Текст книги "Тёмные времена. Наследники Александра Невского"

Грамота Ярослава

Великий князь Ярослав Ярославович был правителем Твери, а после смерти брата Александра ещё и стольного града Владимира. Весть об изгнании из Новгорода племянника Дмитрия Александровича он воспринял вполне спокойно. Из Новгорода как посланник к князю прибыл сын посадника Михаила Фёдоровича Семён. Семён Михайлович и другие именитые люди города пришли к нему с грамотой, которую они составили в Новгороде.

– Ну что, послы Новгорода, с чем пожаловали?

– Князь, приди и правь нами.

– А чем племянник мой Дмитрий Александрович вам не угодил?

– Млад он ещё, князь, для дел таких. К тому же, что душой кривить, нашим людям торговый интерес во Владимире куда важнее Переславля.

Ярослав усмехнулся. Новгородцы конечно же не просто так пришли сюда. Владимирская земля куда больше интересна им, нежели Переславль. Правда, Ярослав понимал, что и ему интересен Новгород. Новгородцы это знали. Ему как великому князю, чтобы хоть как-то держать своих племянников и прочих в повиновении, необходимо было перекроить карту княжеств. Иного пути у него не было.

Дмитрий представлял если не угрозу, то, во всяком случае, мог немало навредить его власти, если бы начал использовать любовь народа к его отцу. К счастью, Дмитрий был ещё млад, как и другие дети покойного брата Александра.

Но был и ещё один сын Александра – Василий. С ним всё было очень сложно. Князь Василий владел несколькими маленькими посёлками в земле владимирской, и менять это Ярослав не собирался. Кроме того, после ссоры с отцом Василий не был популярен ни у простолюдинов, ни у духовенства.

– Кроме торгового интереса нам в случае войны твоя поддержка нужна будет.

– С кем воевать собрался, Господин Великий Новгород? – с усмешкой поинтересовался Ярослав.

– Великий князь, что в Литве творится, ты не знать не можешь. Не ровен час Войшелк и на Северную Русь взор свой обратит. Нам без помощи великого князя победу одержать трудно будет.

– Интерес ваш понял. Теперь давайте условия обговорим.

– Ну, во-первых, новгородцы требуют, чтобы ты, подобно предкам твоим и родителю, утвердил крестным целованием священный обет править Новгородом по древнему обычаю.

Новгородцы, промолвив это, перешли от слов к делу и достали свою грамоту. Великий князь Ярослав выслушал первые строки её с пренебрежением, понимая, что это пока формальные слова. Текст, который будет идти дальше, куда важнее.

– Брать дары с наших областей поручай только новгородским, а не княжеским чиновникам, – нараспев читал новгородец.

Ярослав и теперь промолчал. Под дарами новгородцы понимали доходы князя и требовали собирать их сами. А значит, и прибыль будет в разы меньше. Ну, чиновников новгородских он может и сам избрать, тогда и доход повысится. Но за этим пунктом следовал следующий, который был как бы дополнением к этому.

– Не избирай чиновников без согласия посадника и без вины не сменяй тех, кто определён братом твоим Александром и сыном его Дмитрием.

Великий князь нахмурился. Новгородцы – хитрые люди, подумал Ярослав. Предусматривают и такое развитие событий.

– В Торжке и Волоке будут и наши, и твои тиуны, которые будут судить твои в твоей части, а наши в Новгородской.

Ярослав выслушал и этот пункт молча, отметив про себя, что скоро в Новгороде князь от воеводы отличаться ничем не будет. Ох, вознёсся город Рюрика в своих свободах, не разграбленный монголами.

– В Бежицах ни тебе, ни княгине твоей, ни боярам, ни дворянам сел не иметь, не покупать и в дар не принимать, равно как и в других владениях Новгорода. В Русу можешь ты, князь, ездить осенью, а не летом, а в Ладогу посылай рыбника и медовара по грамоте отца твоего Ярослава. Дмитрий и новгородцы дали бежичанам и обонежцам на три года право судиться собственным судом: не нарушай сего временного устава и своих судей не посылай.

– Уже и в дар принимать нельзя!

