Текст книги "Десятая жизнь"

Глава 7

Весь особняк был выдержан в одном стиле, и как-то сразу становилось понятно, что он стоит на этом самом месте уже много-много лет. Интерьеры, конечно, мрачноватые, но в отсутствии вкуса того, кто его строил, не упрекнешь.

Вот только… как же здесь было грязно! Пылищи почти столько же, сколько в моей мастерской! Полуразвалина-дворецкий, видимо, провести влажную уборку был не в состоянии, но Лафотьер хоть иногда мог бы тряпку в руки взять! Или у темных магов на чистоту аллергия?

В кабинете, куда мы пришли, царил кавардак. Если бы мне предложили наделить Лафотьера титулом, я бы назначила его королем хаоса. Почему-то сразу вспомнилось рабочее место старшего зерра, где все было чистенько, аккуратненько, разложено с предельной педантичностью.

Нет, ну ладно существовать, а ориентироваться в этих завалах как?!

Каким-то непостижимым образом темный маг в своем кабинете таки ориентировался. И очень хорошо ориентировался, поскольку договор мне был продемонстрирован незамедлительно. Лафотьер подошел к столу, дернул на себя выдвижной заедающий ящик и извлек из него подсвеченную фиолетовым цветом бумажку.

Класс… теперь еще и бумага светится!

Тот факт, что пылью оказались покрыты даже сиденья кресел, окончательно уверил меня в том, что гостей в этом доме не бывает – ни нежданных, ни запланированных. Присесть на слой пыли – совсем не то же самое, что посидеть на пляжном песочке, новый сарафан на этот раз было жалко, поэтому пришлось читать документ стоя.

Чем дольше я читала, тем хуже мне становилось. Даже под ложечкой засосало – противно так, гаденько. Потому что если все, что здесь написано, правда…

Собственно, сам текст был небольшим. В нем всего-то и упоминалось, что я в ответ на услугу от господина Лафотьера обязуюсь служить ему фамильяром одну из своих последующих жизней. Внизу две подписи и печать.

Забывшись, на креслице я все-таки присела… осела, точнее сказать, потому что подпункты договора подразумевали, что фамильяром я обязана быть действительно всю жизнь. Любую.

Как я могла такое подписать?! Как?! Да никогда бы не согласилась на подобную глупость! На целых сто лет отдать себя в полное пользование темному магу – это ведь безумие!

– Это подделка. – Хотела, чтобы прозвучало утвердительно, но получилось вопросительно и самую малость с надеждой.

– Подлинник, – возразил присевший на край стола Лафотьер.

– На слово тебе я не верю и настаиваю на проведении экспертизы, – тут же озвучила я свое требование и без перехода запальчиво воскликнула: – Бред! Что за услугу ты мог мне оказать, чтобы я подписалась под такими условиями?! Если это правда, то как ты меня заставил?

– О нет, киса. – Он сложил руки на груди и слегка прищурился. – Заставлять пришлось меня. Моя помощь была слишком ценной, и я долго раздумывал, стоит ли оно того.

Сначала показалось, что он опять издевается, но нет, маг был серьезен. И самое поганое заключалось в том, что сейчас, глядя на него, я уже знала, каким окажется итог экспертизы. Чувствовала всем своим нутром, что Лафотьер не врет, но все равно не хотела этого признавать.

– И что за услуга? – уняв эмоции и заставив голос звучать ровно, спросила я. – Что ты сделал для меня такого, что я согласилась прислуживать тебе целую жизнь?

На этот раз с ответом Лафотьер не спешил, занятый тем, что всматривался в мое лицо так, словно видел его впервые. И в первый раз за время нашего общения я заметила, как в глубине его черных глаз зарождается, а потом и открыто проявляется удивление.

– Так ты и правда ничего не помнишь… – не сводя с меня взгляда, задумчиво произнес он.

– Долго же до тебя доходило! – съязвила я и сложила руки на груди, непроизвольно желая оградиться и от него с его чрезмерно внимательным взглядом, и от условий треклятого договора.

