Текст книги "Россия. Погружение в бездну"

Привлекает к себе внимание свидетельство А. А. Собчака, который простодушно повествует о том, что, будучи введенным в состав Президентского совета при Горбачеве, спросил как-то президента, почему он «не попытался опереться на новых лиц, пришедших в политику благодаря его реформам, т. е. на представителей демократической оппозиции и прогрессивно мыслящих ученых». Последовал знаменательный ответ: «Как я мог это сделать, если на каждого из вас практически от КГБ и других служб поступали компрометирующие материалы»[71]71
  С о б ч а к А. А. Жила-была коммунистическая партия. СПб., 1995. С. 196.


[Закрыть]. Нетрудно догадаться, какой характер имели эти «компрометирующие материалы»…

Таким образом, к моменту перестройки Запад управлял тайным корпусом «агентов влияния», занимавших видные места в экономике и политике, науке и культуре. В этом нас убеждают не только приведенные выше факты, но и высказывания некоторых осведомленных западных деятелей.

В 1995 году Госдепартаментом США в соответствии с законом «О свободе информации» и по заявке неправительственного Архива национальной безопасности были рассекречены некоторые документы в связи с так называемым окончанием «холодной войны», в том числе три телеграммы (донесения, депеши) Джека Мэтлока, посла Соединенных Штатов в Москве, к мнению которого прислушивались президенты Р. Рейган и Дж. Буш[72]72
  М е д в е д е в Р. А. Россия и Запад в конце ХХ века. С. 18.


[Закрыть]. Посол отправил в Вашингтон эти телеграммы в феврале 1989 года. Наше внимание привлекает первая депеша Мэтлока, где мы читаем: «Нынешний хаос во внутриполитической жизни СССР предоставляет Соединенным Штатам беспрецедентную возможность повлиять на советскую внешнюю и внутреннюю политику. Наши возможности отнюдь не безграничны – мы не можем заставить их отдать нам ключи от своей лавки – но достаточны, чтобы изменить в нашу пользу баланс интересов по многим ключевым вопросам, при условии, если проявим достаточную мудрость в умелом, последовательном и настойчивом использовании нашего скрытого влияния»[73]73
  Донесения посла США в Москве Дж. Мэтлока. Взгляд на перестройку М. С. Горбачева//Новая и новейшая история, 1996, № 1. С. 107.


[Закрыть].

Стало быть, по Мэтлоку, американцы не могут заставить русских отдать им «ключи от своей лавки» и сделаться полными хозяевами в их доме. Но при «последовательном и настойчивом использовании скрытого влияния» они могут, по словам посла, заставить их действовать так, как это выгодно США. Американский посол определяет круг людей, осуществляющих в СССР это «скрытое влияние»: «Нет никакого сомнения, что горстка представителей советской элиты, получившая самые свежие и обширные личные впечатления о Западе, находится в числе движущих сил, выступающих за плюрализм и права личности. Но не следует недооценивать силу воздействия нашего примера на советские умы, и если мы расширим возможности для советской политической элиты увидеть жизнь в Соединенных Штатах, это будет служить нашим интересам»[74]74
  Донесения посла США в Москве Дж. Мэтлока… С. 109.


[Закрыть]. Развивая эту мысль, Мэтлок предлагает, не теряя времени, выработать «системный план приглашений в Соединенные Штаты под той или иной эгидой тех членов политбюро, которые еще не были там, а также многочисленных партийных и хозяйственных лидеров из основных республик и областей»[75]75
  Там же.


[Закрыть]. Нет сомнений, что Мэтлок ведет речь о формировании контингента «агентов влияния». Но, в отличие от предшествующей, если можно так выразиться, поштучной работы ЦРУ в данном направлении, посол рекомендует перевести пополнение этого контингента на поточную систему. Мэтлок исходил из трезвой оценки ситуации, сложившейся к 1989 году в СССР, характеризуя ее как хаотическую. Надо было не упустить момента, чтобы поймать рыбу в мутной воде, среди которой могли попасться на крючок и такие крупные экземпляры, как члены Политбюро ЦК КПСС.

Любопытно сопоставить советы Мэтлока с рассуждениями помощника Горбачева по международным вопросам А. С. Черняева, если не осведомленного, то догадывающегося о связях своего патрона с мировой закулисой. «Все внешнеполитические условия, – пишет Черняев, – были налицо, чтобы политически порвать со старым строем, именно тогда – в конце лета и осени 1990 года. Порвать с партией, с социалистической идеологией, с прежним порядком осуществления власти, назначить выборы в новый парламент, отказаться от Советского Союза»[76]76
  Ч е р н я е в А. С. Шесть лет с Горбачевым. По дневниковым записям. М., 1993. С. 375.


