Текст книги "Сталь и Пламя – 4. Возвращение утренней звезды"

Глава 4

Паук и Пантера

Как и опасался Апион, тааневерская стража открыть врата наотрез отказалась.

– Я вам ещё раз повторяю, – возмущалась Зарина, – мы поймали Чёрную Пантеру и хотим доставить её в Таанавер! Это приказ королевы, ясно?!

– А нам приказано никого не впускать, – возражали ей с той стороны створок. – И мы не пустим. Почём я знаю – может, вы всего лишь шпионы Фильданы?

– Вот дубы, – устало вздохнула Зарина, поняв бесполезность дальнейших пререканий.

– Жалко, что лингвофон остался у Элиддина с Ларратосом, – посетовал Апион. – Хотя общий смысл вашей беседы я уяснил и без этого, хотелось бы всё же понимать речь намейрусов.

– Не волнуйся, я переведу. Лучше подумай, что нам теперь делать. Эти кретины будут стоять намертво, а заклятьями усыпления мы, в отличие от Ларратоса, не владеем.

– Зато я владею, – вмешалась Треиля, прислушивающаяся к общей беседе. – И хоть после схватки с Апионом я немного не в форме, на пару простых заклинаний меня хватит.

Для того, чтобы расчистить путь, оказалось достаточно всего парочки жестов: сперва Треиля взмахом руки усыпила охрану, затем Апион аналогичным движением заставил створки ворот распахнуться.

– Не может быть, чтобы всё было так просто, – изумилась Зарина, осматривая мирно спящих стражниц. – Если охрана не смогла остановить одну-единственную ведьму, то почему же до сих пор весь Таанавер не завоёван, а королева всё ещё жива?!

– Охрана, лишённая магической поддержки, абсолютно бесполезна, – усмехнулась Треиля. – Моих стражниц магией не взять, только этими вашими высшими энергиями. Что же касается завоевания – я просто была не готова к масштабной войне. Да, мои воины регулярно перехватывали отряды, подсылаемые Кельбриз, но ответных рейдов мы не совершали. Зато теперь, когда магия в Таанавере объявлена вне закона, артефакты полностью исчерпаны, народ недоволен королевой-стервой, а меня поддерживает половина великих домов, включая Белар, настало время взять власть в свои руки. Переворот планировалось устроить через месяц-другой, но ваш приход слегка ускорил события.

***

Апион и Зарина вели по улицам Треилю, сиречь Чёрную Пантеру. Естественно, не как пленницу – просто шли вместе с ней. Их путь был буквально устлан телами стражниц – народ восточного Таанавера шарахался, увидев знаменитую предводительницу разбойниц, а стража без лишних разговоров хваталась за оружие, так что Треиле приходилось разбрасывать усыпляющие чары целыми пригоршнями. Зарине же пришлось передать ведьме значительную часть собственной маны, дабы у той хватило энергии на заклинания.

Наконец троица путников дошла до дворца, где сразу же наткнулась на стражниц королевы.

– Кого это вы ведёте?

– Не видишь? – в упор спросила Зарина, с трудом сдерживаясь, чтобы не вызвать идиотку-охранницу на поединок. – Чёрную Пантеру. Мы взяли её живьём, о чём и говорила королева.

– Только без фокусов, – предупредила воительница. – Помните, что королеву охраняет отряд элитной стражи.

– Да понимаем, понимаем, – раздражённо произнесла Зарина. – Только пропустите нас, в конце-то концов.

Троица прошла внутрь дворца и предстала перед королевой.

– Кто это? – спросила Кельбриз.

– Не узнаёте, ваше величество? – ответила вопросом на вопрос Зарина.

– О, ночные боги! – воскликнула королева. – Не может быть! Треиля! Доченька! Жива и здорова! Ты повзрослела, стала выше и красивее, но я ни с чем не перепутаю твои глаза и твою улыбку!

– Видите, ваше величество, – улыбнулась Зарина. – Всё окончилось лучше, чем вы ожидали.

– Всё окончилось просто прекрасно! – растроганно произнесла королева. Треиля, милая, я так рада, что ты жива! Я думала, что ты погибла ещё в детстве!