Не обратив внимания на мои последние слова, он ответил на ранее заданный вопрос:

– Последние свои жизни ты провела нескучно. С завидной регулярностью светилась в сомнительных историях, обзавелась множеством связей и в один прекрасный день решила, что неплохо бы присвоить одну ценную вещицу из королевской сокровищницы. Очень ценную вещицу, государственной важности. Обзавелась парой известных в криминальном мире подельников и успешно обчистила монаршую семью. Только вот не учла, что вещица, помимо своей исключительной ценности, обладает еще и проклятием. С помощью последнего узнать, кто именно вор и где он находится, было вопросом пары часов.

Я слушала и… изумлялась, если выражаться культурно. Если все действительно так, то где в прошлых жизнях были мои мозги? Где, я спрашиваю?! Неужели за сотни лет жить стало так скучно, что меня потянуло на такие вот адреналиновые приключения?

– Избежать кары не удалось бы даже тебе, при всей твоей ловкости и потрясающему, должен признать, умению увиливать. И простой казнью дело бы не ограничилось. Тебя бы посадили в камеру, заточенную специально под ликоев. Умирая, ты перерождалась бы в ней снова и снова, пока не исчерпала все жизни. Такая участь хуже мгновенной смерти, не находишь? Коротать век за веком в четырех стенах, в абсолютном одиночестве и не видя белого света.

Стой я на ногах, осела бы в кресло повторно, даже не вспомнив о сохранности нового сарафана. Да уж… и впрямь незавидная участь. Кража – это, конечно, ужасно, и даже думать не хочется, что когда-то я была способна на большее, чем заимствование штанов и рубашки, но почему наказание такое суровое? Пожалуй, руку за воровство отрубить – и то гуманнее…

– Потому что ты – ликой, – словно прочитал мои мысли Лафотьер. – Это только в последнее столетие ваши права стали во что-то ставить. До этого весь ваш род подвергали гонениям, надевали магические, блокирующие силу ошейники и принудительно ссылали на тяжелые работы.

Жесть! Вот серьезно – жесть, другого определения и не придумать! Да воровство в сравнении с таким варварством – просто пустяк… на тех, кто такое творил, ошейники бы надеть!

– Как только ты поняла, что попала, сразу пришла за помощью ко мне, – произнес тем временем Лафотьер.

– На тот момент мы были знакомы? – уточнила я.

– Да. И не сказать, что это знакомство было приятным. Но это не помешало тебе вломиться в мой дом среди ночи, – усмехнулся он. – На тот момент я являлся придворным магом. В моих силах было решить твою проблему, но это был большой риск. Ты сама выдвинула предложение стать моим фамильяром на пятьдесят лет, но в итоге мы сошлись на целой жизни. Практически любой фамильяр для темного мага – редкость и большая удача, не говоря о том, если им становится ликой. Перспективы в магии открываются поражающие воображение, и я согласился. Мы составили договор, скрепив его магически и завязав на твоей душе, а не крови, поэтому он действует до сих пор.

Лафотьер замолчал, и повисла недолгая пауза. Я молча ожидала продолжения, заранее чувствуя, что оно мне не понравится. Это было понятно хотя бы даже по стремительно мрачнеющему лицу мага и его взгляду, тяжесть которого стала ощутима буквально физически.

– Да, я согласился. – Когда он вновь заговорил, в кабинете стало будто бы холоднее. – Но не учел того, с кем имею дело. С хитрой, эгоистичной особой, беспринципной до мозга костей. Как только я избавил тебя от следов украденного артефакта, проклятие снова вернулось на него. За несколько секунд до этого ты успела внести некоторые изменения в совершаемую магию. Артефакт посчитал вором меня, а буквально через считаные секунды у моего дома оказался целый гарнизон. Я поставил магию отвода, но ты, пока я был занят артефактом, успела повлиять и на нее, поэтому местоположение артефакта вычислили.

