Текст книги "Дар леса"

– Завтра покажу, – потрепала его по запыленным волосам Заря. – Это не объяснишь. Мы и за этим тоже сюда шли.

Разбивая стоянку под ночлег, если так можно было назвать разведение костра и натаскивание лапника под лежаки, она думала. Как объяснить ребенку, что в ту стылую зимнею ночь, призвав дух Леса для лечения его бесполезного в сущности то отца, она невольно дала ему часть своих сил? Лисенок не чувствовался до этого себе подобным. Родным да, но не таким же как она.

…….

– Почувствуешь, – шептала много лет назад старая Ворожея. – Придет время и почувствуешь, в бабе, ребенке или мужике, не важно. Врут все, не в волосах дело. Не взяла бы я тебя, не почувствовав сродство. А придет такой момент, выбирай тщательно. Сила она что, спит себе и спит, не разбудишь, не проснется. А захочешь разбудить в ком, то веди сюда. Проснется тут Дар и примет ученика твоего Лес и Стихия. Или не примет. Почуешь.

Дар в сыне теперь был. Может стал он сильнее от той капли что досталась ему, а может уронила она его нечаянно как зерно в землю. Теперь она чуяла его силу, как будто спал под слоем стылой земли крохотный желудь. По себе она знала, проклюнется сила и будто дышать станет легче. Внутри нее горел огонек. Пусть слабый и неровный, пусть заваленный камнями сомнений и страхов, но горел, наполняя ее теплом.

«Не будет он тут ведуном», – улыбаясь думала она глядя на сосредоточенно сопящего сына, тащившего узел с их пожитками. «Подрастет и уйдем отсюда. Не сошелся свет клином на этой деревне. Я тут зачахла, не хочу ему такой судьбы».

Костер догорел, маленький походный котелок томился на горячих еще углях, храня в себе на утро заваренные травы, а знахарка спокойно спала, прижав к себе сына. Тут можно было ни о чем не беспокоится.

Любопытный Лисенок проснулся спустя пару часов. Все такое новое… мама устала, не стоит ее беспокоить. Выбравшись осторожно из под теплой руки, он побежал к маленькому ручейку рядом. Погоняв светляков, важно перелетающих с места на место будто волшебные огоньки, он пошел к камням. В темноте было сложно разобраться где какой камень, тем более он не помнил точно. Но центральный… забравшись на него, пару раз чуть не упав, он встал гордо на вершине и распахнув руки закричал шепотом: – Я Повелитель Леса!

Ответом ему был тихий шелест ветра между камней и ощущение чьего-то усталого и чуть насмешливого взгляда, будто взрослый зверь смотрел на нерадивого щенка. Костер уже догорел, а луна пока не собиралась показываться на небе, укрывшись маленькой тучкой, будто покрывалом. Звезды давали слишком мало света и нельзя было понять скрывается кто-то в тенях у камней или нет.

Старые развалины в чаще чем-то привлекали волка, он уже не помнил чем, но ему нравилось просто бродить среди старых замшелых камней, покрытых едва видимыми летящими рунами, которые изгибались как трава под ветром. Волк, появившийся на поляне, осторожно по дуге обошел спящую женщину и остановился, следя взглядом за ее щенком, который раскинув руки пытался обнять весь лес и небо. Тихо фыркнув, волк подошел ближе и сел у камня Земли. Прикрыв глаза, он вдруг вспомнил это место таким, каким оно был очень и очень давно, еще до прихода сюда людей. Камни, изумрудная трава, тонкие стволы деревьев, которые превращали это место в подобие залы. Старое место, помнящее старые времена. Камни помнили многое и любовь, и клятвы, и предательство. Жизнь и смерть проходили перед ними и уходили дальше, а камни оставались. Брошенные здесь рукой того, кто создал мир, они казались вечными. Ведунья была права, здесь нечего было опасаться. Простой люд не мог заходить сюда, сам лес уводил ненужного человека подальше отсюда, а такие как она, да лесные звери были здесь любимыми гостями. Тряхнув тяжелой головой, волк выгнал из головы мысли о прошлом и снова посмотрел на мальчику на камне. Шагнув назад, он попытался скрыться в тени, но луна решила иначе и, отогнав облако в сторону, залила поляну серебристым светом.

