Текст книги "Инстинкт хищницы"

– Говорите, туда доехали нормально? – удивленно спросил молодой парень, мусоля в руках обрывки проводов. – Очень странно…

– Да, действительно, – перебила его Анжела. – Но мне необходимо быть в городе не позже, чем через три часа. Как думаете, справитесь? Я заплачу сверх тарифа.

– Тогда точно справимся! – Рот мастера расплылся в огромной улыбке, продемонстрировавшей отсутствие боковых резцов.

В этот момент за ее спиной раздался громкий гудок. Анжела и Юра одновременно обернулись. Она увидела роскошную модель BMW Z-4 с откидным верхом ярко-голубого цвета, прекрасно гармонировавшим с ясным майским небом. В машине сидела женщина.

– Ты ее знаешь? – спросила Анжела, подозрительно разглядывая незнакомку.

– Да, – кивнул Юра. – Это дизайнер Марина.

Женщина уже успела выйти из автомобиля, аккуратно прикрыв дверцу. Этот жест был исполнен грации и нежности, словно она погладила любовника по плечу. Мягко покачивая узкими бедрами, дизайнер направилась в их с Юрой сторону. Высокая, пожалуй, всего на несколько сантиметров ниже Юры, стройная, с маленькой грудью и довольно широкими плечами, Марина выглядела девушкой, сошедшей со страниц модного журнала. Ее волосы, темно-каштановые и чуть вьющиеся, свободно струились по плечам.

«Брюнетка», – с облегчением подумала Анжела. Она помнила, что Юрию нравятся блондинки. Такие как Алена. И как она сама.

Одета Марина была нетрадиционно. Плиссированная шелковая юбка свободными складками вилась вокруг ее ног, обутых в золотистые вязаные тапочки. Белая свободная блузка в стиле кантри открывала шею, с которой свешивалось несколько цепочек. На тонких ухоженных руках позвякивали разноцветные металлические браслеты. На любой другой женщине такое обилие фальшивых драгоценностей смотрелось бы смешно, но не на этой! Она походила на существо из другого мира – с огромными желтоватыми глазами, придающими ей сходство с большой кошкой, и крупным чувственным ртом. Впечатление усиливал странный горьковато-сладкий аромат, исходящий от Марины.

«Уд и сандал, – промелькнула догадка в мозгу Анжелы. – Убийственное сочетание!»

Но не этот пьянящий запах, не красота и стройность были в глазах Анжелы самыми опасными. Нет, опасным был возраст: Марине, вероятнее всего, еще не исполнилось и тридцати.

– Познакомься, Анжела, – громко произнес Юра, когда молодая женщина поравнялась с ними. – Это Марина, дизайнер Павла Савинова.

Анжела подумала, что не зря ее встревожило уже первое упоминание об этой женщине.

– О, вы та самая Анжела, чья фирма занимается строительством Пашиного особняка? – дружелюбно поинтересовалась Марина. – Очень приятно. – И она протянула Анжеле руку. При этом на ее запястье звякнули браслеты.

Она называет Савинова Пашей! Это говорит о неформальных отношениях. Разумеется, девица ведь вращается среди богемы. Ей необходимо находиться в непосредственной близи от них, чтобы зарабатывать себе на кусок хлеба с икрой.

Но ничего этого Анжела, разумеется, вслух не высказала. Напротив, она лучезарно улыбнулась и крепко пожала протянутую руку.

– Мне тоже чрезвычайно приятно с вами познакомиться, – сказала она самым ласковым тоном.

Если бы улыбка могла убивать, Марина немедленно упала бы на асфальт, пронзенная тысячью стрел ревности, подобно святому Себастьяну.

– Ты чего здесь? – спросил Юра девушку.

– Паша просил заехать, оставить твоим мастерам эскизы гостиной и сказать, что надо закупить первым делом, – ответила Марина.

Как же, как же – мастера! Мастера, милочка, появятся только в понедельник утром, а вот какого черта ты делаешь здесь в выходные, зная, что Юра остается в доме один?

Анжела незаметно взглянула на Юру. В обществе Марины он расслабился, хотя всего за несколько минут до этой встречи исходящее от него напряжение можно было мерить вольтметром.