Все оказалось еще печальней, чем мне представлялось.

Неужели я в прошлой жизни и впрямь была такой беспринципной стервой? Нет, я и сейчас не ангел, эгоистичная в меру… но вот именно, что в меру! Подставлять так человека, который мне же помогает, сейчас точно бы не стала!

– На тот момент я был бесконечно удивлен твоей наглостью и ловкостью, поэтому тебе удалось уйти, – добавил Лафотьер. – Королева поверила в мою невиновность, но доказательств твоей причастности больше не существовало. Тем не менее от занимаемой должности меня все равно отстранили – не за кражу, а за то, что меня сумела провести ликой. При дворе решили, что я теряю хватку.

На несколько мгновений мне его стало даже жаль. Но себя было жаль больше – ту себя, которая существовала сейчас. Потому что я не помнила ничего из им рассказанного и никак – ну вот вообще никак! – не могла поверить, что все это совершила. Но и интуиция подсказывала, что маг не врет.

Тот еще взрыв мозга…

– Ты рассчитывала, что меня надолго посадят и исполнять свою часть договора тебе не придется. Но просчиталась. – В черных глазах мага застыл опасный лед, а его губы сложились в жесткую усмешку. – В прошлый раз я не успел, потому что тебя казнили раньше. Но на этот раз ошибки не допущу. Ты отработаешь все сполна, ликой. Акира ты или Маргарита, мне без разницы.

Я его понимала. Нет, правда понимала. Только вот легче от этого не становилось. Свой хвост к телу ближе, поэтому в первую очередь меня волновала собственная судьба. Прошлые прегрешения – дело десятое, их я уже искупила сполна, и в моей нынешней жизни им не место. Что-то мне подсказывало: стоит мне стать фамильяром Лафотьера, и на мне отыграются так, что захочется снова помереть.

С другой стороны, во всем нужно искать плюсы. Главное – деловой и вместе с тем творческий подход.

– Допустим, отработаю, – кивнула я, побарабанив пальцами по подлокотнику. – Но сперва экспертиза на подлинность твоей бумажки – объективная, беспристрастная, в присутствии меня и независимого эксперта.

– Хор-р-рошо, – прямо-таки процедил Лафотьер. – Будет тебе экспертиза. Объективная и беспристрастная. Но не надейся получить отсрочку, проведем ее сегодня же.

На другое нельзя было и рассчитывать, хотя глубоко в душе надежда робко теплилась.

– Прекрасно, – снова кивнула я, стараясь не выдавать нервозности. – Теперь предположим, что подлинность договора будет доказана. Каким образом я стану фамильяром? Что будет входить в мои обязанности? Какой оклад буду получать?

Если недавно в глазах Лафотьера на миг отразилось удивление, то теперь в них проступило недоверчивое и очень большое изумление.

– Оклад? – выразительно изогнув бровь, переспросил он.

– Ну ты же сам сказал, что я буду твоей помощницей, – невозмутимо рассмотрела отсутствие своего маникюра. – Помогать – значит работать. А любая работа должна быть оплачена.

Похоже, с такой точки зрения на роль фамильяра темный маг не смотрел. Не удивлюсь, если вообще никто не смотрел.

– Узнаю Акиру. – Лафотьер покачал головой. – У твоей наглости вообще есть границы?

– Моей наглости хочется что-то есть, что-то надевать и желательно в целом не бедствовать, – отрезала я. – Так что там с обязанностями?

Только он собрался мне ответить, как в коридоре послышались быстрые приближающиеся шаги, а в следующую секунду до нас долетел голос дворецкого.

– Хозяин! Хозяин, к вам посетитель! – Дверь кабинета отворилась, демонстрируя стоящего на пороге зомби во всей его посмертной красе. – Выйдете или прикажете спровадить?

Недовольно поморщившись, Лафотьер кивнул мне, предлагая следовать за ним.

