Текст книги "Абсолютное оружие"

Илья Деревянко
Абсолютное оружие

Все имена, фамилии, прозвища действующих лиц, равно как и названия городов, улиц, площадей, шоссе, спецподразделений и т. д., – вымышлены. Любые совпадения случайны.

Пролог

7 марта 2008 г.

г. Узкопрудный Н-ской области.

Утро

– Объект покинул дом, движется к автобусной остановке, – не отрываясь от монитора, сообщил сутулый мужчина в очках.

– Паспорт с ним? – спросил сидящий в кресле крепкий темноволосый господин.

– Разумеется! – фыркнул «сутулый». – Иначе бы мы не смогли отследить передвижение.

– Гм! – нахмурился «темноволосый», раздосадованный и собственным глупым вопросом, и насмешливым фырканьем подчиненного. Полминуты он молчал, стиснув зубы, затем взял себя в руки и сухо осведомился: – Что показала последняя прослушка?

– Попрощался с родными, обещал вернуться через десять дней…

– Все?

– Да. Если бы не чип в паспорте – замучились бы мы его подстерегать! Объект, как вам известно, хитер, опытен, подозрителен. Постоянно и непредсказуемо меняет маршруты передвижения. Вам бы следовало наградить чиновников этого паршивого городишки!

– Не понял?! – заподозрив очередной подвох, раздул ноздри «темноволосый».

– Да очень просто, шеф, – радужно улыбнулся программист. – Они первыми в области ввели электронные загранпаспорта, одновременно прекратив выдачу обычных, тех, что раньше были. Собрался наш клиент отдохнуть в теплых странах, сунулся в паспортный стол, а ему: «Либо берите биометрический, либо – до свидания!» Куда тут денешься – взял. Ну и стал, хи-хи, как вошь под микроскопом. Остается только раздавить. А с его смертью…

– Знаю! – махнул рукой «темноволосый». – Где он сейчас?

– В квадрате «Б-5», там, где новостройки. Весьма неожиданный маршрут. Если бы не чип, обхитрил бы нас старый лис!

– Передай координаты первой группе, – распорядился «темноволосый». Пусть спешно выдвигаются навстречу. Остальным отдыхать, но не расслабляться.

– Слушаюсь. – «Сутулый» забегал пальцами по клавиатуре компьютера…

Из оперативной сводки ФСБ от 7 марта 2008 года

«…В 11 часов 16 минут утра в городе Узкопрудном Н-ской области погиб доктор медицинских наук, старший судмедэксперт ФСБ полковник К.А. Ильин. Смерть наступила в результате несчастного случая. А именно – когда К.А. Ильин проходил мимо строящегося дома, ему на голову рухнула бетонная плита с крюка подъемного крана. Причина – техническая неисправность. В карманах покойного обнаружены: биометрический загранпаспорт, авиабилет до Бангкока и три тысячи долларов США. Кроме того, он имел при себе саквояж с личными вещами и купальными принадлежностями. По имеющимся данным Ильин отправлялся на отдых в Таиланд…

В последующие два дня жертвами «несчастных случаев» стали еще два старших офицера ФСБ: ведущий психолог Конторы полковник В.В. Головин и главный взрывотехник Н-ского УФСБ полковник Ф.И. Бурлаков. По заключению судмедэкспертизы – первый стал жертвой ДТП. (Сбит машиной у собственного подъезда. Водитель не найден.) А второй свалился с лестницы и сломал себе шею».

Дешифровка кодированного запроса генерала ФСБ Нелюбина

тайному агенту в Брюсселе

«Судя по всему, повторяются события осени 2006 года[1]1
  См. повесть «Пленных не брать» в 5-м сборнике с твердым переплетом или в 9-м с мягким. (Здесь и далее примечания автора.)


[Закрыть]. Причастен ли к этому Эйдеман? Если да, то за любую полезную информацию по данному поводу вы получите вознаграждение в два раза больше, чем обычно».

Глава 1

Полковник ФСБ Корсаков Дмитрий Олегович,

1976 года рождения, трижды Герой России,

русский, беспартийный, неженатый.

г. Н-ск. Ночь с 10 на 11 марта 2008 г.

