Текст книги "Охота на Нострадамуса"

Возле испачканной илом и водорослями машины с подвернутым передним колесом суетились фотографы, работали баллистики, внимательно измеряя щелкающими рулетками разбросанные по корпусу пулевые отверстия. Обойдя «Додж», Муни надел перчатки и, протянув еще пару Кейт, с усилием распахнул переднюю пассажирскую дверь.

– Пусто, можете не смотреть, – не отвлекаясь от замеров, предупредил один из баллистиков. – Ни в багажнике, ни в бардачке – ничего, кроме автомобильной карты и пары салфеток. Когда ее топили, двигатель еще работал и были включены фары. Ребята-водолазы говорят, то еще зрелище. Настоящая машина-призрак с мертвецом-капитаном за рулем.

– Что с пулями? – Все-таки нагнувшись в салон, Муни оглядел лужу воды на коврике под сиденьем и разочарованно щелкнул по освежителю воздуха в виде елки, болтающемуся под зеркалом заднего вида. В салоне пахло водорослями и тиной. Сиденье водителя было кое-где испачкано бурыми пятнами крови. Заглянув в бардачок, итальянец вытащил разбухший путеводитель по дорогам Америки и перелистнул несколько плотно слипшихся страниц. Размякшая бумага лениво расползалась, оставляя на перчатках разноцветные комки. – Нашли что-нибудь?

– Боковые все навылет, – баллистик пожал плечами, убирая в чемоданчик рулетку, и посторонился, давая обзор благодарно кивнувшему фотографу. – Пули пистолетные стандартного типа. Все выстрелы произведены с близкого расстояния. В багажнике была парочка, но это уже привет от наших, так сказать. Наш герой был явно не в ладах с полицией.

– Что думаешь, Кейт? – захлопнув дверь, Муни посмотрел на напарницу.

– В стекло со стороны водителя стреляли два раза, – обойдя «Додж», Кейт дотронулась до аккуратных отверстий в обрамлении трещинок. – При этом на теле, которое было обнаружено, нет огнестрельных ран. Да и зачем стрелять в человека, если он уже мертв, и вдобавок снаружи?

– Пока все логично. Ну и?

– Выходит, стреляли не в Смита, – продолжала задумчиво рассуждать Кейт, обходя машину по кругу, по пути ненадолго задержавшись у заднего бампера. – А в человека, который пользовался машиной до этого.

– В убийцу, – кивнул Муни.

– Но зачем? – встав, подняла брови девушка и посмотрела на напарника поверх автомобильной крыши.

– Ладно, ребята, спасибо. Есть предположение, что это та же машина, которую видели вчера во время утреннего налета на инкассатор, – продолжил рассказывать Муни, когда они пошли от машины в обратном направлении. – В общем, это то ли рядовое ограбление, в чем я очень сильно сомневаюсь, хотя все документы на месте, только кошелька нет, но зачем ради мелочовки целый спектакль городить; или попросту Смит кому-то серьезному на хвост наступил. Два пункта, которые меня совсем не радуют, – это рука и машина.

– Я уже думала об этом, – кивнула Кейт и помахала возящемуся у штабного фургона Паташику, который в ответ отсалютовал отверткой. – Расследовал что-нибудь серьезное? Офис проверяли?

– И да, и нет, – туманно ответив, Муни пожал плечами. – Там ничего нового. Уинстон Смит. Бывший оперативник, участвовал в парочке крупных дел, несколько операций. Последние годы сидел в резервном офисе на бумажной работе старшим аналитиком по отработанным линиям. Так, Тритон в царстве планктона, вроде ничего серьезного.

– А семья?

– Чего ты сейчас хочешь от зареванной вдовы и пары сопливых пацанов?

– Понятно. Что с телом? – Кейт поправила волосы, когда налетевший с озера ветер зашелестел в листве деревьев над ними. – Причина смерти ясна?

– Халаты велели подождать до результатов вскрытия. За исключением отсеченной руки, никаких внешних повреждений на теле не обнаружено. Хотя, с другой стороны, болевой шок или значительная потеря крови. Короче, тут надо ждать.

– Руку… нашли?