Ну да, оставил бы он меня одну в кабинете, где хранится договор…

Посетителем оказался смутно знакомый мне мужик. Он топтался практически на самом краю скалы, не решаясь подойти ближе к особняку. Сначала я не поняла, почему его румяная бородатая физиономия кажется мне знакомой, а потом вспомнила, что это его вместе с дружком я видела, очнувшись в лесу.

– Господин Лафотьер! – Мужик нервно сминал в руках шапку и от волнения разве что в ножки магу не бухнулся. – Спасайте, господин Лафотьер! Привидение у меня в доме завелось!

Я негромко, но выразительно фыркнула, чем привлекла внимание мужика и… В который там раз от меня пытаются оградиться защитным жестом? Надо самой его выучить и при таких вот суеверных болванах воспроизводить!

– Какое привидение? – В интонации мага прозвучало раздражение пополам с насмешкой. – Опять с приятелем с утра пораньше надрались?

– Небом клянусь, привидение! – Еще один охранный жест, на этот раз адресованный уже не мне. – У меня вещи сами по себе то появляются, то пропадают… Вот позавчера повесил в рыбацкой хижине одежу сушиться, прихожу потом, а ее нет! Ну, думаю, сперли. А сегодня просыпаюсь, значицца, смотрю на улицу, а там оно – привидение! Лица-то я не видел, но в белом оно было… и одежу мою, значицца, обратно на веревки развешивает!

Слушая этот рассказ, я кусала губы, сдерживая порыв расхохотаться. Вот так проснешься одним весенним утром и обнаружишь, что ты теперь ликой. Проснешься другим – а тебя уже в привидение переквалифицировали!

– И что дальше? – осведомился Лафотьер, который, кажется, тоже едва сдерживал улыбку.

А не все потеряно, оказывается, в нашем темном королевстве. Мы еще и улыбаться почти умеем…

– Дальше-то? – Мужик на миг растерялся. – Так это, я глаза зажмурил от страха, знамением себя осенил, а как глаза обратно открыл, так и исчезло привидение!

– Вместе с одеждой? – уточнил Лафотьер.

Мужик отрицательно замотал головой:

– Не, и штаны, и рубаха мои так на веревках висеть и остались.

– Что ж, в таком случае не вижу причин для беспокойства, – с предельной серьезностью ответил маг. – Привидение одолжило одежду, а потом вернуло. Больше оно тебя не побеспокоит.

В ножки магу мужик таки бухнулся, причитая, как он премного благодарен и как рад, что в Морегорье есть такой сильный темный маг, защищающий простой люд от всякой скверны. Говоря о скверне, бородач бросил на меня исподлобья быстрый взгляд и снова украдкой осенил себя знамением.

Да сам он… скверна краснощекая!

Когда мужик наконец надел многострадальную, изрядно помятую шапку и, непрестанно кланяясь, вознамерился уйти, у Лафотьера появился еще один посетитель. Незнакомый зерр пришел с другой стороны. Точнее приехал, поскольку неподалеку от дома стояла двуколка с впряженной в нее взмыленной лошадью.

На его появление маг отреагировал совсем не так, как на приход бородача. Мгновенно став сосредоточенным и теперь уже по-настоящему серьезным, без предисловий спросил, что случилось.

– Еще одна кучка любителей на погосте собралась, – отчитался тот. – Опять ритуал провести пытались. Неудачно, понятное дело, но последствия без вас не разгрести…

Не дослушав, Лафотьер громко свистнул, и в следующий момент из распахнутых дверей конюшни выскочил вороной жеребец – красивый, поджарый, с шелковистой, развевающейся в движении гривой.

Оторвав взгляд от коня, я посмотрела на зерра, потом на Лафотьера, снова на зерра и решила, что настало самое время удалиться. Особого восторга от вида кладбищ я никогда не испытывала, делать мне там сейчас нечего, поэтому…

– Куда собралась? – предугадал мое желание Лафотьер. – Забирайся в двуколку, с нами поедешь, – и, убедившись, что делать этого я по-прежнему не собираюсь, резонно заметил: – Ты же хотела узнать о своих будущих обязанностях? Вот сейчас все и увидишь.

