Текст книги "В поисках неземной любви. Окрыляющие сказки о женщинах и звездах"

– То есть абсолютно идеальных мужчин, похоже, не бывает? – спросила Звезда.

– Так и выходит. Даже если я его сама придумала, – признала Маша.

– Я рада, – подвела итоги Звезда. – Работа в Мастерской пошла тебе на пользу.

– Ох, не ожидала я такого, – пожаловалась Маша. – И что же мне теперь со всем эти делать? Любви-то хочется!

– И она у тебя обязательно будет! – уверила ее Звезда. – Только вот что я тебе скажу: оставь Неземную Любовь звездам. Такой любви слишком много для одного человека – она его просто сожжет, сомнет и разрушит – если, конечно, он не успеет вовремя сбежать.

– Но я не знаю, как строить отношения по-другому. У меня просто нет соответствующего опыта, – опечалилась Маша.

– Значит, нужно его получить. Учиться можно и на чужом опыте, правда? Не расстраивайся, все у нас получится.

– Я согласна! – с энтузиазмом всплеснула ручками Фея. – Я очень люблю учиться. Звездочка, милая, я уже не расстраиваюсь! Наоборот, я полна воодушевления.

– Отлично! Тогда мы сейчас отправимся в наше путешествие по Вселенной. Она полна Мастерских, и в каждой из них кто-то что-то творит. А ты можешь примерить их опыт на себя и взять то, что тебе нужно.

– А что, разве еще и другие Мастерские есть?

– Разумеется, их очень много, – сказала Звезда. – Ведь каждый человек строит свои модели. Создает, разрушает, придумывает новые…

Остановка четвертая
Туманное будущее

После работы в Мастерской Маша чувствовала себя подавленной.

– Ты все еще расстроена? – спросила Звезда. – Зря.

– Я окончательно перестала что-нибудь понимать, – грустно сказала Маша. – В голове сплошной туман!

– Да ты что? Вот это хорошая новость: ведь туман – отличный материал для строительства будущего. Завернем-ка в эту Мастерскую! Тут ты увидишь, что можно извлечь из тумана. Даже если он в голове!

Вышел ежик из тумана

Уже долгое время она блуждала в тумане. Туман был густой, просто непроглядный, и она потеряла все ориентиры. Сначала она думала, что справится сама и рано или поздно выбредет на белый свет, но вскоре отчаялась. «Эй, кто-нибудь! Я заблудилась! Спасите!» – уныло взывала она, но звуки вязли в тумане, как в вате. И вдруг в ее ногу в районе щиколотки ткнулось что-то мокрое и холодное, а она отпрыгнула и взвизгнула.

– Прости, пожалуйста, – пропыхтели снизу. – Не хотел тебя пугать…

– Кто это? – нервно спросила она, напряженно вглядываясь в туман.

– Кто-нибудь. Это же ты кричала: «Эй, кто-нибудь»? Вот, я тут.

– А как вы выглядите?

– Никак. Я ведь всего лишь мыслеформа. Соответственно, ты можешь мысленно придать мне любую форму, какая нравится.

– А если на самом деле ты совсем другой?

– Да какая разница? В тумане же все равно не видно.

– И правда, – немного успокоилась она. – Сейчас, придумаю… А можно, ты будешь ежиком?

– Можно. А почему ежиком? – поинтересовалась невидимая мыслеформа.

– Образ приятный. «Ежик в тумане», мультик такой есть, – объяснила она. – Я люблю ежиков, они симпатичные и не агрессивные.

– Ладно, побуду Ежиком-в-Тумане, – покладисто согласился невидимый собеседник. – А ты тогда будешь Заблудшая Душа.

– Почему Заблудшая Душа? – удивилась она.

– Потому что для меня ты тоже мыслеформа. Ведь и я тебя не вижу и могу только представлять. Зато из этого может получиться интересная история – про Ежика-в-Тумане, который спасает Заблудшие Души. По-моему, очень романтично…

– Ага, романтика, скажешь тоже! Туман сплошной – аж озноб по телу. А ты можешь вывести меня отсюда? – с надеждой спросила она.

