Текст книги "Лондон. В пекло, без лишних вопросов"

Глава 3

Следующий день прошёл скучно, все армейские предосторожности и формальности соблюдены, нам выдано всё, что необходимо для выполнения задачи. Нам провели небольшой брифинг, ничего нового на котором не рассказали, но устал обязывает, потому и провели. Мы отправились спать. Все были взволнованы, потому все, как и я, не могли уснуть. Я услышал, как кто-то переговаривается, и вышел из своей «комнаты». На стульях сидели все из моего отделения, компанию им составил Домрачев. «Этот парень вообще спит?» – подумал я. Ложится позже нас, будит нас по утрам, просто монстр.

– Нам бы выспаться сегодня, а то с завтрашнего дня будет не до этого.

– А сам то чего не спишь? – с понурой улыбкой ответил Богат.

– Тоже верно…

– Не знаю я, командир, предчувствие у меня хреновое какое-то, – продолжил он.

– По поводу?

– Да сам не знаю, по поводу этой задачи вот.

– Я поддерживаю, – дополнил Фикс.

– Значит, будем готовиться к худшему!

Я старался сказать это ободряющим тоном, и немного у меня даже получилось, я обратил внимание, как Фикс слегка расслабился, но Богат отнюдь. Для подчинённых важно понимание, что командир тоже чувствует, что не всё гладко, ведь если командир слеп, то он приведёт их на смерть. Я решил разрядить обстановку, и увёл разговор в другую сторону:

– Богат, вот первый раз как тебя увидел, сразу интересно стало, ты сколько от груди жмёшь?

Все похихикали, и вопросительно на него посмотрели.

– Ну, не знаю, 150—160 где-то, – смущённо ответил здоровяк.

– Ёптить, так это как 2 меня! – весело прокомментировал Фикс.

– Или как 3 меня, – не менее весело добавила Чайка.

– Или как 4 Домрачева, – добил шутку уже я.

Все посмеялись, в том числе и Домрачев, он наверняка уже привык к шуткам по поводу своей худобы.

Мы разговаривали на разные темы ещё около часа, шутили, рассказывали истории, анекдоты. Фикс рассказал, как вытаскивал из себя пулю во время командировки в одну из горячих точек, разумеется, не сказал в какую, но мы, разумеется, и так поняли. Вытащить из себя пулю может далеко не каждый, для этого нужно неимоверное мужество и сила воли. Я понял, что не ошибся в нём.

Всё-таки через какое-то время мы улеглись и уснули.

Подняли нас в 6 утра. Мы приняли душ, по очереди, потому что нам выделили только одну ванную комнату, спасибо хоть на этом. Каждый привёл в порядок гигиену, неизвестно, когда в следующий раз мы доберёмся до таких благ цивилизации. Собрались, оделись, взяли снаряжение, оружие, без патронов, их нам выдадут только перед входом в зону. Впервые за несколько дней мы вышли на улицу, перед крыльцом здания стоял чёрный микроавтобус с затонированными окнами. Мы погрузились все вчетвером, и он отъехал. Перед выходом мы надели балаклавы, никто не должен был нас узнать, снять мы их можем только в зоне, как пояснил нам Домрачев. Вообще этот парень стал нам как родной за эти дни, хоть с собой его бери…

Мы ехали около часа, всё это время, повеселевший Богат острил и шутил, и вообще настрой был отличный. В ночь перед важным событием все переживают очень сильно, гораздо сильнее, чем в день самого события, и видимо, после вчерашнего «загруженного» вечера, сегодня все расслабились, да и я в том числе. Каждый преодолевает волнение по-своему: кто-то уходит в себя, кто-то старается отвлечься, были люди, которые и по-настоящему впадали в истерику, но на следующий день были спокойны и сосредоточены, как будто ничего не было. Богат рассказал нам историю, как в спортзале к нему подошёл парень, раза в 2 меньше его, и предложил спарринг, посчитав, что он качок, а качки как известно, неповоротливы и медленны. Он в красках рассказал, как этот парень спустя буквально 30 секунд начал убегать от него по рингу, пытаясь найти пятый угол. Слушать историю было забавно, но боюсь представить эмоций того парня в этот момент. Он наверняка пару раз попрощался с жизнью за время спарринга. 120 или 130 кило чистых мышц, которые ещё подкреплены нехилой скоростью и координацией… впечатляющее и жуткое сочетание. Мы заехали на просёлочную дорогу, поехали по снежной колее вдоль проволочного забора с колючей проволокой.

