Текст книги "Пять мужчин одной женщины"

Глава 8
Нечаянное замужество

Приятно просыпаться утром не по будильнику. Просыпаешься, и первая мысль, которая посещает тебя: я в Крыму!

Все, дальше можно больше ни о чем не думать, потому что жизнь и без того удалась на славу. Солнце осторожно пробирается из-за шторы, бежит по полу, взбирается на кровать, щекочет пятку. Рита улыбалась, жмурилась, закрывала глаза, и следующей ее мыслью было: «А впереди еще целый день! Долгий прекрасный день! Он принадлежит мне целиком!»

Так или почти так начиналось каждое утро. Понежившись всласть, она вставала, медленно или очень быстро, если вспоминала, что на сегодня намечена экскурсия и ее ждут Аня с Леной.

Душ, недолгие сборы (относительно недолгие, дома она собиралась гораздо дольше, но тут никак нельзя, девчонки над ней и так посмеивались), потом завтрак в кафе на набережной или чашка кофе перед тем, как сесть в экскурсионный автобус. Что бы ни происходило, все было прекрасно, хотя давно известно. Но Рита получала истинное удовольствие, посещая уже изведанные места, она относилась к ним, как к добрым друзьям, с которыми не виделась некоторое время, но вот потянуло, и они снова вместе. А Рита умела ценить старых друзей. В ее жизни дружба значила гораздо больше, чем любовь. Так уж сложилось.

Рита была абсолютно уверена в том, что уже никогда не полюбит. Любовь – чувство разрушительное и неуправляемое. Она убедилась в этом на собственном горьком опыте и повторять не хотела. Последние несколько лет только утвердили ее в той мысли, что нет ничего лучше спокойной, размеренной жизни, лишенной страстей и потрясений.

Причиной ее первого нечаянного замужества с малознакомым парнем тоже была несчастная любовь. После сильной ссоры с любимым Рита на какой-то вечеринке изрядно напилась и назло себе и тому, кого любила, подцепила первого попавшегося парня. А дальше события начали развиваться с неимоверной скоростью. Обнаружив себя утром в постели с неизвестным, Рита хотела было сбежать, ведь она даже имени его не могла вспомнить. Однако незнакомец проснулся, улыбнулся и потянулся к ней с поцелуями. Рита уступила, несмотря на жуткое похмелье, парень был как-то особенно красив. К тому же терять уже было нечего...

Никаких далеко идущих планов в отношении нечаянного любовника у нее не возникло. Все произошло само собой.

Опомнившись, она попыталась помириться, позвонила, но оказалось, ему кто-то донес и о вечеринке, и о ее поведении, и вообще обо всем. Любимый не стал ее слушать, выкрикнул что-то обидное и бросил трубку. А через пару месяцев она уже стояла в загсе рядом с малознакомым парнем, тем самым, с вечеринки. Она посматривала на него с некоторым удивлением и думала: «Ничего, зато от него родятся красивые дети...» Она уже была беременна.

Довольно скоро Рита поняла, что с мужем у нее нет ничего общего. Разногласия начались сразу же. Она отказалась переехать к нему, а когда он ночевал у нее, то вызывал в ней глухое раздражение. Все, что он делал, как двигался, звук его голоса, его жесты буквально бесили ее. И она не понимала, зачем он здесь? Его попытки сблизиться ни к чему не привели. Рита вдруг обнаружила, что ее молодой муж – дурак, причем дурак с претензиями и патриархальным воспитанием. С каким умным видом он изрекал жуткие банальности! По вечерам на кухне, во время ужина, поглядывая свысока на Риту и ее маму, муж разглагольствовал о прописных истинах так, будто сам только что эти истины открыл. Это было невыносимо! А еще невыносимее было мамино лицо. Она молча смотрела на зятя и умильно улыбалась. Хотя Рита точно знала, что мама думает о его умственных способностях. Но она терпела, ради нее, своей дочери! Терпела так же, как раньше терпела своего мужа-алкоголика, Ритиного отца.

