом с дока.

Утром в моей каюте стояла очередная сумка с местными президентами, и ящик марочного коньяка. Жизнь продолжалась. Капитан – директор больше не видел серьезных помех для своих инспекций на судне, но к новому холодильнику в нашей каюте зачастил.

Ремонт скоро закончился, и на место нашего судна в док вставало другое советское судно однотипной постройки. Не поверите, меня попросили остаться в чужом экипаже, в качестве ремонтного специалиста. Эдакого эксперта, отвечающего за текущий ремонт. Так пронеслось ещё несколько месяцев работы. Потом я официально вернулся домой, нужно было оформить очередной отпуск. Так и закончилась моя командировка.

Сами видите, мне есть, что вспомнить. Жаловаться не приходилось. Конечно, на меня настучали в контору, что «пентхауз» снял, что домой каждый месяц езжу по выходным. Мир не без «добрых людей»!

Но скажите, кто бы из вас отказался от кусочка тропического рая?

Я думаю, что таких дураков нынче нет!»

Рассказчик подслеповато прищурился, затянул едкую сигарету, и уже молча, предался своим воспоминаниям.

Это рассказ от молодого парня, судового электрика

«Мой отец давно в морях. И часто рассказывал мне одну историю, о том, как он привез первую свою машину из Японии, я это не забуду никогда.

Дело было примерно так. Намечался заход в японский порт, и все стали готовить деньги, чтобы купить там автомобиль. Это дело только – только начало развиваться, и пошлин, как сегодня тогда не было. Батя, тогда только устроился на судно, и заработать ничего не успел. Короче, денег особых в кармане не имел, но было страстное желание взять автомашину.

Вот пришли в порт, все члены экипажа сразу разбежались по стоянкам, выбирать автомобили. Тогда очень были популярные автомобили марки «Тойота», стоили они прилично, а на другие иномарки никто даже не смотрел.

Когда отец пришел на вторую по счету стоянку, или свалку, то там особенного выбора уже не было. «Тойоты» были все разобраны остальными. А из того что там было, особенно нечего выбирать. Но так казалось только на первый взгляд.

Отдельно от остальных стояла небольшая двухдверная машина. Присмотрелся, а это «Хонда – прелюд», «автомат». С малым, можно сказать, очень мизерным пробегом. Внутри какой – то бордовый салон, что по тем временам совершенно необычно было.

Автомат брать побоялся. Было уже такое в практике. Машина с такой автоматической коробкой передач сломалась посреди улицы, и ничего с ней сделать было не возможно, эвакуатор вызвали. Это сегодня не проблема, что угодно снимут, переберут или просто поменяют. А в то самое время, особых специалистов было мало, все больше голову чесали. Еще не ремонтировали, и особенно не меняли.

Итак, 500 долларов в кармане. И стоянка почти пустая. Спрашиваю у хозяина – японца. Что, мол, машина стоит. Тот цену загнул, страшно стало.

Я спрашиваю, за «автомат»? Мол, это для меня, как отрицательный момент во всей этой операции.

Он утвердительно машет, да, мол, за «автомат». Видимо, что этот аспект все – таки имеет положительный оттенок.

Ещё хозяин делает акцент, что машина спортивная, двух – дверная.

Я же в этом «гадком утенке» вижу только отрицательные моменты.

– «Автомат», две двери, и тем более «Хонда»!?

Японец тем временем уже слюной и пеной изошелся, для него «HONDA», это знак качества, автоматическая коробка передач, как символ надежности и комфорта. То, что она имеет две двери, так это спортивная модель.

У меня это не вызывает доверия. Салон, какой – то в багровых тонах, то есть в бордовых. Руль низкий, маленький, не такой, как привык. И цена очень высокая, не выдержать.

Хозяин тихо психовал, громко кричал, весело махал руками и уговорил меня взять эту машину за цену, которая мне оказалась по карману. Я в угнетенном состоянии нашел ещё денег, чтобы оплатить погрузку краном.

Первое впечатление, как говорят, оно обманчивое. Моя машина на палубе вызвала нездоровый интерес среди остальных членов экипажа. Стоимость автомобиля я решил не оглашать, чтобы не выглядеть идиотом, среди остальных.

На второй день пути, народ рассмотрел спортивную машину, как следует, посмотрел стойки, взглянул на двигатель. Мне предлагали сразу две машины марки «Тойота» за одну мою.

Чувствуя какой – то подвох, я не согласился. Категорически был не готов принять такое странное решение.

Время оформления документов и первые поездки по городу были настоящей мукой для меня. Машину останавливали на каждом посту ГАИ (ДПС), все постовые тщательно осматривали машину, проверяли номера, и задумчиво цокали губами.

Понять такой феномен было нелегко, тогда я не выдержал, и очередному постовому сержанту прямо сказал, что, мол, ты не первый на сегодняшний день, меня уже третий раз проверяют, скажи, в чем дело?

Тот задумчиво посмотрел на машину, потом с жалкой улыбкой попросил:

– «А посидеть в салоне можно?»