– Вот она, зона…, – заинтригованно смотря в сторону забора произнёс Фикс.

Все замолчали, мы молча ехали ещё минут 10, после чего остановились около большой брезентовой палатки. Мы вышли из машины, на улице веяло свежестью, на улице были первые числа марта, снег всё ещё лежал, но зима уже постепенно уступала свои права весне. По ощущениям, было где-то 2—4 градуса тепла. Из палатки вышел полковник Старцев.

– Мы вас ждём, проходите.

Мы зашли в палатку, там стояло очень много аппаратуры, компьютеры, антенны, какие-то вычислительные блоки, и старые добрые армейские ящики, сложенные друг на друга по всей палатке. Полковник подозвал какого-то офицера, и велел ему выдать нам патроны, тот мгновенно удалился. Спустя 10 секунд захрустело дерево, он начал вскрывать ящики. Из оружия у нас были только автоматы АК-12, пистолеты Макарова, и штык-ножи.

– Надеемся, патроны вам не пригодятся, но бережёного бог бережёт.

– Товарищ полковник, вы нас так готовите… что же нас всё-таки там ждёт? Если уж на чистоту… никто не сдаст назад, уже поздно, да и ребята не из таких, просто хотелось бы знать. Полковник слегка наклонился к нам, и сказал полушёпотом:

– Я не знаю…

Что ж… звучит не очень оптимистично, но хотя бы успокаивала мысль, что он не водил нас за нос, хотя… и этого я не знал.

Нам выдали патроны, по 5 магазинов для АК, по 3 обоймы для пистолетов, и по 2 гранаты каждому.

– Как только вы пройдёте определённое расстояние, связь с вами потеряется, там пока не объяснимые нам радио электромагнитные импульсы, они блокируют любые виды связи. – проинструктировал полковник.

– Принято, – сухо ответил я. Эта информация меня не удивила, и не смутила, если б даже у нас была связь постоянно, вряд ли бы кто-то послал за нами помощь, если б мы попросили.

– Удачи, – сказал полковник, и по-армейски приложил руку к голове. Мы никак не отреагировали на это, я лишь слегка кивнул ему, и мы вышли из палатки. Там нас уже ждал Домрачев.

– Домрачев, ты и здесь?! Не удивлюсь, если ты и у входа в станцию нас ждать будешь! – громко смеясь пошутил Богат. Лейтенант улыбнулся.

– Так что, ты с нами готовился, может с нами? – в шутку спросил я

– Я б с радостью! Но я здесь нужнее.

Он проводил нас до самой калитки КПП, после которой уже начинается зона. Мы кивнули ему, и зашли в калитку. Зайдя внутрь, Богат снова смеясь заговорил:

– Вы чувствуете? Сразу как-то холодком по спине повеяло! Зона, сразу чувствуется!

– Ой, ну и придурок ты! – шутливо ответила ему Чайка.

– Выдвигаемся, – спокойно и серьёзно дал команду я, и мы пошли вглубь зоны, по заснеженной поляне.

Глава 4

Мы шли не торопясь, неизвестно где под снегом мог быть какой-нибудь овраг, или яма, залитая водой. Промокнуть в такой ситуации это последнее, чего бы мне сейчас хотелось. Наши дозиметры молчали, радиации не было, а значит поводов надевать противогазы пока что тоже.

– А чего, не могли месяцок подождать, чтоб мы шли не по снегу? – возмутился Богат.

– Видимо, не могли, – ответил как бы всем нам Фикс.

– Деревья и трава накапливают радиацию… так что считай тебе одолжение сделали, – добавила Чайка.

Я лишь мельком слушал их диалог, меня мучала другая мысль. Где мы будем ночевать? Очевидно, что мы в таких условиях не пройдём 30 км, выполнив все задачи, и не вернёмся назад в течение одного дня. Но я подумал, что добраться до города до темноты мы вполне себе в силах. Сейчас темнеет где-то в 6 вечера, поэтому время есть. В крайнем случае, пройдём какое-то расстояние с фонарями.