[Закрыть].

При различии терминологии (у Мэтлока фигурирует «скрытое влияние», а у Черняева – «внешнеполитические условия») в главном посол и помощник сходятся, отмечая активное воздействие внешних сил на внутренние процессы, происходящие в советском обществе. Само собой разумеется, что это воздействие могло осуществляться посредством «агентов влияния». Но формирование этой агентуры – дело длительное, требующее немало времени. Вот почему есть основание утверждать, что создание ее следует отнести к «застойному периоду». При переходе к «перестройке» «агенты влияния» находились, по выражению Мэтлока, «в числе движущих сил, выступающих за плюрализм и права личности», а если говорить проще, – за разрушение общественного и государственного строя СССР. В одной упряжке с ними оказалась часть партийной, советской и хозяйственной номенклатуры.

То была довольно влиятельная группа функционеров, ближе, чем кто-либо другой, стоявшая к государственной собственности, ощущавшая ее притягательность и потому испытывавшая постоянный соблазн завладеть ею. Но при Сталине, когда действовала мощная карательная система, принцип неприкосновенности государственной собственности соблюдался, причем не на словах, а на деле. С течением времени многое переменилось. Не стало строгого хозяина, стоявшего на страже «социалистической собственности». Партийно-государственная верхушка, натерпевшаяся страха от Сталина, все больше входила в состояние расслабленности, и естественным ее спутником стали различные привилегии, сложившиеся в тщательно разработанную, так сказать, лествичную, систему, где каждая номенклатурная ступень имела свой набор и характер благ, предусмотренных данной системой. Привилегиями в той или иной мере пользовалась вся номенклатура. Это номенклатурное потребление прибавочного продукта являлось одной из вопиющих несправедливостей, вызывающей гнев и глухой ропот у народных масс. Не случайно Б. Н. Ельцин пришел к власти, провозгласив главнейшим принципом своей политики борьбу с партийными привилегиями, что обеспечило ему мощную народную поддержку.

Номенклатурная система привилегий служит превосходной исторической иллюстрацией к известной народной мудрости: «рыба гниет с головы». Эта система не только разложила и развратила верхушку партии, но и лишила ее морального права требовать от остальных соблюдения норм «социалистического общежития». Этический пример, который она подавала обществу, был примером отрицательным. А когда правители не на высоте, трудно рассчитывать на добродетельную жизнь подданных. Общественные последствия разложения партийной верхушки наступили незамедлительно.

Среднее номенклатурное звено, непосредственно соприкасающееся с государственной собственностью, стало управлять этой собственностью, не забывая, мягко говоря, своих личных интересов. Дачи, машины, драгоценности, деньги – вот что стало предметом если не вожделений, то, во всяком случае, повышенного внимания многих функционеров из этого звена. В конце концов, из них образовалась плотная социальная прослойка, заинтересованная в номенклатурной приватизации и реставрации капитализма. Эти люди, порожденные временем «застоя», ждали своего часа. И он настал. «Перестройка» и вышедшие из нее «демократические» преобразования «исполнили все сроки».

В аналогичном ожидании находились дельцы теневой экономики, которая пышным цветом расцвела в «застойный период»[77]77
  Б о ф ф а Д. От СССР к России. История неоконченного кризиса 1964–1994. М., 1996. С. 68–72.


[Закрыть]. Социальная опасность теневой экономики заключалась в том, что она разлагающим образом действовала на нравственное состояние общества, распространяя в нем теневые отношения. Теневая экономика, как раковая опухоль, расползалась по всей стране. «Теневики» накопили огромный криминальный капитал, требующий легализации и открытого применения в производстве и финансовом деле, а поэтому были весьма заинтересованы в изменении общественного строя в стране и готовы оказать всемерную помощь тем, кто решится на слом существующей социальной системы.

