Текст книги "На всякий случай"

– А то, что она увивается вокруг Рафала, этого ты не заметил? – взорвалась Яночка. – Глазки ему строит, губки бантиком складывает, идиотски хихикает. И ещё чавкает, когда ест!

– А Рафал что? – заинтересовался Павлик.

– Боюсь, малость прибалдел, того и гляди начнёт с ней сюсюкать, а на это я смотреть не желаю! Вот и предпочла удалиться, тем более что в том доме, ну, возле которого Рафал сначала хотел остановиться, и в самом деле что-то происходит.

Они уже подходили к дому, стоящему почти у самого шоссе. Участок был обнесён сеткой, сам же дом и двор были ярко освещены, и там царило оживление. Интересно, конечно, но пирожных жаль…

– Можно было и дом посмотреть, и дать мне доесть пирожные, – проворчал мальчик. – Дом не заяц…

– Пирожное тем более, – сухо парировала сестра.

Подойдя ближе, дети поняли, в чем дело. Весь двор был заставлен и завален старой мебелью и её обломками. Мебель эту какой-то мужчина рубил топором на мелкие части. Эти части собирали и сносили к дому двое детей, а мальчик, немного постарше их, складывал обломки в аккуратную кучку.

От шоссе вела к дому коротенькая незаасфальтированная дорога, вся в выбоинах и лужах. Да и она оказалась перегорожена грузовиком, так что его пришлось обходить. Павлик на всякий случай заглянул в кузов, поднявшись на колесо, и убедился, что там ещё много старой мебели и её обломков.

Обойдя широкой дугой грузовик – он стоял как раз в огромной луже, – дети смогли добраться до сетки, окружавшей участок. Отсюда было видно все, что происходит во дворе, но и их было прекрасно видно, ибо хозяин дома включил и яркую лампочку над входной дверью, и лампу на шнуре, висящую посередине двора, чтобы осветить себе рабочее место. Где бы скрыться? Ага, вон сбоку у самой сетки растут кусты, там безопаснее.

Не успели они спрятаться в кустах, как сначала услышали, а потом увидели приближающуюся легковую машину. Она явно собиралась свернуть к этому дому, но, видно, её водитель понял, что из-за грузовика не подъедет, поэтому съехал на обочину шоссе и выключил фары. Хлопнули обе дверцы машины – значит, вышли двое. Вскоре дети увидели этих двоих: мужчина и женщина. Они остановились у сетки, на том самом месте, где только что стояли Яночка с Павликом.

– Видишь, кретинка, что ты наделала! – яростным шёпотом обрушился мужчина на свою спутницу. – Гляди, ослица, он ведь рубит мебель!

– От осла слышу! – не осталась в долгу спутница. – Надо было сказать по-человечески! Секреты, видите ли, напридумывал. Теперь сам и расхлёбывай.

– Какие секреты? – немного сбавил тон мужчина. – Говорю же – временно припрятал!

– Знаем вашего брата! – огрызнулась женщина. – Заначку прятал от жены! Хорош гусь.

– Хватит ругаться! Погляди лучше, где наши вещи? Что-нибудь видишь?

– Отсюда не разглядишь, надо во двор зайти. Езус-Мария, если бы я знала! Приехал, тут же заплатил, сказал, у него как раз машина под рукой, доставка значит. Я и продала. Зачем нам старьё?

– Вот я и говорю – кретинка!'

– Сам кретин!

Продолжая шёпотом ругаться, мужчина с женщиной прошли в калитку, которая оказалась незапертой. Не прошли – вбежали, и остановились как вкопанные за спиной человека, рубившего мебель.

– Вон! – крикнула вдруг женщина. – Вон наш шкаф! А комодика не видать.

– Добрый вечер! – громко крикнул в спину хозяину мужчина.

Тот услышал наконец, что за спиной что-то происходит, и обернулся.

– Добрый вечер! – повторил прибывший.

– Добрый вечер! – ответил хозяин, отирая пот со лба и явно радуясь наметившейся передышке. Дети тоже побросали доски и окружили нежданных гостей.

– Послушайте, – начал мужчина; – Моя жена сегодня продала вам мебель, а вы её рубите…

– Мебель? – удивился хозяин, опустив топор. – Я покупал не мебель, а дрова!

