Текст книги "Власов против Сталина. Трагедия Русской освободительной армии, 1944–1945"

Для сохранения своей дистанции в отношении немцев Власов все же считал нужным не составлять списков на повышение самому, а разрешать подписывать и подавать их начальнику командного отдела армейского штаба. После войны это трактовалось так, что не его слово главнокомандующего имело вес у немцев, а слово человека, которого теперь представляли как собственного агента немцев в армейском штабе [93]. Этот аргумент подхватила в особенности советская пропаганда, стремясь дискредитировать Позднякова, антипатичного из-за его публицистской и политической деятельности, как орудие СД, гестапо и СС, и приписать ему все возможные злодеяния. Насколько бессмысленны спекуляции, представляющие Власова и руководящих офицеров Освободительной армии как заложников гестаповского агента, видно уже по служебным функциям Позднякова, обусловившим его контакты со штабом генерала добровольческих частей, но не с какими-либо инстанциями гестапо или СД. На то, что такое сотрудничество было бы совершенно невозможно уже по организационным причинам, указали как генерал добровольческих частей в ОКХ, генерал кавалерии Кёстринг, так и – особенно подчеркнуто – бывший начальник отделения в отделе военной пропаганды ОКВ, полковник Мартин, который, как он пишет, очень близко познакомился с Поздняковым в ходе своей предыдущей деятельности. Кроме того, как полковник Мартин, так и генерал Кёстринг и его бывший адъютант, ротмистр запаса Герварт фон Биттенфельд, после войны – статс-секретарь и шеф канцелярии федерального президента ФРГ, дали самую высокую оценку личной честности, патриотическому духу и организаторским способностям Позднякова [94]. Иначе он вряд ли стал оперативным адъютантом Власова и не был бы назначен на ответственный пост шефа офицерских кадров РОА.

После назначения генерала Власова главнокомандующим солдаты Русской освободительной армии присягали ему следующим образом [95]: «Я, как верный сын моей Родины, вступая добровольно в ряды бойцов Вооруженных сил народов России, перед лицом соотечественников присягаю, – для блага моего народа, под главным командованием генерала Власова бороться против большевизма до последней капли крови». Поскольку с немецкой стороны, по-видимому, именно со стороны ОКВ, возникло сильное сопротивление против присяги исключительно персоне генерала Власова, тот счел необходимым одобрить дополнение, в котором, по крайней мере, упоминалось о союзе с Германией. Поэтому далее текст гласил: «Эта борьба ведется всеми свободолюбивыми народами в союзе с Германией под главным командованием Адольфа Гитлера. Я клянусь остаться верным этому союзу». Тем самым удалось обойти присягу персоне Гитлера в такой форме, которая даже получила одобрение рейхсфюрера СС.

Солдаты РОА еще и в конце войны носили на своей серой полевой униформе немецкие знаки отличия, что привело к роковому недоразумению, когда американцы усмотрели в этом доказательство их принадлежности к германскому вермахту. Тем временем, не говоря уже о том, что и французских солдат генерала де Голля или польских солдат генерала Андерса в 1944–45 гг. было трудно отличить соответственно от американских и британских солдат, у власовских солдат отсутствовал собственно и внешний признак принадлежности к вермахту – государственная эмблема в виде орла со свастикой. Ведь 2 марта 1945 г. ОКХ распорядилось о поспешном издании следующего запоздалого приказа [96]: «Военнослужащие русских частей, подчиненных главнокомандующему Вооруженными силами Комитета освобождения народов России, с данного момента перестают носить германские государственные эмблемы на униформе и головном уборе. Место германской государственной эмблемы занимает носимая на правом плече нарукавная национальная эмблема и кокарда Русской освободительной армии (РОА). Одновременно немецкий персонал связи с частями Русской освободительной армии (РОА) перестает носить нарукавные национальные эмблемы РОА». Теперь, вместо германского государственного военного флага, над Освободительной армией развевался национальный бело-сине-красный флаг или петровский военный флаг с Андреевским крестом [97]. На штандарте главнокомандующего был изображен Святой Георгий Победоносец на синем фоне с трехцветными кистями. А служебные печати РОА имели надпись «Вооруженные Силы Народов России» [98]. Если еще требуется доказательство автономного статуса Освободительной армии, то он проявляется и в том, что Вермахт, как и при союзных армиях Румынии, Венгрии и других стран, был представлен при ней лишь офицерами связи, не имевшими права отдавать приказы, – уполномоченным генералом германского вермахта при главнокомандующем Вооруженными силами Комитета освобождения народов России и германскими командами связи при русских дивизиях. Тем самым, не считая некоторых связей чисто формального характера, Русская освободительная армия была «юридически и фактически» полностью отделена от германского вермахта [99].