Названные выше метаморфозы, происходившие внутри советского общества, не являлись чем-то таинственным или скрытым от народа. Он видел перерождение номенклатуры, ее, как говорили в старину, «несытовство» и понимал, что в жизни отсутствует главное – социальная справедливость (не путать с социальной поддержкой, помощью и некоторым набором социальных гарантий!), которая, как выяснялось, все еще остается его вековечной и неосуществленной мечтой. А коль так, то «с волками жить – по-волчьи выть»: народ ответил жиреющей номенклатуре падением дисциплины, интереса к работе и своеобразной «приватизацией» общественного прибавочного продукта – расхищением государственной собственности. Массовые воровство и хищения стали повседневностью. Люди уносили домой все, что можно было вынести. Для обозначения такого рода «приватизаторов» появился даже специальный технический термин «несуны». Этих «несунов» была тьма, и с ними, несмотря на старания властей, ничего нельзя было сделать, поскольку их «работа» приобрела такой размах, что превратилась по существу во «всенародное» дело.

Массовое поведение, пронизанное мелкособственническим духом, мотивами эгоизма и индивидуализма, не могло не вызвать отрицательных последствий, связанных прежде всего с ослаблением начал коллективизма и чувства ответственности за судьбу советского государства. Произошло самое опасное для жизни страны – отчуждение народа от государства, их разделение. Народные массы, отождествляя государство с партийной номенклатурой, смотрели на него как на нечто внешнее, постороннее, чужое. Отсюда равнодушие к нему. И когда советское государство переживало свой роковой час, народ безмолвствовал, заняв положение наблюдателя. В этом положении мы находим его и сегодня.

Перед нами явные признаки национального кризиса, поразившего прежде всего русский народ. В такие моменты людьми овладевает общественная апатия, они мало осознают, что принадлежат к одной этнической общности, имеющей собственное историческое предназначение, ради которого есть смысл работать и жить. Их полностью захватывают заботы дня нынешнего, прежде всего материальные. Это – состояние болезни нации, ослабляющей ее силы и способность к активному сопротивлению и самозащите.

Глава третья
Новые планы Запада

Желание Запада «прибрать к рукам» советскую страну имело прежде всего две побудительные причины: экономическую и военно-политическую.

С точки зрения экономической подчинение России западному влиянию сулило мировой промышленно-финансовой элите богатейший источник сырьевых ресурсов и неисчерпаемый резервуар дешевой рабочей силы. В плане перспективного экономического развития речь шла о перемещении промышленных мощностей в страны Восточной Европы. На этот счет было подготовлено немало документов, главные идеи которых сводятся к следующему:

«1. Возросло загрязнение окружающей среды в развитых странах, вывоз сырья себя не оправдывает, малая окупаемость.

2. Необходимость вывода за пределы стран с развитой рыночной экономикой не только добывающих, но и многих перерабатывающих предприятий. Научно-информационные общества, как США, Японии, Западной Европы, ввиду завершения структурной перестройки, начавшейся с 1973 года, отказываются от традиционной политики «консервирования» СССР и ряда других стран в качестве аграрно-сырьевой колонии и переводят их в разряд промышленных колоний, так называемый нижний этаж мировой цивилизации, вынося на территорию этих стран все материалоемкие, трудоемкие, экологически грязные производства…

3. Ввиду нестабильности в странах Азии и Африки предпочтение отдать территории СССР.

С точки зрения военно-политической ставилась задача устранения с мировой арены СССР как великой державы с последующим его расчленением на части и превращением русского народа в безликую и безвольную этническую массу, подвластную западным мановениям. Именно в начале 80-х годов президентом США Р. Рейганом вместе с несколькими избранными и особо доверенными советниками разрабатывается конкретный план развала социалистического лагеря, ослабления экономической мощи и влияния СССР. По признанию К. Уайнбергера, для этого «была принята широкая стратегия, включающая также и экономическую войну. Это была супертайная операция, проводимая не в содействии с союзниками, а с использованием других средств»[78]78
  Ш в е й ц е р П. Победа. Минск, 1995. С. 13.


[Закрыть]. Так «началось стратегическое наступление, имеющее своей целью перенесение центра битвы супердержав в советский блок и даже вглубь самой Страны Советов (курсив мой. – И. Ф.).