– Нельзя, князь. Такова воля не столько наша, сколько народная.

Новгородец исподлобья поглядел на князя и продолжил излагать грамоту.

– Не вывози народа из земель наших в свои земли ни волею, ни по принуждению. Княгиня и бояре твои с дворянами также не должны брать людей в залог по долгам ни купцов, ни земледельцев.

Этот пункт теперь всегда был во всех договорах с Новгородом с той поры, как Батый разгромил Русь. Людские потери и сейчас ещё были восполнены не в полной мере. Ярослав лишь грустно улыбнулся, когда читали этот пункт.

– Тиунам твоим и дворянам, объезжающим области по делам государственным, будут даваться лошади, но только гонцы ратные будут иметь право взять коней у купцов.

Ещё одно ущемление прав князя, подумал Ярослав, но ничего не сказал.

– По поводу пошлин, князь.

– Читай, что народ хочет ваш новгородский.

– Купцы новгородские во всей земле твоей будут платить по две белки или один динарий с возу, корабля или ящика. Так было при отцах и дедах наших и твоих.

В том-то и дело, что было так при отцах и дедах, а теперь дань надо великому царю и хану собирать, а это весьма накладно. Но спорить Ярослав не стал, понимая, что новгородцы в случае чего могут и в какую ещё сторону глянуть. Не только в великокняжескую.

Между тем новгородец перешёл к торжественной части грамоты.

– Целуй же святой крест во уверение, что исполнишь сии условия. Целуй сам, не через посредников и в присутствии послов новгородских. А затем мы клянёмся тебе – господину князю.

– Ну, с этим согласен. Надеюсь, больше ничего нет?

– Есть ещё одно, великий князь, но это уже не от народа исходит, а от именитых людей Новгорода.

Ярослав насторожился. Именитые люди Новгорода точно своего не упустят. Чего хотят они на этот раз?

– Что хотят именитые люди Новгорода?

– Чтобы ты женился, князь.

– Женюсь, как выберу на ком. У меня сын есть, так что род свой я продолжил. Спасибо за заботу.

– На новгородке.

От этих слов Ярослав раскрыл рот. Никогда такого не было, чтобы великий князь взял себе в жёны новгородку.

– Я тебя правильно понял?

– Правильно, князь. А то ведь Литве тоже такой лакомый кусок, как Новгород, интересен, да и датчане с ливонцами в нас заинтересованы. Новгород может ведь быть не только другом, но и, не дай Господь, врагом. Ливонцы и датчане дань великому царю и хану не платят. Так что не обессудь. Ты должен жениться на дочери боярина Юрия Михайловича, брата посадника – Ксении.

Волею случая у великого князя от его первой супруги Натальи, погибшей более десяти лет назад, помимо сына осталась дочь, которую тоже звали Ксенией.

Ярослав крепко задумался. Если Новгород пойдёт под руку ливонцев или датчан, то Владимир будет в случае чего зажат между молотом и наковальней. Ярослав так и не смирился в глубине души с тем, что он не самовластный государь, как предки его, а лишь даннический улус и холоп великого царя. Великий князь верил, что однажды наступит благоприятный момент, когда он сбросит иго монголов. Но если Новгород уйдёт под руку ливонцев или кого ещё, то даже правнуки князя не смогут этого сделать.

– Согласен.

Священнослужитель, прибывший в составе новгородской делегации, подошёл к князю с крестом. Ярослав же, встав на одно колено, поцеловал святой крест. Затем этот же крест, опускаясь на колени, целовали все новгородцы.

Александровичи у великого князя

В палаты великого князя Василий и князь Дмитрий пришли ранним утром. В это время великий князь Ярослав Ярославович как раз должен был вернуться с богослужения. Василий волновался, понимая, что вряд ли великий князь даст ему удел, но, может, хоть в Литву отпустит.

Ярослав Ярославович, придя с богослужения, пошёл трапезничать и конечно же позвал за стол своих племянников. Василия не обидели, усадили рядом с великим князем. Кубок его наполняли до краёв и яствами не обносили. Дмитрия и вовсе усадили как дорогого гостя и всячески выделяли, словно это был сын великого князя.