Если Вермахт и РОА теперь официально считались союзниками, и тем самым создалась ситуация, которой не в последнюю очередь желали в течение ряда лет многие командующие германскими армиями на Востоке [100], то это все же не означало, что взаимные отношения были в результате лишены напряженности. И теперь еще, особенно на низовом уровне, сохранялись остатки пренебрежения к русским, вытекавшего из незнания и ослепления. Имеется немало примеров того, как сложно было некоторым немцам увидеть теперь в русских равноправных союзников. А как легко из этого могли развиться конфликты с далеко идущими последствиями, проясняет случай, который произошел в феврале 1945 г. На вокзале в Нюрнберге офицер личной охраны Власова, капитан Гавринский, находясь при исполнении поручения главнокомандующего, вступил в спор с немецкими офицерами Люфтваффе по поводу причитавшегося ему места в купе железнодорожного вагона 2-го класса [101]. Подоспевший фельдфебель из вокзального патруля и в 1945 г. еще считал себя вправе разрешить конфликт, пристрелив, недолго думая, русского офицера. Известие об убийстве этого особо испытанного офицера РОА, не раз награжденного за храбрость в акциях, проводившихся в тылу Красной Армии, настигло КОНР на общем собрании, как раз проходившем в Карлсбаде. Оно вызвало среди собравшихся русских резкое возмущение, а среди присутствовавших немцев – глубокую озадаченность и привело к омрачению русско-немецких отношений. Власов по телеграфу выразил протест рейхсфюреру СС, и немцы попытались затем сгладить ситуацию. Капитана Гавринского похоронили со всеми воинскими почестями, неся перед гробом орденские подушки. На траурной церемонии присутствовали городской комендант Нюрнберга и высокие немецкие офицеры. Но виновник не предстал перед военным судом, как того требовал Власов, его лишь перевели втихомолку в другую часть.

Умышленное или неумышленное пренебрежение, на которое русские всегда реагировали чувствительно, плюс воспоминания многих из них о прежних унижениях способствовали сохранению старых предрассудков и на их стороне. Так, например, в секретном донесении отделения контрразведки армейского штаба о настроениях в 1945 г. отмечается, что чувства антипатии к немцам в 1-й дивизии РОА усилились. В этом усматривался и результат влияния майора Зыкова, заметной и одновременно спорной и загадочной личности, которого Власов еще в 1943 г. назначил руководителем печатного дела формировавшегося Освободительного движения. Летом 1944 г. в Берлине Зыкова, видимо, похитило гестапо [102], но его идеи оказали существенное влияние на пропагандистские курсы в Дабендорфе, выпускники которых занимали теперь многие офицерские посты в частях РОА. Так, имеются голоса, обвиняющие политработников типа Зыкова, бывшего доверенного лица Бухарина, а позднее корпусного комиссара Красной Армии[16]16
  Слухи о том, что М.А. Зыков был доверенным лицом Н.И. Бухарина, базируются на том факте, что до войны он работал в газете «Известия», которую Бухарин, расстрелянный в 1938 г., в свое время возглавлял. В Красной Армии Зыков занимал должность не корпусного, а всего лишь батальонного комиссара.


[Закрыть], в том, что те сознательно вносили недовольство в офицерский корпус и вбивали клин между РОА и вермахтом [103]. На влияние «гениального еврея Зыкова» недвусмысленно намекают обвинения бывшего сотрудника Власова, перешедшего в грузинский штаб связи, от 23 декабря 1944 г. [104] Он же донес тогда Восточному министерству, не особенно дружески расположенному к Власову, что в окружении генерала имеются люди, «негативно настроенные в отношении всего немецкого», «уже заранее исключившие из пропаганды все, что резко направлено против англо-американцев», и которые, что было представлено как показательное явление, хранят «полное молчание по еврейскому вопросу». О таком образе мыслей может свидетельствовать и зарегистрированное тогда высказывание капитана Воскобойникова, провокационно звучащее в ушах нацистов, «что евреи – симпатичные интеллигентные люди» [105].