После нескольких месяцев гостевого брака молодые стали ссориться. Ссоры перерастали в бурные скандалы, доходило до битья посуды. Рита кричала мужу: «Напыщенный болван!» А он в ответ называл ее «злобной стервой». После скандалов муж уходил, грохнув дверью, но потом возвращался, и все начиналось снова. Мама пряталась в комнате, пока молодые выясняли отношения.

В апреле Рита родила дочь, которую папа назвал Елизаветой. Летом защитила диплом. К этому времени ее муж почти перестал появляться у нее дома. Они так и остались малознакомыми людьми.

Первый брак остался в ее памяти столь незначительным эпизодом, что она вообще не вспоминала бы о нем, если бы не дочь. Дочь она любила, и Ритина мама в ней души не чаяла. Пожалуй, она даже радовалась тому, что первые годы у Риты почти не оставалось времени на ребенка. Ведь внучка практически принадлежала ей безраздельно.

Но об этом Рита тоже не особенно распространялась. Да и зачем? История банальная, вполне житейская. Кому интересны эти набившие оскомину несуразные ранние браки? Ну, вышла замуж, ну родила, потом развелась... кому какое дело...

Правда, Аня пару раз обмолвилась о том, что у нее муж, дескать, психолог. Неловко было переспрашивать, но Рита все же спросила.

– Нет, он не практикующий, – ответила Аня, – это так... одно из образований, если хочешь, хобби у него такое.

Рита понимающе кивнула, хотя и недоумевала, что это за хобби, если им не занимаешься на досуге. Сама Рита тоже окончила два вуза, второй – по необходимости; она упорно поднималась по карьерной лестнице, надо было быть конкурентоспособной.

– Да уж, хобби, – подхватила Лена, и в ее голосе послышалась ирония.

Рите приходилось общаться с психологами, это в основном были специалисты, приглашаемые фирмой для проведения обучения персонала, всевозможных тренингов и прочее. У них была довольно узкая специализация, Рита вполне отдавала себе отчет в том, что методики, применяемые этими специалистами, хорошо зарекомендовали себя. Сотрудники довольно скоро обучались и корпоративной этике, и самооценку поднимали, и мотивацию приобретали, и дух коллективизма, так сказать («Ох, не все было плохо при «совке», отнюдь не все!» – думала Рита).

Но за пределами коллектива, за порогом родного офиса люди оставались все теми же людьми, со своими проблемами и слабостями. Вот если бы так же эффективна была и семейная психология...

Нет, не то чтобы Рита нуждалась в психологе, а так, интересно просто.

Уж кто-кто, а она всегда умела справляться со своими проблемами, не прибегая к посторонней помощи.

Аня ничего об этом не знала, она просто предложила:

– Знаешь, если захочешь, сама с ним поговори, вот приедем, и познакомишься.

– Посмотрим, – неопределенно ответила Рита.

Можно много раз выходить замуж, но так и не стать замужней женщиной.

Глава 9
Сергей. Первое впечатление

Я старался звонить жене каждый день, несмотря на довольно плотный график моих командировок. Всякий раз напрягался – а ну как начнет она жаловаться и обвинять меня в том, что это именно я ее «загнал в этот скучный Коктебель», где нет ничего хорошего, кроме моря, да и море тоже не особенно хорошее, потому что... и так далее.

Но беспокоился напрасно. На каждый мой звонок жена отвечала бодрым, даже веселым голосом. И всякий раз она или торопилась куда-то, или я заставал ее на очередной экскурсии, то по Голицынской тропе, то в Судаке, то она находилась на яхте и любовалась Золотыми воротами, то оказывалась в Феодосии, чтоб «посмотреть Айвазовского», то ехала в Ялту, потому что очень хотела посмотреть Воронцовский дворец и побывать на даче Чехова. Напоследок она совершила паломничество в Топловский женский монастырь и взахлеб делилась со мной впечатлениями о том, какие там потрясающие источники.

Я даже слегка позавидовал ее восторженности. Чтоб меня сегодня привести в такое состояние, надо сильно постараться, я заметно очерствел или избаловался. Еще бы, моя жизнь складывется так, что подчас я бываю чаще в командировках, чем дома. Поскольку я фрилансер, то приходится ездить от разных изданий как по стране, так и за границу. В свое время я исходил Крым вдоль и поперек, и разумеется, ничего нового жена мне не рассказала, но я искренне порадовался за нее.