– Нет. Подводники тут все дно по камушку перебрали, вон флажками помечено, видишь? Оттуда и во-он до той гряды вроде течения подводные есть – они машину-то и потащили. За затопленный буй зацепилась, ее подтолкнуло и разворачивать стало. И больше ничего. То есть вообще ничего. Думаю, рука Смита осталась там, где его убили. Паташик говорит, на то, чтобы снять перстень и не повредить днк-пароль, нужно время и умение. Так что, если он кому-то и понадобился, он хорошенько попотел, прежде чем его снять. Но зачем? Кому его можно продать?

– Или кому-то из наших потребовалось срочно совершить несанкционированный прыжок. – Кейт остановилась и повернулась к Муни, посмотрев на него снизу вверх. – Но это прямое нарушение протокола. Кому потребовалось так рисковать?

А она симпатичная, черт возьми, – мысленно усмехнулся итальянец, глядя в ее глаза над подрумяненными щеками, в обрамлении длинных волос. Пауза затянулась, Кейт терпеливо ждала ответа, чуть щурясь на ветру и приоткрыв невольно манящие губы. – Потише, Френк, осади коней, ты что это тут задумал, а, старый пес?

– Френк, ты меня слышишь?

– Тот, кому больше нечего терять. Вот этого я боюсь больше всего. Сорвиголова, псих, фанатик, наемный убийца какой-нибудь. Засланный крот тоже не исключается. Еще не хватало ловить за руку своих же, – зачастив от смущения, Муни снова шмыгнул носом и, вытащив из кармана правую руку, посмотрел на свой перстень, затем перевел взгляд на темнеющее над озером небо. – Опять затягивает. Не погода, а гадость какая-то, на работе что ни день, то полный завал. Синиз вообще озверел, почуял парень приближение пенсии. Ну что за лето такое. Хоть бери и напивайся – и то нельзя, – фыркнул он и перехватил взгляд девушки, поверх его плеча посмотревшей на карету «Скорой», к которой подкатили носилки с телом. – Что-то долго они. Паташик вроде бы давно закончил. Хочешь взглянуть?

– А у меня есть выбор? – скорчила гримаску Кейт, запивая таблетку остатками кофе. – Да я и не завтракала еще. Так что без проблем!

– Перевели на мокруху, и сразу юморишь, – одобрительно улыбнулся Муни, вздернув лишь уголок рта. – А ты мне начинаешь нравиться, Кейт Либби. Нет ничего грустнее и отвратительнее, чем напарник-зануда.

– А тем более женщина, – парировала девушка, выкидывая стакан в торчащую из песка металлическую корзину, в которой шелестел на ветру черный мусорный пакет. – Это хотел сказать?

– Да брось, – отмахнулся итальянец, когда они развернулись и направились к «Скорой». – Никакого шовинизма. Я обычно в первую встречу людей насквозь вижу, ты отлично впишешься. Самое главное – это терпеть плоские шутки Паташика, но со временем привыкаешь. Он сам по себе парень-то ничего, но как только открывает рот, пиши пропало. Так что всегда нужно держать наготове парочку бургеров, поскольку это единственное, что способно хоть ненадолго его заткнуть. Парни, эй! Один момент! Вы не торопитесь? Отлично!

Носилки с телом Смита еще не погрузили, и они одиноко стояли возле открытых дверей «Скорой помощи», выделяясь на фоне гнетущей окружающей обстановки ярким белым пятном. Кейт замерла над простыней и украдкой сглотнула.

– Не хочешь, не смотри, – уловив ее движение, замер протянувший было руку Муни. – Все равно экспертизу скоро получим.

– Я готова, – на миг зажмурилась девушка, стиснув в кармане куртки банку с таблетками. – Можешь открывать.

– В конце концов, там недостает только руки, – с этими словами напарник откинул край пропитавшейся озерной водой простыни, открывая лежащее тело.

Кейт медленно выдохнула и открыла глаза. За те несколько часов, что тело Уинстона Смита провело под водой, мало что изменилось. По крайней мере, внешне. Черты иссиня-белого лица, в котором не было ни кровинки, заострились, щеки опали, над испачканным потускневшей кровью воротником рубашки выпирал острый кадык. Рваная рубашка, испачканный костюм – уже не человек, а безмолвная оболочка. Словно манекен, у которого закончились батарейки. Кейт почувствовала легкий укол в сердце, эту часть работы она ненавидела больше всего. А сколько таких картин еще предстоит увидеть? Девушка собралась и, дыша ровнее, приступила к осмотру. Явных следов пыток или насилия, за исключением разбитой губы и синяка под глазом, на теле не присутствовало. Муни отодвинул простыню, открывая труп до половины. Правая рука мертвого Смита была аккуратно отсечена чуть ниже локтя вместе с рубашкой и пиджаком.

