Текст книги "Свет вылепил меня из тьмы"

Здесь может существовать только идея правильного действия. Здесь появляется понятие правильного, и сформулировано это в большинстве духовных традиций очень похожими словами: правильное действие совершается в правильное время, в правильном месте и с правильными людьми. Это психологически абсолютно пустое пространство носит, как многим ни покажется странным, название Пространства Знания. Поместив в него свою точку самоосознавания, вы делаете доступным себе любое знание, реально необходимое вам в данный момент времени, потому что вместе с исчезновением идеи воздействия исчезает и идея запаса, ношения своего знания с собой как некоторого груза, потому что знания возникают у вас из живого непосредственного восприятия, взаимодействия субъективной и объективной реальностей. То есть в каждый момент времени вы имеете все, что нужно для данного момента времени.

Вы знаете все, что необходимо вам реально знать, то есть опознавание себя уже идет у вас не через внешнюю и не через внутреннюю обусловленность, не через напряжение между субъективной и объективной реальностями, а через знание, открывающееся вам в каждый момент времени.

Знание становится средством опознать себя реально в данный момент времени. Зеркало, в которое вы смотритесь с того момента, когда ваше самоосознавание было помещено в пустое психологическое пространство, – это знание, которое реально необходимо вам для данного момента времени. Таков закон этой ситуации.

Но это еще тоже не все в смысле возможностей. Следующая наша возможность – сделать совершенно противоположный, казалось бы, ход и перевести точку самоосознавания из психологически пустого пространства в психологически абсолютно заполненное пространство. Это сложный ход. И на этом месте происходит колоссальное разделение, отсев, то есть мало кто это сделает даже из тех, кто может. Почему? Из прекрасной ситуации в Пространстве Знания вы попадаете в ситуацию психологически абсолютно заполненного пространства, в то самое пространство, которое носит образное название Пространство Любви, где одномоментно и в динамике присутствуют все и всё. И это не знание, потому что знать все невозможно, да еще в динамике, то есть, пройдя предыдущую стадию, вы уже знакомы с тем, что Пространство Знания – это знание, соответствующее правильному моменту, правильному действию в правильное время, в правильном месте с правильными людьми. Когда вы делаете (если делаете) следующий шаг и переводите свою точку самоосознавания в психологически абсолютно заполненное Пространство Любви, вы теряете знание как таковое, но приобретаете глубину постижения. (Помните, я говорил, что знание и постижение – это две противоположные вещи?)

Пространство Любви – это такое место, где две вещи – это одна вещь и в то же время две вещи, то есть там вы как бы сливаетесь со всем миром в том объеме, который вам доступен, прежде всего, конечно, с живым. В то же время вы все-таки ощущаете, что это вы слились, а значит, вы все-таки слились не до конца. Но это невозможно и, в принципе, не нужно… В этом месте становится ясно, что нирвана, которую мы привыкли понимать как исчезновение, – это соблазн. Это та же смерть, только красивая. Пребывание в Пространстве Любви – это колоссальная нагрузка, потому что та любовь, которая в древних текстах называется божеской любовью, требует просто очень большого количества душевных сил. В книге «Наедине с миром» я привожу такой образ: представьте себе, что вы, простой человек, получили наконец маленькую однокомнатную квартиру, входите, а там битком набито совершенно незнакомыми людьми, и каждый кричит: «Люби меня! Живи со мной!» – и вы не имеете возможности сказать «нет», потому что уже вошли в это пространство и оно заполнено до предела. Если в Пространстве Знания ваше Я, ваша точка самоосознавания находилась в беспредельной пустоте, если там вы были одни, то здесь вы не имеете вообще никакого места для себя. Пребывание в этом пространстве – это трудное дело, очень трудное.