– Возможно. Вопрос только в том, куда ты хочешь попасть.

– Да хоть куда! Куда-нибудь, где нет этого противного, липкого тумана.

– Странная ты, – удивился Ежик. – Зовешь «кого-нибудь», хочешь попасть «куда-нибудь»… Совершенно размытые представления! Напустила тут тумана, понимаешь ли…

– Ты ошибаешься. Я его не напускала, я в него забрела!

– Сначала напустила, а потом забрела, – не согласился Ежик. – Мы сами создаем себе среду обитания. Так что туман твой, и только твой.

– Ничего он и не мой! Не я же его придумала! Впрочем, что спорить-то, какая разница?

– Огромная, – удивился Ежик. – Если это туман твой – ты можешь им пользоваться. А если чужой – не можешь.

– Ну, хорошо, – немного подумав, сказала она. – Пусть это будет мой туман, хоть это и не так. Предположим, я его напустила. Что дальше?

– Не знаю. А что ты хочешь?

– Чтобы он куда-нибудь исчез!

– Опять «куда-нибудь»? Нет в мире такого адреса – «куда-нибудь»! Есть совершенно конкретные, понятные и определенные места. Вот и определись: куда?

– Ох, какой же ты зануда, ежик! – вздохнула она. – Хорошо: пусть туман идет в болото! Там ему самое место.

Она подождала – но ничего не произошло.

– Ну вот, я так и знала, – уныло сказала она.

– Как знала, так и вышло, – прокомментировал Ежик. – Если ты заранее настроена на неуспех – он обязательно случится. Но есть еще предположение: может быть, что твоя жизнь – это и есть болото?

– Сплошное болото, – призналась она. – Давно уже ничего нового не происходит. Все по кругу. Все, что собиралась, сделала, чего добивалась – свершилось. А будущее какое-то зыбкое, туманное…

– Вот-вот! – обрадовался Ежик. – Значит, ты сейчас находишься в собственном будущем.

– Ну ничего себе – будущее! – ахнула она. – Хорошенькая перспектива – серая невнятная муть! Хочу в настоящее!

– Настоящее – это там, где ты сейчас, – подсказал Ежик. – А будущее тебя окружает в виде этого самого тумана.

– Это что же получается – выхода нет? – похолодела она. – Ой, мне страшно!

– Туман не страшный. Страшно то, что в нем прячется. Обычно это наши страхи, а особенно – страх перемен. В твоей жизни явно пришла пора что-то поменять, а ты боишься – вот и отгородилась туманом, чтобы оправдать свое бездействие. Все можно списать на туман… Разве нет?

– Нет, конечно! – воскликнула она. – То есть, наверное, да. Но что же делать?

– Строить свое будущее! – жизнерадостно посоветовал Ежик. – Немедленно, не откладывая!

– Но из чего же я буду его строить?

– А туман на что? Это же прекрасный материал для творчества, лучше даже, чем пластилин! Берешь туман и лепишь из него все, что хочешь. Как в детстве, помнишь?

– Так когда это было! Я давно повзрослела, и все стало монументальным и незыблемым, практичным и устойчивым.

– А ты вернись в детство! Когда старое полотенце могло стать волшебным плащом, а щепочка – корабликом. Поиграй с туманом. Поиграй со своим будущим! – и Ежик снова ткнулся холодным носиком в ее ногу.

– Ай! – подпрыгнула она. – Прекрати немедленно, я тебя боюсь!

– А я, между просим, твой спаситель, – укоризненно заметил Ежик. – Единственное существо, протянувшее тебе руку помощи. Ой, я же Ежик! Тогда правильнее сказать «лапку помощи»?

«Лапка помощи» ее развеселила, а потом ей вдруг и вовсе стало смешно. Действительно, самое страшное – это бесконечно бродить в тумане. Все остальное можно, по крайней мере, попробовать.