– Я могу дать тебе ключи, – предложил архитектор. – Впрочем, – добавил он, мельком взглянув в сторону гаража, где работали механики, – если ты немного подождешь, мы могли бы поехать вместе.

– О, не стоит ждать окончания работ, Юра, – мило улыбнулась ему Анжела. – Вы можете отправляться прямо сейчас. Я, пожалуй, выпью кофе на заправке, а вы езжайте!

– Уверена?

– Абсолютно, – подтвердила Анжела. Внутри у нее все кипело, но она не собиралась давать расфуфыренной сучке возможность ее раскусить. Жаль, что нельзя уволить эту Марину так же легко, как Наташу. Тут имелась одна загвоздка: Наташа работала в ее компании, а Марина – свободный художник. К тому же ее нанял сам Павел Савинов!

Из окна кафе заправочной станции Анжела наблюдала, как две дорогие машины почти одновременно отъехали в сторону, откуда совсем недавно она прибыла с Юрой. Возможно, между ними ничего и нет? Глупости! Если даже до сего момента Марина и не притязала на этот лакомый кусочек, то рано или поздно это произойдет. А Анжела не собиралась позволять такой неприятности случиться!

– Какого черта он опять здесь делает? – пробормотал высокий полный мужчина, приподнимая шторку и разглядывая людей в игровом зале. Время было раннее, наплыва посетителей стоило ждать попозже, и только несколько постоянных клиентов казино уже сидели за столами.

Игорь Болдин ненавидел выражение «постоянный клиент». Владея сетью игорных домов, он прекрасно изучил этот тип людей. В сущности, Болдин не считал их людьми – так, расходный материал, бесполезные существа, вся жизнь которых балансирует на кончиках пальцев крупье. А человек, которого имел в виду Игорь, относился именно к этой категории.

Болдин являлся законопослушным гражданином, по крайней мере последние лет десять. Поэтому с тех пор как игорные зоны перенесли за пределы города, вместо того чтобы уйти в подполье, он первым застолбил отличное местечко в непосредственной близости от междугородной трассы. Да, он потратился, но не сомневался, что его вклады окупятся быстро. Обращался Болдин к своему начальнику службы безопасности Ринату Шарипову, сидящему спиной к окну в зал. Обернувшись, Ринат смерил взглядом сгорбившуюся фигуру.

– Убрать его? – лениво поинтересовался Шарипов у хозяина.

– Не надо, – махнул тот рукой. – Странно, что он пришел, – как бы про себя продолжал Игорь. – Все ведь продул… Где ж он денег раздобыл?

– Нам-то что? – пожал плечами начальник службы безопасности. – Такие как этот парень никогда не выигрывают.

Болдин ничего не ответил. В отличие от Шарипова, он не был законченным циником. Об Андрее Данилине он знал многое: где живет, кем работает, каково семейное положение.

– Нам не нужны проблемы, – вздохнул Игорь, опуская шторку и отгораживаясь от происходящего в зале. – Помнишь, что случилось год назад?

Еще бы Ринат не помнил – тот день до сих пор стоял у него перед глазами. Тогда проигравшийся клиент ворвался в закрытое казино с обрезом и принялся палить в служащих и посетителей без разбора. Ему удалось ранить четверых, потом он приставил обрез к голове и вышиб себе мозги.

– Такие как Данилин способны на все, если загнать их в угол, – говорил между тем Игорь. – Они приходят в казино не для того, чтобы развлечься, как большинство нормальных клиентов. Они приходят выиграть… Иди-ка в зал, Ринат, и понаблюдай, что там и как.

Анжела старалась не разглядывать Алену слишком пристально, но не могла удержаться. Слишком разительным был контраст между умирающим существом, похожим на высохшую мумию, с которым она познакомилась несколько месяцев назад, и молодой очаровательной женщиной, сидящей рядом на диване в чистом больничном коридоре. На щеках Алены появился здоровый румянец, волосы отросли и задорным светлым ежиком обрамляли округлившееся лицо. Кожа утратила нездоровый свинцовый оттенок, а глаза сияли из-под длинных темных ресниц как у новобрачной – почему-то Анжеле на ум пришло именно это сравнение.