После трапезы великий князь и Василий Александрович остались наедине. Дмитрий же, чтобы не мешать их разговору, удалился, решив вернуться через час.

– Дядя, – начал неуверенно Василий, – знаю, что грех мой перед Ордой и всем родом нашим. Но не боярин я, а витязь. Дай мне удел в управление, хоть небольшой! Нижний, например. Или пошли наместником в Новгород. Я везде буду твоим человеком, дядя.

– Вася, не в том дело, и ты знаешь это. И отец твой знал. Не простят тебя в Орде. Стоит мне тебе хоть самую захудалую землю выделить, как тут же я всю землю нашу под удар поставлю. Прости, но я так не поступлю. Отец твой Александр тоже не велел так поступать.

– Тогда отпусти меня в Литву! Я там смогу землю себе мечом добыть на службе Войшелку. Здесь я не нужен.

– Удерживать тебя, княжич, я не могу, сам понимаешь, но вот что я тебе по поводу Литвы скажу. Уедешь – не возвращайся, а пересечёмся – не обессудь.

– За что? Почему?

– Ты думаешь, как на это в Орде отреагируют, когда узнают, что я тебя в Литву отпустил? А если вслед за тобой братья твои на Литву посмотрят? Что? Орда вновь придёт, и запылает Русь. Если уйдёшь из Руси – ты враг всем Рюриковичам.

– Что же мне делать, дядя? Возьми меня хоть в дружину к себе сотником!

– Ждать, Вася! Андрея Ярославовича, брата моего, простили. И тебя, может, простят. Но если пойдёшь своей дорогой – не взыщи. Сотником в дружину я тебя взять не могу. Не подобает тебе. Ты – Рюрикович. А значит, князь. Изменится все, Вася, вот увидишь. Жди. Не спеши. Пройдёт пару лет, и мы с тобой сами в Орду съездим, может, тебе княжество какое найдём. Получишь ты ярлык. А может, окончательно Русь окрепнет и найдёт себе верных союзников, тогда и поганых иго сбросим. Вот тогда твой меч и понадобится Руси. Тогда и узнаем, какой ты витязь.

– Ты, дядя, сам не веришь в свои слова. Но ради земли Русской я не пойду в Литву, а буду здесь. Если мой меч всё же понадобится тебе – зови. Я буду рад искупить свою вину, дядя.

– Знаю, Вася. И меч мне твой понадобится. Ох, как понадобится! Береги себя.

– И ты не хворай, великий князь.

Когда Ярослав Ярославович проводил одного своего племянника, то почти сразу принял другого.

– Ну как живёшь, князь Дмитрий? За время, что тебя не видел, совсем ты вырос. Скоро уже борода расти будет.

– Дядя, Новгород изгнал меня и тебя позвал на княжение.

– Верно. Мал ты ещё, как им кажется.

– Верни Новгород нашему роду!

– Нет, князь. Новгород мне достанется. Знаешь сам, что Новгороду вовсе не князь интересен, а интерес торговый. Ты думаешь, они меня позвали из любви великой? Как бы не так, Дима. Я князь владимирский и тверской, поэтому они и хотят, чтобы я и Новгород под свою руку взял. Им льготы на моих землях нужны. Вашему роду я и так Городец передам, город своего покойного брата Андрея Ярославовича. И большего не проси.

– Знаю я это, дядя, и поэтому не возражаю. Но пусть в Новгороде Василий от твоего имени правит как наместник. Для этого ярлык не нужен.

– Нет! Дмитрий Александрович, я не отдам Новгорода вашей ветви. Вы получите Городец, как писано в духовной отца вашего. Получит его Андрей, брат твой. Новгород получат дети Андрея Ярославовича.

– А править в Городце пока ты, великий князь, будешь, и доходы от него получать тоже ты будешь. Ведь мал ещё Андрей. Как и от Москвы доходы Даниила тебе идут.

Дерзок второй сын Александра и не очень умён, отметил Ярослав. Парень и вовсе считает себя как бы старшим среди Александровичей и пытается это всем доказывать. Вот и ему решил доказать.

