Текст книги "Десятая жизнь"

Вообще странно, что дом не снесли. Он ведь портит общий вид улицы и не вписывается в ряды своих аккуратных собратьев. И вообще похож на жилище из фильмов ужасов, если уж честно. Хотя, может, именно поэтому сносить и побоялись? Если уж даже большие начальники у них здесь от черных ликоев шарахаются…

Первое впечатление оказалось обманчивым, и в мастерской пришлось убираться долго. Провозилась я до самого вечера, но зато от пыли не осталось ни следа. Что странно, плесени здесь совсем не было, и вообще это строение могло вполне сойти за новое. Даже деревянный сруб нигде не почернел! Словно бы оно и не стояло заброшенным больше двадцати лет…

За этот долгий день я так устала, что хотела только одного: упасть хоть куда-нибудь и провалиться в сон. Но рано ложиться спать в моей ситуации было непозволительной роскошью. Кое-как, преодолевая брезгливость, я умылась колодезной водой, постелила одеяло в первой комнате, присела на него и тяжело вздохнула.

А ведь еще вчера большее, что меня заботило, – это защита диплома и обработка свадебных фоток…

Мысли, которые я гнала от себя целый день, навалились скопом. Я вдруг отчетливо осознала, что все – прежней жизни больше нет. Может, мне когда-нибудь и удастся смотаться в свою покинутую реальность, но это уже не важно. Теперь мой дом в обширном понимании – здесь. И не в обширном, кстати, тоже.

Самым болезненным было воспоминание о родителях. Мы давно жили отдельно, виделись не так часто, как хотелось бы, но я их очень любила. И сейчас просто сердце кровью обливалось при мысли, что они почувствуют, когда узнают, что я… умерла? Пропала? Как они это переживут? И как переживет мой младший братишка, который грядущей осенью должен пойти в восьмой класс? С ним у нас частенько случались стычки, но и его я очень любила. Он меня тоже.

Ощутив, как к глазам подступает влага, я решительно тряхнула головой.

Нечего нюни распускать! Грань между мирами раз в несколько лет истончается? Истончается. Шанс попасть в родной мир есть? Есть. С ушами и хвостом постоянно там жить, конечно, не получится, но если не сумею обустроиться здесь, то рассмотрю и такой вариант. С родными в любом случае можно будет повидаться или в крайнем случае передать им о себе какую-нибудь весточку.

Как раз в тот момент, когда я вернула себе какое-никакое душевное равновесие, пришел Федька. И не с пустыми руками, а с очередным, на этот раз небольшим, свертком, в котором оказался щедрый кусок пирога.

– Мать сегодня пекла, – протянув мне угощение, неуверенно проговорил он.

Я невольно напряглась. В последний раз, когда меня угощали пирогом, закончилось все моим обездвижением, отсутствием дара речи и бог весть чем еще. Федя выглядел еще безобиднее госпожи Ериши, но кто его знает…

С улыбкой поблагодарив, я положила сверток рядом с собой, хотя на него и хотелось наброситься немедленно.

– Я материалы своего дела еще толком не успела изучить, – сказала, посмотрев на Федьку. – Еще многого о себе прошлой не знаю. Может, ты в курсе, чем я занималась помимо нелегального производства… мм… эликсиров?

Федя почесал затылок, нахмурился и припомнил:

– Кажется, у вас здесь раньше много грядок с разными травами было. Для эликсиров как раз. Сами по себе травы не запрещенные и очень редкие, так вы их, насколько я слышал из разговоров, нашему аптекарю местному продавали.

Я встрепенулась:

– Очень редкие, говоришь?

Не откладывая дела в долгий ящик, отправилась на поиски бывших грядок, прихватив с собой Федю. А дабы использовать драгоценное время с максимальной пользой, попутно принялась расспрашивать его о Лафотьере.