– Для вас это, может, и дрова, но ведь на самом деле мебель! Жена поторопилась и продала…

– Что купил – то моё! – упорствовал мужик.

– Ваше, – согласился приезжий. – А что вы покупали? Дрова, говорите?

Человек с топором вроде заколебался и уже не так уверенно подтвердил:

– Ну, дрова. Я же, когда покупал, говорил, что скупаю по людям ненужную мебель на дрова. У меня тут теплица, так печка жрёт прорву дров, только подбрасывай. Да у пана склероз или что? Ведь я же вам это самое говорил, когда мы три дня назад торговались. Я и не скрывал, что порублю мебель. Чего же теперь привязался?

– Значит, со мной пан договаривался о дровах? – подытожил прибывший, сразу успокоившись. – Так? Вы приехали за товаром, сделку мы заключили на дрова, вы, значит, приехали за дровами, жена их вам выдала, а я, к примеру, из своего шкафа не успел книги вытащить. Меня дома не было, когда вы приехали. Книги для вас тоже дрова?!

Опираясь одной рукой на длинное топорище, мужик принялся другой чесать в затылке. Пока он чесал, жена прибывшего мелкой рысцой подбежала к своему шкафу. Яночка с Павликом затаили дыхание. Очень интересная сцена разыгрывалась во дворе!

– Можешь считать меня китайским мандарином, если речь идёт действительно о книгах! – прошептал Павлик сестре. Та целиком разделяла мнение брата.

Человек с топором наконец решил высказаться.

– Чего там, пан правду говорит. Поспешил я малость. Но тут как раз подвернулся грузовик, и я одним рейсом объезжал всех, у кого скупил это старьё. Можете забирать свои книги или что там ещё… И не о чем рассусоливать. Я человек честный!

– Я тоже! – сухо ответил приезжий. – Сейчас поглядим.

Его жена уже стояла у шкафа, вцепившись в него обеими руками. Муж энергично двинулся к ней, отбрасывая пинками попадающиеся по пути фрагменты старой мебели. Хозяин, немного помедлив, потащился за ним, волоча по земле тяжёлый топор. Сидя в кустах, словно в театральной ложе, Яночка с Павликом следили за происходящим, как за интересной пьесой. Все эти люди – точь-в-точь актёры на ярко освещённой сцене!

И вот один из актёров распахнул дверцу большого старинного шкафа с резными украшениями наверху, выдвинул один из нижних ящиков, просунул руку в пустое место, чем-то там щёлкнул, и на глазах изумлённой публики от задней стенки шкафа как бы отвалился ещё один ящик, большой и плоский. И этот ящик оказался битком набит тесно уложенными пачками денежных купюр!

– Ох! – вскричала жена прибывшего и опустилась на кстати подвернувшийся колченогий стул. Видно, ноги её не держали.

Человек с топором вроде бы простонал, но не произнёс ни слова. А бывший владелец шкафа выдвинул ещё один потайной ящик, который тоже был битком набит деньгами.

– Сумку! – рявкнул он жене не оборачиваясь.

Та вскочила и протянула мужу рекламную пластиковую сумку, сложенную в десять раз.

Одним махом расправив её, муж принялся загружать в огромную сумку пачки денег. Дети хозяина с восторгом следили за происходящим, по малолетству не поняв, какого богатства лишился их папочка. Зато это очень хорошо поняла жена хозяина, которая уже давно вышла во двор, услышав разговор на повышенных тонах, и стала свидетельницей происшедшего. Хладнокровно переложив деньги в сумку, приезжий пришёл в расчудесное настроение и проявил благородство.

– С меня две бутылки коньяка! – сказал он хозяину.

Тот никак не мог прийти в себя, на коньяк не прореагировал и лишь спустя какое-то время произнёс охрипшим от волнения голосом:

– Правду говоря, не уверен, что раскопал бы денежки. Проше пана, эта стерва, печь, столько жрёт, что я мог и полшкафа в неё запихать. И денежки ваши – тю-тю!

– Значит, хорошо, что я вовремя явился! – радовался счастливый обладатель денег. – И для меня хорошо, и для вас тоже хоть какая-то польза. А коньяк у меня в машине.