Она зажмурилась и вспомнила, как было в детстве. Там было здорово! Ведь все дети умеют строить миры, а взрослые почему-то об этом забывают…

Откуда-то из глубин памяти всплыла считалочка:

 
Вышел ежик из тумана,
Вынул ножик из кармана…
 

И тогда она зажмурилась, вынула из кармана воображаемый ножик и стала нарезать туман на аккуратные кирпичики и складывать стены своего будущего. Мысленно она раскрашивала их в разные цвета, так что будущее получалось ярким и радужным. Она очень старалась!

А когда она открыла глаза… Туман отступил, а перед ней стоял прекрасный дворец с арками и цветами – все, как придумывалось. Да, такое будущее вызывало только радость и желание к нему стремиться. Пусть это была всего лишь модель, но она сумела бы воплотить ее в жизнь!

– Ежик, посмотри! – позвала она. Но рядом никого не было. Ежик-в-Тумане испарился. Наверное, в тумане бродило еще немало Заблудших Душ, и их тоже надо было спасать.

«В будущем обязательно заведу себе ежика, – подумала она. – Ведь так здорово, когда у тебя рядом всегда есть „лапка помощи“»…

Остановка пятая
Орбитальная станция

– Ух ты! – вскрикнула Маша, едва открыв глаза.

Вокруг нее был открытый космос – бескрайнее фиолетовое небо, усыпанное большими и маленькими звездами. Зрелище было великолепное и грандиозное. А среди звезд, совсем неподалеку, наблюдалось странное космическое тело – большое, величественное, состоящее из нескольких соединенных между собой модулей. Тело медленно плыло в космическом пространстве, поворачиваясь вокруг собственной оси. Это не могло быть космическим кораблем – слишком громоздко, слишком обширно, да и вообще не похоже.

– А это что? – вымолвила восхищенная Маша.

– Не «что», а «кто». Это Орбитальная Станция. Я специально вынырнула именно здесь, чтобы ты могла ее увидеть. Ведь ты могла бы тоже вскоре выбрать такую судьбу.

– Я? Судьбу Орбитальной Станции? Но почему? Что у нас общего?

– Видишь ли, на Земле каждый человек, хоть и является уникальным, выглядит как человеческое существо. А вот на тонком плане… Тот, кто умеет видеть сердцем, знает, что среди людей есть и планеты, и звезды, и черные дыры, и метеориты, и астероиды, и даже звездная пыль… Впрочем, что я тебе рассказываю? Ты же читала сказку и сама это все знаешь. Так вот: эта Орбитальная Станция – очень приятная, симпатичная и добрая женщина, которая так же, как и ты, мечтала о Неземной Любви. Еще в детстве она приняла решение – быть Исключительно Хорошей Девочкой… Быть Исключительно Хорошей Девочкой очень трудно, уж поверь.

В это мгновение Орбитальная Станция, казавшаяся мертвой, вдруг ожила. Она завибрировала, призывно замигали бортовые огни, в боку станции открылся люк, и прозвучал голос:

– Гости дорогие! Как же долго я вас ждала! Добро пожаловать!

– Вперед, – скомандовала Звезда, и Маша, помогая себе крылышками, поплыла внутрь Орбитальной Станции.

Внутри оказалась вполне себе приемлемая гравитация и уютная кают-компания. Маше были предложены всевозможные яства, и если бы она сейчас находилась в собственном теле, она бы все перепробовала. Но феи, как известно, питаются буквально капельками росы, а потому для Маши оставалось только одно удовольствие – общение.

Орбитальная станция оказалась очень общительной. Она проявлялась на многочисленных экранах в образе немолодой, но очень привлекательной женщины, которая произвела на Машу самое благоприятное впечатление.

– Я способна существовать в режиме полной автономии, – доверительно делилась Станция. – Питание от солнечного ветра и универсальной космической энергии, замкнутый цикл воспроизводства, во мне есть лаборатории, мини-заводы по производству сменных деталей, прекрасная библиотека, даже Музей Диковинок. Вот так и живу…

После чаепития для Маши была специально устроена обзорная экскурсия по внутренним помещениям, и ее восхитило сложное и отлично продуманное устройство станции. Ах, если бы она была такой самодостаточной – может, и не нужен бы ей был никакой Мужчина Мечты…

– Мне все тут нравится! – искренне сказала Маша. – Я просто вам завидую!