Согласно тому же источнику, в РОА тайком агитировали не только против самих немцев, но и против добровольческих частей, все еще подчиненных их командованию. Утверждается, что уполномоченные или агенты РОА пытались посеять недоверие среди восточных частей и побудить солдат присоединиться к Власову, «который решит русский вопрос без немцев». Так, офицеры восточных войск, многие из которых воевали уже несколько лет, в стиле советской пропаганды характеризовались как «гестаповцы», «изменники» и «наймиты», «поскольку они идут с немцами», и пренебрежительно противопоставлялись таким командирам, которые «не продались немцам» [106], т. е. прямо из плена направились к Власову. Речь шла об обвинениях, мало состоятельных в такой форме, т. к. подобное противопоставление противоречило принципам КОНР, согласно которым все русские добровольцы, где бы они ни находились, считались участниками Освободительного движения [107]. Наконец, не следует забывать, что теперешние руководящие лица РОА, как, например, генерал-майор Буняченко, который в звании полковника командовал русским полком еще на Нормандском фронте вторжения[17]17
  Буняченко командовал на Западном фронте временным соединением, в состав которого входило всего два батальона.


[Закрыть], большей частью сами были выходцами из восточных частей. Но иногда, видимо, предпринимались попытки заменить офицеров восточных батальонов, намеченных к включению во Власовскую армию, такими, которые прошли через учебный лагерь в Дабендорфе и тем самым непосредственно впитали в себя дух Власовского движения. Всем таким антинемецким течениям, действовавшим больше подпольно, чем легально, руководство РОА всегда решительно противостояло. Начальник Главного управления пропаганды КОНР генерал-лейтенант Жиленков расценивал эти явления как сознательные провокации противника и требовал в военном органе КОНР «За Родину» 7 января 1945 г., чтобы «солдат Освободительной армии старался быть максимально внимательным в отношении к своим союзникам и каждодневно заботился об укреплении братства по оружию русских и немцев» [108]. «Солдаты и офицеры Освободительной армии, – писал он, – должны проявлять высшую степень корректности и полное уважение национальных порядков и обычаев той страны, на территории которой они вынуждены бороться с большевизмом». Сам Власов, который когда-то был свидетелем, как Сталин после битвы под Киевом требовал от Берии в Кремле не упускать никакого средства для разжигания «ненависти, ненависти и еще раз ненависти» ко всему немецкому [109], именно в преодолении ненависти между обоими великими народами видел принцип своей политики, сколь бы уверенным в себе и критичным он ни бывал обычно в отношениях с немцами. Позиция, которую он занимал в отношении немецких союзников, нашла отражение в его речи 10 февраля 1945 г. в учебном военном лагере в Мюнзингене по случаю принятия командования над 1-й (и 2-й) дивизией РОА. «В годы совместной борьбы, – обратился он к своим частям в присутствии немецких почетных гостей, – возникла дружба русского и немецкого народов. Ошибки, допущенные с обеих сторон, и их исправление доказывают общность интересов. Главное – это доверие, взаимное доверие к работе на обеих сторонах. Я благодарю немецких и русских офицеров, участвовавших в формировании этого соединения. Я убежден в том, что с такими солдатами и офицерами, которых я вижу сегодня, мы скоро вернемся на нашу Родину. Да здравствует дружба немецкого и русского народов! Да здравствуют солдаты и офицеры русской армии!» [110] О Гитлере и национал-социализме он не упомянул ни единым словом. Официальный немецкий доклад о церемонии в Мюнзингене подчеркивает и то, как необходимо строго соблюдать равноправие, которого требовал Власов, т. к. лишь при этом условии можно рассчитывать на военное сотрудничество с ним и с РОА.

Примечания

56. Инспектор по кадрам люфтваффе из восточных народов при ОКЛ, № 651/45 секретно, 28.1.1945 (на нем. яз.). // BA-MA RL 2 III/ 460.