Во дворе все сразу заговорили, засуетились, особенно обе женщины. Жена приезжего со слезами на глазах жаловалась жене человека с топором на своего мужа. Скрыл от неё такую массу денег! И хоть бы предупредил! Она ничего не знала, в новом доме у них стоит новая мебель, старую вместе решили продать, за гроши, муж ведь даже торговался, а теперь её ослицей обзывает! И когда покупатель приехал на своём грузовике, мужа дома не было. На день раньше приехал, чем договаривались, так муж её чуть не убил! Буквально! А зачем от жены таиться? Сам виноват, она тут при чем? Ох, как трудно с этими мужчинами…

– Вы совершенно правы, – с кислой миной поддакивала хозяйка, стараясь не показать, как она глубоко огорчена. Может, её муж и обнаружил бы эти деньги? Не мог начать со шкафа! Да разве он способен на что умное? Если бы не она…

И жена хозяина убеждённо закончила:

– Все мужики кретины!

Дети их пошли не в папу. По собственному почину все трое кинулись просматривать ещё не разрубленные шкафы, комоды и прочие буфеты в чаянии новых открытий. И никто из присутствующих не обратил внимания на проезжавший по шоссе огромный крытый грузовик. Проехав мимо, огромная машина вдруг остановилась и немного подала назад. С шоссе донеслись какие-то непонятные звуки. Обратили на них внимание только Яночка с Павликом, которые решили, что спектакль окончен и можно покинуть укромное местечко в кустах, причём желательно ещё до возвращения приезжих мужа с женой. Они-то и услышали доносящийся с шоссе звук, похожий на тот, который производит мусорная машина, опорожняя контейнеры с мусором. Компания во дворе тоже не торопясь двинулась к шоссе.

Пробежав мимо перегородившей подъезд к дому грузовой машины, брат с сестрой выскочили на шоссе и остановились поражённые неожиданным зрелищем. На их глазах в чреве огромного крытого «тира» постепенно исчезала легковая машина. Вот она скрылась совсем, двое мужчин ловко закрыли за ней задние ворота «тира» и бегом кинулись к кабине.

– Номер! Запомни номер! – шепнула Яночка брату. – Записать не на чем.

Брат оказался догадливее и попытался изобразить номер «тира» на мягкой земле обочины шоссе, где они стояли, не замеченные преступниками. Огромный фургон неторопливо двинулся с места и, набирая скорость, помчался по шоссе. Тут на шоссе вышел хозяин похищенной машины с биткам набитой большой сумкой в руках. И окаменел.

В этот момент у ног Яночки из темноты материализовался Хабр, а всю группу осветили фары подъезжающей машины Рафала. Осветили они и жену владельца машины, которая не торопясь шла в сопровождении хозяйки дома, все ещё жалуясь на мужскую глупость и неблагодарность.

– А где же машина? – спросила она, подойдя к шоссе.

И очень удивилась, увидев, как её муж, бросив на шоссе драгоценную сумку с деньгами, кинулся вдогонку за быстро удаляющимся «тиром», который вскоре скрылся в ночной темноте. Несчастный владелец похищенной машины стоял, с отчаянием глядя ей вслед, потом бегом вернулся к брошенной на шоссе сумке с деньгами, схватил её, бросился вслед исчезнувшему «тиру» и опять остановился, издавая какие-то нечленораздельные звуки.

– Кажется, вашу машину украли, – сочувственно сказала Яночка жене владельца похищенной машины. – Мы видели, что её увезли на той огромной машине. Номер мы записали.

Жена была так потрясена, что не прореагировала на сообщение девочки. Тут вернулся несчастный муж со своей торбой, увидел машину Рафала, перестал издавать непонятные звуки и издал понятные:

– За ними! – завыл он диким голосом. – Миллион плачу!

И рванул ручку дверцы Рафаловой машины. Открыть дверцу не мог, руки у него тряслись, и он отчаянно дёргал за ручку.

– Что с вами? – удивился Рафал. – Какой миллион? Я за детьми приехал!

Обежав его машину с другой стороны, Павлик нагнулся к открытому окошку и скороговоркой сказал брату:

– Поезжай с ним! У них только что увели машину! Мы видели. Спрятали в «тир». Номер PAW 1288. Мы подождём здесь.

Подбежала Яночка.