Печально глядя на меня, Ильин пытался что-то сказать, но… без толку. Слова каждый раз уносил порыв горячего ветра. Мы стояли на мрачной каменистой равнине, не имея возможности приблизиться друг к другу. А чуть в отдалении, метрах в тридцати, приплясывали пять террористов, недавно ликвидированных мною в Махачкале. Они гнусно лыбились, корчили рожи и делали неприличные жесты.

– Ну зачем вас понесло в Таиланд?! – не обращая на них внимания, вопрошал я. – На кой ляд вам сдался этот «рай» для извращенцев?! Не поехали бы – остались живы!

Ильин в ответ виновато моргал, однако объяснить ничего не мог. (Причину см. выше.)

– Седина в бороду, бес в ребро! – вдруг заорал один из покойников. – Малолеток ему захотелось! И вот – нате, пожалуйста, результат!

– Что-о-о?! – опешил я.

– Точно, точно! – хором вторили остальные. – Уж мы-то знаем! ЗДЕСЬ тайн нет!!!

– Да врете вы все, чертовы отродья! – возмутился я. – Ильин всегда был порядочным человеком. Сгиньте!!! Пропадите!!! Не верю вам ни на йоту!

Судмедэксперт горько заплакал, не вытирая слез.

Я вздрогнул от удивления… открыл глаза у себя в комнате и нашарил под подушкой пистолет с глушителем. За окном нудно накрапывал дождь. В соседнем дворе истерично вопила потревоженная кем-то автомобильная сигнализация. Настенные электронные часы показывали пять минут четвертого. Перед мысленным взором по-прежнему стояло плачущее лицо Ильина…

Попрощаться с Кириллом Альбертовичем я не успел. Его хоронили девятого марта, а я лишь на следующий день вернулся из краткосрочной командировки в Дагестан. Тогда же и узнал от Рябова о трех несчастных случаях подряд, а также о начатом расследовании, порученном моему отделу.

– Сегодня постарайся выспаться, завтра – подключайся к работе, – сказал шеф прямо у трапа самолета. – С отдыхом придется повременить.

– Какой может быть отдых! – сквозь зубы процедил я, садясь в поджидавшую нас машину. – Пока не найду этих уродов – не успокоюсь!

– Стало быть, ты не веришь в несчастные случаи? – прищурился начальник Управления.

– Разумеется, нет! Один случай – это случай, два заставляют задуматься, три – уже тенденция! Похоже, на нас опять объявлена охота, как тогда – осенью 2006-го… (См. «Пленных не брать».)

– Мы с Нелюбиным такого же мнения, – кивнул Владимир Анатольевич…

По прибытии на Лукьянку я отчитался по результатам командировки, зашел к себе в отдел, переговорил с майором Филимоновым. Поручил ему подготовить кое-что на завтра, общественным транспортом добрался до дома, принял лошадиную дозу снотворного (вместо ужина), прилег, не раздеваясь, на диван и вскоре уснул.

А вот сейчас проснулся, словно от толчка…

Отбросив посторонние мысли, я настороженно прислушался. В квартире было тихо, но где-то на ментальном уровне я ощутил постороннее, злое присутствие.

«Грамотно затаились! Профессионалы! – подумал я. – Интересно, что они замы… Ага! Понятно!»

Ноздри уловили знакомый приторный аромат. «Красный дьявол![2]2
  Название условное. На самом деле этот препарат называется иначе. (Авт.)


[Закрыть]» – полыхнуло в мозгу, а тело рефлекторно метнулось к шкафчику с противоядиями, выхваченному из темноты бледным лучом луны.

Не дыша и стараясь не шуметь, я отыскал шприц-тюбики с антидодом, вколол в шею двойную порцию, выждал тридцать секунд и только тогда осторожно перевел дыхание…

«Красный дьявол» являлся очень опасным, редким и дорогостоящим психотропным препаратом газообразной формы. Будучи запущен в помещение, он в кратчайшие сроки сводил с ума надышавшихся им людей. А еще минут через двадцать полностью рассеивался. И ни одна экспертиза в мире не могла обнаружить его в крови потерпевших… (Почему именно, не знаю! – Д.К.)…Лично мне не доводилось прежде ни применять этот газ, ни наблюдать, как он действует. Васильич, правда, рассказывал на инструктаже[3]3
  См. роман «Отсроченная смерть» в 5-м сборнике с твердым переплетом или в 10-м с мягким.


