Текст книги "Сказ о пиратах"

Сказ о пиратах
Игорь Семенов

© Игорь Семенов, 2024

ISBN 978-5-0062-5070-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

СКАЗ О ПИРАТАХ
О книге

Автор книги в детстве смотрел мультики про пиратов и играл в пиратов. В зрелые годы, исследуя историю о пиратах написал книгу об этом. Произведение написано легко и доступно. Из книги вы узнаете все о пиратах, исследуете биографию наиболее выдающихся пиратов. Читайте и развивайтесь!

Главные оплоты обитания пиратов

Во время «Золотого века пиратства» в конце 17-го и начале 18-го веков Порт-Ройял на Ямайке был одним из самых популярных портов захода для воров, проституток и пиратов всех мастей. Связь малой гавани с мародерством началась в середине 1600-х годов, когда губернаторы Ямайки предложили ее в качестве безопасного убежища для пиратов в обмен на защиту от испанцев. Буканьеры согласились на сделку, и вскоре город стал основным плацдармом для британских и французских каперов – капитанов судов, которым корона поручила помешать испанскому судоходству в Карибском бассейне и Атлантике. Одним из самых известных пиратов, санкционированных государством, был сэр Генри Морган, валлийский капитан, который использовал Порт-Ройял в качестве операционной базы для набегов на испанские крепости в Портобелло, Картахене и Панама-Сити.

Порт-Ройял процветал благодаря своей пиратской экономике, и к 1660-м годам его улицы были застроены тавернами и борделями, стремящимися удовлетворить прихоти молодых пиратов, заваленных испанской добычей. В рассказах современников описывается захудалая гавань, переполненная азартными играми, проституцией и выпивкой, где прожигающие жизнь моряки часто растрачивали тысячи испанских реалов за одну ночь. Даже после окончания эпохи каперства так называемый «самый порочный город на Земле» продолжал служить убежищем для новой разновидности беззаконных пиратов-фрилансеров. Но когда эти рейдеры начали без разбора грабить суда в Карибском море, колониальные власти Порт-Ройяла наконец-то перешли к активным действиям. К 1720 году город начал приводить себя в порядок, и его «Точка виселицы» стала печально известным местом повешения пиратов. Среди бесчисленного множества других пиратов такие, как безжалостный Чарльз Вейн и яркий «Калико» Джек Рэкхэм, в конечном итоге встретили свой конец в Порт-Ройяле.

Ловкие пираты и дерзкие морские капитаны обычно ассоциируются с Карибским морем, но многие из самых успешных пиратов вели свою торговлю в Индийском океане. Начиная с конца 17 века, хорошо вооруженные банды флибустьеров использовали африканский остров Мадагаскар в качестве операционной базы для набегов на европейские и азиатские суда. Согласно пиратской легенде, некоторые из этих воров-первопроходцев даже основали утопическую колонию под названием Либерталия, где они смешались с местными женщинами и организовали демократическое правительство. Либерталия, скорее всего, является мифом мореплавателей, но на Мадагаскаре было несколько других пиратских цитаделей, наиболее известной из которых является остров Святой Марии на северо-восточном побережье.

В 1690-х годах Сент-Мэрис'с населением около 1500 человек служил жизненно важной базой снабжения для таких пиратов, как капитан Кидд, Томас Тью и Генри Эвери. В рамках подпольного судоходства многие пираты из Сент-Мэри нападали на корабли, перевозившие экзотические товары из Индии, а местные торговцы затем продавали добычу нечестным торговцам в таких городах, как Нью-Йорк и Бостон. Некоторые из этих рейдов были одними из самых прибыльных преступлений в истории. Например, в 1695 году Генри Эвери использовал флот из шести кораблей для нападения на корабль с сокровищами, принадлежавший Великому моголу Индии. После кровавой драки он сбежал с добычей, эквивалентной примерно 200 миллионам долларов.

В начале 1600-х годов скалистый остров Тортуга служил главным оплотом разношерстной группы авантюристов, воров и беглых рабов, которые охотились на испанские корабли с сокровищами в Карибском море. Эти налетчики начинали как банда французских охотников на близлежащей Эспаньоле (ныне Гаити), и именно французское слово, обозначающее их метод приготовления мяса, «буканер», дало им страшное прозвище: буканьеры. Буканьеры бежали с Эспаньолы на Тортугу примерно в 1630 году после прибытия испанских поселенцев, и вскоре они занялись прибыльным бизнесом пиратства. Чтобы поддержать свои операции, они превратили Тортугу в укрепленную цитадель. Жан ле Вассер, предводитель пиратов, который когда-то работал военным инженером, даже построил 24-пушечный замок под названием Форт де Роше, чтобы помогать охранять гавань острова.