В общем, если бы она не знала, что еще недавно Алена была смертельно больна, ни за что не догадалась бы об этом, глядя на нее сейчас. Молодая женщина без умолку щебетала, но Анжела едва ли улавливала смысл сказанного. Она согласно кивала и поддакивала, хотя мысли ее витали далеко.

– Ой, Анжела Игоревна, – говорила Алена, прижимая руки к груди, – там такой климат, что я, наверное, поправилась бы и без лечения! Только вы не подумайте, что я умаляю значение сделанного вами – ни я, ни Юрочка никогда не сможем отплатить вам за вашу щедрость и чуткость…

Слова благодарности донеслись до Анжелы словно издалека.

– Да ладно тебе, – улыбнулась она почти по-матерински. – И что это за Анжела Игоревна, скажи на милость? Разве мы не договорились перейти на ты?

– Ох, простите, то есть прости, – всплеснула руками Алена. – Я просто так растерялась – не ожидала, что вы… ты придешь! Я ждала Юру.

– А он что, не приходил? – насторожилась Анжела.

– Еще нет, – удрученно покачала головой молодая женщина. – Звонил несколько раз из пригорода. Юра ведь спроектировал дом для самого Павла Савинова, да?

От Анжелы не укрылось, каким благоговейным голосом Алена произнесла имя звезды.

– Извини, это моя вина, – сказала она. – Я заставила Юру поехать туда, потому что Павел настаивал.

– Да что ты, что ты! – воскликнула Алена. – Я же понимаю – работа есть работа.

Да уж, только вот Анжела вовсе не заставляла Юрия торчать за городом сейчас, когда его жена вернулась из Швейцарии!

– А ты поклонница Савинова? – поинтересовалась Анжела, чтобы сменить тему разговора.

– Еще какая! А скажи, он в жизни такой же классный, как на сцене? Я не пропускаю ни одного концерта. То есть не пропускала, пока была здорова.

– Если хочешь, могу познакомить, – улыбнулась Анжела.

– Правда?

Глаза Алены вспыхнули от радости. Черт, а она красавица!

– Сколько тебя еще здесь продержат? – осведомилась Анжела.

– Пару недель, – вздохнула Алена. – Роберт Георгиевич говорит, что необходимо убедиться в эффективности лечения.

– Как только выпишут, надо устроить праздник по этому поводу, – предложила Анжела. – Я могу все организовать.

При слове «праздник» Алена оживилась еще больше.

– Я не могу так злоупотреблять твоей добротой, – скромно ответила она.

– Что ты, – возразила Анжела. – Я обожаю такие мероприятия. Как раз будет повод порадовать себя чем-нибудь новеньким. Ты когда в последний раз покупала шмотки?

На лице Алены появилось озадаченное выражение.

– Да уж и не помню, – пробормотала она.

– Сходим вместе, как только тебя выпустят из этого карцера! Ненавижу шляться по магазинам в одиночку. А Юре я позвоню и вставлю фитиля за то, что заставляет жену ждать.

– Нет-нет, не надо! – испуганно взмолилась Алена. – Юра не любит, когда на него давят.

Надо же, какой свободолюбивый. В любом случае наплевать на мнение Алены. В данный момент Анжела понимала: ему лучше находиться с женой, а не с красоткой в браслетах и ожерельях. Алена не опасна, зато Марина – совсем другое дело.

– Вот эту стену лучше превратить в арку, тогда зрительно пространство расширится, – говорила Марина, широким жестом показывая, что она имеет в виду. – Мы добавим зеркал вдоль несущей стены, и тогда зал покажется бесконечным. Как тебе такое предложение?

Юра с легкой улыбкой наблюдал за тем, с каким энтузиазмом Марина носилась по дому. Она походила на торнадо, с разметавшимися темными волосами и развевающимися одеждами.