57. В соответствии с распоряжением «Об использовании и правовом статусе иностранных добровольцев в германских вооруженных силах». Март 1945 г. (на нем. яз.). // BA-MA RH 2/v. 2728.

58. Fisher G. Soviet Opposition to Stalin. P. 94.

59. Grirorenko P. Erinnerungen. S. 170. Трухина можно узнать на фотографии в кн. Жуков Г.К. Воспоминания и размышления, вклейка после с. 160 (Кавалерийские курсы).

60. Рапорт о поездке командира восточных войск особого назначения 710 в сопровождении русского полковника Боярского 25.5.–16.6.1943, № 17/43 сов. секретно, 24.6.1943 (на нем. яз.). // BA-MA RH 58/67; Записка о высказываниях русского полковника Боярского, 22.5.1943 (на нем. яз.). // Ibid.; Обращение русского полковника Боярского к добровольцам восточных батальонов во время инспекционной поездки 26 мая – 16 июня 1943 г. (на нем. яз.). // Ibid.

61. Список личного состава Верховного командования Вооруженных сил народов России (на нем. яз.). // BA-MA RH 2/v. 921; Именной список личного состава Штаба ВС КОНР по состоянию на 22.2.1945 г. // Архив автора; Дополнительный список личного состава Штаба ВС КОНР – на 23.2.1945 г. // Там же.

62. Допрос полковника Генштаба Нерянина Андрея Георгиевича, начальника оперативного отдела штаба 20-й русской армии. // BA R 6/77; Андрей Георгиевич Алдан (Некролог СБОНР и СВОД). // Голос Народа, 1957, № 1 (164); Кузнецов. Полковник Андрей Георгиевич Алдан (Нерянин). // BA-MA MSg 149/2; Grigorenko P. Erinnerungen. S. 173.

63. Выписки из дневника генерал-майора Бородина, 2.7.1945. // BA-MA MSg 149/46; Нина Половинскас – Позднякову, 1.12.1969. // BA-MA MSg 149/52.

64. Поздняков В. Перечень общих тем, 14.10.1958. // BA-MA MSg 149/56; см. также: Posdnjakow. Die chemische Waffe.

65. Допрос полковника Меандрова Михаила Алексеевича, заместителя начальника штаба и начальника оперативного отдела 6-й армии. Командование 17-й армии, Ic, 14.8.1941. // PA AA Bonn. Pol. XIII. Bd. 12. Teil II. Полковник штаба Герре, познакомившийся с Меандровым еще после его пленения в августе 1941 г. и находившийся с ним позднее «в тесной личной дружбе», называет его «одной из самых ценных личностей власовского командирского состава». См.: Герре Г. Формирование власовских дивизий. С. 17 (на нем. яз.). // IfZ.

66. Г(еоргий) И(льич) Антонов. Некролог, 1963. // BA-MA MSg 149/2.

67. Объявление штаба Вспомогательных Войск КОНР. // BA-MA MSg 149/6; Неизвестный – Позднякову, 5.3.1971 // BA-MA MSg 149/56; Auský S. Vojska generéla Vlasova. S. 58.

68. Краткая заметка о Комитете освобождения народов России, 23.12.1944, (на нем. яз.). // BA NS 31/28.

69. См.: Sakharow K. Die verratene Armee.

70. Томашевский – Позднякову, 15.2.1958. // BA-MA MSg 149/29.

71. Жеребков Ю. «Русские дни» в Париже. // BA-MA MSg 149/52; Кромиади К. За землю, за волю. С. 175. Советское мнение о генерале Головине см. в кн. Большая Советская Энциклопедия. Т. 7. С. 54–55.

72. Выписки из дневника генерал-майора Бородина, 12.3.1945. // BA-MA MSg 149/46; Поздняков В. Андрей Андреевич Власов. С. 214; Кромиади К. За землю, за волю. С. 179.

73. Гордеев-Архипов. Генерал Туркул – власовец, 20.9.1957. // BA-MA MSg 149/2; Поздняков В. Рукопись. Л. 8–9 // BA-MA MSg 149/29.

74. Сречинский. Памяти героя: Новое Русское Слово, 1.4.1971; Саломоновский. О судьбе ген. Б.С. Пермикина // Россия, 26.11.1971.