[Закрыть], что жертвы «Красного дьявола» превращаются в буйнопомешанных и всю ярость выплескивают на самих себя. Вместе с тем их бешеным мазохизмом можно было управлять, если произнести кодовую фразу, начинающуюся со слов «Парад старз болото…». Кроме того, Логачев научил меня распознавать эту отраву по запаху, напоминающему женские духи «Приворот». Заставлял их (духи) многократно нюхать. А код мне пришлось вызубрить наизусть…

В коридоре послышался чуть слышный шорох, неприятный запах резко усилился. Очевидно, злоумышленники благополучно завершили начатое, превратив мою квартиру в камеру смерти.

Ноздри щипало, глаза слезились, но антидод делал свое дело. И моей психике ничего не угрожало.

«Ну-с, поиграем!» – мысленно усмехнулся я, сунул пистолет за пояс, уселся на кровать, выложил на подушку боевой нож и громко, по-звериному зарычал.

– Готов, – гнусаво констатировал кто-то.

В комнату зашли трое в противогазах, зажгли верхний свет и выжидательно уставились на меня.

– Р-р-р-р!!! – бешено оскалился я, пуская слюни и вращая глазами. – Р-р-р-гав-вау-у-у-у!!!

– Парад старз болото, – пробубнил один из незваных гостей и повелительно добавил: – Возьми нож, отрежь себе яйца, засунь их в рот, слегка прожуй, а потом…

– Вот сам и займись этим, сволочь! – перестав придуриваться, я коршуном налетел на растерявшихся убийц, сорвал с них маски, отшвырнул подальше в сторону и, отскочив назад, отчеканил: – Парад старз болото… Сделайте с собой все то, к чему вы собирались принудить меня! В темпе, уроды! Продемонстрируйте мастер-класс!!!

И тут началось ТАКОЕ… Щадя нервы читателей, я не стану описывать, ЧТО они с собой вытворяли! Слишком уж запредельным оказалось зрелище! Спустя пару минут три голых, кастрированных, страшно изуродованных тела одно за другим выпрыгнули в окно, предварительно воткнув себе в задние проходы отломанные ножки от стульев.

– Едрена вошь, – пробормотал я, уныло глядя на громадную лужу крови на полу с плавающими в ней ошметками человеческого мяса. – Насвинячили – дальше некуда! На фига я ляпнул: «Сделайте с собой то, к чему собирались принудить меня?!» Точно черт за язык дернул! Нет бы приказать им культурненько удавиться! Эх, дурак я, дурак!!!

В кармане запищал прибор связи. На экранчике высветился номер прибора Нелюбина и одновременно загорелась красная полоска, означавшая, что вызов экстренный, на зашифрованной частоте.

– Вы не спите, Дмитрий Олегович?! – донесся из мембраны напряженный голос Бориса Ивановича.

– У вас неприятности? – вместо ответа спросил я.

– Гхе, гм… А у вас?!

– Да так мелочи, уже разобрался. Правда, грязи много осталось. Однако, простите за навязчивость, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?! И ГДЕ ВЫ НАХОДИТЕСЬ?!

– Я на даче. Охрана вдруг перестала отвечать на вызовы. Снаружи, по-моему…

Связь внезапно прервалась.

«Похоже, применили систему радиоблокировки типа „Мираж“, а затем – что-то покруче, из новейших разработок, – разбрызгивая кровь, я рванулся к выходу. – Господи!!! Только бы успеть на подмогу!!! Только бы успеть!!!»

* * *

– Рассредотачиваемся, – шепнул Васильич, протягивая мне небольшой продолговатый прибор с цветным экраном. – Мы к усадьбе, а ты как можно скорее найди и уничтожь «Блокиратор».

– Зеленый квадратик? – уточнил я.

– Да. По мере приближения к объекту он будет расширяться, а когда заполнит собой весь экран – ты у цели. Удачи, дружище!

Логачев со своими людьми растворился в предрассветном лесу.

Я забросил за спину гранатомет и, держа в правой руке «вал», а в левой прибор, отправился на поиски.

Мокрый, грязноватый снег под ногами; промозглый сырой воздух; голые деревья с растопыренными ветвями, багровое зарево горящей «вертушки»…

Операция с самого начала развивалась не гладко, с постоянными «сюрпризами». Ерохин со своим отрядом вылетел в Ингушетию накануне вечером. А из команды Логачева удалось собрать всего тринадцать человек, включая погибшего пилота. (Остальные, как признался Васильич, были отпущены им в трехдневный отпуск.) В полукилометре от дачи Нелюбина по нам открыли плотный огонь с земли из крупнокалиберного пулемета с глушителем. Первые же пули сразили наповал пилота.

