Текст книги "Интимный ужин на чердаке"

– Ну, пошла, поехала, – сморщила Верочка носик. – Тебе ничего сказать нельзя. Ну, не совсем счастливой, естественно, а на добрую половину, и нечего к словам придираться. Потом, когда на работе будет полный ажур, можно будет и о замужестве подумать. В наше время женщина должна быть реализованной личностью, только тогда ее будет уважать муж. Я, например, совсем не понимаю тех молоденьких дурочек, которые стремятся найти себе богатого папика, выскочить за него замуж, а потом сидеть дома и ничего не делать. Ну, на первых порах, может, это и прикольно, а что потом? Нет, это не по мне. Если я буду выходить замуж, то только по большой любви, и работать я не перестану никогда, если бы даже мне и посчастливилось влюбиться в какого-нибудь миллионера, – по-деловому рассуждала девушка. – Взаимно, естественно, – не забыла отметить она. – Ладно, Наташка, хватит уже нам с тобой про работу да про замужество трепаться, давай лучше о завтрашнем вечере поговорим. Нужно все продумать как следует. Ты же понимаешь, чем я рискую, запуская тебя в дом к Савинскому? Я так думаю, что ты должна туда попасть не вместо меня, а вместе со мной, я уже так и решила.

– Это как? – не поняла Наташа.

– А вот так, – нахмурилась Вера. – Я не могу рисковать. Вдруг ты там что-нибудь не так сделаешь, а мне потом отдуваться. Только вот не знаю, как это осуществить на практике, – задумчиво пробормотала она. – Савинский не простой человек, его охрана такой фейс-контроль устроит, что лишняя мышь не проскочит, мы с тобой на эту тему уже говорили.

– А что же нам делать? – растерянно спросила Наташа.

– Что делать, что делать, откуда я знаю, что делать? – огрызнулась Верочка.

– Ты обещала мне помочь, – напомнила Наташа приятельнице. – Я даже слышать ничего не желаю о том, что ты не знаешь, что делать. Ты же прекрасно понимаешь, что мне, кровь из носу, нужно попасть завтра в дом к Савинскому! Ты не имеешь права отказываться от своих слов, – возбужденно высказывалась Наташа.

– Никто отказывать тебе не собирается, я же сказала, что нужно как следует подумать и найти решение, – резко ответила Вера, а потом, посмотрев на обеспокоенное лицо приятельницы, улыбнулась: – Не волнуйся ты так, прорвемся. Давай-ка сначала перекусим, а потом за чашечкой кофе посидим и подумаем, что, как и почему, – предложила девушка и, не дожидаясь согласия гостьи, понеслась на кухню. Наташа поторопилась за ней.

– Вера, а как же форма? Если ты туда тоже пойдешь, где же мы форму для меня возьмем? – с беспокойством спросила она.

– Господи, Натали, нашла, о чем думать, – отмахнулась от приятельницы Вера. – Это как раз не такая проблема, которую трудно решить. Завтра возьму из шкафчика Ольгину форму, она сейчас в отпуске.

– А фигура у Ольги какая? Мне ее форма подойдет?

– Не волнуйся, подойдет, и намного лучше, чем моя, между прочим, – усмехнулась Верочка. – Представляю, как хорошо бы смотрелась на тебе моя юбка, если учесть, что у меня рост метр шестьдесят четыре сантиметра, а у тебя – метр семьдесят с лишним!

– Метр семьдесят три, – поправила Наташа.

– Вот, а я про что? – кивнула головой Вера. – А Ольга, как и ты, каланча.

– Это кто каланча? – возмутилась Наташа. – Да меня, чтоб ты знала, в модельный бизнес приглашали с этим моим ростом!

– Да-а-а, подруга, – вздохнула Верочка. – Теперь я точно вижу, насколько все серьезно. Ты даже на шутки стала реагировать как-то неадекватно. Думаю, что мне стоит все взять под свой личный контроль и не выпускать тебя из поля зрения, хотя бы на то время, пока все не закончится.

