Текст книги "Кто украл любовь?"

6. А что, если стать вороной?

Набережная ещё пахла вчерашним дождём. Ветер почти стих. На волнах заняли свои позиции серфингисты. В своих чёрных костюмах они походили на стаю воронья, вдруг решившую искупаться.

Поскольку воронам по природе не положено плавать, то с приходом каждой волны нерадивые птицы оказывались под водой. Потом они снова вставали на свои доски в надежде, что в этот раз море их не прогонит, но не тут-то было. С каждым разом волны выкидывали их всё ближе и ближе к берегу, наглядно показывая на выход. Некоторые, видимо, особенно настойчиво желавшие завоевать водную стихию, грустно сидели на мокром песке с костылями в руках.

Стефанель с интересом наблюдала за этой птичьей забавой. «Вот людям эмоций в жизни не хватает, так они сами ставят себя в экстремальную ситуацию, подвергая опасности, чтобы хоть каплю почувствовать жизнь. Ради этой одной капли жизни, они готовы выпить ведро солёной воды, наставить себе синяков, а возможно, и приобрести новый аксессуар – костыли», – размышляла девушка.

– Добрый вечер, – почувствовала Стефанель сзади.

– У вас талант появляться внезапно, когда никто не ожидает.

– Вы здесь разве не меня ожидаете?

– Как Вы относитесь к серфингу и прочему экстриму?

– В серфинге не много экстрима, больше умения и мастерства. Что касается меня, то я, видимо, в детские и юношеские годы набрался запасов адреналина на всю оставшуюся жизнь. Так что теперь мне стоит лишь открыть нужный кран, как требуемая доза адреналина поступает в кровь.

Девушка засмеялась.

– Ну вы и рассказчик! Можно я задам компрометирующий вопрос, который меня мучает с самого первого дня нашего знакомства?

– Конечно, bien sur!

– Могу я полюбопытствовать, как вас зовут?

– Oh-la-la! В самом деле, это вопрос меня и правда поставил в тупик! Извините, я же не представился! Вы, в общем-то, тоже меня об этом ни разу не спросили, – весело ответил он. Хорошо, любопытствуйте!

Глаза Стефанель оценили его юмор.

– Благодарю, вы так любезны. Итак, как же Вас зовут?

– Алехандро.

– Очень приятно.

– Взаимно. Так вы говорили о том, что эти вороны на воде у вас вызывают страх?

«Странно, – подумала Стефанель, – я же не могла произнести эту метафору вслух. Неужели у него тот же образ!»

– Почему вороны? – удивленными глазами спросила она.

– Вороны? А не знаю, это первое, что пришло в голову, глядя на этих ребят в чёрных костюмах. Что, не рискнёте стать вороной и примкнуть к стае?

– Стать вороной, может, было бы и неплохо на время.

Стефанель задумалась.

– Только в этом случае я бы занялась чем-нибудь куда более увлекательным, чем мочить свои перья и влезать в бесполезную битву с океаном.

– Вы забавная!

Алехандро рассмеялся.

– Скажите, чем бы занялась чёрная ворона Стефанель, с утра осознав, что она ворона.

Он пристально посмотрел на девушку.

– Хорошо, я вам открою эту тайну.

Стефанель встала, покружилась на месте и сделала несколько шагов вперёд.

– Первым делом, поняв, что я ворона, я бы…, я бы пошла к зеркалу, осмотрела бы каждое своё пёрышко. Потом взяла бы с тумбочки самые броские и огромные золотые украшения с драгоценными камнями и надела бы их все одновременно. Потом бы вся такая вычурно-шикарная отправилась в полёт. Я бы летала над городом, любовалась пейзажами и наслаждалась простором и свободой. Лечу, куда хочу. Останавливаюсь, где хочу. Потом бы я полетела путешествовать по миру, знакомиться с другими воронами, общаться. Мне не нужен транспорт, одежда, еда. У меня всё есть, а чего нет, то природа обязательно даст в нужный момент и в достаточном количестве.

