Текст книги "«Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне"

В Московской стратегической наступательной операции (контрнаступлении) советские войска за 34 суток (с 5 декабря 1941 г. по 7 января 1942 г.) потеряли почти в два раза меньше – 370 955 чел., в том числе безвозвратно – 139 586 (в 3,7 раза меньше). Но потери стрелкового оружия оказались в 4,4 раза больше – 1093,8 тыс. единиц всех видов. Потери в артиллерии, соответственно, составили 13 350 орудий и минометов против 3832[157]157
  Россия и СССР в войнах XX века. С. 273, 275–276, 484 (таблица 189).


[Закрыть].

Можно ли это объяснить с точки зрения логики? Можно. Эта диспропорция возникла в результате того, что авторы учитывали потери только по донесениям из войск, не обращая внимания на их достоверность. Засчитали только то, о чем доложили. А из «котлов» донесений не присылали, значит, и потерь не было. Хотя можно было и здесь применить расчетный метод, но авторы уклонились от такой возможности, так как это привело бы к нежелательным выводам об убыли в людях. Да и считать было некогда. А 5 декабря, с переходом в контрнаступление, появилась возможность точнее подсчитать потери в вооружении. Тем более что заканчивался 1941 г., надо было уточнить, с чем придется воевать в следующем году. И действительно уточнили – всего в битве под Москвой потеряли 1 344 тыс. единиц стрелкового оружия. Это число ближе к реальным безвозвратным потерям в людях в ходе двух московских операций – оборонительной и наступательной, – вместе взятых, нежели убыль по данным Г.Ф Кривошеева – 653 924 чел.[158]158
  Россия и СССР в войнах XX века. С. 273, 276.


[Закрыть]

В связи с большими потерями в вооружении и боевой технике была еще более ужесточена ответственность красноармейцев, командиров и комиссаров за брошенное оружие. Пришлось пойти и на расформирование и перевод на сокращенные штаты многих частей и отдельных подразделений различных родов войск.

В частности, на основании постановления ГКО от 26 ноября 1941 г. № 966 о проведении сокращения численности Красной Армии приказом народного комиссара обороны № 00123 от 24.12.1941 г. из состава артиллерийских частей РГК были исключены 64 артполка[159]159
  Сайт СОЛДАТ.РУ (www.soldat.ru/doc/nko/text/1941–00123.html).


[Закрыть]. При этом освободившийся обученный личный состав, автотранспорт, вооружение и прочее имущество обратили на доукомплектование (формирование) других частей.

Пусть читателя не удивляет формулировка приказа: идет война и тут же – постановление «о проведении сокращения численности Красной Армии». Не писать же о гибели артполков в многочисленных «котлах»…

Кроме того, приказом Народного комиссара обороны № 00131 от 27 декабря 1941 г. были расформированы и исключены из состава Красной Армии 68 стрелковых дивизий. Из них 27 дивизий участвовали в Московской битве, в том числе 23 дивизии, прекратившие существование в первой половине октября[160]160
  ЦАМО РФ. Ф. 2. Оп. 795437. Д. 1. Л. 442–443 (копия приказа – Военно-исторический архив. 2006. № 12. С. 66).


[Закрыть]. Учитывая количество окруженных и разбитых советских частей и соединений, официозным цифрам потерь в ходе Московской оборонительной операции могут поверить только те, кто никогда не работал в российских архивах и сам не делал подобных расчетов. А ведь подобных неудачных операций в ходе первого и второго периодов войны было несколько…

В годы горбачевской «гласности» вышла в свет книга «Великая Отечественная война 1941–1945: события, люди, документы»[161]161
  Великая Отечественная война 1941–1945: события, люди, документы (краткий исторический справочник). М.: Политиздат, 1990. С. 76.


[Закрыть]. В ней на основе анализа архивных документов утверждалось, что за 6 месяцев 1941 г. советские войска потеряли 5,3 млн убитыми, пропавшими без вести и пленными. Это же число было позднее повторено в «Военно-историческом журнале» № 2 за 1992 г. После опубликования статистических исследований «Гриф секретности снят» (1993 г.) и «Россия и СССР в войнах XX века», по данным которого потери за 1941 г. составили: общие – 4 473 820 (то есть как минимум на 826 тыс. чел. меньше), а безвозвратные – 3 137 673[162]162
  Россия и СССР в войнах XX века. С. 252. Таблица 134.