– Я не против, бери, – развела Наташа руками. – Я и сама чувствую, что эти события совершенно выбили меня из колеи. Веришь, мне везде стала чудиться опасность! Вот, например, сегодня, когда мы с тобой ко мне домой заезжали, мне почудилось, что в доме напротив в одном из окон я видела дуло – то ли пистолета, то ли ружья. Тряхнула головой, снова посмотрела, а там уже ничего нет. Решила, что показалось, а если честно, страх какой-то в душу заполз. Может, я схожу с ума?

– Не говори глупости, это просто нервное перенапряжение, ничего удивительного здесь нет, – успокоила подругу Верочка. – Как только разберемся с этими проблемами, сразу же счет Савинскому предъявим, чтобы он путевку нам оплатил куда-нибудь на Канарские острова. И чтобы VIP-обслуживание, да в пяти звездах, да на пару недель, – засмеялась она.

– Твоими бы устами, – вздохнула Наташа.

– Наташ, ну я же тебе сказала, что буду рядом до тех пор, пока все не встанет на свои места – значит, буду. Давай наконец поедим, на голодный желудок что-то плохо думается, – улыбнулась Верочка и полезла в холодильник – посмотреть, что там можно найти для перекуса.

Глава 8

– Мамочки мои родные, как же коленки-то трясутся, – посиневшими губами лепетала Наташа, со страхом глядя на Верочку. Та по-деловому нахмурила лоб, разглядывая приятельницу. Она совершенно не обращала внимания на панику Наташи.

– Думаю, что вот здесь нужно сделать пару вытачек, и тогда все будет идеально, – проговорила Вера. – Стой на месте, я сейчас булавками подколю, а потом прострочу на машинке.

– Вера, я боюсь! Ты меня слышишь или не слышишь? – повысила Наташа голос.

– Кого? – отстраненно поинтересовалась девушка, сосредоточившись на форме, в которую сейчас была одета подруга.

– Не кого, а чего. Я сегодняшнего вечера боюсь, – передернулась Наташа, будто она замерзла.

– Будем надеяться, что тебя там никто не укусит, – спокойно проговорила Верочка. Она немного отошла в сторону и, нагнув голову набок, посмотрела, хорошо ли подогнала вытачки. – Давай снимай форму. Сейчас прострочу, и все будет готово, – приказала она Наташе.

– Вер, ты издеваешься надо мной, да? – возмутилась та. – Неужели не видишь, что еще немного, и я упаду в обморок от страха!

– У меня в аптечке нашатырь есть, не переживай, – махнула та рукой.

Наташа уставилась на подругу уничтожающим взглядом.

– Ну, ты и толстокожая, – возмущенно выдохнула она.

– У меня иммунитет на всякие там негативные проявления. Я его за пять лет из-за своих клиентов приобрела. Форму снимать будешь? – Вера посмотрела на Наташу прищуренными глазами и проговорила четким голосом: – Вот что, дорогуша, если ты сию минуту не прекратишь свое нытье, то я ни за что не возьму тебя сегодня в дом к Савинскому! Ищи тогда подходы к нему любым другим способом, а меня оставь в покое. Я тебе не нянька, чтобы твои сопли утирать. Все, что смогла, я для тебя сделала, и, если ты не умеешь справляться со своими эмоциями, я ничем тебе помочь не могу.

– Вер, а может, ты ему сама все расскажешь? – с надеждой глядя на приятельницу, спросила Наташа.

– Еще чего придумала, – всплеснула девушка руками. – Нам нельзя заговаривать с клиентами, я тебе уже говорила об этом!

– Но ведь я тоже буду вроде как из вашей бригады. Как же мне-то с ним тогда говорить? – напомнила подруге Наташа ее же слова.

– Это уже дело твое, захочешь – найдешь способ. Я бригадир, на мне ответственность за всех, поэтому я должна быть все время на виду. А ты как-нибудь незаметно должна суметь. Во всяком случае, будем на это надеяться. Ты, главное, не паникуй, держись спокойно. Имей в виду, если будешь суетиться, на тебя сразу же внимание обратит охрана олигарха. Ты даже представить себе не можешь, как там за обслугой смотрят! Я-то уж не первый раз на таких вот раутах кручусь, поэтому все знаю. Или ты должна быть спокойной, чтобы не привлекать к себе внимание, или вообще откажись от этой затеи.

