Электронная библиотека » Ирина Матлак » » онлайн чтение - страница 1

Текст книги "Поющие пруды"


  • Текст добавлен: 16 октября 2020, 12:31


Автор книги: Ирина Матлак


Жанр: Ужасы и Мистика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава 1

Мне всегда завидовали.

Сначала дорогим игрушкам, которых не было у других девчонок. Потом – хорошей брендовой одежде, из-за чего с седьмого класса я стала прятаться в обычных джинсах и серых водолазках. Ну а затем – красивому лицу, женственной фигуре и длинным светлым волосам, которые я собирала в ничем не примечательный хвост.

Да, с внешностью мне повезло… или не повезло – это уж с какой стороны посмотреть. Осознание собственной привлекательности пришло ко мне, не когда моей красотой восхищались папа, дед и прочие немногочисленные родственники – в конце концов, на то они и родня.

Мысль о том, что я действительно красива, формировалась в моей голове постепенно. В детстве одноклассники дрались за право нести мой портфель, чуть позже задаривали шоколадками и конфетами, а еще позже – цветами и предложениями сходить в кино.

Я никогда не стремилась к популярности, она находила меня сама. Она же оттолкнула тех немногих, кто в средних классах еще мог называться моими приятелями.

В старшей школе жизнь стала невыносимой. Никому из парней я не отвечала взаимностью, поэтому пришлось на собственном примере прочувствовать смысл поговорки «от любви до ненависти один шаг».

Из самой популярной девушки в школе я превратилась в изгоя.

По большому счету, на чужое мнение мне всегда было плевать. Я втыкала в уши наушники, натягивала вязаную шапку до самых глаз и абстрагировалась от внешнего мира. Но учителя, которые в большинстве своем были женщинами, меня почему-то тоже не особо любили. И это, несмотря на мою хорошую успеваемость и пожертвования в школьный фонд, на которые не скупился папа. Мне предъявляли большие требования, чем к остальным, нередко занижали оценки, и это действительно удручало.

Так больше продолжаться не могло, и это стало одной из причин, почему мы решили переехать.

Причина номер два – у Майкла обострилась гипертония, и врачи настоятельно советовали ему почаще бывать на свежем воздухе и выбираться за город. Папа решил проблему кардинально – купил коттедж в новостройке около поселка с живописным названием «Поющие пруды» и объявил о нашем переезде. К слову, дед предпочитает, чтобы все, в том числе и я, называли его именно Майклом, на американский манер.

Сейчас, сидя на заднем сидении мчащегося по трассе джипа, я смотрела на мелькающий за окном сосновый лес. Вторая половина октября выдалась пасмурной и дождливой. По асфальту стелился светло-серый туман, в воздухе повисла морось. Из приоткрытого окна в салон проникал запах хвои и можжевельника, смешивающийся с дымом трубки, которую раскуривал Майкл.

– Михаил Степанович, – с укоризной обратился к нему папа уже в который по счету раз. – Вы же знаете, насколько сильно курение подрывает здоровье! В вашем возрасте грех пренебрегать запретами врачей.

Майкл, как это обычно бывало, снисходительно хмыкнул и возразил:

– Ты хороший табак с дешевыми сигаретами не сравнивай. Моя трубка – это изысканное удовольствие для старого гурмана, знающего толк в таких вещах. Правда, Маринка?

Я, улыбнувшись, кивнула.

Откровенно говоря, Майкла я любила больше, чем папу. Вообще больше кого бы то ни было. Все-таки он – удивительный человек. В возрасте шестидесяти пяти лет умудрялся выглядеть не старше пятидесяти, носил широкополую ковбойскую шляпу с коричневыми кожаными сапогами, виртуозно играл на гитаре и знал много интересных историй.

А еще был единственным из нашего окружения, к кому папа прислушивался и кого даже немного побаивался. Что уж тут говорить, если даже Джеку разрешалось ездить с нами в салоне, портя, по словам папы, дорогостоящую обивку.