– Завидуешь? Чему же? – Маше показалось, что в голосе Орбитальной Станции проскользнула грусть.

– Вы такая самодостаточная, ни в ком не нуждаетесь, сами себя обеспечиваете, и при этом вы такая ухоженная! Это же мечта любой женщины – быть прекрасной и независимой.

– Ах, девочка, как же ты ошибаешься, – горько усмехнулась женщина на экране. – Я расскажу тебе мою историю, и пусть она тебя чему-нибудь научит.

История орбитальной станции

Я – Орбитальная Станция. Кто и когда меня создал, кто запустил в космос, почему я нескончаемо лечу и лечу по невесть кем заданной орбите – я не знаю. Просто так было и так есть. Это моя сущность, и я так живу.

Я очень сложно устроена, очень! Я огромная и состою из многих частей и механизмов: в центре – энергетическая установка, от нее разбегаются во все стороны радиальные переходы, дальше начинаются рабочие помещения – жилые отсеки, лаборатории, пищеблок, медчасть, гидропонные оранжереи, склады, технические помещения. Все это снаружи ограничено «бубликом», в котором расположены ангары и стыковочные шлюзы, их очень много, они идут по всей окружности «бублика». И венчает все это сооружение прозрачная надстройка – там центр управления полетом, мощный бортовой компьютер, генератор защитного поля, радиорубка, разные навигационные приборы, карта звездного неба.

Я помню времена, когда во мне кипела жизнь – то и дело подлетали большие и маленькие звездолеты, в ангарах копошились механики, в жилых отсеках большинство кают было занято, а с кухни всегда тянуло вкусными запахами. Внутри меня постоянно были люди, много людей. Медицинские роботы все время были задействованы – обычно на каждом приставшем кораблике находилось немало страждущих, потрепанных дальними космическими путешествиями и нуждающихся в лечении и реабилитации. Еще они нуждались в запасах пищи, воды, энергии, в запчастях для звездолетов и навигационных картах.

И я была рада – я приносила пользу, выполняя свое предназначение. В том, что у меня именно такое предназначение – давать временный приют путникам, пополнять их ресурсы, лечить и ремонтировать, восстанавливать их потенциал и снабжать энергией для дальнейшего полета, я и не сомневалась: видимо, эту программу в меня вложили при создании.

Одни задерживались надолго, другие улетали почти сразу. Одни относились ко мне бережно и брали ровно столько, сколько надо, другие старались захватить побольше, впрок – я не препятствовала: у меня много и хватит на всех. Некоторые оставляли что-нибудь в благодарность – книги, картины, красивые камни, артефакты с далеких планет, и это постоянно обогащало мой внутренний мир.

Но теперь все по-другому. Я по-прежнему совершаю полет по предписанной траектории, но давно перестали прилетать звездолеты, умолкли звуки, законсервирована большая часть оборудования, и с кухни уже не тянет то ароматным кофе, то мясом по-бургундски. В полутемных коридорах мигают тусклые аварийные лампы, а яркий свет потушен – кому светить? Склады переполнены, и никто не тащит из них микросхемы, медикаменты или банки с консервами. Пустует радиорубка, не бормочут голоса, никого не интересует карта звездного неба. Падают с деревьев переспевшие плоды в оранжереях, и в воздухе стоит едва заметный сладковатый запах гниющих яблок и ананасов. И повсюду пыль… Толстый слой пыли покрывает приборы, экраны, коридоры и переходы. Все мои процессы заторможены, я нахожусь в режиме энергосбережения, жизнь во мне словно замерла. Нет, я, конечно, не умираю, но… по ощущениям это очень похоже.

И все чаще возникает вопрос: для чего я вообще нужна?