Лис как раз хотел спрыгнуть когда в свете луны мелькнули желтые топазы чужих глаз, странных и слишком умных для простого зверя. Волк прижал было уши, но вместо ожидаемого испуганного вопля до ушей волка донеслось стыдливое:

– Я больше не буду. Ты Хозяин Леса? Я только играл. Вот иди на свое место, – детеныш стал торопливо слезать. Не удержался на мшистом гладком боку камня и скатился прямо под лапы зверю. Волк негромко заворчал, приподняв губу и показав кончики длинных клыков, но даже не пошевелился. Вдруг замолчав, он посмотрел на мальчишку у своих лап и перевел взгляд на камень, будто видел его впервые. Наклонив голову и не обращая внимание на начинающего хныкать больше от неожиданности, чем от боли Лиса, волк переступил через него и, мазнув кончиком хвоста по лицу, обошел центральный камень и скрылся на его боком. Ребенок все еще не зная зареветь или побежать к маме проводил странного зверя взглядом и неуверенно прошептал:

– Ты не обиделся?

Чтобы забраться на центральный камень, волку понадобилось все его умение и желание. Лапы упорно не собирались слушаться тела и даже пытаться зацепиться за мох и подтянуть остальную тушу вверх. Через пару минут бесплотных попыток, содранных пластов мха и сдавленного рычания, волк наконец-то сообразил, как можно сделать то, чего он хотел. Несколько прыжков по более низким камням по краям, и волк устроился на возвышении. Запрокинув голову он долго смотрел в небо, а затем, вдруг вздохнул и завыл. Звук вибрировал, отражаясь от деревьев и растекаясь по траве.

– Лис? – сонная знахарка пощупала лежак рядом разбуженная волчьим воем рядом. Сына не было. Подскочив она испугано оглянулась. Материнский инстинкт вопил одно, а ведунье чутье по прежнему шептало что все в порядке.

– Лисенок! – кинулась она к замершему на четвереньках сыну. Над ним на камне Духа Леса стоял и выл крупный в подпалинах волк. Тоскливый вой лился, обращаясь к небесам и всему лесу. Одиночество, горечь, какая-то несбывшаяся мечта или надежда, вот что было в этом звуке, который то поднимался верх к звездам, но падал вниз, теряясь в траве. Наконец волк замолчал и опустил голову, ловя взгляд знахарки. Немного постояв, он спрыгнул вниз и мягко приземлился где-то на другой стороне каменного круга. Заря, не дыша и боясь пошевелиться, слушала его шаги, а затем раздалось недовольное порыкивание и, что было совсем неожиданно, звон железной крышки их котелка.

– Мама, это Хозяин Леса! – восторженно зашептал мальчишка дергая мать за руку. «Неужто?» с сомнением думала Заря следуя за сыном к их лежанке, где шарил непонятный волк, – Он вроде медведем ходит, – все таки озвучила свои сомнения женщина.

Волк залез в их котелок и сомнения начали улетучиваться. Звери обычно не интересуются мятным настоем с ромашкой. Фыркнув от неожиданности, когда он ткнулся в темноте носом в траву в котелке, и мотнув головой, зверь откинул крышку и, зыркнув на людей, принялся шумно пить. Настой приятно холодил уставшее горло, в голове всплыл рецепт почти такого же напитка, правда, пил волк его последний раз очень давно, в какой-то прошлой жизни наверное. Выпив примерно половину настоя, зверь снова посмотрел на людей и, будто осознав какую-то мысль, чуть стыдливо, отодвинулся от котелка. Знахарка успокоилась, если и настоящий зверь, то явно под влиянием этого места. Усадив Лиса на подстил из листьев она выжидательно уставилась на волка.

– Я заварю еще, – предложила она. – Пей, если хочешь. Есть сухарики, ягодный хлеб и сыр. Будешь?

