Текст книги "Мы влипли"

– Садитесь, – повторил он.

Мы с Соней переглянулись и полезли в салон. Девушка расположилась на переднем пассажирском, сам он сел за руль.

– Полин, как учеба? – спросил Игнат Владимирович, когда мы выехали со стоянки.

– Хорошо, большое спасибо.

– Напомни, у тебя какой курс, первый?

– Да.

– Матвей в этом году заканчивает. Странная идея, ему нет необходимости в дипломе, но захотел. Ладно, может, отберет кого посмышленей к себе на работу. Знаешь, почему лучше всего брать отличников?

– Возможно, потому, что они больше всех знают и из них выйдут лучшие специалисты.

– Да брось. Нет, конечно. Знания и хорошие оценки никак не связаны между собой. Сколько примеров. Но из отличников выходят прекрасные исполнители. Что скажешь, то и будут делать. Вся система образования у нас построена на этом. Нужно не знать предмет, а знать, как ответить на те вопросы, которые выдумают для экзаменов. Улавливаешь?

– Да, – кивнула я.

Матвей с отцом похожи не только по внешности, но и характерами, взглядами.

Соня толкнула меня в бок и округлила глаза. Хочет, чтобы я задала интересующий меня вопрос, раз уж появилась такая возможность. Но я продолжала молчать. Пусть разговор так и крутится вокруг учебы, меня вполне устроит.

– Игнат Владимирович, а Матвей надолго уехал? – вдруг громко спросила Соня. – Или вы не в курсе?

Я замерла. Ну, Соня.

– Сегодня созванивались, сказал, прилетает завтра.

Он не спросил, почему Матвей не счел нужным предупредить меня, и постепенно я несколько расслабилась.

Завтра. Прилетает завтра.

Отец Матвея довез до дома сначала Соню, потом меня, и вместе с девушкой, которая за всю поездку не проронила ни слова, уехал по своим делам.

Весь вечер я думала только об одном. Матвей прилетает, я скоро его увижу.

Но лучше бы он и дальше отсутствовал. Я поняла это, как только увидела его в универе на следующий день.

Глава 4

Матвей выглядел, как всегда, эффектно. Если поездка была сопряжена с какими-то нервами, то на его внешнем виде это никак не отразилось. Хотя… я не могла судить точно, ведь подойти к нему близко не представлялось возможным. Вокруг собралась кучка приближенных, среди которых вертелись и девушки. Некоторых из них раньше в его окружении не наблюдалось.

В данный момент мне было почти плевать на девушек. Хотелось знать, куда он уезжал, что стало с теми парнями и его бывшим другом? Никак не могла отделаться от разрушающих мыслей, что я стала причиной ужасных травм или чего похуже.

Или ездил на отдых? Он смуглый, поэтому не скажешь наверняка, загорел или нет.

А еще…

К сожалению, несмотря ни на что, меня все еще тянуло к нему со страшной силой, а в груди щемило так, что не хватало кислорода.

– Полин, может не стоит так пялиться на него? – тихо произнесла Соня.

– Да, – кивнула я. Но продолжала пялиться. Не могла не смотреть.

Одна из девушек, снова длинноволосая блондинка, как он любит, переместилась к Матвею излишне близко и, как бы между прочим, положила ему руку на плечо. Потом приподнялась на цыпочки, подалась так близко к нему, как возможно, улыбнулась и начала что-то нашептывать.

Он не оттолкнул, стал слушать. Даже чуть склонил голову набок, чтобы ей было удобнее.

Я напряглась, а он вдруг посмотрел на меня. Впервые с того момента, как мы оказались в одном коридоре. На лице наглое, надменное выражение, в глазах ни капли тепла, только насмешка.

Я тут же отвернулась. Похоже, он и правда спокойно обходится без меня.

– Да, Сонь, ты права. Не стоило вообще смотреть в его сторону.

Подхватила подругу под локоть, и мы заспешили прочь. Чтобы не проходить мимо компании, пришлось сделать крюк и подняться по другим лестницам, но я бы несколько километров лишних прошла, только бы больше не видеть ни его, ни того, как он позволяет другим девушкам к себе прикасаться. Еще бы целоваться начали на глазах у всех.

– О, приветики! – подлетела к нам Машка, и мы расцеловались.

– Полин, Соня, идете сегодня на вечеринку?

– Нет, – ответила за меня Соня.