О нем Федя отзывался одновременно и со страхом, и с большим уважением. Оказалось, что темные маги в этой реальности – такая же редкость, как фотоаппараты, поэтому их умения ценятся в буквальном смысле на вес золота. Раньше Лафотьер жил в столице и даже был приближен ко двору, но около двадцати лет назад приехал в Морегорье, заняв принадлежащий его предкам особняк. О причинах такого переезда Федя не знал, но, как и все, был рад, что у них в городке появился свой темный маг.

Больше всего меня заинтересовали даты. Сейчас Лафотьеру на вид можно было дать лет тридцать, не больше.

– Так темные маги живут гораздо дольше людей и простых магов, – мечтательно пояснил Федя.

– А ликои? – тут же поинтересовалась я.

Кажется, Федя забыл, что нужно меня бояться, потому что впервые ответил спокойно и без заикания:

– Про них почти ничего не известно. Вы скрытные очень, оттого в людях и селится страх. По слухам, на каждую жизнь вам отмерено по сто лет, если, конечно, жизнь не прервется насильственно. При этом вы совершенно не стареете – как перерождаетесь молодыми красавицами, так ими и умираете.

Опомнившись и поняв, что только что сказал, Федя запылал как маков цвет. А я порадовалась. Вот это действительно здорово – не стареть!

То, что некогда было грядками, обнаружилось все на том же заднем дворе. Что это именно грядки, стало понятно по невысокому полуразвалившемуся заборчику вокруг них. Пока набирала воду в колодце, я его видела, но почему-то не придала особого значения. А зря! Ибо кое-какие травы здесь росли до сих пор. Среди них я различила только мелиссу и вербену, остальные были незнакомы. Ценные они или нет, не знали ни я, ни Федя, но я решила, что собрать травы в любом случае стоит. Вдруг аптекарь и впрямь согласится их купить?

Вечер плавно угасал. Уже смеркалось, на темнеющем небе появлялись первые звезды, и я решила, что приключений на мой хвост за сегодняшний день и так выпало предостаточно. Поэтому подумала, что знакомство с аптекарем можно отложить до утра.

Проводив Федю до калитки, я, в который по счету раз наступая на горло собственной гордости, попросила:

– Слушай, а ты не мог бы… завтра с утра принести мне какую-нибудь обувь? Любую, хоть самую захудалую! Потом я обязательно отблагодарю тебя за помощь.

Федя поспешно кивнул, скользнул по мне быстрым взглядом и почему-то снова покраснел.

Когда он ушел, я доплелась до мастерской, где обессиленно рухнула на свою импровизированную кровать. Развернула пирог, принюхалась и, не обнаружив ничего подозрительного вроде кошачьей мяты, быстро с ним разделалась. Пирог оказался рыбным, и у меня разве что за меховыми ушами не трещало во время его поглощения.

Хотела еще почитать материалы о себе, но сил уже не было никаких.

Наверное, лежать на полу было жестко, несмотря на постеленное одеяло, но я этого даже не заметила. Просто раз – и мгновенно отключилась, заснув без задних лап.

Глава 6

Я вышагивала по тронутой солнцем дороге в удобных сандалиях и глубоко вдыхала утренний воздух. Платок на голову не замотала принципиально, рассудив, что местным о моем появлении уже все равно известно и шифроваться смысла нет. Пусть привыкают.

Направлялась я в аптеку, которая, по словам Феди, должна была вот-вот открыться. С собой прихватила несколько пучков трав, решив не тащить все сразу, а просто разузнать, подходят они для продажи или нет.

Аптеку я нашла довольно быстро. Подошла к ней как раз в тот момент, когда худощавый невысокий старичок отпирал дверь.

– Господин Грилл! – имя я заранее узнала у Феди.

Обернувшись на мой оклик, аптекарь застыл, точно изваяние, и выронил связку ключей.

– Акира? – неуверенно, но без тени страха позвал он. – Так, значит, это правда… а я думал, что слухи, как всегда, врут.

Господин Грилл без лишних вопросов пригласил меня пройти внутрь и сам вошел следом, закрыв за нами дверь. Аптека оказалась небольшой, пропахшей горько-пряным запахом трав. На витрине были выставлены разные настойки, лежали мешочки с травяными сборами и разнообразные непонятного назначения камни.