– Кто-то явно не церемонился, – кивнул Муни, перехватив ее взгляд.

– И торопился, – подошедший Паташик засунул отвертку в карман вельветового пиджака с заплатами на локтях. – Жаль. Этот костюмчик потянет на добрую половину моей скудной зарплаты. Привет, Кейт! Как добралась?

– Нормально, – пробормотала девушка, осматривая обрубок. – Сняли отпечатки?

– Все уже в лаборатории, – Паташик почесал бороду и поправил сползшие с орлиного носа очки. – А это топор.

– Что? – не поняла Кейт.

– Я говорю, это сделали топором, – перегнувшись через носилки, Паташик стал по-профессорски рассуждать, показывая приблизившимся напарникам ватной палочкой, которую держал рукой в хирургической перчатке. – Видите волокна, они совсем ровные, и кость раздроблена в одном месте. Если бы пилили, место среза осталось бы шероховатым, повторяя траекторию движения лезвия пилы. И была бы куча рваного мяса, ну, как в кино про маньяков. Короче, жуть кровавая! А тут будто руку просто отсекли ножницами. Ррраз! – и все. Как у куклы. У меня так дочка баловаться любит, жена уже замучилась пришивать. Забавно, правда?

– Очень.

– Мило, – Кейт переглянулась с Муни, стоявшим позади Паташика, который украдкой пожал плечами, мол, я же предупреждал насчет него. – Но почему, прежде чем рубить, с него не сняли одежду?

– Кто-то торопился. К тому же на рукавах и лацкане обнаружены обрывки скотча, из чего следует, что он был к чему-то привязан. Я уже отослал фрагменты на экспертизу. Думаю, это либо топор, либо колун, – продолжал делиться соображениями Паташик. – В любом случае это не пила или кусачки. Хватило всего одного удара.

– Можешь назвать причину смерти? – Муни посторонился, пропуская медиков, идущих к «Скорой». – Шок, кровотечение?

– Ну, я не судмедэксперт, – Паташик скромно потупил глаза, немного увеличенные диоптриями очков. – Тем более ребята сказали, что окончательный вердикт только после вскрытия.

– Хорошо, с этим мы разберемся позже, – Кейт отвернулась от Паташика и снова посмотрела на труп. – Что-нибудь еще интересного нашел?

– Да. Нам нужно посмотреть список выездов пожарных бригад этой ночью.

– Зачем?

– Затем, что в волосах у нашего любителя водных процедур я нашел вот это, – обведя напарников загадочным взглядом, Паташик с видом фокусника вытащил из нагрудного кармана пиджака прозрачный пакетик для сбора улик и поднял его перед собой так, чтобы приблизившиеся Кейт и Муни смогли как следует рассмотреть содержимое. – Але-оп!

– Ну, что это? – всмотревшись в тонкий пластик, пробормотал итальянец. – Похоже на обычное стекло. Может, при ударе он разбил головой одно из автомобильных окон?

– Нет, приятель, это стекло вообще не из машины, тут без вариантов, – заверил напарник.

– Но тогда откуда, скажи на милость?

– Вот это уже действительно интересный вопрос, – Паташик аккуратно засунул пакетик в нагрудный карман пиджака. – Стекло покрашено с одной стороны красной краской. Так обычно делают на защитных кожухах щитка пожарных сигнализаций. Скорее всего, перед смертью нашего парня хорошенько приложили головой о такой щиток, разбив при этом стекло.

– И ты думаешь, что при этом сигнализация сработала, и на место преступления выезжали огнеборцы? – наконец догадался Муни. – Черт возьми, на обработку информации уйдет целый день! Ночью в Чикаго горят десятки зданий!

– Вот именно, – ответил Паташик.

