Текст книги "Блеск и нищета хулиганок"

Ирина Хрусталева
Блеск и нищета хулиганок

Пролог

Женя вышла из своей квартиры и поднялась на один лестничный пролет, к мусоропроводу. Она не спеша вытряхнула мусор из ведра и только сделала два шага по лестнице вниз, к своей квартире, как раздался страшный грохот. От неожиданности Евгения плюхнулась прямо на ступеньки, совершенно не понимая, что произошло, и широко раскрытыми глазами наблюдала, как падает входная дверь ее квартиры. Евгения тряхнула головой, чтобы убедиться, что это вовсе не сон, и вдруг отчетливо осознала, что это взорвалось ее жилище. В памяти моментально всплыл образ незнакомца, которого она видела сегодня ночью, и Евгению буквально затошнило от догадки.

«Мамочки, кажется, меня только что пытались похоронить в моей собственной квартире», – пронеслось в ее голове.

Она вскочила на ноги и бросилась вниз по лестнице. Ведро покатилось следом за ней, издавая глухие пластмассовые звуки. Со всех сторон начали греметь замки открываемых дверей соседей, и Женя, недолго думая, нажала на кнопку вызова лифта. К ее радости, лифт был именно на этом этаже, двери тут же распахнулись, и она юркнула внутрь. Дрожа всем телом от страха, Женя пыталась сообразить, на какую кнопку ей нажимать. На нижний или верхний этаж ехать?

«Если я сейчас выйду из подъезда, то нет никакой гарантии, что меня там не поджидает тот самый, страшный и опасный человек, – подумала она и нажала на кнопку «двенадцать». – Лучше пересижу где-нибудь там, наверху», – решила Женя.

Когда лифт приехал на верхний этаж и дверь открылась, она с опаской высунула нос и осмотрелась. Никого не увидев, Евгения с проворством обезьяны влетела по металлической лесенке наверх и толкнула люк, который вел на крышу. Удача не отвернулась от нее, и люк поддался. Выскочив на крышу дома, Женя сначала заметалась из стороны в сторону, не соображая, что же делать дальше и где здесь можно спрятаться. С силой сжав кулаки, Женя резко остановилась и, глубоко несколько раз вдохнув, заставила себя успокоиться. Из этого, естественно, ничего не получилось, и, стуча зубами, она осторожно подошла к краю крыши, чтобы посмотреть вниз. Там пока никого не было, но она прекрасно понимала, что скоро сюда понаедут и милиция, и пожарные, и еще бог знает кто. Взрыв – дело нешуточное, тем более в наше неспокойное время. Народ уже напуган всякими террористическими актами до обморочного состояния, и, конечно, сейчас соседи начнут звонить во все инстанции, в какие только возможно.

«Нет, здесь мне оставаться нельзя, – подумала Женя. – Скоро сюда наверняка приедут ОМОН, пожарные, милиция, спасатели там разные и будут проверять весь дом. Найдут меня, будут задавать вопросы, а я даже и не знаю, что мне отвечать. Да, видела незнакомого мужчину в своей квартире и совершенно не имею представления, кто это такой. Да, испугалась и спряталась. Затем он ушел, и я тоже уехала, а когда вернулась, прогремел взрыв. А дальше что? Начнут копаться, кто я да что я. Нет, мне никак нельзя с милицией встречаться, во всяком случае, сейчас. Сначала нужно как следует все обдумать и взвесить, узнать, откуда «ветер дует», а уж потом…»

– И что же мне теперь делать? – заскулила Евгения и даже присела на корточки, спрятав лицо в руки. Наплакавшись вволю, она вытерла руками слезы и, шмыгнув носом, встала. Женя беспомощно огляделась по сторонам. Она не представляла себе, куда ей бежать и где можно спрятаться, поэтому совершенно растерялась.

«Спокойствие, только спокойствие, – постаралась собраться с мыслями девушка. – Паника ни к чему хорошему не приведет. Нужно сосредоточиться и что-то придумать. Только вот что?»

Евгения снова осмотрелась, и в голову ей пришла неплохая идея. Она пробежала по крыше всего дома и остановилась у последнего люка. Подергав его, она поняла, что он закрыт, и вернулась к предыдущему, который тоже выходил в другой подъезд. Здесь ей повезло, люк оказался открытым. Осторожно спустившись вниз, она вызвала лифт, а когда он приехал, нажала на кнопку первого этажа.

