Текст книги "Заклинание любви"

– Ах, так… Все ясно. Значит, мне отводится роль Злого Старшего Брата? Насколько я понял, Сюзи успела обсудить с тобой и Джона Камерона?

– Да, она сказала, что ты пытаешься насильно выдать ее за одного из своих друзей, – без обиняков заявила девушка.

Саймон насмешливо вскинул брови.

– Неужели она так и сказала? Черт, оказывается, у Сюзи более богатое воображение, чем я думал! И ты ей поверила?

От его улыбки у Дженны побежали мурашки по спине.

– Интересно, как, по-твоему, можно осуществить сей злодейски замысел на практике? Накачать ее снотворным, в бессознательном состоянии вывезти в некое тайное логово и держать в заточении до тех пор, пока она не согласится выйти за Джона? Или, может…

– Не говори глупостей! – сердито перебила она. От гнева на ее щеках выступили два красных пятна. – Мне ясно, чего ты добиваешься, но у тебя ничего не выйдет. У тебя в запасе масса не столь грубых, но не менее эффективных способов заставить другого человека поступить по-твоему. Сюзи боялась, что ты уговоришь ее выйти за этого, как его там… Джона.

Саймон многозначительно хмыкнул.

– Полагаю, моя сестра забыла упомянуть об одной детали. Менее года назад, когда они с Джоном познакомились, она сама собиралась выйти за него замуж. Сюзи разорвала помолвку, когда Джон заявил, что они будут жить на его деньги.

Дженна снова покраснела. Она уже сама не знала, на кого злиться – на Саймона, на Сюзи или на свою легковерность.

– Куда они отправились? И не пытайся снова меня обмануть. Я знаю, что эта дурочка уехала с Хэлбэри. Куда?

– В Корнуолл, в ваш старый коттедж, – тихо прошептала девушка. – Сюзи хотела провести некоторое время наедине с Питером, чтобы лучше узнать его.

Она чувствовала себя одновременно побежденной и виноватой. Саймон не хуже Сюзи умел напускать туман и скрывать правду, но в данном случае… Зачем вообще было ввязываться в эту историю!

– Что ты собираешься предпринять?

– А ты как думаешь? – саркастически поинтересовался Саймон.

– Поехать в Корнуолл и вернуть ее домой?

– Догадливая девочка!

Он взглянул на часы, и Дженна невольно засмотрелась на загорелую руку, покрытую темными волосками.

– Что ж, как ни приятно находиться в твоем обществе, боюсь, я должен ехать.

– Прямо сейчас, на ночь глядя?

Саймон вскинул брови.

– Как рыцарь на белом коне, чтобы защитить честь сестры? – Он покачал головой. – Нет, не сейчас. – Уже дойдя до двери, он оглянулся и посмотрел на Дженну долгим задумчивым взглядом. – Кстати, извинись от моего имени перед своим… хм, другом, за то, что я помешал вашей трогательной встрече.

Безошибочно уловив подтекст, Дженна стиснула зубы.

– Не стесняйся, – холодно заметила она. – Если ты намекаешь, что мы с Крейгом любовники, так прямо и скажи. В конце концов, что нам мешает?

– Ничего, – мрачно согласился Саймон. Наградив девушку колючим взглядом, он добавил с плохо скрытым сарказмом: – Может, это и не мое дело, но позволь заметить, ты совсем не похожа на пылкую возлюбленную, страстно мечтающую вернуться в его объятия.

Он был так близок к истине, что Дженна не смогла промолчать. Нельзя, чтобы он догадался, как обстоят дела на самом деле.

– Мы с Крейгом уже давно живем вместе, – ответила она с хорошо разыгранным спокойствием. – Ни ему, ни мне не требуется постоянная стимуляция все новыми и новыми партнерами… в отличие от некоторых.