– Сократить круг поиска нам поможет время смерти этого бедолаги, – Кейт не выдержала и, поморщившись, отвернулась, прикрыв губы кончиками пальцев. – К тому же я не думаю, что у преступника было много времени на то, чтобы убраться с места преступления до приезда пожарных.

– Значит, искать следует в первую очередь в районе, где мы выловили автомобиль.

Позади них резко затормозил черный «Додж» с правительственными номерами и мигалкой, из задней двери которого на ходу выскочил Синиз, опередив воителя, который запоздало выбрался из салона, чтобы, в свою очередь, открыть ему дверь.

– А вот и сам Мартин Лютер пожаловал, – пробормотал под нос Муни. – Забра́ла долой.

– Так, ну, что тут у вас! – перекрывая общий гомон, на ходу прогремел начальник, путаясь короткими ногами в полах черного плаща. – И давайте без соплей. У меня с утра дерьмовое настроение, и постарайтесь угадать почему!

На вид Синизу можно было дать в районе пятидесяти пяти или около того. Темнокожий, подтянутый, с близко посаженными глазами, над которыми кустились густые брови на низком покатом лбу. Над тонкими усиками щеточкой нависал массивный приплюснутый нос, ноздри которого воинственно раздувались, шумно вдыхая влажный утренний воздух.

– Здравствуйте, шеф, – Муни и Паташик расступились, давая возможность начальнику подойти к носилкам. – Рады видеть. Как добрались?

– Засунь свои шуточки куда поглубже, Паташик. Смит, боже мой, – бегло окинув останки, отвернувшись, поморщился Синиз и коротко выругался. – Что случилось? Предсмертная записка, угрозы, послания? Ну?

– Подняли со дна в машине, предварительно, смерть четыре-пять часов назад, – снова достав блокнот, отрапортовал Муни. – Есть свидетель, рыбак. Обнаружил «Додж», который сносило вдоль берега течением между шестью и семью утра. Пока все.

– Все? Все?! – внезапно заорал Синиз, так что на пиджак итальянца, возвышавшегося над ним на две головы, полетели брызги слюны. Впервые наблюдавшая нового начальника Кейт сделала несколько шагов назад, обходя носилки так, чтобы оказаться за широкой спиной итальянца. – У нас тут труп агента с отрубленной рукой, которого вылавливают из озера в машине, которая числится в розыске по вчерашнему ограблению броневика, вылизанному, как детская тарелка с сиропом, и ты мне говоришь, что это все?! Чего тебе еще-то не хватает, а? Расчлененки, изнасилования, пары трупаков?!

– Автомобиль уже в розыске? – удивился Муни. – Но ведь ни зацепок, ни номеров…

– Что значит «уже»! – передразнивая, всплеснул руками начальник. – Не знаю, как у нас, а в полиции люди рвут задницу и работают, между прочим! У нас, можно подумать, каждый день тут такое. Еще чуть-чуть, и Чикаго побьет все рекорды по росту преступности. Ты мне это хочешь сказать, а? Фига, брат! Не выйдет! Не в мою смену, уж поверь! Так, что еще… Перстень нашли?

– Сами видите, – Паташик виновато покачал головой. – Вероятно, был отрублен с рукой на месте убийства, так как нужно время, чтобы извлечь днк-пароль…

– Какой ты догадливый! И давай-ка без лекций, – оборвал Синиз и еще раз посмотрел на носилки и, как ей показалось, скользнул взглядом по Кейт. – Еще лучше. Теперь нам разбираться не только со Смитом, но еще неизвестно с кем, кто теперь разгуливает по городу с перстнем в кармане или черт еще знает там где!

– Кое-что все-таки есть, – чтобы хоть как-то успокоить разозленного начальника, Паташик вытащил из кармана пакетик, в котором находилось несколько осколков. – У нас есть теория, по которой, быть может, нам удастся найти место преступления.

– Так чего вы ждете? – прищурился надвинувшийся на него Синиз.

– Мы работаем, сэр, – поправил очки Паташик.

– Ты что, ФБР?

– Н-нет, – растерялся тот.