– Как же так, Акира? – Черед расспросов все-таки настал. – Как же ты сумела вернуться?

Аптекарь и впрямь совершенно меня не боялся. В этом мире он был первым, кто не шарахнулся от меня как от прокаженной и, кажется, даже обрадовался нашей встрече, хоть и постеснялся открыто выразить свои чувства. Но все же я не знала наверняка, какими были наши отношения в прошлом и насколько можно доверять ему теперь. Поэтому вдаваться в подробности не стала.

– Это не так важно, – уклонившись от ответа, я опустила на прилавок небольшие пучки трав. – Знаете, что это?

Поправив круглые очки, господин Грилл взял травки, растер их между пальцами, понюхал и хмыкнул:

– Ну, разумеется! – Следующий адресованный мне взгляд был озадаченным: – А ты разве не помнишь?

– Просто скажите, готовы ли вы их купить и сколько дадите, – попросила я, снова уйдя от ответа.

Аптекарь удивился, но больше вопросов задавать не стал и озвучил свою цену. Из предложенных трав его заинтересовала всего одна, поскольку вырастить ее ему никак не удавалось, да и купить ее было не так-то просто. Это была лунова́ – очень привередливое растение, которому приписывали мистическую связь с чем-то потусторонним. За пучок такой травы мне было предложено десять ру. У все того же Феди я узнала, что из себя представляют местные деньги, и озвученная сумма была вполне приличной. Если продам несколько пучков травы – смогу прикупить и одежду, и сносную обувь, и умывальные принадлежности, и на еду еще останется.

– Двадцать, – тем не менее возразила я.

– Двенадцать, – тут же отозвался господин Грилл.

В итоге мы сошлись на пятнадцати. Более того, договорились, что лунову я буду поставлять ему каждую неделю, по пять пучков за раз. Срывать все сразу было нельзя, поскольку сорванная она теряла свои свойства в течение нескольких дней.

– Что ж вы ее не собирали, пока мой дом пустовал? – поинтересовалась я. – Во дворе ее пруд пруди.

Аптекарь укоризненно покачал головой:

– Да как же можно? Дом хоть и пустой, а все ж чужой. Не привык я по чужим огородам лазить.

Я не поверила. Что-то мне подсказывало, причина заключалась в другом, а не в его совестливости и не в страхе, но свою подозрительность я показывать не стала. Как бы то ни было, теперь у меня на руках имелось целых тридцать ру, и мне просто не терпелось скорее потратить их на всевозможные полезности.

Правильно тратить деньги – целое искусство. А правильно тратить деньги, когда у тебя совсем нет личных вещей, – искусство в квадрате.

Отоваривалась я на небольшом рынке, раскинувшемся неподалеку от центра. Вид шарахающихся прохожих откровенно достал, и руки так и зачесались надеть-таки платок, но я удержалась. Только шире расправила плечи, гордо вскинула голову и уверенно пошла вдоль торговых рядов.

Торговали здесь всем подряд. В одной части – продуктами, в другой – хозяйственными принадлежностями, в третьей – одеждой. Начала я, разумеется, с одежды, и это было целое представление. Судя по всему, продавцы были бы рады при моем приближении повесить на своих палатках табличку «закрыто», вот только таких табличек у них не имелось. Впрочем, были и плюсы: все покупатели, завидев меня, ретировались и я могла спокойно, без очередей примерить все, что приглянулось.

В итоге я обзавелась хлопковым сарафаном – светлым, длиной ниже колен, двумя комплектами белья и плетеной сумкой. Затем такими важными вещами, как мыло, расческа, зубная щетка и зубной порошок. Подумав и посомневавшись, прикупила еще небольшую подушку, на которую мне при первой же просьбе сделали громадную скидку. Не забыла и про самый обыкновенный амбарный замок, скидка на который тоже оказалась ощутимой. Все-таки есть свои плюсы в том, чтобы быть ликоем!

