Текст книги "Россия. Погружение в бездну"

Строить новое общество оказалось совсем непросто, причем даже в фундаменте, т. е. в отношениях собственности. По Марксу, как известно, краеугольным камнем социализма является общественная собственность на средства производства. Однако «исторический опыт реального социализма показывает, что превращение «моего», частнособственнического в «наше», общее – дело непростое. Переворот в отношениях собственности отнюдь не сводится к единовременному акту, в результате которого основные средства производства становятся общенародным достоянием. Получить право хозяина и стать хозяином – настоящим, мудрым, рачительным – далеко не одно и то же. Народу, свершившему социалистическую революцию, приходится еще долго осваивать свое новое положение верховного собственника всего общественного богатства – осваивать и экономически, и политически, и, если угодно, психологически, вырабатывая коллективистское сознание и поведение… Говоря о превращении «моего» в «наше», нельзя забывать, что это длительный многоплановый процесс, который не следует упрощать… Все это мы теперь хорошо знаем из практики социалистического и коммунистического строительства»[112]112
  Там же. С. 234–235.


[Закрыть].

Из этой же практики мы узнаём, что «полное социальное равенство не возникает вдруг и в законченном виде. Общество дорастает, дорабатывается до него довольно долго, трудно, ценой огромных усилий. Оно должно развить свои производительные силы до уровня материально-технической базы коммунизма. Оно должно выработать у каждого труженика высокое сознание и культуру, профессионализм, способность разумно пользоваться благами социализма»[113]113
  Там же. С. 239.


[Закрыть].

Логика рассуждений Андропова вводит нас в современность, побуждая к мысли о том, что переворот в отношениях собственности, начатый Октябрьской социалистической революцией, полностью еще не завершен и сейчас, что нет у нас пока и полного социального равенства. Отсюда – недостатки принципиального характера.

Один из них – отступление от норм и требований экономической жизни, «основа основ которой – социалистическая собственность на средства производства». Андропов приводит соответствующий пример: «Взять, скажем, вопрос об экономии, о рациональном использовании материальных, финансовых, трудовых ресурсов. От его решения в большей степени зависит и выполнение задач текущей пятилетки, и развитие нашей экономики в перспективе. Если вдуматься, то речь здесь как раз идет о соблюдении той необходимой нормы хозяйствования, которую предписывает социалистическая собственность и суть которой – в бережливом отношении к общенародному достоянию, в инициативном и энергичном его преумножении. За нарушения этой нормы приходится расплачиваться обществу, и оно вправе строго взыскивать с тех, кто по нерадивости, неумению или из своекорыстных соображений разбазаривает его богатства»[114]114
  А н д р о п о в Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 235.


[Закрыть].

Другой существенный недостаток, по Андропову, состоит в нарушении открытого Марксом принципа социалистического распределения. В результате «приходится иметь дело с нетрудовыми доходами и с так называемыми летунами, прогульщиками, лодырями, бракоделами, которые становятся, по сути дела, нахлебниками общества, живут за счет массы добросовестных работников»[115]115
  Там же. С. 239.


[Закрыть]. К числу серьезных недостатков следует также отнести и то, что закон экономии рабочего времени, который, как полагал Маркс, является важнейшим в условиях коллективного производства, «действует у нас еще не в полную мощь. Причиной тому является в значительной мере наличие большого числа физически тяжелых, непривлекательных, рутинных работ, медленные темпы их механизации, а тем более – автоматизации»[116]116
  Там же. С. 240.


[Закрыть].

Все это плохо вязалось с проповедуемой в брежневское время концепцией развитого социализма как новой ступени зрелости социалистического общества[117]117
  К а с ь я н е н к о В. И. Развитой социализм: Историография и методология проблемы. М., 1976. С. 48.


[Закрыть].

К мысли о развитом социалистическом обществе Л. И. Брежнев пришел еще 1967 году[118]118
  Б р е ж н е в Л. И. Актуальные вопросы идеологической работы КПСС. М., 1979. Т. 1. С. 117.


[Закрыть]. Затем она была закреплена в документах ХХIV съезда КПСС, заседавшего 30 марта – 9 апреля 1971 года[119]119
  А л е к с а н д р о в В. С., Х р о м о в С. С. ХХIV съезд КПСС (в помощь преподавателям вузов). М., 1972. С. 77.


[Закрыть]. В частности, отчетный доклад ЦК КПСС съезду содержал следующее положение: «Самоотверженным трудом советских людей построено развитое социалистическое общество, о котором в 1918 году В. И. Ленин говорил как о будущем нашей страны. Это позволило нам приступить к практическому решению великой задачи, поставленной Программой партии, ее последними съездами, – к созданию материально-технической базы коммунизма»[120]120
  Материалы ХХIV съезда КПСС. М., 1971. С. 38.


[Закрыть]. С тех пор идею о развитом социализме советские идеологи-обществоведы всячески внедряли в общественное сознание, стараясь доказать, что «развитое социалистическое общество – это высший этап в утверждении первой фазы коммунизма»[121]121
  Материалы ХХIV съезда КПСС. С. 76.


[Закрыть], что «историческая миссия развитого социализма – создание реальных предпосылок для непосредственного строительства коммунизма»[122]122
  К а с ь я н е н к о В. И. Развитой социализм… С. 23.


[Закрыть]. По словам патриарха «истматчиков» П. Н. Федосеева, «развитое социалистическое общество рассматривается у нас не как что-то среднее между социализмом и коммунизмом, соединяющее в себе и то и другое. Это социалистическое общество, достигшее развитого состояния, характеризующееся всесторонним раскрытием преимуществ социализма, последовательным соединением достижений научно-технической революции с новыми общественными отношениями»[123]123
  Ф е д о с е е в П. Актуальные проблемы общественных наук//Коммунист. 1975, № 5. С. 29.