На лице Саймона не дрогнул ни один мускул. Если ее стрела и достигла цели, то он не показал этого. Дженна проводила гостя до дверей и посмотрела ему вслед. Несмотря на высокий рост и мощное телосложение, этот человек двигался с удивительной грацией. Правда, в нем было что-то хищное, порой даже угрожающее, так что на память невольно приходило сравнение с леопардом или пантерой.

Дженна вернулась в гостиную. Читать почему-то расхотелось. Она подвела подругу, что же теперь делать?

Девушка вспомнила, что в корнуэльском коттедже нет телефона. Миссис Таундсен не раз говорила, что этот дом предназначен для отдыха и звонки будут только мешать.

Бедная Сюзи, она и не подозревает, что ее ждет завтра. Возможно, она действительно несколько исказила факты, и Саймон совершенно прав в своих обвинениях против Питера Хэл-бэри, но это еще не дает ему права вмешиваться в жизнь сестры. Нужно предупредить подругу, но как?

Выход был только один, и Дженна знала, что решение, пусть до конца не сформулированное, было принято еще тогда, когда Саймон сказал, что не поедет в Корнуолл до утра. Поездка обещала быть долгой, а в ее крошечном автомобильчике – и не слишком комфортабельной, но сама мысль, что добыча Саймона ускользнет у него из-под носа, заранее компенсировала все возможные неудобства.

Дженна поднялась к Крейгу и постучала в дверь. Тот открыл сразу.

– Он ушел?

– Да. Мне придется срочно поехать в Корнуолл. Прямо сейчас. Ты не присмотришь за моей квартирой? Меня не будет дня два, не больше.

Крейг с любопытством уставился на нее. Девушка чувствовала, что ему хочется ее расспросить, но после недолгого колебания он пожал плечами и просто ответил:

– Конечно, присмотрю. Надеюсь, ты не собираешься ехать на своей «мыльнице»?

– А на чем же еще?

– Возьми мою машину.

Дженна заморгала глазами от неожиданности. Предложение было очень щедрым, особенно если учесть, как Крейг гордился купленным полгода назад «порше».

– Крейг, я не могу!

– Чепуха! На моей машине ехать гораздо безопаснее, чем на твоей малолитражке.

Это действительно было так, и Дженна в конце концов поддалась на уговоры. Крейг вручил ей ключи, и девушка побежала собирать вещи в дорогу.

Через час она была уже в пути. Лондонские улицы были запружены машинами, но за чертой города на шоссе стало гораздо свободнее.

Дженна помнила дорогу еще с тех времен, когда ездила в гости к Таундсенам на летние каникулы, и, притормозив несколько раз, чтобы свериться с указателями, поняла, что доберется довольно быстро.

Сюзи будет поражена. Но уж лучше сегодня удивиться появлению подруги, чем завтра утром быть застигнутой врасплох братом, думала Дженна, пересекая границу графства.

У Таундсенов были корнуэльские корни. По лицу Сюзи этого не скажешь, но Саймон отличался оливково-смуглой кожей и черными как смоль волосами. Их отец говорил, что среди его предков могли быть даже испанцы, – после разгрома Непобедимой Армады у берегов Корнуолла немало смуглых черноволосых моряков сумели спастись и выбраться на берег.

В третьем часу ночи Дженна подъехала к небольшой рыбацкой деревушке. Коттедж стоял па краю скалистого обрыва, обращенного к морю и открытого всем ветрам Атлантики. Берег, омываемый волнами, был настолько изрезанным, что сюда не добралась ни одна строительная фирма, и местность сохранила свою первозданную красоту. Узкая каменистая тропинка, совершенно не пригодная для тех, кто подвержен головокружению или боится высоты, вела к небольшому частному пляжу.

