Текст книги "Трансформация статуса белорусской сельской женщины в ХХ – начале ХХI в."

В монографии белорусского этнолога Г. И. Касперович «Миграция населения в города и этнические процессы» (1985) [149] раскрываются причины миграции сельских женщин в города в 1970-1980-е гг., изучаются социальная принадлежность, образование мигрирующих. В работах Г. И. Касперович «Сям’я беларусаў у XX стагоддзі» (1996) [150] и «Эвалюцыя грамадскага і сямейнага побыту» (2001) [151] в рамках исследования изменений в семейном и общественном быту белорусов на протяжении XX в. затрагиваются и отдельные аспекты положения сельских женщин в семье и обществе. Автор подчеркивает направленность сельского общества начала XX в. на укрепление семьи, рождение детей и воспроизводство этноса и неоднозначно относится к изменениям в семейной и общественной сфере, произошедшим в советский и современный периоды, отмечая их сложность и многозначность. В связи с тем, что Г. И. Касперович не ставит своей целью изучение трансформации статуса и функций сельчанки, исследуемые нами аспекты не получили развернутого анализа. В большей степени уделено внимание положению крестьянки в общественной сфере в 1920-1930-е гг., освещено ее участие в делегатском движении. Выявлены особенности и проблемы сельского общества в семейной и социальной сферах во второй половине XX ст., которые касаются и сельских женщин (увеличение загруженности сельских женщин, снижение ценности института семьи и брака, исчезновение положительных семейных традиций и др.).

Отдельную группу исследований составляют работы советских белорусских и российских историков.

В диссертации белорусского историка М. С. Портновой (1972), посвященной деятельности КП(б)Б в 1929–1934 гг. в сельской местности [307], большое внимание уделяется изучению форм и методов работы партийных органов среди женщин в белорусской деревне. Женская политика советской власти трактуется как единственно правильная и исключительно эффективная, отражается лишь ее положительное влияние на изменение статуса женщин в сельском обществе межвоенного периода, отрицательные аспекты при этом замалчиваются.

Первой обобщающей работой, посвященной сельской женщине в СССР, стала монография советского историка М. Г. Панкратовой «Сельская женщина в СССР» (1990) [291]. В ней исследователь попыталась дать оценку изменениям, произошедшим в положении сельской женщины, начиная с дореволюционных лет и заканчивая второй половиной 1980-х гг. Автор отмечает, что включение крестьянки в общественное производство, повышение уровня ее образования на протяжении изучаемого периода способствовали трансформации традиционных ценностных установок сельчанки, повышению ее роли в семье. Затрагивается также проблема бытовой загруженности женщины. М. Г. Панкратова приходит к выводу, что более высокое положение женщин в сельских семьях характерно для молодых семей, где жена имеет профессию, относящуюся к сфере умственного труда. В монографии в большей степени уделяется внимание русской крестьянке. Вопросы, связанные с изменениями брачных установок сельских девушек, практически не затрагиваются. В меньшей степени рассмотрена общественная сфера жизни сельчанки. Имеется также ряд исследований М. Г. Панкратовой, посвященных сельской семье в СССР, в которых анализируются причины разводов, увеличения количества женщин, родивших вне брака, идр. [292,293].