– Как это – откажись? – округлила Наташа глаза. – Ты хоть понимаешь, что говоришь?! Кто же меня-то тогда защитит? У меня вся надежда на Савинского.

– Тогда заткнись и не скули больше. Пей валерьянку, у меня в аптечке имеется, – отбрила подругу Вера и, сев за швейную машинку, начала вставлять нитку в иголку.

Время подошло настолько быстро, что Наташа даже не успела опомниться, как уже нужно было собираться и ехать. Вера уехала на два часа раньше, ее бригада должна была отправляться в дом клиента на автобусе от ресторана. Они договорились с Наташей, что встретятся недалеко от дома Савинского. Девушка поехала на своей машине, и вот сейчас сидела в ней и нервно постукивала пальцами по рулю. Вера заранее раздобыла ей пропуск, который Наташа прикрепила на лобовое стекло своей машины. Каким образом Вере удалось его раздобыть, она рассказывать не стала, а, лишь неопределенно пожав плечами, ответила:

– Хочешь жить, умей быть нужным человеком.

Что эти слова могли означать, Наташа не поняла, да и не очень пыталась. Голова ее в это время была забита совсем иными проблемами, и у девушки уже назревало ощущение, что она собирается разлететься на мелкие кусочки.

– Все будет хорошо, все будет замечательно, все будет так, как нужно, – успокаивала саму себя Наташа.

Она все время смотрела в зеркало заднего обзора, чтобы не пропустить момент, когда приедет автобус. Ей нужно было незаметно влиться в бригаду официантов и, когда подойдет ее очередь, проходя мимо охраны, назваться Соломатиной. Ей пришлось отдать триста долларов за то, чтобы настоящая Соломатина не пошла сегодня на обслуживание. Что уж там наговорила той девушке Верочка, Наташа не знала, да и не до этого ей сейчас было. Все ее мысли были там, в доме, и она в сотый раз прокручивала в голове, что будет говорить Савинскому.

Мыслительный процесс пришлось резко прервать, так как из-за поворота показался автобус, размалеванный яркими рекламными призывами. Наташа подождала, когда он подъедет к воротам, и стремительно выскочила из своей машины. Официанты и официантки начали выходить из задней двери автобуса гуськом, и как только Наташа увидела Верочку, она тут же подскочила к ней и встала рядом.

– Молодец, что не опоздала, – зашептала Вера. – Я, между прочим, думала, что ты вообще не приедешь, струсишь в самый последний момент и дашь задний ход.

– Я бы, может, и дала задний ход, если бы знала, что мне делать, – зашептала в ответ Наташа. – Меня некому защитить, кроме Савинского. Он просто обязан будет это сделать, когда поймет, что я спасла его жизнь. Ты даже представить себе не можешь, что со мной было, когда часы показали шесть часов вечера! У меня аж уши заложило, как я представила, что там сейчас у этой мафии творится. Они же теперь всю Москву на ноги поставят, чтобы найти меня!

– Проснись, подруга, номер первый тебе позавчера звонил, а вчера в шесть часов телефон уже в отделении милиции лежал, – напомнила Верочка. – Сегодня – это уже сегодня.

– О господи, тогда тем более, – обомлела Наташа. – Я, кажется, совсем счет времени потеряла!

В это время девушки уже подошли к дверям, и охранник, спросив их фамилии, сверился со списком. Взяв в руки сканер, он начал водить им вдоль тела, проверяя сначала Наташу, а потом и Веру. Именно она завершала список, так как была старшей в команде.