Стефанель в мечтах закрыла глаза, а потом произнесла полушепотом:

– Как же здорово, оказывается, быть вороной!

Не открывая глаз, Стефанель вытянула руки параллельно земле, будто крылья, пару раз взмахнула ими и опустила голову назад, будто ощущая полёт.

– Вот такая свобода! Вот такая ворона! Я лечу! – пропела Стефанель, не выходя из образа.

– Да уж, соглашусь, что у вашей вороны занятие поувлекательней, чем у этой мокрой кучки. Вы ощущаете себя несвободной? Вы не можете свободно путешествовать, подобно вашей вороне, будучи прекрасной девушкой Стефанель?

– Думаю, что могу… Но, если честно, дальше Франции пока не уезжала.

– Почему?

– Не знаю. Интересный вопрос. Почему-то не приходило в голову. Я переехала из Парижа после окончания учёбы, с тех пор живу здесь, иногда путешествую с подругами по стране.

– Мне кажется, что сегодня море сделало вам подарок в награду за то, что вы так часто изображали его на своих полотнах. На своих волнах оно явило картину, тайный смысл которой вы только что поняли.

– Вероятно…, «Кто он и зачем он здесь? – подумала девушка. Стефанель продолжала смотреть на Алехандро, пытаясь понять и почувствовать его. – Как тонко он меня чувствует. Он только что позволил мне понять то, чего я хочу больше всего на свете, причём при помощи моего же образа. Как ему это удаётся?

– У вас было ко мне какое-то предложение, если я не ошибаюсь? – нарушив молчание, спросила Стефанель.

– Да. Как раз отчасти для исполнения вашей новой мечты.

– Как интересно. Я вся во внимании.

– Стефанель, мне действительно очень близко ваше творчество. Мне кажется, что сюжет каждой картины подобран специально для меня, чтобы я открыл нового себя. Мне виделось, что герой ваших полотен – это я. Понимаете? Я был на выставке каждый день, и каждый день полотна говорили со мной, причём на разные темы. Потом я не мог заснуть, думал о том, что увидел и почувствовал. Мне бы хотелось, чтобы ваши картины увидело больше людей, чтобы их увидели те, кто ищет.

Алехандро взял паузу и как бы слегка смущённо посмотрел на Стефанель.

– Вы меня извините, я знаю, что вы любите этот город, но его жители не готовы и не хотят слышать того, что говорят ваши краски. Им, думаю, нравятся классики Возрождения, а также, несомненно, импрессионисты. У вас другое искусство. Искусство между строк. Искусство глубокого чувственного восприятия. Искусство тишины. Может, я не очень точен в определениях, но я точно знаю, о чём говорю. В общем, Стефанель, я хочу вас пригласить принять участие в выставке альтернативного искусства на Испанском острове в местечке Берридас. Там будут люди, ищущие ответы на вопросы, которым обязательно помогут ваши картины.

Тишина.

– Что скажете? По-моему, вы просто не имеете права отказаться. Я помогу с организацией. Там будут неформальные люди, они всё организовывают сами и помогают друг другу. Очень дружеская атмосфера, все говорят на одном языке, Вам непременно понравится.

От слов Алехандро у Стефанель опять побежали по коже ледяные мурашки. «Он опять угадал мои мысли. Боже, кто он?»

– Заманчиво, действительно заманчиво. Я подумаю, – ответила она.

– Хорошо. Только времени на раздумья не так-то много. Выставка через две недели. Там будут также альтернативная музыка, пьесы, книги и одежда.

– Заманчиво…

– Подумайте, Стефанель. Как только я увидел ваши работы, я сразу понял, что место этой выставки на Берридасе. Вот моя карточка. Позвоните мне завтра.

Пребывая в состоянии лёгкого потрясения от услышанного, Стефанель взяла карточку и машинально убрала её в сумочку.

– Хорошо, я поняла. А вы тоже выставляетесь?