– А что так? Поль, то, что вы с Матвеем расстались, ничего не значит. Он всем сказал, чтобы по-прежнему тебя приглашали. Так что, будешь там своей. Кстати, – приятельница со старшего курса перешла на шепот, – а почему вы расстались? Он тебя бросил, да?

– Она его бросила, – снова встряла Соня, – потому что он ей надоел и у нее появился новый парень.

– Что? – воскликнули мы одновременно с Машей. Я была в шоке от Сониных слов, а уж о Маше и сказать нельзя. Я прямо видела, как лихорадочно работает ее мозг. И как не терпится ей разнести новость по всему универу.

Машка тут же распрощалась и убежала, а я повернулась к Соне.

– Сонь, ты с ума сошла.

Подруга пожала плечами.

– А что? Он может, а ты нет? Между прочим, с Никитой этот прием сработал безотказно, сама знаешь.

– Сонь, Матвей не Никита.

– А мне кажется, все парни такие. Все равно же хуже не будет.

Я не могла разделить мнение подруги.

– Полин, с тобой все в порядке? В смысле, понятно, что нет. Я имею в виду физическое здоровье? – спросила Соня ближе к концу пары.

– Не знаю.

Последние полчаса лицо и правда горело, лоб и щеки пытали.

– Нет ли температуры?

– Приеду домой, померяю.

– Да, померяй и если вдруг будет, обязательно выпей витамин С. И сиди дома! Не ходи на работу.

– Да, посмотрим.

Сказала так, чтобы успокоить подругу. Я никогда не пропускала работу и не собиралась в этот раз. А самочувствие… Как только вышли из аудитории, сразу поняла, почему вся горю.

Матвей прохаживался по коридору, в десятке метров от выхода. При моем появлении замер и уставился на нас.

– Сонь! – Я уцепилась за руку подруги.

– Полин, – прошептала она.

Мы чуть сдвинулись, чтобы дать выйти другим студентам, но не спешили двигаться вперед. Тогда Матвей сам пошел навстречу. Остановился буквально в паре метров от нас. Многозначительно перевел взгляд на Соню.

– Э… я пойду, Полин? Мне надо… но буду поблизости, – выпалила она, хотя продолжала стоять рядом.

Я слабо кивнула, и только после этого подруга отошла. Матвей сверлил меня взглядом.

– Отойдем, – скорее приказал, чем спросил он.

Поскольку некоторые студенты, выходящие из аудитории за моей спиной, значительно замедлили шаг, и даже сбились в кучки, решила не спорить. На негнущихся ногах пошла в сторону и остановилась, лишь когда мы достигли окна. Присела на подоконник, потому что ноги отказывались меня держать.

Матвей стоял близко. До меня долетал аромат его парфюма в сочетании с его собственным запахом. Это оказалось настолько приятным… Мое тело наэлектризовалось. Так отозвалось на его близкое присутствие, буквально вопило о том, чтобы я придвинулась к нему ближе.

Я отодвинулась чуть дальше.

– Что ты хотел?

– Мне сказали, у тебя появился новый парень, это правда?

Дернула плечом. Как я и думала, Машка уже разнесла сплетню, так необдуманно слетевшую с Сониных губ.

– Какое тебе дело? Сам ходишь в окружении девушек, а мне нельзя?

– Значит, правда. Кто он?

– Неважно.

Матвей шагнул ко мне. Я охнула, хотела спрыгнуть с подоконника и сбежать, но не успела. Он прижал меня к подоконнику, так, что ребро оконного откоса больно впилось в попу, а его пальцы сомкнулись на плечах.

– Матвей, отпусти!

– Назови имя. Это кто-то из университета? Из твоей группы?

– Нет! Пусти!

– С работы?

– Какое тебе дело?

Попыталась оттолкнуть и для этого пришлось прикоснуться его груди. Ладони загорелись не меньше лица.

– Кем бы он ни оказался, ты не будешь с ним встречаться, Полина.

Матвей произнес это таким безапелляционным тоном, что во мне тут же начало расти негодование. Хоть у меня и нет никакого парня, но он не имеет права вести себя так и указывать, с кем мне встречаться, а с кем нет. Я не собиралась молчать.

– Что? Ты не можешь мне указывать, не имеешь права!

– Не обсуждается. Лучше тебе свыкнуться с этой мыслью прямо сейчас, чтобы в будущем не возникло проблем.

– Проблем?

– Именно. У него, у тебя. У вас обоих.

– Что?

Все внутри похолодело.

– Ты… ты мне угрожаешь?

– Информирую.