[Закрыть].

«Исследователи» развитого социализма говорили о его совершенствовании, что с точки зрения социально-экономической означало, по их мнению, «развернутое строительство коммунизма»[124]124
  Александров В.С., Хромов С. С. ХХIV съезд КПСС… С. 77.


[Закрыть]. Впрочем, высказывались и более осторожные суждения, согласно которым «процесс формирования и дальнейшего развития зрелого социализма является одновременно и процессом постепенного перехода к коммунизму»[125]125
  К а с ь я н е н к о В. И. Развитой социализм… С. 48.


[Закрыть], началом коммунистического строительства, создания материально-технической базы коммунизма[126]126
  К о с о л а п о в Р. И. Социализм. К вопросам теории. М., 1975. С. 378; Основные черты и особенности развитого социалистического общества. Л., 1975. С. 11.


[Закрыть].

По Андропову, совершенствование развитого социализма не означало «развернутое строительство коммунизма». Хотя он и говорил о постепенном переходе к коммунизму, но не в процессе формирования зрелого социализма, а на стадии сложившегося развитого социализма, совершенствование которого открывало возможность постепенного перехода к коммунизму[127]127
  Здесь он перекликается с Л. И. Абалкиным, который впоследствии стал одним из активных «перестройщиков», приведших СССР к катастрофе (см.: А б а л к и н Л. И. Хозяйственный механизм развитого социалистического общества. М., 1973. С. 76).


[Закрыть]. При этом он подчеркивал: «Наша страна находится в начале этого длительного исторического этапа, который, в свою очередь, будет, естественно, знать свои периоды, свои ступени роста. Как долго продлятся они, какие конкретные формы примут, покажут лишь опыт, живая практика»[128]128
  А н д р о п о в Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 245.


[Закрыть]. Таким образом, «пришествие» коммунизма переносилось в туманную даль и отодвигалось на неопределенное время.

Весьма показательна речь Ю. В. Андропова на июньском 1983 года Пленуме ЦК КПСС, посвященном вопросам идеологии. Генеральный секретарь сделал характерное признание: «Мы в своем общественном развитии подошли сейчас к такому историческому рубежу, когда не только назрели, но и стали неизбежными глубокие качественные изменения в производительных силах и соответствующее этому совершенствование производственных отношений»[129]129
  Там же. С. 287.


[Закрыть]. Столь же радикальные изменения должны произойти «во всех тех формах общественной жизни, которые принято называть надстройкой»[130]130
  Там же.


[Закрыть]. Андропов, в частности, говорил о расширении социалистической демократии и гласности[131]131
  Там же. С. 291.


[Закрыть]. В конечном итоге он вел речь о совершенствовании развитого социализма как дальнейшем продвижении к коммунизму[132]132
  А н д р о п о в Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 284, 286, 293, 294.


[Закрыть].

Согласно Андропову, «стратегия партии в совершенствовании развитого социализма должна опираться на прочный марксистско-ленинский теоретический фундамент»[133]133
  Там же. С. 294.


[Закрыть]. Но тут обнаружилось, что этот фундамент еще не возведен, ибо «если говорить откровенно, мы еще до сих пор не изучили в должной мере общество, в котором живем и трудимся, не полностью раскрыли присущие ему закономерности, особенно экономические. Поэтому порой вынуждены действовать, так сказать, эмпирически, весьма нерациональным способом проб и ошибок»[134]134
  Там же. С. 294.


[Закрыть].

Андропов, в сущности, признал, что ни он, ни его окружение не знают общества, в котором живут и работают[135]135
  Бондарев В. Десять лет спустя//Родина, 1995, № 2. С. 48; Медведев Р.А. Россия и Запад в конце ХХ века//Медведев Р., Медведев Ж. Россия и Запад в конце ХХ века. М., 1997. С. 26.


[Закрыть]. Признание, можно сказать, сенсационное: с 1917 года партия строила в стране социализм, объявив в начале 60-х годов на весь мир о его полной и окончательной победе, и вот теперь, в 1983 году, ее Генеральный секретарь заявляет, что современное ему общество по существу не изучено, не раскрыты его закономерности, особенно экономические, т. е. фундаментальные, и что «наш рулевой» (партия) ведет корабль в тумане, вслепую.

Это было откровение, которое, заметим попутно, до сих пор еще должным образом не оценено. Правда, Н. И. Рыжков назвал слова Андропова о недостаточной изученности советского общества «отрезвляющими». Они, по его мнению, и есть начало «перестройки»[136]136
  Рыжков Н. И. Десять лет великих потрясений. М., 1995. С. 42.– А. С. Черняев – решительный противник подобных мнений – говорит: «Приходится слышать и читать, будто Андропов как реформатор был предтечей Горбачева. Более неправдоподобного я не могу себе представить. Андропов не был реформатором» (Черняев А. С. Моя жизнь и мое время. С. 450).


[Закрыть]. Однако подобные суждения – редкость. Более того, имеются даже попытки вовсе замолчать эти андроповские слова. Взять, к примеру, Горбачева. Рассказывая о подготовке и проведении июньского 1983 года Пленума ЦК, он упоминает разные, порой незначительные вещи (свое несогласие с положениями доклада К. У. Черненко; беседу с последним после знакомства с текстом его доклада; совет больному Андропову выступить непременно на Пленуме; поручение Андропова ему, Горбачеву, председательствовать на Пленуме), но ничего не говорит о совершенно необычном заявлении генсека об отсутствии необходимой изученности советского общества. Горбачев не придает Пленуму сколько-нибудь серьезного значения. «Обменявшись мнениями с Юрием Владимировичем, – пишет он, – мы пришли к общему выводу, что Пленум прошел в том ключе, как его подготовила черненковская команда. Иными словами, надежд не оправдал. И хотя в выступлении Андропова были в концентрированной форме поставлены действительно актуальные вопросы, ни о каком переломе в идеологической работе говорить не приходилось. Преодолеть рутину на этом архиважном участке партийной деятельности не удалось»[137]137
  Г о р б а ч е в М. С. Реформы и жизнь. Кн. 1. С. 243.