Дальше все закрутилось и завертелось с невероятной быстротой. Команда разделилась на две группы, и каждая занялась своим делом. Кто-то сервировал столы, кто-то собирал красивые маленькие букетики, которые ставились на середину стола для украшения. Один из официантов, которого звали Валерием, очень профессионально сворачивал ярко-красные салфетки конусом и ставил их на тарелки. Гремели вилки, ножи, ложки, бокалы с рюмками и тарелки. У Наташи все закружилось в голове от водоворота, который подхватил ее, словно соломинку. Верочка сунула ей в руки корзину с цветами и приказала:

– Расставляй на голубые круглые салфеточки. Не торопись, делай все медленно, чтобы оттянуть время. Ты же ничего не умеешь, если тебя заставить – напортачишь, а мне потом переделывать за тобой.

Наташа принялась за дело, медленно продвигаясь вдоль длинного стола. Ее то и дело кто-то просил отодвинуться, а кто-то, не церемонясь, отодвигал ее сам. Девушка растерянно хлопала глазами, наблюдая за ловкими руками официантов, и думала: «У меня никогда в жизни так не получится!»

Наконец стол был сервирован, и охранники, выпроводив всю бригаду, закрыли двойные двери. В восемь вечера начнут собираться гости, и сначала им будут предложены спиртные и прохладительные напитки, а также легкие закуски. Уже много позже двери зала, который сейчас подготавливали, будут открыты и гостей пригласят на ужин.

Верочка подлетела к Наташе.

– Ну, как ты? – спросила она.

– Да ничего, вроде нормально, только руки немного трясутся, – дрожащим голосом ответила девушка и спрятала руки за спину.

– Ничего, все будет в порядке, ты только, главное, панике не поддавайся. Помни о том, что от сегодняшнего вечера зависит твоя жизнь, и сразу станешь смелее.

– Господи, Вера, ну зачем ты мне это говоришь, я и так уже готова скончаться, еще до того, как меня пристрелят! – взвыла Наташа, с ужасом глядя на подругу.

– А вот за такие слова, дорогая, я тебе твой язык сейчас с удовольствием ампутировала бы. Я тебе все это и говорю для того, чтобы ты собралась и прекратила трястись, как припадочная, – шикнула на нее девушка. – Ты только подумай, на что я ради тебя пошла, и сделай соответствующие выводы. Если до директора дойдет, что я заменила тобой Соломатину, он меня не то, что не администратором сделает – на кухню отправит, посудомойкой! Или вообще уволит к чертовой матери.

– А из твоей команды никто не проговорится? – спросила Наташа, кивнув головой в сторону кухни, где собралась вся бригада.

– Не волнуйся, не проговорится, – буркнула Вера. – Здесь ангелов нет, и у любого из них есть грешок, о котором я знаю, недаром я бригадир. У нас свои расчеты, так что на этом можешь не заморачиваться. Я сказала, чтобы молчали в тряпочку, значит, будут молчать. Ну, а уж если кто проговорится… я прекрасно понимала, на что иду, – развела она руками. – Ты же обещала меня трудоустроить, если что? – усмехнулась Вера.

– С этим проблем не будет, можешь на меня рассчитывать, – клятвенно пообещала Наташа.

К этому времени начали собираться гости, а все официанты уже стояли у дверей кухни, готовые подхватить подносы и пройти в зал.

Наташа сразу же узнала Савинского, как только тот показался в дверях. Рядом с ним стояла сногсшибательная красавица и сверкала ослепительными бриллиантами.

– Ух ты, – выдохнула Наташа, глядя на яркую брюнетку.

– Это он? – спросила у подруги Верочка.

– Да, это Савинский, – кивнула Наташа головой. – Как же мне к нему подойти-то? Ты только посмотри, какая рядом с ним женщина!

– Баба как баба, – фыркнула Вера. – Если над любой из нас поработает хирург-косметолог, как над ней, а потом на нас навешать столько же брюликов, мы в сто раз лучше будем.

– Мне теперь нужно будет следить, когда он окажется один, чтобы подойти и все рассказать. Думаю, что это будет достаточно затруднительно. Ты только посмотри, сколько гостей, и они все прибывают и прибывают, – вполголоса говорила Наташа, таращась во все глаза на расфуфыренных дамочек в вечерних туалетах и надменных господ в смокингах.