Тортуга стала главным местом отдыха пиратов, привлекая людей с грубым характером из Англии, Голландии и Португалии. По мере того, как на остров прибывало все больше потенциальных мародеров, они организовывались в свободное воровское братство под названием «Береговые братья» и разработали свой собственный кодекс поведения. Многие из Братьев получили каперские заказы из Англии и Франции, и они оказались занозой в боку испанцев, которые ответили неоднократными нападениями на Тортугу. Позже буканьеры служили под командованием сэра Генри Моргана во время его знаменитых рейдов вдоль Испанского побережья, но их влияние пошло на убыль с прекращением каперства. Хотя некоторые продолжали рыскать по Карибскому морю в течение нескольких десятилетий, пираты Тортуги практически исчезли к началу 18 века.

Западное побережье Ирландии может показаться не самой популярной пиратской территорией, но в 16 веке скалистые берега залива Клу служили оплотом одной из самых грозных корсарок в истории. Во времена, когда Ирландией правили десятки местных вождей, Грейс О'Мэлли бросила вызов условностям и стала лидером клана мореплавателей, который контролировал береговые линии путем запугивания и грабежа. Со своей базы в замке Рокфлит О'Мэлли, также известная как Грануэйл, командовала сотнями людей и примерно 20 кораблями в рейдах на соперничающие кланы и торговые суда. Она также столкнулась с правительственными чиновниками, которые неоднократно пытались пресечь ее деятельность. Когда флот из Голуэя осадил ее замок в 1574 году, О'Мэлли повела своих пиратов в контратаку и вынудила корабли отступить.

О«Мэлли была схвачена в 1577 году и провела несколько месяцев за решеткой, но к 1580-м годам она снова бороздила моря, окружающие залив Клу. Ее практический стиль руководства принес ей репутацию безжалостного бойца – популярная легенда гласит, что однажды она застрелила турецкого пирата всего через день после родов, – но она также продемонстрировала острое понимание политики. Когда английские колониальные власти в конце концов захватили ее сына и конфисковали ее корабли, О'Мэлли обратилась к короне с просьбой о возмещении ущерба, а затем отплыла в Англию. Во время исторической встречи 1593 года с королевой Елизаветой I она лично вела переговоры об освобождении своего сына и даже добилась возвращения своего флота.

Задолго до того, как багамский остров Нью-Провиденс стал популярным местом остановки круизных лайнеров и отдыхающих, он был известен как беззаконное «гнездо» пиратов – и не без оснований. Остров находился в центре оживленных торговых путей между Европой и Вест-Индией, а его столица Нассау предлагала мародерам безопасную гавань для ремонта и пополнения запасов перед отплытием в поисках добычи. К 1710-м годам Нью-Провиденс стал популярным местом сбора самых грубых клиентов Карибского бассейна. Известно, что среди прочих рейдеры, такие как Черная Борода, Стед Боннет и Чарльз Вейн, часто посещали его приморские таверны и бары.

Пиратская деятельность на Багамах в конечном итоге стала настолько безудержной, что британское правительство опасалось за долгосрочное выживание своей колонии. В 1718 году корона отправила в Нью – Провиденс три военных корабля вместе с новым губернатором – капером, ставшим политиком Вудсом Роджерсом. Губернатор Роджерс предложил помилование всем сдавшимся пиратам – некоторые, как Бенджамин Хорниголд, даже стали охотниками на пиратов, – но он не проявил милосердия к тем, кто сопротивлялся. В декабре 1718 года он отправил леденящее душу послание нераскаявшимся пиратам, казнив банду осужденных пиратов в Нассау. С тех пор Нью-Провиденс постепенно превращался из игровой площадки для воров в один из главных штабов операций по борьбе с пиратством в Карибском бассейне.