Джеком звали нашего любимого пса. Рыжеватого хаски Майкл купил около пяти лет назад, принес в нашу большую квартиру и заявил, что тот теперь будет жить с нами. Это был первый и последний раз, когда папа пытался возражать. В итоге победа ожидаемо осталась за Майклом, и с тех пор Джек стал полноправным членом нашей семьи.

– Подумайте хотя бы над тем, какой пример вы подаете ребенку, – признав поражение, вздохнул папа.

Словно издеваясь над ним, Майкл выпустил несколько колечек сизого дыма и усмехнулся:

– Маринка умней иного взрослого будет. Да и не ребенок она уже, а молодая девушка. Скоро шестнадцать исполнится.

Я снова улыбнулась, непроизвольно почувствовав себя польщенной. Вот за это, помимо прочего, и любила Майкла – он всегда относился ко мне как равной, даже в далеком детстве.

До места мы добрались ближе к полудню. На въезде нас встретил слегка накренившийся и проржавелый от времени указатель с названием поселка. Сам поселок, судя по тому, что я успела увидеть, был довольно большим – уж явно больше того, каким мне изначально представлялся. С простыми деревянными домами здесь соседствовали бетонные двухэтажки, некоторые из которых были жилыми, а некоторые – приспособленными под общественные заведения.

«Поющие пруды» от новостройки отделял каменный мост, пролегающий над мутным, затянутым тиной водоемом. Наверное, как раз одним из тех самых прудов. Хотя из-за своего размера и вытянутой формы он больше походил на реку.

Переехав через этот мост, мы оказались в новостройке, которую назвали «Новые пруды» – фантазией застройщик явно не отличался. Впрочем, ничего удивительного – застройщик, как никак, мой отец. А у него во всем, что не касается бизнеса, с фантазией всегда было туго.

– Зря мы сюда приехали, – задумчиво произнес Майкл, когда джип покатился по ровной заасфальтированной дороге.

– Опять вы за свое, – повторно вздохнул папа. – Мы ведь уже тысячу раз все обсудили. Так будет лучше и для Марины, и для вас.

Забыла упомянуть, что новость о переезде вызвала в нашей маленькой семье совсем немаленький скандал. Майкл не кричал, – он вообще никогда не повышал голос, – просто категорично заявил, что переезжать в «Новые пруды» отказывается и меня увезти не позволит. Причем, против самого факта переезда он ничего против не имел, даже поддерживал идею перебраться поближе к природе. Но вот именно эта новостройка почему-то вызывала у него стойкую неприязнь. Почему, сколько бы ни расспрашивала, я выведать так и не смогла.

Но мы все-таки переезжали. Все документы на тот момент были подписаны, дом куплен. И папа, впервые на моей памяти обращаясь к Майклу на повышенных тонах, бросил, что тот может оставаться в питерской квартире. А меня он все равно отправит в «Поющие пруды», и помешать этому Михаил Степанович никак не сможет. Приставит ко мне телохранителя с домработницей, раз уж родной дед за внучкой присматривать отказывается. Это послужило весомым аргументом, и Майкл, в конце концов, согласился. Но отношения своего к переезду сюда не скрывал.

Когда я открыла дверцу джипа, вышла на улицу и увидела наш новый дом, то мысленно порадовалась, что папа все-таки сумел настоять на своем.

Нет, двухэтажный кирпичный коттедж с личным гаражом, просторной террасой и ухоженным садом на меня особого впечатления не произвел. А вот окружение…

Прямо за домом расстилалось поле, за которым шумел на ветру высокий сосновый лес. Воздух пах все тем же можжевельником и хвоей, а еще – ненавязчивыми, но отчетливо различимыми нотками водоема. Пах тиной. Может, кому-то этот запах показался бы мерзким, но мне почему-то нравилось.

Джек, выскочив из машины вслед за мной, принюхался и зашелся заливистым игривым лаем.

– Что, малыш, нравится? – я нагнулась и, похлопав себя по коленям, крикнула: – Давай, Джекки, догоняй!

И мы понеслись вдоль высокого металлического забора, по садовым дорожкам, влажным от недавно прошедшего дождя. Позади раздалось возобновившееся рычание двигателя – водитель загонял джип в гараж.