В завершение порадовала себя несладкой выпечкой, яблоками и литровой баночкой молока, которое сразу же выпила.

Чувствовала себя на порядок лучше, чем вчера. Настроение значительно поднялось, я радовалась приобретенным обновкам, заключенной сделке с аптекарем и погожему дню. Прежде чем идти домой, заглянула в общественную купальню. Вообще-то я намеревалась сильно экономить, но отказать себе в удовольствии нормально вымыться не смогла, тем более что посещение купальни стоило совсем недорого.

Надо ли говорить, что я имела счастье мыться в гордом одиночестве? При моем приходе нежащиеся в парилке женщины бежали, роняя тапки. Та же картина ждала меня и в небольшом горячем бассейне, который я проигнорировала, предпочтя расположившийся рядом душ. Тот факт, что в Морегорье есть водопровод, невероятно радовал, и самый обычный душ я сейчас считала за высшее счастье. Несмотря на нелюбовь к воде, стоять под упругими теплыми струями было невероятно приятно. А еще приятнее – выходить из купален чистой аки младенец и облаченной в новую одежду.

Свободу хвосту! – так можно охарактеризовать смену штанов сарафаном.

Вернувшись домой, я выгрузила из сумки покупки и, немного посомневавшись, положила на их место рубашку и штаны. Конечно, можно было оставить эти вещи себе, но начинать новую жизнь с воровства – не лучший вариант. Так что я решила вернуть их туда, откуда взяла.

Прихватив папку со своим досье, я повесила на дверь мастерской купленный замок и отправилась к морю.

Шла пешком, погружаясь в атмосферу Морегорья и подмечая новые детали. Самое потрясающее, что было в этом городке, – воздух. Такой свежий и вкусный, что хотелось взять большую ложку, черпать его и есть, наслаждаться не переставая… Горы в своей жизни я видела всего единожды, когда в детстве ездила с родителями в Карпаты. Но здесь они были совсем другими – большими, точно окружившие город каменные великаны, о пятки которых бьется недремлющее море…

Я не привыкла унывать и зацикливаться на неудачах. Если возникали какие-то проблемы, всегда старалась их решить. А если проблемы решению не подлежали, то просто принять это как факт и не тратить нервы попусту. Вот и сегодня, взглянув на свою ситуацию свежим взглядом, пришла к выводу, что печалиться о прошлом бесполезно и глупо. В конце концов, многие мечтают начать жизнь с чистого листа, а мне вот предоставился такой шанс. Еще и сто лет в запасе, тратить которые на нытье я уж точно не собираюсь.

Чем ближе я подходила к морю, тем ближе мое настроение подползало к отметке «замечательное». Пока все складывалось лучше, чем могло бы, но расслабляться не стоило. Мне еще предстояло разобраться во многих вещах, найти работу получше, чем сомнительная поставщица луновы, и отремонтировать дом. Потому что жить в мастерской, какой бы симпатичной она ни была, я все сто лет не намеревалась.

А еще ведь можно путешествовать…

Никогда не была склонна делить шкуру неубитого медведя, а сейчас что-то, незаметно для самой себя, размечталась. Слышащийся впереди шум моря подействовал, не иначе.

С возвращением одежды проблем не возникло. Удача снова явила мне свой прекрасный лик, и в хижине никого не оказалось. Я повесила рубашку со штанами туда же, откуда вчера их позаимствовала, и пошла на пляж. Видимо, этот пляж не пользовался большой популярностью, потому что он был пустынным даже сейчас, теплым днем. Конечно, в мае морская вода вряд ли напоминала парное молоко, но и слишком кусаться тоже не должна была.

Подойдя ближе к морю, я села прямо на песок, не щадя новенького сарафана, и достала из сумки досье. Ну-с, госпожа Акира, пришла пора нам познакомиться поближе…

По ощущениям, я просидела за изучением материалов около получаса. К моей досаде, практически ничего нового о себе не узнала. Либо за мной в той жизни плохо следили (а что зерры следили, я не сомневалась), либо я шифровалась с поистине кошачьей ловкостью. Судя по всему, местные власти пытались разузнать про мое прошлое, но все, что им удалось выяснить, – что я родилась на острове Небесной кошки, а в Морегорье проживала свою восьмую жизнь. Про темного мага и наши с ним взаимоотношения не было ни строчки.