Болотистые острова, окружающие залив Баратария, штат Луизиана, когда-то служили убежищем и безопасной гаванью для знаменитого пирата, ставшего патриотом, Жана Лаффита. В начале 19 века Лаффит и его брат Пьер возглавляли воровской синдикат, терроризировавший судоходство в Мексиканском заливе. Работая каперами на молодую республику Картахена, пираты Лаффита грабили испанские торговые суда, а затем контрабандой переправляли краденые товары и рабов в Новый Орлеан. К 1810-м годам их нелегальная колония в заливе Баратария превратилась в один из самых оживленных портов черного рынка во всей Северной Америке. В этом районе часто бывало от 500 до 1000 мародеров, и более дюжины пиратских кораблей регулярно оккупировали его гавань.

В 1814 году Лаффит, как известно, прервал свою пиратскую деятельность, чтобы сыграть маловероятную роль в войне 1812 года. После получения предложения от британцев, которые надеялись использовать Баратарию в качестве пункта доступа в Новый Орлеан, Лаффит вместо этого предложил свои услуги Соединенным Штатам в обмен на помилование за свои прошлые проступки. Лаффит и его последователи с отличием служили в битве при Новом Орлеане при будущем президенте Эндрю Джексоне, и он был вознагражден полным помилованием. Но, несмотря на победу с чистого листа, Лаффит не смог долго оставаться в стороне от преступной жизни. Позже он повел своих людей в Техас и основал еще одно пиратское убежище на острове Галвестон.

Корсары были пиратами, которые действовали в Средиземном море между 15 и 18 веками. Мусульманские корсары, такие как братья Барбаросса (рыжая борода), имели базы вдоль Берберийского побережья Северной Африки, в то время как христианские корсары базировались на острове Мальта. Оба нападали на свои цели на весельных лодках, называемых галерами, чтобы уводить моряков и пассажиров. Если эти несчастные не были достаточно богаты, чтобы заплатить выкуп, их продавали в рабство.

Пираты жили на карибском острове Эспаньола и его крошечном соседе, похожем на черепаху, Тортуге, в 17 веке. Сначала они жили как охотники, но позже губернаторы Карибских островов заплатили пиратам, чтобы те нападали на испанские корабли с сокровищами. Хотя рейды начинались таким образом, при официальной поддержке, пираты постепенно вышли из-под контроля, нападая на любое судно, которое, по их мнению, перевозило ценный груз, независимо от того, принадлежало оно вражеской стране или нет. Буканьеры стали настоящими пиратами.

Каперы, между тем, были частными кораблями (а не военно-морским флотом), вооруженными пушками, действующими во время войны. Адмиралтейство выдало им «каперские свидетельства», которые позволяли захватывать торговые суда без предъявления обвинений в пиратстве.

В Англии произошли социальные потрясения. Безжалостные землевладельцы вынудили мелких фермеров покинуть землю, а более мелкие торговцы столкнулись с проблемами более крупного бизнеса. Эти перемещенные лица стекались в городские районы в поисках работы или помощи бедным.

Особенно в Лондоне были перенаселенность и безработица, и фонды для бедных не могли удовлетворить потребности. Людям приходилось самим что-то менять. Попавшим в беду людям было не просто хуже, у них не было надежды на улучшение жизни. Пиратство соблазняло бедных моряков, потому что давало им шанс лучше контролировать свою жизнь.

В эпоху, когда мало кто путешествовал и молодым людям, возможно, приходилось проходить семилетнее ученичество, прежде чем они могли зарабатывать на независимую жизнь, многие все равно испытывали искушение отправиться в море, хотя жизнь была тяжелой.

Подростки, мечтавшие сбежать, могли устроиться на парусное судно еще до того, как полностью повзрослеют: ловкость требовалась не меньше, чем грубая сила.

Однако обычные моряки трудились за скромную плату и соблюдали строгую дисциплину. Напротив, пиратство давало им не только шанс быстро разбогатеть, но и редкую возможность проявить определенную власть над другими.

Где пираты прятали свои сокровища?

Образ пиратов как одноглазых, одноногих, кровожадных грабителей, которые сбежали с сундуками, до краев набитыми сокровищами, пронизывает популярную культуру. Однако правда не так романтична. Говорят, что только печально известный капитан Уильям Кидд когда-либо зарывал свои пожитки, и большая часть пиратских сокровищ сегодня спрятана в шкафчике Дэви Джонса.

Так называемый «Золотой век пиратства» длился примерно с 1650 по 1730 год. В этот период сотни пиратских кораблей бороздили моря, нападая и грабя любые НЕВМФСКИЕ суда, которые попадались им на пути. В основном они действовали в Карибском бассейне, на побережье Африки, а также в Тихом и Индийском океанах.