[Закрыть], о числе 5,3 млн чел. благополучно забыли. И зря…

Примеров занижения потерь в операциях можно привести много и не только по опыту неудачных боевых действий в 1941 г. Иногда, чтобы уменьшить огромную диспропорцию в соотношении потерь сторон, авторы позволяют себе заниматься манипуляциями цифрами убыли личного состава даже в операциях второго периода войны, где наши войска добивались несомненного успеха.

В качестве примера рассмотрим Курскую стратегическую оборонительную операцию, которая проводилась войсками Центрального, Воронежского и Степного фронтов с 5 по 23 июля 1943 г. В рамках данной операции были осуществлены фронтовые оборонительные операции на орловско-курском и на белгородско-курском направлениях. О них в книге Г.Ф. Кривошеева сказано:

«В ходе оборонительных боев войска Центрального и Воронежского фронтов обескровили, а затем остановили наступление ударных группировок немецко-фашистской армии и создали благоприятные условия для перехода в контрнаступление на орловском и белгородско-харьковском направлениях. Гитлеровский план по разгрому советских войск в Курском выступе потерпел полное крушение»[163]163
  Гриф секретности снят. С. 187, 188. Россия и СССР в войнах XX века. С. 285.


[Закрыть].

Выполнить поставленную задачу советским войскам удалось ценой значительных потерь в людях, вооружении и боевой технике, которые, как мы увидим далее, оказались несопоставимы с потерями противника.

Обратимся к данным Г.Ф. Кривошеева о потерях наших войск в операции.

Таблица 5

Боевой состав, численность войск и людские потери в Курской стратегической оборонительной операции[164]164
  Россия и СССР в войнах XX века. С. 285.


[Закрыть]

Из данных таблицы следует, что общие потери Степного фронта примерно равны потерям Воронежского, а разница между безвозвратными потерями обоих фронтов составляет всего 90 человек! Впечатление такое, что авторы просто разделили потери двух фронтов пополам. Даже цифры одинаковые, только расставлены в другом порядке.

Вопреки общепринятому порядку коллектив Г.Ф. Кривошеева предусмотрительно не указал (по причинам, о которых мы скажем ниже), в каком составе участвовал в операции Степной фронт и его численность. Только упомянул, что в ходе боевых действий дополнительно было введено управление Степного фронта, управления четырех общевойсковых армий (5-я гв., 27, 47 и 53-я А), 5-я гв. ТА и 5-я ВА, пять танковых и один механизированный корпуса, 19 дивизий и одна бригада[165]165
  Шабаев А.А., Михалев С.Н. Трагедия противостояния. С. 221, 222.


[Закрыть].

Авторы совершенно безосновательно назвали дату начала активных действий этого фронта – 9 июля. Ведь на самом деле тыловой Степной военный округ (стратегический резерв Ставки ВГК) был переименован в Степной фронт только 10 июля. Его войска находились в это время за сотни километров от передовой. На самом деле этот фронт подключился к операции только с 19 июля, и фактически его войска вступили в бой с утра 20 июля.

Официально оборонительная операция Воронежского фронта завершилась 23 июля. Эта дата напрямую связана с приказом Верховного Главнокомандующего от 24 июля 1943 г. об итогах оборонительного периода Курской битвы, в котором, в частности, было сказано: «Вчера, 23 июля, окончательно ликвидировано июльское немецкое наступление из района Орла и севернее Белгорода в сторону Курска…»

Получается, что войска Степного фронта участвовали в боевых действиях всего четыре дня. И при этом, по расчетам Г.Ф. Кривошеева, они умудрились потерять столько же, сколько войска Воронежского фронта, которые вели ожесточенные бои в течение 19 суток, утратив при этом 13,8 % своего состава. Возможно, авторы за точку отсчета взяли дату ввода в сражение войск 5-й гв. танковой армии и 5-й гв. общевойсковой армии. Но обе эти армии были включены в состав Воронежского фронта. И.С. Конев, с самого начала категорически возражавший против «раздергивания» Степного фронта, был очень недоволен тем, что вместо двух полнокровных гвардейских армий генералов А.С. Жадова и П.А. Ротмистрова получил ослабленные 7-ю гв. армию генерала М.С. Шумилова и 69-ю армию генерала В.Д. Крюченкина, которые до включения в состав Степного фронта потеряли не менее 55 тыс. чел. Между тем, по свидетельству заместителя И.С. Конева генерала М.И. Казакова, тому удалось добиться разрешения Ставки изъять часть личного состава из дивизий 47-й армии, передаваемой Воронежскому фронту, хотя они и так имели некомплект личного состава. «Изъятие» проводилось прямо на марше во время коротких привалов. Около десяти батальонов, добытых таким образом, тут же были направлены на пополнение 69-й армии.