– Ничего страшного, думаю, что так даже легче, когда народу много. Потихоньку подойдешь и шепнешь ему, что у тебя для него есть очень важная информация. Отойдете куда-нибудь в сторонку, ты ему все и выложишь. В общем, ориентируйся по ситуации, а мне пора приступать к своим обязанностям, – быстро проговорила Верочка и убежала.

Официанты начали по одному выходить с подносами в зал, и Наташе пришлось сделать то же самое, когда ей в руки сунули поднос с тарталетками. Она посмотрела, как держат свои подносы девушки, вспомнила все, чему ее учила Вера и, сделав все так, как и полагается, пошла в зал. Ноги то и дело подгибались из-за высоких каблуков, но Наташа, намертво приклеив к лицу улыбку, продолжала настойчиво продвигаться к Савинскому. Его дама упорхнула в неизвестном направлении, что очень облегчало задачу Наташи. Савинский стоял рядом с кучкой мужчин и о чем-то оживленно с ними беседовал. Наташа встала рядом и уставилась на него широко раскрытыми глазами. Мужчина бросил взгляд на нее раз, потом – немного недоумевающий – второй, а третий был уже сердитым. Девушка начала делать ему знаки, сначала бровями, потом глазами, а потом уже и качая головой. Он демонстративно отвернулся, взял под руку одного из гостей и, беседуя с ним вполголоса, повел того в глубь зала. Наташа двинулась за ними, осторожно ступая. Савинский пару раз оглянулся, а потом сделал знак рукой охраннику. Тот оказался рядом с ним, как по мановению волшебной палочки. Наташа почувствовала, что речь сейчас пойдет о ней, и тут же шмыгнула за колонну. Она видела, как охранник начал вертеть головой, что-то спросил у рядом стоящего официанта, затем передал что-то по рации.

«Сейчас меня с позором выдворят отсюда», – с ужасом подумала девушка и, схватив бокал с шампанским у проходившего с подносом официанта, опрокинула шипучий напиток себе в рот.

– Нам нельзя пить на работе, – прошипела ей на ухо Вера, выросшая сзади Наташи, точно гриб из-под земли.

– У меня от переживаний во рту пересохло, – отмахнулась девушка. – Кажется, Савинский обратил на меня внимание.

– Для пересохшего горла лимонад имеется. А что Савинский тебя заметил, это хорошо, продолжай в том же духе.

– Если я буду продолжать в том же духе, меня выпроводят отсюда с позором, – прошептала Наташа. – Я ему семафорю и так, и эдак, и глазами, и губами, а он охрану позвал!

– Только этого нам не хватало! – ахнула Вера. – Тогда тебе немедленно нужно спрятаться… на время.

– Куда, интересно, я спрячусь?

– Ну, не знаю, куда-нибудь, – пожала девушка плечами. – В дамскую комнату, что ли, уйди пока, – посоветовала она. – А минут через десять вернешься.

– Ага, – с готовностью выдохнула Наташа и, сунув поднос в руки подруги, испарилась.

Вера с недоумением посмотрела на свои руки, в которых теперь было два подноса, и в сердцах сплюнула:

– Вот черт, связалась на свою голову!

Она подошла к подоконнику, осторожно поставив на него один поднос, и повернулась к нему спиной, чтобы загородить. Немного постояв в таком положении, она начала потихоньку ретироваться от окна, но потом передумала и, наплевав на то, что кто-то увидит ее с двумя подносами, отнесла второй на кухню.

Наташа тем временем влетела в дамскую комнату и закрылась в кабинке. Руки предательски дрожали, а из глаз вот-вот готовы были брызнуть слезы.

«В дом-то я попала без всяких неожиданностей, а вот, похоже, выйти отсюда без них мне вряд ли удастся. Может, прическу как-нибудь изменить, чтобы меня не узнали?» – подумала девушка и сдернула с головы накрахмаленный крошечный головной убор. Она подняла волосы высоко вверх, выпустила два длинных локона по бокам и вновь пристегнула убор, захватив им волосы. Достав из кармана фартука зеркальце, она критически начала себя осматривать.