– Меня не убили, мама. Мой отец и Фильдана, что теперь приходится мне мачехой, инсценировали мою смерть, чтобы ты думала, что наш род прервался.

– Мерзавцы! Но я так рада, что ты вернулась ко мне! И ушла от этой гнойной ведьмы, что привела ко власти среди разбойниц эту мерзавку Чёрную Пантеру!

Зарина перевела Апиону смысл сказанного.

– Сейчас должно начаться самое интересное, – ответил бывший вор.

– Мама, посмотри на меня повнимательнее, – произнесла Треиля.

Кельбриз осмотрела свою дочь с головы до ног. Обратила внимание на её чёрную кожаную одежду и на два коротких клинка, рукояти которых были выполнены в форме кошачьих голов.

– Не может быть! Дочка, ты и есть Чёрная Пантера! Мне стоило сразу догадаться! Кто же ещё может так хорошо драться на мечах – на уровне высшей аристократии дома Фаран? Кто ещё может быть прирождённым лидером, превратившим банду в хорошо организованную армию?

– Это так, мама. Но я пришла сюда не как завоеватель. Этот человек, – она показала на Апиона, – победил меня. И меня сюда привели как поверженную разбойницу, готовую служить королеве.

– Отлично! – воскликнула королева. – Спутники странствующего рыцаря, вы превзошли все мои ожидания! Вы привели мне живую Чёрную Пантеру! Но мне нет нужды подкупать её! Лидер банды Ночных Клинков – моя дочь, и её банда перейдёт под моё командование по праву семейной иерархии.

Зарина перевела смысл Апиону, а затем добавила от себя:

– Великолепно! А теперь забираем нашу награду и проваливаем отсюда. Боюсь, будет драка. И лучше, чтобы без нашего участия.

– Согласен, – произнёс Апион. – Эх, помню, были времена, когда за хорошую награду я был готов почти на любое преступление. Теперь я с криминалом завязал, но от честно заработанной награды не откажусь. Только надо не забыть поделиться с отрядом.

– Можем ли мы забрать свою награду? – поинтересовалась Зарина.

– Конечно! – ответила Кельбриз. – Я сэкономила кучу денег на подкупе Чёрной Пантеры, и вы получите двойную плату: во-первых, за спасение моей дочери, а во-вторых, за доставку мне живого лидера разбойниц. Держите, – королева протянула Зарине мешочек, наполненный серебряными монетами.

– Мы пойдём? – спросила Зарина.

– Можете идти, – ответила Кельбриз. – И помните: Таанавер отныне будет объединён.

– Да! – вторила матери Треиля. – Отныне Тааневер будет един. Банда Ночных Клинков и городская стража отныне объединятся в одно воинство. И на правах наследной принцессы заявляю, что покончу с бесполезными устаревшими традициями!

– Треиля! Что это ты такое говоришь? – строго спросила мать.

Зарина перевела Апиону.

– Похоже, представление ещё не закончилось, – сказал тот.

– А то, мама, – продолжала Треиля, – что множество бессмысленных традиций поработило народ намейрусов. Ты же – королева и можешь изменить законы.

– Да, я могу изменить законы. Только зачем?

– А затем, что мужчины Тааневера во многом бесправны. У женщин прав больше, однако, закон запрещает нам использовать магию.

– Треиля, дело женщины – битва. Использование магии недостойно женщины-намейры.

– Почему это недостойно? Я – наследная принцесса, но я не стесняюсь того, что использую магические навыки, которым обучилась у Фильданы.

– Да ты ведьма! – выкрикнула Кельбриз, достав из ножен свой меч. – Не дочь ты мне больше, Треиля. Ты не только разбойница, но и колдунья! Выходит, моя дочь действительно погибла в детстве! Ираксилль и Фильдана убили ту, прежнюю Треилю!

Треиля обнажила свои палаши, приготовившись к бою.

– Ираксилль был прав! – воскликнул Апион, достав из ножен свой меч из Небесной Стали. – Кельбриз действительно – редкостная стерва и сволочь. А ещё – дура, если не понимает, к чему рано или поздно приведёт её упрямство.