Авторы статистического исследования даже общую численность наших войск, участвующих в операции, умудрились подсчитать без учета этого фронта. Исправим их просчет. Численность личного состава Степного фронта на 20 июля 1943 г. составила: по списку – 451 524 чел. (по штату – 572 683), в том числе: 4-я гв. А – 83 391 (83 385), 7-я гв. А – 80 367 (118 919), 47-я А – 82 831 (93 807), 53-я А – 72 035 (85 480), 69-я А – 70 028 (111 562), 5-я ВА – 16 316 (18 220), части фронтового подчинения (без учреждений госбанка и т. п.) – 46 556 (61 310)[166]166
  ЦАМО РФ. Ф. 240. Оп. 2795. Д. 38. Л. 1.


[Закрыть]. 27-я и 47-я армии в июле боевых действий не вели.

С 20 июля в первом эшелоне Степного фронта перешли в наступление войска 7-й гв., 69-й и 53-й армий общей численностью 222,4 тыс. чел. Авторы статистического анализа подсчитали потери фронтов за период по 23 июля включительно. Но войска обоих фронтов (за исключением 5-й гв. танковой армии) по настоянию Ставки продолжали наступать и после 23 июля. Было бы логичнее включить потери войск за этот период в общие потери в операции. Ведь дивизии, стремясь на плечах отходящего противника захватить ранее занимавшиеся им рубежи в районе Белгорода, вели бои вплоть до конца июля. Например, 93-я гв. сд вела бои до полного истощения физических и моральных сил личного состава и перешла к обороне назначенного рубежа только с 30 июля, имея в своем составе всего 220 активных штыков[167]167
  Там же. Ф. 1262. Оп. 1. Д. 28. Л. 2–7, 11; Д. 11. Л. 11–33.


[Закрыть]. Только одна 5-я гв. армия после 23 июля потеряла почти 8 тыс. чел. – треть общих потерь за июль, а 69-я армия – порядка 14 тыс. Куда были включены эти потери? И включены ли они вообще куда-нибудь?

«Навесив» часть потерь Воронежского фронта на Степной, авторы уравняли их общие и безвозвратные потери. С таким раскладом потерь между фронтами согласиться никак нельзя, потому что это противоречит общему ходу операции и характеру боевых действий и, главное, докладу начальника штаба Воронежского фронта в Генштаб от 24 июля 1943 г. Согласно ему, войска фронта за 19 суток операции потеряли 100 932 чел., что на 27 040 чел. больше данных Г.Ф. Кривошеева. А войска И.С. Конева, наступавшие в условиях уже начавшегося отвода главных сил противника в исходное положение, в период с 20 по 31 июля потеряли в два раза меньше, чем насчитали ему Г.Ф. Кривошеев и его подопечные, – 34 449 солдат и офицеров[168]168
  ЦАМО РФ. Ф. 240. Оп. 2795. Д. 35. Л. 123.


[Закрыть]. Разночтения, выявленные при анализе архивных документов ЦАМО, можно проследить по таблице 6 (см. Степной фронт, графы 2 и 5).

Таблица 6

Потери войск Воронежского и Степного фронтов в людях в Курской оборонительной операции по данным различных источников

^{Примечания: * По данным «Гриф секретности снят». М.: Воениздат, 1993. С. 188.}

^{** ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2843. Д. 301. Л. 255; Ф. 240. Оп. 2795. Д. 3. Л. 204об.}

^{*** Там же. Оп. 2870. Д. 44. Л. 801, 840, 848, 931; Ф. 426. Оп. 10753. Д. 8; Ф. 240. Оп. 2795. Д. 35. Л. 123; Ф. 7 гв. А. Оп. 5317. Д. 11. Л. 376 (подсчитано автором, в таблице показаны только основные виды потерь).}

За счет чего могло образоваться такое большое расхождение в цифрах потерь фронтов? Обратимся к сводкам потерь за июль. Как показывает опыт (и это подтверждает Г.Ф. Кривошеев), месячные сводки, составленные с учетом видов потерь и категорий личного состава, являются более полными и точными (графа 6-я таблицы 6). Тем более что фактически войска Воронежского фронта, как и Степного, вели активные действия до конца июля. К этому времени штабы получили возможность точнее подсчитать потери.