«Порше» без труда преодолел подъем по извилистой горной дороге, и Дженна еще раз поблагодарила Крейга, – ее малолитражке не удалось бы справиться с этой задачей так легко. Остановив машину перед темным коттеджем, она медленно пошла по мощенной камнем дорожке к парадной двери. Почувствовав усталость, девушка помедлила, любуясь звездами и вдыхая полной грудью соленый воздух. Даже с того места, где она стояла, был слышен мерный, успокаивающий шепот волн, отступающих от берега с отливом.

Неожиданно налетел порыв прохладного ветра. Дженна поежилась и поспешила к дому. Перед поездкой она переоделась в удобный хлопчатобумажный комбинезон с короткими рукавами, и теперь ветер с моря прижимал ткань к телу, обрисовывая женственные изгибы ее фигуры.

Не успела она постучать старомодным молотком в форме львиной головы, как дверь вдруг отворилась. Внутри коттеджа было темно. Дженна поколебалась, неуверенно вглядываясь в темноту, но здравый смысл подсказывал, что бояться нечего. Вероятнее всего, Сюзи просто услышала урчание подъехавшей машины и открыла дверь. С этой мыслью девушка шагнула за порог и быстро проговорила:

– Привет, Сюзи, не удивляйся… Боюсь, я тебя подвела, но…

– К сожалению, Дженна, удивлена будешь ты. – Девушка ахнула от неожиданности, услышав из темноты голос Саймона. Затем он вышел ей навстречу. – Прошу прощения за эту несколько театральную таинственность, но я не нарочно сижу в темноте. Генератор барахлит, а керосиновую лампу я не нашел.

В отдаленный коттедж не было подведено электричество, а генератор часто капризничал, и на такой случай в доме всегда хранился запас керосина и старинные лампы.

Не успев оправиться от первого потрясения, Дженна машинально ответила:

– Кажется, твоя мать хранит их в подвале. – Затем изумление уступило место гневу, и она воскликнула: – А ты что здесь делаешь, Саймон? Ты же, кажется, не собирался приезжать но утра?

– Не собирался. Но передумал. Честно говоря, мне и в голову не приходило, что ты проявишь такую фантастическую преданность моей взбалмошной сестрице и приедешь сюда лично, да еще и ночью. Должно быть, путешествие было не из приятных – в твоей-то машине.

– Крейг одолжил мне свой «порше», – возразила Дженна.

К этому времени ее глаза уже успели прицыкнуть к темноте, и она отчетливо увидела, как брови Саймона изогнулись в презрительном недоумении.

– В самом деле? Похоже, я недооценивал пылкость твоего любовника или… твои способности. – Издевательский подтекст его слов был таким очевидным, что девушка вспыхнула. – К сожалению, мы оба приехали напрасно, потому что Сюзи здесь нет.

– Не может быть! Но она сказала…

– Значит, она тебя обманула, – холодно перебил Саймон. – Ее здесь нет. Должен признаться, я был несколько удивлен, услышав, что ее друг согласился провести чуть ли не две недели в корнуэльской глуши. Не его стиль. Хэлбэри любит роскошь, он бы предпочел виллу на Лазурном берегу.

Саймон говорил с таким нескрываемым отвращением, что Дженна поморщилась, Она вдруг поняла, что всю дорогу до Корнуолла держалась только на адреналине, и теперь всплеск энергии сменился страшной усталостью. Мышцы словно налились свинцом, и сразу очень захотелось спать. Ей оставалось только одно – вернуться домой. Мысль о долгой и утомительной обратной дороге отнюдь не вызывала у нее энтузиазма.

Она повернулась и направилась к машине, но Саймон схватил ее за руку.

– Куда это ты собралась?

– Обратно в Лондон, куда же еще.

Саймон устало поморщился. На его лице появилось какое-то странное напряженное выражение, Дженне на миг даже показалось, что он смеется над самим собой, но она тут же отмела это нелепое предположение. Самоирония никогда не была ему свойственна: вероятнее всего, ей это просто почудилось в призрачном лунном свете.

– Не стоит драматизировать ситуацию. Я знаю, что тебе ненавистен даже сам вид моей персоны, но вряд ли ты непоправимо запачкаешься, проведя несколько часов под одной крышей со мной. Не думаю, что твоему любовнику понравится, если ты превратишь его дорогостоящую игрушку в металлолом. В твоем состоянии нельзя садиться за руль, – твердо добавил он. – Вероятно, в коттедже собачий холод, а постельное белье отсырело, но, помилости моей дорогой сестрицы, известной своим эгоизмом, у нас нет другого выхода, кроме как заночевать здесь.

Дженна нахмурилась. Он обвиняет Сюзи в эгоизме?

– Она же не знала, что мы помчимся сюда за ней. Наверное, в последнюю минуту передумала…

– Ты так считаешь? – сардонически спросил Саймон. – У Сюзи и в мыслях не было сюда приезжать. Подумай хорошенько, и ты сама это поймешь. Мне следовало сразу догадаться, что она послала тебя по ложному следу. Моя сестрица никогда особенно не любила этот коттедж, и уж конечно, не выбрала бы его в качестве места для свиданий с любовником.

– Нам с Сюзи нравилось здесь бывать, – возразила Дженна.

Саймон подошел ближе и в темноте внимательно всмотрелся в ее лицо. Под его испытующим взглядом девушка вдруг почувствовала себя слабой и незащищенной, словно только что нечаянно выдала ему какую-то сокровенную тайну.

– Сюзи – стопроцентная горожанка, – сказал он наконец, – не то что ты. Почему ты решила поселиться в Лондоне? Мне казалось, тебе хотелось провести всю жизнь в Глостершире.

Дженна невесело усмехнулась.

– Интересно, кем бы я тут стала? Деревенской старой девой?

Не замечая горечи в ее голосе, Саймон насмешливо продолжал:

– А как же муж и четверо детей, два мальчика и две девочки, которых ты так мечтала завести?

– Верно, мечтала – когда мне было пятнадцать. С тех пор я изменилась.

– Да, я в этом не сомневаюсь. Подожди здесь, я спущусь в подвал и принесу лампы.

В Дженне все восставало против его покровительственного тона, но она понимала, что спускаться вдвоем по темной крутой лестнице нет никакого смысла.

Дом был пристроен вплотную к скале, так что ее стесанная каменная поверхность образовывала естественную стену. В детстве Сюзи и Дженна, бывало, воображали, что в ней скрыты таинственные подземные ходы и пещеры, где пираты и контрабандисты прятали свои сокровища. Точнее, это она воображала, как уже гораздо позже не без горечи поняла Дженна, а Сюзи лишь посмеивалась над ее фантазиями.

Она прошла в большую гостиную. В слабом лунном свете было видно, что вся мебель закрыта чехлами. В комнате было холодно, воздух отдавал плесенью, и девушка решила открыть окна, чтобы немного проветрить комнату.

Саймон прав, возвращаться в Лондон не имело смысла, и все же при мысли, что придется провести ночь в одном доме с ним, Джен-не становилось не по себе. Какая ирония судьбы! Не о таком ли случае она тысячи раз мечтала в детстве… Сколько же ей было, когда она в него влюбилась? Пятнадцать? Да, точно, пятнадцать. Все началось в этом самом доме, летом, во время каникул. Она сидела в саду, когда вдруг неожиданно приехал Саймон. Он вернулся с французской Ривьеры, где катался с другом на яхте, загорелый и возмужавший. Сюзи с родителями уехали в город за покупками, и Дженна оставалась в доме одна.

Когда он направился к ней – высокий, красивый, сильный – девушка замерла. Она затаила дыхание, сердце почти перестало биться. Хорошо еще, что ей удалось сохранить свои чувства в тайне, и никто не узнал о ее увлечении. Правда, она подозревала, что Саймон обо всем догадался, и при этой мысли испытывала панический ужас. Но, если не считать пары шутливых замечаний, отпущенных в той же братской манере, в какой он обращался с Сюзи, Саймон с ней почти не разговаривал.

Приезд Хильды, его последней любовницы – красивой, загорелой и почти такой же высокой, как он сам, – положил конец романтическим мечтам Дженны. Однажды в конце лета, когда она и Сюзи оказались вовлеченными в оживленный разговор о планах на будущее, Дженна призналась, что мечтает поселиться в деревне и завести семью, и Хильда презрительно расхохоталась.

– Видишь, Саймон, – насмешливо заметила она, – тебе нужно держаться подальше от тихих скромных девочек, у них всегда на уме замужество.

Это издевательское замечание больно задело Дженну, но она сказала себе, что в словах Хильды не было ничего личного.

Дженна довольно быстро избавилась от своего детского увлечения и постепенно даже стала испытывать к Саймону антипатию, но всякий раз, оказываясь в его обществе, она чувствовала какую-то неловкость и смутное беспокойство.

Девушка услышала, как Саймон споткнулся обо что-то в потемках и чертыхнулся.

– Лампы я нашел, но, похоже, для них нет керосина.

– Он в гараже.

Он снова выругался.

– Такая глупость может прийти в голову только женщине! С какой стати топливо хранится отдельно от ламп?

– Насколько мне известно, твой отец считает, что безопаснее заправлять и зажигать лампы на улице, а не в замкнутом пространстве подвала, – спокойно пояснила Дженна.

– Ясно. Что ж, будем считать, что меня ловко поставили на место. Беру свои слова насчет женской глупости обратно. Ты довольна, Дженна? Я прощен?

– Я поднимусь наверх и поищу для нас постельное белье, – сказала она, игнорируя его последнее замечание. – Когда-то твоя мать хранила там спальные мешки, интересно, они все еще целы?

– Не знаю. Здесь года два никто не ночевал, и отец подумывал продать дом.

Дженна хотела было возразить, но вовремя сдержалась. В конце концов, коттедж принадлежит семье Таундсенов, и они могут поступать с ним так, как считают нужным. Но с этим продуваемым всеми ветрами домом у нее было связано много счастливых детских воспоминаний. Выругав себя за сентиментальность, Дженна решительно направилась на второй этаж. Однако оказалось, что в маленькой кладовке слишком темно, чтобы что-либо искать, и она решила подождать, пока вернется Саймон.

Вскоре Дженна услышала, как хлопнула входная дверь, и на потолке заплясал свет керосиновых ламп. Оставив одну из них на нижней площадке лестницы, Саймон поднялся с другой на второй этаж.

Он вытащил из стопки белья аккуратно сложенный спальный мешок.

– Не это ли ты ищещь?

– Да, я подумала, что нет смысла возиться с постельным бельем, гораздо проще переночевать в мешках.

– Согласен. Еще до твоего появления я побывал на кухне и отыскал там банку растворимого кофе и немного сухого молока. Вероятно, это запасы миссис Магеллан.

Жена хозяина местной бензоколонки раз в месяц приходила в коттедж, чтобы прибраться и проверить, все ли в порядке. У нее был свой ключ.

– Я хочу лечь в той комнате, где мы когда-то жили с Сюзи, – сказала Дженна. Она вручила Саймону один из спальных мешков и от вернулась.

Девочки занимали меньшую из спален, и она направилась туда, не дожидаясь ответа. Только дойдя до двери и увидев на ее блестящей поверхности круг света от керосиновой лампы, она поняла, что Саймон последовал за ней.

Дженна открыла дверь. Две односпальные кровати, стоявшие здесь когда-то, были убраны, на потолке темнело большое сырое пятно.

– Черт, я совсем забыл… Папа говорил, что в последний шторм с крыши сорвало несколько черепичин. Будем надеяться, что остальные комнаты не пострадали.

Как показал осмотр, он надеялся напрасно. Из четырех спален коттеджа сухой осталась только одна, и, конечно, по закону подлости, это была комната Саймона, в которой почему-то оказалась двуспальная родительская кровать.

– Ну что ж, – усмехнулся он, – похоже, сегодня сбудутся твои детские мечты провести со мной ночь. Надеюсь, ты будешь вести себя… как подобает настоящей леди?

Дженна готова была его ударить. Выходит, все эти годы, думая, что успешно скрыла от него свое детское увлечение, она ошибалась. Саймон все знал, а теперь еще и говорит об этом так небрежно! Более того, у него хватает наглости дразнить ее!

– Не волнуйся, – произнесла она елейным голоском, – я не сплю с кем попало, так что твоей чести ничто не угрожает. Я лягу внизу.

– Ну хорошо, по крайней мере, ты не будешь там одна, – небрежно заметил Саймон. – Судя по следам, которые я видел в кухне, там поселилась целая колония мышей. Наверное, они пришли с ближайшего поля.

Всю жизнь Дженна панически боялась мышей, и воображение тут же нарисовало ей жуткую картину: она лежит на полу, а по ней марширует армия этих маленьких серых тварей. Девушка содрогнулась от отвращения.

– Ты врешь!

Саймон пожал плечами.

– С какой стати? Уж не думаешь ли ты, что я имею на тебя виды?

Разумеется, Дженна знала, что он не испытывает к ней желания, но ей было известно и другое: почему-то ему нравилось ее мучить. Мучить? Девушка мысленно одернула себя. Какая ерунда! Почему ее должно мучить то, что они лежат на одной кровати, каждый – в своем спальном мешке.

– Послушай, Дженна, я устал. Поступай, как знаешь, а я, с твоего позволения, пойду спать.

Делать нечего. Девушка скрепя сердце взяла спальный мешок и шагнула к кровати. За ее спиной хлопнула дверь, и у Дженны возникло ощущение, будто она попала в ловко расставленную ловушку.

– Можешь идти в ванную первой, – великодушно предложил Саймон, – но предупреждаю, вода ледяная.

Вода в коттедж поступала из подземной скважины, и Дженну бросало в дрожь от одной мысли о ее обжигающем холоде.

Девушка сходила в машину за вещами и еще раз убедилась, что из двух передних сидений «порше» при всем желании невозможно соорудить временную постель. Все тело ныло от усталости, и она понуро побрела в дом.

Саймон возился на кухне.

– Хочешь горячего какао? Я нашел тут старые запасы. Правда, не представляю, какой у него будет вкус в сочетании с сухим молоком.

Дженне хотелось пить, и она решила хотя бы на одну ночь позабыть о своей неприязни к этому человеку.

– Спасибо, не откажусь.

– Иди наверх, я сварю и принесу тебе, когда будет готово.

К тому времени, когда на лестнице послышались мужские шаги, Дженна уже разделась и залезла в спальный мешок, думая о том, что будь это любой другой мужчина, его задержку можно было бы расценить, как проявление благородства. Но когда это Саймон принимал в расчет ее чувства?

Выпить горячего какао оказалось на удивление приятно, Дженна обхватила чашку обеими руками, грея об нее пальцы.

Саймон ушел в ванную, и в его отсутствие она успела допить какао и снова спрятаться в спальник по самый нос.

Наконец он вернулся. Скрипнули пружины, и кровать прогнулась под его весом. Зашуршал нейлон – это Саймон устраивался поудобнее, – затем он погасил лампу, и в комнате стало темно и тихо.

Где-то среди ночи Дженне приснился сон, будто она, замерзая, пробирается сквозь пургу, и вдруг – о чудо! – ей стало восхитительно тепло. Девушка улыбнулась во сне, не подозревая, что согрелась только потому, что Саймон объединил их спальные мешки. Не открывая глаз, она придвинулась к нему вплотную и прижалась спиной к его груди.