Когда она сообщила мне, что остается в Коктебеле еще на неделю, я не удивился и похвалил ее. В Москве зарядили дожди, было сыро, неприютно, холодно. А в благословенном Крыму бархатный сезон в разгаре. Отчего бы не побаловать себя, пока есть такая возможность.

Возвращались они в самом конце сентября.

Я стоял на платформе и ждал прибытия поезда Феодосия–Москва.

Удалось приехать вовремя, и я был спокоен. Если бы опоздал, не обошлось бы без упреков, мокрых глаз и всего такого прочего. Рядом со мной застыли в готовности номер один еще несколько человек встречающих. Наши взгляды были прикованы к медленно ползущему локомотиву. Вот он показался, вот приблизился, волоча за собой вереницу вагонов, вздрогнула платформа под ногами, тяжелый состав замедлил ход, мимо поплыли вагонные окна с мелькающими лицами.

Где-то впереди локомотив встал.

Почти сразу проводники открыли двери, в тамбурах за их спинами нетерпеливо выглядывали пассажиры. Встречающие задвигались, оживились, бросились искать свои вагоны.

Я рассчитал правильно, так что не пришлось метаться по платформе. Подошел к двери. Из вагона повалили возбужденные люди, нагруженные багажом.

Наконец, показалась моя жена. Тревожным взглядом окинула толпу, увидела меня, и сразу же ее лицо изменилось, осветилось улыбкой, расслабилось.

– Сережа! – крикнула она на выдохе. – Ты не опоздал!

Я мог собой гордиться. Вообще, всем мужчинам следует придерживаться простого правила: никогда не опаздывать на свидание с женщиной. Скажете, что на свидания мужчины как раз приходят вовремя, даже заранее, это, мол, девушки опаздывают. Возможно, насчет девушек правда. А вот в отношении жен – мне, например, известны случаи, когда мужья даже в роддом опаздывали в день выписки их новорожденных наследников. Короче говоря, не хотите лишних напрягов, приходите вовремя.

Одной рукой я взял чемодан жены и еще какие-то пакеты, другую подал ей. Аня схватилась за мою руку, выпрыгнула и сразу же прижалась всем телом, уткнувшись носом в грудь. Приобняв ее свободной рукой, я чмокнул ее в макушку, несколько секунд мы перекрывали свободный выход пассажиров из вагона, потом я легонько потянул жену в сторону. Она послушно двинулась за мной.

– Я соскучилась. – Она смотрела на меня счастливыми глазами, даже щеки порозовели. Ну, не молодец ли я!

Она немного похудела, загорела:

– Хорошо выглядишь, – заметил я.

– Правда?! – Она искренне обрадовалась. Хотя кто их знает, женщин, когда они искренни, а когда просто подыгрывают нам.

– Ой, – вдруг опомнилась Аня, – там же Ленка, у нее вещи в купе, надо помочь вытащить.

Понятно. Я направился в вагон, но Лена, видимо, решила выбраться сама. Я поймал ее в тамбуре, она тащила тележку с картонным ящиком, за плечами покачивался огромный рюкзак. Я взялся за тележку:

– Ну, мать, ты и нагрузилась! – заметил.

– О! Серега! Отлично! – Она слегка запыхалась, мы застряли в дверях, кое-как вытащили тележку. Выбрались.

– Ты на колесах? – спросила Лена.

– Угу.

– Подбросишь?

– Не вопрос.

– А Рита где? – услышал я голос жены.

– Да здесь она, следом идет, – отозвалась Лена.

Я поднял голову, из вагона выходила женщина, темноволосая, худенькая, смуглая от загара. Я хотел помочь ей вытащить сумку, но меня опередил какой-то мужчина.

– Алешенька, привет, – немного растягивая слова, поздоровалась женщина.

Они по-родственному целомудренно ткнулись губами друг другу в щеки. «Муж?» – подумал я.

– Сереж, познакомься, это Рита, – представила жена.