Согласно месячной сводке, войска Воронежского фронта с 1 по 31 июля 1943 г. потеряли 99 596 солдат и офицеров[169]169
  ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2870. Д. 44. Л. 931.


[Закрыть]. Это число практически не отличается от указанного в докладе начальника штаба фронта. Но в архиве имеется еще один документ, где указаны суммарные цифры потерь Воронежского фронта с учетом категорий личного состава, которые превышают цифры, приведенные в труде «Гриф секретности снят», в 1,5 раза! (см. таблицу 7).

Таблица 7

Потери войск Воронежского фронта в людях с учетом категорий личного состава за июль месяц 1943 г.[170]170
  ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2843. Д. 427. Л. 17.


[Закрыть]

Разница в числах объясняется тем, что из сводки были исключены потери 7-й гв. (23 390 чел.) и 69-й армий (29 267 чел.) за период с 1 по 15 июля (всего 52 657 чел.) в связи с передачей их в состав Степного фронта. Но и в документах Степного фронта потери этих двух армий вполне логично учтены только с момента включения их в состав фронта. И.С. Коневу ни к чему было брать на себя то, за что он не несет никакой ответственности (вряд ли он согласился бы при жизни с подобным раскладом потерь между фронтами). В результате из итоговых цифр обоих фронтов выпали потери 7-й гв. и 69-й армий за период с 5 по 20 июля. Вот с этим согласиться никак нельзя!

Попробуем разобраться в этом калейдоскопе цифр. Для наглядности и удобства дальнейших расчетов потери обоих фронтов сведены в таблицу 8. При этом потери войск 7-й гв. и 69-й армий отражены в двух местах: с 1 по 19 июля (а они больше, чем за период с 1 по 15 июля) – в составе Воронежского фронта, а с 20 по 31 июля – в составе Степного. Это дает более верную картину распределения потерь между фронтами, соответствующую реальному ходу боевых действий (см. таблицу 8).

Таблица 8

Сводная ведомость потерь войск Воронежского и Степного фронтов в людях за июль 1943 г.[171]171
  ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2870. Д. 44. Л. 801, 840, 848, 931; Ф. 426. Оп. 10753. Д. 8; Ф. 240. Оп. 2795. Д. 35. Л. 123; Ф. 7 гв. А, Оп. 5317. Д. 11. Л. 37.


[Закрыть]

 ^{Примечания: * Все расчеты выполнены без учета пополнений, полученных армиями в ходе операции.}

^{** Согласно донесениям войсковых частей.}

^{*** 27-я и 47-я армии активных боевых действий в июле не вели.}

^{**** Потери 81-й гв. сд (4152 чел.) учтены в 7-й гв. армии.}

Воронежский фронт потерял, таким образом, порядка 154,6 тыс. солдат и офицеров, что с учетом переданных ему армий из состава Степного фронта достигает 24 % его численности. В абсолютных цифрах фронт потерял в 4,5 раза больше, чем Степной, потери которого составили 7,7 % его численности[172]172
  Численность личного состава Степного фронта на 20 июля 1943 г.: по списку – 451 524 чел. (по штату – 572 683). В том числе: 4 гв. А – 83 391 (83 385), 7 гв. А – 80 367 (118 919), 47 А – 82 831 (93 807), 53 А – 72 035 (85 480), 69 А – 70 028 (111 562), 5 ВА – 16 316 (18 220), части фронтового подчинения (без учреждений госбанка и т. п.) – 46 556 (61 310) (ЦАМО РФ. Ф. 240. Оп. 2795. Д. 38. Л. 1).