В двуколке я ехала в первый раз и, должна сказать, машина, байк или, на худой конец, велосипед порадовал бы меня больше. К тому времени, как мы приехали к погосту, я отбила все заднее место, поскольку сиденье не отличалось мягкостью, а дорога – гладкостью. Как оказалось, спуск с другой стороны скалы был плавным, практически неощутимым, вот только выбоин и кочек на дороге присутствовало слишком много.

Лафотьер скакал впереди, предоставляя нам с зерром лицезреть свою спину и круп лошади. Смотрелся он внушительно… Лафотьер, в смысле, не круп. К своему неудовольствию отметила, что в седле он держится просто блестяще. Если бы я вздумала сесть верхом, чего не делала ни разу в жизни, то наверняка походила бы на болтающийся из стороны в сторону мешок картошки.

Вся дорога заняла от силы минут пятнадцать. Погост оказался довольно-таки большим, встречающим покосившимися от времени надгробиями и разросшимися, поскрипывающими на ветру соснами. По территории уже сновали зерры и, честно говоря, вливаться в их теплую компанию у меня не было ни малейшего желания. Не из-за самих зерров, разумеется, и не из-за кладбища, а ввиду воспоминаний о дворецком. Почему-то возникло стойкое ощущение, что здесь я могу увидеть кое-что похуже, чем галантно распахивающий передо мной дверь зомби…

И все же из двуколки пришлось вылезать, морщась от боли в отбитой части тела. Следуя за своими провожатыми, я вошла на территорию погоста через распахнутую кованую калитку и сразу учуяла едкий запах гари, перемешанный с хвойным. Все зерры уже, видимо, были осведомлены о появлении в городе ликоя, поскольку на мой приход отреагировали вполне спокойно. Никаких защитных жестов и шараханий. Адаптируются мужики! Впрочем, в настоящий момент их гораздо больше волновало появление темного мага, которого здесь, судя по всему, заждались.

– Снова тот же самый? – с ходу спросил Лафотьер.

– Да, – ответил старший зерр, которого я сразу не заметила. – Не пойму, зачем уже вторая кучка недоумков пытается поднять нежить? У них же ни силы, ни мозгов на это не хватает…

– Что, опять подростки? – хмыкнул маг.

– В том-то и дело, – кивнул Норт. – Поголовное помешательство какое-то!

Двигаясь за ними, я осматривалась, хотя ничего примечательного в округе не было. Обычное такое кладбище, с надгробиями, цветочками, виднеющимся неподалеку склепом и противно гудящими комарами – вот уж кто точно нечисть кровопийская!

Подойдя к тому самому склепу, мужчины остановились, и я вместе с ними. На первый взгляд здесь не было ничего необычного, только вот воздух казался каким-то слишком плотным, вязким, словно бы потемневшим. На примятой траве валялись оплывшие черные свечи, осколок зеркального стекла и пара чаш.

Фу, мерзость какая! Никогда экстрасенсов, колдунов и иже с ними не любила. Хотя сейчас почему-то казалось, что вся эта атрибутика – просто пшик, шарлатанская мишура. А вот то темное, что повисло в воздухе, – вполне себе настоящее.

Бросив взгляд на Лафотьера, обнаружила, что тот присел на корточки и, брезгливо подцепив чашу, тут же бросил ее обратно.

– Все выглядит как инсценировка, – поднявшись, произнес он. – Эти вещицы бесполезны. Простое баловство недоумков, которым больше заняться нечем, кроме как шнырять по погосту. Но остаточная магия сильная.

– Складывается впечатление, что кто-то занимался здесь чем-то более серьезным, чем попытка шутки ради поднять нежить, – уловив направление его мыслей, кивнул старший зерр. – А это, – он обвел жестом разбросанные колдовские атрибуты, – нашвырял, чтобы отвлечь внимание. Так же, как вчера.