– Ну, так и придумай ответ получше! Значит, так, делайте что хотите и как хотите, но чтобы к вечеру у меня на столе лежал доклад, ясно? От меня ждут новостей наверху, и, черт возьми, я их им предоставлю. Как мы можем спокойно продолжать работу, когда у нас под носом расправляются с агентами за просто так? А что будет завтра – отстрел оперативников, штурм штаб-квартиры? Все. Глаза б мои вас не видели. Мне нужен результат, ясно? Работайте!

– Извините, – решилась Кейт, увидев, что Синиз собирается уезжать, направляясь к своему «Доджу», дверь которого уже предупредительно открывал водитель. – Мистер Синиз! Здравствуйте, сэр.

– Кто вы? – притормозив, напрягшийся Синиз смерил Кейт удивленным взглядом и завертел головой в поисках виновного. – Зачем пропустили прессу? Никаких комментариев…

– Либби, Кейт Либби, – робко представилась девушка.

– А-а, новичок, – замолчав и словно заново посмотрев на девушку, подвыпустил пар Синиз. – Слишком молода. Но все равно, добро пожаловать. Надеюсь, с обустройством порядок, машину получили? Извините, что перевод начинается сразу с такой кутерьмы, но у нас тут вообще засиживаться не придется, так что советую привыкать. Я ценю в сотрудниках продуктивность и результат!

– Да все в порядке, сэр, я все понимаю и готова к работе. Просто хотела узнать насчет оружия. Муни сказал…

– Помню-помню, – дойдя до двери, от которой испуганно метнулся за руль водитель, Синиз занес одну ногу в салон и обернулся. – Эй! Паташик, выдай ей что-нибудь со склада! А лучше прототип или что там у тебя из горяченького. Вдруг пригодится.

– Хорошо! У меня как раз тут кое-что с собой!

– Стрелять-то умеете? – Синиз еще раз с сомнением оглядел девушку.

– Разумеется, – уверенно кивнула та.

– Ну ладно тогда. Только смотрите поаккуратнее с техникой. Не знаю насчет Сиэтла, но у нас здесь инвентарем не разбрасываются и не ломают. У Паташика от этого крышу рвет.

– Я все поняла. Спасибо, до свидания, – поблагодарила Кейт, не имея ни малейшего понятия, о чем только что распорядился начальник. – Сэр.

– Удачи.

Машина рванулась с места, едва Синиз захлопнул дверь, прищемив краешек плаща.

– Кейт! – сзади окликнул Муни, о чем-то разговаривающий с подошедшим полицейским. – Есть новости. Полиция пробила информацию по записям Службы спасения. В три часа ночи на пульт 911 поступил сигнал от сработавшей сигнализации в одном из ангаров в доках. Это в нескольких кварталах отсюда.

– Вот и еще одна зацепка, – приободрилась девушка, почувствовав, что навалившаяся спозаранку головная боль начинает постепенно отпускать. Хоть какая-то выгода от всей этой нервотрепки и кутерьмы с утра пораньше. – Поехали.

– Отлично! – Паташик облегченно выдохнул, стянув с рук перчатки. – Очень рад здесь закончить.

– Боюсь, старик, что все только начинается, – сплюнув на песок, Муни шмыгнул носом и, оглядев напарников, повернулся к полоске горизонта за озером, по которому плыл полицейский катер, над которым кружились чайки. – И что-то мне подсказывает, что это будет далеко не самое приятное времяпрепровождение.

Небо на горизонте продолжало темнеть.

* * *

Когда фургон остановился неподалеку от ангаров в доках, начало понемногу накрапывать.

– Значит, так, Кейт, смотри, – устроившийся на широком заднем сиденье Паташик положил на колени небольшой чемоданчик и, со щелчком раскрыв его, продемонстрировал сидящей напротив девушке укороченный черный пистолет. На передних сиденьях о чем-то переговаривались Муни с водителем, заглушаемые негромкими воплями Брайана Джонсона из «Эйси-Диси», которые неслись из встроенной в панель магнитолы. – «Беретта», два запасных магазина, несколько режимов стрельбы, ручка с сенсорным определителем. Устроено так, что стрелять из этого оружия сможешь только ты. Безопасно и удобно. Новая эра в табельном вооружении, – Паташик посмотрел на напарницу и гордо улыбнулся. – Моя Девятая симфония. Возьми-ка, попробуй. Кстати, как у тебя со стрельбой?

– Умею.