Мы шли около двух часов, поднялись на небольшую возвышенность. По левую сторону мы увидели одинокое здание, похожее на какой-то склад. Оно выполнено как армейские гаражи, врытые в землю металлические сваи, к которым прикреплены бетонные блоки. Здание было невысоким, но достаточно длинным и широким, чтобы его можно было заметить издалека. Но привлекло мой взгляд отнюдь не само здание. Прямо около здания стоял старый УАЗик «буханка», и по ощущениям, он совсем не выглядел как машина, простоявшая целый год в такой зоне.

– Внимание, в укрытие.

Все рассредоточились, и засели за ближайшими кустами и деревьями.

– Фикс, дай бинокль, – скомандовал я.

Он подал мне бинокль, я посмотрел в сторону ангара, и действительно обнаружил, что к тому месту, где сейчас стоит машина, ведут следы, свежие следы. Значит машина приехала сюда своим ходом, и совсем недавно.

– Надо бы как-то незаметно к этому зданию подойти, – отметил я.

– Ага, на фоне белого снега в чёрной форме… какие проблемы, – иронично ответил Фикс.

– А правда, нахрена нам именно чёрная форма то? – задал вопрос Богат.

– Чтоб трупы искать было проще, – с металлом в голосе ответил Фикс.

Мы пару минут молчали, я наблюдал. Ничего не происходило.

– Ну так что, командир? Штурм? – с нетерпением спросил Богат.

– Думаю да, но ещё чуть-чуть понаблюдаем…

– Может им колёса прострелить? – вдруг заговорила Чайка.

– Не думаю, полагаю это гражданские, приехали сюда что-то…

– Спиздить! – шутливо дополнил меня Богат.

– Именно.

Фикс протянул руку, я отдал ему бинокль.

Из ангара вышел мужчина, подошёл к машине, достал что-то, и пошёл назад в ангар.

– Ага, гражданские…

Мы вопросительно посмотрели на Фикса

– У него ствол.

– Ты уверен?

– Практически, видно хреново, но если в таком месте кто-то носит что-то, по форме и размеру выглядит как ствол, то значит…

– Значит это и есть ствол, – перебил я Фикса.

Вход там только один, это ворота, поэтому с двух сторон зайти не сможем, придётся штурмовать в лоб… первым пойдёт Фикс, он наверняка среагирует, если нас вдруг там ждут, следом я, затем остальные. Я не стал озвучивать эти мысли остальным, потому что-либо они уже и сами всё это поняли, а если нет, то значит и не нужно понимать.

Я жестом дал команду идти в сторону ангара. Мы шли параллельно в нескольких метрах друг от друга, на случай, если вдруг нас решат встретить, или же кинуть в нас гранату. Здание стояло к нам задом, т.е. ворот мы не видели, оттого меры предосторожности необходимо было соблюдать особо тщательно. Мы прошли, практически пробежали эти 200 метров весьма быстро, но ощущалось это очень как целый день.

Я дал команду Фиксу и Чайке обойти здание с другой стороны, а мы с Богатом подошли к ближайшей к нам стене. Медленно продвигаясь вдоль стены ангара двигались к углу, из-за которого уже будет видна обстановка перед воротами. Мы старались наступать аккуратно, чтобы не хрустеть снегом, это могло нас выдать…

Мы подошли к самому углу здания, УАЗик стоял уже буквально в 10 метрах от нас, в нём никого не было, по крайней мере нам так казалось. Я резко высунулся и заглянул за угол, там на меня уже смотрел обошедший с другой стороны здание Фикс. Мы вышли из-за угла, я махнул Фиксу, чтобы они подошли ко мне.

– Богат, как только мы войдём внутрь, открывай заднюю дверь машины, проверишь что там, – шёпотом, еле слышно я проинструктировала здоровяка. Он аккуратно двинулся в сторону машины. Не переставал удивляться этому человеку, со всеми его габаритами, движения его были словно кошачьими. Даже я, зная, что рядом идёт по снегу человек, не слышал никаких звуков. Наконец спустя минуту он дошёл, и подал сигнал, что он готов. Мы надеялись на удачу, что за эту минуту никто не выйдет из ангара, и не заметит готовящийся штурм, но никто не вышел.