– Постой, Апион! – Зарина одёрнула таламида за руку. – Ты что, забыл, что я тебе говорила? Когда дерутся две женщины-намейры, никто не должен вмешиваться!

– Даже если одна из них не вполне оправилась от моей молнии? – хмуро поинтересовался Апион, но всё-таки убрал меч обратно в ножны.

– Ты знаешь, чем карается колдовство женщин, Треиля, – произнесла Кельбриз, парируя одновременно оба клинка своей дочери. – Рабством. Но поскольку ты – благородных кровей, тебя нельзя лишать свободы. Позор колдовства можно смыть с тебя только кровью.

Треиля дралась молча. И она явно побеждала. Да, потеряв в схватке с Апионом доспехи, амулет, потратив всю ману и едва не лишившись жизни, Чёрная Пантера не могла рассчитывать на лёгкую победу. Однако оказалось, что Кельбриз тоже была далеко не в лучшей форме: проклятье Ираксилля за прошедшие годы подточило её силы.

Треиля выполнила обманный манёвр, пригнулась… клинок её матери свистнул над головой, а следующий выпад Треили стал смертельным для Кельбриз.

Бездыханное тело королевы с грохотом упало на пол. Треиля сняла с головы матери корону и надела на свою голову.

– Отныне по праву рождения я объявляю себя королевой Тааневера объединённого, – произнесла девушка. – Стража! Уберите её тело и похороните в королевской усыпальнице со всеми почестями.

– Поздравляю, ваше величество, – преклонила колени Зарина. Апион последовал её примеру.

– Спасибо, – ответила Треиля. – Отныне обещаю всем присутствующим, что жизнь в Тааневере изменится. Наш народ ожидает великое будущее. И не правы будут те, кто утверждает, будто года идут, а жизнь не меняется. Я уверена, что вскоре изменится жизнь во всём Сельвине. Мой первый королевский указ: все подданные будут обладать равными правами вне зависимости от пола. И женщинам разрешается пользоваться магией.

Внимайте своей королеве, народ Тааневера! У королев больше не будет фаворитов. У королевы будет муж, король. И он будет править вместе с королевой – и наравне с ней.

– Что же, желаем вам удачи, ваше величество, – поклонилась Зарина. – Мы уходим с миром.

– Постойте! – выкрикнула новоиспечённая королева. – Зарина, переведи Апиону следующую фразу: Апион, я упраздняю многие традиции намейрусов. Но одну я оставляю точно: это – долг жизни. Да, Апион моя жизнь принадлежит тебе. И поэтому я предлагаю тебе стать моим мужем – и королём Тааневера Объединённого. Вместе мы сможем установить новый порядок!

– Благодарю за предложение, Треиля, – сказал Апион. – Но Абсолют подсказывает мне, что я ещё найду своё предназначение в это жизни. Прощай, Треиля.

– Прощайте, ваше величество, – поклонилась Зарина.

– Что же, прощайте, – вздохнула Треиля.

***

Вход в древние пещеры располагался прямо посреди болот. Надо ли говорить, что Мирида оказалась чрезвычайно довольна этим обстоятельством. Остальные участники экспедиции (включая Руханнура) не разделяли её восторга – купание в вонючей болотной жиже кому угодно испортит настроение. Известие о полном разгроме паладинских орденов тоже не добавляло оптимизма.

Комары роились вокруг целыми тучами – спасал лишь Абсолютный щит. Их писк, сочетаясь к хлюпаньем болотной жижи, кваканьем лягушек и короткими взрявкиваниями каких-то неизвестных существ, действовал на нервы.

– О, а вот и пещера, – обрадовался Ларри, увидев полуобвалившееся тёмное отверстие, края которого заросли мохом. – И уже открытая, так что помощь Апиона и не понадобится.

– С-с-с-ш-шш-ш! – протянула гидра, тщательно втягивая всеми тремя носами воздух, поднимающийся из глубин. – Я чшшую мерсских нассссекомых!

– Опять комары, что ли? – удивился Элиддин.

– Пауки! Те, чшшшто пыталисссь напасссть на нассс!

– Паук – не насекомое, – с умным видом ответил Ларратос.