– Ты, Дмитрий, с великим князем говоришь. Я брат отца твоего и тебе отцом после его смерти считаюсь. Уймись! Тебя не обидел никто, а Новгород испокон веков к великому князю относился. Когда был великим князем отец твой – ты сидел в Новгороде, а как его не стало, так я теперь владимирский князь. Новгород мой. И я посажу там наместником того, кого сочту нужным.

Ярослав Ярославович сдержал себя. Нельзя чувствам пересилить разум. Выждав несколько секунд, великий князь продолжил:

– В Городец Андрей поедет княжить самостоятельно. Голова у него светлая. А тебе, Дмитрий, я напомню, что отец твой Александр мне опеку над Даниилом и уделом его передал по духовной. Если бы он хотел тебя сделать его опекуном, то сделал бы. Я сейчас сделаю вид, что не слышал от тебя слов этих. А ты будь внимательнее. Ты для меня ещё отрок безусый. Хоть ты мне и племянник, но если потребуется, я тебя проучу. Не доводи дело до рати. Ты мне не соперник, я просто изгоню тебя с твоих земель и отдам их Андрею, брату твоему.

Дмитрий помрачнел. Великий князь говорил правду. Не соперник Переславль Владимиру и Твери. Задумался Дмитрий и по поводу своего брата Андрея. Андрюша был умён не по годам и очень быстро рос. Как бы не стал братик и на его земли претендовать. Ведь после Ярослава Ярославовича будет править последний их дядя – Василий Костромской, а потом и великое княжение перейдёт к Александровичам.

Ксения узнаёт о свадьбе

Дочь боярина Юрия Фёдоровича Ксения была воспитана в духе традиций и ждала, когда отец её, боярин Юрий, подберёт ей пару. Этой зимой девке уже должно было исполниться пятнадцать лет. Возраст уже достойный. Женихи потихоньку приходили в дом к отцу и заглядывались на неё. То были дети новгородских бояр и купцов, крепкие и сильные парни.

Конечно же Ксения выделяла из них тех, кто ей нравился больше, а кто меньше, но мыслей своих никому не высказывала. Да и вовсе боялась об этом думать, словно страшась сглазить.

Боярин Юрий Фёдорович сидел за столом. В доме никого чужого не было, поэтому он позвал свою дочь и предложил ей вместе с ним отобедать. Боярин делал так нечасто, обычно свою трапезу он разделял с людьми, с которыми его связывали различные дела, как торговые, так и политические.

– Ксюша, – обратился боярин к дочери, – скажи, а сколько из твоих подруг уже замужем?

Этого разговора Ксения ждала очень долго, и, видя, что отец не знает, с какого бока начать, решила взять дело в свои руки.

– Многие, батюшка. А скажи, подобрал ли ты мне жениха?

Юрий Фёдорович про себя усмехнулся. Он так боялся засмущать доченьку, а оказывается, у той все мысли только о замужестве. Вот как получается.

– Выбрал я тебе жениха, дочка. Непростого.

– Не томи, батюшка! Сказывай, за кого я пойду.

– За князя пойдёшь. Новгородского.

– За Дмитрия? И уеду в Переславль? Ведь прогнал народ Дмитрия.

– Не за Дмитрия, гляди выше.

Сказав это, Юрий Фёдорович преисполнился гордости. Кто о таком и подумать-то мог, что его дочь пойдёт замуж не за купца, не за боярина, а за самого великого князя.

– За Святослава Ярославовича Псковского, сына великого князя? – промолвила Ксения и затаив дыхание посмотрела на отца, ожидая подтверждения своей догадке.

Юрий Фёдорович задумался. Девка видит в женихах своих лишь юнцов желторотых, а не славных мужей.

– Ещё выше смотри! Не сына великого князя я тебе сосватал, а самого великого князя, – торжественно произнёс Юрий Фёдорович.

Ксения от этой новости аж рот открыла. Она не раз представляла себя боярыней с важным и дородным мужем, купчихой или ещё кем, но не великой княгиней.