«Наверное, нужно бы еще губы поярче накрасить, – подумала она. – У Веры на губах яркая помада, наверняка она взяла тюбик с собой. Сейчас попробую снова выбраться в зал и разыскать ее».

Только Наташа собралась выйти из кабинки, как услышала веселый смех, и в помещение вошли две дамы. Девушка прильнула к щелке в двери и увидела ту самую красавицу, с которой Савинский вошел в зал в самом начале вечера.

– Когда же вы объявите о своей помолвке, душечка? – спросила у красавицы дама, наверняка втрое старше ее, но изо всех сил молодящаяся.

– Не торопите события, тетушка, всему свое время. Я не могу давить на Андрея, я прекрасно знаю его характер. Он не торопится быть окольцованным, что я могу с этим поделать? – надула губки красавица.

– Анжелина, я тебя не узнаю, девочка моя, – всплеснула дама руками. – Если он сам не торопится, так поторопи его ты!

– Но как, тетушка? Не делать же мне ему предложение руки и сердца самой? – капризно произнесла девушка.

– Не знаешь, как заманить в сети мужчину, спроси у старших, – нравоучительно проговорила дама. – Скажи, что ты беременна, и ему некуда будет деваться. Запомни, моя милая: такими мужчинами, как Андрей Савинский, не разбрасываются! Если уж он попал в сети и лег с тобой в постель, бери бразды правления в свои руки и сделай все, чтобы не сорвался.

– Тетя, я тебя умоляю, – дернула оголенным плечиком Анжелина и сморщила свой хорошенький носик. – Он очень осторожен, поверь мне, и всегда пользуется средствами безопасного секса.

– Презервативы не дают стопроцентной гарантии, и это всем очень хорошо известно, – не сдалась дама.

– Ну, не знаю, – неуверенно проговорила девушка. – Мне, конечно, не хотелось бы упускать Андрея, и я сделаю все, чтобы этого не случилось, но таким способом… Что я потом буду говорить, когда выяснится, что я его обманула?

– А потом это будет уже неважно, печать в паспорте будет стоять, брачный контракт будет подписан, так что… все нормально, – беспечно хмыкнула дама. – Не забывай о своем дяде, дорогая, он очень рассчитывает на твое бракосочетание с Савинским. Мы воспитали тебя, как родную дочь, дядя вложил в тебя немало средств, пора платить по счетам, Анжелина!

– Да, да, я помню, – вздохнула девушка. – Буду стараться сделать все, что в моих силах, – недовольным голосом проговорила она.

– Пойдем, моя милая, некультурно так долго отсутствовать. Подкрась губки и припудри носик. Будь неотразимой, сексуальной и привлекательной.

– Я стараюсь, тетушка, не нужно меня учить тому, чем я владею в совершенстве, – чуть грубовато огрызнулась девушка.

– Ну, ну, не обижайся, – миролюбиво проговорила дама. – Я тебя вовсе не учу, а лишь напоминаю. Пошли, дорогая, выпьешь сейчас бокал шампанского и успокоишься, ишь, как ты разнервничалась.

Дамы удалились, а Наташа еще некоторое время сидела в кабинке и переваривала случайно подслушанный разговор.

– Во дела, мало того, что его убить хотят, еще и окольцевать мечтают против его воли, – хихикнула она. – Как ни крути, а богатые тоже плачут!

Девушка осторожно открыла дверь кабинки и высунула голову в помещение. Удостоверившись, что там больше никого нет, она подошла к зеркалу. Осмотрев себя критическим взглядом и придя к выводу, что хоть немного, но прическа ее изменила, Наташа смело пошла в зал.

«Сейчас найду Веру, подкрашу губы, и тогда они меня точно не узнают», – подумала она.

Веру она поймала практически сразу и схватила ее за руку.

– О, ты так гораздо лучше выглядишь, – отметила Вера, увидев Наташину новую прическу. – И сразу же изменилась.