Цели и средства наступления были обозначены в серии секретных директив по национальной безопасности (NSDD), подписанных президентом Рейганом в 1982 и 1983 годах, – официальных документах президента, направленных советникам и департаментам, касающихся ключевых проблем внешней политики. Как всегда в таких случаях, они шли под грифом «совершенно секретно». Эти директивы по многим аспектам означали отказ от политики, которую еще недавно проводила Америка (курсив мой. – И. Ф.). Подписанная в марте 1982 года «NSDD-32» рекомендовала «нейтрализацию» советского влияния в Восточной Европе и применение тайных мер и прочих методов поддержки антисоветских организаций в этом регионе. Принятая Рейганом в ноябре 1982 года «NSDD-66» в свою очередь объявляла, что цель политики Соединенных Штатов – подрыв советской экономики методом атаки на ее «стратегическую триаду», т. е. на базовые средства, считавшиеся основой советского народного хозяйства. Наконец, в январе 1983 года Рейган подписал «NSDD-75», в которой Соединенным Штатам рекомендовалось не только сосуществование с советской системой, но и фундаментальные ее изменения. Некоторые из этих директив имели своей целью проведение Америкой наступательной политики, результатом которой должно быть ослабление советской власти, а также ведение экономической войны, или войны за ресурсы»[79]79
  Там же. С. 13–14.


[Закрыть].

Важнейшая роль в осуществлении планов Рейгана отводилась разведке. «За годы президентства Рейгана было проведено значительное число мероприятий, направленных на укрепление американской разведки»[80]80
  Д а л л е с А. Искусство разведки. М., 1992. С. 262.


[Закрыть]. Особое значение при этом придавалось аналитическим службам. Только в начале 80-х годов было принято на работу в ЦРУ «около 2000 аналитиков, пришедших из университетов и научно-исследовательских центров»[81]81
  Там же.


[Закрыть]. В целом «при администрации Рейгана был принят ряд основополагающих документов, составляющих в совокупности концепцию долгосрочных программ в области разведки и контрразведки»[82]82
  Там же.


[Закрыть]. Денег на разведывательную деятельность в СССР американцы не жалели. «Так, например, по данным сенатского комитета по разведке за 1986 год, две трети ассигнований, выделенных на разведку, расходовались на работу, направленную против Советского Союза»[83]83
  Там же. С. 263.


[Закрыть]. Известно также, что президент Дж. Буш дал указание «увеличить в два раза ассигнования на агентурную разведку и активизировать ее деятельность в СССР»[84]84
  Там же. С. 264.


[Закрыть]. При этом особую роль администрация Буша отводила всякого рода тайным операциям[85]85
  Там же. Р. Никсон считал секретность важнейшим инструментом политики США. Он писал: «Пока мы не поймем, что секретность – это один из инструментов власти, мы будем изначально в невыгодном положении в геополитическом соперничестве с Москвой. Сами по себе секретные операции ни плохи, ни хороши. Секретная операция – не самоцель, это средство для достижения цели… Часто случается так, что секретная операция является единственным средством для достижения какой-нибудь важной цели» (Никсон Р. На арене. Воспоминания о победах, поражениях и возрождении. М., 1992. С. 377).


[Закрыть].

Согласно определению одного из ведущих американских специалистов по вопросам разведывательной деятельности США Д. Ричелсона, к тайным операциям относятся: «1. Оказание влияния на политических, государственных и общественных деятелей зарубежных стран. 2. Создание выгодной для США ориентации общественного мнения в зарубежных странах. 3. Оказание финансовой поддержки и материально-технической помощи (включая снабжение оружием и боеприпасами) политическим партиям, группам, фирмам, организациям и отдельным лицам, деятельность которых отвечает государственным интересам США. 4. Пропагандистские мероприятия. 5. Политические и полувоенные акции с целью поддержки или свержения существующих в зарубежных странах режимов. 6. Физическая ликвидация отдельных лиц»[86]86
  Д а л л е с А. Искусство разведки. С. 271.


[Закрыть]. Обращает на себя внимание установка на финансирование отдельных лиц, «деятельность которых отвечает государственным интересам США». Наверняка можно сказать, что тут фигурируют «агенты влияния», о которых мы уже говорили.

Руководители Соединенных Штатов разработали системную программу разрушения СССР.

Их глобальная стратегия была направлена против ядра советской системы и содержала в себе:

– «тайную финансовую, разведывательную и политическую помощь движению «Солидарность» в Польше, что гарантировало сохранение оппозиции в центре Советской империи[87]87
  По типу «Солидарности» будет создана позднее в СССР организация под названием «Демократическая Россия». О родстве «Демократической России» с «Солидарностью» говорилось в Обращении Оргкомитета «демроссов»: «Эффективность именно такой структуры в переходный период подтвердил польский опыт «Солидарности». Наша задача – создать сходное с ней массовое движение, которое включит всех сторонников демократических реформ» (Огонек, 1990, № 38. С. 3). Как видим, наши демократы действовали по американским прописям.