– Господи, помоги, – прикрыв глаза и прижав руки к груди, молилась Евгения. – Мне бы только выбраться отсюда, а там будет видно, что делать дальше.

Когда лифт остановился, она все с той же осторожностью осмотрелась, и ее глаза радостно заблестели. Дверь черного хода была открыта нараспашку, и Женя, вихрем пролетев небольшое расстояние, выскочила в нее. Заметив, что из кустов выходит охранник, застегивая «молнию» на брюках, Женя отскочила за проем в стене и затаила дыхание.

«Только бы не заметил», – пронеслось в ее голове.

Секьюрити не торопясь, вразвалочку прошел в подъезд, и дверь черного хода захлопнулась. Евгения, увидев совершенно спокойное лицо охранника, поняла, что он ничего не слышал. Дом был двенадцатиподъездный, а девушка жила в первом, поэтому шум взрыва сюда не дошел.

«Кажется, пронесло», – облегченно вздохнула Женя и бросилась к проезжей части дороги, чтобы поймать машину. Она даже не замечала того, что ноги ее босы. Домашние тапочки, в которых она вышла выносить мусорное ведро, Женя растеряла где-то по дороге, пока бегала по лестницам и крышам.

«Что же все это значит?» – думала Женя и сосредоточенно хмурила свои красивые брови.

Нервы девушки были так напряжены, что ей казалось, вот-вот случится срыв. События последних дней навалились оглушающей лавиной, причем совершенно непредсказуемые и уж тем более незапланированные… Когда же все это началось?

Глава 1

Женя резко села на кровати и вытерла с лица пот. Ей снова приснился тот самый сон, который периодически повторяется уже много лет. Девушка видит этот сон столько, сколько помнит себя. Она не может сказать, что видит его слишком часто, нет. Но раз в полгода он повторяется, это уж точно. Начинается он всегда с одного и того же. Они с сестрой маленькие девочки, качаются на качелях, а рядом стоит молодая и очень красивая женщина. Она улыбается, глядя на девочек, но при этом из ее глаз текут слезы. Почти сразу же после этого Женя видит себя в большой комнате, которая охвачена дымом и огнем. Она сидит на кровати и громко кричит, ей плохо и очень страшно. Обычно на этом месте Женя просыпается. Все тело в холодном, липком поту, а сердце бешено колотится о ребра.

– Господи, когда же это наконец закончится? – прошептала Евгения и сползла с кровати. Она сунула босые ноги в тапочки и пошла в ванную комнату, чтобы ополоснуться и поменять белье.

«Наверное, мне все же нужно обратиться к психологу. Этот сон отнимает у меня силы на целую неделю. Про сегодняшний день я вообще молчу, – подумала она. – Буду как вареная курица».

Девушка приняла душ, натянула на себя свежую футболку, шортики и прошла на кухню, чтобы сварить кофе. Женя бросила взгляд на часы, которые показывали пять часов утра.

– С ума можно сойти, – вздохнула она.

Девушка потянулась, потерла ладонями глаза и пробормотала:

– Нет, кофе пить не буду. Выпью лучше таблетку от головной боли и попробую снова уснуть.

Она выпила таблетку, прошла в спальню и начала снимать со своей кровати постельное белье. Пододеяльник и наволочки были влажными и холодными. Женя сменила белье и наконец легла. Перед глазами опять встал образ красивой женщины и двух девочек.

– Где же ты, сестренка? – прошептала девушка и, уткнувшись в подушку, заплакала.

Евгения проснулась оттого, что в ее сознание ворвался настойчивый звук дверного звонка.

– Кто это может быть в такую рань? – нахмурилась она и бросила взгляд на часы. Они показывали уже одиннадцать часов, что Женю немало удивило. – Надо же, оказывается, я проспала столько времени? Даже не заметила, как уснула.

Девушка быстро вскочила и побежала к двери. Предварительно она заглянула в «глазок» и, увидев по ту сторону двери Елену, свою подругу, открыла.