Я потеряла дар речи и не могла сразу сообразить, что говорить или делать дальше. Ясно только одно: Сонин план потерпел оглушительное крушение. А то, что я узнала о Матвее, не дает усомниться в его словах.

Тело охватила неконтролируемая слабость. Как же хорошо, что в реальности у меня никого нет, иначе… от Матвея можно ожидать чего угодно.

Его руки все еще сжимали меня, иначе я бы не устояла на ногах. Двухминутный разговор с ним вымотал сильнее многочасовой тренировки. Я отвела взгляд и даже прикрыла глаза, чтобы хоть как-то собраться с мыслями.

– Матвей, зачем тебе это? Если мы… расстались, то… незачем.

– Это плохо скажется на моей репутации. Все, что тебе нужно знать, – отчеканил он.

На репутации? Он серьезно?

– Все, о чем ты можешь думать, это… это… какая-то репутация?

Вновь подняла на него взгляд. Его глаза сейчас были чернее ночи. Два омута, которые затягивают и не отпускают. Страшно, но хочется. Так хочется шагнуть за черту. Я сделала это, больно упала и теперь мне будет очень сложно подняться.

– О чем еще я, по-твоему, должен думать, Муромцева?

Муромцева, даже не Полина.

– И всего за неделю, что меня не было. Быстро. В общем, надеюсь, ты все поняла и второй раз повторять не придется.

Он резко отпустил меня, развернулся и пошел прочь.

Я прислонилась к стене и сползла по ней вниз. Через несколько секунд рядом со мной оказалась Соня.

– Полин, что? Что он тебе сказал?

Я подняла голову и посмотрела на подругу. В ее голосе и лице сквозило такое неподдельное беспокойство, что я решила не расстраивать ее подробностями. Ведь это она ляпнула про парня, хотела сделать как лучше.

– Да, так, – вздохнула я и тут же добавила: – Сонь, твой план провалился. Все, что Матвею важно – это его репутация. Всего лишь репутация.

Придя домой, я померила температуру. Тридцать восемь и девять.

Впервые за все время работы в клубе я решила пропустить. Позвонила напарнице и попросила заменить меня на занятиях.

Глава 5

Весь вечер я провела в постели. Просто лежала и смотрела в одну точку. На то, чтобы повернуться на другой бок, требовались колоссальные усилия, не говоря уже о том, чтобы встать и заварить себе чая.

– Полин, что случилось?

Как только мама пришла с работы, сразу же принялась суетиться вокруг меня.

– Заболела?

– Да, что-то неважно себя чувствую, – не стала скрывать очевидного я. Вот только причину болезни не назвала. Мама сразу же решила, что у меня простуда.

– Ну вот, доработалась, досиделась на диетах, – тут же начала она причитать.

Принесла мне любимый напиток с имбирем и лимоном, и продолжила охать. В конце концов, сказала, чтобы звала ее в любой момент, и удалилась.

Я осторожно села на кровати, взяла в руки чашку. В нос ударил хорошо знакомый специфический запах, и я чуть не расплакалась. Несмотря на то, что пью этот напиток уже много лет, последнее воспоминание, связанное с данным ароматом – Матвей. Он заваривал мне имбирь с лимоном. Потому что запомнил.

Так и получалось. Все, о чем бы я ни думала, неизменно возвращало к мыслям о нем. О том, каким внимательным он был ко мне, и каким заботливым. Совсем не похожим на того Матвея, каким он предстал сегодня.

На лекции на следующий день я также не поехала, решив пропустить.

– Полин, как ты? Все так серьезно? – спросила Соня по телефону, когда я осталась дома еще и на следующий день.

– Сонь, мне уже лучше, завтра обязательно приду.

На самом деле, мне было не лучше и не хуже. Так же. Температура спала еще вчера, но слабость и отсутствие радости жизни никуда не делись. Мне хотелось к нему.

– Полин, знаешь, – сказала вдруг Соня, – а Матвей интересовался, куда ты пропала. В смысле, что с тобой происходит.

Я замерла, а пальцы, сжимающие новенький айфон, который я так и не рискнула вернуть, задрожали.

– Он спрашивал обо мне?

– Ну, не прям лично он. Никита очень активно выяснял. Ясно же для кого.

Я отмахнулась.

– Ничего не ясно. Мало ли, может Никита просто так спрашивал, для поддержания разговора.

– А я думаю, для Матвея. Не могу поверить, что ты вот так вдруг резко стала ему безразлична.

– И что ты сказала Никите?