– А кто жже? – недоумённо спросила Мирида.

– Пауки и скорпионы – отдельный класс среди членистоногих. Вот смотри, Мирида, у всех насекомых есть крылья, а у пауков нет. У насекомых шесть ног, а у пауков – восемь.

– Умный хоззяин. Мудрый хоззяин, – прошипела гидра.

– Да брось ты, Мирида. Это знает любой мало-мальски образованный человек. Ладно, хватит терять время. Вперёд!

– Я не влеззу в эту дверь, – раздражённо прошипела Мирида, и, клацнув зубами, отколола небольшой кусочек камня от края прохода.

– А от тебя это и не требуется, – ответил Ларратос. – Мы пойдём сами. Жди нас здесь. Охраняй выход.

Пауки действительно обнаружились, причём совсем недалеко от входа. И сразу трое.

– Ничего себе, – пробормотал Элиддин, когда внутреннее зрение явило им оранжево-красные ауры этих созданий. – Боюсь, придётся трудновато.

Пауки действительно впечатляли: они были крупнее тех, которых использовали паучьи жрицы намейрусов. Самый крупный – очевидно, вожак – оказался размером со слона. Остальные несколько меньше.

– Думаю, не стоит рисковать самим, – прошептал Ларратос. Он вскинул руку, взывая к силам Абсолюта. Пауки забеспокоились: похоже, почуяли выброс высших энергий. Но сделать ничего не успели, потому что воздух в пещере вспыхнул гудящим фиолетовым пламенем, мгновенно сжирая всю паутину и преобразуясь в гигантского огненного элементаля.

Запахло палёным. Пауки, как ни странно, огня не испугались, безрассудно атаковав огненную фигуру. К треску горящей паутины добавилось шипение поджариваемых заживо чудищ, запах палёного стал нестерпимым – паладины задержали дыхание.

Через пару минут всё было кончено – огонь опал, пещера погрузилась во тьму, а на дороге осталось несколько дымящихся паучьих трупов. Лёгкий дымок полз по пещере.

– Ловко, – оценил Леон.

Чуть дальше обнаружились големы – целый десяток. Они молчаливыми стражами стояли вдоль стен. И, разумеется, не функционировали. Леон быстро прошёлся по рядам, вскрывая головы големов, вынимая из каждой по лингвофону.

– Зачем нам так много лингвофонов? – полюбопытствовал Ларратос.

– Могут пригодиться. Желательно каждому члену нашего отряда иметь свой собственный переводчик.

– Пожалуй, ты прав, – признал Ларратос.

Покрутив что-то в головах двух последних металлических големов, Леон включил обоих.

– Добро пожаловать в колониальное правительство Всемирной империи Перворождённых, – хором сказали оба голема.

– Ты! Иди вперёд к арке с кристаллом связи и расчисти дорогу! – Приказал Леон одному из големов. – Я не хочу рисковать нашими жизнями, сражаясь с угнездившимися здесь тварями.

– Будет сделано, – сказал металлическим голосом голем и пошёл далее по коридору. Ларратос же, подняв голову, увидел рельеф, очень похожий на предыдущие: поработители из Перворождённых ведут вереницу рабов. Только в качестве рабов теперь выступали намейрусы.

– А к тебе у нас есть вопросы, – сказал Леон второму голему.

– Я в вашем распоряжении, – рапортовался тот.

– Как называется это место? – спросил Леон.

– Вы находитесь в здании правительства колонии Туфунк, на континенте Футрун. Автохтонное название расы Туфунк – намейрус, континента Футрун – Сельвин.

– Автохтонное? – переспросил Ларратос.

– Самоназвание, – ответил голем.

– Нам нужна информация о древней культуре народа Туфунк – народа намейрусов.

– Материк Футрун, он же Сельвин, находился в расстоянии пятидесяти лиг от континента Муфуд, где обитают расы Путуш и Удус. Самоназвание расы Удус – эльфы. Раса Удус является родственной расе Туфунк.

– То есть, – спросил Леон, – эльфы и намейрусы – братские народы?