Из-за высоты забора с нашей территории было невозможно увидеть ни поле, ни лес. Но, несмотря на это, даже здесь витала та особая атмосфера, которую не найти в больших городах. Джек, продолжая громко лаять, высоко подпрыгивал и словно бы радостно улыбался, глядя на меня. Похоже, начало нашей новой жизни и впрямь пришлось ему по вкусу. Как и мне.

Через непродолжительное время любопытство взяло верх, и я отправилась осматривать наши новые владения. Должна признать, внутри дом меня приятно удивил. В интерьере преобладал этакий эко-стиль. Благодаря натуральным материалам и обилию дерева в нем даже дышалось легко – не то, что в бетонной коробке.

Моя комната располагалась на втором этаже. И что меня по-настоящему покорило – так это балкон с видом на те самые поле и лес. Выйдя на него, я положила руки на влажные деревянные перила и глубоко вдохнула пряный смолистый воздух.

Красота-а-а…

А еще отсюда был виден пруд – совсем небольшой в сравнении с тем, через который мы переезжали по мосту. Окруженный густыми зарослями камышей, он разливался в стороне от поля, как бы служа границей между ним и частью леса.

Когда я снова спускалась вниз, из гостиной доносился недовольный голос папы и привычно насмешливый – Майкла. Судя по обрывкам услышанного разговора, папа сетовал на то, что не перевез сюда домработницу. Это было одним из условий, выдвинутых Майклом, и я его в этом поддержала. До смерти надоело слушать нравоучения Антонины, любящей поучать меня по поводу и без.

– Пап, ты же все равно уедешь в Питер, – заглянув в гостиную, вклинилась я в разговор. – Вот пусть Антонина у тебя и остается. А мы и сами здесь прекрасно справимся. Я буду убираться, Майкл – готовить.

К слову, готовит Майкл прекрасно. Ничто с его фирменными блинчиками не сравнится!

– Спелись, – констатировал папа, бросив взгляд на водителя, нагружающего холодильник привезенными из города продуктами. – Ладно, Марина, если тебе так хочется самой работать по дому – пожалуйста. Может, тебе и на пользу пойдет.

Я выразительно хмыкнула и, потрепав по голове подбежавшего ко мне Джека, сообщила:

– Пойду, пройдусь.

Застегнув куртку до самого подбородка и натянув шапку, вышла на улицу. Джек ожидаемо потрусил следом, осматриваясь с интересом не меньшим, чем я. Рядом с нашим домом выстроилась череда таких же, похожих один на другой коттеджей. Некоторые так и вообще были точными копиями друг друга.

Чем больше я отдалялась от дома, тем отчетливее становилось ощущение, что я нахожусь не в поселке, а в маленьком городке. А когда, дойдя до перекрестка, наткнулась на бар, такое впечатление установилось окончательно. Кстати, непосредственно владелец бара был человеком явно более креативным, чем мой папочка – об этом говорило подмигивающее желтыми лампами название «Водяной». И с юмором, и в тему.

– Интересно, меня с тобой туда пустят? – спросила я, обращаясь к Джеку.

Тот склонил голову набок и внимательно на меня посмотрел.

– Ну да, – я усмехнулась. – Правильнее спросить, пускают ли туда несовершеннолетних.

Не то чтобы я была любительницей разного рода пабов, но в атмосферных кафешках зависала частенько. Вот и сейчас была не прочь зайти внутрь – хотя бы для того, чтобы осмотреться.

Обычно Джек прекрасно обходился без поводка. Хотя принято считать, что все хаски своевольные и склонные к побегам, он у нас являлся исключением. Послушностью он был обязан Майклу, который усердно им занимался, а разумностью, видимо, матушке природе. Но во многих заведениях собак и так особо не жаловали, а уж без поводка… поэтому я колебалась.

Впрочем, недолго. Уже вскоре открывала дверь и переступала порог паба.

Не знаю, в чем было дело: может, так сошлись звезды, или луна находилась в каком-нибудь правильном положении, или гороскоп сегодня предписывал стрельцам много приятных открытий. Как бы то ни было, в этот день мне нравилось абсолютно все. И помещение, в котором я оказалась, исключением не стало. Бар из темного дерева условно делил его на две зоны: в одной размещались светлые столы, диванчики, на которых лежали оранжевые и голубые подушки; во второй диваны были черными и кожаными, а на одной из стен висел настоящий красный байк.