– Прыгаем, – сухо распорядился Логачев.

Похватав снаряжение, мы горохом высыпались из потерявшего управления вертолета. Каким-то чудом не переломали себе кости[4]4
  Российский спецназ прыгает из вертолетов без парашютов.


[Закрыть] (высота была в два раза больше нормативной), а спустя еще пять секунд злосчастная «вертушка» рухнула на землю (метрах в трехстах от места нашего приземления) и взорвалась.

– Повезло, – перекрестился Петр Васильевич. – Правда, Игоря безумно жаль. Царствие ему Небесное!..

Куда именно надо идти, я понятия не имел. «Блокиратор» мог располагаться где угодно, например с обратной стороны усадьбы. Или на шоссе. Или… да шут его знает! В сказках в таких случаях обычно отпускают поводья коня, мол, «вывози, Сивка-Бурка». И тот, разумеется, вывозит. Однако у меня, по понятным причинам, «Сивки» не было. Поэтому я решил положиться на пресловутое «шестое чувство» и шел куда глаза глядят. Вернее, скользил от дерева к дереву, фиксируя взглядом окрестности. Пейзаж оставлял желать лучшего. Возможно, ясным летним днем все тут выглядело иначе. Но сейчас здешний лес здорово напоминал кадры из фильма «Сверхъестественное»… (Не из какой серии. – Д.К.)…Под ногами по-змеиному извивались уродливые тени. В ветвях копошились разбуженные взрывом вороны. Периодически то одна, то другая тварь, хлопая крыльями, перелетала на новое место ночлега. Сходство усугублялось мрачными отблесками пламени от догорающей «вертушки». Разве что музыкального оформления не хватало. И шагов моих слышно не было. По старой спецназовской привычке я крался бесшумно, словно призрак… Так продолжалось минут десять-пятнадцать. И вдруг… О счастье!!! Зеленый квадратик стал стремительно расти и наконец занял собой весь экран.

Я замер, прислушался. Из-за небольшой группы разлапистых елей доносился тихий, монотонный гул. «Ага!!! Попались, голубчики!!!»

Я осторожно снял и положил на землю гранатомет с «валом». Встал на колено, точно определил, откуда именно исходит звук. «Можно выстрелить сквозь елки, – подумал я. – Цель будет поражена первым же залпом. Но я ради подстраховки метну туда три-четыре „эфэшки“. Остальное доработаю из „вала“. Придя к подобному умозаключению, я потянулся к гранатомету. В следующий миг на меня откуда-то сверху обрушилось тяжелое тело с ножом в руке. Если бы не жестокая логачевская школа[5]5
  См. роман «Отсроченная смерть».


[Закрыть], то вашему покорному слуге однозначно пришел бы конец. И остался бы я валяться в лесу с перерезанной глоткой… Древесный страж напал грамотно, умело. Плюс фактор абсолютной внезапности. В общем – действовал наверняка. Но, на свою беду, он даже не подозревал, ЧЕМУ обучил меня Васильич в подвалах Лукьянки осенью 2006-го. А потому был изначально обречен. Нажимом на болевую точку я заставил его выпустить нож. Ужом выскользнул из железного захвата. Тычком в один из нервных узлов лишил противника дара речи. Одновременно хитрым приемом из боевого самбо я поменял наши позиции на диаметрально противоположные. (То есть непостижимым для стража образом оказался у него на спине.) И в завершение коротким рывком свернул ему шею. Тихо хрустнули сломанные позвонки. Жилистое тело, содрогнувшись, обмякло. Наша схватка длилась не более пяти секунд и происходила почти беззвучно. Тем не менее проклятое воронье всполошилось, сорвалось с насиженных ветвей и зависло в воздухе черной, картаво галдящей тучкой.

Медлить было нельзя. Положив на плечо гранатомет, я прицелился и нажал спуск.

Щу-у-ух! – хищно стартовала выпущенная на волю смерть.

Оглушительно рвануло. В воздух на миг поднялось «облако» из обломков металла и фрагментов человеческих тел, а часть елок повалилась.