Кейт осторожно взяла протянутый за ствол пистолет и взвесила его в руке, приноравливаясь. От прикосновения к рукояти рядом со спусковым крючком вспыхнула красная диодная лампочка, которая через секунду прерывисто замигала оранжевым.

– Надо немного подождать, – объяснил Паташик. – Сейчас загрузит, не отпускай.

Наконец, лампочка замерцала зеленым, и мужчина довольно крякнул.

– Ну вот, теперь из этого оружия стрелять сможешь только ты. Но не вздумай стрелять в перчатках – не сработает. Реагирует только на личные отпечатки пальцев. Смотри, дай-ка.

Отобрав у Кейт пистолет, Паташик невозмутимо вставил в «беретту» обойму и, перезарядив, без предупреждения наставив пистолет на девушку, нажал на спуск. Кейт едва не вскрикнула, вздрогнув от неожиданности, но ничего не произошло.

– Не бойся, у меня все точно, – хихикнув, успокоил Паташик и показал на пистолет пальцем. – Горит красная, видишь? Значит, стрелок неидентифицирован, и вся система блокирована, даже на спуск не нажать. Запомнила? Круто, да?

– Очень, – буркнула еще не оправившаяся Кейт, принимая от Паташика наплечную кобуру с пистолетом. – Мог обойтись без демонстраций.

– На здоровье! – Защелкнув пустой чемоданчик, Паташик засунул его обратно в спортивную сумку, спрятанную под сиденьем. – Иногда короткий наглядный пример куда более действенен, нежели пространные теории. Теперь ты в курсе, как он работает, а значит, можешь на него положиться. Поверь мне, возможно, это однажды спасет тебе жизнь.

– Ну, малышня, наигрались? – Сидящий рядом с водителем Муни нагнулся в салон. – Тогда пошли, не сутки же здесь торчать.

Паташик открыл уехавшую в сторону широкую дверь и, спрыгнув на влажный асфальт, протянул руку выбравшейся следом девушке. В ранний час в той половине доков никого не было. Со стороны озера заунывно прогундосило какое-то рыболовецкое судно, и у нагромождения мусорных баков хриплым лаем отозвалась невидимая собака.

– Да уж, то еще местечко, – поднимая воротник куртки, огляделся Паташик и брезгливо принюхался. – Фу! Бардак! Ненавижу!

– А ты чего ожидал? Ресторацию? Букингемский дворец? – шмыгнул носом усмехнувшийся Муни. – Оставь это на парней из телешоу и книжек. Здесь только помойки, гетто и наркопритоны. Это наш мир, старик.

– Ты умеешь поднять настроение, – ворчливо отмахнулся Паташик. – Я люблю чистоту и порядок, так работается намного лучше. Наука требует чистоты.

– А смерть нет. В грязи кому-то приятнее убивать, – пожал плечами напарник. – Каждый выбирает рабочее место по себе. Зачем трындеть о том, чего все равно не будет, а? Да и какая, по большому счету, разница, где разбираться с трупом, в Лувре или подземке? Золотые пули в ванне с икрой или героиновый передоз в бордельном сортире? Чушь! Смерть для всех одинакова.

– Да ты философ, – Кейт иронично вскинула бровь, с интересом наблюдая за перепалкой Муни и Паташика, который, нахохлившись, замолчал, явно пытаясь привести новые аргументы.

– Все мы по-своему философы, – предусмотрительный итальянец захватил с собой из машины коробку с одноразовыми перчатками и раздал их напарникам. – Я с детства не питаю иллюзий. Мой старик впахивал по пятнадцать часов в сутки, чтобы купить нам с братьями новые башмаки, которые мы втроем носили по очереди. Мать горбатилась посудомойкой, и в тридцать пять ее руки выглядели, как у старухи. Розовый мир только по ящику. А к хорошему быстро привыкаешь и превращаешься в унылое избалованное дерьмо, которое только и делает, что напрашивается на кулаки. Этому миру нужно ежедневно давать в морду, иначе одним прекрасным утром тебя расплющит, как жука на шоссе. Ладно, идем, а то мне за воротник натекло. Так… ребята сказали, что вроде как этот.

Подойдя к двойным ангарным воротам с намалеванной по трафарету белесой цифрой «семь», в одной из створ которых виднелась дверь, Муни сорвал пломбы и ленты с надписью «Не входить!», толкнул дверь. Та бесшумно отворилась вовнутрь.