– Вы что так быстро? Хабр покинул невесту?

– Нет, я покинул эту кретинку Иолу. Действительно увели машину?

– Действительно. Поезжай с ним!

Тем временем хозяину похищенной машины удалось наконец распахнуть дверцу, он одним махом забросил сумку на заднее сиденье, сам плюхнулся радом с Рафалом и крикнул:

– Скорее! Два миллиона!

Его жена все ещё стояла неподвижно на обочине шоссе, подобно жене Лота, превращённой в соляной столб.

До Рафала наконец дошло, и он рванул с места. Павлик с Яночкой глядели ему вслед.

– «Тир» свернул налево, выходит, не в город.

– Точно, на юг свернули, – подтвердила Яночка. – Но могут свернуть по пути в любую сторону. Надо позвонить в полицию.

Соляной столб наконец ожил.

– Полиция! – отчаянно завопила ограбленная дама.

Все семейство человека с топором с недоумением следило за непонятными действиями этих незнакомых детей с собакой и водителя машины, который куда-то увёз их недавнего гостя. Вот и габаритные огни машины Рафала скрылись из глаз. И хотя человек с топором не все понял, догадался о случившемся.

– Вот уж если не повезёт… – не спеша произнёс он. – Несчастья ходят парами. Сначала муж пани потерял деньги, нашёл их, да зато машину увели. Как это случилось?

– Что за машина? – одновременно задал вопрос его старший сын.

– «Фольксваген„! – сквозь рыдания ответила женщина. – «Гольф“! Новёхонький!

– Не бедняков ограбили! – тихонько прокомментировала жена хозяина.

– В «тир» спрятали! – рассказывал Павлик. – Мы к концу подоспели. Нас они не увидели…

– А вот и увидели! – возразила Яночка. – Увидели, как мы к шоссе идём, быстренько закруглились и ходу!

– Телефон! – стонала дама. – Полиция!

Яночка начала было говорить о том, что тут недалеко у их знакомых есть телефон, но её перебил человек с топором:

– У меня есть телефон! Пошли позвоним.

И все бегом бросились к дому, огибая мешающий проехать проклятый грузовик. Если бы не он, «фольксваген» стоял бы себе в безопасности у ярко освещённого двора, на виду у всех. По телефону говорил Павлик, жена пострадавшего только рыдала и издавала мало пригодные междометия. Когда Павлик кончил разговор с полицией, Яночка почти крикнула брату, потому что в комнате стоял неимоверный шум:

– Нам пора идти! Уже поздно! И я думаю, Рафала ждать здесь нет смысла, поедем на двух автобусах.

– То есть как это поедем? – воспротивился брат. – Приедет полиция, может, ещё что интересное увидим.

– Где там приедут! – скептически заметил человек с топором и наконец поставил его в угол. – Они записали свидетелей, вызовут их и пострадавших, составят протокол, и на этом шабаш.

– Как шабаш? – возмутилась дама. – Искать будут!

– Э там! – снова скептически пробурчал хозяин дома и даже сплюнул. – От них дождётесь, как же! А по домам я вас развезу, поехали.

– Я заплачу! – поспешила простонать дама. – Меня в Виланов, поскорее!

– Нужна мне ваша оплата! – махнул рукой хозяин. – Пошли, поможете разгрузить грузовик.

С помощью всех членов семейства и Яночки с Павликом остатки мебели быстро побросали из кузова на дорогу, в кузов залезли Яночка с Павликом и Хабром, а заплаканная дама в своей роскошной шубе с большим трудом забралась в кабину.

В Виланове расстались с мебельщиком. Дама уже пришла в себя и почти спокойно сказала Яночке с Павликом:

– Дети, дорогие мои! Сейчас скину это манто и отвезу вас на другой машине. До самого дома доставлю. Вы для нас бесценные свидетели! Мне необходимо знать, где вы живёте. Вот ведь несчастье! И надо же мне было продавать этот проклятый шкаф! Езус-Мария, чего теперь я только не наслушаюсь…

В этот вечер Рафал так и не вернулся домой. Хуже того, когда на следующий день Яночка с Павликом пришли из школы, брата все ещё не было. Потерявшая от беспокойства голову его мать, тётя Моника, несколько раз заставила племянников повторить всю историю и уже с утра висела на телефоне, названивая в полицию. Естественно, волновала её не кража машины, а исчезновение сына.