Золото, оружие, лекарства, специи, сахар, табак, хлопок и даже порабощенные люди составляли лишь часть добычи, захваченной пиратскими командами-мародерами. Хотя многие из похищенных товаров были деликатными или годными к употреблению и с тех пор были утеряны, считается, что значительные пиратские запасы драгоценных металлов все еще существуют. Найдено только одно – сокровище Вайда Галли, которое ранее было одним из самых разыскиваемых пиратских сокровищ на планете.

Шотландский капитан Уильям Кидд – один из самых известных пиратов в истории. Он начинал свою карьеру как уважаемый капер, нанятый европейскими королевскими особами для нападения на иностранные корабли и защиты торговых путей. Он занялся пиратством, в основном в Индийском океане, прежде чем в конце концов был казнен в 1701 году за убийство и пиратство.

Перед смертью Кидд утверждал, что закопал клад стоимостью 40 000 британских фунтов стерлингов, хотя по слухам, его сумма была больше 400 000. На острове Гардинерс у побережья Лонг-Айленда, штат Нью-Йорк, было найдено всего 10 000 фунтов стерлингов, которые были отправлены в Англию вместе с Киддом в 1700 году в качестве улики против него.

Кидд тщетно пытался использовать местонахождение своего спрятанного сокровища в качестве разменной монеты на суде. Ложная находка в 2015 году вызвала ажиотаж в СМИ, и сегодня охотники за сокровищами усердно работают, чтобы найти оставшуюся часть добычи, которая, как сообщается, находится где угодно, от Карибского бассейна до восточного побережья Америки.

Амаро Парго был испанским пиратом, ставшим капером, который жил с конца 17-го по первую половину 18-го века. Он доминировал на маршруте между Кадисом и Карибским морем, в основном нападая на корабли, принадлежащие врагам испанской короны. Он был известен как своего рода испанский Робин Гуд, поскольку раздавал многие из награбленных трофеев бедным, и был так же популярен, как такие фигуры, как Черная Борода и сэр Фрэнсис Дрейк.

В конечном итоге Парго стал самым богатым человеком на Канарских островах. После его смерти в 1747 году большая часть его состояния перешла к наследникам. Однако в своем завещании он написал о сундуке с резным деревянным рисунком на крышке, который хранил в своей каюте. Внутри было золото, ювелирные изделия, серебро, жемчуг, китайский фарфор, картины, ткани и ценные драгоценные камни.

Он объяснил, что содержимое сундука было описано в книге, завернутой в пергамент и помеченной буквой «D». Однако он никому не сказал, где находится книга. Охотники за сокровищами прочесали все мыслимые локации в поисках сокровищ, но ничего не обнаружили.

Печально известный пират Эдвард Тич, более известный как Черная Борода, терроризировал Вест-Индию и восточное побережье Америки в конце 17-начале 18 веков. В первую очередь он нападал на корабли, богатые золотом, серебром и другими сокровищами, покидавшие Мексику и Южную Америку на обратном пути в Испанию.

Согласно его бухгалтерской книге, состояние Черной Бороды оценивалось в 12,5 миллионов долларов, что было относительно мало для пирата его уровня. Перед своей кровавой смертью в 1718 году Черная Борода заявил, что его «настоящее» сокровище «лежит в месте, известном только ему и дьяволу».

Хотя считается, что корабль Черной Бороды, «Месть королевы Анны», был обнаружен в 1996 году, на борту не было ничего ценного, кроме горсти золота. Существует множество теорий относительно того, где могли находиться сокровища Черной Бороды, но за 300 лет, прошедших с момента его смерти, ничего не было найдено.

Хотя сокровища Лимы и не являются пиратскими сокровищами, они попали в руки пиратов, и их больше никто не видел. Вывезенные из Лимы, Перу, когда в 1820 году страна была на грани восстания, сокровища были переданы британскому капитану Уильяму Томпсону, который должен был перевезти богатства в Мексику на хранение.

Однако Томпсон и его команда занялись пиратством: они перерезали горло охранникам и сопровождавшим их священникам, прежде чем забрать сокровище себе. Прежде чем они смогли поделить добычу, их судили и казнили за пиратство, унеся с собой в могилу местонахождение спрятанных сокровищ.