Интересно, а где мы познакомились – здесь, в Морегорье? Или задолго до, например, в столице, где он долгое время жил?

– Не густо, господа, не густо, – хмыкнула я, обращаясь к зеррам. – Раз уж я так досаждала вашему городку, могли бы и больше информации обо мне нарыть.

Единственное, что еще привлекло мое внимание, – это упомянутый в числе прочих прегрешений дебош. В материалах сообщалось, что я вышла из себя в Горчичном сквере и разнесла там все к чертям кошачьим. Причем не абы как разнесла, а с помощью Силы – вот так, с большой буквы. Только что там за Сила такая, к сожалению, не сообщалось. Вообще-то подобных случаев упоминалось немало, но все они были схожи, так что о них говорилось вскользь.

Нет, ну теперь я, конечно, понимаю, почему меня так боятся… Акира, по-видимому, терпением не отличалась и вообще была особой нервной. Вредной и особо ни с кем не церемонящейся.

М-да… если разговор с желудком еще можно считать относительно нормальным явлением, то обращение к прошлой себе в третьем лице – точно признак начинающейся шизофрении!

Сложив папку обратно в сумку, я поднялась и уже хотела уходить, но что-то заставило меня задержаться. Наверное, солено-рыбный запах и свежесть, летящие с моря вместе с прохладными брызгами. Лижущие берег волны, шипящие в легком недовольстве, набегающие и тут же уходящие, утягивающие с собой мелкие камешки.

Решив, что при всей нелюбви к воде быть возле моря и хотя бы не помочить ноги просто грешно, я подошла ближе. И вот волны уже не шипят, а зазывно мурлычут, совсем как довольные котята, ластятся и лижут ступни. Только языки у них не теплые и шершавые, а прохладные и ласковые, как шелк…

– Киса решила искупаться? – внезапно раздалось за моей спиной.

Помяни… мага темного!

Резко обернувшись, я увидела его стоящим буквально в паре шагов от меня. На губах кривая усмешка, а черные прищуренные глазищи смотрят… нехорошо так смотрят, до пробежавшего по позвоночнику предательского холодка.

– Что-то ты долго, – насмешливо фыркнула я. – С делишками своими темными справиться не мог?

– А ты успела соскучиться? – Лафотьер приблизился на шаг.

– Разумеется, – с дерзким бесстрашием, которого совсем не чувствовала, я тоже шагнула к нему. – Прямо-таки хвост чешется узнать, что господину темному магу от меня нужно.

– Все еще настаиваешь на том, что ничего не помнишь?

– Все еще мне не веришь? – в тон спросила я. – Слушай, у меня нет ни малейшего желания ходить по одному и тому же кругу. Я не хомяк в колесе. Хочешь что-то сказать – говори по существу.

Я даже заметить не успела, как Лафотьер оказался совсем рядом – неуловимо и стремительно. Желая избежать чрезмерно близкого контакта, я чуть отступила, снова оказавшись в воде. Он снова двинулся на меня, я сделала еще один шаг в море. Когда вода стала доставать до колен, пятиться мне надоело, и я уже открыла было рот, намереваясь обрушить на голову мага поток возмущения, когда он вновь заговорил:

– За тобой неотработанный долг, Акира. – Черные глаза снова прожигали. – Ты станешь моим фамильяром. На всю эту жизнь.

Показалось, что даже волны притихли, переваривая полученную информацию.

Мой ступор длился ровно столько, сколько я вспоминала значение слова «фамильяр» и всего, что с ним связано. Никогда не увлекалась всякими магическими штуками, но, кажется, фамильяр – это что-то вроде зверушки-помощника при ведьме. Вот только стоящий передо мной тип – ни разу ни ведьма, а я – не какая-то там зверушка, черт побери!