Джек потянул носом и довольно гавкнул – кажется, его собачьи звезды тоже сложились в удачный гороскоп. Как правило, незнакомые помещения он не очень-то жаловал.

Бариста – высокий подкаченный дядька лет тридцати – варил кофе для сидящей на барном стуле девушки. По виду она была примерно моей ровесницей. Одетая в короткое обтягивающее платье, с черными волосами в небрежной стрижке каре и высокими сапогами, она производила впечатление типичной инстаграм-дивы, тщательно следящей за своей внешностью и делающей селфи по любому поводу.

Стоило мне подумать о селфи, как она достала айфон и сделала снимок сначала приготовленного бариста кофе, а затем самой себя.

Негромко хмыкнув, я прошествовала в ту зону, где висел байк, и присела за столик у окна. В отличие от второй части паба, здесь окно было всего одно, из-за чего помещение утопало в легком полумраке.

Заказав у подошедшей официантки американо, я заработала ее изучающий исподлобья взгляд. Оно и понятно – вряд ли здесь часто появляются новые посетители. Судя по тому, как по-свойски «инстаграм-дива» общалась с бариста, она здесь была завсегдатаем. Как и остальные посетители, здоровающиеся и с ним, и друг с другом. После жизни в северной столице казалось непривычным то обстоятельство, что здесь все друг друга знают.

Джек, как порядочный пес, мирно пристроился у моих ног. Наверное, поэтому, а еще потому, что официантка была любительницей собак – о чем говорил ее восторженный, адресованный Джеку взгляд, – нас отсюда и не выпроводили.

В какой-то момент, когда я спокойно попивала заказанный кофе, ко мне подошла та самая «инстаграм-дива». Не спрашивая разрешения, опустилась на противоположный диван и сходу представилась:

– Алиса.

Тот факт, что мое одиночество бесцеремонно прервали, вызвал определенную дозу недовольства. Но я приехала сюда с намерением не повторять ситуацию, в которой оказалась в прежней школе. А для этого требовалось заводить знакомства.

– Марина, – исходя из этих соображений, представилась в ответ.

– Балашова? – заинтересованно уточнила новая знакомая.

Я кивнула.

– Супер, – она картинно поправила прическу. – Хотя я тебя представляла несколько иначе.

Непроизвольно склонив голову на бок, я поинтересовалась:

– И как же?

– Ну-у, – протянула Алиса, пройдясь цепким взглядом по моему простому черному джемперу. – А, забей. Тут просто все уже в курсе, что бизнесмен Балашов, вложившийся в нашу новостройку, перевозит сюда дочь. Тебя, конечно, в школе к нам зачислят. Не волнуйся, мы, элитники, с народом из старого поселка в разных классах учимся. Вообще, как по мне, для нас могли и школу новую построить, но они просто отреставрировали старую. А так нам, конечно, повезло. Десятиклассников оказалось достаточно, чтобы создать отдельный класс. Остальных по уже существующим классам с деревенскими раскидали. Но тебе, как я уже сказала, волноваться не о чем.

– Я и не волнуюсь, – я пожала плечами. – Мне вообще-то все равно.

– И правильно, – согласилась Алиса, по-своему интерпретировав мои слова. – Этих деревенских лучше вообще не замечать. Хотя, конечно, и среди нас есть те, кто с приветом. А так у нас тусовка классная, тебе понравится. О! – без перехода воскликнула она и помахала рукой кому-то у меня за спиной. – Данил, иди к нам!

Такой типаж людей, к которому относилась Алиса, я знала хорошо. Даже слишком хорошо. Она напоминала одну из моих бывших подруг – тех самых, которые сначала искали моего расположения, а потом стали считать врагом.

Впрочем, я ведь тоже не истина в последней инстанции, могу и ошибаться. Хотя отношение Алисы к жителям старого поселка было более, чем говорящим.