– Ну, мама! – возмущенно перебил ее сын. – Это же Хозяин Леса! Надо не так, – и нараспев он протянул речитативом слова из сказки, – Хозяин-батюшка, откушай с нами, не побрезгуй! Со словами добрыми и сердцем открытым зовем, без злых намерений и корысти, пусть Лес станет свидетелем Слова!

Женщина только улыбалась на его слова, разжигая снова костер и подкидывая туда новые ветки. Чтобы развести огонь, ей было достаточно просто поднести ладонь к тлеющим углям и сухому хворосту.

Волк наклонил голову, прислушиваясь к словам мальчика и чуть заметно кивнул, реагируя больше на интонацию. Несколько раз шевельнув пастью, будто бы пытаясь что-то сказать, он чуть слышно рыкнул и зло мотнул головой.

– Han..ta..le, – осторожно выговорил он через несколько минут. С непривычки, после больше чем столетия перерыва знакомые слова почти не выговаривались, да и не был приспособлен волчий голос для человеческой речи, – mer..arsa11
  Спасибо. Не откажусь. (здесь и далее перевод авторов. Необходимо сказать, что эльфийский переводится не совсем пословно. В нем многое зависит от контекста)


[Закрыть], – справившись со словами, волк немного отступил от костра и лег, положив голову на лапы.

Мать и сын пораженно молчали. Ребенок от восхищения, женщина от удивления. Все таки она не ожидала, что слова ребенка окажутся настолько верными. Первое слово она не поняла, а остальные были более-менее понятными. Рваными резкими движениями она открыла сумку и разложила перед волком немудреные припасы. Лис был счастлив, такой сказки он даже не ожидал. А знахарка… ей было неуютно. Если это и в самом деле Хозяин…

Она помедлила еще, но, не выдержав, спросила путая слова древнего языка и родного наречия:

– Ты tavaron? Или… Тurmalos?22
  Ты дух? Или Хозяин леса?


[Закрыть] – добавила она с опасением.

– Celva. Turmalos aira morko33
  Зверь. Хозяин леса красно-бурый медведь.


[Закрыть]. – отозвался зверь через некоторое время. Осторожно попробовав все угощение понемногу, он снова занырнул в котелок. Как объяснить этой женщине, пусть даже и знахарке, кто он такой, он не представлял, но искренне пытался это сделать. Последние несколько лет, самой серьезной заботой волка было сытно поесть и спокойно поспать, а не складывать в предложения неизвестные никому в этой половине мира слова языка забытого здесь народа, – Esse. Elnarmo44
  Имя. Эльнармо (эльфийский волк).


[Закрыть]. – Эльнармо. Имя прозвучало странно и незнакомо, но волк точно помнил, что когда то его так называли. Он вдруг смутился и отвернулся, переводя взгляд на взлетающие в небо язычки пламени, – Yalume55
  Прошлое


[Закрыть].

– Эльнармо, – повторила лекарка морща от непривычных усилий лоб. Шикнув на непонимающего, но пытающегося влезть в разговор мальчика, она более расслаблено села. Не Хозяин. Хозяин леса красно-бурый медведь, это правда. Зверь… говорящий разумный зверь это не страшно. Были страшные сказки о людях оборачивающимися зверями, но лекарка в это не верила. Люди иногда итак звери.

– Esse hina66
  Имя ребенка


[Закрыть] Лис, – попыталась объяснить она, вспоминая уроки старой Ворожеи и оставленные ею рассыпающиеся свитки с перечнем слов записанные ее предшественниками. – Esse nis77
  Имя женщины


[Закрыть] Ворожея… Заря, – поправилась она, – Yalume? Elen? Narmo rene yara lie?88
  Прошлое? Эльфийский? Волк помнит древний народ?