– Хм, смазывали, – отметил Муни, пощупав петли и нюхнув пальцы. – Жить все интереснее.

Напарники осторожно вошли внутрь, и Муни достал пистолет. На этот раз обычный, как успела заметить шагнувшая следом девушка. Под мягкими подошвами новых замшевых ботинок угрожающе захрустела бетонная крошка и битое стекло. Кейт поморщилась, стараясь ступать осторожнее, еще разорвать не хватало. В просторном складском ангаре было пусто. Ни одинаковых рядов сложенных друг на друга ящиков, ни свойственной этим местам прочей техники. Ничего. Только плотный запах гари.

– Сколько пространства пропадает, – присвистнул Паташик.

– Решил затеять подпольное казино? – фыркнул Муни. – Вперед, только прибраться осталось.

– Отстань.

Любые движения разносились под высокими сводами психоделической какофонией причудливо затухающих звуков. Где-то под полом со скрипом, едва слышно ворочались сваи, много лет назад глубоко утопленные в озерный ил. На улице развиднелось, и по земле косыми лучами прожекторов призрачно мазнули бледные пятна света, льющегося из высоких окон в одной из стен.

– Да уж, на этой вечеринке мы явно последние, – заметно расслабившись, Муни уверенно пошел вперед. – Кто последний, тот моет посуду, а, Кейт? Так, кажется.

– Угу.

– А что конкретно мы ищем? – понизив голос, поинтересовался вошедший последним Паташик, прикрывая за собой дверь.

– Что угодно. Мусор, кусочки одежды, кровь, обертки от еды, – медленно продвигающийся вперед Муни внимательно оглядывал пространство вокруг себя. – Все, что смогло уцелеть после пожара. Даже тараканье дерьмо иногда может оказаться полезнее бригады следственной группы.

– Фу, Муни!

– Прости, Кейт, – не оборачиваясь, отозвался напарник. – До твоего приезда никак не сподобился сполоснуть язык. Так, а это что… Бинго!

Засунув пистолет за ремень, что-то заметивший Муни направился к щитку пожарной сигнализации с разбитым стеклом и внимательно его осмотрел.

– Что-то нашел? – насторожилась Кейт, отворачиваясь от противоположной входу стены, густо испачканной копотью и обуглившейся краской. Остро пахнущий слой краски был еще свежим.

– Угу. Первую ниточку, идите сюда, – Муни подозвал напарников и, подождав, когда они достаточно приблизятся, оперся плечом о стену, с ухмылкой стукнув пальцем о щиток. – Знаете, что это такое?

– Разбитый пожарный щиток, – пожал плечами Паташик. – И что дальше?

– Это первое совпадение, и мне это нравится! Ну-ка, дай сюда, – с этими словами он отобрал у Паташика пакетик с фрагментом стекла, который тот извлек из волос Смита. – Оп!

– Но как? – Сэм хмуро переводил взгляд с осколка на щиток. – Почему ты в этом уверен? Где связь?

– Потому, что он подходит, – Муни приложил пакет к рваным зубьям стекла, торчащим из красной металлической рамы, словно зубы в акульей пасти. – Видите?

– Что тут произошло? – продолжал не понимать Паташик.

– Как минимум двое. Не раньше сегодняшней ночи. Они боролись, – Кейт поковыряла ботинком кучку бетонной крошки и, присев, осторожно подцепила небольшой круглый предмет с обугленными краями. – Но до этого говорили, недолго.

– Кто? – не понял Паташик. – Как ты это узнала?

– Идите сюда.

– Что там? – оживился Муни. – Что-то еще?

– Колесо от кресла, – Кейт поднесла находку к глазам, разглядывая. – Обычное, «икеевское», таких в любом офисе полным-полно. Еще скотч и пара налипших волокон. Вероятно, одежда. Паташик, дай пинцет.

– Значит, Смит был привязан к стулу, пока его пытали или пилили руку, – потерев подбородок, начал выстраивать цепочку событий Муни, пока Кейт и Паташик возились с уликами. – Его привезли сюда не убивать, а если и убивать, то, во всяком случае, не сразу.