В 1970–1991 гг. отмечается повышение интереса к семейным проблемам сельских женщин со стороны советских философов и социологов. Среди них можно назвать работы, посвященные сельской семье в БССР: диссертационное исследование В. Т. Колокольникова (1972) [168], монография Л. Ф. Филюковой (1976) [422]; сельской и городской семье в БССР: монографии Н. Г. Юркевич (1970) [461], В. А. Сысенко (1981) [401], С. Д. Лаптенка (1985) [218]; сельской семье в СССР – диссертация Л. В. Шибут [454] (1990); сельской и городской семье в СССР – монографии Л. В. Чуйко (1975) [449], А. Г. Харчева (1979) [423], 3. А. Янковой (1981) [463], а также коллективные работы «Население СССР за 70 лет» (1988) [264], «Жизнедеятельность семьи: тенденции и проблемы» (1990) [116]. Несмотря на то, что белорусская сельская женщина в данных исследованиях не выделялась в качестве отдельного объекта, в них затрагивались отдельные аспекты трансформации в семейной сфере. Например, социологами анализируются изменения мотивов сельских девушек при вступлении в брак, отмечается уменьшение роли родителей в процессе принятия решения о замужестве в 1950-1980-е гг., рассматриваются вопросы главенства, распределения трудовых обязанностей в сельской семье. Так, исследователи подчеркивают, что институт главы теряет прежнее значение и становится все более формальным, однако в обыденном сознании сельского населения традиция главенства мужчины в семье продолжает сохраняться. В то же время в семейном укладе семьи на протяжении всего советского периода наблюдается сохранение традиционного распределения домашних обязанностей. Отмечается, что на протяжении 1970-1980-х гг. начинают исчезать традиционные сельские ценности. Однако исторической динамики в исследуемых вопросах не прослеживается.

Белорусский социолог Р. В. Гребенников в работе «Проблемы современного села (по материалам конкретно-социологического исследования в Беларуси)» (1973) [73] анализирует изменения за годы советской власти в семейной и общественной сферах жизни белорусской деревни, затрагивая положение сельских женщин. Он приходит к выводу, что в 1970-е гг. в сельской семье еще имеют место патриархальные стереотипы, а изменения здесь происходят довольно медленно.

Ведущими темами советских исследователей в 1970–1991 гг. становятся особенности трудовой деятельности женщин, сочетание семейных и профессиональных обязанностей. В ряде работ затрагиваются отдельные аспекты внутрисемейной занятости сельской женщины, в частности, среди новых явлений отмечается механизация быта, дается его оценка, приводятся данные о пользовании сельскими жителями услугами организаций бытового обслуживания, предлагаются различные варианты для устранения загруженности сельчанки и др., проводится анализ зависимости уровня механизации быта сельских семей от социальной принадлежности супругов [83, 153, 300, 301, 386].

Проблемы низкой квалификации сельских женщин в БССР, уменьшения их количества в общей структуре занятых в сельском хозяйстве, увеличения миграции в 1970-1980-е гг. раскрываются в работах социологов и философов: диссертациях Т. Д. Ермоленко «Преодоление остатков бытового неравенства женщины-колхозницы в процессе строительства коммунизма (на материалах БССР)» (1973) [108], Н. Я. Мороз «Возрастание социальной активности женщин-колхозниц в условиях развитого социализма (на материалах БССР)» (1983) [256], в сборнике материалов конференции «Социальные проблемы села» (1971) [382], в монографиях В. Ф. Тарасевича и В. В. Лешкевича «Формирование и развитие белорусского села» (1983) [404] и «Рабочее и внерабочее время тружеников села» (1988) [403].

Изменению брачности советских женщин посвящена диссертация экономиста И. П. Ильиной «Брачность женщин в СССР в послевоенный период» (1975) [139], в которой говорится, что в послевоенный период происходит смена брачной установки сельских женщин, характеризовавшейся ранним возрастом вступления в брак, новой, когда в брак вступают в более позднем возрасте.

Отдельную группу занимают работы демографов, посвященные исследованию закономерностей развития различных демографических структур в Беларуси в советский и постсоветский периоды. Среди них можно выделить работы белорусских демографов А. А. Ракова [349, 350] и Л. П. Шахотько [452]. В настоящей работе были использованы данные о брачности, разводах, миграционных процессах сельских женщин в советское и постсоветское время.

Таким образом, в историографии 1970–1991 гг., как и прежде, проблема трансформации статуса белорусских сельских женщин исследуется в рамках работ, посвященных семье, или узких вопросов, связанных с проблемами занятости, общественной активности советских женщин и др. в определенный исторический отрезок времени. В ряде работ этого периода наблюдается переоценка отдельных явлений в социальной и семейной жизни белорусских сельских женщин. Начинают разрабатываться новые неисследованные аспекты общественной и семейной жизни сельчанки (например, рост миграции, проблема увеличения разводов, количества женщин, родивших вне брака, и т. и.) [201, с. 399].