Что нравилось Юре в ней? То, что Марина казалась полной противоположностью и Алене, и Анжеле. Анжела тоже была натурой страстной, но, пожалуй, слишком необузданной и властной. Она вторгалась в его личное пространство с таким напором, что он не успевал выставить защитные барьеры. Алена, напротив, отличалась мягкостью, даже безвольностью. С тех самых пор как Юра познакомился с будущей женой, ему приходилось оберегать Алену от всего, что могло расстроить ее или вывести из равновесия. Она легко теряла присутствие духа, впадала в депрессию и тогда искала моральной поддержки и защиты у Юры. Когда поддержка и опора требовались ему, Алена ничем не могла помочь. Речь о том, чтобы дать мужу дельный совет, даже не шла – за этим Юра шел к Антону.

Болезнь жены вытянула из него все жилы. То, что он так легко поддался на провокацию Анжелы, явилось следствием этого. Она была сильной, и Юрию казалось, что рядом с ней он сумеет хоть немного восстановить собственные душевные силы. С Анжелой не нужно выглядеть стоиком, когда земля разверзается под ногами. Юра не мог не признаться себе, что желание Анжелы заняться любовью льстило ему. Однако ее увлечение таило опасность. У этой женщины много власти, и он слишком от нее зависит, чтобы позволять себе потворствовать ее желаниям. Юра точно знал, чего он не хочет: не хочет продолжать игру с Анжелой – никогда больше он не окажется с ней в одной постели!

Страх позволить кому-то управлять своей жизнью был знаком Юре с детства. Ужас, пережитый давно и, казалось бы, почти растворившийся среди других воспоминаний, снова поднял голову. Тогда Юра дал себе слово, что никогда и никому не позволит перейти черту, которую он провел много лет назад. Возможно, и Алену он выбрал подсознательно – потому, что она была безопасна.

Марина отличалась от обеих женщин тем, что в ее характере Юра не заметил ни присущей Алене слабости, ни Анжелиного желания доминировать. Ее увлеченность, ее энтузиазм выглядели органично, они лишь дополняли образ Марины, но не занимали всего пространства вокруг нее, не рождали у окружающих ощущение скованности. От Марины исходила такая жизненная энергия, столько в ней был веселья и теплоты, что в ее обществе он ощущал покой и легкость. Запах ее смуглой кожи дурманил и кружил голову.

– Эй, ты все еще здесь? – донеслось до Юры. Он вздрогнул и устремил вопросительный взгляд на Марину, застывшую посреди холла в выжидательной позе.

– Ты слышал хоть слово из того, о чем я говорила?

В ее голосе не было обиды, только недоумение.

– Конечно, слышал, – ответил он. – Что-то про арку и зеркала.

– И все? Да я уже полчаса распинаюсь, а ты витаешь в облаках!

– Виноват.

Марина внимательно посмотрела на Юру.

– Тебе нужно отдохнуть. – Ее тон стал озабоченным. – Выглядишь усталым. Знаешь, ты слишком много работаешь, Анжела совсем тебя уходила!

Юра знал, что Анжела здесь совершенно ни при чем. Стоило ему заикнуться, и она немедленно освободила бы его от этой трудовой повинности. Он боялся признаться себе, что сознательно оттягивает момент встречи с Аленой, потому что боится. Раньше, когда жена находилась при смерти, им двигало чувство долга. Теперь же, когда она, судя по словам врачей, пошла на поправку, он с ужасом обнаружил, что чувство долга, похоже, единственное, что осталось от его любви к Алене. Юра нутром ощущал этот груз, поэтому все его существо противилось встрече с женой, которая за время болезни стала для него чужой. Наверное, они и раньше не были особо близки, но осознание этого пришло слишком поздно. Алена была для него скорее ребенком, чем супругой, и теперь Юра не хотел и не мог возвращаться к роли няньки. Алена не виновата. Она осталась прежней, а он изменился.

Марина понятия не имела о его семейном положении и уж тем более о том, что Юре пришлось пережить в последние месяцы. Внезапно ему захотелось все ей рассказать, объяснить, почему он не может сосредоточиться и что причина вовсе не в банальной усталости, а в полной душевной опустошенности.

– Так что там насчет зеркал? – спросил он, делая заинтересованное лицо. – Покажешь мне эскизы?