[Закрыть];

– значительную военную и финансовую помощь движению сопротивления в Афганистане, а также поставки для моджахедов, дающие им возможность распространения войны на территорию Советского Союза;

– кампании по резкому уменьшению поступления твердой валюты в Советский Союз в результате снижения цен на нефть в сотрудничестве с Саудовской Аравией, а также ограничения экспорта советского природного газа на Запад;

– всестороннюю и детально разработанную психологическую войну, направленную на то, чтобы посеять страх и неуверенность среди советского руководства;

– комплексные акции мирового масштаба с применением тайной дипломатии с целью максимального ограничения доступа Советского Союза к западным технологиям;

– широко организованную техническую дезинформацию с целью разрушения советской экономики;

– рост вооружений и поддержание их на высоком техническом уровне, что должно было подорвать советскую экономику и обострить кризис ресурсов»[88]88
  Ш в е й ц е р П. Победа. С. 18–19.


[Закрыть].

В поход против СССР вместе с Рейганом пошел и римский папа. Известно, что 7 июня 1982 года в библиотеке Ватикана состоялась встреча и беседа Рейгана с Иоанном Павлом II. Собеседники, по словам К. Бернстайна, осуществившего журналистское расследование взаимоотношений между Вашингтоном и Ватиканом и выступившего со статьей на эту тему в журнале «Тайм» (Нью-Йорк), договорились «о проведении тайной кампании с целью ускорить процесс распада коммунистической империи»[89]89
  Цит. по: О л е й н и к Б. И. Князь тьмы… С. 68.


[Закрыть]. Как свидетельствовал советник Рейгана по национальной безопасности Р. Аллен, «это был один из величайших тайных союзов всех времен»[90]90
  Там же.


[Закрыть].

Участие в нем римского папы весьма красноречиво. Оно говорит о том, что этот союз был направлен не столько против коммунистического строя, сколько против православия, русского народа, России. Экспансия католицизма на территории бывшего СССР, его враждебность по отношению к православию, наблюдаемые ныне, – яркое тому подтверждение.

Сговор американского президента с папой предусматривал следующее: «обеспечить крах советской экономики, ослабить контакты и связи Советского Союза с его клиентами по Варшавскому Договору, навязать реформы в рамках советской империи»[91]91
  О л е й н и к Б. И. Князь тьмы… С. 69.


[Закрыть]. Появление такой программы необходимо, на наш взгляд, связывать с ослаблением СССР, вызванным застойными явлениями и эрозийными внутриобщественными процессами, о которых говорилось выше.

Начало тотальной «холодной войны» против Советского Союза, одобренной и благословленной римским понтификом, можно и должно рассматривать как современный вариант крестового похода на Россию. Здесь лежит грань в истории нашей страны: с этого момента перемены, происходящие в СССР, в значительной мере обусловлены внешним влиянием, которое становится доминирующим, а внутренний фактор отступает на второй план. С приходом же к власти Горбачева и его единомышленников типа Яковлева и Шеварднадзе Советский Союз вступил на путь извне управляемой катастрофы. Но мы, как говаривал древнерусский летописец, «на прежнее возвратимся».

Неблагополучие страны, обозначившееся к началу 80-х годов, почувствовали и на кремлевском Олимпе. Это хорошо видно по действиям Ю. В. Андропова, сменившего Л. И. Брежнева на посту Генерального секретаря ЦК КПСС.

Глава четвертая
Андропов

Ю. В. Андропов, возглавляя долгие годы КГБ, лучше чем кто-либо из высшего руководства знал действительное положение дел в государстве. Он яснее других своих коллег и товарищей чувствовал приближение кризиса, лучше просчитывал варианты манипулирования страной и народом в условиях этого кризиса. Тем любопытнее его высказывания.

Выступая 22 ноября 1982 года на Пленуме ЦК КПСС, генсек нарисовал удручающую картину: «По ряду важнейших показателей плановые задания за первые два года пятилетки (одиннадцатой. – И. Ф.) оказались невыполненными… Главный показатель эффективности экономики – производительность труда – растет темпами, которые не могут нас удовлетворить. Остается проблема несопряженности в развитии сырьевых и перерабатывающих отраслей. Практически не снижается материалоемкость продукции»[92]92
  Андропов Ю.В. Избранные речи и статьи. М., 1983. С. 210.