– Ты чего так долго не открывала? – минуя приветствие, спросила девушка. – Я уже собиралась уходить. Что это с твоим лицом, бледная, как поганка? – выдала серию вопросов Лена и, не дожидаясь ответа, стремительно пролетела на кухню. – Мне срочно нужен крепкий кофе. Не ночь была, а «цунами». Смыло не только макияж с моего миленького личика, но и все силы забрало, – протараторила она.

– Снова на «охоте» была? – хмыкнула Евгения.

Остановившись на пороге кухни и скрестив руки на груди, она наблюдала за подругой.

– Ты же говорила, что завязываешь.

– Ага, завяжешь здесь с такой инфляцией. Цены растут, как тесто на дрожжах. Как войдешь в магазин, сразу же хочется покончить жизнь самоубийством, – открывая шкафчики, чтобы достать кофе и песок, не поворачивая головы, отвечала девушка. – Мать совсем с катушек съехала, пьет каждый день до отключки, зараза. Вчера пробовала ее уговорить снова в больницу лечь, так она чуть ли не с кулаками на меня набросилась.

– Ты же уже лечила ее три раза, толку от этого ноль, – заметила Женя.

– Да знаю я, что никакого толку, – махнула Лена рукой. – Но хоть пару месяцев после этого трезвой жизнью живет. И сама отдыхает, и я так не дергаюсь. Что мне с ней делать, ума не приложу, – вздохнула она. – Как отца похоронили три года назад, так спокойная жизнь и кончилась. А какая баба была. Вот и я из-за этого не могу бросить «работать». Я хочу отдельную квартиру себе купить, а для этого деньги нужны.

– Другую работу тоже можно найти, – возразила Женя.

– Какую, например? – прищурилась Лена. – Секретаршей к какому-нибудь начальнику? Чем она будет лучше моей теперешней? Один черт. Как говорится, хрен редьки не слаще. Сейчас эти «новые русские» своих секретарш прямо в кабинетах раскладывают, особенно если хорошенькая. И заметь, дорогая, всего за триста долларов в месяц. А я такие деньги могу за одну ночь заработать, если постараюсь.

– А болезни какой-нибудь не боишься? – приподняла Женя бровь.

– Я тебя умоляю, – наморщила Лена носик. – Волков бояться – в лес не ходить. Я соблюдаю правила «техники безопасности». Жень, может, уже хватит заниматься моим воспитанием? Давай кофейку попьем, – прервала девушка разговор.

– Да я тебя совсем не воспитываю, с чего ты взяла? – пожала Евгения плечами и прошла к столу. – По большому счету, Алена, я ничуть не лучше тебя, – вздохнула она. – Только и разницы, что не ловлю клиентов сама, как ты, в ресторанах да кабаках. А так… – безнадежно махнула рукой девушка и замолчала.

– Тоже мне, нашла, с чем сравнить, – закатила глаза под лоб Алена. – Мне бы такого Семена, как твой дядюшка. Жень, я у тебя посплю немного, ладно? – потянувшись, как кошка, и потерев руками глаза, перескочила на другую тему Лена. – Домой не хочу ехать, мать небось уже хороша, поспать все равно не даст.

– Ложись, конечно, – кивнула Женя. – Я сейчас все равно в салон еду, записана на тринадцать часов. Так что будешь спать спокойно. Телефон только отключи, чтобы не беспокоил. Если я кому-то понадоблюсь, меня можно будет по мобильному найти.

– Вот и хорошо, – улыбнулась Алена. – Глаза уже закрываются, хоть спички вставляй. Я спала всего часа два от силы. Клиент попался – чума. Правда, и заплатил не торгуясь. Какой-то старатель с золотого прииска, приехал в Москву оттянуться по полной.

– Хватит балаболить, Лен, иди спать ложись. Мне слушать про твоих клиентов совсем неинтересно, – перебила подругу Евгения. – Со «своими» бы разобраться, чтоб им всем провалиться, вместе с Семеном, – пробормотала она и вышла из кухни.

Евгения с Аленой познакомились при трагикомических обстоятельствах и с тех пор дружат. А случилось это три года назад.

Лена возвращалась домой уже под утро и проезжала по Крымскому мосту. Ее внимание привлекла одинокая фигура женщины, которая стояла у парапета и смотрела вниз. В какой-то момент девушке показалось, что женщина слишком низко наклонилась.