[Закрыть].

Представители противоположного Горбачеву идейного лагеря не находят в выступлениях Андропова и Черненко на Пленуме ничего, кроме «общих слов и призывов»[138]138
  См..: С е м а н о в С. Н. Юрий Владимирович. Зарисовки из тени. М., 1995. С. 88.


[Закрыть].

Высказывание Андропова на июньском 1983 года Пленуме ЦК КПСС иногда воспринимается как удивительное для руководителя КГБ признание[139]139
  См., напр.: Б о н д а р е в В. Десять лет спустя. С. 48.


[Закрыть]. Однако, на наш взгляд, тут нет ничего удивительного, ибо перед нами не отрицание, а утверждение знания, правда, в своеобразной, отрицательной форме. Из него со всей очевидностью следует, что современное Андропову общество не соответствует официальным представлениям. Недавний руководитель КГБ, обладавший информацией о действительном состоянии советского общества, знал, что говорил.

От явной недооценки упомянутого высказывания Андропова происходят ошибочные характеристики его как партийного руководителя. Так, Д. А. Волкогонов считает, будто «после Ленина и Сталина это был самый ортодоксальный советский руководитель»[140]140
  В о л к о г о н о в Д. А. Семь вождей. Кн. 2. С. 148.


[Закрыть]. Однако этот «самый ортодоксальный советский руководитель» нанес системе после Хрущева самый мощный идеологический удар. Генеральный секретарь Андропов, заявив во всеуслышание на июньском 1983 года Пленуме ЦК КПСС о том, что он не знает, в каком обществе живет, бросил тем самым тень на весь предшествующий опыт социалистического строительства, продемонстрировав несостоятельность привычных утверждений о социалистическом характере советского общества[141]141
  Отсюда вовсе не следует, будто Андропов «не стал повторять мифы о «развитом», «зрелом» социализме, но фиксировал, что мы пока находимся на таком этапе, который отягощен нерешенными проблемами, доставшимися нам от прошлого» (Политическая история: Россия – СССР – Российская Федерация. В 2 т. М., 1996. Т. 2. С. 608). Это по крайней мере неточно. Андропов со свойственной ему осторожностью и гибкостью говорил не только о «нерешенных проблемах», но и о «реальных успехах» развитого социализма. Вот его слова: «Важнейшие черты современного советского общества нашли отражение в концепции развитого социализма. В ней убедительно показано диалектическое единство и реальных успехов в социалистическом строительстве, в осуществлении многих экономических, социальных и культурных задач первой фазы коммунизма, и крепнущих ростков коммунистического будущего, и еще не решенных проблем, оставшихся нам от вчерашнего дня» (Андропов Ю. В. Избранные речи и статьи. С. 245).


[Закрыть].

Нельзя упрощать личность Андропова, он принадлежал к той «популяции» партийных и советских руководителей времен Хрущева и Брежнева, мировоззрение которых было далеко не однозначное. Это были люди мимикрии и двоемыслия, носившие маски до удобного для ее снятия момента[142]142
  Ф у р м а н Д. Феномен Горбачева // Свободная мысль, 1995, № 11. С. 63.


[Закрыть]. По убедительному предположению Д. Е. Фурмана, к числу таких людей относился и Андропов[143]143
  Там же.


[Закрыть]. Отсюда становится более понятной и личность Горбачева, во многих отношениях выпестованного Андроповым.

В народной памяти Андропов запечатлен облавами на прогульщиков и дешевой водкой – «андроповкой». Но в плане историческом, в плане последующего развития событий правление Андропова имеет исключительно важное значение, поскольку оно определило их направление. В этом смысле его правление было хотя и непродолжительным, но довольно результативным[144]144
  С этой точки зрения кажутся не только неверными, но и упрощенными суждения А. С. Черняева об итогах правления Андропова: «Ничего выдающегося, кроме общеизвестного, что и осталось в памяти обывателя: отлавливание граждан в магазинах во время рабочего дня, подвинчивание дисциплинарных гаечек, увольнение кое-кого с постов, впрочем, чисто охранительного для себя свойства, несколько судов над взяточниками и ворами. Была приглушена «пропаганда успехов». Газетная критика «достала» министерства…» (Черняев А. С. Моя жизнь и мое время. С. 450). Очень жаль, что память Черняева не пошла дальше «памяти обывателя».


[Закрыть]. И здесь следует отметить как минимум три результата: 1. Андропов своими теоретическими размышлениями, посеявшими сомнения насчет успехов строительства социализма в СССР, подготовил почву для аналогичных «изысканий» Горбачева, выбросившего лозунги «больше социализма», «больше демократии» и затеявшего поиск «социализма с человеческим лицом» или «лучшего социализма»[145]145
  Известен призыв Горбачева «углублять изучение общества, в котором живем» (Горбачев М. С. Перестройка и новое мышление для нашей страны и для всего мира. М., 1988. С. 59). Легко заметить, что данный призыв весьма созвучен высказыванию Андропова: «мы еще до сих пор не изучили в должной мере общество, в котором живем». А в близком окружении Горбачева это высказывание воспроизводилось дословно. «Сами не знаем, в каком обществе живем», – говорил, например, Черняев. (Черняев А.С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. М., 1997. С. 16).