Светловолосый парень с сережкой-гвоздиком в правом ухе, подойдя к нам, обаятельно улыбнулся. Сел рядом с Алисой, по-свойски приобнял ее за плечи и, с интересом на меня глядя, спросил:

– Марина?

– Значит, вот как чувствуют себя знаменитости? – усмехнулась я.

Данила рассмеялся шутке и сообщил:

– Мы с тобой практически соседи, через дом живем. Слышал, как вы сегодня приехали, потом мать сказала, что какая-то девчонка незнакомая в сторону «Водяного» пошла. Вот я и заглянул познакомиться.

– Значит, не со мной увидеться пришел? – деланно надула губки Алиса, пихнув его в плечо.

– С тобой мы каждый день видимся, – продолжая улыбаться, отмахнулся он и протянул мне руку.

– Что ж, – улыбнувшись в ответ, я ответила на рукопожатие. – В таком случае, приятно познакомиться.

Как я узнала из последующего разговора, класс так называемых «элитников» состоял всего из десяти человек. Большинство переехало в «Новые пруды» этим летом, но были и те, кто заселил коттеджи чуть меньше года назад – как только закончилось строительство. В основном сюда переезжали те, кому работа позволяла работать прямо из дома. Например, мать Алисы была востребованным художником, а отец занимался организацией ее выставок, рекламных компаний и всей бумажной волокитой. У Данилы ситуация была чем-то схожа с моей: его отец владел крупной компанией и жил в Питере. А у мамы в последние годы были проблемы со здоровьем, поэтому муж подарил ей дом в модной новостройке. Сам Данила предпочел бы остаться в Питере, но отец и слышать ничего не хотел.

– Я-то думал, все, хана! – поделился Данила. – Запрут в эту глушь, и что мне делать? Семки на лавке с местными гопниками щелкать? А здесь не так плохо оказалось. Народ нормальный подтянулся, развлекуха какая-никакая есть.

– После школы мы обычно в «Водяном» зависаем, – развила тему Алиса. – Днем здесь что-то вроде кафе, а по ночам бар. До восемнадцати, конечно, не пускают, но… – она стрельнула глазками в сторону бариста. – Иногда для нас делают исключения. Главное подгадать момент, когда здесь нет предков. Кста-а-ти…

Алиса закинула ногу за ногу и, опустив подбородок на сцепленные в замок руки, предложила:

– Мои завтра на все выходные в город уезжают. У матери опять выставка этой мазни… как ее там… живописной абстракции, кажется. Можем у меня пати замутить. Данил, как тебе идея?

– Ты же знаешь, я всегда за, – обрадовался тот.

– Наших всех надо позвать, – продолжила, воодушевившись, Алиса и, посмотрев на меня, пригласила: – Ты тоже приходи. Будет круто!

Понятие «круто» у нас явно разнилось, но отказываться я не стала. В конце концов, для того сюда и переехала, чтобы начать новую жизнь.

– И красавчика своего бери, – подмигнула Алиса. – Он у тебя такой лапочка!

О ком она говорит, я сообразила, только проследив за ее взглядом. Джек в ответ на прозвучавший в его адрес комплимент вильнул хвостом и негромко гавкнул, чем заработал еще один полный обожания взгляд.

Люди, любящие животных, в моих глазах сразу зарабатывали несколько дополнительных очков. Вот и сейчас, когда ребята стали проявлять симпатию к Джеку, я в душе успокоилась.

Похоже, все и впрямь неплохо. Кто знает, может здесь мне действительно повезет начать все сначала и обрести друзей?


Глава 2

Вечер удался.

Майкл приготовил свои фирменные блинчики с кленовым сиропом. Мы разговаривали, смеялись, потом Майкл играл на гитаре, а Джек довольно ему подвывал. Даже папа, решивший здесь переночевать, а уже утром ехать в Питер, к нам присоединился.

Спать ложились за полночь.

Что объединяло нас троих, так это режим дня. Во сколько бы ни требовалось вставать утром, спать отправлялись глубокой ночью.

Оказавшись в своей новой комнате, я еще немного повалялась с ноутом, листая бессмысленные ленты соцсетей. Затем, переодевшись в любимую мягкую пижаму, выключила свет и забралась в постель.