– Эй, никак эта баба решила свести счеты с жизнью, – ахнула Лена и резко затормозила. Она выскочила из машины и, подбежав к женщине, отдернула ее от перил. – Ты чего это надумала? – заорала Лена. – Совсем уже?

Перед ней стояла молодая, очень красивая девушка и таращила удивленные глаза.

– Что вам от меня нужно? – недоуменно спросила девушка. – Я просто стою и смотрю на воду.

Лена глянула вниз и весело расхохоталась.

– Представляешь, я еду, вижу, девка нагнулась, ну, подумала, что ты решила с моста сигануть.

– Да нет, с чего бы мне с него прыгать? – улыбнулась незнакомка. – Просто захотелось немного свежим воздухом подышать, что-то голова разболелась. Но все равно спасибо, что решили мне помочь.

– Меня Елена зовут. А тебя как?

– Я Женя.

– Ну вот и познакомились. А ты что, здесь рядом живешь?

– Да, мой дом стоит на набережной, минутах в десяти отсюда. Я люблю тут гулять.

– По ночам? Вернее, под утро? – бросив взгляд на свои часики, усмехнулась Лена.

– Всякое бывает, – неопределенно ответила Евгения.

– Я на машине, давай до дома подброшу, вон, у тебя уже нос посинел. Не май месяц, и не в Африке живем, – засмеялась Алена.

– Не нужно, я пешком дойду, – возразила Женя.

– Как знаешь, – пожала Лена плечами. – Я поеду тогда?

– Всего доброго.

Лена прошла к своей машине и только села за руль и повернула ключ в замке зажигания, как увидела, что рядом с идущей девушкой притормозил большой джип. Женя остановилась на мгновение, что-то ответила и пошла дальше. Тут же из джипа выскочил здоровенный парень и схватил Женю за руку. Та начала вырываться и что-то кричать.

– Е-мое, что за хрень? – пробормотала Алена и, схватив из «бардачка» газовый баллончик, пулей выскочила из своей машины. Парень в это время уже затаскивал отбивающуюся Женю в джип. Лена прямо с разбега запрыгнула ему на спину и, обхватив одной рукой шею, другой брызнула из баллончика прямо ему в лицо. Он завертелся на месте, как юла, и заорал благим матом. Лена быстро соскочила с его хребта и, схватив бледную Евгению за руку, потащила к своей машине. – С ума можно сойти. Только идиотки гуляют по улицам ранним утром в одиночестве. Ты что, телик совсем не смотришь? Бандит на бандите и бандитом погоняет. Что он от тебя хотел? – запихивая девушку в салон своей машины, пропыхтела Алена. – Нужно быстрее отсюда сваливать, пока не прозрел. У нас минут пять еще в запасе есть, – скороговоркой сказала она и вдавила педаль газа до самого пола. Из-под колес полетел грязный снег, и через минуту их уже и след простыл. – Так что он от тебя хотел? – снова спросила Алена и посмотрела на притихшую Женю.

– Что мужики от баб хотят? – буркнула та. – Он решил, что я проститутка. А когда я сказала, что он ошибся, то почему-то разозлился.

– Ну, наглеж, – стукнув по рулю руками, возмутилась Лена. – Скажи спасибо, что я еще уехать не успела.

– Спасибо, – улыбнулась Женя. – Если бы это случилось не сегодня, я бы справилась с ним. Просто сегодня… впрочем, это не важно, – не стала договаривать она.

– Сегодня какой-то особенный день? У тебя что-то случилось? – спросила Алена.

– Ничего особенного.

– Ладно, не хочешь говорить, не надо. Не люблю, когда ко мне в душу лезут, и сама стараюсь этого не делать. Говори, куда ехать.

– Сейчас будет правый поворот, – ответила Женя. – И я почти дома.

Лена высадила Евгению у подъезда и помахала ей рукой.

– Пока, Женя, больше не попадай в такие переделки. И мой тебе совет: не гуляй по ночам в одиночестве. А если уж любишь это дело, то приобрети вот такую штучку, – и Лена показала девушке свой газовый баллончик. – Отличная вещь для нашей сестры, – засмеялась она.

– Лен, ты не очень торопишься? – спросила вдруг Женя.