– Здравствуйте, – поздоровался я. Она протянула мне руку, окинула быстрым, оценивающим взглядом и сразу же потушила этот взгляд. Представила своего мужчину:

– Алексей...

– Очень приятно...

Ничего не значащие слова, еще одно рукопожатие. Люди как люди. Самые обычные. Ничем не выделяющиеся. Но моя жена почему-то всем своим видом выражала полный восторг. Как будто нашла невероятную драгоценность, как будто ничем не примечательная женщина, стоящая сейчас передо мной, была на самом деле уникальнейшей личностью и обладала неведомыми мне достоинствами.

Правда, взглянув на Лену, я не обнаружил в ней никакой особенной восторженности. Пока жена долго прощалась с Ритой, договариваясь о том, что надо непременно встретиться, собраться, приехать в гости и прочее, Лена откровенно скучала, поглядывая по сторонам.

Наконец, все мы, подхватив багаж, двинулись к вокзалу. Рита и ее спутник, распрощавшись с нами, отправились к своей машине. Я повел девчонок к своей.

– Ань, чего ты набрала? – удивился я, складывая вещи в багажник.

– Гостинцы! – радостно сообщила она, – в этом пакете варенье, осторожнее, пожалуйста! А это ялтинский лук, правда, красивый?

– Очень...

Мы сели в машину. Я вырулил со стоянки, поехали.

– Ну, рассказывайте, как отдохнули? – поинтересовался.

– Замечательно! – восхитилась жена.

– Я довольна, – сдержанно ответила Лена.

– Как фестиваль? – из вежливости спросил я у Лены.

– Хорошо. Я в прибыли. Даже не ожидала.

Жена пустилась в долгий рассказ о том, куда они ездили, где ходили, где были. Она перескакивала с одной подробности на другую. «Ой, мы же были в домике Чехова! Представь, я сидела на той самой скамейке, на которой сидел Горький! Там такой сад прекрасный! Да, я же тебе привезла книжечку!» – И она бросилась рыться в сумке, попутно продолжая рассказывать то о доме Волошина, то о Голицынской тропе, то о Судаке...

– Дома посмотрю, – мягко остановил ее я.

– А, ну ладно. – Она оставила сумку в покое, – а еще я в Топловский монастырь ездила. Девчонки отказались, а я поехала. Там есть чудесный источник. Представь, я погружалась! Вода холодная, ужас! И цвет такой – темно-бирюзовый. Удивительно!

Я слушал ее голос и улыбался. Она вернулась, у нее было хорошее настроение, от нее все еще пахло морем... Мне было уютно рядом с ней. И я тоже соскучился.

Мы высадили Лену у ее дома и поехали к себе.

Жена, словно опомнившись, засыпала меня вопросами: как мы тут, да что, как Максимка, мама. На ее лице появилась озабоченность, как будто ей стало стыдно своего хорошего настроения, своей беспечности, своих впечатлений. Удивительно, как меняется человек, вернувшийся после отдыха. Иногда постепенно, иногда резко. То ли мы боимся быть счастливыми, то ли стыдимся. Во всяком случае, напустить на себя озабоченность – вот первостатейное и самое быстрое действие. Маска озабоченного человека – своеобразная мимикрия в мегаполисе.

– Все нормально, Ань, – успокоил я ее, – мы все живы и здоровы. Максимка двоек не нахватал, зато его бабушка полностью захватила власть в нашей квартире и, судя по всему, наслаждается этим.

Жена вздохнула и рассмеялась негромко:

– Поездка чудесная, но, знаешь, все-таки вместе было бы лучше.

– В следующий раз обязательно.

Потом мы вспоминали, как в девяносто седьмом ездили в Крым. Была большая компания, студенты. Жили, естественно, в палатках. Остановились в Тихой бухте – пешком до Коктебеля минут сорок. Сам Коктебель запомнился захолустным поселком, битком набитым отдыхающими, большинство из которых селились на так называемой зеленке. Выжженная степь, горы, солнцепек. Питьевую воду в нашу Тихую бухту привозила машина. В туалет ходили через дорогу в овражек. До сих пор помню это гиблое место!