Новое белье пахло свежестью стирального порошка. Странно, но в какой-то момент показалось, что даже среди этого запаха присутствует едва уловимый оттенок тины. Этого быть, конечно, не могло – белье новое, только сегодня привезенное. Оно бы никак не успело пропитаться здешними ароматами.

Заснуть никак не удавалось. На первом этаже тикали антикварные, купленные папой напольные часы. Каждые полчаса по дому разносился их бой, уже дважды прозвучавший с того момента, как я легла в постель.

А потом прозвучал плеск – сперва едва-едва различимый. Я даже подумала, что мне показалось, но он повторился уже громче. Пруд, который я видела с балкона, с нашим домом разделял километр, не меньше. Разве на таком расстоянии можно услышать плеск воды? Это ведь не море…

Когда плеск прозвучал в третий раз, показалось, что он раздается прямо у меня под окнами. Я никогда не боялась ни темноты, ни воображаемых монстров. Даже к фильмам ужасов обычно оставалась равнодушна. А сейчас почему-то стало жутко. Небо заволокло плотными тучами, и за окном царила темнота, лишь немного разбавленная отблесками фонарей.

Запах тины стал ощутимей. Он шел с улицы, проникал в дом сквозь дверные щели, впитывался в молекулы воздуха.

И снова плеск.

Не выдержав, я рывком откинула край одеяла и поднялась с кровати. Повернула дверную ручку, резко дернула на себя и вышла на балкон. От холода по коже тут же поползли мурашки… и не только от холода, потому что слуха внезапно коснулся тихий стон. Едва различимый, принесенный стылым ветром, но я расслышала его предельно отчетливо.

– Эй! – крикнула в темноту не слишком громко, чтобы не разбудить папу и Майкла.

Ответом мне было безмолвие.

Я постояла на балконе еще с минуту, но больше ничто не нарушало воцарившуюся тишину. В сознании промелькнула мысль, что, возможно, кто-то шел по улице, и ему стало плохо – отсюда и стон. Но такое предположение я быстро отмела как маловероятное.

Как бы то ни было, ни стон, ни странный плеск больше не повторялись.

В последний раз обведя взглядом двор и мимолетно посмотрев в ту сторону, где находился пруд, я вернулась в комнату. Заперев балконную дверь, растерла замерзшие плечи и нырнула в еще не остывшую постель. Свернулась клубком, – совсем как в детстве, – натянула одеяло до самого подбородка и, стараясь не обращать внимания на забивающийся в ноздри запах тины, закрыла глаза.

На этот раз заснула мгновенно, даже подумать ни о чем не успела.


Следующим утром я обнаружила, что дверь балкона приоткрыта. Видимо, я все-таки плохо ее закрыла. Из-за этого комната, несмотря на хорошую отопительную систему, успела знатно промерзнуть, и проснулась я от холода.

Еще с пару лет назад я взяла себе за обязательный ритуал утреннюю пробежку. И сейчас, несмотря на моросящий за окном дождь, заставила себя выползти из теплой постели. Надев привычный черный костюм и обув новые кроссовки, спустилась вниз. Накинула спортивную жилетку, воткнула в уши наушники и, позвав Джека, вышла на улицу.

Ранее утро выдалось влажным и серым, утопающим в неплотном тумане. Хотя на дворе стоял октябрь, сейчас окружающие краски казались блеклыми, как будто выцветшими.

Выйдя за калитку, я включила любимый плейлист и побежала вдоль дороги. Сегодня решила сменить маршрут и выбрала направление, противоположное тому, которым шла вчера.

Как это обычно бывало, музыка и бег взбодрили. Джек трусил рядом, периодически на что-то отвлекаясь. В какой-то момент прямо на дорогу выскочила белка, и он облаял ее так, что у кого-то из соседей сработала машинная сигнализация.

Добежав до конца застройки, я остановилась и, шумно дыша, убрала налипшую на лоб прядь. Взгляд как-то сам собой обратился в сторону поля. В памяти непроизвольно всплыли звуки, которые я слышала этой ночью. Сейчас они казались не более, чем плодом моего расшалившегося воображения.