[Закрыть]; 2. Андропов сформулировал если не все, то многие из тех задач, к разрешению которых приступил в ходе «перестройки» Горбачев; 3. Андропов усилил Горбачева, сделав его фактически вторым человеком в партийном руководстве[146]146
  Можно согласиться с Д. А. Волкогоновым, когда он говорит, что «с точки зрения истории и реальных возможностей Горбачев в феврале 1984 года имел неизмеримо больше позитивных оснований претендовать на пост генсека, чем кто-либо другой» (В о л к о г о н о в Д. А. Семь вождей. Кн. 2. С. 287).


[Закрыть].

Поэтому не кажется надуманным слово «предтеча», которым пользуется Г. Х. Шахназаров, характеризуя связь между Андроповым и Горбачевым. «Судьба распорядилась так, – пишет он, – что ему (Андропову. – И. Ф.) предназначено было выступить в роли предтечи и в прямом, и в переносном смысле. Андропов сделал первые шаги к реформам, хотя не успел их начать. Он помог выдвижению Горбачева и указал на него перед смертью как на своего преемника»[147]147
  Шахназаров Г. Цена свободы. Реформация Горбачева глазами его помощника. М., 1993. С. 22.


[Закрыть]. Но затем Шахназаров дает, как говорится «ход назад», утверждая, будто программа Андропова «была ограничена совершенствованием системы». Андропов «сыграл роль предтечи», но, «проживи дольше, все равно не стал бы крестным отцом реформации. Для него был предел, «его же не перейдеши» Горбачев перешел»[148]148
  Там же. С. 34.


[Закрыть]. Не знаем, как у других, а у нас подобные прорицания вызывают лишь улыбку.

Прибегает к слову «предтеча» и В. А. Медведев, но уже с вопросительным знаком: «Андропов – предтеча перестройки? В определенном смысле – да. Но на него, конечно же, давил сильнейший груз прошлого и чтобы освободиться от него, судьба отвела ему слишком мало времени»[149]149
  Медведев В.А. В команде Горбачева. Взгляд изнутри. М., 1994. С. 15.


[Закрыть]. Медведев, как видим, в отличие от Шахназарова, считает Андропова в принципе способным сбросить «груз прошлого». Виновата судьба, отмерившая «предтече» слишком мало времени, чтобы сделать это.

С. Н. Семанов не без основания считает Горбачева «воспитанником» и «духовным наследником» Андропова[150]150
  С е м а н о в С. Н. Юрий Владимирович. Зарисовки из тени. С. 75.


[Закрыть]. Будучи Генеральным секретарем ЦК КПСС, Андропов, по словам исследователя, не имел в своей практической деятельности «серьезной разработанной программы, даже предварительных идей на этот счет»[151]151
  Там же. С. 82.


[Закрыть]. Семанов, по-видимому, прав, говоря, что у Андропова не было на перспективу «серьезной разработанной программы». Но с ним едва ли можно согласиться в том, что Андропов не имел на сей счет никаких «предварительных идей». Судя по всему, такие идеи у него были. Их и перенял Горбачев.

Сам Горбачев, характеризуя деятельность своего патрона, разграничивает «две сферы, два понятия: первое – Андропов как реальный политик, второе – «феномен Андропова»». Касаясь последнего, он пишет: «Что такое «феномен Андропова»? Это всеобщая атмосфера ожиданий и надежд на то, что с приходом нового лидера начнутся благие перемены… неприятие, отторжение того негативного, что связывалось в сознании людей с «брежневизмом», вера в необходимость и неизбежность реформ». Мемуарист полагает, что «Андропов не обманул этих ожиданий. Прежде всего как человек он был личностью яркой и масштабной, щедро одарен природой, настоящий интеллектуал. Решительно выступил против всего того, что мы связываем с «брежневизмом»: протекционизма, закулисной борьбы и интриг, коррумпированности, моральной распущенности, бюрократизма, бесхозяйственности, расхлябанности. Все это стало объектом его борьбы, отвечая ожиданиям людей»[152]152
  Горбачев М. С. Жизнь и реформы. Кн. 1. С. 246.– Таким Андропов выглядит в публичных высказываниях Горбачева. В ином свете он выступает в его приватных беседах. Однажды Горбачев, если верить В. И. Болдину, сказал: «Да что Андропов особенного сделал для страны? Думаешь, почему бывшего председателя КГБ, пересажавшего в тюрьмы и психушки диссидентов, изгнавшего многих из страны, средства массовой информации у нас и за рубежом не сожрали с потрохами? Да он полукровок, а они своих в обиду не дают» (Болдин В. И. Крушение пьедестала. Штрихи к портрету М. С. Горбачева. М., 1995. С. 235). Горбачев говорил это человеку, который прекрасно знал, какую роль сыграл «полукровок» Андропов в его карьере. К числу представителей партийного и государственного аппарата, которые выдвигали и водили Горбачева по должностям разного уровня, принадлежал, по свидетельству Болдина, прежде всего Андропов (там же, с. 126).


[Закрыть].

Вопреки сказанному Горбачевым, следует заметить, что Андропов, несмотря на то, что был «личностью яркой и масштабной», не оправдал возлагаемых на него обществом надежд. Со всеми перечисленными Горбачевым отрицательными явлениями покончить не удалось. С ними мы постоянно встречаемся и сегодня. Так что же произошло? Быть может, Андропову не хватило времени, чтобы оздоровить общество?

Некоторые исследователи усматривают именно в краткосрочности пребывания Андропова на посту генсека суть проблемы. «Достигнув вершины власти, он не имел времени показать, какими в действительности были его намерения», – говорит Д. Боффа[153]153
  Б о ф ф а Д. От СССР к России. История незаконченного кризиса 1964–1994. М., 1996. С. 133.