– Блин, Поль, мы же с тобой не договорились, что нужно говорить. Так что сказала, как есть, ты неважно себя чувствуешь. Нормально?

– Да, какая разница.

– И еще, знаешь, что я заметила? Эти два дня Матвей ходил без девушек. То есть, никто вокруг него не ошивался. В смысле, конечно, вертелись, но знаешь, на расстоянии держались. Не так близко, как он позволял им при тебе. Может… может, все не так плохо?

Может и не так плохо.

И у нас с Соней розовые очки на глазах. Ведь мне так хотелось поверить. Я настолько сильно скучала, что готова была уже наплевать на принципы и сделать первый шаг. Ей показалось, что Матвей интересуется мной и ведет себя вызывающе специально, чтобы вызвать ревность, а мне казалось, что в тот вечер он был где-то рядом. Паранойя.

Я специально выходила на кухню при выключенном свете и смотрела в окно. Место, где он обычно парковался, пустовало. Я возвращалась в комнату. Почти тут же шла в коридор и замирала у входной двери. Странная фантазия, что стоит мне ее открыть, и я увижу Матвея.

Конечно, я не открыла, даже не попыталась. Матвей не из тех, кто станет околачиваться у кого-то под дверью.

Мое разочарование оказалось бы слишком сильным, а мне так хотелось помечтать.

Когда на третий день я появилась в универе, Матвей вел себя как ни в чем не бывало. Зря Соня обнадеживала и хорошо, что я ей не сильно поверила. Мы сталкивались несколько раз. В коридорах, в столовой. И все эти разы обменивались лишь мимолетными взглядами. Я старалась поменьше смотреть в его сторону, он делал то же самое.

Такая ситуация длилась больше недели и становилась все невыносимей, по крайней мере, для меня. Что чувствовал Матвей, я не знала, вполне возможно, что ничего. Девицы снова крутились вокруг, так же, как и парни из свиты. Не верилось, что он сильно скучает.

В тот день у меня был выходной. Я решила провести вечер дома, как обычно. В отличие от всех, кто планировал оторваться на дне рождения одного из приятелей Матвея и просто повеселиться за чужой счет. Близилась сдача сессии, и все считали, что перед активной работой нужно хорошо отдохнуть. День рождения пришелся как раз кстати. Меня несколько раз приглашали присоединиться, как лично, так и писали в мессенджере. Я отвечала всем, что подумаю, сама же планировала посвятить вечер учебе.

Уселась с конспектами за стол. Но вместо того, чтобы включить лампу и начать заниматься, принялась пялиться на деревья за окном. Точнее на одно конкретное дерево. То, что посадил Матвей.

Как недавно это было и в то же время так давно.

Но стоило вспомнить, как Матвей лично, под одобрительным руководством бабы Шуры, сажал это дерево, как я не могла сосредоточиться ни на чем больше. Как он сказал тогда: будешь смотреть на него и вспоминать обо мне. Как раз этим я сейчас и занималась.

А потом на ум пришел эпизод, когда я решила, что он везет меня к себе, и дико испугалась, ведь тогда между нами еще ничего не было. А он между тем просто довез до дома. Хотя и сказал, что, само собой, мы едем к нему. Вдруг и сейчас он просто играет?

Вдруг эти слова про репутацию – ложь, скрывающая то, что он на самом деле чувствует и думает?

Мне вдруг захотелось это выяснить. Поговорить с ним. Так нестерпимо захотелось его увидеть, что, если не сделаю этого прямо сейчас, хотя бы не попытаюсь, просто умру. Да и шанс хороший. Вечеринка, неформальная обстановка. Это не универ, где все взгляды будут направлены только на нас, а стайка девиц из свиты станет перешептываться в отдалении и бросать в мою сторону ненавидящие взгляды.

Я сорвалась с места и принялась судорожно одеваться. Потом взялась за прическу. Распустила волосы, расчесала и снова стянула их в хвост. Все время, пока приводила себя в порядок, руки дрожали. О том, чтобы накраситься при таком мандраже, речи не шло.

Адрес особняка, где проходила вечеринка, нашелся в мессенджере. Почти пригород и вместе с тем, пробки схлынули, можно добраться довольно быстро. Сейчас веселье должно быть в самом разгаре. Я решила не заморачиваться с поиском маршрута и вызвала такси. Пока доеду, пока найду там Матвея.

О том, что он будет присутствовать на вечеринке, я знала доподлинно, потому что организовал все его приятель. Матвей не может пропустить. Соня с Никитой тоже должны быть там.