– Ну что, Джекки, сгоняем к пруду? – спросила я новоиспеченного охотника за белками.

Одна из моих черт – всегда смотреть страху в лицо. Этому меня с далекого детства учил Майкл. В нашей квартире была кладовка, которой я когда-то боялась просто до смерти. Ночами мне казалось, что ведущая в нее дверь приоткрывается, и кто-то выглядывает из нее, смотрит на меня своими немигающими пустыми глазами. Боялась я до тех пор, пока по настоянию Майкла одной ночью сама в нее не заглянула.

Помню, как бешено колотилось сердце, и как по позвоночнику полз липкий страх. Но, открыв ту самую дверь, я обнаружила лишь темноту, в которую заставила себя шагнуть. А затем, нашарив выключатель, включила свет и увидела швабры, порошки и прочие бытовые мелочи. Никакого чудовища там не было. С тех самых пор бояться я перестала.

Поэтому сейчас по своей давней привычке намеревалась убедиться, что пруд – это просто водоем, где нет и не может быть ничего сверхъестественного.

Бежать по полю было сложнее, чем по заасфальтированной дороге. Кроссовки с чавканьем погружались в слегка размякшую землю, высокая примятая трава с завидной периодичностью цеплялась за лосины. К тому моменту, как я оказалась у пруда, дыхание сбилось окончательно.

Остановившись у условной черты, где трава плавно переходила в желтый песок, мысленно сделала заметку усилить физическую нагрузку. Что-то я в последнее время совсем расслабилась…

Запах тины здесь преобладал над остальными, был особенно ярким. Гладкую водную поверхность покрывал зеленоватый налет, накладывающийся на отражение темного леса. Высокие сосны поскрипывали на холодном ветру, по берегу стелился белесый полупрозрачный туман.

Внезапно Джек зарычал.

Не так, как увидев белку. Не так, как в иной раз, когда что-то вызывало его недовольство. А утробно, настороженно, ощерившись и скаля клыки.

– Эй, малыш, ты чего? – удивилась я, коснувшись его загривка.

На всякий случай внимательнее присмотрелась к окружению, опасаясь, что поблизости может находиться какой-нибудь хищник. В отдаленных от города поселках я никогда не бывала и смутно представляла, как ведут себя дикие звери. Слышала, правда, что оголодавшие волки иногда выходят из лесов и наведываются в деревни.

Но ни волка, ни какого-либо другого зверя поблизости так и не заметила. Только резкий порыв ветра швырнул мне в лицо горсть пожухших листьев. Это место выглядело совершенно обычным, но все же что-то в нем казалось странным. И понять, что именно, я никак не могла.

Повинуясь какому-то неясному порыву, подошла к самой кромке воды. Вглядываясь в темно-зеленую, словно бы матовую поверхность, ощутила, как к запаху тины примешался еще один – горьковатый и немного сладкий, не слишком приятный.

Джек снова зарычал. И именно в этот момент я вдруг осознала, откуда взялось это ощущение некой неправильности. Ветер дул мне в лицо, развевал собранные в хвост волосы и скрипел макушками старых сосен. Но пруд оставался спокойным. По воде не бежала рябь, сухие листья, падая, вязли в ней, отчего эта вода казалась неестественной… мертвой.

По спине пробежал озноб, и я разозлилась на себя за этот иррациональный страх. Чтобы убедиться, что это самая обычная вода, как и в любых водоемах, я присела на корточки и протянула вперед руку.

Рычание Джека стало громче.

Интуиция буквально кричала, что не нужно этого делать – не нужно нарушать покой этого неестественно тихого, будто навеки заснувшего пруда. Но я давно опиралась не на чувства, а на здравый смысл.

«Если ты чего-то боишься, Маринка, нужно смотреть этому страху в глаза», – говорил Майкл. – «И тогда, победив его, ты станешь сильнее, и уже ничего не будешь бояться».