Но и это еще, оказывается, не последняя наша возможность. Последняя из тех, о чем я говорить могу хоть как-то конкретно, – это возможность выйти за пределы абсолютно пустого и абсолютно заполненного пространства, когда происходит то последнее, что в книжках названо третьим просветлением. Для себя я назвал это словом «Присутствие». Прежде чем идти туда, я напоминаю: в психологически пустом пространстве перед нами проблема воздействия заменяется проблемой правильного действия, а в психологически заполненном пространстве – Пространстве Любви – проблема действия не существует вообще, там не может быть действия, так как там некому действовать от имени меня. Там нет проблемы действия, но есть проблема отдачи себя потоку любви: влюбленный в Бога не действует в том смысле, к которому мы привыкли. У него нет проблемы правильного или неправильного действия, точности или неточности действий. У него нет таких категорий, он находится в экстатическом состоянии, он растворен в субъекте своей любви. Когда говорят: «Пусть они сгорят в огне нашей любви», это отражает иную идею действия. В этом пространстве действие – сгореть, оно возможно только как импульс, как резонанс, то есть там возникает проблема резонансного бытия. Импульс найден – и все. Никаких других критериев Истины, кроме прибавки или убавки энергии, там нет. Есть Импульс, резонанс есть, все, пошел. Как бы безумно это ни казалось.

Если в Пространстве Знания у нас еще есть проблема: правильное время, правильное место, правильные люди, то в Пространстве Любви никаких таких проблем нет – это пространство веселых сумасшедших. Импульс есть закон, и весь этот путь есть Сошествие с Ума, не сумасшествие, а восхождение к безумству. Но это, оказывается, тоже еще не все. Если вы не стали просто сумасшедшим, то у вас остается следующий шаг, еще один шаг, еще одно движение. Вы можете вывести свою точку самоосознавания за пределы абсолютно заполненного и абсолютно пустого, и тогда вы попадаете в пространство, которое я для себя определяю как Пространство Присутствия, или Всепроникающее пространство.

Об этом очень трудно найти слова. Помните, у Сэлинджера есть рассказ про необыкновенного мальчика, который смотрел однажды на свою сестру, пьющую молоко, и увидел, как Бог льет Бога в Бога, или, как говорил один мой товарищ, Слово о Слове, обращенное к Слову. То есть он увидел, как реализуется некое триединство, которое в разных культурах по-разному мифологически и образно оформлялось. Если взять христианскую традицию – Бог Сын, Бог Отец и Бог Дух Святой, – то это пространство духовного присутствия. (Надеюсь, мы все помним, что все это происходит в нашем сознании.) И когда вы выводите свою точку осознавания в это место, у вас появляется новое отношение к действию: вместо понятия правильного действия появляется понятие реального действия.

Появляются проблема реального действия и понимание того, что реальное действие совершается реальностью, то есть вы получаете возможность воспринимать себя тотально, возможность действительно воспринять мир как часть себя и себя как часть мира. Уже не просто целостно, а тотально. И конечно, когда в этом месте вы будете говорить: «Я», вы будете вкладывать в это некий объем, в принципе чуждый тому человеку, стоящему в самом начале пути, о котором мы сегодня начали разговаривать. Хотя все это путешествие происходит в вашем сознании. Как написано в Книге мертвых: «Не забудь!» – не забывайте, что все это – проекции вашего сознания.

Но что такое сознание? Ваша реальная ситуация в реальном мире изменяется, и по мере ее изменения вы постепенно постигаете, что преобразование, проведенное вами в идеальном, психическом, привело к тому, что вы изменили свою ситуацию в мире реальном, свою линию в этом мире и свою систему отношений с ним. И вам уже ничего не нужно: ни Я-Другой, ни Я как Мы, ни сложной системы самоотождествления, поддерживания Я как Я, потому что ваше самоосознавание неразрывно вплетено в ткань реальности, и, говоря «Я» или «не Я», вы не обнаруживаете этого раздела в самоосознавании. Вы обнаруживаете там принципиально другой способ самоосознавания, не за счет оппозиции Я – не Я. До этого места она существует везде, но постепенно истончается, а к этому месту исчезает как ненужная. Наступает то резонансное взаимодействие между субъективной и объективной реальностями, в котором вы присутствуете. И это Присутствие и есть вы.