– Да нет, совсем не тороплюсь. Мое рабочее время уже закончилось. А в чем дело?

– Может, зайдешь ко мне?

– К тебе? – удивленно спросила Алена, подозрительно покосившись на девушку.

– Ну да. Посидим, кофе попьем, – ответила та.

– Знаешь, Жень, я натуралка, – сморщив носик, проговорила Алена.

– В каком смысле? – вскинула брови девушка.

– В прямом. Я хоть и путана, но работаю только с мужиками.

До Евгении вдруг дошло, что имеет в виду эта милая девушка, и она захохотала во весь голос.

– Ой, держите меня, люди добрые, – согнувшись пополам, стонала от хохота Женя. – Ты подумала, что я тебя снять хочу? Ой, не могу. Вот отмочила так отмочила.

Алена посмотрела на Евгению веселыми глазами и вышла из машины.

– Это у меня, наверное, уже диагноз, – беспечно пожав плечиками, проговорила она. – Видеть в каждом приглашении на чашечку кофе перспективу для «работы».

– Ты путана? – продолжая смеяться, спросила Евгения.

– Ага, уже три года. Теперь ты не захочешь меня пригласить? – с вызовом спросила она и посмотрела на Евгению прищуренными глазами.

– Не говори глупости, закрывай машину, пошли, – ответила Женя и направилась к своему подъезду. Алена посмотрела ей вслед, снова пожала плечами и, нажав на брелок сигнализации, пошла за ней.

«Похоже, у бабы проблемы, хочет выговориться, – подумала Лена. – Что ж, раз уж мне пришлось на сегодня стать твоим ангелом-хранителем, посмотрим, что будет дальше».

Глава 2

– Господи, как надоел мне этот сукин сын, – простонала Евгения, глядя на телефонную трубку у себя в руке, которая уже издавала короткие гудки. Она с раздражением бросила ее на стол и начала с грохотом выдвигать ящики комода.

Только что ей позвонил Семен, ее воспитатель, а для посторонних дядя, и сказал, чтобы через час она приезжала к нему, в его загородный дом.

– А ты не езди, скажи, что голова болит, или еще что-нибудь придумай, – посоветовала Елена, не глядя на подругу. Она сосредоточила свое внимание на ногтях, которые красила сейчас бордовым лаком.

– Умная ты, Алена, не по годам, – фыркнула Женя. – Если бы я могла это сделать, то непременно бы сделала. Я полностью завишу от этого человека, я же тебе рассказывала. Шаг вправо, шаг влево, и неприятности обеспечены. Мне пока это ни к чему. Мне деньги нужны, много денег.

– Тогда нечего стонать, – равнодушно пожав плечиками, сказала Лена и, оттопырив губки, начала дуть на ногти. Прервав свое занятие, она посмотрела на Евгению и, улыбнувшись, добавила: – Сама сказала, что деньги нужны, вот и «куй железо, пока горячо». Если Семен приглашает, значит, ты ему нужна. Ой, Женька, если бы я была такая красивая и умная, как ты, я бы уже давно за какого-нибудь банкира замуж выскочила. Ты посмотри, с какими мужиками тебе приходится общаться.

– Да надоели они мне уже. А о замужестве мне только мечтать приходится. Семен предупредил, чтобы до двадцати пяти даже не рыпалась. А вот как стукнет четвертак, тогда он сам для меня мужа достойного подыщет.

– У тебя что, контракт с ним, чтобы таким образом твоей жизнью распоряжаться? – фыркнула Алена.

– Никакого контракта. Просто эта сволочь таким образом хочет лишний раз мне показать, какую власть имеет надо мной и чтобы не забывала, кто в доме хозяин. Мне иногда хочется его придушить собственными руками, так надоел, – зло процедила Женя и начала надевать черные чулки. – Самое противное то, что сначала представляет меня как свою племянницу. А потом, без зазрения совести, кому-нибудь из гостей подсовывает. Какая к черту из меня племянница, если он меня использует по прямому назначению? Мне противно на себя в зеркало смотреть. Так и кажется, что на лбу написано: «Я шлюха».

– Ну, это ты зря. Я всегда тебе завидую, как ты умеешь себя подать. Про тебя язык не повернется сказать, что ты шлюха, шику в тебе хоть отбавляй, – с восхищением и совершенно искренне возразила Елена.