[Закрыть]. Для этого у него «не хватило времени»[154]154
  Там же. С. 135.


[Закрыть]. Другому зарубежному автору М. Дэвидоу намерения Андропова, напротив, виделись ясно. Но осуществить их ему не удалось. «Оглядываясь назад, – пишет Дэвидоу, – мне кажется, что безвременная кончина Андропова была серьезной потерей для социализма, СССР, КПСС и последовавшей перестройки. Я считаю, что качества, которыми он обладал, его глубокие теоретические знания внесли бы немало нового в борьбу против прагматизма и во имя защиты КПСС»[155]155
  Д э в и д о у М. Камо гредеши, Русь?.. Заметки американского публициста о перестройке. С. 16.


[Закрыть].

Авторы «Политической истории» считают слово «не успел» наиболее характерным для деятельности Андропова. Им кажется, что он «не успел выносить собственные мысли и планы, если они и были в голове. Не успел осуществить замыслы своих консультантов, советников, помощников, если они и созрели. Не успел даже прочесть докладные и аналитические записки. Не успел вдоволь попредседательствовать на съездах, пленумах, Политбюро. Не успел, поскольку всю жизнь играл в политических спектаклях не свою роль. Ибо не хватило физических и нравственных сил, здоровья»[156]156
  Политическая история: Россия – СССР – Российская Федерация. Т. 2. С. 608.– А. С.Черняев отвергает рассуждения по части «не успел». Он говорит: «Считается, что ему (Андропову. – И. Ф.) недостало времени, чтобы развернуться. Времени действительно было отведено совсем чуть-чуть. И тем не менее – не в этом дело. Дело в отсутствии нравственного потенциала, необходимого для «спасителя России». Поэтому он не вышел за рамки системы и не мог выйти – не тот исторический масштаб личности» (Черняев А.С. Моя жизнь и мое время. С. 449). При этом, по мнению автора, Андропов превосходил Горбачева по уму и качествам государственного деятеля (там же). Не знаем, как назвать это: парадоксом или отсутствием логики. Наверное, и на сей раз неприязнь к Андропову помрачила рассудок мемуариста.


[Закрыть]. К этому следует добавить, что Андропов успел-таки сделать главное: усилить в Политбюро позиции Горбачева с целью выхода его в генсеки, чем в значительной мере предопределил дальнейший ход истории в СССР. Вместе с Горбачевым (и это тоже очень важно) Андропов «лично подготовил и ввел во многие партийные и государственные структуры целую плеяду деятелей, готовых продолжить начатое им дело. Молодое поколение рвалось к власти, и ничто уже не могло остановить этих людей на пути к заветной цели»[157]157
  Раззаков Ф. И. Бандиты времен социализма. Хроника российской преступности 1917–1991. М., 1997. С. 236.


[Закрыть].

С появлением в Кремле Горбачева настал «звездный час» для этих «деятелей», но, как теперь стало ясно, на погибель Советской страны.

Глава пятая
Андропов и горбачев

Между Ю. В. Андроповым и М. С. Горбачевым существовали особые, доверительные отношения. Они, вероятно, возникли еще тогда, когда Горбачев являлся первым секретарем Ставропольского крайкома[158]158
  См.: С о л о в ь е в В., К л е п и к о в а Е. Дуэль в Кремле//Родина. 1991, № 2. С. 71; К у ч м а е в Б. Г. Коммунист с божьей отметиной. Документально-публицистический очерк. Ставрополь, 1992. С. 198–199; Семанов С.Н. Юрий Владимирович. Зарисовки из тени. М., 1995. С. 76.


[Закрыть]. С тех пор он стал протеже Андропова[159]159
  Б е р г е И. В. Историческое недоразумение? «Холодная война»… 1917–1990. С. 10–11, 234.


[Закрыть]. Стараниями своего покровителя Горбачев был взят в Москву на место Ф. Д. Кулакова, неожиданно скончавшегсоя в 1978 году[160]160
  К у ч м а е в Б. Г. Коммунист с божьей отметиной… С. 200.– Существует мнение, что Ф. Д. Кулаков умер неестественной смертью, причиной чего стала схватка за власть в Кремле (С о л о в ь е в В., Клепикова Е. Дуэль в Кремле. С. 71). Именно с Кулакова, по догадке названных исследователей, «начинается кампания Андропова по политическому, либо физическому устранению соперников и врагов. Это время загадочных опал и не менее загадочных смертей» (там же, с. 72).


[Закрыть]. О своих особых отношениях с Андроповым рассказывает и сам Горбачев: «Наши отношения (с Андроповым. – И. Ф.) позволяли мне не ходить по кругу, а вести с ним откровенный разговор»[161]161
  Г о р б а ч е в М. С. Жизнь и реформы. М., Кн. 1. 1995. С. 219.


[Закрыть]. И еще: «Не было в руководстве страны человека, с которым я был бы так тесно и так долго связан (курсив мой. – И. Ф.), которому был бы столь многим обязан»[162]162
  Там же. С. 246. Аналогичные признания М. С. Горбачев высказывал в присутствии В. И. Болдина: «Ведь мы с Юрием Владимировичем старые друзья, семьями дружим. У нас было много доверительных разговоров, и наши позиции совпадают» (Болдин В.И. Крушение пьедестала. Штрихи к портрету М. С. Горбачева. М., 1995. С. 45). Близость Горбачева к Андропову отмечает Е.И.Чазов, долгие годы наблюдавший непосредственно жизнь на московском Олимпе (Чазов Е. Здоровье и власть. Воспоминания «кремлевского врача». М., 1992. С. 193).