Бу-бух, бу-бу-х, бу-бух! – метнул я туда же три «эфэшки» подряд, бегом преодолел небольшую поляну, обогнул хвойный завал и увидел остатки крытого фургона, развороченного прямым попаданием из гранатомета и последующей «добавкой». Вокруг валялись клочья нескольких тел и одно сравнительно целое – с оторванной по локоть правой рукой, вспоротым животом и с выбитыми глазами. Оно дергалось в луже крови и надсадно выло.

Т-р-р… – короткой очередью я прекратил страдания «тела» и… акробатическим кульбитом ушел подальше от покойного за торчащий из земли дубовый пень…

Не подумайте, я отнюдь не свихнулся на радостях! Просто вовремя вспомнил – в боевое охранение никогда не выставляют одного человека на одном направлении. «Древесного стража» я благополучно отправил к праотцам, но где же остальные? Еще примерно штуки две-три?! Взрывы накрыли только тех, кто находился в машине или около нее. То есть обслуживающий персонал «Блокиратора» и, возможно, кого-то из мелких начальников. А охрана…

Т-р-р… Т-р-р-р-р-р-р-р… т-р-р-р-р-р-р… – не замедлили напомнить о себе остальные.

Стреляли из зарослей кустарника сразу с трех сторон. Причем один – прицельными, экономными очередями, а оставшиеся двое – длинными, беспорядочными. (То ли контузило их, то ли ошалели со страха.) «Экономный» работал четко. Первая его очередь попала точно в то место, где я стоял, добивая «тело». Следующая легла в опасной близости от пня.

«Самый крутой, зараза. Его – первого», – подумал я, выглядывая из укрытия.

Т-р-р… – тут же среагировал он. Девятимиллиметровые пули вгрызлись в пень в пяти сантиметрах от моей головы. Одна из заостренных щепок воткнулась мне в лицо, но поставленной цели я все же достиг – заметил шелохнувшуюся ветку.

Т-р-р-р… Т-р-р-р… Т-р-р… – из кустов выпал осиротевший ствол «вала». Я выждал секунд тридцать. «Экономный» больше не подавал признаков жизни. Зато «контуженные» продолжали осатанело палить куда придется. Но теперь, после устранения «крутого», зачистить их не составляло особого труда. Я внимательно осмотрелся, отметил неуклюжую возню в двух местах (на западном и восточном краю зарослей) и, продолжая укрываться за пнем, «подарил» каждому по «эфэшке».

Грохот взрывов, слившихся практически в единое целое… Вихрь осколков (по счастью, не задевших вашего покорного слугу)… Вылетевшая из кустов оторванная нога в берцовке и заполошное, удаляющееся карканье насмерть перепуганного воронья.

Покинув укрытие, я сходил взглянуть на «экономного». Одетый в окровавленный спецназовский камуфляж, он лежал на животе. От головы, в которую попала моя очередь, осталось лишь безобразное месиво. Рука с татуировкой на кисти продолжала сжимать автомат. Я проверил карманы убитого, но документов не обнаружил. Нательный жетон также отсутствовал.

– Ладно, обойдется! – вздохнул я. – Логачев, надеюсь, возьмет кого-нибудь живьем. Вот от него-то или от них (в смысле от «языков») мы и узнаем про вашего хозяина!

В кармане запищал прибор связи.

– Подходите к усадьбе, полковник, – прозвучал в мембране голос Саши Вовка (одного из логачевских головорезов). – Путь свободен, нападавшие уничтожены.

– Нелюбин жив? – первым делом спросил я.

– Слава богу – да!

– Пленные есть?

– Нет. По крайней мере, пока.

– ??!

– Несколько наших прочесывают окрестности. Может, кого да изловят.

– Что с Васильичем?! Почему ты звонишь?!! – забеспокоился я.

– С ним все в порядке, – заверил Вовк. – Просто шеф очень занят!

– Не понял?

– Реанимирует охранников Нелюбина. Они… отравлены!

– Что-о-о-о?!!

– Да вы подходите, сами увидите.

– Иду. Подскажи направление.

Вовк коротко продиктовал координаты и дал отбой.