[Закрыть]. Андропов понимал, что на лозунгах дальше двигаться нельзя[93]93
  Там же. С. 212.


[Закрыть].

И. Земцов, комментируя приведенные слова Генерального секретаря, говорил, что «никогда ни один советский руководитель не произносил такого жесткого и ясного приговора советской системе, как это сделал Андропов, хоть опирался он на неверные предпосылки и оставался в плену неправильных выводов. До него советские руководители, чтобы не представлять действительность слишком мрачной, старались больше подчеркивать достижения…»[94]94
  З е м ц о в И. Андропов: политические дилеммы и борьба за власть. Иерусалим, 1983. С. 116.


[Закрыть]. У Земцова сложилось впечатление, будто «речь генсека убедительно рисовала картину полного развала и глубокого кризиса советской промышленности и сельского хозяйства…»[95]95
  З е м ц о в И. Андропов… С. 116.


[Закрыть]. Думается, автор чересчур сгустил краски: до «полного развала и глубокого кризиса промышленности и сельского хозяйства» дело пока не дошло, но было ясно, что все это не за горами, близко. Поэтому необходимо было действовать в экстренном порядке. Что предлагал Ю. В. Андропов?

Оказалось, «готовых рецептов» для решения «назревших задач» у генсека нет[96]96
  А н д р о п о в Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 212.


[Закрыть]. Тем не менее, он назвал ряд неотложных мер. Это – ускорение темпов развития экономики и научно-технического прогресса, внедрение новой техники, энергосберегающих технологий, строгое соблюдение партийной, государственной и трудовой дисциплины, рациональное использование материальных и трудовых ресурсов, экономия и рачительное отношение к «народному добру», увеличение производства и улучшение качества товаров «народного потребления», расширение самостоятельности «объединений и предприятий, колхозов и совхозов»[97]97
  Там же. С. 209, 210, 211, 213.


[Закрыть]. Велением времени Андропов считал «дальнейшее развитие социалистической демократии в самом широком ее смысле, то есть все более активное участие трудящихся масс в управлении государственными и общественными делами»[98]98
  Там же. С. 218.


[Закрыть]. Помимо этих мер, вполне добропорядочных с точки зрения ортодоксальных представлений, Генеральный секретарь упомянул и такие, которые являлись, мягко говоря, нестандартными. Он заявил о том, что «планируется опережающий рост отраслей группы «Б», отступая, следовательно, от закона политической экономии социализма[99]99
  Там же. С. 209.


[Закрыть].

Непривычным был и его призыв «учесть опыт братских стран»[100]100
  Там же. С. 211.


[Закрыть]. По этому случаю Земцов замечает: «65 лет советская пропаганда настойчиво утверждала, что СССР и только СССР открывает и прокладывает новые, неизведанные, «самые эффективные и передовые» дороги к «светлому будущему». Его опыт (и ничей другой) должно изучать, перенимать и проводить в жизнь «все передовое человечество» и в первую очередь – «братские страны». И вдруг в горьком признании Андропова открывается печальная правда: Советский Союз утратил монополию на идеальное социальное устройство. Более того, стало ясно: устройство это никогда не было совершенным и нуждается, срочно и неотложно, в экономических подпорках, которые следует импортировать из стран, следовавших доселе советскому примеру, причем всегда «с ошибками и с отклонениями». На партийном форуме повеяло тревожным – и опасным для Андропова – духом реформаторства: ведь бюрократическая инерция укрепляет идеологическую нетерпимость»[101]101
  З е м ц о в И. Андропов: политические дилеммы и борьба за власть. С.118–119.


[Закрыть].

Ю. В. Андропов призывал не только использовать опыт «братских стран», но и обобщать «мировой опыт», т. е. стран капиталистического мира. Отсюда до идеи конвергенции и общечеловеческих ценностей – прямая дорога. Следовательно, уже на ноябрьском 1982 года Пленуме ЦК КПСС обозначился реформаторский замысел Андропова. Не случайно на Западе его стали воспринимать как «потенциального революционера»[102]102
  H o u g h J. F. Soviet succession//Problems of Communism. 1982, ą 9-10. Р. 13–15; З е м ц о в И. Андропов: политические дилеммы и борьба за власть. С. 120. Представляется поверхностной попытка Р.Г.Пихои связать с именем Андропова стремление к «возрождению коммунистического фундаментализма» (Пихоя Р. Г. Советский Союз: История власти. 1945–1991. М., 1998. С. 417–435). Положительные отзывы об Андропове в западной прессе находят у него чересчур простое объяснение. Он пишет: «В западной прессе с начала 1982 г. начали распространяться слухи об Андропове, просвещенном диктаторе, не чуждом западных ценностей. Несомненно, за этим стояла агентура КГБ, работавшая на создание нового имиджа» (там же, с. 418).