Целевое бытие есть движение, тотальное бытие есть Присутствие. В целевом бытии я сознаю себя движущимся от… к… Я осознаю себя как некую мировую линию, или как линию просто географическую, или как линию достижения, или как линию реализации. Это всегда линия, траектория, которую я могу видеть хотя бы задним числом. В целевом бытии есть некая устремленность к чему-то.

Тотальное же бытие очень похоже на хаотическое. В хаотическом бытии, как известно, траектории нет, а есть беспорядочное движение, есть ощущение движения, есть его образ. У человека есть иллюзия, что он движется куда-то. А в тотальном бытии у него есть Присутствие.

Присутствие потому и трудно описать словами, что язык приспособлен для выражения последовательности: для того чтобы что-то описать, нужна дискурсивность. Также тяжело понятие присутствия передается и образом, картинкой или даже голограммой. Не я первый, не я последний пытаюсь передать его словами.

Тотальное бытие наступает тогда, когда вы уже пришли, когда вы дома, когда вы встретили себя и мир, когда вы это пережили. Я думаю, что с субъективной стороны, изнутри – это некое постоянно присутствующее переживание, которое имеет начало, но не имеет конца. Это жизнь в переживании, внутри него. Это подобно ощущению, что вы вошли в событие, зная, что оно никогда не кончится и что оно началось задолго до вас, задолго до того, как вы туда вошли. Это событие и есть ваш дом.

Возможность увидеть это с объективной стороны, со стороны наблюдателя зависит от его инструментальной вооруженности, от разрешающей способности его инструментов. Закон простой: степень погрешности определяется качеством инструмента. Как происходит опознавание? – как-то происходит. Для описания этого процесса нужно сочинить специальный язык.

Например:

Движение целого в целом в точке координатора посредством ноль перехода.

Может быть, для верующих это прозвучит из моих уст несколько дерзко, но мне кажется, именно это и имел в виду Иисус, когда говорил: «Царствие Божие внутри нас». Я думаю, что в то время, в той ситуации и на том языке адекватно было передано, что внутри нас есть определенная возможность, которая дает некое иное качество всей психической жизни и всем ее составляющим.

Это качество не является вещью, приобретением или умиротворенным покоем, когда вообще ничего не надо делать. Нет. Оно дает прикосновение к бытию, дает постоянное чувственное восприятие его. И когда это есть, появляется система ценностей, которая дает возможность воспринимать, думать и чувствовать абсолютно все как часть всего мироздания, в том или ином объеме. Ничего в тебе не возникает отдельно, как обычно это человеку дается за счет помещения в до различной степени огороженные пространства. Тут никакого огороженного пространства нет, и поэтому в этом состоянии трудно общаться, так как человек нестандартно видит мир и людей, а говорить об этом нельзя, так как скажут, что сумасшедший. Знаете, как обычно говорят про шизофреников: у них своеобразный сложный внутренний мир. И как объяснить то, что ты видишь?

Есть такой способ бытия, где принципиальная дихотомия, на которой у нас все строится, и принципиальная двойственность – Я – не Я, Мы – не Мы – снимается. Вы видите – да, это свет, а это тьма, это я сам, а это весь мир, но в то же время это что-то одно. Вы оказываетесь в месте, где две вещи как одна вещь, оставаясь в то же время двумя вещами.

Сложность состоит в том, что субъекту, находящемуся в состоянии тотального бытия, это все равно. Если перевести его состояние на наш язык, то можно сказать, что он просто об этом не знает и у него нет никакой потребности это изучать. Он знает только, что проявляется и что для того, чтобы все проявлялось правильно, нужно сделать то-то и то-то. Но никакого предварительного замысла для этого у него нет. У субъекта нет замысла. Но есть ощущение колоссальной сложности того, что есть реальность, и доверие к этой реальности. Поэтому его мотивация строится не от замысла и не от цели, как у нас, а от включенности в реальность, от пребывания, взаимоотношения и любви между субъектом и реальностью. Он просто знает, что если сделать нечто в определенное время, то все точно будет хорошо. Хорошо – в смысле реально, потому что реальность это и будет делать. Ты соучаствуешь в жизни реальности. Ты не можешь ею управлять – это глупо. Ты не можешь ее формировать – это тоже глупо.