Я хотела написать Соне, что тоже еду, но передумала. Подруга решит, что я хочу расслабиться, и начнет предлагать пойти танцевать или что-то в этом роде. Мой же план состоит совсем в другом. Найти Матвея, отойти с ним в свободное от лишних ушей место и поговорить. Выяснить, что он на самом деле ко мне чувствует. И если… если только ему плохо также, как и мне, попытаться наладить наши отношения. Попробовать заново.

Потому что сейчас я понимала совершенно точно, что без него не могу. Что бы я тогда не наговорила в запале злости и страха. Каким бы жестким он ни был и что бы ни говорил или делал, я люблю его.

Такси остановилось метрах в трех от входа в особняк. Я расплатилась и быстрым шагом направилась к забору. Без проблем прошла фейс-контроль охранников, дежуривших у ворот, достаточно было показать приглашение, присланное на телефон. Потом еще один непосредственно при входе, и оказалась внутри.

Все, как любят показать в фильмах. Полумрак, светомузыка, несколько комнат, битком забитых студентами, импровизированный танцпол.

Только сейчас я поняла, что моя затея может оказаться не совсем удачной. Народу очень много и как среди всего этого мельтешения лиц и тел со стаканчиками в руках найти Матвея?

Танцпол и зону перед ним я отмела сразу. Ни разу не наблюдала у Матвея склонности к танцам, и он никогда не сядет на самом проходе. Скорее его следует искать в наиболее уютном и удобном по расположению месте. В окружении небольшой компании «избранных». Возможно, в каком-нибудь «vip-зале». Точнее комнате, где не такая скученность народа, легче дышится и есть только его ближний круг друзей.

– О, Полина, приве-е-ет! – Маша вынырнула из толпы и полезла обниматься. – А говорила не придешь.

– Привет, Маш. Передумала. Как тут у вас?

– Круто. Народу очень много, все любят вечеринки, которые проходят у Темы дома. Места много и еды, а особняк даже не в пригороде. Добираться удобно.

– Да, – кивнула я.

– Твоя Соня вместе с Никитой танцуют, только что видела. Макарова напилась так, что свалилась с дивана. Ребятам пришлось оттаскивать ее на второй этаж в свободную комнату, чтобы проспалась. Игнатова замутила с Сергеевым, а Гаранин…

– Маш, а Матвея не видела? – прервала я поток ненужной информации.

– Матвея… э… ну… видела. Где-то тут он был. Буквально минут десять назад.

– На первом этаже?

– Вроде да.

Она часто-часто закивала.

– Конечно, да, он на первом. Возможно, пошел покурить с Темой или сидят в карты играют. Ты поищи. На первом, потому что на втором этаже его точно нет. Что ему там делать?

Но я все больше и больше посматривала в сторону лестницы на второй. Проблема в том, что Маша всегда очень плохо врала. Точнее, прямо чувствовалось, когда она не уверена.

– Маш, он на втором?

– Не-е-ет, что ты Полин, говорю же, где-то здесь.

Врет или все же нет?

– Ма-аш, ну где ты застряла. Вот так посылай тебя, сто лет ничего не дождешься! – за Машкиной спиной показалась одна из девчонок из ее группы.

– Ой, Кать, ну, остановилась на секунду, поболтать с Полей, что с того.

Они начали спорить, а я двинула к лестнице.

В животе свернулся тугой узел страха, холода и нехорошего предчувствия. Потому что просто так на этаж, где кроме приватных комнат ничего нет, не ходят. Потому что я не хотела бы, чтобы Матвей был там.

Мозг вопил, чтобы я остановилась, не ходила, но ноги уже сами поднимались по ступенькам. Я буквально взбежала по лестнице и оказалась на небольшой площадке. Осмотрелась. Здесь было немного темнее, чем на первом, и музыка становилась все тише по мере того, как я продвигалась по коридору от двери к двери. Слишком много дверей. Не буду же я открывать каждую.

Внезапно из-за одной мне послышался женский смех, а потом голоса. Дверь начала открываться. Я быстро огляделась и трусливо юркнула за кадку с цветком, стоящую в углублении у окна. Голоса приближались, а удары сердца отдавались у меня в ушах набатом.

Через секунду мимо меня, обнявшись, прошли незнакомые парень и девушка. Девушка на ходу поправляла платье и прическу.