[Закрыть]. А это означает, что на него смотрели как на политического деятеля, способного если не сломать, то радикальным образом изменить традиционную советскую систему.

О существенных недостатках в сфере экономики и финансов Андропов говорил на встрече с рабочими Московского станкостроительного завода им. Серго Орджоникидзе, состоявшейся 31 января 1983 года. «То, что мы производим, – сказал он, – обходится нам нередко слишком дорого. Есть значительные перерасходы материальных, финансовых средств, чрезмерны трудовые затраты. И как следствие – образование диспропорции между ростом производства и ростом денежных доходов населения»[103]103
  А н д р о п о в Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 224.


[Закрыть]. Речь, стало быть, шла о неэффективности советской экономики. Необходимо подчеркнуть мысль генсека насчет существующей в стране диспропорции между «ростом производства и ростом денежных доходов населения», поскольку такая диспропорция порождает дефицит на рынке потребительских товаров, усиливая социальную напряженность в обществе[104]104
  Мы обращаем внимание на эту мысль Андропова потому, что при М. Горбачеве ситуация в этом отношении станет неуправляемой: не контролируемый рост денежных доходов населения при спаде производства вызовет резкое оскудение потребительского рынка и, как следствие рост недовольства масс существующим строем. Похоже, то была сознательная политика, но об этом скажем ниже.


[Закрыть].

Понимая, что это вопрос хотя и очевидный, но чрезвычайно важный, Андропов снова и снова возвращается к нему. Он говорит, обращаясь к рабочим: «Чудес на свете не бывает. Вы сами понимаете, что государство может дать товаров ровно столько, сколько их произведено. Рост зарплаты, если он не обеспечен товарами нужными, хорошими, если, наконец, хромает сфера услуг, дать реального увеличения материального благосостояния не может. Возникает вопрос, какой же выход из такого положения? Можно, конечно, идти по пути повышения цен. Но нам такой путь как генеральный не годится… Что же остается? Главный путь для нас – это повышение эффективности производства. Надо все, что мы делаем и производим, делать и производить по возможности с наименьшими издержками, с высоким качеством, быстро, добротно. Производить товаров нужно больше, чтобы на полках не было пусто»[105]105
  А н д р о п о в Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 224–225.


[Закрыть]. Все эти задачи невозможно решить без наведения должной дисциплины – трудовой, плановой, государственной. Тем более, что наведение порядка «не требует каких-либо капиталовложений, а эффект дает огромный».

Ю. В. Андропов специально отмечал, что, говоря о дисциплине, он имеет в виду «трудовую производственную цепочку» в целом, все аспекты производственной дисциплины, включая технологический, снабженческий и пр. Он предупреждал, что все усилия по борьбе за дисциплину «пойдут насмарку», если разменяются на мелочи: «кто-то опоздал на пять минут, другой зачастил на перекуры»[106]106
  Там же. С. 225, 226.


[Закрыть]. К сожалению, ему не удалось вытянуть всю «производственную цепочку» и наведение дисциплины, действительно, разменялось на мелочи: началось и кончилось отлавливанием прогульщиков в метро, кинотеатрах, магазинах, парикмахерских и банях.

«Отсутствие «скорых» результатов стало подталкивать Юрия Владимировича на шаги, которые, по моему мнению, носили более чем спорный характер. Я имею в виду те формы, которые стала принимать борьба за повышение дисциплины и порядка», – так оценил андроповские меры по наведению трудовой дисциплины и порядка М. С. Горбачев[107]107
  Г о р б а ч е в М. С. Реформы и жизнь. М., 1995. Кн. 1. С. 235.


[Закрыть]. «Отсутствие скорых результатов» тут, по-видимому, ни при чем. Дело скорее в логике намечаемых действий. «Повышение дисциплины и порядка» естественно напрашивалось как первоочередная задача, без решения которой нельзя было двигаться дальше. К тому же надо было показать, что есть еще сильная власть, способная поставить предел безнаказанности и вседозволенности, получившим широкое распространение в брежневское время, и повести за собой общество.