Когда тебе открывается вся сложность – это ведь страшно, потому что ты понимаешь, что твое Я и это все – целое. Но когда ты понимаешь, что да, твое Я и это все – это целое, то тогда очень хорошо. Если можно применить такое слово – хорошо. Просто полно. Зачем куда-то идти, если есть дом?

Прежде всего у каждой живой духовной традиции существует убежище. Оно предназначено для людей, которые думают, что хотят духовного пути, а на самом деле ищут просто защиты. В чем отличительный признак любого убежища в любой традиции? В том, что структурно и описательно мир, предлагаемый в убежище, гораздо проще той жизни, которой живут большинство людей. Он легко описывается десятью заповедями, четырьмя правилами и т. д. Он прост, понятен и не требует никаких особых усилий в себе самом и в своем описании, он заведомо содержит плюс-подкрепление, там заведомо хорошо быть. Это простая система ценностей: белое легко отличается от черного и т. д.

Любой человек, ощущая необходимость в убежище, находит его и прекрасно там себя чувствует. Большинству людей другого и не надо. Просто в силу тех или иных причин человек не выдерживает сложности жизни, в которой живет: он не в состоянии с ней справиться, он не вооружен для этого, не имеет достаточной квалификации, здоровья или еще чего-нибудь.

Большинство людей именно эти убежища и принимают за духовность, духовные пути и духовное сообщество. Но на самом деле это внешний двор, так называемая экзотерическая часть. Это двор, открытый для всех, кто приходит искать убежища. Если же человек действительно рвется к чему-то неведомому, на ту сторону, если он хочет другой жизни, которая во много раз сложней этой, потому что там требуется больше активности, ответственности, самостоятельности, творческого напряжения и риска (вплоть до смертельного), а также физического, духовного и душевного напряжения, если в нем действительно обнаруживается такая смыслоустремленность, тогда перед ним открывается двор посвящения и вступает в силу закон: ученик готов – учитель появляется. Такие люди встречают то, что им положено встретить. Это первое, что нужно ясно понимать и чего почти никто не понимает или понимать не хочет.

Всякий духовный путь в любой традиции ведет к жизни во много раз более сложной, во много раз более трудной, во много раз более ответственной.

Чем дальше вы продвигаетесь по пути, тем сложнее. Легкость, радость появляются не оттого, что вам стало просто, а оттого, что вы приближаетесь к тому, к чему вы устремлены. Почему же один человек устремляется, а другой – нет? Об этом я ничего не могу сказать, кроме того, что существует такой факт: на шестьсот домашних свиней приходится всего пять-шесть особей с доминированием исследовательского рефлекса над ориентировочным, а на двести голов диких оленей имеется двадцать таких особей. Про людей данных пока нет, но, скорее всего, результат будет примерно средним между тем и этим. Возможно, поэтому это так сложно.

Существует ли возможность выбора пути? Я думаю, что она как бы существует и как бы нет. Вопрос в том, кто кого находит. Я думаю, что скорее путь находит человека, чем человек – путь, хотя, с другой стороны, это может быть резонансное взаимодействие, потому что невозможно создать описание, согласно которому можно было бы найти человека для данного пути. Но иллюзия перебора путей есть, это точно. Давайте попробуем более внимательно рассмотреть эти четыре варианта духовных путей.

Пути воздействия. Это большой блок различных традиций. Их объединяет то, что главное технологическое, техническое действие на этих путях – воздействие на объективную реальность в различных вариантах.

Соответственно это путь силы, путь ее формирования, добычи, использования и управления ею. Эти традиции в большинстве своем очень популярны, потому что они созвучны с нашим западноевропейским стилем мышления. Мы привыкли, что надо обязательно воздействовать на мир, и тогда в нем что-то будет происходить, а если не воздействовать, то это пассивное отношение.