[Закрыть]. Видимо, поэтому потери 7-й гв. и 69-й армий с 5 по 19 июля и «выпали» из итогов? Среднесуточные потери фронта за оборонительный период с 4 по 16 июля с учетом 7-й гв. и 69-й армий составили не менее 12 тыс. солдат и офицеров, то есть в три раза больше, чем указано в таблице 5.

Таким образом, без учета полученного пополнения Воронежский и Степной фронты в июле потеряли не менее 190 тыс. солдат и офицеров. Особенно много оба фронта потеряли пропавшими без вести – порядка 33 тыс. человек (20 % от общих потерь). Несомненно, большая часть из них попала в плен. При этом, по немецким данным, 24 тыс. наших солдат и офицеров были захвачены в плен к 13 июля, еще 10 тыс. – между 13 и 16 июля[173]173
  Манштейн Э. Утерянные победы. М.: АСТ, 1999. С. 532, 535.


[Закрыть]. Огромные цифры, учитывая, что наши войска превосходили противника в силах и средствах.

Больше всех в июльских боях потеряла 69-я армия – 40,5 тыс. чел., при этом ее безвозвратные потери составили 18,8 тыс. (46 % от общих потерь), в том числе пропавшими без вести – 12, 4 тыс. (30 %). 7-я гв. армия потеряла в июле 38,3 тыс. чел., в том числе пропавшими без вести – свыше 4 тыс. Всего эти обе армии потеряли около 79 тыс. солдат и офицеров, в том числе до передачи в состав Степного фронта – порядка 55 тыс. чел., из них пропавшими без вести – 14,5 тыс. (26 %)[174]174
  Подробное обоснование потерь армий и фронтов см.: Лопуховский Л.Н. Прохоровка без грифа секретности. М.: Яуза, Эксмо. 2005. С. 503–514 (далее – Прохоровка).


[Закрыть].

Исходя из более точных данных за июль, можно определить потери фронтов в оборонительной операции (по 23 июля включительно). Чтобы не утомлять читателя сложными расчетами, сразу покажем их результат. Потери Воронежского фронта за июль месяц – 154,6 тыс. чел., в ходе операции (без учета 27-й и 47-й армий) – 144 тыс. чел. (примерно 22 % его численности с учетом переданных ему резервов). Среднесуточные потери 7579 чел., в два раза выше официальных цифр. Потери Степного фронта (с 20 по 23 июля) – порядка 22 тыс. (около 5 % от общей численности), среднесуточные потери – 5500. Оба фронта на южном фасе Курского выступа, таким образом, потеряли порядка 166 тыс. солдат и офицеров, то есть на 22 тыс. больше, чем подсчитали авторы статистического исследования.

Потери Воронежского и Степного фронтов и группы армий «Юг» в людях в ходе оборонительной операции на южном фасе Курского выступа соотносятся с потерями противника как 3,8:1 (166:44) в его пользу[175]175
  Подробнее см.: Лопуховский Л.Н. Прохоровка. Изд. 4-е. 2008. С. 521–523.


[Закрыть].

Сомнения по поводу достоверности данных Г.Ф. Кривошеева существуют и в отношении потерь Центрального фронта (33 897 чел., то есть 4,6 % от своей первоначальной численности). Однако численность войск фронта к 12 июля (начало Орловской наступательной операции) уменьшилась на 92,7 тыс. чел.[176]176
  Гриф секретности снят. С. 188, 189.


[Закрыть]. По другим данным, численность войск фронта за этот же промежуток времени изменилась следующим образом: общая – на 70 595 чел. (711 570–640 975), по боевому составу – 70 600 (510 983–440 383)[177]177
  Русский архив: Великая Отечественная. Курская битва. Документы и материалы. 27 марта – 23 августа 1943 г. Т. 15 (4–4). М.: ТЕРРА, 1997. Т. 15/4 (4). С. 394, 395, 401.


[Закрыть]. Остановимся на этих цифрах. За это время боевой состав фронта почти не изменился: две стрелковые бригады убыли, одна танковая бригада прибыла. За счет этого численность войск фронта могла уменьшиться максимум на 7 тыс. чел. Убыль в 63 тыс. чел. (12 % от боевого состава фронта на 1 июля) ничем, кроме как боевыми потерями в ходе боев 5–11 июля, нельзя объяснить. Это на 29 тыс. чел. больше, чем у Г.Ф. Кривошеева.