– Он за бандитами погнался! – рыдая кричала она в трубку. – А у этого владельца была с собой куча денег! Видите, и вы так думаете… Господи Боже! Езус-Мария! Ведь их же обоих могли убить! Сделайте же что-нибудь!!! Они могли разбиться! Катастрофа!

– Да успокойся же! – уговаривала тётю Яночка. – Ты ведь знаешь, Рафал прекрасно водит машину, какая катастрофа? И при чем здесь куча денег? Не порхали же они по машине!

– Рафал мог догнать бандитов! – настаивала тётя Моника.

– Во-первых, на своём «фиатике» ему ни в жизнь не догнать бандитов, – подключился к успокаиванию Павлик. – Во-вторых, какое отношение имеют деньги к катастрофе?

– Такая куча денег соблазнит кого угодно, – невпопад возразила тётя Моника.

– Рафала не соблазнит, – парировала Яночка. – Это в-третьих. А в-четвёртых, посмотри на Хабра. Он же ни слова не сказал, видишь, совершенно спокоен. Значит, ничего плохого не произошло.

– Хабр может быть не в наилучшей форме, – тоже невпопад вмешалась пани Кристина. – Он думает только о своей невесте.

– О своей невесте он думал вчера и там, а не тут. Так что ты, тётя, давай… не того… – решительно заявил племянник, стараясь исправить бестактность матери. Ох уж эти женщины!

И все-таки бессвязные восклицания несчастной матери Рафала чрезвычайно подстегнули живое воображение её племянников. Интересное создавалось положение, многообещающее… Ведь столько всевозможных версий! События и в самом деле могли повернуться совершенно неожиданной стороной.

– Может, нам действительно надо было дождаться его там, на шоссе, как мы и обещали. Но не могли же мы прождать всю ночь? – рассуждала Яночка наедине с братом. – И Хабр действительно волновался, все порывался вернуться к своей невесте… Как ты думаешь, Рафал их догнал?

– Мог и догнать. Но не один, а с помощью полиции. Ведь мы же сообщили в полицию, а она сразу по рации сообщила на всю страну: хватайте «тир», номер такой-то. И все посты Дорожной полиции уже знают и останавливают все подозрительные «тиры». И остановят.

– А как остановят? – спросила девочка. – Они махнут жезлом, прикажут остановиться, а он – ноль внимания. И что они сделают?

– Ну, не знаю… Не бросятся же под колёса. Может, заграждение какое на шоссе успеют соорудить, перекроют дорогу. Хотя нет, дорогу перекрывают, когда ловят какого-нибудь важного преступника, убийцу например. Эх, не сообразил, надо было сказать, что они всех тут поубивали! Тогда бы баррикаду на шоссе построили.

– Вот видишь, сплошные неясности, – вздохнула девочка. – И даже мы не очень уверены, что это было похищение. Может, действовала полиция в рамках борьбы с парковкой машин в неположенных местах? Я сама слышала, как объявляли, что службы порядка будут свозить такие машины куда-то в одно место, а владелец потом большой штраф заплатит. А то теперь оставляют машины где попало. Все тротуары заставлены, пройти нельзя!

– Вроде там на шоссе не было знака, запрещающего стоянку, – не очень уверенно возразил Павлик. – Хотя… и без знака машина стояла абы как, не на краю шоссе, бросил он её где попало и помчался за своими деньгами, наверное, оставил посередине шоссе.

– Нет, – возразила Яночка. – Если бы оставил посередине, то и «тир» тоже стоял бы посередине, а они стояли у края шоссе, мы ведь сами видели. Нет, службы порядка отпадают, да и Рафал давно бы вернулся… Ну, допустим, он их догнал. Не поставит же свою машину поперёк шоссе, чтобы преградить дорогу «тиру»? Тот бы его раздавил, как яичную скорлупу, даже и не заметил. А вот заправляться им где-то придётся. Если, конечно, едут куда-то далеко. Если близко, бензина может хватить. Если они мчались в такое место, где прячут похищенные машины, и меняют номера, и перекрашивают, и номера на двигателях перебивают… Там Рафал мог их догнать. И что? И наброситься на них!