– Кем стать? – переспросила, желая уточнить. Мало ли, вдруг я ошибаюсь или смысл слова в этом мире совсем другой.

– Фамильяром, – повторил Лафотьер тоном, который мне совсем не понравился. Впрочем, мне сейчас вообще все не нравилось. – Личной, находящейся в моем полном подчинении помощницей.

Я прямо-таки подавилась возмущением.

В полном подчинении? А больше он ничего не захотел?!

– Извращенец! – негодующе выпалила я.

– Темный маг! – яростно возразил он, словно это я ему непристойное предложение сделала. – И полное подчинение подразумевает совсем не это! У нас договор!

– Да чхать мне на договор! – Внутри все так и кипело. – Не буду я никому подчиняться, а тем более тебе! И вообще, еще посмотреть надо, что там за договор такой, может, он вообще липовый!

В следующий момент его глаза потемнели настолько, что радужка полностью слилась со зрачком. А интонация стала вкрадчивой, но от этого еще более угрожающей:

– Посмотреть, говоришь? Прекрасно, ты сама попросила.

Реакция у меня всегда была что надо. Я даже в каком-то смысле ею гордилась. Но на этот раз она подвела, и Лафотьер исхитрился оказаться быстрее. Когда меня одним ловким движением подхватили и перекинули через плечо, я только и смогла, что вскрикнуть. А потом, когда наглющий и не имеющий совести темный маг двинулся вдоль берега, принялась вырываться, царапаться и даже попыталась кусаться. Правда, в том положении, в котором я висела, укусить могла разве что его пятую точку, так что пришлось ограничиться брыканием и царапанием.

– Чокнутый! Маньяк! – не унималась я, пока меня тащили по пляжу. – Извращенец!

– Ты повторяешься, – невозмутимо ответили мне.

Кажется, настроение мага резко изменилось, и нынешняя ситуация стала его в некотором роде забавлять. Это обстоятельство взбесило еще больше!

– Ты куда меня тащишь?! – вопросила, не заботясь о том, что меня могут услышать.

Увидь меня кто-нибудь в таком положении, и все – великой и ужасной репутации конец.

– Смотреть договор. – Голос Лафотьера снова звучал невозмутимо. – Он находится у меня дома.

Следующие несколько минут я хвасталась обширностью своего бранного словаря, но волокущий меня маг на это никак не реагировал. А когда его ноша начинала особо рьяно брыкаться, просто сильно ее встряхивал и как ни в чем не бывало шагал дальше.

Дойдя до конца пляжа, Лафотьер стал подниматься вверх по узкой тропе. Солнце припекало, путь, судя по виду, был достаточно сложным, и я искренне надеялась, что ему сейчас несладко. Хотя о чем это я? Зараза темная даже не запыхалась!

Примерно на середине пути пришло понимание, что дом, куда меня сейчас бессовестно тащили, я уже видела. Это был тот самый, одиноко возвышающийся на скале особняк, который я приметила накануне.

Поняв, что сыпать оскорблениями и угрозами бессмысленно, я перестала вырываться, расслабилась и уже совсем другим, ровным тоном сказала:

– Пусти.

Маг даже не думал останавливаться.

– Серьезно, опусти меня на землю, – потребовала спокойно. – Я пойду сама.

Удивительно, но на сей раз ко мне прислушались.

Оказавшись стоящей на своих двоих, я послала Лафотьеру злой взгляд, мысленно пожелала ему получить солнечный удар и спалить свою светлую кожу, после чего, решительно его обойдя, устремилась наверх.

Подниматься и в самом деле было нелегко. Откровенно говоря, я вообще не представляла, как он тащил меня столько времени. Но скорее бы мышь дохлую съела, чем показала ему свою слабость! Поэтому, не обращая внимания на покалывание в боку, держалась выбранного темпа.