[Закрыть].

Столь тесная и долгая связь Андропова с Горбачевым – явный знак общности их умонастроений. И вот тут важно отметить, что Горбачев думал о «переменах» задолго до перестройки, работая еще в Ставрополе. Во всяком случае, такой вывод подтверждает содержание разговора Михаила Сергеевича с Раисой Максимовной, состоявшегося ранним утром 11 марта 1985, накануне избрания нового генсека вместо умершего Черненко. «Понимаешь, – ехал я сюда с надеждой и верой в то, что смогу что-то сделать, но пока мало что удалось, – говорил супруг супруге. – Поэтому, если я действительно хочу что-то изменить, надо принимать предложение (возглавить партию. – И. Ф.), если, конечно, оно последует. Так дальше жить нельзя»[163]163
  Г о р б а ч е в М. С. Жизнь и реформы. Кн. 1. С. 265.


[Закрыть].

М. С. Горбачев выражается тут несколько туманно, говоря о своем желании лишь «что-то изменить». Б. И. Олейник свидетельствует о более определенных высказываниях «реформатора» на сей счет, выдающих его давний и сокровенный план: «Однажды в минуту откровения (истинного или деланного) Вы признались, как, прогуливаясь с имярек по своим «Воробьевым горам», поклялись разрушить «эту прогнившую систему»[164]164
  О л е й н и к Б. И. Князь тьмы… М., 1992. С. 11.


[Закрыть].

А. И. Лукьянов, кажется, высвечивает этого засекреченного писателем «имярек»: «Говорят, что бывший чехословацкий диссидент Зденек Млынарж, которого я, как и Горбачев, тоже знал по университету, вспоминает теперь, как на Воробьевых горах молодой студент Горбачев поклялся ему покончить со «сталинским социализмом»[165]165
  Л у к ь я н о в А. И. Переворот мнимый и настоящий. М., 1993. С. 103.


[Закрыть]. Если верить собственному заявлению Горбачева, он был… диссидентом. Об этом рассказывает его помощник Черняев, по словам которого Горбачев в ноябре 1991 года принимал Эрнста Неизвестного. Вместе с Неизвестным к нему пришли Ю. Карякин, А. Грачев, В. Игнатенко и он, Черняев. Горбачев «открылся до предела, будто в братском застолье. И политически кое-что сказал впервые… Назвал себя диссидентом с 1953 года»[166]166
  Ч е р н я е в А. С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. М., 1997. С. 280.


[Закрыть].

Об относительной давности своих «перестроечных» намерений Горбачев говорил открыто: «Было бы ошибкой считать, что буквально через месяц после Пленума ЦК в марте 1985 года внезапно появилась группа людей, все понявших и все осознающих, и что эти люди во все проблемы внесли полную ясность. Таких чудес не бывает»[167]167
  Г о р б а ч е в М. С. Перестройка и новое мышление для нашей страны и для всего мира. М., 1988. С. 19.


[Закрыть]. Аналитическая работа, по признанию Горбачева, началась задолго до апрельского 1985 года Пленума ЦК КПСС[168]168
  Там же.


[Закрыть].

Ю. В. Андропов, по всей видимости, знал или догадывался о настроениях своего соратника. И они, очевидно, никоим образом не смущали Юрия Владимировича, ибо нечто подобное он мог слышать от своих ближайших помощников и советников, таких, как Г. А. Арбатов, А. Е. Бовин, А. И. Вольский, Г. Х. Шахназаров[169]169
  З е м ц о в И. Андропов: политические дилеммы и борьба за власть. Иерусалим, 1983. С. 151, 152; Г о р б а ч е в М. С. Жизнь и реформы. Кн. 1. С. 224, 244–245; Волкогонов Д. А. Семь вождей. М., 1996. Кн. 2. С. 131.


[Закрыть], т. е. людей, которые вскоре вместе с Горбачевым поднимут знамя перестройки. Можно сказать и более определенно: Андропов разделял планы Горбачева и потому продвигал его, видя в нем своего преемника[170]170
  «Андропов своим преемником видел Горбачева», – свидетельствует Е. И. Чазов, тесно общавшийся с Андроповым (Чазов Е. Здоровье и власть… С. 201. См. также: Шахназаров Г. Цена свободы. М., 1993. С. 22.


[Закрыть].

«Первые месяцы работы Андропова генсеком еще более сблизили нас. Я чувствовал его доверие и поддержку», – рассказывает Горбачев. Далее мемуарист сообщает, что Андропов в самом конце 1982 года, т. е. едва став генсеком, «многозначительно сказал: «Знаешь что, Михаил, не ограничивай круг своих обязанностей аграрным сектором. Старайся вникать во все дела». Потом помолчал и добавил: «Вообще, действуй так, как если бы тебе пришлось в какой-то момент взять всю ответственность на себя. Это серьезно»[171]171
  Г о р б а ч е в М. С. Жизнь и реформы. Кн. 1. С. 234.


[Закрыть].

Разговор, как видим, приватный. Поэтому возникает резонный вопрос, правду ли говорит Горбачев? Не выдумал ли он ради самовозвеличения содержание данного разговора? Думается, что здесь ему можно доверять. Примерно о том же сообщает Н. И. Рыжков, в присутствии которого Андропов тоже в конце 1982 года говорил Горбачеву: «Михаил Сергеевич, не замыкайтесь только на сельском хозяйстве, поактивней подключайтесь к вопросам общей экономики»[172]172
  Рыжков Н. И. Десять лет великих потрясений. М., 1995. С. 40. «Ю. В. Андропов все больше доверял М. С. Горбачеву, все сильнее опирался на его помощь», – вспоминает В. И. Болдин (Болдин В.И. Крушение пьедестала… С. 46.)