И еще мороженщица. Она одиноко бродила по берегу и громко, надрывно стонала: «Мо-ро-жено-е! Мо-ро-женое!» Казалось, страдающий человек взывает о помощи. Но мы скоро привыкли и даже пытались ее передразнивать.

Да, давно это было. Судя по тому, что рассказывала жена, Коктебель с тех пор сильно изменился. На берегу выросли гостиницы, вдоль пляжей выстроились длинной вереницей кафешки на любой вкус и кошелек. Но самое главное, оказалось, на Кара-Даг теперь так просто не пройдешь. Охраняемая зона, природный заповедник. Ушлые инструкторы водили туристические группы, платно, разумеется.

– Рита сказала, что лучше всего ехать на машине, – рассказывала жена, – тогда к месту не привязан, можно все посмотреть.

– А таможня? – напомнил я. Она пожала плечами:

– Рита в начале лета отвозила в Коктебель маму с дочкой. Говорит, их на таможне не трогали.

– Ну да, – недоверчиво усмехнулся я, – местные менты при виде московских номеров в стойку становятся. Хотя, может, увидели женщин и решили не связываться, – предположил я.

– Почему женщин? Алексей был за рулем, – ответила жена.

– Этот, который на вокзале встречал?

– Ну да, он же и провожал Риту, помнишь? Ты же его видел.

– Честно говоря, нет, – признался я, – он кто, муж?

Аня пожала плечами:

– Рита называет его бойфрендом.

– Понятно, любовник.

– Можно, конечно, и так сказать...

– Да как ни говори, суть не меняется.

– А какая разница, – попробовала вступиться за Риту жена, – она свободная, самостоятельная женщина. Имеет право, – заявила с вызовом.

– Да мне-то какое дело? – Я пожал плечами. – Это их выбор.

– Вот именно! – жена осеклась, а потом добавила: – Рита очень хорошая...

Мне не хотелось говорить ни о Рите, ни о ее жизни. Мне это было нисколько не интересно. Поэтому я постарался сменить тему.

В тот момент я был абсолютно уверен в том, что жена скоро забудет свою случайную попутчицу. Мало ли с кем мы знакомимся на отдыхе...

Но я ошибся.

Свободная самостоятельная женщина имеет право! (Мечта феминисток)

Глава 10
Друг или любовник?

С Алексеем Рита познакомилась несколько лет назад благодаря своей приятельнице Жене. Когда-то Ритиной маме достался участок земли километрах в восьмидесяти от Москвы. Участок довольно долго пустовал, но потом у Риты появились деньги, и она начала задумываться о строительстве дачного дома. А Женя окончила архитектурный. У них с мужем была небольшая строительная фирма, и Женя занималась проектами загородных домов. Естественно, Рита обратилась к ней. Она всегда предпочитала обращаться к знакомым, так проще и надежнее.

Проект был готов, и смета составлена. Вскоре на Ритином участке появилась бригада строителей. Молодые крепкие мужики поселились во времянке. Рита приезжала к ним в выходные или среди недели, если могла вырваться с работы. Работали они быстро, не пили и вели себя нормально. Алексей числился у них за бригадира, и все вопросы Рита обсуждала с ним. Сначала она никак не выделяла его из всех остальных. Ну, мужик и мужик, строитель, работает... но со временем они сблизились. И не как любовники, нет, Рита не чувствовала к нему никакой сексуальной тяги, скорее испытывала к нему уважение, как к человеку знающему, умеющему делать то, чего сама Рита не умела.

Весной она купила машину, маленькая «кореянка» досталась ей по случаю, очень дешево. Навыков вождения у нее практически не было, если не считать курса с инструктором. Водила она очень осторожно, в городе кралась вдоль обочины, парковалась с трудом, но, раз сев за руль, она ни за что не хотела больше ездить в общественном транспорте. Хотя частенько от страха немели руки, и она ужасно уставала. Начавшаяся стройка значительно расширила зону передвижения. За городом было проще, особенно в будни, когда меньше пробок. С великой осторожностью выбравшись из города, Рита выруливала на шоссе и пыталась отрабатывать навыки вождения. Собственно, это была единственная возможность получше разобраться с машиной, привыкнуть к ней. Частенько ее сопровождала Женя. Она давно водила машину, поэтому снисходительно помогала начинающей Рите, что-то объясняла, подсказывала. Но, конечно, этого было недостаточно.