75. Полковник Боярский – генерал-майору Ф.И. Трухину, секретно, лично. // BA-MA MSg 149/5; «О Юридическом отделе». // BA-MA MSg 149/8.

76. Плющов-Власенко – автору, 24.4.1977.

77. Инцидент произошел в 1-й дивизии РОА в пражские дни. То, что Людвиг Каттерфельд-Куронус, бегло говоривший по-русски и носивший немецкую офицерскую униформу, искал русскую добровольческую часть, которая была неизвестна и не принадлежала к власовской армии, привело к его аресту по подозрению в шпионаже в пользу большевиков. См.: Blanckenhagen H. Verspätete Chancen, S. 154.

78. Гай Б. Организация органов разведки и контрразведки в РОА. // Архив автора; Е. Иванова (дочь члена КОНР профессора Иванова). Отчет. // BA-MA MSg 149/25.

79. По личному составу Штаба ВС КОНР, зам. главнокомандующего, генерал-майор Трухин, начальник командного отдела, полковник Поздняков. Приказ № 032-К, секретно, 8.3.1945. // Архив автора.

80. Характеристики быв. работников контрразведки РОА. // BA-MA MSg 149/25; Сводка № 135 по агентурным материалам с 23-го июля по 29-е июля 1948 г. // BA-MA MSg 149/29; Майор Чикалов, 29.9.1954. // Там же; Томашевский – Позднякову, 16.3.1958. // Там же.

81. Хмыров (Долгорукий). Страшное злодеяние. // Голос Родины. // BA-MA MSg 149/56.

82. Поздняков В. Советская агентура в КОНР.

83. Тайное намерение РОА. // BA-MA MSg 149/25.

84. Плющов-Власенко Б. Крылья свободы. С. 98; Гай Б. Организация органов разведки и контрразведки в РОА. // Архив автора.

85. Тишков А.В. Предатель. С. 89; Титов Ф. Клятвопреступники. С. 225.

86. Бухардт Ф. 27.2.1966. С. 15 (на нем. яз.). // BA-MA. Sammlung Steenberg.

87. Воин РОА. С. 3; Доля З. Офицер Армии Освобождения. // За Родину, № 6 (20), 21.1.1945.

88. Полковник Боярский – генерал-майору Трухину, секретно, лично. Замечания к положению о прохождении службы офицерами и военными чиновниками ВСНР. // BA-MA MSg 149/5; Полковник Меандров – Генералу Трухину, 28.12.1944. // Там же.

89. Правила назначения офицеров. Инспектор по иностранным кадрам люфтваффе «Ост», № 7/44 секретно, 22.7.1944 (на нем. яз.). // BA-MA RL 5/1234; Туземные офицеры с Востока. Инспектор, № 66/44 секретно, 12.9.1944 (на нем. яз.). // Там же; Туземные офицеры восточных народностей. Отдел кадров ОКЛ, № 123/44 для общего пользования, 10.12.1944 (на нем. яз.). // Там же.

90. Присвоение званий добровольцам восточных народностей. Инспектор по иностранным кадрам Люфтваффе ОКЛ, 13.2.1945 (на нем. яз.). // Там же; Назначение и продвижение по службе офицеров, унтер-офицеров и рядовых русского происхождения главнокомандующим Вооруженными силами народов России. Организационный отдел Генерального штаба ОКХ, № II/71 161/45 секретно, 26.2.1945 (на нем. яз.). // Там же; Присвоение званий добровольцам восточных народностей. Отдел кадров ОКЛ, № 73/45, 17.3.1945 (на нем. яз.). // Там же.

91. Отдел кадров ОКЛ, № 47/45, 25.2.1945. // Там же.

92. Знаки различия Русской Освободительной Армии. // BA-MA MSg 149/28.