Конечно, она никогда в жизни не видела великого князя Ярослава Ярославовича, но знала, что у него сыну уже шестнадцать, да и сам он не молод. Как-никак ему тридцать с гаком. Но спорить с отцом Ксения не стала.

– Когда, отец, свадьба-то будет? – спросила Ксения.

– Когда, когда. Успеешь выпорхнуть из отчего дома. Жди пока. Сказывают, что на следующий год князь в Новгород приедет, тогда и заберёт тебя с собой.

– Через год?

– А ты как хотела? Княгиней будешь, Ксенька! А если что за год случится! У них там во Владимире и заговоры, и татарва.

– Ну тогда, может, это и к лучшему. Вдовой не останешься. Ты не об этом сейчас думай. Мысли о хорошем, дочка. Дурные помыслы гони. Год – это очень маленький срок.

– А если великий князь любить меня не будет? Если скажет, что я худородная?

Девушка попала в самую точку. Боярин и сам себе не раз задавал этот вопрос. А что, если великий князь, женившись на Ксении, запрёт её в каком-нибудь тереме, и поминай как звали. Ведь жениться князя на боярской дочери они заставили шантажом, и в браке этом обсуждалось не счастье его дочери, а политический вес его и брата.

– Знаешь, Ксюха, встречают по одёжке, а провожают по уму. Если ты будешь хоть принцессой византийской, но будешь глупа и высокомерна, то просидишь всю жизнь в тереме. Всё от тебя зависеть будет. В тереме одиноко тебе век свой коротать или княгиней возле князя сидеть. Богу молись! Может, вразумит он тебя.

Крепко задумались Ксения и Михаил Юрьевич о предстоящей свадьбе. Каждого из них ждали свои хлопоты.

Встреча Юрия с великим князем

После смерти отца, Андрея Ярославовича, братья Юрий и Михаил отправились во Владимир к своему дяде Ярославу, чтобы договориться с ним о своих землях, прежде чем решать этот вопрос в Орде. Только великий царь и хан мог дать ярлык на княжение, но в вопросах с удельными князьями великий царь в основном доверял великому князю, за исключением тех случаев, когда те приходили с особенными подарками.

Таких подарков у братьев не было, и казна их отца была почти пуста. Их младший брат Василий остался с матерью, которая после смерти мужа посвящала все свои дни молитве. Братья надеялись, что общение её с маленьким Василием сможет утешить их матушку.

На улице стояли последние пригожие деньки осени, сменившие недавние дожди, но никто сильно не обманывался, понимая, что морозы могут прийти в любое время. Братья с несколькими десятками ближников двигались одвуконь, чтобы достигнуть Владимира побыстрее.

Когда княжичи прибыли во Владимир, то были встречены там тепло. Князь Ярослав обнял племянников и выразил свою скорбь по поводу смерти их отца. Затем пару дней великий князь не звал Юрия и Михаила для разговора.

Предоставленный сам себе Юрий бродил по Владимиру. Он сходил на богослужение в Успенском соборе, построенном его предками. Этот собор был словно символ той далёкой и кажущейся ему выдуманной Руси, где князья сами решали свою судьбу. Здесь княжич встретил ещё одного племянника Ярослава Ярославовича, приходившегося Юрию двоюродным братом. Это был трёхлетний князь Даниил, которому по духовной Александра Невского отошла Москва. Раньше этот город как столица княжества никогда не встречался. Москву давали только младшим сыновьям, и то ненадолго.

Вот теперь и Даниил, младший сын Александра, получил её. Вырастет малец и переедет в другой город, более богатый и престижный, подумал Юрий. Впрочем, эти мысли он не стал высказывать при встрече с Даниилом. Юрий обнял маленького двоюродного брата.

– Князь Даниил Александрович, – шуточно обратился он к малышу, – а на коня ты когда-нибудь садился?

– Садился, княжич Юрий Андреевич, – с полной серьёзностью ответил мальчик, – меня уже отпускают ездить на старой гнедой кобыле.

– Ну как подрастёшь, так будем соревноваться в верховой езде?

– Я не маленький! Если хочешь соревноваться, то давай сейчас.