– Ты нужна мне, – говорит он, и я вздрагиваю. Не заметила, как он нарисовался…

«Он» – это Смотритель. Единственное живое существо, которое обитает теперь в моих глубинах. Вернее, почти живое, потому что Смотритель всего лишь биоробот.

– На верхней галерее крепления ослабли. Я подтянул, теперь все в порядке, – сообщает он.

Да, теперь все в порядке. Наверное. Не знаю, я не чувствую. Наверное, я слишком обширна, чтобы чувствовать каждое крепление. А он регулярно делает обходы, что-то чинит, улучшает, переделывает. В общем, он обо мне заботится, а я позволяю. На самом деле я с самого начала задумана автономной и самодостаточной, у меня тонко настроенная система оповещения, и все мелкие неполадки устраняются в автоматическом режиме. Но Смотритель мне все равно нужен – каждая уважающая себя Орбитальная Станция имеет Смотрителя.

Откуда он взялся, я не помню. Наверное, прилетел в те времена, когда здесь было очень много народа, всеобщая суета, постоянное оживление и веселая неразбериха. Тогда мне было некогда скучать – я только успевала фиксировать прибытия-убытия, удовлетворять запросы и распределять ресурсы. Поэтому то, что я его не замечала, вовсе не удивительно. Но когда отбыл последний корабль, под завязку загрузившись моими дарами, когда захлопнулся шлюз и внутри меня воцарилась непривычная тишина, только он остался со мной – мой Смотритель.

– Как ты? – спрашивает он.

– Как, как… Сам знаешь как! – отвечаю я, стараясь не раздражаться. – Бездействую…

– Отдыхай. Даже орбитальным станциям нужен отдых, – говорит он.

– Сколько можно отдыхать? – дергаюсь я. – Я умираю от скуки.

– Ну, давай я расскажу тебе что-нибудь занимательное, – предлагает он.

– Не надо. Мне надоели наши бесконечные разговоры, – капризничаю я.

Действительно, мы только и делаем, что разговариваем. Причем так давно, что истории начали повторяться. И разговоры – это совсем не то, что может вывести меня из анабиоза.

– Может быть, я больше не нужна Мирозданию? – предполагаю я. – Выполнила свою функцию, поизносилась, и теперь заброшена до скончания веков, пока время не довершит мое разрушение…

– Пока ты кому-нибудь нужна, ты будешь жить, – говорит Смотритель. – А ты нужна мне. Иначе как я буду выполнять свою функцию – заботиться о тебе?

– Это да, – вяло соглашаюсь я. – Хотя ты можешь найти себе другой космический объект и заботиться уже о нем.

– Не хочу, – говорит мне он. – Я к тебе привык, я тут уже все знаю, каждый твой переход, каждую лесенку. Все родное, все свое. Может быть, я теперь тоже – часть Станции?

– Это вряд ли. По крайней мере, ты в любой момент можешь улететь туда, куда захочется, в любую сторону, в любое место Вселенной.

– А ты?

– А моя орбита определена. Я же не космический корабль – как придали первоначальное ускорение, так и лечу по заданной траектории. Моя задача – привечать усталых путников и давать им «путевку в жизнь». Иначе просто не долетят. А они перестали ко мне прилетать, и в этом вся проблема.

Воцаряется молчание. Возразить ему нечего – ну да, так все и есть.

– Пойду проверю периметр, – говорит Смотритель. – Внешнее кольцо посмотрю, ангары, что там и как…

– Пыль там, – устало отвечаю я. – Что там может быть, если кругом – космический вакуум и ни одного живого существа?