Пятый период (1990-х – 2010-е гг.) отличает разнообразие новых теоретических подходов и широта научного проблемного поля исследований. Происходит становление и развитие нового этапа в изучении вопросов трансформации статуса белорусских сельских женщин.

Среди современных белорусских этнологов наибольший интерес в контексте нашего исследования представляют работы Л. В. Раковой (2010, 2009, 1998, 2009) [351–354]. В рамках проблемы эволюции сельской семьи и традиций семейного воспитания белорусов в ХХ-ХХІ вв. ученой анализируются изменения в брачном возрасте, мотивационной основе, роли родителей в процессе принятия сельскими девушками решения о браке, а также в отношении к сохранению добрачного целомудрия. Этнологом также рассматриваются причины увеличения количества внебрачных рождений в современной белорусской деревне. Главной причиной данного явления Л. В. Ракова считает практически полное исчезновение народной традиции подчинения молодежи общественному мнению, которое осуждало рождение детей вне брака [351, с. 172]. Затрагиваются отдельные аспекты внутрисемейной жизни сельской женщины, в частности, вопрос главенства в семье. Поскольку изучение обозначенных выше проблем не является главной целью названных исследований, уделяется недостаточно внимания их исторической динамике.

Специальные обряды в свадебной обрядности белорусов в сельской местности, связанные с приданым невесты в начале XX в., исследуются в публикациях белорусских этнологов Т. И. Кухаронак (1987, 1998) [32, 197], И. С. Чернякевич (2002) [436], а также в работах белорусских фольклористов – монографии О. В. Изотовой (2007) [138] и статье О. В. Приемко (2010) [339].

В статьях «Дзеці ў заходнепалескай вясковай сям’і ў міжваенны перыяд» (2009) [437] и «Трансфармацыя традыцыйнага погляду палескіх сялян на сістэму сямейных адносін (міжваенны перыяд)» (2008) [438] И. С. Чернякевич затрагивает изменения, произошедшие в межвоенный период на территории Западного Полесья: роль родителей при принятии решения о браке сельскими девушками, содержание приданого, внутрисемейная жизнь сельских женщин. Также автор подчеркивает наличие особого отношения к получению образования девушками в сельском обществе в данном регионе.

Проблемы современной семьи, в том числе положение женщин-белорусок, нашли отражение в работах белорусского этнолога И. И. Калачевой [144–146] (2008, 2011, 2010).

Для сравнения общественной и семейной жизни белорусской сельской женщины с городской используются работы гомельского этнолога О. Г. Ященко [466, 467] (1997, 2011).

Женщины и женское в традиционном мировоззрениии белорусов были отражены в статье белорусского фольклориста Т. В. Володиной [45]

В современный период отмечается увеличение интереса к женской проблематике среди историков, социологов, экономистов и представителей других гуманитарных дисциплин, что связано с применением гендерного подхода в белорусской гуманитарной науке. С этой целью проводятся различные международные и республиканские конференции, посвященные гендерным проблемам, которые становятся своего рода площадкой для диалога ученых по поводу возможных путей интегрирования традиционных дисциплин в междисциплинарную область гендерных исследований. В свет выходит ряд сборников статей, посвященных женской истории и проблематике: «Женщины Беларуси в зеркале эпохи» (1997), «Женщины на краю Европы» (2003), «Женщины в истории: возможность быть увиденными» (2001–2004), ежегодные сборники «Женщина. Образование. Демократия» (с 1999 г., с 2006 г. переименован в «Женщина. Общество. Образование»), «Гендер и проблемы коммуникативного поведения» (с 2002 г.) и др.

Наибольшую популярность в белорусских и зарубежных исторических гендерных исследованиях приобретает проблема влияния государственной политики в советский период и постсоветское время на положение женщины в белорусском обществе. Однако недостатком большинства данных работ является то, что, определяя причины, повлиявшие на становление и формирование существующих в тот или иной исторический период статуса женщины, приоритет отдается чаще всего политическому фактору.

Важное значение для монографии имеют публикации белорусского историка И. Р. Чикаловой, которая положила начало использованию новационного гендерного подхода в научных исторических исследованиях в Беларуси. Наибольший интерес представляет ее статья «Гендерная система (постсоветской Беларуси: воспроизводство и трансформация социальных ролей в публичной и приватной сфере» (2009) [447]. Анализируя социальный статус женщин в Беларуси, автор приходит к выводу, что «для аграрной, а затем аграрно-индустриальной Российской империи, частью которой являлись белорусские земли, были характерны базовые гендерные контракты женщины-домохозяйки и мужчины-добытчика. В годы советской власти шло оформление (полностью вытеснившего гендерный контракт женщины-домохозяйки) гендерного контракта работающей матери в качестве базового и ослабевало значение гендерного контракта мужчины-добытчика. В постсоветское время появляются признаки складывания гендерного контракта равных статусов» [447, с. 51]. Несмотря на то, что в статье рассматриваются изменения, произошедшие в статусе белорусских женщин в целом, автор отмечает и некоторые особенности в положении сельской женщины, в частности, большую бытовую загруженность по сравнению с горожанками, а также более длительное бытование патриархальных стереотипов в сельском обществе. Вопрос взаимоотношений власти и женщины в советский и современный периоды затрагивается и в других публикациях исследователя, в том числе совместных с другими историками [269, 446].

Среди диссертационных исследований, в которых рассматривается проблема трансформации трудовой занятости и статуса женщин в общественной жизни деревни, вышедших в современный период, следует назвать работу белорусского историка А. Н. Дулова «Женщины Советской Беларуси в общественно-политической жизни и материальном производстве (20-е гг. XX века)» (2006) [105]. Он отмечает, что в 1920-е гг. в коллективных хозяйствах женский труд активно не использовался и носил преимущественно сезонный характер, женщины не допускались к механизированным работам. При этом сами крестьянки не стремились к участию в колхозном производстве, так как были загружены работами в домашнем хозяйстве и уходом за детьми [105, с. 96]. Автор приходит к выводу, «что в 1920-е гг. изменения в статусе женщины были очевидны, но законодательно оформленное равноправие мужчины и женщины не было реализовано на практике. Общество не могло сломать устойчивые традиционные стереотипы, особенно характерные для сельского общества» [105, с. 95].

Особенности советской политики по отношению к сельским женщинам в БССР в межвоенный период раскрываются также в статьях современных белорусских историков – И. Н. Куркова (2002) [192, 193], Г. Н. Яковлевой (2001) [462], а также в работах зарубежных исследователей – американских историков Б. Фарнсворта (1992) [471], В. Голдмана (1993) [472], Л. Эттвуд и К. Келли (1998) [469] и немецкого историка Д. Зиберт (1998) [477]. Особенности положения сельской женщины в Польше, в том числе на белорусских территориях, в межвоенный период рассматриваются польским историком В. Менджецким (2000) [474].

В некоторых исторических работах дается характеристика отдельным аспектам, связанным с общественным статусом сельских женщин. Например, в монографии белорусского историка М. А. Ступакевич «Женское образование (вторая половина XIX – 1917 г.)» (2006) [400] затрагиваются проблемы женского образования в белорусской деревне в начале XX в. В статье белорусского историка Е. Я. Олесик (2007) [275], написанной на основе статистического архивного материала, отмечается более длительное бытование в послевоенные десятилетия в сельской местности Западной Беларуси традиционного отношения населения к образованию женщин.

Поскольку процесс трансформации общественного и семейного статуса белорусской и российской сельской женщины осуществлялся в советское время в схожих условиях, особую ценность в сравнительном плане представляет для нас монография российского историка Л. Н. Денисовой «Судьба русской крестьянки в XX веке: брак, семья, быт» (2007) [84]. В работе автор детально анализирует влияние советской политики на добрачные установки и внутрисемейную жизнь русских крестьянок.