– Все равно противно, не дождусь, когда наконец рассчитаюсь за все с «дядюшкой», мне бы только кое-какую информацию еще получить. Тьфу ты, дьявол, – выругалась Женя, увидев, что на одном чулке поехала стрелка. Она сдернула с ног чулки, швырнула их на пол и полезла в комод за новыми. Лена сказала:

– Жень, ну что ты расстраиваешься? Ну, подумаешь, использует тебя Семен. Что, убудет, что ли? Живешь, как у Христа за пазухой. Ну, или почти как у Христа, – увидев сердитый взгляд Евгении, дернула Лена плечиком. – Лишний раз не вызывает, только тогда, когда ему очень нужно, с каким-нибудь деловым человеком контакт наладить. Он тебя не часто беспокоит, платит хорошо, сама же говорила. Мне бы такого Семена, как твой, я бы ему, наверное, по гроб жизни была благодарна. Я вон от безысходности на панель пошла и обслуживаю, кого придется. Нет, я, конечно, не опускаюсь до плинтуса, у меня в основном клиент зажиточный, но до твоих олигархов далеко. А что мне остается делать? Молодость, она быстро проходит, а пока нужно пользоваться, чтобы денег скопить. Я, когда завяжу с этим делом, сразу же из Москвы смотаюсь куда-нибудь в другой город, чтобы меня там никто не знал и никто не нашел. Квартиру там куплю, замуж выйду, детей нарожаю и заживу, как нормальный человек. С деньгами, оно везде хорошо, – прищелкнула Елена язычком. – С ними нигде не пропадешь.

– Твоими бы устами, Алена, не шампанское ведрами хлебать, а мед кушать, – проворчала Евгения, застегивая ажурный бюстгальтер. – Деньги – это, конечно, хорошо, только здоровье на них потом не купишь. Много ты знаешь путан, которые после своего трудового стажа нормальными бабами оставались? Кто-то спивается, кто-то на иглу садится, а кто-то и вовсе от заразы какой-нибудь умирает.

– Что ты мне на психику давишь? Меня же никто не заставляет, сама эту «работу» выбрала, – беззлобно огрызнулась Лена и смешно сморщила носик. – «Путана, путана, путана. Ночная бабочка, ну, кто же виноват?» – пропела Алена и засмеялась.

Женя посмотрела на нее осуждающим взглядом.

– Ох, и балаболка же ты, Ленка. Тебе бы только смеяться. Смотришь на все сквозь розовые очки.

– А что, плакать прикажешь? Я, в отличие от тебя, пока на жизнь не жалуюсь. Сама ее выбрала. Что ж теперь делать? Назад, как говорится, дороги нет.

– Счастливая, – вздохнула Евгения. – Ты хоть сама за себя все решила и, как видно, довольна. А меня даже этого права лишили в один прекрасный день.

– Не поняла я тебя, – нахмурилась Алена. – Что ты хочешь этим сказать?

– Меня Семен попросту купил, когда мне было тринадцать лет.

– Как тринадцать? Как купил? Ты же вроде какая-то дальняя родственница Семену. Или я что-то путаю? – удивленно вскинула глаза Алена.

– Если я ему родственница, то ты, моя дорогая, звезда Голливуда Элизабет Тейлор, – усмехнулась Евгения. – Он купил меня как вещь и уверен, что эта «вещь» принадлежит ему и он вправе делать с ней все, что захочет. Только он не учел, что у этой «вещи» есть душа, характер и свои планы на жизнь.

– Ты мне никогда этого не рассказывала, – растерялась девушка. – Выходит, что ты Семену никакая не родственница? Он тебя купил и теперь использует? Вроде у нас рабство давным-давно отменено.

– Это только так кажется, – вздохнула Евгения.

– Ну и уехала бы куда-нибудь за кордон, если не хочешь больше так жить. Проблема, что ли? Жень, ты меня прямо удивляешь. Ты такая решительная во всем, а здесь что-то тормозишь. Это на тебя совсем не похоже.

– Понимаешь, Лен, уехать, конечно, не сложно. Плюнуть на все и уехать. Но тут такое дело… – и Женя посмотрела на Алену грустными глазами.