А я выдернул из-под скулы щепку, заклеил дырку куском пластыря и рысью устремился к усадьбе…

Глава 2

Загородная резиденция Бориса Ивановича выглядела довольно скромно, особенно с учетом его высокого социального статуса. Она хоть и находилась в районе Гривенки, но отстояла далеко от дворцов современной российской элиты – посреди описанного в предыдущей главе леса. К воротам вела средней ширины заасфальтированная дорога, петляющая между деревьев. Сама усадьба представляла собой трехэтажный дом с мансардой, три хозяйственные постройки, яблоневый сад и занимала площадь примерно в полгектара. Территорию окружал бетонный забор с колючей проволокой поверху и с будкой охранника возле раздвижных ворот. Охрану осуществляли двенадцать отборных телохранителей, дежурящих в три смены, и пять бойцовских собак. Электронным системам безопасности Нелюбин (как и его друг Рябов) принципиально не доверял[6]6
  Генерал слишком хорошо знает их уязвимость и ненадежность. Его люди (и люди Рябова) неоднократно справлялись без труда с самыми современными и «крутыми» электронными системами. (См. шесть предыдущих сб. с твердым переплетом или двенадцать с мягким.)


[Закрыть]…

Когда я подошел, четверо подчиненных Логачева волоком втаскивали в ворота по два мертвеца каждый.

– Последние, – в ответ на мой вопросительный взгляд пояснил молодой головорез по имени Миша. – Кому-то вроде удалось уйти. По их следам четверо ребят отправилось.

– А остальные?

– Кроме нас, один с шефом. А еще два «трехсотых» в доме лежат.

– Извини, я о нападавших!

– Ах эти… Да вот они, полюбуйтесь! – Миша указал подбородком на трупы в камуфляжах, сложенные в штабель около будки. – Натворили бед, гады! Двух наших ранили, трех генеральских телохранителей – наповал и всех собачек перебили. Жаль! Отличные были псины!

Только теперь я обратил внимание на перегрызенные глотки некоторых из штабеля и на брезентовую подстилку неподалеку, где лежали тела «отличных псин». Все с многочисленными пулевыми ранениями. «Четвероногие бойцы дрались до последнего издыхания и погибли героями», – с грустью подумал я. Между тем Миша со товарищи, завершив перетаскивание, присо-единили свои ноши к штабелю.

– Итого тридцать семь штук, – резюмировал другой головорез, по прозвищу Корень, лет тридцати, плечистый, с обритой наголо головой.

На крыльце появился Вовк с «валом» за спиной.

– Идите сюда. Вас ждут, – заметив меня, позвал он…

Просторный вестибюль первого этажа напоминал полевой лазарет на театре военных действий. Смешанный запах крови, бинтов, медикаментов… Три пластиковых мешка с погибшими, двое носилок с ранеными логачевцами и восемь бесчувственных тел на точно таких же носилках. Над бесчувственными «колдовал» Петр Васильевич: делал им какие-то уколы, вливал в рот прозрачные капли из флакона темного стекла, периодически проверял пульс и реакцию зрачков. Нелюбин и уцелевший телохранитель (оба вооруженные до зубов) внимательно наблюдали за его действиями. Встретившись со мной глазами, генерал кивнул в знак приветствия и вежливо попросил:

– Обождите немного, Дмитрий Олегович. После поговорим.

Прошло минут пять-шесть.

– Сильнодействующий снотворный препарат «…», вдобавок отшибающий память и делающий спящего крайне внушаемым, – закончив возиться с «бесчувственными», сообщил Петр Васильевич. – Среди нападавших, скорее всего, находился опытный гипнотизер. Если так, то по замыслу организаторов ваши люди очнулись бы часам к десяти грядущего утра, уверенные, будто вовсе не спали. К тому времени ни вас, ни оставшихся трех телохранителей в усадьбе в помине бы не было. Следов боя, разумеется, тоже. Что именно собирались им внушить, я не знаю. Вариантов может быть несколько. Перечислить?

– Не надо, – покачал головой Нелюбин. – У вас есть что-нибудь еще, кроме версий?

– Да, конечно! «…» на редкость коварный препарат. Обнаружить его в крови способен один врач из десяти тысяч. Такой, как покойный Ильин. Потому-то Альбертыча и убрали первым. И у него (у препарата) имеется гадкий побочный эффект. Спустя неделю после приема «…» у человека возникает тяжелейшая депрессия, которая в девяноста процентах из ста заканчивается самоубийством. Если же означенный «эффект» подкрепить установкой гипнотизера… В общем, вы понимаете…

Генерал смертельно побледнел.