– Да. Точнее, народ намейрусов – сестринский по отношению к эльфам в связи с доминированием женщин. У намейрусов матриархат. Эльфы издревле жили на поверхности. Намейрусы же жили в подземных пещерах. Они приспособлены к жизни во тьме, и их кожа стала бледной в связи с отсутствием солнечного света.

Священные животные намейрусов – кошка и паук. Около десяти тысяч лет назад, в связи со вторжением гигантских пауков-убийц в пещеры, намейрусы были вынуждены поселиться на поверхности. Однако, их народ так и не смог приспособиться к солнечному свету, перейдя на ночной образ жизни.

– Почему же ты называешь Сельвин материком, если это – остров? И с чего пауки-убийцы вторглись в пещеры, если раньше вели себя спокойно?

– Тринадцать тысяч триста сорок два года назад имело место вторжение из империи Укбуфур, покорившей много миров.

– И войска были отозваны из Сельвина, не так ли? – вмешался Леон. – Знакомая ситуация.

– Нет. Войска не были отозваны, – паладины недоумённо переглянулись. – Сельвин стал одним из полей битвы между Всемирной империей Перворождённых и империей Укбуфур, потомками их колонистов в иных мирах.

– Кто победил в войне?

– Неизвестно. Но война уничтожила большую часть материка. Были использованы ракеты Хаоса, после чего большая часть Сельвина ушла под воду и материк превратился в остров.

– А что такое ракеты Хаоса?

– Вы слышали о ядерном оружии?

– Нет, – хором ответили все.

– А об атомах?

– Я слышал, – ответил Леон. – Атом – это мельчайшая частица материи.

– Правильно. Перворождённые научились расщеплять атомы и преобразовывать материю в энергию. При этом количество энергии несоизмеримо больше количества расщеплённой материи. Ракеты Хаоса – достижение магическо-технического прогресса Перворождённых. В них особая материя расщепляется не с помощью частиц, а под действием сил Хаоса. При этом высвобождается ещё больше хаотических энергий, которые в свою очередь расщепляют ещё больше атомов. Цепная реакция производит колоссальный взрыв, повреждающий не только материю, но и пространственно-временную ткань Универсума.

– То есть структуру Абсолюта?! – поразился Элиддин.

– Можно сказать и так. В результате нескольких взрывов большая часть материка ушла под воду – и материк превратился в остров.

Искажения ткани Универсума создали аномальную зону вокруг Сельвина. А выбросы Хаоса резко повлияли на эволюцию островной флоры и фауны. Расу намейрусов не задело – её спасли толстые стены пещер. Они сложены из особого минерала, не пропускающего рассеянные энергетические излучения.

А вот пауки, жившие на поверхности, подверглись очень серьёзным изменениям. Они выросли, став за тысячи лет значительно крупнее представителей гуманоидных рас. И они спустились в пещеры, вытеснив намейрусов на поверхность.

Тут вернулся второй протокольный голем.

– Путь свободен, – отрапортовал он.

– Отлично, – кивнул Ларратос, поднимаясь на второй этаж.

Здешняя портальная арка оказалась абсолютно целой.

– Жаль, что Трейка нет, – вздохнул Элиддин. – Он, помнится, говорил, что может использовать эту конструкцию для построения порталов к другим таким же городам Перворождённых.

– Сейчас это уже не актуально, – отмахнулся Ларри, присаживаясь возле кристалла и возлагая руки на светящийся фиолетовый камень. – Остался последний город, и найти его будет нетрудно.

С этими словами паладин закрыл глаза – и погрузился в медитацию. Благодаря тому, что арка была неповреждённой, настройка на кристалл произошла практически мгновенно. Ларри чувствовал, как возрастает его чувствительность, и как всё больше нитей связывает его ауру с Абсолютом. Ощутил он и последний из городов – как и ожидалось, в Урукгаэше. А ещё Мельд почувствовал опасность: Хаос обратил свой взор на Сельвин. В матрице Абсолюта росло напряжение. Казалось, что вскоре произойдёт нечто очень неприятное.

– Всё, – выдохнул Ларратос, поднимаясь и вытирая пот со лба. – Можно возвращаться. И поскорее – я сильно беспокоюсь за остальных участников экспедиции. Происходит нечто скверное – или вот-вот произойдёт.