– Проблемы? Что-то серьезное? – спросила та.

Сама не зная почему, Евгения вдруг начала говорить Алене то, что никогда и никому не рассказывала.

– Серьезней не бывает. Мне нужно сестру свою разыскать, обязательно.

– У тебя есть сестра? – удивилась Лена.

– Да, есть. Мы с ней близняшки. Об этом никто не знает и знать не должен. Ты первый человек, кому я об этом говорю.

– А где же она?

– Понятия не имею. Ведь мы с ней виделись в последний раз, когда нам всего по пять лет было, мать наша в том году умерла. Отца я совсем не знаю, только его портрет помню, он у нас в большой комнате на стене висел. Мама говорила, что вроде на войне он погиб. Я уже сейчас, когда пытаюсь что-то вспомнить, прихожу к выводу, что он в Афганистане служил. В то время там война была. Но если честно, то не могу утверждать точно, наяву все было или во сне я все это видела? – вздохнула Женя. – Мне бы только сестру свою разыскать. Правда, надежда у меня на это очень маленькая. Я уже столько времени пытаюсь это сделать, но все напрасно.

– Надо же, у тебя есть сестра, – удивленно повторила Лена. – И точно такая же, как ты.

– Да, есть, – тихо подтвердила Женя. – Ее Наденька зовут, мы с ней с детства как две горошины были, нас всегда путали в детском саду. Когда наша мама умерла, нас тогда в детский дом определили, а через полгода там страшный пожар случился. Все дотла сгорело, директриса погибла, детей старалась побольше спасти, а сама… Много детей погибло, а кто в живых остался, по разным больницам развезли. Отчетливо помню, что плакала я тогда сильно, все сестренку свою искала, у всех врачей, которые в палату приходили, про нее спрашивала, а они лишь руками разводили. Медсестричка там одна была, добрая такая тетка, все меня успокаивала. Потерпи, мол, деточка, вот поправишься и найдешь свою сестричку. Но я так ее и не нашла. Всех детей потом по разным детским домам раскидали. Мне всего-то ничего было, ребенок совсем. Что я могла тогда? Вот так мы с моей сестрой и потерялись, – горько вздохнула Евгения, вспоминая те годы. – И сколько я потом к взрослым дяденькам и тетенькам, что у нас в детдоме были, ни приставала, все от меня только отмахивались, как от назойливой мухи. Я после этого и пошла вразнос, совсем перестала слушаться, грубила воспитателям. Когда в первый класс пошла, вообще не училась, одни двойки получала, а уж про поведение и говорить не стоит, учителя только за голову хватались. Дружила лишь с мальчишками, ну, и все такое прочее. Меня из одного детского дома в другой, как мячик от пинг-понга перебрасывали, не знали, как меня образумить. И вот однажды, мне тогда только-только тринадцать исполнилось, попала я в компанию одну. Ребята там уже взрослые были. Я спиртное-то не очень уважала, впрочем, как и сейчас, а вот пиво иногда пробовала. В тот день, когда все случилось, мне в пиво что-то и подсыпали. Очнулась я уже в машине, и меня опять чем-то угостили, я даже и не видела кто. Помню только руки, пальцы такие длинные, как у пианиста или у хирурга. Между безымянным и мизинцем – маленький такой шрамик, в виде полумесяца. Очнулась я в чужом доме, даже не могла сразу вспомнить, что и как. Мужик там был, на узбека похож, с хитрыми глазками. Все щупал меня и языком прищелкивал, мол, костлявая слишком. Я тогда орать начала, как резаная, и мне укол какой-то сделали, чтобы заткнулась. Совсем я очухалась уже у Семена в доме, и он мне популярно тогда объяснил, что купил меня у того мужика, Ахмедом его назвал, и теперь моя жизнь полностью принадлежит ему. Захочет, прибьет к чертовой матери и на свалку выбросит, а захочет, человека из меня сделает. Только для этого я должна беспрекословно его слушаться и делать все, что он прикажет. Я никогда не могла стерпеть, если мне что-то приказывали, характерец был еще тот. Да это и понятно, тринадцать лет, переходный возраст. Дух противоречия во мне преобладал над всеми остальными чувствами и эмоциями. Я привыкла все решать только так, как мне хотелось, воспитатели в детском доме от меня стонали. Но Семен быстро меня сломал, через две недели я уже была, как шелковая, и боялась даже рот раскрыть в его присутствии. Поняла я тогда очень отчетливо, что если не подчинюсь, то меня отправят обратно к Ахмеду или, того хуже, на тот свет. И выбрала я тогда, Леночка, из двух зол наименьшее, слушаться Семена, а уж потом… потом будет видно, решила я для себя тогда. Сколько раз, правда, от него убегала, а затем сама же возвращалась с повинной головой. А куда мне было идти? Не в детский же дом снова? Или на вокзал, вшей собирать? В общем-то, Семен неплохо ко мне относился, вещи мне покупал, в школу определил. Действительно относился, как к своей племяннице, пока мне шестнадцать не исполнилось. А потом… потом он в постель ко мне залез, сволочь пузатая. Сразу предупредил, скажешь кому, головы в тот же день не будет.

– Господи, Женька, страсти-то какие. Ты же никогда ничего не рассказывала, – охнула Елена. – Я думала, что у вас с Семеном все полюбовно, по-родственному. Он же с тебя, можно сказать, пылинки сдувает.

– Ага, с одной стороны пылинки сдувает, а с другой – в дерьме валяет, – хмыкнула Женя. – А не рассказывала я ничего, потому что не люблю про это вспоминать. Сама не знаю, почему сейчас это делаю, накатило что-то. В последнее время все чаще и чаще Надя во сне снится, – нахмурилась Евгения. – И почему-то тревожно у меня на душе, а поделиться совсем не с кем. Вот только ты и есть, – вздохнула она. – Смотри у меня, чтобы ни одна живая душа больше об этом не узнала, – строго приказала Евгения и очень серьезно глянула на Елену.

– Да ты что, Жень, кому я такие вещи рассказывать буду? – округлила та глаза. – Ты же меня знаешь, я не из той породы, которые посплетничать любят. Тем более о тебе. Можешь не беспокоиться, я могила, хоть режь. Ты прекрасно знаешь, как я тебя люблю, – улыбнулась Лена и посмотрела на подругу преданными глазами.

– Знаю, знаю, – махнула Женя рукой. – Это я так, для проформы сказала. Если бы не была в тебе уверена, ты бы никогда от меня не услышала такой откровенности. Запомни, Алена, про мою сестру никто не должен знать. Поняла?

– Сказала же уже, могила, – надула Лена губки. – Зачем повторять?

– Как было бы замечательно, если бы мы с ней встретились. Где она? Что с ней происходит? Я бы очень многое отдала, чтобы знать это, – вздохнула Евгения. – Надеюсь, что ее жизнь сложилась лучше, чем моя, и в ней нет такого вот Семена. С этим человеком, придет время, я разберусь. У нас с ним свои счеты, – медленно проговорила Женя, пристально разглядывая свою фигуру в зеркало.

Она повернулась боком, провела рукой по талии, потом по бедру и удовлетворенно подмигнула своему отражению.

– Я прекрасна, черт возьми, – улыбнулась красавица.

– Ты всегда такая гордая и независимая. Сколько раз я слышала, как ты с ним разговариваешь. Никогда бы не подумала, что ты его боишься, – задумчиво проговорила Алена. – Мне кажется, что тебе ничего не стоит уехать от него, и поверь, он наверняка ничего тебе не сделает. Тот, кто много обещает, как правило, мало исполняет.

– Я не говорила, что боюсь его. Я сказала, что ненавижу, – заметила Евгения. – Скорее, он меня должен бояться. За девять лет я столько про него узнала, что мало ему не покажется, если расскажу, где следует. Если узнает, может убить запросто, но я себя обезопасила, на всякий случай, – усмехнулась Женя.

– Как же ты это сделала? – заинтересовалась Алена.

– Много будешь знать, спать станешь плохо, – сказала, как отрезала, Женя и строго посмотрела на Елену. – Этого я даже тебе не могу сказать, извини, – уже миролюбиво проговорила девушка и села к зеркалу, чтобы сделать макияж.

– А про сестру свою ты так до сих пор ничего и не узнала? – спросила Елена. – Совсем-совсем ничего?