– Не беспокойтесь, Борис Иванович! – правильно понял его Логачев. – Вашим людям ничего подобного не угрожает. Я произвел полную детоксикацию. Они очнутся минут через двадцать с абсолютно здоровой психикой!

– Спасибо, – тихо поблагодарил Нелюбин, с жалостью взглянул на трех погибших, проглотил комок в горле и, закаменев лицом, поинтересовался: – Хотелось бы знать – какая бестия умудрилась отравить мою охрану?! Прислуги я не держу, пищу они готовят самостоятельно…

– Посылка, – лаконично ответил седой богатырь.

– ??!

– Ну да, она самая. Один из ваших парней получил вчера посылку от родных: с конфетами, вареньем, с домашней выпечкой. Свободная смена попила чайку с гостинцами и… вот вам результат! В комнате отдыха я обнаружил вскрытую коробку с почтовыми реквизитами, а также часть сладостей, оставленных дежурящим товарищам. Во всех продуктах в изобилии содержится «…».

– Хороши родственнички, – проворчал я.

– Они, уверен, ни при чем, – живо отозвался Васильич. – Почерк на упаковке не сложно подделать…

– Пусть ваши люди присмотрят за ранеными, встретят санитарный вертолет, вызовут экспертов и труповозки, – попросил Логачева Нелюбин. – Вас же с Дмитрием Олеговичем я приглашаю попить со мной кофе. И тебя, Николай, тоже, – обернулся он к уцелевшему телохранителю.

Логачев отдал Вовку необходимые указания, и мы вчетвером поднялись на второй этаж дома – в уютную столовую, совмещенную с небольшой кухонькой.

– Отдыхай, парень, – остановил я телохранителя, собравшегося варить кофе. – Я тут устал меньше всех, а потому… – неожиданно меня сильно шатнуло.

– Меньше всех, говоришь? – покачал головой Васильич. – А ночные гости в твоей квартире?! А «Красный дьявол»?! Сиди уж, горемыка! Я сам приготовлю.

Пока он возился на кухоньке, я по просьбе Нелюбина вкратце рассказал о своих ночных приключениях. А взамен услышал историю недавнего нападения на усадьбу…

В то самое время, когда мои незадачливые убийцы усердно терзали собственные тела, засидевшийся с бумагами Борис Иванович вдруг почуял неладное. Он вызвал по рации дежурных охранников, но никто не ответил. Позвонил по внутреннему телефону отдыхающей смене и… вновь безрезультатно.

«Плохи дела», – подумал генерал, на шифрованной частоте связался со мной, а когда и эта линия накрылась, понял – обложили плотно, не вырваться. Остается одно – принять неравный бой и погибнуть как подобает воину. Нелюбин взял «вал», пару пистолетов, прибор ночного видения, два боевых ножа. Поднялся в мансарду и начал отстреливать перебегающие по двору фигуры в спецназовских камуфляжах. Фигуры перебегали (залегая и огрызаясь бесшумными очередями) не просто ради забавы. По ним вели прицельный огонь из «АКМБ»[7]7
  Автомат Калашникова модернизированный, бесшумный.


[Закрыть] два уцелевших телохранителя дежурной смены. Один (Николай) укрылся в бревенчатой баньке, а второй (Григорий) держал оборону в известном читателю вестибюле. (Остальные погибли сразу, в момент внезапного нападения.) На восьмой минуте боя Григория убили, и трое штурмующих сумели прорваться в дом. Там, на втором этаже, они встретились с генералом, успевшим расстрелять все патроны. Попытались взять Бориса Ивановича живым и… в считаные секунды отправились в Преисподнюю. Одному Нелюбин разорвал кишечник страшным ударом ноги, второму перерезал горло, а третьему проломил висок рукоятью ножа. Забрав у трупов «валы», генерал спустился вниз, чтобы поддержать Николая, продолжавшего лупить во фланг «гостям» короткими, точными очередями. После возобновления стрельбы из вестибюля враги отступили, перегруппировались. Потом опять пошли на приступ, но тут же откатились назад, смущенные яростным метким огнем Бориса Ивановича. (У Николая к тому времени уже закончился боекомплект.) Нападавшие явно не спешили, твердо уверенные – благодаря «Блокиратору» подмоги генералу не будет и… жестоко просчитались! В кармане у Нелюбина вдруг ожил прибор связи. (В тот момент, когда ваш покорный слуга уничтожил «Блокиратор»! – Д.К.)