Таким образом, три фронта – Центральный, Воронежский и Степной – в ходе оборонительной операции в сумме потеряли порядка 229 тыс. чел., то есть на 85 тыс. больше, чем насчитали авторы труда «Гриф секретности снят».

Потери групп армий «Центр» и «Юг» противника в ходе наступления на Курской дуге составили примерно 70 тыс. чел. В этом случае потери сторон в живой силе соотносятся как 1:3,3 в пользу противника (70:229)[178]178
  Подробнее см.: Лопуховский Л.Н. Прохоровка… Изд. 4-е. 2008. С. 524–525.


[Закрыть].

Странная вещь: источник для подсчета наших потерь (убыли) в людях один – Центральный архив Министерства обороны, а разница в итоговых цифрах и выводах порой огромная. Это означает, что потери наших войск нуждаются в проверке и корректировке, скорее всего, в большую сторону.

На заседании Ассоциации историков Второй мировой войны в конце 2005 г. генерал-полковник Г.Ф. Кривошеев на вопрос, будут ли уточняться уже опубликованные цифры, ответил отрицательно. Пользуясь случаем, один из авторов статьи в кулуарах заседания подарил ему свою книгу о Прохоровском сражении, попросив обратить внимание на факты манипулирования цифрами потерь фронтов в труде «Гриф секретности снят». По существу, авторам статистического исследования в книге было предъявлено обвинение в подлоге. Сотрудник Г.Ф. Кривошеева, записавший координаты дарителя, обещал обязательно ответить на критику. Однако никакого ответа на критику до сих пор так и не последовало, потому что автор книги в своих выводах опирался на те же самые архивные документы, что и Г.Ф. Кривошеев. Кстати, в частных разговорах офицеры Генштаба говорили ему, что он зря нападает на их шефов – руководителей тогдашнего архивного и военно-мемориального центра Генштаба: они по должности вынуждены поддерживать официальную линию в вопросе о потерях Красной Армии в Отечественной войне.

Для чего же понадобились все эти ухищрения с цифрами потерь? Почему авторы рассматриваемого труда «Гриф секретности снят» проигнорировали итоговое донесение Степного фронта в Генштаб о потерях в период с 20 по 31 июля? В новом издании своего труда этой операции авторы отвели в два раза больше места, включив туда разделы «Состав войск противоборствующих сторон» и «Ход операции»[179]179
  Россия и СССР в войнах ХХ века. Книга потерь / Г.Ф. Кривошеев, В.М. Андроников, П.Д. Буриков и др. М.: Вече, 2010. С. 299–301.


[Закрыть]. Но там по-прежнему нет ни слова о Степном фронте, который понес такие же потери, как и Воронежский. По нашему мнению, смысл проведенного авторами неоправданного перераспределения потерь между двумя фронтами заключается в том, чтобы как-то сгладить тяжелые впечатления от огромных потерь Воронежского фронта, особенно при сопоставлении их с потерями противника.

В ходе Курской оборонительной операции наши войска, отражая удары противника, понесли огромные потери. В связи с этим иногда высказывается мысль, что лучше было, используя наше количественное превосходство в силах, упредить противника в переходе в стратегическое наступление и что переход к преднамеренной обороне был ошибкой. Проще всего давать оценки сейчас, когда известны последствия того или иного решения. По нашему мнению, ошибка состояла не в том, что перешли к обороне, а в том, что не сумели в полной мере использовать ее преимущества.

В 1968 г. состоялась военно-научная конференция, посвященная 25-й годовщине победы в битве под Курском. В ходе обсуждения основных вопросов битвы был сделан смелый для того времени вывод: «При исследовании событий Курской битвы, как и других битв и операций минувшей войны, крайне желательно подвергнуть специальному рассмотрению вопрос о потерях, показав при этом соответствие затрат достигнутым результатам». Это «дало бы возможность более объективно оценить роль отдельных объединений и военачальников в достижении победы в Курской битве»[180]180
  Подробнее см.: Лопуховский Л.Н. Прохоровка без грифа секретности. Изд. 4-е. 2008. С. 549.


[Закрыть].