[Закрыть].

Н. И. Рыжков обратил внимание на «острое и целенаправленное желание» Горбачева «как можно больше расширить круг своих интересов. Выходя за рамки проблем сельского хозяйства, он вторгался в область общей экономики и даже получал щелчки от старых членов Политбюро. Там не любили, когда кто-то проявлял излишнюю инициативу, выходил за пределы своей, ограниченной должностью, компетенции»[173]173
  Там же. С. 40.


[Закрыть]. Рыжков предположил, что в лице Горбачева уже тогда Андропов «исподволь готовил смену Черненко, который проблем народного хозяйства не знал вообще»[174]174
  Там же. С. 41.


[Закрыть]. Значит, Андропов готовил Горбачева и себе на смену, поскольку Черненко был вторым человеком в партийной иерархии.

Правдивость рассказа Горбачева подтверждается и некоторыми косвенными фактами, в частности активной поддержкой, которую Д. Ф. Устинов оказывал Горбачеву. Это можно объяснить его особыми доверительными и дружескими отношениями с Андроповым[175]175
  В о л к о г о н о в Д. А. Семь вождей. Кн. 2. С. 113, 192. См. также: Чазов Е. Здоровье и власть… С. 18, 90, 148, 204.


[Закрыть], расположение которого к будущему «прорабу перестройки» он, конечно, знал. В вопросе о переходе власти генсека Андропов и Устинов делали ставку на Горбачева, о чем тому говорил «сам Дмитрий Федорович»[176]176
  Горбачев М. С. Жизнь и реформы. Кн. 1. С. 249. Как свидетельствует Е. И. Чазов, «после одной из встреч с Андроповым Устинов сказал, что тот видит своим преемником Горбачева. «Да и я считаю, что это правильный выбор. Нам нужен молодой, толковый руководитель, которого знает партия. А Горбачев пять лет как уже в Политбюро, его выдвигал Андропов, и он продолжит то, что начал Юрий Владимирович. Надо сделать все, чтобы этого добиться». Примерно так говорил нам с Чебриковым Устинов» (Чазов Е. Здоровье и власть… С. 195).


[Закрыть].

Многое проясняет и подбор кадров на руководящие должности в ЦК КПСС. Андропов нередко назначал на эти должности людей, рекомендуемых Горбачевым. Среди них был Н. И. Рыжков, возглавивший экономический отдел и избранный секретарем ЦК КПСС[177]177
  Г о р б а ч е в М. С. Жизнь и реформы. Кн. 1. С. 225.


[Закрыть]. Горбачев предложил Андропову поручить руководство наукой В. А. Медведеву, что и было сделано[178]178
  Там же. С. 226.


[Закрыть]. По его совету на должность заведующего отделом организационной работы КПСС был поставлен Е. К. Лигачев[179]179
  Там же. С. 227.


[Закрыть]. С подачи Горбачева управляющим делами ЦК КПСС стал Н. Е. Кручина. «Я настоял на назначении Кручины, которого знал много лет, – пишет он. – Это был порядочный, очень неглупый, инициативный и в то же время осторожный человек. На него можно было положиться, и я доверял ему»[180]180
  Там же. С. 228.


[Закрыть]. Должность управляющего делами, хотя и не броская, но очень важная и значимая, связанная с несметным имуществом и финансами партии. Вот почему Горбачев позаботился о том, чтобы ее занимал свой человек.

Все эти назначения невольно производят такое впечатление, будто Андропов подбирал людей не столько под себя, сколько под Горбачева. Л. И. Абалкин со знанием дела замечал, что Андропов «начал формировать команду, привлек к руководящей работе и Горбачева и Рыжкова, в последующем лидеров перестройки»[181]181
  И примкнувший к ним Шепилов. – Правда о человеке, ученом, воине, политике. М., 1998. С.197–198. Е.И.Чазов пишет: «Активное выдвижение Горбачева на вторые роли в руководстве, выдвижение Рыжкова, приглашение из Сибири на важнейшую должность в ЦК КПСС, определяющую кадровую политику, Лигачева – это все звенья цени одной политики» (Чазов Е. Здоровье и власть… С. 180).


[Закрыть].

Необходимо, наконец, привести свидетельство А. И. Вольского, в ту пору помощника Андропова. Он рассказывает: «Приближался декабрьский (1983 года. – И. Ф.) Пленум ЦК КПСС, Андропов до последних дней, предшествующих Пленуму, надеялся, что выйдет из больницы. И не только он надеялся, но, по-моему, все надеялись, что так и будет. Кощунственно об этом говорить, но была даже заранее подготовлена специальная трибуна, которая могла бы «поддерживать» его во время выступления». Но здоровье все же не позволило Андропову быть на Пленуме. Тогда он через Вольского передал следующее обращение к Пленуму: «Товарищи члены ЦК КПСС, по известным вам причинам я не могу принимать в данный момент активное участие в руководстве Политбюро и Секретариатом ЦК КПСС. Считал бы необходимым быть перед вами честным: этот период может затянуться. В связи с этим просил бы Пленум ЦК рассмотреть вопрос и поручить ведение Политбюро и секретариата ЦК товарищу Горбачеву Михаилу Сергеевичу»[182]182
  Неделя. 1990, 7 сент.


[Закрыть]. Андропов фактически предлагал ЦК произвести замену Черненко на Горбачева, в котором видел своего преемника.

С известной долей вероятности можно говорить, что «генсекство Горбачева» было «по своему стратегическому замыслу», как полагает А. Авторханов, «продолжением политического курса Андропова»[183]183
  А в т о р х а н о в А. От Андропова к Горбачеву//Октябрь, 1990, № 8. С. 131.