– Дай мне свою помаду, – зашептала Наташа. – Чтобы меня уж наверняка не узнали!

Верочка вытащила из кармашка тюбик с помадой, сунула его подруге и понеслась дальше. Наташа сняла колпачок, вытащила из кармана зеркальце и, отвернувшись лицом к колонне, начала краситься.

– Совсем уже обслуга обнаглела, – услышала девушка пренебрежительный женский голос у себя за спиной. – Посмотри, как старается! Наверняка рассчитывает здесь себе какого-нибудь богатенького папика своими яркими губками очаровать.

– Посмотри, как эти девки задницами своими перед нашими мужчинами крутят. А юбочки какие надели, только на панель в таких выходить, – фыркнула вторая.

– Не знаю, зачем вообще на праздники и вечера этих вертихвосток присылают, вполне хватило бы и парней.

Наташа стояла, замерев от злости и обиды. Она здесь по очень важному делу, чрезвычайно важному, а эти фифочки так смеют о ней говорить! Ей очень захотелось повернуться и высказать этим балаболкам все, что она думает о них. Она еле-еле удержала себя от этого шага, лишь про себя подумала:

«Да чем вы лучше нас, простых смертных? Только и заслуг, что денег – мешок, зато в мозгах извилин меньше, чем у мартышек. Я деньги своим трудом зарабатываю и горжусь этим. А что можете вы, неженки в бриллиантах? А ваши господа толстосумы, мне вообще по барабану, и ни перед кем из них я не собираюсь крутить своей задницей. Эта задница не про их честь, чтоб вы знали, куклы разукрашенные!» – бурно негодовала Наташа. Ее кулачки сжимались и разжимались, а лицо покрыл яркий румянец негодования и возмущения.

Дамы тем временем удалились, продолжая о чем-то оживленно болтать и хихикать. Наташа проводила их враждебным взглядом, а потом махнула рукой. «Что с этих дурочек взять? Они в любой представительнице женского пола видят потенциальных соперниц. Издержки сладкой жизни! Всем прекрасно известно, что у богатых свои причуды. Неизвестно почему, но мужиков с деньгами почему-то настойчиво тянет к секретаршам, домработницам, няням и так далее. Жены об этом знают, но терпят, сжав зубы, боясь потерять то, что имеют, если откроют пошире рот и вздумают предъявить претензии», – злорадно думала Наташа.

Она оглядела зал, высматривая Савинского. Уже забыв о трепе молодых дам, она сосредоточила внимание на том, для чего сюда явилась.

«Чем быстрее я поговорю с Савинским, тем быстрее уйду из этого гадюшника», – подумала она.

– Смотри, смотри, какие на мамаше Савинского бриллианты, – снова услышала Наташа у себя за спиной и невольно обернулась.

Недалеко от нее стояли уже две другие молодые особы в вечерних туалетах и, не спеша отпивая из высоких бокалов шампанское, самозабвенно сплетничали.

– Ты только посмотри на ее колье, с ума сойти, – проговорила одна. – Слушай, она в самом деле помолодела или мне так кажется из-за этого освещения?

– Наверняка недавно от хирурга-косметолога, – фыркнула вторая. – Когда муж на десять лет моложе, хочешь не хочешь, а под нож ляжешь. Уже на пенсии, а туда же!

– На десять?! – округлила глаза девица. – Значит, из-за денег женился, – скривив губы, сделала она свой вывод.

– Нет, – возразила вторая. – Говорят, что он достаточно богат.

– Тогда, значит, импотент, – поставила диагноз первая, и обе сплетницы одновременно прыснули.

Они направились к середине зала, и Наташа уже не услышала, о чем они дальше болтали.

– Дурдом, – сплюнула она. – Никогда в жизни не выйду замуж за богатого, иначе икота замучает оттого, что про тебя будут сплетничать круглосуточно. Впрочем, мне еще замуж выйти никто и не предлагал, – сморщила девушка носик. – Ни богатый, ни даже какой-нибудь завалящий бомж, – тяжело вздохнула она.