Пальцы погрузились в вязкую прохладу. Да, именно такой показалась мне эта вода – вязкой и прохладной, а не холодной, несмотря на промозглое октябрьское утро. Я поводила рукой из стороны в сторону, пропуская ее между пальцев, и в какой-то момент поймала себя на том, что наклоняюсь ниже. Еще и еще, как завороженная всматриваясь в темно-зеленую глубину, где не видно абсолютно ничего. Только притягивающая, манящая неизвестностью темнота, покрытая тонким налетом тины…

Внезапно кто-то схватил меня за низ жилетки и потянул на себя. Охватившее меня оцепенение оказалось разрушено, и я, негромко вскрикнув, повалилась на песок. Спустя несколько долгих мгновений обнаружила, что от воды меня пытался оттащить не кто иной, как Джек. Поскуливая, он и сейчас тыкался мокрым носом мне в ладонь, суетился вокруг, бегал, точно прося подняться и уходить.

Следующее, что я ощутила и о чем подумала: запах. Не тины, а тот самый, горьковатый… точнее, сейчас это уже был не запах, а откровенная вонь – горькая, затхлая, тошнотворная, забивающаяся в легкие и перехватывающая дыхание.

Туман сгустился, и вдруг показалось, что из него на меня смотрит множество глаз. Взгляды, ощутимые буквально физически, впились в кожу острыми иголками.

Я смотрела в туман, а он смотрел в меня.

Тряхнув головой, резко поднялась на ноги и стряхнула с одежды приставший песок.

Рядом сходил с ума, заливисто лая, Джек, продолжали скрипеть на ветру вековые сосны, и только вода оставалась все такой же неестественно спокойной.

Впервые в жизни, посмотрев в лицо страху, я испугалась еще больше. И почти впервые решила прислушаться, хоть и с запозданием, к интуиции. Пятясь, я сделала несколько шагов назад, а когда песок сменился травой, развернулась и сорвалась на бег.

Когда отбежала на значительное расстояние от пруда, позади раздался плеск – такой же, как ночью. А еще, до тех пор, пока уставшая и вымотанная, я не выбежала на заасфальтированную дорогу, казалось, что мне в спину продолжают впиваться десятки острых как иглы взглядов.

Уже дома, сидя на кухне и рассеянно помешивая ложкой остывший кофе, я не понимала, что меня так испугало. Ведь и правда никогда не была трусихой, даже с парашютом прыгала. Чего-то потустороннего, не считая обитающего в кладовке «чудовища», и подавно никогда не боялась. Да и не верила ни во что подобное. А здесь ведь обычный пруд! И туман – тоже обычный. Вон, он уже и растаял.

– Что с тобой, Марин? – спросил присевший напротив Майкл.

Вынырнув из размышлений, я слабо улыбнулась:

– Да так, задумалась просто.

– Я знаю, когда ты «просто задумываешься», – он разрезал желток глазуньи, и когда тот вытек, макнул в него поджаренный хлеб. – Если захочешь чем-то поделиться, я всегда выслушаю, ты же знаешь.

– Знаю, – теперь моя улыбка стала искренней. – Папа уже уехал?

– Да, обещал навестить на следующих выходных. И вот еще что, – Майкл серьезно на меня посмотрел. – Ты, должно быть, заметила, что здесь много водоемов. Лучше бы тебе близко к ним не подходить.

Моя рука непроизвольно дрогнула, и ложка звякнула о полупустую кружку.

– Почему? – насторожившись, спросила я.

– Просто я пытаюсь быть ответственным дедом, – он усмехнулся, но его глаза оставались серьезными. – Поэтому предупреждаю, что у водоемов может быть небезопасно. Здесь в былые времена много несчастных случаев происходило.

– И что тебе об этом известно? – заинтересовалась я. – Поэтому ты не хотел сюда переезжать?

– Известно не больше, чем остальным, – лаконично отозвался Майкл, по тону которого я поняла, что развивать эту тему он не намерен.

В кухне было уютно. Добротный деревянный стол покрывали клетчатые салфетки, приготовленная глазунья, как всегда, была очень вкусной, а пряный кофе, который Майкл варил по особому рецепту, навевал ощущение уюта. Даже повисшая за окном серость на этом фоне не казалась противной, а дополняла царящую в доме атмосферу.


Страницы книги >> 1 2 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации