Текст книги "Идиотки"

Уставился в женское лицо, глядящее на меня взглядом испуганной козы, пытаясь вспомнить, где я ее видел. У меня всегда была плохая память на лица.

– Ну, что, доволен? Насмотрелся? – невесело усмехнулась Чита.– Теперь тебя точно придется убить, или вон, как Галка предложила, по частям продать тебя твоим родственничкам.

Галина весело хрюкнула из темного угла. Я поправил одеяло на бедрах, прикрывающее чресла, мало ли что они первое захотят мне отчекрыжить. Девка ухмыльнулась, показав жемчужно – белые зубки.

– Завтра будем звонить твоему отцу. И ты должен будешь страдальчески орать в трубку. Выбирай, как мы будем делать так, чтобы ты звучал правдоподобно.

– Ну ты и тварь,– выдавил я.

– Учителя хорошие были. Но ты не бойся, у Галки есть местная анестезия. Больно не будет, чик и готово,– спокойно сказала мерзавка, скользнув глазами по одеялу.– Заканчивай там, Галь,– приказала эта поганка, поднимаясь с места.– Завтра дел полно. Да и секатор купить еще надо. Ты же не против, если мы деньжат на инструмент из кошелька твоего экспроприируем?

Я почувствовал, как мое тело сковывает ледяной холод. Судя по непроницаемому выражению на хорошеньком личике, Чита была настроена решительно. Как я лоханулся. Думал, Галка заводила, а оказалось эта мелкая бандитка еще более ненормальная. Надо срочно что – то делать. Но что? Ненормальные ушли. Я заметался по подвалу, не находя себе места. Поняв бессмысленность моих движений, включил телевизор, и бездумно уставился в мерцающий экран.

Глава 6

ЕВА

– И что это было вчера? – спросила Галка, пытаясь припарковаться на маленьком клочке свободного пространства, возле магазина с чудесным названием «Мир ку…ни». Буква Х из названия волшебным образом исчезла, и теперь витрина манила обещанием непристойности.– Ты что, запала на красавчика? Вчера мы так вымотались, что не говоря ни слова обвалились в кровати и отрубились. И я надеялась, что сегодня Подвигалкина не вспомнит моей вчерашней импровизации. Ага, щаззз

– Дура совсем? – обиделась я, поправляя рюши на любимой праздничной блузе. Ну а что, в логово противника нужно отправлятся в полной самоуверенности. – С чего тебе только в голову такая гадость пришла? Знаешь же, как я ненавижу этого мажорика. Просто мне не нравится, как он себя ведет. А так может спесь с него спадет.

– Ну – ну,– хмыкнула Галька, переводя рычаг на нейтралку.– Иди уже, Мата Харя. Смотри, как бы там с с твоей многоумной персоны в очередной раз не сбили спесь. Требуй, чтоб деньги вернули, а то мы скоро с тобой отправимся в мир, который нам обещают на вывеске вон.

– Галь, ну зачем ты меня пугаешь? Я и так боюсь, аж писать хочу,– хныкнула я, чувствуя, как меня распирает.– Может ну его. Поехали домой. У меня есть Бейлис.

– Иди,– приказала подружка, и пихнула меня в бок, как раз в тот момент, когда я дернула ручку. От неожиданности я вывалилась кулем на асфальт, и едва не зарыдала, услышав треск ткани. Да уж, войду я в стан врага похоже не победителем. Сейчас я больше похожа на бойца вражеской армии, затыканного невзгодами и суровыми погодными условиями. Белая блузка не вынесла падения, и теперь в прореху на боку нещадно поддувало. Да и грязные пятна на лице и ссадины на руке шарму мне не прибавляли.– Ну вот. Теперь тебе точно вернут все, что должны. Я бы и то тебе подала,– хмыкнула Галка, закатив глаза. Ты неподражаема, Чита. Надо было маску поросенка брать. Она больше подходит твоему состоянию души.

Я не стала дослушивать издевательств. Медленно заковыляла к высокому офисному зданию, светящемуся в солнечных лучах миллионом окон, как елочная игрушка. Толкнула дверь и вошла холл, который за долгие годы работы в концерне изучила лучше, чем свой собственный дом.

–Евка, ты чего тут? – я вздрогнула от неожиданности, услышав собственное имя. Повернулась к источнику звука и увидела администратора Леночку, глядящую на меня ясными глазищами, обрамленными искуственными ресничками.

– За рассчетом пришла,– буркнула я, чувствуя себя в своей рваной блузке, усыпанной пятнами, ущербной, рядом с небесным созданием. Про леночку говорили, что она спит с Русланом. И почему то мне эти слухи не казались такими уж фантастическими. Вольский именно к таким девушками и питал страсть, судя по снимкам в глянце. – Олег Евгеньевич на месте? Я бы хотела с ним увидеться.

– Тебе в бухгалтерию нужно,– проблеяла Ленуська, уставившись мне за спину. Я поежилась. Такой взгляд у красавицы бывает только в случае испуга или мыслительного процесса. Второе, кстати, случается у моей коллеги реже, а точнее никогда. – Слушай тут такое творится. Полиции полон офис. Всех допрашивают. Олег Евгеньевич в ярости. Альбинка на коня вскочила. Ужас. Все тут живем постоянно в страхе.

– А что случилось то? – шепотом спросила я, зная и что и так сейчас весь расклад узнаю. У Ленки язык совсем без костей. А тут свободные уши нарисовались. Только вот болтливая администраторша захлопнула свои гилауроновые губки, и завращала глазами. Мне даже показалось, что ее сейчас разорвет от напряжения.

– Не могу рассказать. Скзали, что уволят всех, к чертовой матери, если языками мести будем. А у меня кредит на машину и ипотека. Но, ты зря пришла сейчас. Ев, иди домой, а. Бухгалтерия все равно пока не выдает никаких денег. Из – за Руслана, черт бы его побрал и мы сидим на эфесе, ножки свесив. Там требуют выкуп, а следователь такой дотошный. Зверь просто.

– Лен, я можно в туалет сгоняю только? – пискнула я, поняв, что больше и слова не добьюсь от красавицы. Слишком уж резко она прекратила свои излияния. Да, видимо рассчета мне не видать, как собственных ушей. И придется нам с Подвигалкиной снова есть ону капусту. Или все же распечатать портмоне найденное Ванькой. А что, от многого немножко, это не грабеж, а дележка.

– Давай, только быстро,– приказала Леночка. – А то снова по шапке получу. Живем, как на вулкане.

Я прошла по коридору, удивляясь его пустынности. Обычно то жизнь тут кипела, а сегодня даже в курилке возле сортира тишина. Скользнула в кабинку талета и приступила к ритуалу, трудолюбиво пыхтя. Застелила сиденье унитаза туалетной бумагой в два слоя, и зависла над толчком, пытаясь не свалить дело рук своих. Терпеть не могу общественные уборные. Брезгую. И потому всегда таскаю с собой мирамистин и салфетки. А сегодня все это я забыла дома, потому что Подвигалкина спешила, как на пожар.

– Да, деньги приготовили,– услышала я капризный голос из соседней кабинки.– Этот старый идиот может отдуплиться от нервов. Сил больше нет терпеть.

Я замерла в позе орла зависшего над гнездом и забыла как дышать, превратившись в слух.

– Эти придурки сделали нашу работу,– хохотнула женщина.– Знаешь, что я сделала в первую очередь. Сообщила в СМИ и полицию, может убьют гаденыша, как обещали. Слушай меня внимательно. Полиция сидит на телефонах офиса неотлучно. Эти ненормальные похитители требуют денег. Сумма уже подготовлеа, место передачи неизвестно. Как только киднепперы позвонят, я сообщу тебе. Перехватишь чемодан. Да не ори, я все продумала. Эти дураки точно прикончат Руслана, не получив выкуп. И я стану наследницей. Да, я знаю, что гениальна.

Послышался звук сливающейся из бачка воды. Щелкнул дверной ригель. Я со скоростью белки встала на карачки, забыв про брезгливость, и вытянула шею, пытаясь рассмотреть женщину. Но увидела лишь дорогущие, кроваво красные туфли и женские голени, затянутые капроновыми колготами. Хорошо же я сейчас выглядела сейчас в колено – локтевой позе, с задранной голой заднице. Ладно хоть Галка не видит, а то бы мне не сдобровать. С трудом поднявшись на ноги, я натянула штаны и забыв про то, зачем собственно шла в уголок задумчивости выскочила из туалета и понеслась к выходу.

– Как всегда, прекрасна,– констатировала Галка, стоящая возле своей раздолбанной ласточки,– что на этот раз? В туалете было нашествие призраков, до такой степени тебя испугавших, что ты спасалась бегством? Зарплату пи – пи факсом выдали? Или ты сама натырила бумаги, вместо компенсации?

– Ты чего, совсем дура? – пропыхтела я, пытаясь выровнять дыхание.

– Да нет, я то вроде в уме. А вот ты выглядела ошеломительно, с развевающимся хвостом из туалетки, и красной физиономией.

Я оглянулась назад и едва не застонала. Боже, меня же видела куча народу, когда я несласьчерез фойе. Больше не пойду в офис ни за какие деньги.

– Ну давай, что узнала выкладывай,– приказала Галка, когда я наконец избавилась от хвоста и мыуселись в машину. – Судя по твоему лицу, новости есть.

Я кивнула и выложила все, что услышала в туалете. Галька замолчала, и мне показалось, что на ее лбу закрутился датчик загрузки, как в слабом допотопном компьютере. И судя по всему прогрузить выпаленную мною информацию у нее не хватало мощности процессора. Потому Галка хватала воздух возле ключа зажигания, и никак не могла попасть.

– Галь, поехали. Полиции вокруг полно. А мы сейчас с тобой им глаза мозолим,– нвконец гаркнула я, не сводя глаз с молодого парня в полицейской форме, направляющегося в нашу сторону.

Подвигалкина выпала ищз нирваны и вдарила по газам. Тарантайка сорвалась с места скрипя старыми колесами как будто ей на хвост насыпали соли.

– Пипец,– выдохнула Галка.– Ты знаешь, что за баба была в тубзике.

– Нет,– слишком поспешно сказала я, надеясь. Я и вправду не знала. Но догадки в моей голове вились не хорошие. И подтвердить их мог только один человек.

РУСЛАН

– Эй, вставай давай,– гаркнули над моей головой, и для верности с силой пнули , кровать, которая затряслась в конвульсиях, готовясь отдать душу своим кроватным богам. Я вскочил, как ужаленный, но готовый дать отпор ненормальным бабам. Всю ночь не спал, готовился защищаться, а под утро вырубился. Мне снилась эта овца Чита, клацающая у меня перед носом огромным садовым секатором. И сейчас я был весь липкий от пота, вплоть до прекрасных трусов, котрые кстати уже нуждались в стирке.

– Только попробуй,– прорычал я, понимая, что силы на стороне бандиток. Но, хоть помну их немного, прежде чем они меня уработают.

– Да ладно, успокойся,– миролюбиво заржала похожая на лошадь Галя. – Пошутила наша Чита. Я ж ветеринар, животных люблю. Думаешь стану я такому самцу членовредительства причинять. Да и чего тебе там резать – то?

– Успокойся Галь,– тихий голос второй бандитки заставил меня вздрогнуть. Точнее, то, как она появилась из тьмы, похожая на призрака, одетого в рванину. – Руслан, вы вообще с семьей то в каких отношениях.

– Тебе то какое на хрен дело? – ощерился я.– Или ты думаешь, что лакшери вашего вонючего подземелья настраивают меня на мажорный лад, и я хочу говорить с вами о своих делах? Да пошла ты. Я хочу нужду справлять в унитаз а не в поганое ведро, хочу нормальные столовые приборы, постельное белье не в стиле «второй городской морг», а нормальное. И трусы. Нормальные боксеры, не врезающиеся в жопу. И тогда, может быть, я удостою вас ответами на вопросы.

– А в рот тебе не плюнуть? – начала заводиться Галка, но быстренько заткнулась, под взглядом паразитки Читы. Которая почему – то смотрела на меня жалостливо, как на пашивого помойечного щенка. Терпеть не могу когда меня жадеют. Тем более, когда меня жалеют преступницы, глядя своим синими глазищами.

– Руслан, мы запросили за вас у вашего отца два миллиона евро,– спокойно сказала Чита, но я понял, что она нервничает.

– И что? У старого хрыча есть эти деньги,– буркнул я, пытаясь понять, к чему она ведет. – Требуйте еще. В конце – концов, кто из нас безжалостный преступник?

– Мы уже два раза звонили. Но Олег Евгеньевич не желает разговаривать. Я говорила с некой Альбиной, – Галка даже не стараясь скрыть злость, проорала мне в самое ухо, заставив поморщиться.– Потому назрел вопрос, как у тебя отношения с отцом? Мало того, наши требования, все были проигнорированы. Тебе это что нибудь говорит?

– Да иди ты в жопу,– хмыкнул я нагло, хотя в душе творилось черте что. Ну не мог мой скяга папуля просто так слить меня. Какие то зачатки отцовских чувств все же должны присутствовать в его лысой башке. Если конечно он вконец не оставил их, пыхтя на моей мачехе, и при этом искренне веря, что она стонет от любви к нему, а не от горячей страсти к распухшему счету выжившего из ума старикана.

– Хорошо, вы получите столовые приборы и постельное белье,– согласно кивнула малышка. Господи, эти ее глазищи я точно никогда не смогу выкинуть из головы, даже если выберусь из этого идиотского подвала. Если выберусь.

– Трусы не дадим,– вредно прошипела Галка. Вот ей я собственноручно сверну шею. С огромным удовольствием.

– Мне нужны гантели, штанга, в идеале беговая дорожка, стул…– начал я, загибая пальцы.

– Ты не наглей давай,– плюнула ядом страшная лошадь. – Может еще попку тебе присыпочкой детской обработать?

– Гал, прекрати,– устало вздохнула мелкая, и я преисполнился к ней горячей благодарности. Странно, что – то рано меня скосил стокгольмский синдром. Но, мне почему – то очень хотелось, чтобы она не уходила ни куда. Но Чита молчарзвернулась ко мне слишком узенькой спинкой, и я вдруг захотел помочь ей. Не от хорошей же жизни она подалась в киднепперши. – Пойдем, у нас полно работы. А вы, Руслан, подготовьтесь, я не шутила вчера, когда говорила, что хочу услышать ваши страдальческие крики. И лучше бы было, если бы вы сами их изобразили, без помощи Гали и ее любимых хирургических инструментов. Так что, потренируйтесь тут пока. Деньги мне нужны завтра.

Глава 7

ЕВА

– Эка ты завелась,– хрюкнула Галка. Я едва сдержалась, чтобы не тюкнуть ее чем нибудь тяжелым по многоумной башке.

– Ты купила симку? – чуть дыша спросила я. Чуть дыша – потому что боялась, что у меня откажет сердце от ужаса. Звонить сегодня предстояло мне, потому что хитроумная подружка в этот раз вытянула короткую спичку, когда мы кидали жребий. Это только на словах Подвигакина герой, а на деле такая же трусиха, как и я.

– Чуть нашла того бомжа.– буркнула Галка, и поежилась.– Ну, с паспортом. Чтобы симку оформить,– пояснила она, сморщив свой выдающийся румпель. Ну, да. В чем то Вольский прав. Галюся похожа на лошадку из муьтика, бегающую по кругу. Такая же грива огненно – рыжих волос, крупные зубы, и нос, который видно издалека. Но ей это все страшно идет. И если бы Галка захотела, то давно бы уже была женой какого нибудь счастливца.

– Ты меня слышишь, вообще, Курноскина? – гаркнула Галька.– Говорю, штукарь гаргалыге этому заплатила. Пока, наше предприяте, приносито только убытки. И запросы у нашего пленника царские. А ты ведешься, потому что запала на красавца. Ну признайся, Курноскина.

– Я тебя просила, не зови меня по фамилии,– я поморщилась. Чертова фамилия испортила мою жизнь с самого рождения. – И не неси ерунду. Я терпеть этого жлоба не могу.

– И потому смотришь в интернете магазины, где продается спорт инвентарь. И белье постельное наглаживаешь.

– Дура, – буркнула я.– Он же не маньяк, не убийца. Просто подонок. Но за это же не казнят? Даже у преступнтков, сидящих в одиночке, есть право на какие – то блага,– ощерилась я, поборов желание оттаскать подружку за огненную гриву.

– Ну – ну,– оскалила в улыбке свои зубища Галка.– Посмотрим, когда нас возьмут, какие блага он нам даст. А потом догонит, и еще поддаст.