Летом бригада залила фундамент будущего дома. Во время работы Рите пришлось несколько раз подвозить Алексея. Заметив, как она напрягается за рулем, он начал потихоньку руководить ею. Он не повышал голоса, не показывал своего превосходства и вел себя гораздо спокойнее той же Жени. Рита поняла, что его уроки сразу же пошли ей на пользу, она стала чувствовать себя гораздо увереннее.

Они сдружились незаметно. А осенью Алексей уже помогал Рите с ремонтом квартиры. Пожалуй, именно тогда Рита поняла, что нравится ему. И хотя их связывали чисто деловые отношения, ведь Рита всегда аккуратно расплачивалась с Алексеем, она вообще была очень аккуратна в денежных вопросах, так вот, несмотря на эти кажущиеся деловыми, отношения как-то незаметно переросли в нечто большее.

Однажды она заметила его взгляд, о, она знала эти мужские взгляды: исподтишка, иногда откровенные, наглые, раздевающие. Иногда робкие. Алексей именно так взглянул на нее: несмело, осторожно, боясь ненароком обидеть.

«А ведь я ему нравлюсь», – догадалась Рита. Он не распускал рук, не намекал, ни о чем не просил. Вел себя по отношению к ней, как мальчишка-школьник. Это и забавляло, и немного льстило ее самолюбию. Рита решила проверить свою догадку. Она обращалась к Алексею с разными мелкими просьбами, и он всегда их выполнял. Их отношения давно переросли рамки рабочих и стали, скорее, дружескими. Когда ремонт закончился, Рита предложила «обмыть» его завершение. Они сидели вдвоем в идеально чистой кухне. Днем Алексей свозил Риту в магазин, она купила кухонный стол и пару стульев. Вот и вся мебель. Пили вино. Рита о чем-то рассказывала, шутила и наблюдала за тем, как у Алексея краснели щеки и блестели глаза.

«Почему бы и нет? – подумала она. – Он такой зайка, надо его поощрить».

Она пододвинула свой стул поближе к нему, несколько раз их руки соприкасались, когда она или он тянулись к бокалу или пачке сигарет. Всякий раз он вздрагивал, краснел все сильнее, отводил взгляд, задерживал дыхание.

«А он милый, – думала Рита, глядя на него, – даже симпатичный... Надо же, никогда бы не подумала, что сейчас можно встретить такого неиспорченного мужчину. Мне казалось, они все вымерли или, скорее, испортились... порядочность нынче не в чести».

Он решился взять ее руку и долго не выпускал, глядя прямо в глаза тревожным, вопрошающим взглядом. Она прикрыла веки и потянулась к нему, подставила губы. Он поцеловал ее, нежно и как-то совсем неумело. Удивительно. Ведь далеко за тридцать, разведен, есть сын... И женщины наверняка были, не монах же.

А потом все произошло само собой. И выпитое вино тому способствовало, и ее настроение, и то чувство, которое вызывал в ней Алексей. С ним было удивительно уютно, как с хорошим мужем, давно и подробно изученным за несколько лет супружеской жизни. Хотя весь ее прошлый опыт супружества говорил как раз обратное. Потому что первого мужа она не любила, а выскочила замуж еще в институте, почти случайно. И развелись они так же стремительно, как и поженились. А второй брак – о нем она вообще предпочитала не вспоминать, потому что воспоминания до сих пор отзывались в ней тупой болью где-то в глубине грудной клетки. Так откуда же взялась эта мысль о хорошем муже?

«Не стоит забивать этим голову», – решила она, засыпая рядом с Алексеем.

А утром совершенно не испытывала неловкости или стыда, словно действительно была если не женой, то давней и очень близкой подругой Алексея.

Он оказался удивительно тактичным и продолжал вести себя с ней так же, как и раньше: ровно, спокойно. И она была ему благодарна. Ей не хотелось ссориться с человеком, ставшим для нее другом, пусть немного ближе, чем просто другом.