Анжела недоумевала, зачем это Валентине встречаться с ней. На самом деле, когда ее двоюродная сестрица позвонила и попросила о встрече, она собиралась отказаться. Однако что-то в голосе Вали и в том, как витиевато она излагала свою просьбу, насторожило Анжелу.

С кузиной они практически не общались. Когда-то в далеком детстве, помнится, они дружили. Дядя Боря, брат отца Анжелы, был частым гостем в их доме, хотя доходы двух семей сильно разнились. Дядя Боря никак не мог, как говаривал папа Анжелы, найти себя. Когда началась перестройка, он сломя голову кинулся в бизнес. Несколько провальных предприятий – и дядя Боря разорился. Он не только потерял свое дело, но лишился квартиры, дачи и машины.

У Анжелиного отца, напротив, дела шли прекрасно. Он отличался осторожностью при заключении сделок, но нутром чуял, когда следовало рискнуть, пойти ва-банк. И где было его хваленое чутье, когда…

В общем, насколько помнила Анжела, дядя Боря попросил у ее отца денег на раскрутку нового бизнеса. Тот отказал. С тех пор братья перестали общаться, даже не разговаривали по телефону. Они с Валентиной встречались пару раз уже после окончания школы. Однажды пересеклись на вечеринке у общих друзей, а потом Валя зачем-то приходила к отцу в офис. Анжела столкнулась с ней в коридоре, но они едва сказали друг другу пару слов. Правда, тот день надолго запечатлелся в ее памяти, но вовсе не из-за краткого, ничего не значащего разговора с двоюродной сестрой.

И вот теперь Валентина срочно пожелала встретиться. Она ничего не сказала прямо, но намекнула, что дело касается тети Риммы. Для Анжелы не было секретом желание Вали заполучить хотя бы малую часть состояния тетки. Насколько она знала от общих друзей, дела сестрицы шли не ах. Выскочила замуж в восемнадцать, как говорится, по залету. Брак продлился ровно семь месяцев – столько, сколько потребовалось для появления на свет девочки, которую назвали, кажется, Леной. После этого муж отбыл в неизвестном направлении, прихватив значительную сумму денег, отложенных на квартиру. С тех пор Валентина так и жила с отцом, дочкой и матерью в двадцатиметровой комнате коммуналки без надежды на улучшение жилищных условий. Работала то уборщицей, то вахтершей и, разумеется, очень рассчитывала на наследство Риммы. Анжела знала, что тетка время от времени подкидывала Валентине денег. При этом она приговаривала: «Даю не Вальке, даю ребенку, чтобы не выросла такой, как ее непутевая мамаша!»

Выйдя из своего «Себринга» у метро «Удельная», где сестры договорились встретиться, Анжела осмотрелась. Она давненько не ездила на общественном транспорте. Напротив входа в метро расположился овощной ларек, в котором продавали заморскую клубнику и твердокаменные нектарины, а вокруг роились стада огромных навозных мух. Анжела поморщилась: она брезговала покупать продукты на рынках, предпочитая дорогие супермаркеты. Люди, образующие небольшую очередь у прилавка, очевидно, к рыночной грязи вполне притерпелись.

Крутя головой в поисках Валентины, Анжела не заметила, как та подошла сзади и дотронулась рукой до плеча. Обернувшись, Анжела оторопело отступила назад. Господи, да неужели это Валька, которая моложе нее на три года?

Сестры давненько не встречались, но Анжеле показалось, что прошло полвека – такой неухоженной и старой выглядела Валентина. Одетая в длинный плащ, полинявший на локтях и лоснящийся на вороте, в толстых старушечьих колготках и стоптанных туфлях, с прической «осиное гнездо», Валентина походила на бомжа практически во всем, кроме запаха – слава богу, моется она регулярно!

В какой-то момент в Анжеле проснулось чувство, похожее на раскаяние – она благополучна и состоятельна, а ее двоюродная сестра бедствует. Однако оно быстро уступило место стыду за то, что ей, красивой и ухоженной, приходится стоять рядом с обносившейся и давно забывшей дорогу в парикмахерскую кузиной.