Оказывается, что это была первая спортивная машина в городе Находке данной марки. И бремя славы было невыносимо тяжелым. Зато потом, когда популярность машины выросла, проблем поубавилось.

Про технические качества данной машины, скажу одно, мне очень с ней повезло, она была почти идеальна.»

Байки от стармеха

Примечание: Все мои собеседники, это разные, реальные люди.

ГЭС, моторист газо – электросварщик.

«Советское время. Ходили мы тогда на коротком плече: Владивосток – Япония – Гонконг – Находка. Рейсы были небольшие, чуть меньше месяца. Судно не новое, но в хорошем состоянии, относилось к рефрижераторам, имело три вместительных трюма. Машинная команда полностью укомплектована. И были в машине два вахтенных моториста, полностью с одинаковым набором обязанностей и полномочий. Сертификаты у них были одного разряда – класса, то есть и оклады ничем не отличались.

Имелся в штате так же ГЭС, моторист газо – электросварщик.

Не секрет, что в период распада нашей великой страны на её просторах возник большой дефицит товаров, который советские моряки пополняли порой контрабандным путем. В перечень таких товаров входил королевский мохер, чудесная легкая шерсть, которой в продаже у нас почему – то не было.

Так вот мотористы в момент прогулки, а тогда ещё требовалось гулять по три человека сразу, заходили в лавку, где приобретали оптом эту чудесную шерсть. Сегодня это выглядит смешно, но тогда провозить подобные вещи в большом количестве было категорически воспрещено. Я сам этой проблемой не интересовался, но и не мешал людям поднимать на Родине товарооборот импорта.

Однажды подходит ко мне наш ГЭС, тщедушный такой мужичок, и просит повышения по службе, мол, ему алименты надо платить, зарплаты не хватает. Смешно слышать такие доводы от человека, который дополнительно деньги зарабатывает столь не простым способом, и, казалось бы, не должен в них нуждаться, но возразить нечего. Он имел такие же документы, как и остальные мотористы. Но ущемлять в правах остальных не имело смысла, я пообещал этот вопрос рассмотреть, но как – то запамятовал, или можно сказать, тянул с его решением.

Вот прошло время, и после очередного возвращения из увольнения, промелькнула фраза, что у ГЭСа проблемы на берегу, и товар нынче не приобрел. Это бы все прошло незамечено, если бы не следующие события.

По приходу в родной порт бригада таможенников, а они тогда и по ночам работали, в две смены, принялись за своё дело. При этом один молодой прапорщик попросил у меня на время рабочий комбинезон, что раньше никогда не было. Я дал, человек переоделся, ушел. Я за ним, чисто из любопытства. Он направляется в машинное отделение, входит в помещение ЦПУ. А на этом судне оно располагалась от правого до левого борта. Прошелся вдоль ряда стальных шкафов, и просит открыть один из них. Я в шоке, мол, не положено, там всё находится под напряжением, просто убьет током. А страж стоит на своем, мол, возникла необходимость для досмотра.

Я к электромеханику, мол, так и так. Тот прибыл, и подтверждает мои слова, ничего хорошего нас там не ждет. Настоял служивый, открыли спецключом. Оказалось, не все так страшно, полость почти пустая. Но страж не унимается, внутри третью справа крышку на палубе просит открыть. Открыли. Он туда рукой нырнул, вытащил ворох стеклоткани, потом еще этой самой изоляции, а затем небольшой сверток, стянутый, как тубос, еще и ещё. Все три емкости были набиты импортным мохером по сто штук. Пакеты так удивительно запрессованы, что не имели лишнего места, и что самое главное – внушительно весили.

Поступили по правилам. Составили протокол об изъятии. Спрашивают, мол, чья вещь? Мы руками разводим, хотя догадываемся, чья, и самое главное уже понятно, откуда ветер дует! Так бы и осталась находка без хозяина.

Но обвинили меня, моториста и электромеханика, в заведовании которого это ГРЩ и ЦПУ находились. Сняли меня тогда с «линии», хоть и заступился коллектив, и капитан был на моей стороне, но в конторе для проформы было спокойней найти виновного и наказать за халатное поведение. А я в тот момент и беспартийный, и кругом виноватый оказался. Лишили временно «визы», как сообщили потом, что только на год.

«Помполит», а были в то время такие должности на судне, интересуется, кто мог навести. Я ему ответил, что подозреваю ГЭСа, крутился он ночью не спроста рядом, круги наматывал из далека.

Тот недолго думая, вызвал к себе этого специалиста ГЭСа, и в лоб ему вопрос задал. Заюлил шельма, что – то в свое оправдание заскулил, и немедленно получил в лоб. «Помполит» – человек был простой, поднимался из матросов. Снял его с работы без возможности решить этот трудовой спор мирным путем, можно сказать, почти перегнул палку.

«Ванкувер – городок, не спокойная я!»

Потом, через своих знакомых, я спросил, а надолго меня визы лишили. Тогда меня неожиданно приглашают в здание КГБ, это то, что недалеко от центра города стоит, и показывают мое дело.