Мы с Фиксом встали с одной стороны от двери, Чайка с другой, готовясь открыть для нас дверь. Я хлопнул Фикса по плечу, давая понять, что готов, и что мы можем начинать, он пальцами начал обратный отчёт: 3…2…1… дверь открылась не быстро, и с сильнейшим скрипом, очевидно это была старая, дряхлая ржавая дверь, Фикс, не дожидаясь полного открытия двери нырнул внутрь, я заскочил следом.

Глава 5

*полтора месяца назад*

После распределения в группу, которой предстоит выполнить особое поручение президента, меня направили в одну из военных больниц, для проверки моего здоровья. Я проходил похожие проверки каждый год, но, полагаю, предстоит ещё более обширная проверка. Я пришёл, и в пороге меня уже ждала какая-то женщина в белом халате, невысокого роста, улыбчивая, приветливая, но всем нутром по ней было видно, что характер у неё более чем бойкий.

– Здравствуйте Игорь Петрович, а я вас жду, пойдёмте. Не дождавшись от меня ответа, она стремительно рванула по коридору, затем на лестницу, я следовал за ней, но в больнице и на лестнице была куча народу, и я чуть её не потерял, уже поднявшись на второй этаж, но услышав отличительный звон её каблуков по второму этажу, нырнул в дверной проём. Она завела меня в кабинет, в котором сидела немолодая, но и не старая женщина, и та женщина, которая меня встречала (как выяснилось, это была заведующая отделением) распорядилась назначить мне все обследования без очереди и в приоритетном порядке. Улыбчивая маленькая женщина ушла.

– Раздевайтесь, – приказным тоном сказала врач.

– Прям так сразу? Может в кино сначала…? – отшутился я.

Она едва заметно улыбнулась, и начала что-то писать в своих бумагах. Я разделся, и она указала на весы с ростомером. Я встал.

– Вес 86, рост 183.

Она осмотрела горло, послушала, попросила показать ей ступни, померила давление, я крутился я перед ней, как проститутка перед особым клиентом. Затем она велела одеваться.

– Чем болели в детстве? Ну и не только в детстве, что ломали?

– Палец ломал, мизинец, на ноге, в футбол играл, мелкий был совсем, а так… ну ветрянкой конечно же.

– Палец… рентген сделаете, от греха подальше.

– Хорошо… а, ну ещё пневмонией болел, сильно, мне было лет 6, вплоть до комы, клиническая смерть была… полторы минуты.

Она посмотрела на меня ошарашенным взглядом.

– Так… а почему этого нет нигде, ни в одной карте?

– Понятия не имею, может и вам не нужно было знать, – угрюмо улыбнувшись сказал я.

– Ладно, в вашу больницу эта информация не уйдёт, раз столько лет отработали, значит видимых последствий нет, но я так поняла, вас отправляют куда-то, и возможно, там потребуют проверки.

– Что это значит?

– Вы пока проходите всех врачей, а там видно будет.

Я взял у неё список врачей, и пошёл сверху вниз, всё ровно мне везде без очереди, поэтому разницы нет. Я прошёл 15 врачей, в том числе таких, о чём существовании я даже подозревал, и всех всё устроило, никаких нареканий не было, хоть в космос… и когда я пришёл возвращать врачу эту бумагу в тот же день, у неё в кабинете сидела какая-то ещё женщина, которую я не видел раньше. Достаточно высокая, особенно на каблуках, с приятным, даже симпатичным лицом, на котором уже проступили старательно спрятанные морщины, ей было в районе 50 лет, взгляд её был пронзительный, она как будто пыталась просканировать меня насквозь, но я решил не обращать на неё внимания.

– Вот, пожалуйста, всех врачей прошёл.

– Быстро вы… помотало вас по больнице, – улыбнувшись сказала врач.

– Это уж точно.

– Это наш главный врач, Оксана Анатольевна, она как раз здесь по поводу вас

– Ого, да я большой человек, – с улыбкой ответил я, пытаясь разрядить обстановку. Но судя по тому, что главврач абсолютно никак не отреагировала, получилось так себе.

– Пойдёмте за мной, пожалуйста.