[Закрыть]

– Зааря, – протянул волк и зевнул, – Amaurea99
  Утро (тут можно предположить, что он попытался придумать эльфийский аналог ее имени)


[Закрыть], – он прикрыл глаза и глубоко вздохнул, – Mar varnasse. Murupasta, – сквозь полуприкрытые веки волк смотрел на огонь и вспоминал. Вспоминал слова. которые так долго хранил в памяти и которыми не пользовался много лет. Вспоминал места, по которым мог ходить, а не бегать, скрываясь в листве. Вспоминать и пытаться понять, что за сила вытащила его сегодня к этим камням. Вытащила и оставила у костра, хотя он не хотел этого. Заставила говорить, хотя волк прекрасно осознавал, что женщина понимает хорошо если через слово. Вопрос о памяти и народе он решил оставить без ответа, – Li resta nin hrive. Inie rene. Hantale.1010
  Здесь безопасно. Спи спокойно. Ты помогла мне зимой. Я запомнил. Спасибо.


[Закрыть]

Лисенок давно должен был спать, и только усилием воли держал глаза открытыми. Он так явно гордился своей умной мамой, которая понимает их удивительного гостя, что женщине было стыдно. Она понимала одно слово из трех. Безопасно, сон, помощь, зима и память. Вот все что она уловила из речи зверя.

– Ложись Лис, – толкнула она сына на их постель. – Наш новый друг говорит, надо спать. Все завтра.

– Хорошо, – зевнул ребенок и вытянулся на лежаке. – Только пусть не уходит. А ты меня завтра научишь…

«Меня бы кто научил». Она сама рассказывала сказки как дивный народ понимал зверей и птиц, но может Эльфийский Волк как звучало имя зверя, служил им когда то? И когда она успела ему помочь? Зимой? Не было этой зимой ничего такого. Утром. Все утром. Женщина сходила еще раз за водой и пристроив котелок с травами над углями, тоже легла.

– Mane lome1111
  Доброй ночи


[Закрыть], Эльнармо.

Волк промолчал, разгоняя дыханием пепел, который начал появляться над углями. Дождавшись, когда люди уснут, он бесшумно поднялся и растворился в ночной темноте. Все звериные инстинкты говорили о том, что надо развернуться и бежать. Бежать так далеко, чтобы даже память про это место стерлась во время бега, но волк так давно не слышал звуки родной, пусть и в таком варианте, речи, что он просто не мог заставить себя уйти. С каждым вспомненным и произнесенным словом будто на место вставала часть мозаики, мозаики памяти Эльнармо, которую он сам сознательно разрушил и разбросал по сторонам, чтобы никогда не возвращаться к ней. Было страшно. Страшно не столько от того, что он не помнил кто он такой, сколько от того, что он не представлял от чего он сбежал тогда, много лет назад, из за чего перестал говорить и верить. Вдруг этого не стоило вспоминать. Побродив вокруг поляны пару часов, волк углубился в чащу, чтобы успеть поймать себе завтрак и вернуться до того, как проснется Заря.

Утром, когда уютно свернувшаяся под тонким, походным одеялом знахарка проснулась, прижимая к себе сына, волк дремал у остывшего за ночь костра рядом с тушкой по летнему откормленного зайца. На ее сонное приветствие он только приоткрыл один глаз и дернул ухом.

Подоткнув вокруг сладко сопящего сына одеяло, лекарка пошла умываться к ручью. Возвращаясь позже назад с влажными волосами и таща на листе лопуха землянику, найденную в близлежащем пригорке, она застала уже проснувшегося сына, деловито потрошащего ее ножом добычу волка и болтающего о тысяче мелочей так важных детям. То, что ему не отвечают, мальчика не смущало.

– А еще когда я вырасту, то возьму маму и поеду за дальние горы, туда где всегда лето. Я не люблю осень, идут дожди и нельзя гулять. И мама часто осенью болеет. Находится под дождем, по лужам по домам болящих и потом сама отвары глотает, а меня заставляет есть чеснок. Я не люблю чеснок. А ты? Ну, наверно тоже нет. Ты же волшебный. А ты будешь жаренное мясо?

Разделав тушку, мальчик явно привыкший к самостоятельности, отложил отдельно не годящиеся потроха и протянул зверю на перемазанной ладони печень и сердце зайца.

– На, это вкусно. Даже сырое.