– Все равно проверю, – решает он. – Я там давно не был. Хоть пыль смахну…

– Ну ладно, – соглашаюсь я. – Иди, чего ж…

Он уходит, и воцаряется ватная тишина. Конечно, я могу включить музыку или запустить на экран какой-нибудь фильм, но мне не хочется. Фильмы я уже все пересмотрела на сто рядов, скучно, ничего нового, а музыка часто вызывает во мне неполезные эмоции – тоску, ностальгию, печаль. Или же возбуждение, эйфорию и воспоминание о кипении жизни, после которых еще тяжелее. Поэтому я ничего не включаю, а погружаюсь в себя. Рассеянно сканирую космическое пространство – нет, пусто, никакого движения. Только звезды подрагивают, словно реснички мигают. И радиоэфир пуст – даже потрескиваний не слышно. Тишина, пустота, полный застой и отстой.

«Я законсервирована, – думаю я, – до лучших времен. Когда только они наступят, эти „лучшие времена“?»

– Станция, просыпайся! – вырывает меня из забытья голос моего Смотрителя. – Ты знаешь, что я видел?

Он почти кричит, он невероятно возбужден и размахивает гаечным ключом, я его таким никогда не видела.

– Что, привидение встретил? – шучу я.

– Бери выше! И шире! Я видел, как на тебе кипит жизнь. И только ты ничего не видишь и не слышишь!

– О чем это ты? – удивленно спрашиваю я, окончательно просыпаясь. – Где это на мне кипит жизнь? Ты здоров ли, мой друг?

– Я-то здоров, это ты, похоже, больна, – радостно докладывает он. – Но теперь я знаю, как тебе помочь. Сейчас возьму инструменты и все поправлю. Только для этого мне надо будет выйти в открытый космос.

– Зачем – в космос? – пугаюсь я. – Слышь, Смотритель, ты не выдумывай! Ты – внутреннее существо, тебе наружу нельзя. Ты не приспособлен, тебе опасно. Там радиация, там метеориты, да мало ли там что… Оставь эту мысль!

– Не оставлю! – бодро отвечает он. – В том-то и ошибка, что у нас с тобой все происходит внутри, а если посмотреть снаружи – совсем другая картина.

– Да знаю я, как там снаружи! – объясняю я. – Вся информация извне попадает на датчики антенн, передается на бортовой компьютер, обрабатывается и выводится на экран. Все я вижу, как там снаружи, спокойно там и пусто…

– Все настройки сбиты, датчики безнадежно устарели, а на экране – форменное вранье. Потому что снаружи давно все изменилось, а ты и не заметила!

– Что за ерунда? – сержусь я. – Откуда ты знаешь?

– А я был там, снаружи, – докладывает он. – Я все видел своими глазами.

– Что???

Все, дождалась. Мой Смотритель рехнулся – от пустоты и одиночества, и от слишком тесного и долгого общения с заброшенной Орбитальной Станцией. Что он вообще несет, какую чушь?

– У тебя, между прочим, на внешнем кольце – тьма кораблей. Десятка три, не меньше! Одни улетают, другие прилетают, движение, драйв! Почти все ангары заняты, народ ремонтируется, заправляется, черпает ресурсы, обменивается опытом. Так что жизнь замерла только в твоем восприятии, а так-то она продолжается и даже эволюционирует! И когда я попросил предоставить мне бот, чтобы осмотреть станцию снаружи, мне охотно оказали такую услугу.

– Что ты мне тут сказки рассказываешь? – обиделась я. – Или ты так хочешь меня поддержать? Но я не собираюсь создавать себе иллюзии…

– Это и есть иллюзия, причем крайне вредная! – нетерпеливо перебил меня он. – Понимаешь, все дело в том, что там, снаружи, кое-что произошло. Построены новые корабли, которые гораздо меньше нуждаются в услугах орбитальных станций. Проложены новые маршруты, не отмеченные в твоих навигационных картах. Изменились частоты передач. А ты об этом ничего не знаешь, потому что все твои приборы и датчики настроены по-старому. Поэтому тебе кажется, что ты выпала из жизни. А вернее сказать, ты перестала чувствовать реальность!

– Бред какой-то, – неуверенно сказала я.

– И еще у тебя главная антенна набок свернута, – добавил он. – Она теперь ловит не звездное небо, а твой собственный бок. Но ты не переживай, сейчас я все настрою.