– Набрасываться должен владелец. Рафал, конечно, может ему немного помочь, ведь воров было двое…

– А мне кажется, – задумчиво произнесла девочка, – если, конечно, у этого владельца и Рафала хватит ума, они только заметят место, а на глаза бандитам не станут лезть.

Ну, как раз насчёт ума я не уверен. Хотя… Могли бы подождать, пока извлекут машину из «тира», хозяин сел бы себе спокойненько и умчался…

– …а Рафала бандиты поймали бы и придушили. Здорово придумал, ничего не скажешь!

Тут к детям заглянула мама и неуверенно произнесла:

– Опять звонила пани Бася. Говорит, её собака тоскует и жениха поджидает…

Дети переглянулись. Положение осложнялось, что предпринять?

– Ведь на автобусе… – начал было Павлик, по пани Кристина перебила:

– Нет, вас может отвезти на своей машине дядя Анджей. Я с ним уже договорилась.

Узнав о новой поездке в то самое гиблое место, тётя Моника подняла крик:

– С меня хватит! Сначала я потеряла сына, не хватало ещё и мужа лишиться! Сердца у вас нет! Почему не разрешаете мне снова позвонить в полицию? Ведь парня нет как нет!

– Ну хорошо, так и быть, скажу почему, – вызвался Павлик. – Если честно, так мы боимся, что не бандиты напали на Рафала, а он… нанёс им ущерб. Телесный. Ведь он действовал вместе с владельцем машины, а тот… видела бы ты! Здоровенный мужик. И может, вооружён, так что сама понимаешь… И мы считаем, что надо запастись терпением и спокойно ждать.

– А главное, тётя, погляди на Хабра, – подключилась Яночка. – Хабр, сокровище моё! Рафал! Что с Рафалом?

Тётя Моника с надеждой устремила заплаканные глаза на собаку. А собака обратила нос к входной двери, понюхала воздух, помахала хвостом и радостно гавкнула. Ни малейшего беспокойства!

– Видишь, все в порядке, – перевела Яночка с собачьего языка на человеческий. – Рафал возвращается домой.

Нельзя сказать, чтобы интуиция гениальной собаки совершенно успокоила встревоженное сердце матери, но ей будто немного полегчало. Она знала, что Хабр – необыкновенный пёс. Сколько раз уже убеждалась, что он знает все о всех членах семейства, где бы те ни находились. Никто не сомневался, что собака обладает уникальными телепатическими свойствами. Выходит, и в самом деле Рафала следует ждать спокойно.

Пани Кристина испытывала угрызения совести, ведь это она попросила Рафала отвезти детей с Хабром к своей приятельнице, а там все и произошло. И хотя она ни сном ни духом не виновата в случившемся, смутное ощущение своей вины заставило её пообещать:

– А я пойду испеку сырник. Рафал наверняка вернётся голодным.

– И в самом деле, что там могло приключиться? – шептался Павлик с сестрой на заднем сиденье в машине по дороге к пани Басе. – Рафалу давно бы пора вернуться, у тётки есть все основания сходить с ума.

– Да, – вздохнула Яночка, – всякое могло случиться. Например, куда-то доехали, «тир» остановился, Рафал с владельцем набросились на бандитов, а те оказались сильнее, или у них там подмога, вот и… ну, заперли их с Рафалом где-то в погребе.

– Так ведь Хабр ничего такого не говорит? – удивился Павлик.

– Может, потому и не говорит, что им ничего особенно плохого не сделали. Ну, сидят себе в подвале, Рафал жив-здоров, не кашляет. Для Хабра главное – чтобы ему опасность не угрожала. А бандиты ломают голову, что с ними сделать.

– Да, в таком случае у бандитов мучо проблемас, как у кубинцев. Или этих двух ликвидировать, или малину прикрыть. Могут подержать их немного, пока не переедут на другую, ведь тут наверняка устроились со всеми удобствами, а потом и выпустят Рафала с владельцем, а их ищи, как ветра в поле. Неужели наша полиция совсем ничего сделать не может? Ведь знали, по какой трассе едет «тир», его номер был у них, и ничего…

– Знаешь, я страшно жалею, что мы с ними не поехали, – шёпотом же отвечала Яночка. – Знал бы ты, у меня уже сил нет ждать, ей-Богу помру, если немедленно всего не узнаю! Вот ты сам говорил… Слышал, как люди рассказывали, что машины крадут и сплавляют в Советский Союз, которого уже и нет. Ведь «гольф» увели?