Разочарование к советским людям пришло не столько потому, что борьба за дисциплину приобрела «более чем спорный характер», сколько потому, что за ней не последовало серьезных преобразований, ожидаемых от Андропова. Возможно, преклонный возраст, проблемы со здоровьем мешали ему энергично приступить к этим преобразованиям. Но не исключено и другое: недостаточное знание ситуации, переживаемой страной. Поэтому надо было серьезно ее изучить и осмыслить. А для этого требовалось время.

Наше последнее предположение подтверждают, кажется, последующие высказывания Ю. В. Андропова. Здесь существенный интерес представляет его статья «Учение Карла Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР», опубликованная в журнале «Коммунист» (1983, № 3). Американский публицист М. Дэвидоу назвал ее «блестящей», полагая, что ею «подведено теоретическое обоснование для одной из существенных корректировок, предпринятых потом в начале перестройки»[108]108
  Д э в и д о у М. Камо гредеши, Русь?.. Заметки американского публициста о перестройке. М., 1993. С. 14.– Совсем по-иному высказывается об андроповской статье А. С. Черняев, испытывавший к Андропову, как признается он сам, неприязнь. «К 100-летию Маркса (?!), – пишет он, – Андропов опубликовал статью в «Коммунисте». Она отличалась отсутствием хвастовства, отношением к обществу как к реальной категории, «населенной» живыми людьми, а не манекенами. Но с точки зрения стратегических идей, перспективы, плана действий… Помню, прочитал ее дважды. А через неделю заговорил с консультантами о статье и не мог вспомнить, о чем, собственно, она, что из нее следует для конкретной политики?» (Черняев А.С. Моя жизнь и мое время. М., 1995. С. 450). То, что Черняев через неделю не мог вспомнить содержание статьи Андропова, является его личной проблемой, которую здравомыслящие люди предпочитают скрывать, не афишируя свои недостатки. Относительно же существа вопроса следует сказать, что Черняев не сумел по достоинству оценить статью Андропова, быть может, из-за неприязни к нему.


[Закрыть]. Похвально отзывается об андроповской статье и А. И. Лукьянов: «В дни столетия со дня смерти Карла Маркса он (Андропов. – И. Ф.) подготовил и опубликовал интересную, на мой взгляд, работу о судьбах демократии, где впервые поднял основательно забытую нашими коммунистами проблему самоуправления в обществе»[109]109
  Л у к ь я н о в А. И. Переворот мнимый и настоящий. М., 1993. С. 174.


[Закрыть].

Однако данная статья хотя и посвящена теоретическим вопросам, но тесно увязана с опытом социалистического строительства в СССР, с осмыслением этого опыта, включающего, помимо общественного самоуправления, и многое другое. «Нам надо трезво представлять, – пишет Андропов, – где мы находимся. Забегать вперед – значит выдвигать неосуществимые задачи; останавливаться только на достигнутом – значит не использовать все то, чем мы располагаем. Видеть наше общество в реальной динамике, со всеми возможностями и нуждами – вот что сейчас требуется»[110]110
  А н д р о п о в Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 245.


[Закрыть].

Марксистское учение служит автору отправной точкой исследования современных ему процессов экономического и социального развития. Андропов очень высоко ставит Ленина и как бы возвращает общественную мысль к ленинским истокам. «Ленин, – читаем у него, – был верным последователем Маркса и Энгельса. Он, по собственному его признанию, терпеть не мог ни малейшей хулы на своих великих учителей. Лишь так и мог поступать человек, который больше всех сделал не только для защиты, но для творческого развития в новых исторических условиях всех составных частей марксизма, для практической его реализации. Он поднял марксизм на новую, высшую ступень. Имя Ленина неотделимо от имени Маркса. Ленинизм – это марксизм эпохи империализма и пролетарских революций, крушения колониальной системы, эпохи перехода человечества от капитализма к социализму. Вне и помимо ленинизма марксизм в наше время попросту невозможен. Ленин и созданная им партия большевиков возглавили первую победоносную социалистическую революцию, коренным образом изменившую социально-политический облик мира. Тем самым была открыта новая эра – эра грандиозных свершений и исторических завоеваний рабочего класса, народных масс. Тем самым научный социализм, созданный Марксом, слился с живой практикой миллионов трудящихся, строящих новое общество»[111]111
  А н д р о п о в Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 233.


[Закрыть].