– Думаешь, нас арестуют? – спросила я уныло. Галка невесело промолчала. А молчание, как известно знак согласия.

– Ладно, звони давай,– протянула она мне допотопный кнопочный телефон, который после звонка не жалко будет утопить в местном пруду. – Бог не выдаст, свинья не съест. Или пойдем к нашему узнику, я с удовольствием ему что нибудь отчекрыжу, чтобы вызвать мучительные стоны.

– А пойдем,– решила я, в надежде оттянуть время моего морально – душевного аутодафе.

– Я за инструментами,– оживилась Галка и шустрой белкой меьнулась в свою комнату. Ну, все. Началось. Теперь я вдруг отчаяно поняла, что вляпалась по самые не балуй. И пути назад уже точно нет. Или пан, или пропал. До этого то мне казалось, что все это какая – то дурацкая игра.

Галка пыхтя шагала за мной, таща свой тревожный чемоданчик. Ее часто вызывали ночью, и потому инструменты, которыми моя подруга лечит животных, а точнее крупный рогатый скот, на котором она специализируется, стоят у порога ее комнаты в постоянной боеготовности.

– Эй, ты живой тут? – заорала я с порога, – мы спускаемся.

Ответом мне послужила тишина, но я ничего иного от мерзавца не ожидала.

– Не буду стонать, пока все мои требования не будут исполнены,– нагло сказал нахал, сидящий на остове кровати. – Наглые какие. Я им деньги еще должен зарабатывать.

– А так? – спросила Галка, доставая из чемоданчика какую – то штуковину, похожую на одноручную пилу, с приспособлением для выковыривания чего – то на конце. Даже меня передернуло, чего уж говорить о красавце, сбледнувшем своим капризным лицом. – Мы ж тебя не просим, как ты не понимаешь? – голос моей подруги сочился медом, но глаза… Я и не думала, что она так умеет.ьЯ бы сразу на все согласилась. Руслан видимо тоже пришел к этому знаменателю, потому что молча кивнул, давая зеленый свет всем нашим начинаниям.

Я набрала знакомый номер и замерла на месте, слушая нескончаемо долгие гудки.

– Ну, чего там? – нервно спросила Галка,– не забудь включить корректор голоса.

– Тишина, – шепнула я, прикладывая к мембране телефона похожий на крупную таблетку прибор и радуясь в душе, что возможно мне не придется говорить с отцом похищенного нами мажора.

– Алло, говорите,– я вздрогнула от неожидланности,– я слушаю.

– Олег Евгеньевич, – дрожащим голосом вякнула я в трубку. – Нам кажется, что вы не любите своего сына, если позволяете ему страдать.

Галка приподняла над головой свой инструмент, и Руслан издал такой вой, что я чуть в штаны не напустила от страха. Ощущение было, что его режут на куски ржавым Галкиным инструментом. Я посмотрела на подругу расширившимися от ужаса глазами. Подвигалкина мелко тряслась, прикусив губу, явно, чтобы не заржать в голос. Руслан стенал, на кровати, и гремел цепями, что то приведение. И я сама поддалась истерическому веселью, но надо было продолжать разговор.

– Мы подумали, что вам будет интересно понять, что мы не шутим,– стараясь сохранять серьезность, промычала я.

– Я вас слушаю,– в трубке, что – то щелкнуло, видимо включилась запись разговора. Подвигалкина показала пальцем на запястье, типа цыгель – цыгель, ай лю – лю. А точнее, времени, пока нас отследят, у нас почти не осталось.

– Мы передумали. Не два миллиона. Двадцать. И передадите вы их нам по другой схеме,– выдохнула я, пытаясь выровнять дыхание.– О чем сообщим дополнительно. У вас два дня, потом Руслан умрет.

– Я уже передал деньги,– Олег Евгеньевич был взбешен, я знала этот его тон. Успела выучить, пока работала с ним. – речи про два миллион не шло.

– Сами разбирайтесь,– гаркнула Галка, выхватив у меня из рук трубку, и тут же нажала на отбой.

– Ты совсем, что ли? – покрутила она у виска пальцем.– Он же специально время тянул, чтоб тебя за жопу взять.

– А что, я бы тоже не отказался,– весело хмыкнул из своего угла пленник, про которого мы совсем забыли от страха.– Такая попка, огонь. Детка, старого хрыча бы кондрашка от такого счастья расшибла. А я бы мог доставить тебе несказанное удовольствие.

– Заткнись,– рыкнули мы с Подвигалкиной в один голос.

– Ну вот,– расстроился Вольский.– А где благодарность? Где оскар, чеит возьми. Я так орал, что папочка должен вам отписать не двадцать, а все двести лямов. Я же помог. Могла бы и облагодетельствовать.

– Получишь сегодня постельное белье и гантели,– буркнула я, стараясь не смотреть на полуголого красавца, который, я уверена, намеренно демонстрировал себя. Черт, сложен он как бог, конечно. И губы эти его…

Права Галка, от воздержания у меня едет крыша. Я же ненавижу этого вора, сделавшего меня преступницей. А сейчас я позорно ломанулась к лестнице, волоча за руку Подвигалкину и слушая несущийся нам вслед издевательский хохот.

РУСЛАН

И так, что мы имеем. Две идиотки, не понятно почему воспылавшие ненавистью именно ко мне – такому прекрасному и замечательному парню. Выживший из ума старый дуралей. Сука мачеха, визжавшая в моих объятиях, как подрезанная хавронья, а потом рассорившая меня с отцом. Нет, я не мучаюсь угрызениями совести от того, что переспал с нечистоплотной бабой, являющейся женой моего отца. Так и надо этому старому хмырю. Но справедливость все же должна восторжествовать. Позволить этой овце обманывать Вольских – значит расписаться в собственном лоховстве. И если папулю устраивает такой расклад, то я что – то не очень доволен. Капиталы, которые должны стать моими, наглым образом уплывают в цепкие, похожие на куриные, лапки Атласовны.

Я поднялся с неудобного ложа, на котором сидел в позе роденовского мыслителя, и чуть не взвыл от боли в застоявшихся мышцах. Бросил на пол одеяло, и принял упор лежа, гремя цепями, дворовый пес. Этим двум маромойкам тоже не прощу унижения. Урою обоих. От злости у меня потемнело в глазах.

– Твари, – прорычал я, делая первое отжимание.– И глазастая эта, такая же мразота.

Взгляд зацепился за уходящую под кровать цепь. Я поднялся на ноги, и провел рукой по крупным звеньям, удивляясь, почему раньше не сообразил посмотреть, к чему же меня приковали две чокнутые идиотки. Видимо безумие передается воздушно капельным путем. Проследил путь цепи, и издал клич самца бабуинов. Твою мать, ну ладно эти дуры, но я то всегда считал себя высокоинтеллектуальным человеком с высоким АЙКю. И это признали даже в банке спермы, почетным донором которого я до сих пор являюсь, по вине нерасторопного адвоката, черт бы его побрал.

– Только полные дуры могли приковать мужика к ножке гнилой кровати,– прорыдал я в темноту, воздев руки к корявому потолку, который успел изучить за время проведенное в этой обители зла, до единой трещины.

Кровать обиженно скрипнула, когда я одной рукой приподнял ее, чтобы освободиться. Лестницу преодолел с трудом, задыхаясь. Как дряхлый старикан. Подергал фанерную дверь, уовлетворенно отметив, что замок сбить с моей физической подготовкой – вопрос какашка. И так увлекся, что не сразу расслышал приближающиеся голоса.

– Галь, давай его отпустим. Ну его к черту. Не жили богато, нефиг начинать,– голос куколки, молящий и уставший привел меня в чувство. Я ломанулся вниз по ступеням, гремя кандалами, как призрак каторжника, и молясь при этом, чтобы моих экзерсисов не услышали похитительницы. Надо было мне все же быть более аккуратным, я запнулся об чертову цепь, и дальнейший путь преодолел, кувыркаясь, как коверный на арене, до самого царского ложа.

– Эй, ты чего там? Если койку сломал, другую не дадим, она раритетная. Фиг тебе? – раздался сверху вредный голос Страшной лошади.

– Да пошла ты,– радостно гаркнул я в ответ, судорожно засовывая цепь под ножку кровати. – Просто я тут танцую. Скажи Чите, что ей должно понравиться. Тарзан в сравнении со мной мальчишка неразумны й.

– Сам скажи,– хмыкнула Галка. – Я тебе не радио Свобода, брехать впустую.