Больше комментировать ситуацию Лафотьер не стал, приступив к тому, зачем приехал. Бросив на меня беглый взгляд, он встал неподалеку от входа в склеп и, сложив руки в странном жесте, принялся беззвучно что-то шептать. Наверное, при других обстоятельствах я бы посмеялась, но сейчас стало несколько не по себе. На каком-то ином, не физическом уровне я ощущала исходящую от него Силу – тоже с большой буквы, мощную и опасную. Она въедалась в воздух, сливалась с темным маревом и тут же уничтожала и его, и противный запах гари.

Когда с этим было покончено, Лафотьер вошел прямо в склеп, предварительно поманив меня за собой. Входить внутрь мне совершенно не улыбалось, но неприятные ощущения заглушило любопытство. Пройдя следом за магом, я заметила, что замок на двери сломан – никакой магии, обычная грубая сила и лом, который валялся поблизости. Это натолкнуло меня на мысль, что либо стайку подростков действительно спугнули и они бежали отсюда сломя голову, либо маг с зерром правы и все это – лишь отвлечение внимания от чего-то важного.

В склепе тоже стоял отвратный и удушливый запах гари, к которому примешивалось что-то травянисто-сладкое. Темная дымка здесь была еще более плотной, похожей на застывший вязкий туман.

– Хочешь сказать, что, будучи фамильяром, мне придется каждый раз таскаться с тобой на такие вот «задания»? – закрывая нос рукой, прохрипела я.

– Не каждый, но часто, – ровно ответил не пробиваемый вонью Лафотьер. – Наша связь позволит мне тратить гораздо меньше силы, черпая ее из тебя.

Я так опешила, что даже о вони забыла:

– Чего?! Что значит, будешь черпать силу из меня?

На ум сразу же пришло мое недавнее приключение с госпожой Еришей, когда та тоже пыталась отобрать у меня часть того, что здесь именуется силой. Ощущения не из приятных, мягко говоря.

Проигнорировав мои возмущенные реплики, Лафотьер вновь сконцентрировался. На этот раз избавление от остаточной магии потребовало больше времени. «Туман» исчезал очень медленно, нехотя, но силы оказались неравны, и в конце концов он вынужденно капитулировал, не оставив после себя ни следа. В какой-то момент я заметила, что один из перстней мага приглушенно мерцает и меняет цвет. Сначала он был светло-фиолетовым, а к тому времени, как «туман» развеялся, сделался практически черным.

– Не желаешь задержаться? – спросил старший зерр у Лафотьера, когда мы вышли из склепа.

Только теперь я обратила внимание, что Норт – единственный, кто обращается к магу на «ты». Да и вообще возникло ощущение, что они неплохо ладят и связаны если не дружескими, то по крайней мере приятельскими отношениями.

– Это не моя работа, – отрицательно качнул головой Лафотьер, но спустя мгновение добавил: – Если организуешь мне срочную экспертизу на проверку подлинности магического документа, задержусь.

Что за документ нужно проверить, Норт уточнять не стал и обещал поспособствовать. Только ссылаясь на то, что сегодня и без того работы выше крыши, сказал, что организует экспертизу завтра. Лафотьер, как ни странно, возражать не стал, и я, таким образом, получила пусть небольшую, но все-таки отсрочку.

Теперь задерживаться на погосте смысла не было точно, и я собралась уходить.

– Госпожа ликой, – неожиданно окликнул меня старший зерр.

Обернувшись, вопросительно на него посмотрела.

– Вечером ждите с проверкой.

Точно, совсем забыла. Мое жилье же намереваются непрестанно обыскивать, проверяя, не взялась ли я за старое. Ну никакого покоя нет! Впрочем, визит старшего зерра можно обернуть себе на пользу. К завтрашнему дню нужно постараться выяснить как можно больше о фамильярах и их обязанностях. А старший зерр может оказаться прекрасным источником такой информации.