– Я немного пишу музыку и играю на некоторых музыкальных инструментах, но всё это ерунда по сравнению с вашим искусством. Что касается меня, то я бываю на Берридасе каждый год. Там удивительная атмосфера. Это даже не выставка, а некий фестиваль альтернативной субкультуры. Кроме этого будут вечеринки с танцами на песке и много всего интересного. Вы можете почитать о прошлогоднем фестивале на Берридасе. Обычно об этом мероприятии много пишут всякого разного в газетах. В основном с отрицательным оттенком, так как выставка идёт вразрез с общественными принципами и противоречит привычному искусству. В общем, уверен, рецензии вам понравятся!

– Вы из Испании?

– Да, у меня дом в Андалусии.

– Зачем приехали в Биарриц? Только не говорите, что ради моих картин!

– Хорошо, не скажу, – рассмеялся Алехандро. – Я приехал навестить больную тётку Берту, которая всегда торговала мороженым на главной набережной. Приехав в этот раз, я обнаружил вашу выставку прямо на её торговой площадке.

Стефанель рассмеялась.

– И как же ваша тётка? Не сильно расстроилась из-за конкуренции за торговую площадку?

– Сначала она чрезвычайно расстроилась, а потом влюбилась в ваши картины и надоумила меня пригласить вас на Берридас.

– То есть вашему приглашению я обязана тётке Берте?

– Получается, что так.

– Вы забавный. Передайте тётке Берте от меня пламенный привет и скажите, что я обязательно подумаю и позвоню Алехандро. До свидания и спасибо за предложение.

Стефанель одарила Алехандро своей тёплой улыбкой на прощанье и направилась к своему отелю.

– До встречи!

7. Зачем нужна свобода?

Берридас

Берридас представлял собой небольшую бухту, со всех сторон окружённую скалами.

Вид с пляжа на море напоминал картину, где нижняя рама – песок, верхняя – небо, а по бокам возвышались неровные каменистые скалы. Море было всегда абсолютно спокойным из-за особенностей рамы, будто сдерживающей всяческое колебание стихии.

В эту бухту в древние времена непременно заплывали пираты, ведь в скалах находилось огромное количество гротов и ниш, чтобы прятать сокровища и боеприпасы.

Сейчас Берридас был мировым центром различных субкультур. Сюда съезжались люди со всего света, чтобы насладиться духом свободы и самовыражения, чтобы открыть в себе новые возможности и пообщаться с себе подобными.

Здесь можно было всё: ходить обнажённым, заниматься сексом на пляже, курить травку, громко петь, бешено танцевать – всё, но со смыслом. Люди приезжали за осознанностью, вкладывая во все действия особый смысл и духовность.

Фестиваль альтернативного искусства был ежегодным местом паломничества всех тех, кто ищет себя, смысл жизни, любовь и счастье. Во время мероприятия образовывалась настолько ресурсная и плотная атмосфера, что люди вообще не желали уходить с пляжа.

Они не хотели спать, боясь пропустить каждую мысль, каждый звук, каждый образ. Целую неделю посетители буквально варились в собственном соку, перемешиваясь с соком друг друга и пропитываясь всеобщей энергией.

Музыкальные вибрации были буквально врезаны в скалы. Там, в пещерах, играли музыканты на инструментах, выполненных из природных материалов. Там звучали завывания, похожие на флейту, стремящиеся буквально вытащить внутреннее наружу.

Ритмичная дробь барабанов позволяла скрытым или неиспользуемым ресурсам концентрироваться и заземлиться. Тонкий звук колокольчиков пробуждал спящие чувства.

Всё вместе звучало зовом абсолютно завораживающей, неземной мелодии, притягивая к себе, заставляя двигаться в такт, заставляя энергии генерироваться и тут же выходить в общее поле праны.

Со стороны это выглядело, как беспорядочный танец, где полуодетые, а порой и совсем обнажённые люди трясли всеми частями тела, поднимали руки к небу. Они кружились вокруг своей оси, вытянув руки в стороны и запрокинув голову назад, прыгали, приседали и совершали прочие хаотичные движения.

Столько свободы и самозабвения было в этом танце! На лицах читались эмоции музыки: то напряжение, то расслабленная нежность, то гром и страсть, то детское счастье. Каждая клетка тела и каждая волна души вибрировали в ритме музыки.

За пляжем располагалось довольно большое помещение. В обычное время это был магазин, где продавали всё подряд местного производства: травы, напитки, одежду, картины и много чего ещё.

Во время фестиваля магазин был переоборудован в выставочный зал. Тут размещались картины, скульптуры и инсталляции. Этот зал дышал был окутан прохладой, поэтому здесь было особенно людно. Публика двигалась по залу, будто по плотному полю праны, стараясь почувствовать и вобрать в себя каждую вибрацию, каждую ноту, каждый символ.

Кто-то сидел на полу и медитировал, глядя на картину. Кто-то зарисовывал вкратце интересную идею. В этом зале, так же как и в соседнем ресторане, играла живая психоделическая музыка, настраивая людей на вибрации своего внутреннего мира, своего Я.

8. Как понять, что я есть?

Стефанель абсолютно слилась с общим движением. В этом месте её нарядом были лишь короткие джинсовые шорты и тонкая белая майка. Она чувствовала необыкновенный духовный подъём, какой не испытывала никогда в жизни.

Здесь, в этом месте, она действительно слилась с происходящим, она действительно была частью целого, в то время как в своём родном городе девушка ощущала свою выставку и себя чем-то инородным.

«Что же на самом деле считать родным местом, родным городом? – размышляла она, глядя на море. – То место, где родился? Место, где живёшь? Или, может, тот город, где друзья или родные? А где же во всём этом многообразии мест есть я? Я настоящая, чтобы об этом непременно знали все клетки моего организма и душа. Где же это место, где «я есть»?

Наверное, там, где ощущаю себя в абсолютном единении с окружением. Там, где чувствую всё и всех вокруг как себя. Там, где однозначно понимаю, что есть я на самом деле, что я хочу делать. Да, именно то, что я хочу делать, вне законов. А лучше, когда законы гармонично становятся моими законами. Или нет, лучше, когда вообще нет никаких законов. Лучше, когда есть просто моя жизнь, там, где кристально ясно понимание того, кто я есть».

Стефанель начинала понимать значение фразы «я есть» только здесь. Она почувствовала, будто и вправду стала вороной и сейчас летала, наслаждаясь полной свободой и счастьем.

С приходом темноты людей на пляже становилось всё больше. Они разводили костры. Музыканты спускались от скал к огню. Образовывалось огненно-музыкальное кольцо.

Алехандро играл на барабане, вписываясь в общий поток музыки вокруг костров. Народ собирался в центре круга и начинал двигаться под музыку. Благовоний к вечеру в воздухе стало больше.

Вся атмосфера походила на подготовку к ритуалу вызова духов. Это и был ритуал вызова собственного духа. Музыка выбивала из головы всякие мысли и погружала в танец вибраций собственной души. От этого танца возникала любовь, возникало счастье.

Стефанель впервые почувствовала это ощущение – бесмысленное единение себя с окружением, абсолютно свободный танец, где не надо ни на кого смотреть. Каждое движение только для себя, только с собой, но в то же время со всеми вместе в гармонии.

Девушка периодически смотрела на Алехандро. Он был тоже погружён в музыку.

Музыканты улавливали чувства людей, чтобы следующая композиция наиболее гармонично продолжала это настроение или переводила всех в иное, новое состояние. Каждый раз они попадали в точку – люди благодарили улыбками и аплодисментами.

Стефанель не хотела пускать в голову мысли, куда стучалось всякое типа: какой же он красивый и притягательный, этот парень с моих картин. Нет, об этом потом, обо всём потом. Сейчас только она, только дух, только музыка.

Через два часа Алехандро сменил другой музыкант, и он спустился на пляж. Народ ему аплодировал, но не долго – никому не хотелось выходить из обретённого состояния динамической медитации.

Алехандро пробирался сквозь толпу в поисках Стефанель. Он обнаружил её у моря с каким-то мужчиной в лёгких шелковых шароварах, они курили, болтали и смеялись.

Мужчина периодически касался её талии, как бы невзначай. Девушка так задорно при этом смеялась, что Алехандро почувствовал что-то странное в груди. Он подошёл к ним.

– Привет, ты не устала? – спросил Алехандро.

– Привет! Познакомься, это Хорхе.

Новый знакомый приветливо улыбнулся и пожал руку Алехандро.

– Хорхе, а это мужчина, явившийся из моего подсознания и воплотившийся на моих картинах. Представляешь, такое бывает!

Стефанель смеялась.

– Ты устала. Хочешь, я тебя провожу спать?

– Нет, моё место здесь, я останусь на пляже на ночь. Не волнуйся за меня.

– Ладно, друзья, я пошёл танцевать, тело требует разрядки и движения. Увидимся! – сказал Хорхе, и, пританцовывая, пошёл в толпу.

– До встречи, Хорхе! – весело сказала Стефанель.

Она поцеловала его в обе щеки и душевно обняла.

– Пойдём, прогуляемся по пляжу, – предложил Алехандро.

– Непременно! Только не пойдём, а полетим! Я, послушав тебя, всё-таки решила стать вороной!

Стефанель взяла его за руку и потащила за собой в полёт. Алехандро пришлось подчиниться воле вороны.

Они летели быстрее ветра, и весь мир летел вместе с ними. Но пляж был маленьким, и очень скоро на них налетели скалы, и лететь стало некуда.

Не долетая пару метров до скал, Стефанель резко остановилась и повернулась лицом к Алехандро, так, что он по инерции налетел на неё, чуть не сбив с ног.

Её глаза блестели. Она на него пристально смотрела. От этого взгляда ему стало жарко.

– Ты сможешь стать абсолютно свободным прямо сейчас? Сможешь тоже стать вороной вместе со мной?

– Стефанель, я вполне свободен.

– Прекрасно! Давай займёмся любовью прямо сейчас, прямо здесь у скалы. Мы же вороны! Нам всё можно! Мы свободные птицы! – очень близко к его лицу прошептала она.

Стефанель опять расправила руки, будто крылья, и, отодвинув Алехандро, покружилась вокруг себя с закрытыми глазами.

Молодой человек не знал, что ответить. Теперь он был однозначно шокирован. Перед его глазами пробегали строки из начатого рассказа, где он должен был осуществлять целомудренное завоевание по чётко намеченным этапам. Всё идёт не по плану! Всё идёт не так!

– Стефанель, ты много курила, а, возможно, ещё что-нибудь приняла, – выжимая из себя заботливый тон, ответил Алехандро, – завтра будешь об этом жалеть.

– Жалеть! Ха-ха-ха! Какой ты смешной! Вороны не испытывают жалости ни к себе, ни к окружающим, они просто следуют зову природы. Они не испытывают и страха.

Страх – преграда всему в человеческой жизни. У ворон не может быть страха! Страх может быть лишь перед будущим – перед тем, что будет потом, после. Вороны не умеют думать. А значит, нет и никакого потом! Есть только вечное сейчас!

Стефанель очень нравились её мысли. Она с наслаждением, медленно произносила каждую фразу то в одно, то в другое ухо Алехандро, кружась вокруг него.

Она была неподражаемо прекрасна, сексуальна и обворожительна в тот момент. Ему невероятно хотелось разорвать на ней одежду и стать вместе с ней свободной вороной прямо сейчас, прямо здесь.

Но какая-то сила сверлила его мозг до искр и говорила, что это невозможно. Это противоречило планам! Что же он будет делать потом, если они поменяются ролями? Если он поддастся её соблазнениям? Что же он напишет в своём рассказе? Что она соблазнила его, а он сопротивлялся? Фу, как глупо!

Алехандро был абсолютно растерян, его растерянность росла с каждым словом и прикосновением Стефанель. Голова искрила, желудок сдавливала та сила, но сердце рвалось к ней.

Стефанель резко приблизила его к себе руками и, уверенно глядя в глаза, сказала:

– Ты же давно меня соблазняешь, верно? Что же, теперь я соблазню тебя! Алехандро, мы с тобой плотно связаны! Нам не деться теперь никуда друг от друга. Ты запечатлен на моих картинах и говоришь моими мыслями. Я нужна тебе, чтобы ты проснулся, познал себя и ожил. Начинай же просыпаться сейчас!

Стефанель потрясла его за плечи, а потом страстно его поцеловала. Алехандро подчинился её воле опять и стал целовать её губы в ответ. Её рука скользила по его бедру. Вдруг он оттолкнул её, взял за плечи и, глядя близко в глаза, сказал:

– Ты права, мы с тобой – это по-настоящему! Слышишь? Я хочу, чтобы первый раз у нас был особенным, романтичным, а не на пляже под кайфом. Я хочу устроить романтический ужин, хочу танцевать с тобой, как тогда! Помнишь? Потом хочу нежно и долго целовать тебя. Потом, если захочешь, мы займёмся любовью.

Его слова заставили Стефанель опуститься на землю. Она оттолкнула его.

– Уфффффффффффф! По-твоему, получается, что если мы – это по-настоящему, то мы не можем заняться любовью, когда и где мы этого хотим по-настоящему? Получается, что мы должны соблюсти все эти описанные тобой формальности: платье, причёска, ужин, танцы и прочая бутафория! И это, в твоём понимании, настоящее! Фу, какая гадость! Попахивает фальшью! Во Франции у меня было достаточно подобных формальностей! И меня, признаться, тошнит от всего этого ритуального маскарада! Я впервые себя чувствую собой! Без маски! Первый раз готова рискнуть, слушая свои чувства и больше ничего! А ты меня пытаешься опять загнать в рамки этикета и прочей ерунды! Либо я ошиблась в тебе, либо ты слишком глубоко спишь!

Стефанель была по-настоящему в бешенстве. Такой никто её никогда не видел. Она злилась и при этом, как это ни удивительно, от каждого слова получала удовольствие.

– А впрочем, что это я! Похоже, что я уговариваю мужчину заняться со мной любовью? У-у-у-у-у-у-у! Всё, как хочешь! Я полетела искать Хорхе.

Стефанель подмигнула и побежала в толпу.

Эта фраза подействовала на Алехандро, как ведро ледяной воды. Эта живая вода тут же превратила молодого человека в ворона. Он резко сорвался с места, догнал Стефанель, подхватил её на свои крылья, и они полетели к самой скале. Там он прислонил её спиной к тёплому камню.

Стефанель молча и с вызовом смотрела на него тем же страстным взглядом. «Что задела? Поймала тебя на твою же наживку? – читалось в её глазах. – Неужели просыпаешься?!».

Ворон начал жадно её целовать, будто он и вправду проснулся, будто инстинкт взял полную власть над его телом. Мощные когти разорвали тонкую майку. Руки скользили ниже. Она вырвалась и, смеясь, улетела к воде. Ворон догнал её и накинулся там, опрокинув в мелкую воду. Он, наслаждался её ароматом, её жаром, её вибрациями.

Это был настоящий танец огня, без мыслей, без времени и запретов. Они перемещались от воды к песку, потом взлетали на скалу, потом вновь падали в воду. Издалека доносилась музыка, и были видны огни костра. Две чёрные птицы, забыв себя, наслаждались вкусом и запахом друг друга, пока не впитали всё до конца, до финального аккорда, до тишины. В этот момент Стефанель увидела, как неподалёку два огромных ворона поднялись в воздух и улетели с пляжа.