Отдельную группу исследования составляют работы современных отечественных и зарубежных социологов и экономистов.

Среди работ социологов выделяется исследование Е. И. Гаповой (2002) [64], написанное в рамках гедерного подхода, в котором анализируется политика советской власти в отношении женщин в БССР.

Такие проблемы современной семьи в Беларуси и в странах СНГ, как увеличение гражданских браков, количества разводов, рост количества детей, рожденных вне брака, и др., нашли отражение в работах белорусских социологов М. Т. Авсиевич (2007) [1], Т. В. Кривонос (2007) [184], О. В. Терещенко (2005) [405], В. В. Гаврилюк (2002) [61], Л. Г Титаренко (2004, 2006) [406, 407], А. В. Демидовой (2006) [81], Н. В. Рожковой (2009) [359], Е. Д. Смоленко (2009) [377], А. Б. Тарасевича (2009) [402] и российского социолога Я. В. Беляевой (2007) [20].

Ряд социологических исследований был посвящен следующим аспектам: увеличение миграции сельских женщин в город, уменьшение занятости в сельском хозяйстве, бытовая загруженность и проблема повышения квалификации современных сельчанок (Е. А. Антиповой (2007) [8], А. Г. Злотникова (2003) [130], И. В. Ивчик (2007) [136], Б. Я. Кондратова (2007) [91], С. С. Кунгер (2001) [171], Д. Г. Лина (2007, 2008) [224–226], С. Н. Лихачевой (2007) [229], С. Д. Предыбайло (2009, 2011) [309, 310], Ю. Е. Разводовского (2010) [348], коллективные работы «Миграция населения Республики Беларусь» (2008) [249], «Человеческий потенциал белорусской деревни» (2009) [440]). Вопросы, связанные с развитием профессиональной занятости в сельском хозяйстве и других сферах народного хозяйства, повышения образования, а также участия в государственном управлении современных сельских женщин в Беларуси, анализируются в работах белорусских экономистов И. Р. Засковец (2002) [126], Э. М. Калицкого и Ю. И. Кричевского (2006) [148], А. А. Мухиной (2008) [259], А. К. Ходаса (2007, 2008) [425, 426].

Особую группу составили работы отечественных историков, социологов, экономистов, написанные на основе обширного фактического материала (архивных, статистических источников, данных этносоциологических опросов) и рассматривающие историю белорусской деревни, а также раскрывающие экономические, социальные проблемы села на различных исторических этапах, в том числе повлиявшие на трансформацию статуса сельской женщины. Проблема участия белорусских крестьянок в сельских сходах и отхожих промыслах в начале XX в. затрагивается в монографиях историка В. П. Панютича «Наемный труд в сельском хозяйстве Беларуси 1861–1914 гг.» (1996) [294] и «Социально-экономическое развитие белорусской деревни в 1861–1900 гг.» (1990) [295]. Вопрос грамотности сельских женщин в начале XX в. частично отражен в монографии историка С. М. Токтя «Беларуская веска ў эпоху зменаў: другая палова XIX – першая траціна XX ст.» (2007) [409]. Причины миграции сельских женщин в город в советский и современный периоды рассматриваются в монографиях историка В. Н. Носевича «Традиционная белорусская деревня в европейской перспективе» (2004) [271], экономиста В. Г. Гусакова «Размышление о деревне, судьбах крестьянства и предпринимательства, перспективах развития белорусского сельского хозяйства» (2010) [76]. Большое внимание вопросу общественной и семейной занятости в советский и современный периоды уделяют в своих монографиях «Трагедыя беларускага сялянства» экономист Г. М. Лыч (2003) [236] и «Белорусское село в социальном измерении» социолог Н. Е. Лихачев (2007) [228]. Сведения об уровне развития системы образования на территории Западной Беларуси в межвоенный период содержались в работах историка А. М. Вабищевича (2004, 2013) [44, 43].

Широкий фактический материал, раскрывающий историю формирования, структуру, деятельность женских общественных организаций в сельской местности в Беларуси, содержит сайт общественной организации «Сельчанка» [371].