Говорят, что добыча стоит 160 миллионов фунтов стерлингов и состоит из 12 сундуков. В этих сундуках 500 000 золотых монет, от 16 до 18 фунтов золотого песка, 11 000 серебряных слитков, религиозные статуэтки из чистого золота, сундуки с драгоценностями, сотни мечей, тысячи бриллиантов и короны из чистого золота. Пока охотники за сокровищами ничего не обнаружили.

Хотя технически клад Вайда Галли до сих пор не утерян, он был одним из самых известных утерянных пиратских кладов на Земле, и почти 300 лет ускользал от охотников за сокровищами. Оно было потеряно, когда в 1717 году у берегов Кейп-Кода затонул корабль под названием Whydah Galley под командованием печально известного пирата Сэма «Черный Сэм» Беллами, который считается самым богатым пиратом в истории. На корабле находились десятки тысяч золотых монет, заработанных от продажи порабощенных людей в Карибском море.

В 1984 году экспедиция по поиску клада была начата на песчаном пятачке у побережья Кейп-Кода. Команда дайверов сначала обнаружила корабельный колокол, а затем обнаружила тайник с примерно 200 000 артефактами. Сюда вошли африканские украшения, мушкеты, серебряные монеты, золотые пряжки для ремней и 60 пушек стоимостью более 100 миллионов долларов.

Также были обнаружены 6 скелетов, и теоретически один из них может принадлежать самому печально известному Черному Сэму. Невероятное открытие, это единственное подтвержденное пиратское сокровище, которое когда-либо было обнаружено.

Казни пиратов и пытки жертв

Пираты в Золотой век пиратства (1690—1730) подвергались широкому спектру творческих наказаний. Жертвы пиратства подвергались пыткам, порке и церемониям унижения, но когда пираты предстали перед судом, им были назначены такие наказания, как длительные тюремные сроки, транспортировка на работы в смертельно опасных условиях африканских шахт или публичная казнь через повешение.

Использование кнута для назначения наказаний было обычным явлением на судах всех видов того периода. Для пиратов риск подвергнуться подобному обращению был значительно снижен, поскольку капитан редко осмеливался применять подобные методы к команде, которая, вероятно, изначально стала пиратом, чтобы избежать таких суровых условий жизни на море. Порка обычно рассматривалась как форма наказания, только если вся команда или, по крайней мере, большинство, соглашались с тем, что человек нарушил одну из статей корабля, то есть список правил, которые они поклялись соблюдать. Человек, который устраивал порку на пиратском судне, был квартирмейстером. Порка назначалась за такие проступки, как провоз женщин на борт, нанесение ударов другому мужчине или не поддержание оружия в боеготовности.

Если моряка пороли, то его привязывали к мачте или решетке и хлестали по голой спине девятихвостой кошкой. Этот особый вид кнута состоял из девяти отрезков веревки, каждый из которых был около четверти дюйма в диаметре (около 6 мм) и длиной до 2 футов (около 60 см). На каждом из девяти концов было по три или более узла, чтобы сделать укус кнута еще острее – иногда добавлялось больше узлов за более тяжкие преступления. Во время порки моряк часто кусал пулю, чтобы не кричать и не вызывать насмешек товарищей по команде. Если бы он действительно кричал от боли, то его товарищи впоследствии презрительно называли бы его «соловьем».

Быть выброшенным за борт было едва ли не худшим наказанием, которого мог ожидать моряк, если не считать смерти, и даже здесь его шансы пережить это испытание были не более 50: 50. Наказание заключалось в том, что человека связывали веревкой, выбрасывали за борт, а затем протаскивали либо под кораблем с одного борта на другой, либо по всей длине корабля. Даже если жертва избежала утопления, она получила бы серьезные порезы и ушибы от того, что ее тащили по покрытому ракушками корпусу корабля.

Для моряков, виновных в серьезном преступлении, таком как мятеж, кража или трусость, их наказанием может быть отсроченный смертный приговор. Моряка высаживали на берег, то есть высаживали на отдаленный остров и не давали ничего, кроме бочонка с водой и пистолета; иногда их даже раздевали догола. Альтернативой оставлению человека на суше было пустить его по течению в маленькой лодке без весел или с одним веслом. Прекрасно понимая, что жажда и голод – это все, чего им стоило ожидать, некоторые моряки просили, чтобы их немедленно расстреляли. Другим дар пистолета позволил покончить с делами до того, как они сошли с ума от лишений. Самым известным моряком, выброшенным на берег, был Александр Селкирк (1676—1721), которого оставили на островах Хуан-Фернандес в Тихом океане в 1704 году. Еще одним человеком, которого высадили на берег, был Эдвард Лоу, чья команда была сыта по горло его садистскими выходками как с друзьями, так и с врагами. Происхождение слова «бордовый» происходит от испанского термина, обозначающего беглого раба, cimarrón, что означает дикий или необузданный.