– Постельное и гантели,– с трудом борясь с болью в отбитых мослах, гаркнул я, харахорясь.– Или никаких переговоров.

– Ну это мы посмотрим,– проорала вредная Галка. А потом я услышал шум, тихий стук, и испуганный вой вредины, прежде чем меня сбило с ног легкое тело. Я машинально сомкнул руки, подхватывая легкое тело.

– Евка, ты жива? – истерически завыла сверху Галюся.– Ответь, пожалуйста. Умоляю.

– Ева, значит,– прошептал я, прижимая к груди худышку, которая замерла и даже не дышала. – Красиво. Как раз для бандиток с большой дороги, крадущих богатых дяденек из их жилищ. Слушай, с твоим умением ты свернешь шею раньше чем получишь выкуп за мою выдающуюся персону. Могли бы лестницу в этом дворце хоть немного подшаманить. Я не готов сгнить тут в расцвете лет в обнимку с трупом похитительницы.

–Пусти,– прохныкала красотка, и затрепыхалась на мне, от чего идиотские трусы с новой силой впились в мои ягодицы. Вот только я и не держал ее. Эту функцию с блеском выполнила адская кровать. Сила инерции снова закинула меня с поклажей в раритетную панцирную сетку, и теперь мы как мухи в паутине барахтались в провисшем до полу гамаке.– Ты наглый нахал.

– Вопрос спорный,– буркнул я, мечтая содрать с себя кружевные панталоны. Уже даже на боди бы согласился, лишь бы в жопу не врезалось колючее кружево. – Это между прочим не я на тебя накинулся, хотя мог бы. И даже сделал бы с удовольствием. Умею, знаю, практикую, как говорится. Но ты тоже горячая штучка.

– Тебе не надоело? – выдохнула Ева прямо мне в грудь. Черт, да что же это такое. Я больше не мог терпеть. Просто столкнул с себя легкое тело, в противном случае я за себя уже не ручался.

– Слушай, вот скажи мне, чем именно я заслужил столь пристального внимания со стороны таких дерзких похитительниц?– спросил я, вложив в свой голос оптимальную дозу издевки.– денег у меня нет, все у папочки. Умений особых тоже, ну разве что – я секси. В Этом причина? Да?

– А ты не знаешь? Так и не вспомнил еще? – буркнула девка.– С тех пор. Как ты появился в моей жизни от тебя одни неприятности.

– Интересно, что же я сделал такого за три дня проведенных в подвале? – нахально спросил я, развалившись на царском ложе. Ах, как она поераснела. Уши, как прожекторы засветились краснотой, делая дурочку еще более аппетитной.– неужели украл твое сердечко. Я не Адам, дорогуша. И такие доходяги, как ты, меня не возбуждают.

– Я вижу,– хмыкнула нахалка, уперевшись наглым взглядом в… Ну, в общем пришлось прикрыться одеялом. – Нет. Вы разрушили мою жизнь раньше. Отобрали Паруслана, а потом просто выкинули на улицу, как собачонку. Конечно, вам же плевать, что я одна сына ращу, и мне нужна была эта работа, мать ее. Я ей отдала всю сознательную жизнь,– уже прокричала Ева.

– Я никого не увольнял,– честно сказал я, но она так на меня посмотрела, что казалось я опаду горсткой пепла к ее ногам, обутым в дешевые, какие то мальчишеские кроссовки детского размера.– И кто такой этот Паруслан, черт его возьми? Я не интересуюсь мужиками. А мужиками с таким именем идиотским и подавно.

– Я бы тебя убила,– прошипела красотка и глаза ее блеснули в тепмноте.– Вот только сына жаль. Не хочу оставить его сиротой.ю

– Так он и так окажется в приюте, когда я запихну твою хорошенькую задницу в тюрягу,– не остался я в долгу.

Ева пошатываясь подошла к лестнице, подняла с полу сумку и со всей силы метнула ее в меня. Показалось, что из меня выбило весь воздух, когда торба упала прямо мне на грудь.

– Твои гантели,– хохотнула мерзавка. Интересно откуда столько силы в столь тщедушном тельце? Или я все же добился своего и разозлил малышку.

– Передай Галюсе, я согласен на боди, – проорал я вслед моей тюремщице. – В нем я буду еще больше секси.