Паладины скорым шагом двинулись к выходу. Однако возле големов Ларри приостановился.

– Интересно, город, стоящий на землях орков – это столица Всемирной империи Перворождённых или же одна из колониальных столиц?

– Этот город называется Шуруд, – немедленно откликнулся голем. – Статус – колониальная столица. Колония называется Шукул. Самоназвание народа Шукул – орки.

– А где же столица самой империи Перворождённых?

– К юго-востоку от Шуруда. Более полная информация мне не доступна.

– Спасибо и за это, голем, – вздохнул Ларратос.

***

Драконы с тремя всадниками подлетели к королевскому дворцу Тааневера. Там их уже ждали Апион и Зарина.

– Ну, как дела? – поинтересовался Ларратос, видя, что его дурные предчувствия пока не оправдываются.

– Всё отлично, – весело ответил Апион. – Мы с Зариной были свидетелями дворцового переворота. Даже более того – свидетелями революции. Треиля стала новой королевой Тааневера объединённого и клятвенно обещала установить новые порядки. Она даже предложила мне стать её мужем и королём, но я отказался. А как у вас дела?

– Нормально, – кисло ответил Ларратос: чувство тревоги с каждой минутой усиливалось. – Осталось найти последний кристалл, а искать его будем в древних землях орков.

– Тогда теперь следует вернуться в Терелас.

– Не уверен, что водоходы повезут нас обратно. Да и времени нет, так что полетим своим ходом.

– Хотите своим ходом и летите своим, – проворчал Руханнур. – Только не говорите потом что лететь придётся мне. Как говорится, ты кавалерист – ты и прыгай!

***

Через четверть часа Ларри ощутил мощный выброс хаотических энергий в районе Тереласа. Он уже не сомневался, что случилась беда, поэтому подгонял зверей как только мог.

Подлетев к бухте, к тому самому месту, где должен был находиться «Могучий Альбатрос», Ларри увидел, что никакого корабля уже нет. На его месте обнаружился огромный угольно-чёрный дракон, от которого исходили эманации злобы и Хаоса.

Мельд замер от ужаса, решив, что это чудище уже успело уничтожить корабль и расправиться с его экипажем, но, задействовав внутреннее зрение, понял, что ошибся. Чёрный дракон попросту сел прямо на судно, утопив его и вдавив в грунт. В таком состоянии слайдер оказался абсолютно беспомощен. Но его пассажиры были ещё живы: драконьи когти не смогли процарапать альмагтиновую обшивку, а вода не попадала в герметичные каюты. Яркие ауры Юлиуса и Беллерадаша хорошо просматривались внутренним зрением даже сквозь слой неглубокой воды.

– Эта тварь пытается разорвать корабль на части! – заорал Ларри. – Снижаемся и расправимся с ней!

Не дожидаясь, пока Мирида приземлится, Мельд спрыгнул со спины гидры, на лету выхватывая клинки, немедленно запылавшие фиолетовым пламенем. Однако не успели его ноги коснуться земли, как паладин обратил внимание на ещё один источник Хаоса. И понял, что чёрный дракон не бесхозный.

– Ба, кто-то явно на тот свет торопится, – раздался холодный голос, полный застарелой ненависти.

Увидев того, кому принадлежал этот голос, Ларри вздрогнул.

Этот человек оказался высоким – того же роста, что и Ларратос, только в полтора раза шире его в плечах.

На чёрных демониумных доспехах этого человека виднелась выгравированная эмблема – баранья голова, вписанная в перевёрнутую пентаграмму. За спиной развевался багровый плащ, чья ткань буквально источала Хаос. Этот плащ казался порталом в ад, которому придали вид ткани. В недрах плаща текли какие-то тёмные потоки. Там роились многочисленные сущности, изначально враждебные ко всему живому. Их переливы завораживали, внушая ужас и заставляя преклоняться перед слепой мощью стихии.

Но самое ужасное – шлем. Шлем этого человека был очень похож на древние шлемы орков – с большими рогами, полностью закрывающий лицо. Виднелись только глаза, пылающие вечным красным огнём. Аура шлема буквально давила, вымывая из головы все мысли и чувства, кроме бесконечного ужаса.