Подготовка к изданию книги «Гриф секретности снят» в 1993 г. совпала с 50-летием победы наших войск в Курской битве. На 12 июля 1993 г. в Москве было запланировано беспрецедентное мероприятие – проведение военно-исторической конференция с участием представителей военных историков Германии, страны, воевавшей с СССР. В частности, в конференции участвовал К.Г. Фризер, подполковник, сотрудник военно-исторического управления бундесвера, доктор исторических наук, который ввел в научный оборот ряд ранее неизвестных фактов и документов[181]181
  Фризер К.Г. Доклад «Немецкое наступление на Курск. Иллюзии и легенды».


[Закрыть].

Подобное мероприятие, посвященное 50-летию Курской битвы, намечалось провести и в ФРГ. Несомненно, раздел труда о Курской оборонительной операции был уточнен с учетом предстоящих дебатов с немцами. Именно поэтому, говоря о результатах операции, авторы опустили упоминание о Степном фронте с приписанными ему потерями. В новой Военной энциклопедии об участии Степного фронта в оборонительной операции на южном фасе Курского выступа также вообще не упоминается:

«В ходе оборонительных сражений войска Воронежского и Центрального фронтов измотали и обескровили ударные группировки врага, которые потеряли около 100 тысяч человек, свыше 1200 танков и штурмовых орудий, около 850 орудий и минометов, более 1500 самолетов»[182]182
  Военная энциклопедия. ИВИ. М., 1999. Т. 4. С. 361.


[Закрыть].

Трудно сказать, на чем основаны эти данные о потерях противника. Но в результате этой не очень хитрой манипуляции с цифрами соотношение по потерям сторон в живой силе стало выглядеть вполне благопристойно: Центральный и Воронежский фронты потеряли (по данным Г.Ф. Кривошеева) в сумме – 107,8 тыс. чел. против 100 тыс. противника. С такими данными можно было спокойно выезжать и на международные симпозиумы.

На симпозиуме в Ингольштадте (ФРГ) в сентябре того же года один из представителей советской стороны в своем докладе оценил соотношение по потерям сторон в людях в Курской битве как 4,3:1 не в пользу советских войск. При этом в ходе операции «Цитадель» (оборонительная операция советских войск) потери соотносятся как 2:1 в пользу противника, а при контрнаступлении – 6:1 (вероятно, сюда перебросили необоснованно увеличенные потери Степного фронта. – Авт.), опять-таки не в нашу пользу[183]183
  Раманичев Н.М. Битва под Курском. Доклад на симпозиуме в Ингольштадте. Vortrage zur Militargeschichte. Band 15. Verlag E.S. Mittler und Sohn. Hamburg, Berlin, Bonn, 1996. S. 62.


[Закрыть].

Масштабы занижения людских потерь в Курской оборонительной операции 1943 г. не идут ни в какое сравнение с неудачными операциями 1941 г. Но в данном случае весьма показательна политическая ангажированность авторов, их попытки приукрасить картину Курской битвы, победа в которой означала завершение коренного перелома во Второй мировой войне.

Авторы статистического исследования последовательны – они занижают потери не только в людях, но и в вооружении и технике. Так, командующий Воронежским фронтом генерал Н.Ф. Ватутин в итоговом докладе сообщает, что фронт потерял 1387 танков и 33 САУ, начальник штаба фронта (5–23 июля) – 1571 танк и 57 САУ[184]184
  ЦАМО РФ. Ф. 236. Оп. 2673. Д. 6. Л. 48–51; Ф. 203. Оп. 2843. Д. 301. Л. 204.


[Закрыть]. А по данным Г.Ф. Кривошеева, три фронта (Центральный, Воронежский и Степной) потеряли 1614 танков и САУ[185]185
  Россия и СССР в войнах XX века. С. 485.


[Закрыть], то есть примерно столько же, сколько потерял один Воронежский фронт по докладам его руководства! Между тем, согласно справке о потерях от 23 июля штаба БТ и МВ Красной Армии, Воронежский фронт с 5 по 20 июля потерял 1254 танка из имевшихся у него 2924 (с учетом всех вновь прибывших в его состав танковых частей). В другом документе речь идет о потере в период с 5 по 13 июля 1223 танков (оказывается, за последующую неделю фронт потерял всего 31 танк, что не соответствует данным по 5-й гв. ТА).