Павлик даже подпрыгнул от восторга:

– Клево! И теперь Рафал гоняется за ними по всему Советскому Союзу! По бескрайним просторам бывшего Советского Союза!

Когда дети вернулись с собачьей свадьбы, Рафал уже оказался дома. Сидя в кухне, он пожирал ещё тёплый сырник, а тётя Моника умилённо, со слезами на глазах наблюдала за этим. Пани Кристина, с плеч которой свалилась огромная тяжесть, то и дело подкладывала парню на тарелку новые куски.

– Ну нет! – энергично воспротивился этому Павлик, заглянувший в кухню, ещё не сняв куртки. – А мы?

– Хватит и для вас, – успокоила сына мама. – Я по рассеянности сделала два сырника.

А Яночка, торопливо раздеваясь в прихожей, кричала оттуда:

– Пусть пока ничего не рассказывает! Пусть нас подождёт! – И, вбегая в кухню, уже тише потребовала: – Или пусть ещё раз повторит!

– А чего повторять? – возразила тётя Моника. – Только что ввалился, успел сказать только, что был очень далеко, и сразу набросился на еду. Не мешайте мальчику, пусть восстановит силы!

– И пушть мальшик умоется, – с набитым ртом добавил Рафал. – Грязный он, как швинья. Павлик сразу понял двоюродного брата.

– Наверное, что-то с машиной случилось и пришлось в моторе копаться. Или с колесом возиться. Если только ехал, был бы просто грязный, а не как свинья. Ну как, заправился наконец?

– Нет, – решительно ответил Рафал, приступая к очередному куску сырника.

Ничего не поделаешь. Яночка с Павликом сели за стол и уставились на двоюродного брата страшным взглядом, хотя ничего не говорили. Но и к благоухающему на их тарелках сырнику не прикоснулись. Ждали. И дождались, кусок сырника застрял у Рафала в горле. Поспешно проглотив его, тот наконец произнёс:

– Ладно, слушайте. Ну и номер они откололи! А у меня и в самом деле сначала колесо полетело, а потом пришлось продувать карбюратор. А то бы я раньше вернулся. Но имело смысл!

– Сколько заработал? – полюбопытствовал Павлик.

– Три миллиона и полный бак!

– Недурно, – прокомментировала Яночка.

– А вы как думали? Ведь до русской границы домчались, до самой Медыки!

Тут тётя Моника подала наконец голос:

– Рафал! Побойся Бога! Как же мне не волноваться…

Рафал удивился:

– Из-за чего волноваться-то? Три миллиона не такое уж состояние, чтобы я из-за него морально разложился, но все-таки пригодится, так ведь?

– Рафал, ну как ты не понимаешь! Аж до границы, ночью, погода ужасная, дорога скользкая…

– И вовсе нет! Шоссе совсем сухое, и два раза я чуть было их не догнал, да пришлось останавливаться, заправляться. Вот они и сбежали… А я проявил себя человеком честным, порядочным, таким, которому можно довериться…

– И в чем же это проявилось? – скептически поинтересовалась Яночка.

Пришлось Рафалу отодвинуть наконец тарелку с недоеденным сырником и в подробностях рассказать обо всем. Сначала владелец похищенной машины выскакивал на стоянках из машины Рафала вместе со своей драгоценной торбой, огромной, вот как… как полстола, не меньше! А потом понял, что имеет дело с человеком порядочным, ну и с торбой не успевал добежать до «тира», пока тот заправлялся, и «тир» у него из-под носа смывался. Так вот, понял, с удовольствием в третий раз повторил Рафал, что имеет дело с человеком порядочным, и стал оставлять торбу в машине, вместе с Рафалом, доверил ему сказочное состояние и вообще на время выбросил его из головы, весь поглощённый погоней за своим «гольфом». А в свободное время, .по дороге, успел рассказать Рафалу, что сказочное состояние заработал удачной спекуляцией, прибыль получил наличными, сразу же часть их превратил в доллары, а поскольку тут же появилась на горизонте следующая не менее удачная возможность удесятерить капитал, не побежал с накоплениями в банк, а припрятал их дома в старинных тайниках, о которых жена не знала. Нет, он не собирался делать из этого секрета, просто не успел ей сообщить, и его чуть кондрашка не хватила, когда выяснилось, что супруга в его отсутствие продала мужику этот самый старинный шкаф с его тайниками! Ничего, удалось, к счастью, получить свои денежки обратно…