В мире есть только одно существо, владеющее такой мощью – Баал Хаммон. По сравнению с ним демон, побеждённый в Диаманте, казался никчёмной, неповоротливой и почти беспомощной тварью.

Тёмный Лорд. Предатель, объявивший себя господином Эрты. Он пришёл лично расправиться с последними паладинами, поставив жирную точку в истории ордена Утренней Звезды. Он был готов к бою: его руки сжимали огромную, метра в полтора, клеймору из Небесной Стали. И Ларратос чувствовал, что против Хаммона ему не выстоять, даже если Тёмный Лорд будет безоружен.

– Интересно, как ты нашел нас, Канис? – спросил Элиддин. Его голос прозвучал настолько безжизненно, что Ларри содрогнулся.

– Я – Баал Хаммон, – медленно произнёс Тёмный Лорд, – запомни это. Хорошенько запомни, Элиддин, потому что ничего больше ты уже не успеешь запомнить! – жуткий голос Хаммона действовал гипнотически. Казалось, даже солнце померкло под напором Хаоса, истекающего из прорезей его шлема.

«Запомнить, запомнить, запомнить», – эхом зашептали сущности, угнездившиеся в складках плаща. От них исходил холод Вечности. Все остальные звуки тонули в этом ужасном шёпоте, вестнике Пустоты.

– Мне следовало догадаться, КУДА ты улетел из Ариады… – всё так же спокойно произнёс Элиддин. Лицо паладина выглядело совершенно непроницаемо, и Мельд понял, что его наставник уже считает себя мёртвым.

– Значит, вам сообщили? А мне казалось, мы убили всех…

«Всех, всех, всех, ВСЕХ!», – шёпот сущностей резал уши. Реальность дрогнула, цвета истончились. Мир предстал в виде колеблющегося серого марева. Внутреннее зрение показывало сплошную багровую пелену – столько здесь скопилось Хаоса.

– Но это поправимо, – довольно продолжил Хаммон. – А что касается тебя, Эли, ты всегда был не особо смышленым. Да и не особо храбрым. Я знаю тебя как труса, сбежавшего с поля боя на этом самом драконе…

– Хаммон кивнул в сторону Руханнура, смотрящего на него голодным взглядом: танин, в отличие от хозяина, умирать не собирался, прикидывая, нельзя ли порвать негодяя в клочья первым же ударом.

Мирида же подобралась поближе к Ларри и теперь расчётливо изучала будущего противника, готовая броситься на него по первому же слову любимого хозяина.

– А я знаю тебя как предателя, бросившего друзей и родину ради власти, – произнёс Элиддин.

– Только не надо проповедей, я их наслушался от своего первого учителя… – после этих слов Хаммона в глазах Элиддина промелькнул огонь ненависти.

– Хм, а ты, кажется, Зарина? Когда я был его учеником, я заметил у него странную служанку. – Надо было прикончить тебя уже тогда, но кто ж знал, что такая подстилка, как ты, рискнёт собой, спасая хозяина? – теперь ненавистью загорелись глаза Зарины.

– Вас, молодые люди я не знаю, и не особо хочу знать, – произнёс Хаммон, проходя мимо Апиона и Леона. – Но вижу, вы инициированы в паладины. Вам повезло с учителем… Может, даже оставлю вас в живых, если заслужите.

– А вот ты, пожалуй, самый интересный экземпляр, – продолжал Хаммон, обратившись к Ларратосу. – Скажи, зачем тебе все это? Зачем все эти странствия по миру? Неужели не смог найти более простого пути отомстить? – спросил Хаммон, смотря обжигающим взглядом на Ларри.

– Отомстить? О чем ты?

– Не делай вид, что ничего не понимаешь. Побывав в знакомых местах, ты должен был вспомнить.

– Вспомнить что?

– Только не надо прикидываться. Твоя сущность давно должна была прорвать плотину подсознания. Я уверен, ты все еще хочешь отомстить за то, что я убил тебя и отнял у тебя титул Тёмного Лорда, Абдель Хариб…