Заместитель начальника штаба БТ и МВ полковник Заев 17 июля докладывал, что Воронежский фронт с 5 по 15 июля потерял 890 танков (видимо, речь идет о танках и САУ)[186]186
  Фризер К.Г. «Schlagen aus der Nachhand – Schlagen aus der Vorhand. Die Schlachten von Charkov und Kursk 1943». Vortrage zur Militargeschichte. Band 15. Verlag E.S. Mittler und Sohn. Hamburg, Berlin, Bonn, 1996. S. 129, Anmerkung 57.


[Закрыть]. Видимо, в это число не вошли потери 5-й гв. ТА под предлогом, что она относится к Степному фронту. Суммируя названное число с потерями армии Ротмистрова (334 танка и САУ), получим примерно те же цифры – 1224 или 1254. С учетом последнего числа потери трех фронтов в бронетехнике к 20 июля могли составить порядка не менее 1900 танков и САУ. Если ориентироваться на усредненную цифру потерь Воронежского фронта (1500 танков и САУ) и уточненные данные по потерям противника (320), то соотношение по потерям сторон на южном фасе Курского выступа составит примерно 4,7:1 в пользу противника[187]187
  Лопуховский Л.Н. Прохоровка. Изд. 4-е. 2008. С. 488–492, 501, 502.


[Закрыть].

Это же число подтвердил на 35-м Международном симпозиуме по военной истории в Ингольштадте в сентябре 1993 г. представитель советских историков полковник Венков И.Н. (руководитель архивного и военно-мемориального центра Генштаба). Говоря о потерях Воронежского фронта, он назвал ту же цифру потерянных танков – 890. Он же оценил потери ГА «Юг» в операции «Цитадель» (по советским данным) в 2644 танка и 35 САУ, а потери Центрального фронта с 5 по 15 июля – в 651 танк и САУ против 928 ГА «Центр»[188]188
  Венков И.Н. Доклад на симпозиуме в Ингольштадте. Vortrage zur Militargeschichte. Band 15. Verlag E.S. Mittler und Sohn. Hamburg, Berlin, Bonn, 1996. S. 238.


[Закрыть]. О реакции немецких участников симпозиума по поводу этого «открытия» можно только догадываться…

Известно, что для анализа причин неудачи контрудара 5-й гв. танковой армии и больших потерь в людях и танках в ходе операции по указанию И.В. Сталина была создана комиссия под председательством члена ГКО секретаря ЦК партии Г.М. Маленкова. Материалы этой комиссии по Воронежскому фронту (а это не одна сотня страниц документов) до сих пор хранятся в Президентском архиве (бывшем архиве Генерального секретаря ЦК КПСС), куда простым исследователям доступа нет. Странно, почему их не рассекречивают? В конце концов, в Курской битве враг был разгромлен и наши войска одержали бесспорную победу! Видимо, есть что скрывать… Уж там-то потери в людях и танках даны не в процентах, как докладывал Сталину А.М. Василевский. Наверняка там выявлены и названы причины значительной диспропорции потерь войск сторон. Ведь считается, что наступающая сторона обычно теряет в три раза больше, чем обороняющаяся.

Рассмотренные выше примеры свидетельствуют, что подсчёт потерь по донесениям из войск без учета пополнений хронически недоучитывает реальные потери нашей армии. Поэтому данные о потерях наших войск в операциях всех масштабов, описанных авторами, нуждаются в проверке и корректировке, при этом, как правило, в большую сторону.

Авторы статистического исследования утверждают, что они в своих расчетах учитывали «архивные материалы немецкого военного командования». Учитывают, когда они четко зафиксированы в соответствующих трофейных документах. По крайней мере, при описании стратегических операций они обычно не показывают безвозвратные потери меньше количества захваченных немцами пленных. Но при подведении итогов за год этот подход выдерживается не всегда. Так, по данным авторов, безвозвратные потери за 1941 г. составили 3 137 673 чел. А ведь это меньше, чем немцы захватили в том же году пленных – 3 350 639. Мы уже не говорим, что, по данным Г.Ф. Кривошеева, в 1941 г. пропало без вести и попало в плен всего 2 335 482 чел., то есть на целый миллион меньше[189]189
  Россия и СССР в войнах ХХ века С. 250–251. Таблица 133.


[Закрыть]. Поэтому о потерянных нашими войсками 5,3 млн убитых, пропавших без вести и пленных за шесть месяцев 1941 г. забывать не стоит: эти цифры родились не на пустом месте.