– Да, – подхватила Кейт, засовывая в пакет для сбора улик фрагмент смятого скотча, на который налипло несколько длинных темных волокон. – Кем бы ни был убийца, он явно спланировал встречу заранее.

– Потом парень смекнул, что в одиночку ему живым отсюда не выбраться, и пошел на крайнюю меру, попытавшись включить сигнализацию и позвать на помощь, даже зная, что может за это поплатиться.

– Что и произошло.

– Но каким образом? – растерялся вконец запутавшийся Паташик, указав на выпуклую кнопку пожарной тревоги. – Вы же сами говорите, что он был привязан. Как он смог нажать?

– Разбил стекло головой, – Кейт встала с пола и поправила челку тыльной стороной ладони в перчатке.

– Ого! – присвистнул Паташик. – Парень пошел на отчаянные меры.

– Он просто хотел жить, – пожала плечами девушка, снова посмотрев на стену, и тихо добавила, о чем-то задумавшись: – Так хотел, что схватился за соломинку.

– Что? – перехватив ее взгляд, насторожился Муни.

– Пока не знаю, – задумчиво ответила Кейт. – Слишком мало информации.

Нагнувшись, Паташик внимательно осмотрел щиток, присев на корточки.

– Интересно, а где остальные осколки? – Паташик оглядел пол вокруг себя.

– Прибрался, ясное дело. Наш невидимка не упустил мелочей, даже когда торопился. Смит мудро поступил, что сохранил для нас кусочек. Вызывай остальных парней, пусть потрясут все ближайшие помойки, ставлю пятерку, чего-нибудь да найдут! Местные бродяги и бездомные тоже наверняка что-то слышали. Короче, забот полный рот!

– Давай-давай, – поторопил Муни, заметив, как вытащивший телефон Паташик брезгливо поморщился. – Сам кричал, что засиделся на кабинетной работе. Так вот тебе и приключение.

– Осталось выяснить, чем ему отпилили руку. – Кейт сняла перчатки и, скомкав их, сунула в карман куртки. – Уверена, что это было именно здесь.

– Чего так?

– Там кровь в дальнем углу, едва присыпанная. Нужно отослать на экспертизу.

– Сделаем.

Кейт вновь замерла, внимательно разглядывая стену ангара.

– Вам не кажется это странным? – спросила она. – Заброшенный ангар на отшибе, зачем это кому-то?

– Перевалочный пункт, логово, да мало ли что еще, – пожал плечами итальянец. – Что именно странно? Поясни.

– Краска, – Кейт подняла руку. – На той стене.

– Ну, ремонт, – пробормотал Муни, прикуривая сигарету. – И?

– Если начали ремонт, то почему покрашена только одна стена? – не оборачиваясь, нахмурилась девушка. – И никто не работает сейчас?

– Надо потрясти начальника порта или кто тут у них всем занимается, – выдохнув дым, Муни указал сигаретой на стену. – Все может быть, не та смена, или у парней воскресенье. К тому же разгильдяев, которым только дай волю покосить от работы, пруд пруди. Я бы на таких точно управу нашел, уж поверь.

– Но ее явно нанесли недавно. И если здесь работают маляры, где банки с краской, лестницы, прочее?

– А может, им и надо было только одну стенку залить, – пожал плечами Паташик. – Необязательно же красить сразу все.

– В ночь убийства? – упорно не сдавалась девушка. – А машина? На ней тоже были следы краски, помните?

– Я понял тебя, сестренка, – кивнул Муни, доставая мобильник. – Я тебя понял.

– Ну, что тут у вас? – В ангар шумно ввалились баллистики в сопровождении фотографов, и просторное помещение недовольно завибрировало, словно пещерный грот, в котором взорвали шумовую гранату. – Фью! Да тут работы до вечера. Ну, Муни, удружил!

– Да, все, что ни увидите, все ваше, – широким жестом предложил Муни и снова вытащил зазвонивший мобильник. – Муни.

– Как насчет чего-нибудь перехватить? А то я с утра только на «келлогс» молока плеснул, – Паташик посмотрел на Кейт.

– С удовольствием съела бы какой-нибудь салатик, – согласилась девушка, вспомнив, что позавтракать довелось только чашкой кофе. – Или горячий бутерброд.