Наверное, самые популярные из тех, кто выбирает этот путь, – это маги. То, что описывал Кастанеда, – это рассказ об одном из путей силы.

Наверное, главное, в чем необходимо разобраться прежде всего, – качество традиции. Дело в том, что сила – вещь очень опасная для того, кто вступает с ней в контакт, она требует очень высокого знания необходимой последовательности действий во времени. Все серьезные пути требуют не менее девяти лет. Это общеизвестно. Девять-десять лет – это только чтобы начать, подойти – в серьезном учении. Быстрее не бывает.

Конечно, многим кажется, что воздействие – это возможность лечить, телекинез, прохождение сквозь стены, левитация и прочее. Нам это понятно, ведь мы привыкли к психологии воздействия. Но должен вам сказать, что в физическом смысле это очень рискованный путь, очень много людей гибнут, физически гибнут: заболевают, умирают, сходят с ума. Чем выше степень, чем дальше человек продвинулся по такому пути, тем он должен быть все более безупречным в профессиональном смысле слова, потому что имеет дело с силой. Малейшее неправильное движение – и сила его раздавит. Сила требует ювелирного приложения, безукоризненно точного прицела, если человек действительно на пути, а не в убежище одного из путей силы. Потому что чем дальше люди продвигаются по пути, тем менее заметными они становятся. Они стараются быть очень незаметными, очень аккуратными, потому что рукой махнет – улица, отмахнется – переулочек. И идущий это знает, помнит. С ними очень приятно общаться, потому что они предельно собраны. У них все четко, нет ничего лишнего, все отточено до совершенства.

Пути медитации, пути погружения, пути покоя. Эти традиции – это путь в глубины своей субъективной реальности.

Основное технологическое действие – медитация, то есть покой. Прежде всего покой, тишина и т. д. И конечно, ни о какой силе, ни о каком воздействии речи там нет. На этом пути мудрец, не выходя из дома, знает, что делается в мире. Это тоже достаточно популярная группа традиций.

Медитация – специальный способ жизни для достижения специальных целей. Прежде всего это умение хранить покой, находишься ли ты в уединенном месте или среди базара, торжища – ты должен быть погружен в ничем не поколебимый покой. Это пути внутренние, и они очень спокойны. Хотя «спокойные» – это не совсем то слово. Некоторые люди начинают нервничать рядом с ними: их раздражает немыслимое, фантастически устойчивое нечто, а некоторым они просто кажутся холодными. И такое впечатление можно понять: вокруг вулканы, атомные бомбы взрываются, а он так тихо и спокойно сидит…

Но если вы вступаете с ними в контакт, а не просто любуетесь, то для большинства из вас они кажутся сверхжесткими людьми, потому что их доброта находится за пределами нашего понимания о добре. Если же сумеете встроиться, войти в резонанс с этим состоянием, потрясающим своей глубиной тишины и покоя, то тогда, в молчании, что-то начнет взрываться и открываться внутри вас, происходит нечто…

Пути интеллектуальные, хитрые, пути управления.

Это пути, на которых главное технологическое действие – это умение видеть ситуацию и управлять ею.

Особенно много таких традиций происходит из Тибета и существует там.

Правда, это не совсем то же самое, что мы привыкли понимать под словом «интеллект». Будда говорил, что за одно мгновение, то есть за одну двадцатую секунды, он отслеживает десять тысяч мыслей – там включаются особые формы владения интеллектом, включается высший интеллектуальный центр, скорость работы которого действительно в десять тысяч раз быстрее.

Здесь важно, что человек работает с ситуациями в таком интеллектуальном режиме, который для нас вообще немыслим.

Самое сложное на этих путях – компенсация. Во время развития на таком пути эмоциональная сфера почти не задействована, и чтобы человек не свихнулся, а действительно прорвался, используются очень сложные механизмы уравновешивания со стороны тела и со стороны эмоций. Все нужно привести в гармонию, поскольку человек – целостная вещь. И у этих путей имеется отточенная техника приведения в нужное соответствие всех компонентов психики.