– Говорит Логачев, – донесся из мембраны знакомый голос. – За забором теперь чисто. Заходим на территорию. Прекратите огонь, Борис Иванович, и отойдите в глубь дома. Мы начинаем…

Спецкоманда ликвидировала оставшихся двадцать три неприятеля (четырнадцать уложили Нелюбин с охранниками) ровно за две с половиной минуты. Отправив за возможными побегушниками четверых головорезов, Васильич вновь связался с генералом и доложил об успешном завершении операции. Остальное читателю известно…

В столовой появился Петр Васильевич с дымящимся кофейником и торжественно водрузил его на стол, уже сервированный Николаем. Кофе оказался крепким, ароматным, выше всяческих похвал.

После первой же чашки я ощутил заметный прилив сил, взял два пирожка с капустой с большого блюда (принесенного тем же Николаем), с удовольствием съел и наполнил вторую чашку. Нелюбин с Васильичем к пирожкам не притронулись. А Николай даже кофе пить не стал. Мрачный, понурый, он неподвижно сидел на стуле, уставившись в пол невидящими глазами. Видимо, переживал смерть товарищей…

– Посылка, стало быть, – задумчиво молвил генерал, достал из кармана прибор связи, вызвал какого-то «минус восьмого» и сухо распорядился: – Срочно арестовать личный состав в/ч 11303. Доставить ко мне на дачу под усиленным конвоем. Вместе с ними прислать трех опытных дознавателей, реаниматора и анестезиолога… Что?!. Да, пожалуй, пригодится. Выполняйте!

– Никто из родственников моих телохранителей не знает, где именно они служат, – в ответ на наши недоуменные взгляды пояснил Борис Иванович. – Вся корреспонденция приходит по адресу несуществующей воинской части 11303. В действительности она представляет собой нечто вроде маленького почтового отделения со штатом из трех человек – разносторонних специалистов высшей квалификации. В их обязанности входит, в том числе, проверка содержимого посылок, его химический анализ и т. д.

– Ага! Вот где собака зарыта, – оживился Васильич. – Сейчас вытрясем голубчиков до основания и узнаем, откуда ветер дует!

– Надеюсь, – устало вздохнул Нелюбин. – Они, естественно, причастны к нападению, но… весь вопрос – в какой степени?! Может, их использовали «вслепую», а может…

Речь генерала прервал нарастающий шум лопастей «вертушки».

– Санитарный борт, – констатировал Борис Иванович. – Эксперты и труповозки прибудут еще минут через пять… Кстати, полковник, – обернулся он ко мне, – проводите кого-нибудь из них к уничтоженному вами «Блокиратору». Нужно собрать всю падаль…

* * *

Там же. 10 часов утра

Допросную оборудовали в подвале дома: наспех, из подручных средств. Расчистили место, подвесили к потолку яркую, слепящую лампу. Притащили из гостиной бильярдный стол…

В настоящий момент возле него стояли специалисты по допросам с электрошоковыми дубинками в руках. На скамейке в углу скучали анестезиолог с реаниматором. Неподалеку от них устроились на стульях Васильич, Нелюбин и ваш покорный слуга. А к самому столу был крепко привязан атлетически сложенный мужчина с блатными наколками на туловище. Раздетый до трусов, с забинтованной головой, он затравленно озирался по сторонам.

– Приступайте, – велел специалистам Борис Иванович. – И давайте… Впрочем, вы в курсе!

Электроды одного из дознавателей коснулись болевой точки на теле пленника. Мускулистое тело неестественно выгнулось. Послышался страшный, болезненный рев…

Жизнь, как известно, идет полосами: белая, черная, серенькая и т. д. В работе наблюдается такая же картина. Если минувшей ночью нам, безусловно, везло, то после спасения генерала «белая полоса» оборвалась, сменившись черной или… серенькой. (Точно мы пока не знали.)

Расскажу по порядку.

1. Арестовать и допросить личный состав «в/ч 11303» не удалось. Когда группа «минус восьмого» примчалась по известному им адресу, то обнаружила три остывших трупа, сломанную аппаратуру, разбитые компьютеры и компактную бомбу с таймером, отсчитывающим последние секунды до взрыва. Очевидно, он активировался, едва ребята проникли в помещение.