Главврач встала и вышла из кабинета, я последовал за ней, попрощавшись с терапевтом.

Мы шли по коридору, пока она рассматривала какие-то старые листы, это были листки старой жёлтой бумаги. Я предположил, что это, возможно, какие-то архивные документы, и возможно они касаются меня. Я не ошибся.

– После «возвращения» не было никаких побочных эффектов? – сухо спросила женщина.

– Например?

– Сонливость, потеря памяти, разучились что-то делать может быть.

– Нет, ничего не было

– К неврологу никогда не обращались?

– Нет.

Мы пошли дальше, она продолжила смотреть в бумаги. Мы поднялись на 3 этаж, и зашли в один из кабинетов, там за столом сидел мой непосредственный начальник, полковник Кравцов, и человек в армейской форме, так же с погонами полковника.

– Игорь, присаживайся, – спокойно сказал Кравцов. Я сел напротив них, главврач села на своё место во главе стола.

– Тут речь зашла о твоём здоровье, и почему-то никто не в курсе был о происшествии, которое случилось с тобой в детстве… хорошо, что ты рассказал, это правильно.

– Но какая разница, если я не чувствую никаких проблем? – пытался перебить я.

– Подожди… пусть вот наш коллега скажет.

– Здравствуй, я полковник Михайлов, я отвечаю за подбор персонала и самое главное, за подбор исполнителей для выполнения определённой специфической задачи, именно я выбрал твою анкету среди сотен других. Я не сомневаюсь в твоей компетентности, но есть один нюанс, необходимо понимать, как твой организм справится с одной специфической средой. А твоя клиническая смерть может как-то повлиять на реакцию твоей нервной системы на эту среду, может ведь, Оксана Анатольевна?

Врач кивнула.

– А что за среда то?

Он слегка наклонился над столом, чтобы приблизиться ко мне, и полушёпотом сказал:

– Радиация.

– Готов на любые тесты! – не задумываясь ответил я.

– Отлично, тогда с сегодняшнего дня ты ложишься в эту больницу, тебя подготовят, сделают тест, и отпустят после того, как всё закончится.

Меня положили в трёхместную палату к двум мужчинам, у одного проблемы с рукой, оторвало 2 пальца, неудачно кинул гранату на учениях, а у второго просто плановое обследование. Пообщаться с ними я не успел, как только я расположился, в палату заскочила медсестра:

– Кто Светополов?

– Я.

Она достала большой шприц, и вколола мне в вену что-то, а также дала 2 таблетки. После этого я сразу заснул. Проснулся я, судя по всему, не меньше чем через сутки, и то не сам, меня будила уже другая медсестра.

– Светополов, вставайте, вас ждут на процедуре.

Я встал, и молча пошёл за ней. Ощущение было… нечто среднее, между сильным пересыпом и похмельем, я еле волочил ногами. Мы спустились на первый этаж, прошли через какой-то переход, видимо, в другую часть здания. Эта часть здания была отделена красно-белой лентой, такую вешают либо на месте преступления, либо при выполнении каких-либо опасных работ. Видимо, сейчас будет происходить нечто среднее.

Мы зашли в кабинет рентгена, там медсестра передала меня двум другим женщинам. Аппарат рентгена стоял не так, как обычно, как будто чуть выше, но и процедура предстояла необычная…

– Ложитесь на кушетку.

Я лёг.

– Сейчас на вас будет направлена мощная доза рентгеновского излучения, настолько мощная, насколько способен выдать наш аппарат, после этого вы почувствуете слабость, возможно головокружение, головные боли, кровотечение из носа.

– Звучит здорово, – ехидно ответил я.

– И не говорите, сами никогда не сталкивались… не знаю, зачем вас так мучать, но раз надо, значит надо.

– А глаза то закрывать?

– Как хотите, – хихикая ответила одно из медсестёр.

– Я скажу вам, когда мы начнём

– Хорошо

Да уж, действительно, зачем проверять мою устойчивость к радиации? На самом деле я знал ответ, и догадывался ещё до этого, когда мне позвонили и сообщили о специальной задаче, я почему-то сразу подумал о той аварии на АЭС, уж слишком много было шумихи, и слишком мало было известно об этом инциденте. Голос медсестры прервал мои размышления:

– Вы готовы?