Пути трансформации. Об этих путях известно очень мало потому что они, как правило, не канонические, то есть там не существует канона, который задается ученику на первом этапе пути, как это делается во всех других традициях (канон в канонических учениях – это не цель, а способ подготовки ученика, первый этап его обучения. Когда ученик реализует канон, начинается, собственно говоря, настоящее обучение, а канон – это способ введения, подготовки).

В трансформационных традициях канона обычно нет, потому что там чаще всего действует принцип «время, место, люди». Сама традиция, то есть формы ее реализации, тоже трансформируется в соответствии с изменением реальности и с местом, где она вживляется, и поэтому в основном передача идет устно, в особенности на первых этапах.

Есть такой принцип: посылка может прийти в любой форме, когда ты научаешься отличать свои собственные проекции от реальных происшествий.

Эти пути очень опасны тем, что там все на риске с самого начала. Поэтому многие эти варианты пробуют, но мало кто погружается в них всерьез.

Представьте себе такую задачу: человека надо полностью, до основания, «разобрать», и при этом он должен сохраниться, то есть не сойти с ума и не умереть. Параллельно его начинают «собирать» по новому плану А самая главная и самая сложная работа – это разборка и переделка механизма самотождественности. Это просто колоссальная «штуковина», имеющаяся в каждом из нас, а ее нужно убрать почти полностью.

Растождествление – тоже весьма сложная задача.

В основном, как говорится, в миру эти традиции укладываются приблизительно в такие названия, как дзен-буддизм, некоторые ордена суфизма и хасидизм. Еще есть сказка «Конек-Горбунок»: помните, как Иванушка-дурачок прыгнул в котел с кипящей водой и трансформировался? Вот так приблизительно все это и происходит, только растянуто во времени.

Что отличает все трансформационные учения, что в них общего? Тотальность. Главный технический прием в них – достижение тотальности.

В этих традициях прослеживается такая последовательность: механическое бытие, целевое бытие, целокупное бытие и тотальное бытие. Также в них есть три стадии движения от целевого к целокупному и от целокупного к тотальному: мир Знания, мир Любви и мир Присутствия.

Безусловно, в какой-то степени в трансформационных путях отражаются элементы всех путей. В них обязательно нужно пройти искус силой, искус погружением, то есть настоящей глубинной медитацией и переживанием глубинного покоя, и искус хитрого человека, то есть искус управлением. Конечно, все эти искушения могут проявиться не в полной мере, но достаточно для того, чтобы вы смогли убедиться, что находитесь действительно там, где хотели быть.

* * *

На всех путях плата – это жизнь. Все эти дороги – без возврата, везде вы расплачиваетесь жизнью. Никаких других денег ни один духовный путь не признает. Только жизнь в самом прямом смысле этого слова, потому что практически во всех четырех вариантах традиций одно из главных событий обучения состоит в том, что вы растождествляетесь с жизнью. Жизнь для вас становится внешним объектом, вашим произведением и полем действия, вы уже не находитесь в ней, а делаете ее.

На словах это что-то непонятное. Но эта цена неизбежна. Это действительно пути без возврата. Тебе каждый раз сообщают, что если ты сделаешь этот шаг, то ты назад не вернешься. А если ты не сделаешь этот шаг, то ты уже на путь не вернешься. Это с неизбежностью, потому что все это серьезно, все это требует больших затрат труда, большой точности и везения, наверное, тоже.

Ученичество на духовном пути – это вся жизнь, и совсем неважно, находитесь ли вы рядом со мной, если считаете меня своим учителем, или за тысячу километров. Нет никакой разницы. Учитель вас услышит, не волнуйтесь. Это не так трудно, как кажется, это как раз просто.

Трудно в словах что-то рассказать, это трудно, безумно трудно.

Учеником становятся не только потому, что решают стать учеником. Это какое-то сокровенное событие. Иногда к этому нужно долго-долго готовиться, то есть долго-долго идти, пока наконец не почувствуешь, что стал учеником, а иногда это происходит внезапно, как первая любовь.

Ташкент – Вильнюс, 1989–1990