– Надо же, какая красотка, – с завистью проговорила Валентина, жадно разглядывая Анжелу, словно пытаясь найти изъяны в ее безупречной внешности.

– И тебе здравствуй, – ответила та, бессознательно отодвигаясь. – Что за проблема?

– Здесь будем говорить или пойдем куда-нибудь?

– Да куда же здесь можно пойти? – удивилась Анжела.

– Недалеко есть чебуречная. Только ты, наверное, в такие забегаловки не ходишь?

– Почему же? Пошли!

Местечко общепита, куда привела Анжелу сестрица, и в самом деле иначе как забегаловкой назвать было трудно. Они уселись за свободный столик. Два других занимали торговцы с местного рынка и парочка мужиков с рюкзаками.

– Ты возьми что хочешь, – предложила Анжела Валентине. – Я заплачу.

– Ты очень щедра, – криво усмехнулась та и, взяв деньги, отправилась к прилавку.

Через пять минут Валя вернулась с тарелкой отвратительно пахнущих прогорклым маслом чебуреков и двумя бумажными стаканчиками чая. Анжела не была уверена, что пить этот странный на вид и вкус напиток безопасно, но решила не привередничать.

Под пристальным взглядом Валентины Анжела отхлебнула из стакана. Кузина, казалось, проверяла ее на прочность – слабо ей или нет рискнуть здоровьем.

– В общем, насчет Риммы, – сказала она наконец, убедившись, что Анжела проглотила-таки чай. – Ты сколько времени ее не видела?

– С месяц, наверное, – неуверенно ответила Анжела. – Что-то случилось?

– А то! Еще как случилось, сестрица. Ты в курсе, что у нашей Риммы роман?

– Да ты что? – развеселилась Анжела. Римма дала зарок, что ее четвертый муж будет последним. Неужели решила связаться с пятым?

– Ничего смешного! – зло фыркнула Валентина. – Ты просто не видела этого парня.

– Парня?

– Вот именно – парня! Говорят, он чуть ли не мальчишка!

Тонкие брови Анжелы поползли вверх.

– Мальчишка? – не веря своим ушам, переспросила она. – Да где же Римма его нашла?

– Кажется, он танцует стриптиз в одном из ночных клубов, куда так любит таскаться наша тетушка. Представляешь, что это за тип, если он польстился на старые кости?

К Анжеле уже вернулось самообладание. В сущности, она даже восхитилась Риммой: надо же, старушка надыбала себе молодого любовника!

– И в чем же заключается проблема? – поинтересовалась Анжела, делая еще один глоток из бумажного стаканчика. Привкус картона явно перебивал вкус чая.

– То есть как это в чем проблема? – возмутилась Валентина. – Этот Ромочка обдерет ее как липку, разве ты не понимаешь?

– Да тебе-то какая разница? Это же Риммины деньги.

Валентина поджала губы.

– Так ты что, не станешь говорить с Риммой на эту тему? – спросила она неуверенно.

– Нет, – спокойно ответила Анжела. – Это ее личное дело, и я не стану вмешиваться, рискуя испортить с Риммой отношения.

– Ах да, ваши отношения! – буквально выплюнула Валентина, ставя стакан на стол с такой силой, что чай выплеснулся через край. – Конечно, ты всегда подпеваешь Римме, поэтому она тебя и терпит! У тебя-то нет проблем: денег завались, мужиков как собак нерезаных, квартира – настоящий Эрмитаж. А вот я не желаю отдавать то, что принадлежит мне по праву, какому-то засранцу без рода и племени. У Риммы нет родственников ближе, чем мы с тобой. Пусть ты не нуждаешься в ее наследстве, но мне-то с дитем не все равно! По закону…

– По закону, – холодно прервала кузину Анжела, – ни тебе, ни мне ничего не полагается. Мы не являемся наследниками ни первой, ни второй очереди. Если Римма составит другое завещание…

– Что значит другое? – оторопела Валентина.

Анжела прикусила язык: вот и проговорилась, а ведь Римма просила помалкивать.

– То есть она уже написала одно, так что ли? – не унималась Валя. – И кто же в наследниках – ты? Конечно, как же иначе! Это в духе Риммы – отдать все тому, у кого и так все есть, и обойти тех, кому действительно деньги не помешают!

Интересно, какова была бы реакция Валентины, узнай она, что большую часть состояния тетка завещала собачьим приютам? Но Анжела не собиралась рассказывать сестре об этом, как и о том, что все-таки поговорит с Риммой о романе с молодым стриптизером.

– Я знала, что от тебя помощи не дождешься, – прошипела кузина. Лицо ее, и без того несимпатичное, стало еще неприятнее. – Все ваше семейство такое, особенно папаша твой. Ну ничего, он-то свое получил!

– Ты о чем? – насторожилась Анжела.

– Не важно, – усмехнулась Валя. – Оставайся со своими бабками. Недолго тебе в них купаться, сколько веревочке ни виться…

Не закончив свою пророческую фразу, Валентина поднялась с места и опрокинула стакан на стол. Чай полился на пол, не задев Анжелу.

Она смотрела вслед двоюродной сестре, пока та не скрылась за тяжелыми дверями метро. Нет, не зря у Анжелы не лежала душа к этой встрече. Однако ее мучил вопрос: что имела в виду Валентина, когда говорила о ее отце?

Воспоминания о дне, когда он умер, и о мучительных месяцах, последовавших за этим событием, практически стерлись из памяти Анжелы. Точнее, она заставила их уйти, спрятала подальше. Да, ведь Валентина была в офисе компании в день гибели отца. Зачем она приходила?

– У него есть другая женщина!

На этих словах Алены глаза Антона широко распахнулись. Будучи профессионалом, он давно научился реагировать на заявления своих подопечных так, как они ожидают. В данный момент ему следовало удивиться.

Алена выглядела здоровой. Она стала почти такой же, как до болезни – красивой, хрупкой и беззащитной.

– С чего ты взяла? – поинтересовался Антон в ответ. – Юрка сказал?

– Ты что?! – возмутилась Алена. – О таких вещах говорить не обязательно. Просто… он изменился.

– Ты ведь тоже изменилась, – заметил Антон. – Мы все меняемся с возрастом. Той, какой ты была в школе, больше нет, как нет и нас с Юркой – таких, какими мы были.

– Только не надо со мной философствовать, – поморщилась Алена. – Знаю, это твой конек, но я не твоя пациентка, Антоша. У Юры точно есть другая женщина.

Антон знал, что у Юры всегда были другие женщины – не только в период болезни жены. Знал он и то, что они ничего не значили для его друга. Беда была в том, что Алена и Юра не подходили друг другу настолько, насколько вообще могут различаться два человека. Юре требовалась разрядка, а успехом у женщин он пользовался огромным. Находясь в окружении красивых, умных и вожделеющих особ женского пола, ни один нормальный мужчина не в состоянии противиться искушению.

Но семья много значила для Юры, и он всегда возвращался к Алене. Юра хотел детей, она тоже, но неожиданная болезнь сломала их планы. Теперь Антон гадал, кто же та женщина, присутствие которой в жизни друга почувствовала Алена? Он наверняка знал лишь об одной – Анжеле, его начальнице. Однако из разговора с Юрой Антон уяснил, что он не рассматривает ее в качестве любовницы.

– Понимаешь, – говорила Алена, отчаянно нуждаясь в том, чтобы высказаться, – он долго не приходил. Я думала, у него работа, но Анжела сказала…

– Анжела сказала? – быстро переспросил Антон. – Она приходила в больницу?

– Да, я же говорю, – пожала плечами Алена. – А что здесь такого?

– Да нет, ничего.

Интересно, что могло понадобиться этой женщине от Юриной жены? Хотела проверить, на что ушли ее деньги?

– Анжела очень хорошая, – продолжала Алена. – Но она сказала, что ничто не мешает Юре прийти ко мне сюда. Тогда я впервые забеспокоилась. А потом появился он… Такой чужой, ты не представляешь, Антон!

Алена всхлипнула как обиженный ребенок, и Антон почувствовал себя не в своей тарелке. Он умел утешать, но люди, нуждающиеся в его помощи, были его пациентами, а женщину, которая сидела рядом, Антон любил. Любил до сих пор, несмотря на прошедшее время и изменившиеся жизненные обстоятельства. Даже несмотря на то что сама Алена уже не была той девчонкой, в которую без памяти влюбился Антон. Он не мог не думать о том, что, выбери Алена много лет назад его, а не Юрку, три жизни могли бы сложиться совершенно по-другому.

– Ты чего замолчал? – спросила Алена, легонько ткнув Антона в бок.

– Да так, – неопределенно ответил он. – Что там насчет Анжелы?

– Она предлагала устроить праздник в честь моего выздоровления, – убитым голосом произнесла Алена. – Тогда мне эта идея понравилась, но теперь…

– Ты это брось! – властно сказал Антон. – Уверен, насчет Юрки ты ошибаешься. У него нет времени на амуры – работы полно. Возможно, он немного отвык от тебя, вот и все. Вы же почти полгода нормально не общались! Тобой занимались врачи, а Юрка… он остался один, и ему пришлось заново строить свою жизнь, без тебя. Это пройдет, но понадобятся время и терпение.

По выражению глаз Алены, в которых зажглась робкая надежда, Антон понял, что сказал именно то, что она ожидала услышать. Ей хотелось верить, что Юра по-прежнему ее любит и что его изменившееся поведение – лишь следствие того, что они долго находились вдали друг от друга. Как врач Антон знал – такое частенько случается с родственниками больных. Период, в течение которого серьезно больные люди не могут думать ни о чем, кроме своей болезни, в результате чего и любящие их люди тоже вынуждены подстраиваться под соответствующие обстоятельства, все переживают чрезвычайно болезненно. А потом, когда опасность для жизни минует и, казалось бы, самое время возвращаться к тому, что было до болезни, выясняется, что все изменилось, прежние отношения невозможны. Антон несколько раз сталкивался с тем, что жены, выходившие мужей после тяжелых автомобильных аварий или операций, потом уходили от них, когда никаких препятствий на пути совместной жизни вроде бы не оставалось. Случалось и так, что уходили те, о ком заботились, – обретая новую жизнь, они понимали, что не могут продолжать ее со старым партнером.

Так что теоретически все объяснимо, вот только на практике возникает множество проблем. Антон знал, что Юра терзается из-за Алены, из-за своего изменившегося отношения к ней. Понимал он и то, что Алене сейчас никак нельзя без Юры, иначе она потеряет стимул жить. Ни как врач, ни как друг Антон не знал, что делать. Поэтому он сказал:

– По-моему, праздник – хорошая штука. Возможно, твоя Анжела права, вам с Юркой предстоит снова научиться быть вместе, а для этого нужно создавать поводы.

– Она еще обещала пройтись со мной по магазинам и накупить новых вещей, – заметно оживившись, сообщила Алена.

– Отличная мысль, – согласился Антон. – Так и сделай. И не грузись всякой дребеденью! Вот увидишь, все образуется!

– Что-то я не вижу особых сдвигов, – возмущалась Анжела. Глядя на спокойное, кажущееся равнодушным лицо Тамары, она распалялась еще больше. – Вы говорили, что ваша магия действует безотказно!

– Но разве вы не заполучили его в постель? – поинтересовалась колдунья, и Анжела невольно вздрогнула: она ведь ничего не рассказывала колдунье о ночи, проведенной с Юрой в доме Павла.

– Д-да, – пробормотала она наконец, – но это случилось лишь однажды…

– Но я же не обещала вам свадьбы с белой фатой и оркестром, – заметила Тамара. – Я сказала, что ваш мужчина не сможет завести роман ни с одной другой женщиной, но только от него зависит, станет ли он в прямом смысле вашим или просто будет маяться как неприкаянный.

– Между прочим, в его жизни появилась другая женщина, – сообщила Анжела с нескрываемым сарказмом. – И он, похоже, очень ею интересуется!

– На этот счет волноваться не стоит, у них ничего не выйдет. Любые отношения, кроме дружеских, между ними невозможны.

Анжела не спешила успокаиваться.