Когда подъем был пройден и я оказалась на скале, захотелось упасть и тихонько умереть. Но мы, кошки, создания гордые, выносливые и всяким темным магам своей усталости не демонстрируем!

Тихо выдохнув, я обвела взглядом местность и к своему неудовольствию была вынуждена признать, что Лафотьер не бедствует. Даже издалека особняк выглядел внушительно, а уж вблизи! Большой, трехэтажный, но при этом не громоздкий. Вот только темный и мрачный, как раз под стать владельцу! Ограждение отсутствовало, но что-то мне подсказывало, что и без него желающих соваться сюда без спросу не находится.

Скалистый выступ плавно сменялся участком покрытой короткой травой земли. По обеим сторонам от массивной темной двери раскинулась пара клумб, выглядящих откровенно печально. Одну из стен увивал зеленый плющ, тянущийся от земли до самой крыши – похоже, единственное выжившее рядом с Лафотьером растение. Яблоньки – и те усохли, не выдержав его общества.

Пока я осматривалась, маг молчаливой тенью стоял позади, а когда пошла к двери, двинулся следом. Думает, что я могу попытаться сбежать?

Могу, но не стану. И впрямь нужно посмотреть, что там за договор такой. Если он в самом деле существует, то потребовать проведения экспертизы на подлинность. Лично у меня после нашего недолгого общения доверия к темным магам нет никакого!

Вероятность того, что меня притащили сюда совсем не для того, чтобы ткнуть носом в треклятый договор, а с какой-то иной целью, я тоже не исключала. Но, как бы то ни было, убегать все равно не собиралась. Ибо расписываться в страхе – еще хуже, чем демонстрировать усталость!

Входная дверь оказалась плотно прикрыта, но не заперта – еще одно доказательство, что никакой вор в здравом уме сюда не сунется. Если приплюсовать к этому всеобщее отношение к Лафотьеру, выражающееся в непоколебимом страхе, то…

Мысль так и осталась недодуманной, поскольку, открыв дверь, я наткнулась на нечто. Нечто, очень смахивающее на… зомби! Не знаю, как мне удалось не заорать, увидев потрепанного жизнью… точнее, смертью, вырядившегося в костюм дворецкого мужчину преклонных лет. Костюм был как с иголочки – явно новый, идеально вычищенный и выглаженный, с аккуратной бабочкой. А вот его обладатель был, может, и идеально вычищенный, но уж точно далеко не новый. Не первой свежести, так сказать.

– О, хозяин, у нас гости? – Похоже, мой приход его удивил.

Расшаркавшись, полумертвый дворецкий посторонился и отвесил церемонный поклон, приглашая меня войти. Когда переступала порог, собственные ноги казались деревянными, голова – готовой взорваться от переизбытка острых ощущений. Хотя я тот еще любитель пощекотать себе нервишки фильмами ужасов, одно дело – увидеть зомби на экране и совсем другое – в реальной жизни прямо перед собой.

Впечатленная дворецким, на обстановку холла я практически не обратила внимания. Машинально отметила лишь общие темные тона, ведущую наверх массивную лестницу и висящие на стенах картины.

– Простите мне мою бестактность, госпожа, – вновь заговорил дворецкий. – Но я впервые в своем посмертии вижу ликоя. Не соблаговолите ли вы ответить, какую по счету жизнь проживаете?

– Десятую, – ответила я чисто машинально.

Хотя вежливость дворецкого подкупала. Вот все бы так ко мне обращались!

Мой ответ заставил зомби округлить единственный уцелевший глаз. Он уже снова открыл рот, намереваясь что-то сказать, но его опередил Лафотьер.

– Не сейчас, Крикко, – бросил он и, обращаясь ко мне, пригласил: – Ну, пройдемте в кабинет, госпожа ликой.

Обращение прозвучало откровенно издевательски, и я показательно фыркнула. Моей внутренней кошке так и захотелось снова выпустить когти, чтобы расцарапать самодовольную физиономию, но я ее сдержала. Вместо этого, непроизвольно подняв хвост и навострив уши, чинно прошествовала в указанном направлении.