– «Вас никто визы не лишал, Ваши документы чистые, ищите в другом месте!»

Оказывается, что в самой компании в визовом отделе мою визу положили «под сукно», перестраховались. На них нажали, как следует, спасибо капитану и коллективу, заступились. Ушел опять в плавание.

Через некоторое время попал на линию. Австралия – Канада. Рейсы были не короткие, размеренные. А так как экипаж очень быстро ко всему привыкал, то в канадском порту Ванкувере у всех уже были какие – то знакомые, интересы. По тому времени это серьезное нарушение – поддерживать связь с иммигрантами, ходить в церковь, приглашать проповедников на борт. Но по линии дружбы между народами следовало вести советскую пропаганду и не отталкивать иностранного обывателя от возможных дружественных стремлений.

Как это проходило? Приходит пароход, становится под выгрузку, обычно это тропические фрукты, потом его загружают. И на это уходит всего несколько суток.

А все члены экипажа свободные от несения вахт и работ, они уходят в увольнение. Порой их уже ждут на берегу знакомые, сидят в автомашинах. И к вечеру все практически разъезжаются, лишних никого не встретишь.

Уезжал и я, в то время молодой судовой механик, ничего в этом особенного не видел. Новые канадцы, родом из Ленинграда, часто приглашали в гости, показывали окрестности. Остальные были в праве вести судовые дела и вести себя несколько раскованно. Иногда, в промозглую погоду, некоторые члены экипажа грелись некоторым количеством спиртного. Это возбранялось, но особенно не преследовалось, потому, что люди в то время были сознательные.

Сами посудите, судно визированное, потерять место легко, а найти такое же – трудно!

Так вот, остался на вахте помощник капитана, человек немолодой, безнадежно влюбленный в нашу прачку. В то время обслуживающий персонал состоял из поваров, буфетчицы, прачки. И этот человек решил попасть в каюту своей возлюбленной, очень романтическим способом, через открытый оконный иллюминатор. Посмотрел, куда именно ему следовало попасть, поднялся палубой выше, привязал кончики «шторм – трапа», и начал спуск.

С концами там ничего не случилось, и то, что грелся этот человек хорошими напитками, на его координацию движения никак не повлияло, но потом случилось непредвиденное!

На момент проникновения, что – то помощник не рассчитал, промахнулся палубой и каютой, попал совершенно в другую каюту! А встретил его там крепкий, но пожилой человек, инвалид, прошедший Отечественную войну. Он его так своим ножным протезом отделал, что непонятно было, кто из них на кого напал.

Помощник совершенно не ожидал контратаки, и вместо горячих объятий женщины получил крепкое мужское напутствие. Как он вывернулся и выпрыгнул в иллюминатор, он это вряд ли помнит.

Потом, на крики и стоны поднялись остальные члены экипажа, помощника выловили из воды. Он плавать умел, слава богу, умел. Тревогу уняли. Разбирательство полетов отложили на последок. Всё это разбиралось на судовом собрании, но решили волну особенно не поднимать, мало ли причин было у помощника попасть в каюту инвалиду.

По приходу судна в родной порт, вызывают меня компетентные органы и спрашивают про этот инцендент, но упор ставят на моем отсутствии в этот момент на борту судна. Кто – то уже выложил по этому поводу свои соображения. Но ничего особенного, не страшно.

Прижали меня этим фактом и предложили сотрудничество.

Пришлось согласиться, иначе закрыли бы визу. Но поставил условие, работать на внешнюю разведку, а про экипаж ничего говорить не буду.

Там многозначительно улыбнулись, покачали головой, и протянули листок договора. Оказывается, что это была почти стандартная процедура, многим предлагали точно тоже самое!»

2015.05.08

Таллин

Таллин. Выходной день. Там устроили городской праздник, мол, чистая водопроводная вода, давайте все дружно откажемся от пластиковой, бутылированой воды! Нет ничего полезней, чем вода из – под крана.

Было немного не понятно, зачем это теперь, когда около двадцати лет подряд народ приучали пить из пластиковой бутылки. А тут решили, все вернуть, как в советские времена. Тогда во многих городах в кранах лилась хорошая вода, ее и делали, чтобы водопровод был с чистой водой в каждом доме. Но был период, когда вода перестала быть питьевой.

А тут решили переломить сознание целых поколений! Мол, все переделали, и очистные сооружения, и трубы, стыки, станции, подстанции, все!

Это понятно, они, то есть водоканал, за это деньги получают. Любой суд может рассмотреть иск от любого жителя города, и тот выиграет, если докажет, что вода не соответствовала нормам уже несколько лет подряд.

Это обозначает, что следует пересмотреть тарифы. Просто об этом никто не задумывается, но представьте, сколько денег можно вернуть каждой семье, когда вода шла годами из крана грязная, а не питьевая.

Но я, собственно не об этом. Все дело в бутылках. Это, как хорошо организованный заговор против человечества! Людей просто приучили пить бутилированую воду!

15.09.2015