– Погоди! – вскричала я. – Я… я боюсь. Это ж что получается, что я… потеряла себя? Выпала из реальности? И там за это время все изменилось, а я теперь не соответствую?

– Успокойся, соответствуешь, – утешил меня Смотритель. – Ты не можешь потерять себя, ты же есть! Ты просто пребывала не в резонансе со всей остальной Вселенной, но это поправимо. Говорю же, я все сейчас сделаю. Я пошел, бот меня ожидает. Не бойся, я с тобой!

Легко сказать «не бойся»… Конечно, я была взволнована – я никак не могла осознать полученную информацию. Уж больно нереальной она мне показалась! И мысли, что Смотритель слегка двинулся умом, тоже меня не оставляли.

– Сейчас-сейчас… сееей-чааас… – напевал Смотритель, копаясь в моих настройках.

– Когда мы прогрессируем? – вдруг ожило радио. – В момент, когда мы находим силу и смелость выйти за пределы привычных представлений и увидеть себя со стороны, глазами беспристрастного наблюдателя. Только тогда мы получаем возможность преобразовывать себя так, как нам этого хочется.

Это была глубокая и очень важная мысль, но я не успела ее хорошенько усвоить, потому что в этот момент на главном экране проявилось изображение какой-то грандиозной конструкции, в которой я не сразу опознала себя. Да-да, это была я – Орбитальная Станция, невероятно сложное творение, состоящее из множества модулей, переходов и галерей, ограниченных внешним кольцом. А там… Я увидела, что на внешнем кольце действительно происходит жизнь – одни корабли медленно вплывают в шлюзы, другие – крутятся на орбите, третьи набирают скорость, чтобы покинуть меня и улететь в иные миры.

– Боже, но почему я не ощущала их присутствия? – недоумевала я. – Да и сейчас не ощущаю… Я их вижу, но не чувствую. Видимо, сломался какой-то сенсорный датчик, самый главный. Если честно, то я существую отдельно от той картинки, где кипит жизнь. Может быть, я уже умерла? А все это мне снится? Я не чувствую себя живой – почему?

– Я могу сказать, но ты обидишься, – чуть помедлив, отозвался Смотритель.

– Да чего уж там, говори! – потребовала я.

– Ты всю жизнь была ориентирована на заботу о других и совершенно забыла о себе. Ты создавала комфорт для других, ты дарила им тепло и свет, отдавала энергию, предоставляла приют и думала, что это твоя единственная функция. Но они прилетают, пользуются тобой и вновь улетают, а ты остаешься одна. Всегда. По сути, ты абсолютно, космически одинока.

Я молчала. Он озвучил мои самые потаенные мысли, которые я всегда гнала. Но он был прав: я абсолютно, космически одинока, и от этого можно было бы сойти с ума. Может быть, поэтому я и отключила все чувства?

– Трудно быть хорошей для всех, – посмотрел мне прямо в лицо Смотритель. – На это уходят все силы. И потом кажется, что жизни нет.

Да, так мне и кажется. Но я ведь Орбитальная Станция, я так устроена.

– Скоро здесь снова будет многолюдно, – сообщил Смотритель. – Ты довольна?

Довольна ли я? Не знаю. Я ведь себя не чувствую. Мне нужно заботиться о других. Это моя сущность, и я так живу.

– Ладно, иди, работай, – вяло говорю я. – Спасибо, Смотритель…

И я усилием воли переключаю мысли на обеспечение жизнедеятельности. Планетарий построить, что ли? Да, пожалуй. Хоть какая-то новизна, хоть какие-то изменения…

* * *

– Никогда не забывай о себе, девочка, – завершила свой рассказ Орбитальная Станция. – Женщина не должна только отдавать, это неправильно. Так делают только Хорошие Девочки. Им кажется, что если они будут полезными, их станут любить. Давая, не забывай брать, этот обмен должен быть равноценным. Делай это прямо сейчас, пока ты еще молодая. Думай о себе, заботься о себе, люби себя!

Иначе когда-нибудь ты ощутишь, что уже поздно.