93. Это подозрение, основанное на незнании подлинных обстоятельств, было впервые высказано полковником Неряниным в письме, направленном подполковнику Васильеву в лагерь военнопленных 18.7.1945 г., которое подписал ряд высокопоставленных офицеров РОА (полковник Корбуков, подполковник Коровин, полковник Денисов, майор Шейко, майор Чикалов, подполковник Грачёв, подполковник Сараев, подполковник Михельсон, полковник Кобзев, подполковник Панкевич, полковник Койда и майор Легостаев). Однако на заседании центральной коллегии организации «Антикоммунистический центр освободительного движения народов России» 24.7.1948 г. полковник Нерянин публично признал беспочвенность такого утверждения. От своей подписи дистанцировались и другие офицеры. Поздняков, обвинивший советскую пропаганду в открытом письме в январе 1956 г. в клеветнической кампании против него, высказывает в этой связи предположение, что полковник Нерянин попался на ложную информацию майора Чикалова. На дальнейших разногласиях Позднякова с Неряниным здесь нет необходимости останавливаться. См.: Выписка из дневника полковника Нерянина, 18.7.1945. // BA-MA MSg 149/56; Поздняков В. Открытое письмо членам СБОНР в Российской эмиграции, январь 1956. // Там же.

94. Полковник Г. Мартин, 5.4.1948. // Там же; Генерал кавалерии Э. Кёстринг, 7.1.1952. // BA-MA MSg 149/11; Посланник Г. фон Герварт, 30.11.1953. // Там же.

95. Формы присяги для военнослужащих частей, подчиненных главнокомандующему Вооруженными силами Комитета освобождения народов России. Организационный отдел Генерального штаба ОКХ, № II/71905/45 секретно, 16.4.1945 (на нем. яз.). // BA-MA RH 2/v. 921.

96. Телеграмма. Организационный отдел Генерального штаба ОКХ, № II/1041/45 секретно, 2.3.1945. // BA-MA RH 2/v. 921.

97. Ветлугин (Тензоров), Правда о РОА. Воины Российской эмиграции. // Наше Время, № 15. // BA-MA MSg 149/25.

98. См.: Удостоверение, Штаб Вооруженных Сил КОНР, начальник Штаба ВС КОНР, полковник Нерянин, № 18/02, 6.5.1945. // Там же.

99. Auský S. Vojska generéla Vlasova. S. 29, 171; Ауски С. Предательство. С. 217.

100. См., например, письмо генерала Штеммермана, позднее заместителя командующего 8-й армией, главному адъютанту Гитлера, генералу Шмундту, февраль 1942 г. // BA-MA MSg 149/41; Разговор фюрера с фельдмаршалом Кейтелем и генералом Цейтцлером 8 июня 1943 г. // Hitlers Lagebesprechungen. S. 256, 268; Strik-Strikfeldt W. Gegen Stalin und Hitler. S. 66. Характерна также отзывчивость фельдмаршала Кессельринга и генерал-полковника фон Макензена в отношении генерал-майора Трухина в Италии в начале 1944 г. См.: Поездка генерала Ф.И. Трухина в Италию. // BA-MA MSg 149/2.

101. Рындин. Памяти Владимира Гавринского. // BA-MA MSg 149/2.

102. Китаев. Русское Освободительное Движение. С. 25–26, 56. // BA-MA MSg 149/8; Strik-Strikfeldt W. Gegen Stalin und Hitler. S. 88, 112.

103. Алымов. Тайна майора Зыкова // Часовой; Волжанин (Поздняков). «Дело Зыкова». // BA-MA MSg 149/2; Саломоновский. Мы не допустим. // Россия, 27.1.1973.

104. Краткая информация об основных принципах идеологии Комитета освобождения народов России, 23.12.1944 (на нем. яз.). // BA NS 31/33; Краткая записка о Комитете освобождения народов России, 23.12.1944 (на нем. яз.). // BA NS 31/28.

105. Тайное намерение РОА. // BA-MA MSg 149/25.

106. Генерал Краснов – генерал-лейтенанту Власову. Открытое письмо. // Казачья Земля, № 12, 16.3.1945.

107. Генерал-лейтенант Жиленков. Мы победим! // Воля Народа, № 1, 15.11.1944.

108. Генерал-лейтенант Жиленков. Воин армии освобождения. // За Родину, № 2 (16), 7.1.1945.

109. Поздняков В. Андрей Андреевич Власов. С. 293.

110. Речь главнокомандующего Вооруженными силами Комитета освобождения народов России генерала Власова 10.2.1945 (на нем. яз.). // BA-MA RH 2/v. 921.