Мои щеки вспыхнули еще раньше и сейчас изнутри жег такой стыд, что становилось нестерпимо. Я поняла, что нужно немедленно убираться отсюда. Что я вообще себе позволяю? С ума сошла. Совсем сошла с ума. Если уж мне приспичило поговорить с Матвеем, всегда можно сделать это в другом месте и в другой обстановке. В конце концов, просто приехать в его клуб перед или после тренировки.

Парочка спустилась по лестнице и я, немного выждав, кинулась за ней следом, пока еще кто-нибудь не вышел и не застал меня здесь. Все тело пробивало дрожью, ладони вспотели.

Только когда я оказалась снова на первом этаже, среди толпы и шума, стало немного легче.

В горле пересохло, и я принялась оглядываться в поисках кулеров с водой или чего-то подобного. Утолю жажду и смоюсь отсюда, пока полностью не опозорилась.

Внезапно взгляд уперся в широкую спину.

Походка такая, что глаз не оторвать и фигура.

Матвей.

Он удалялся от того места, где стояла я, а пока я раздумывала, как поступить, совсем скрылся из глаз.

– Полина, ты все же пришла?

Соня оказалась рядом и обняла меня за плечи.

– Привет, Поль.

– Сонь, не знаешь, что там находится?

Я указала в ту сторону, куда ушел Матвей.

– Эм-м, не подскажу, я сама здесь первый раз. Вроде бы кухня. Или служебные помещения.

– Хорошо.

– А что?

– Только что видела, как Матвей туда ушел. Хочу с ним поговорить.

– Полин, я как раз собиралась тебе написать, типа отчет. Он вел себя нормально. Не крутил с девками, хотя вешались. Все больше с парнями общался.

Сонины слова придали сил.

– Хорошо. Пойду тогда.

– Да, поговорите. Не может же быть, что из-за какой-то глупой ссоры вы расстанетесь навсегда.

Оставила Соню и поспешила в сторону кухни, или что там еще находится.

Почти бежала, наплевав на осторожность. Толкнула единственную здесь дверь и вошла в помещение. Принялась осматриваться, часто моргая. Давая глазам привыкнуть к полумраку.

Так и есть, кухня. Несмотря на то, что все вокруг тонет в темноте, можно различить плиту, раковину и другую кухонную технику. Только здесь никого нет. Зато имеется еще одна дверь, ведущая, по всей видимости, на террасу. Я пересекла помещение, осторожно ступая по плиточному полу, толкнула следующую дверь. Она открылась почти бесшумно. А может быть и со звуком, я не очень запомнила. Потому что почти сразу начала слышать совсем другое.

– Матвей, – донеслось до ушей мурлыкающее, с придыханием, – как же я мечтала о тебе.

В глубине террасы стоял Матвей. И он был не один. Обнимался с какой-то девицей, лица не разглядеть. Судя по светлым длинным волосам это та самая, что вертелась вокруг него последние недели.

Девица замолкла, и взамен ее голоса послышались совсем другие звуки. Парочка начала целоваться. Совершенно определенно.

Мне стало нестерпимо жарко. Холодно. Снова бросило в жар. Осторожно, пока они не заметили моего присутствия, я отступила обратно в кухню.

Зря я решила, что Матвей будет страдать точно так, как и я. Он уже забыл. Даже не вспоминает.

Я снова пересекла помещение, осторожно закрыла за собой дверь и прижалась к ней спиной. Простояла так несколько секунд. Слезы готовы были покатиться из глаз ручьями, но я сдерживалась. Изо всех сил держалась, чтобы не показать слабости. Не сейчас.

Оторвалась от двери и начала двигаться к выходу. Пробралась сквозь толпу развлекающихся парней и девчонок. Каждый взрыв смеха отдавал в голове болью. Резкой, до темноты в глазах. Не думать, больше не думать о нем.

Только бы добраться до выхода, и не свалиться по дороге. Потому что у меня не хватит сил подняться.

Забыла о том, что нужно заранее вызвать такси, но мне помог с этим один из охранников. Оказывается, тут дежурят несколько. Как раз для таких вот экстренных случаев. Для перепивших, должно быть. Только я не пила.

Села в салон и продиктовала адрес. Мой голос хриплый, срывающийся. Дрожащий, как и я сама. Что ж, я ведь не ожидала, что все это время Матвей будет хранить мне верность.

Я получила то, о чем подсознательно думала все это время. Для него это были заурядные, плановые отношения на семестр. Плюс минус месяц, из-за форсмажоров.

Жаль, что я все еще продолжаю его любить.