[Закрыть]. Для подобного заключения есть некоторые основания.

Р. Г. Пихоя прослеживает «несомненную преемственность андроповского правления и первых лет правления Горбачева»[184]184
  Пихоя Р.Г. Советский Союз: История власти. 1945–1991. М., 1998. С. 463.


[Закрыть]. Эта преемственность выразилась в политике ускорения, антиалкогольной борьбе, в продолжении репрессий «против части государственного аппарата», погрязшего в коррупции[185]185
  Там же. С. 454, 456, 459.


[Закрыть]. Вместе с тем он обнаруживает разрыв традиций, указывая «на те отличия, которые явственно отделяли время после апреля 1985 г. от предшествующего периода». К числу их автор относит «изменения общественных настроений в стране», проявление в недрах партийного руководства осознанного стремления «менять систему»[186]186
  Там же. С. 463.


[Закрыть]. Главное же отличие Горбачева от Андропова состояло, по мнению Пихои, в том, что «Горбачев принимал идею оппозиции, считал ее неизбежной и, будучи уверен в своих силах, не боялся ее. Так произошел разрыв тоталитарной традиции»[187]187
  Там же. С. 464.


[Закрыть].

Названные историком отличия являются, на наш взгляд, мнимыми. В самом деле, что это за отличие – «изменения общественных настроений в стране»? Разве приход к власти Андропова не породил общественные ожидания перемен? А разве не Андропов в конечном счете вытащил из Канады Яковлева, которого Пихоя числит «неформальным лидером» тех людей в руководстве, что проявили стремление «менять систему»? Разве он не знал, чем «дышит» Яковлев? Конечно, знал! И тем не менее вытащил. О чем это говорит, как не о собирании единомышленников, необходимых для осуществления каких-то задуманных планов. Сложнее вопрос с оппозицией.

Нам говорят, будто оппозиция в СССР, принявшая форму диссидентства, была «подавлена» и «разложена» Андроповым – Председателем КГБ СССР[188]188
  Геллер М., Некрич А. История России 1917–1995. В 4-х томах. М., 1996. Т. 2. С. 288.


[Закрыть]. Это не совсем так. Диссидентов Андропов придавил, но не раздавил. Иначе не понять, откуда посыпались многочисленные оппозиционеры, когда Горбачев развернул знамена «перестройки». Думается, Андропов проводил в отношении диссидентства двойственную политику: с одной стороны, подвергал диссидентов репрессиям, внешне демонстрируя преданность режиму и тем прокладывая себе путь к высшей власти, с другой стороны, сохранял этот горючий материал до будущих времен. На какой случай резервировал придавленную оппозицию Андропов видно из того, о чем поведал М. П. Любимов – бывший высокопоставленный сотрудник КГБ.

Андропов, если верить Любимову, пришел к убеждению, что существующая общественная и политическая система «умерла, и восстановить ее невозможно, да и не надо. Зачем нужен живой труп? Задача состоит в том, чтобы окончательно уничтожить ее и построить на ее месте истинный социализм, который поддерживал бы весь народ»[189]189
  Любимов М. Операция «Голгофа». Секретный план перестройки//Совершенно секретно. 1995, № 2. С. 3.


[Закрыть]. Андропов, по Любимову, хотел «восстановить истинный социализм, избавившись от всех наслоений прошлого»[190]190
  Там же.


[Закрыть].

Операция тщательно и детально прорабатывалась. Был создан ее план под кодовым названием «Голгофа». Он «распадался на четыре части: 1. Системный развал существующего политико-экономического устройства страны; 2. Переворот и форсированное внедрение капиталистической системы «дикого типа»; 3. Направленное пролонгирование хаоса и неразберихи как средства мобилизации озверевших масс на борьбу с властью под социалистическими лозунгами; 4. Социалистическая революция, поддержанная всем народом, радикальная аннигиляция компрадорской буржуазии и связанных с нею политико-экономических структур»[191]191
  Любимов М. Операция «Голгофа». С. 6.


[Закрыть].

План «Голгофа» Андропов, по свидетельству Любимова, подписал незадолго до своей смерти[192]192
  Там же.


[Закрыть]. В реализации этого плана Горбачеву отводилась роль зачинателя: «Во главе первого этапа встанет Горбачев, которого я уже давно готовлю на эту роль, человек сравнительно молодой и честолюбивый (заметьте, что я вообще терпеть не могу солдат, которые не мечтают стать генералами, таким не место в политике!), с очень привлекательными идеями типа «социализма с человеческим лицом» Дубчека…» К тому же «вся история показывает, что народ обожает говорунов, обещающих молочные реки и кисельные берега»[193]193
  Там же.


[Закрыть].

Таким образом, если верны сведения, которые приводит Любимов, у Андропова созрел план разрушения взрастившей его системы с использованием Горбачева. Однако за этим планом скрывалось, похоже, нечто большее, чем декларируемое разрушение советского общественно-политического строя и возведение на его обломках «истинного социализма». Побуждает к размышлениям знаковое название плана: «Голгофа». Оно придает вопросу религиозно-политическое значение, заставляя задуматься, кому вслед за Господом нашим Иисусом Христом уготован путь на Голгофу. Не русскому ли народу? И не потому ли, что в одном лишь православии, исповедуемом русским народом, «сохранился божественный лик Христа во всей чистоте?» И не за то ли, что «главнейшее предызбранное назначение народа русского в судьбах всего человечества и состоит лишь в том, чтоб сохранить у себя этот божественный образ Христа во всей чистоте, а когда придет время, явить этот образ миру, потерявшему пути свои!»[194]194
  Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч. В тридцати томах. Л., 1980. Т. 21. С. 59.


[Закрыть].