В то время как большинство пиратов интересовала только добыча, некоторые капитаны были особенно жестоки по отношению к захваченным экипажам, особенно если они думали, что те прячут ценности где-то на борту. Также была идея, что пытки нескольких жертв вскоре распространят слух среди торгового судоходства, так что при следующем захвате у команды будет гораздо больше шансов проявить уступчивость.

Пытки, иногда эвфемистически называемые «пиратскими убеждениями», включали в себя избиение кнутом, порезы и зажимание зажженных спичек между пальцами. Излюбленным приемом, позаимствованным у более ранних пиратов, было обвязывать голову пленника веревкой и затягивать ее до тех пор, пока у того не вылезали глаза. Наказание, применявшееся в Королевском военно-морском флоте, которое было принято некоторыми пиратами, чтобы разговорить пленников, заключалось в нырянии за рей. Для этого жертву обвязывали веревкой вокруг талии, а также под пахом и руками, после чего поднимали на рею. Затем веревку сбрасывали, так что жертва ненадолго погружалась в море, прежде чем ее вытаскивали обратно и сбрасывали снова и снова, пока она не заговорила.

Английский пират Чарльз Вейн (повешен в 1721 году) был особенно жестоким. На суде над Вейном очевидцы и бывшие жертвы рассказали о многочисленных пытках. Моряков избивали, резали и даже вешали. Одну жертву привязали к бушприту корабля, а затем пытали горящими спичками. Другим печально известным английским пиратом был Генри Эвери (р. 1653), который в 1695 году захватил Ганидж-и-Савай, корабль с сокровищами императора Великих Моголов. Многих захваченных пассажиров пытали, чтобы они выдали свои ценности, а затем изнасиловали, убили и выбросили за борт.

Другим капитаном-садистом был валлиец Бартоломью Робертс, он же «Черный Барт» Робертс (ок. 1682—1722). Капитан Робертс добился огромного успеха в захвате многих кораблей, но все равно применял ненужные пытки. В одном печально известном эпизоде в октябре 1720 года Робертс приказал своим людям отрезать уши группе голландских пленников, некоторых повесили, а их тела использовали для стрельбы по мишеням. В другом случае Робертс повесил губернатора Мартиники на его собственном рее.

Самым жестоким из всех пиратов был англичанин Эдвард Лоу, действовавший в Карибском бассейне и восточной Атлантике с 1721 по 1724 год. «Нед» Лоу составил каталог отвратительных преступлений. В 1722 году он зарезал и повесил группу португальских пассажиров, в том числе двух монахов. Повар на французском судне был привязан к мачте, и судно сгорело дотла. Португальскому капитану, выбросившему свой кошелек за борт, отрезали губы, которые затем сожгли у него на глазах. Рыбаку, схваченному у берегов Нантакета, отрезали уши, прежде чем застрелить. Другого рыбака заставили съесть собственные уши, в то время как капитану, уволенному с Род-Айленда, вырезали сердце, которое заставили съесть другого заключенного.

Точно так же говорили, что артиллерист из команды английского пирата Эдмунда Кондента (действовал в 1718—1720 годах) однажды сварил и съел сердце пленного индейца, который угрожал взорвать их пиратский корабль. Уверенный был еще одним капитаном, который получал удовольствие от нанесения увечий своим жертвам, отрезав носы и уши нескольким португальским пленникам у берегов Бразилии.

Некоторые игры, придуманные пиратами для своих пленников, были чуть ли не пытками. Одним из таких «видов спорта» был «пускание крови и пота», который включал в себя пробежку пленника между шеренгой матросов, которые на ходу кололи жертву парусными иглами. Затем жертву запирали в бочке, полной тараканов. Более мягкой альтернативой было заставить жертву бесконечно бегать вокруг грот-мачты. Острие кортика использовалось для того, чтобы убедить жертву продолжать бежать до тех пор, пока она не упадет от изнеможения.