– А когда мы добрались до границы, деньги он оставил в машине, велел стеречь, а сам помчался улаживать проблему. Поверил, наверное, что я не трону его сокровищ. Я и не трогал. Он сам тронул…

– Как это? – не понял Павлик, слушавший затаив дыхание рассказ брата.

Рафал, видно, решил, что исполнил свой долг перед родными и может позволить себе ещё немного подкрепиться. Запихав в рот огромный кусок сырника, он вдруг хихикнул, от чего чуть не подавился, и пришлось всей родне стучать его по спине. Особенно усердствовал Павлик. Пани Кристина подала племяннику стакан чаю, тот напился и обрёл способность говорить.

– Хотите верьте, хотите нет, но за свою собственную машину ему пришлось заплатить какие-то бешеные деньги! Взятку, что ли… Не знаю уж, сколько миллионов, только выгреб он из торбы порядочную кучу, и выражение лица у него было… такое… В конце концов эти бандюги выгрузили из «тира» его собственность, его драгоценный «гольф». Как там было дело, не знаю, я не подходил к ним, из машины смотрел.

– А почему же не подходил? – высказал претензию Павлик.

– Потому что должен был стеречь его холерную торбу. Не хватало ещё, чтобы и её украли. Говорю же вам – я за неё нёс ответственность.

– А дальше что? – спросила тётя Моника.

– А дальше подбежал он ко мне, значит, с тем самым выражением лица и быстренько так, в двух словах, сообщил, что за машину отвалил такую сумму, что лучше и не говорить, схватил сумку, мне три миллиона сунул, адрес взял на всякий случай и к своему «гольфу» помчался. И на нем уехал, так что обратный путь мы по отдельности проделали и подробностей я не знаю. И деньги отдал бандюгам все или часть таможенникам – тоже не знаю, может, те сами делятся с таможенниками… Слышал я, что там стреляют…

– Кто в кого?

– Воры отстреливаются! Мафия у них. Один таможенник так прямо сказал: у меня две возможности – взять взятку и пропустить краденый товар или с жизнью расстаться. Из двух зол он предпочёл деньги, а не могилу.

– Каждый бы предпочёл, – согласилась Яночка. – А ты сам мафию видел?

– Кабы я знал, как она выглядит, эта мафия… А подозрительного жулья там вокруг много крутилось, – задумчиво произнёс Рафал и добавил: – А вторая машина так и отчалила в синюю даль…

– Какая вторая? – спросил Павлик.

В этом самом «тире» спрятаны были две машины, его «гольф», и чей-то «мерседес». «Фольксваген» он забрал, а «мерседес» отправился в заграничное турне, потому как за него никто не предложил взятки. И сдаётся мне, я ещё видел там, на границе, кое-что интересное. Мимо проехали два «фольксвагена», сами проехали, нормально, в каждом один водитель, с немецкими номерами. Вот я и подумал, что их увели где-то на Западе, а через нас они только транзитом проехали. И проехали без всякой очереди, хотя там стояла такая очередь из машин, что конца её не было видно.

– Господи Боже мой! – с ужасом произнесла тётя Моника.

– Из того, что он успел мне рассказать… – продолжал Рафал…

– Интересно, когда же он успел тебе что-то рассказать? – спросила Яночка. – Ведь вы же по разным машинам расселись и ехали отдельно.

– По разным, – подтвердил Рафал, – но до Пшемышля держались рядом, он не жал на газ. И в Пшемышле пригласил меня на ужин… а может, на завтрак, уж не знаю… Так вот, из того, что он мне там в кафе рассказал, я понял: дело у угонщиков поставлено на широкую ногу. Таможенники только зубами скрежещут, но воспротивиться боятся. Да и что они могут сделать? Нет закона против таких вот угонщиков.