– Не, Данила, так нечестно. Ты весишь меньше меня, и поэтому коню под тобой будет легче, вот ты и обгонишь. Как вырастешь, посоревнуемся! – отшутился Юрий.

Здесь же во Владимире проживал и ещё один сын Александра Невского – Андрей. Княжич Андрей получил по духовной грамоте своего отца Городец. Теперь, когда отец Юрия и Михаила умер, то Городец могут выделить из Суздальского княжества и передать Андрею.

То ли так получилось случайно, то ли великий князь не хотел, чтобы племянники встретились, но княжич Андрей был на момент приезда братьев послан подальше из Владимира. Он был ещё отроком: недавно ему исполнилось девять лет. Андрей был главным претендентом на Городец.

Встреча княжичей Юрия и Михаила с великим князем Ярославом Ярославовичем состоялась только на третий день. Великий князь позвал их поговорить после обедни. Дядя и племянники понимали, что разговор будет непростой, и вести его под сенью Успенского собора было как-то недостойно. Великий князь и княжичи направились пешком в палаты, по дороге раздавая милостыню бедным людям, которые, завидев княжескую процессию, спешили к ним.

Когда они оказались в палатах, то Ярослав сразу позвал племянников в небольшую комнатку, предназначенную специально для таких вот приватных разговоров.

– Юра, Миша, вы достаточно отдохнули? – спросил Ярослав, прежде чем перейти к главной теме.

– Да, дядя, – отвечал ему Юрий, – красиво у тебя здесь во Владимире. Спокойно.

– Это тебе только кажется, что здесь спокойно. На самом деле о каждом моем шаге и каждом указе великому царю и хану в Сарай доносят. Отца вашего в Орде не любили, не простили ему. Самого князя они не трогали, не желая новых смут на Руси, но к вам они относятся по-другому. Земли ваши я вам отдам далеко не все. Получите Суздаль. Город богатый, прокормитесь.

– А Нижний Новгород и Городец? Нас трое братьев.

– Не могу я вам все земли отдать. Не могу. Получите Суздаль. И за это спасибо вам мне сказать нужно, ведь и Суздаль в Орде вам давать не хотят. Считают, что отец ваш настроил вас на войну с Ордой. Ещё покойный брат мой, Александр Ярославович Невский, выделил из Суздальского княжества город Городец, который должен отойти к его сыну Андрею. Так тому и быть. У отца вашего я город не забирал, но у вас – не обессудьте. Но не печальтесь. Есть у меня для вас хорошее предложение.

Князь Ярослав понимал, что чувствуют сейчас княжичи. Понимал, что с лёгкостью обнажат они мечи и, собрав войско, а то и подкупив татар, пойдут крушить русские земли. А Руси очень нужна была передышка, чтобы вновь окрепнуть.

– Какое хорошее предложение? – спросил Михаил.

Не то чтобы слова великого князя были для княжичей неожиданностью, но больно было слышать, что земли отцовские перейдут к их двоюродным братьям.

– Новгородцы изгнали Дмитрия Александровича и позвали на княжение меня. Я поеду в город на следующий год и возьму с собой тебя, Юрий. Будешь моим наместником в Новгороде. Наместник, конечно, не князь, но поверь, Новгород тоже другой. Князь там скоро от воеводы отличаться не станет. Миша пока будет твоим наместником в Суздале, а Василий ещё мал возрастом.

Новгород был достойным городом. То, что великий князь хочет отправить туда наместником Юрия, значило немало.

Великий князь, сказав это, встал и покинул комнату, давая понять, что разговор окончен. Княжичи переглянулись.

– Что думаешь, Миша?

– Думаю, что так даже лучше. Ты поедешь в Новгород, а я останусь в Суздале. Великий князь прав – монголы всё равно нам отца не простят, так что Новгород – кусок достойный. Пусть даже ты будешь там наместником, а не князем. Сегодня наместник, а завтра на вече могут тебя и князем назвать.

– Ну да, к тому же, как я понимаю, это не предложение, а фактически указание.

– Ты прав, брат. Теперь тебе ехать в Орду за ярлыком на Суздальское княжение.