Существует не так уж много свидетельств того, что пираты в Золотой век заставляли людей ходить по доске, то есть с завязанными глазами, связанными руками, а затем заставляли выходить по доске, выступающей из палубы над морем. Тем не менее, это наказание фигурировало во многих вымышленных пиратских сказках, и некоторые источники утверждают, что Стед Боннет (повешен в 1718 году) изобрел его как способ развлечь свою команду и избавиться от нежелательных пассажиров. Идея этой необычной формы казни, возможно, восходит к киликийским пиратам 1 века до н.э., которые, согласно Плутарху (ок. 45 – ок. 125 н.э.), заставляли римских пленников ходить по лестнице по воде. Другим источником может быть обычай заставлять моряков, подозреваемых в нетрезвом состоянии, ходить по прямой линии по доскам, разложенным на палубе.

В Индийском океане во времена Золотого века Британское адмиралтейство предоставило Ост-Индской компании право преследовать пиратов и судить их с 1683 года. Следовательно, пиратам теперь грозила опасность получить по заслугам везде, где они сеяли хаос. Обычным наказанием была порка на борту одного корабля или обход всех кораблей в порту и порка на каждом из них (наказание, также применявшееся в Королевском военно-морском флоте). В Индийском океане пиратов было так много, что захваченных в плен часто клеймили раскаленным железом буквой «П» на лбу. В этой части мира смертные приговоры приводились в исполнение путем повешения пирата на рее.

На заре Золотого века некоторые пираты в случае поимки получали помилование, особенно если они были несовершеннолетними членами экипажа или очень молодыми людьми. По мере того, как этот период продолжался и пиратство усугублялось, власти становились намного жестче. Пиратам повсюду грозило тюремное заключение как наименее суровое наказание, если их когда-либо поймают. Многие пираты умерли в ожидании суда либо от полученных ран, либо от болезней, которые были распространены в тюрьмах. Для большинства из них длительный тюремный срок был реальной перспективой, если они не могли убедить суд в том, что были невольными членами пиратской команды. Эта защита должна была осуществляться пиратами, большинство из которых были совершенно необразованны, поскольку им не разрешался адвокат. Колониальные тюрьмы были особенно суровыми, но тюрьмы в Англии были ненамного лучше. Некоторые тюремные сроки предусматривали каторжные работы, например, в исправительных колониях в Западной Африке, где заключенные работали в шахтах и где шансы на выживание были действительно низкими.

Наиболее распространенной формой наказания захваченного пирата к концу Золотого века было повешение, обычно сразу после суда. Эти казни происходили публично и часто в местах, где проходящие мимо моряки могли видеть происходящее. В Лондоне у пиратов было собственное эксклюзивное место казни, известное как Execution Dock в Уоппинге на берегу реки Темзы. Как правило, нескольких пиратов вешали вместе, особенно когда война с пиратством усиливалась и целые команды были осуждены в массовом порядке. Осужденных выводили из тюрьмы – обычно Ньюгейтской или Маршалси – группой, возглавляемой офицером, который нес серебряное весло, символизирующее авторитет Высокого суда Адмиралтейства.

Место повешения содержало несколько моментов, имеющих особое значение. Расположение рядом с морем должно было означать, что преступления были совершены моряками, в то время как точное местоположение в точке отлива должно было напоминать, что Адмиралтейство несет ответственность за приведение приговора в исполнение, поскольку территория за пределами отлива предназначалась для преступлений, которыми занимались гражданские власти.

Приговоренные стояли на примитивной деревянной виселице, пока капеллан произносил свою речь и возносил молитву за тех, кто вскоре отойдет в мир иной. Затем мужчинам разрешалось произнести свои последние слова, и эти речи часто записывались и распространялись в печати среди нетерпеливой публики. Затем пирата сталкивали с лестницы, по которой он поднимался, и обычно он умирал от удушения, а не от перелома шеи. После смерти тело выносили на берег и выбрасывали на берег или привязывали к деревянному столбу и оставляли на три прилива. Затем останки хоронили в безымянной могиле. Этой процедуре следовали власти, ответственные за казни в колониях, право, предоставленное с 1701 года. Самая крупная групповая казнь в Золотой век произошла в замке Кейп-Кост, Гвинея, Западная Африка, в 1722 году. Там были повешены 52 члена захваченной команды Бартоломью Робертса.