– Да.

– Запускаем.

Я услышал негромкий щелчок, как на обычной флюорографии, после чего прибор начал издавать негромкий, но слышимый гул. Спустя несколько секунд я почувствовал лёгкое тепло по всему телу, как будто солнце слегка греет ранней осенью. В приборе начали звучать помимо гула какие-то звуки стрекотания, это напоминало звук потрескивающей проводки… видимо раскочегарили они этот прибор на максимум. Через примерно секунд 20 я ощутил уже тепло по-настоящему летнего солнца, и следом почти сразу последовал ещё один щелчок, гул прибора прекратился.

– Как себя чувствуете?

– Да вроде неплохо.

Я действительно чувствовал себя неплохо, я даже не понял, в чём суть, но длилось это не долго, спустя секунд 30 я перестал чувствовать тело, к тому моменту я уже сел на кушетку. Меня вырвало прямо на пол, в глазах всё стало расплываться, и меня повело куда-то в сторону. Я потерял сознание.

Очнулся я на какой-то кушетке, я был подключен к куче разных приборов, на голове было множество электродов. Мне было ужасно плохо, дикая вялость, меня начало тошнить, но судя по всему уже было нечем, и из меня выходила какая-то густая слизь. Я начал чувствовать, как ноги скрутило судорогами. Я не мог пошевелиться от того, как эта боль покрыла всё моё тело. Вокруг меня бегали врачи, что-то мне кололи, но я не чувствовал уколов, а чувствовал только как 2 стержня вводят мне в икроножные мышцы. Конечно, никто ничего не вводил, это были банальные судороги, но таких у меня в жизни не было. Я громко закричал и стал пытаться встать, машинально, чтобы размять ноги, но заметил, как 2 медсестры уже разминают мне ноги, и понял, что это нужно просто пережить…

Спустя какое-то время, скорее всего не больше минуты, но по моим ощущениям минут через 20 какой-то из уколов подействовал, и боль в ногах я перестал чувствовать. Я вообще перестал чувствовать что-либо, боковое зрение как будто отключилось, я видел только то, что прямо передо мной. Меня окрикнул полковник Михайлов, он начал показывать мне какие-то картинки, и просил отвечать, что я вижу, там были танки, рыбы, дома, даже русалки, но я толком не помню, что я ему отвечал. Потом он просил меня считать в уме, 1+1, 5—3 и т.д., я вновь потерял сознание.

Очнулся я в своей палате, рядом со мной стояла табуретка, на который был таз, я сразу понял зачем он здесь, и он мне сразу же пригодился… я лежал неподвижно несколько часов, у меня была сильнейшая слабость, я даже не мог пошевелиться, кроме как поднять голову, чтобы опорожнить желудок. Мужики в палате молча наблюдали за мной, не решаясь со мной заговорить, они видели, что мне не до разговоров. Не знаю сколько было времени, и сколько я так пролежал, но в какой-то момент ко мне зашла главврач, и с ней был полковник Михайлов. Мужики встали, армейскую субординацию не пропьёшь.

– Оставьте нас пожалуйста, – обратился полковник к моим соседям, те выскочили из палаты мгновенно.

– Мы ещё до проверяем результаты, но по предварительным данным, реакция нервной системы не искажена, – слегка взволнованно сказала врач.

Я никак не отреагировал. Я ждал какого-то вердикта, и копил силы, чтобы на него что-то ответить.

– Слышите, Светополов? Вы нам подходите! Вы готовы, – дополнил полковник.

– Служу России, – хриплым голосом еле выдавил из себя я.

Они слегка посмеялись.

– Ну, выздоравливайте, набирайтесь сил, они вам пригодятся.

Они вышли.

После их визита я валялся в больнице ещё дня 3, периодически бывали судороги, но уже не такие сильные, да и нормально поесть мне удалось только к концу последнего дня. Мужики даже ходили в туалет в другие палаты, потому что я был постоянно там, желудок не воспринимал ни пищу, ни воду. Лучевая болезнь во всей красе, спасибо, что хоть волосы не начали выпадать… я вышел из больницы за пару дней до своего 36-ого дня рождения, который я планировал отметить с сыном, и возможно, парой друзей.