– Le sana ma inie umhanya, – проворчал волк, похоже, что с прошлой ночи говорить ему было значительно легче. Теперь он не замирал вспоминая слова и их порядок, хотя из за его чуть рычащего произношения древние слова звучали очень странно. Потянувшись к ладони, он осторожно подцепил угощение и улегся обратно, – Na malos la urna. La apsa1212
  Ты думаешь я не знаю. В лесу нет печей. Готовить негде


[Закрыть], – повернув голову к знахарке, волк поднялся на лапы и деловито обследовал принесенное угощение, зарываясь носом в ягоды, – aiya1313
  Привет (это общее приветствие, поэтому может быть чем угодно, от «привет» до «эй»)


[Закрыть], Зааря, – проговорил он, подняв голову и посмотрев ей в глаза.

(* – Ты думаешь я не знаю. В лесу нет печей. Готовить негде (дословно: нет готовой еды).

– Привет (это общее приветствие), Заря.)

– Утро доброе, Лис. Mane arin1414
  Доброе утро


[Закрыть], Эльнармо. – поздоровалась женщина, придерживая лист с ягодами пока его обнюхивал волк. Когда он посмотрел ей в глаза она пытливо уставилась на него, отмечая и несвойственную зверям привычку не отводить взгляд, и светящийся там ум. – Narmo ve atan1515
  Волк как человек


[Закрыть], – попыталась сказать знахарка и пошла к костру пристраивая рядом с ним свою сладкую добычу.

– Лис иди, к ручью умойся и нарви прутиков для мяса.

Ребенок кивнул и убежал, прихватив с собой ненужные потроха. У мелких лесных зверьков сегодня нежданное угощение. Знахарка сходила к приметному дереву с чуть вывороченными корнями и принесла две деревянные чашки, еще один нож и деревянную коробочку с плотно пригнанной крышкой. Там оказались скрученные листья чая, уже старого, но еще годного.

– Lisse massa, piucca1616
  Сладкий хлеб, повидло


[Закрыть], – ткнула знахарка пальцем попеременно в остатки припасов, – suc sara1717
  Пить горькое


[Закрыть], – затруднилась она с названием для чая, – mane i apsa. Hrave… ммм… apsa?1818
  хорошее, и мясо. Мясо. Готовое?


[Закрыть]

Чужие слова с трудом ложились на язык и знахарка почему то смутилась. И своего незнания, и встрепанного вида, и самого этого смущения. Опустив взгляд, она стала заплетать еще влажные волосы в косу.

– Salpasarasalque1919
  слово можно перевести как чай. Оно состоят из пить маленькими глотками, горький и трава.


[Закрыть]? – переспросил волк, кивнув на коробочку и наклонил голову, обдумывая сказанные Зарей слова. «Волк, как человек». Это странное сравнение почему-то было каким-то неприятным на вкус и зверь неуютно вздрогнул, вздыбив шерсть на загривке, – Atan umea, Elnarmo la umea2020
  Люди злые. Эльнармо не злой.


[Закрыть]. Волк сам не сильно верил тому, что сказал. Память продолжала зиять пустотами и что скрывалось в этой пустоте было неизвестно.

– Да, – кивнула знахарка, – это salpasarasalque. Мне он нравится, – она стала подкладывать в разгорающийся костер веточки и пыталась переварить слова волка про людей. Наконец она ответила, – La ilquen umea. Alasaila atan umea. Ai caure mi ore atan umea. Заря и Лис la umea. Elnarmo unquale atan umea? Elnarmo resta?2121
  Не все злы. Глупые люди злы, когда страх в сердце люди злы, Заря и Лис не злы. Эльнармо страдал от злых людей? Эльнармо нужна помощь?


[Закрыть]

– Elnarmo larere man se, – негромко проговорил волк и снова уставился в костер, похоже огонь его чем-то привлекал. «Эльнармо не помнит себя» смогла понять знахарка и внезапно пожалев зверя протянула руку и погладила его по загривку. В следующий момент она отдернула руку и с удивлением посмотрела на волка. Что произошло дальше Эльнармо не ожидал. Его схватили обеими руками за шею, зарывшись пальцами в густой мех, а сама знахарка с полу заплетённой косой стоя на коленях уставилась на него, смотря куда то вглубь. Сомнения у нее исчезли. Внутри волка бродила заимствованная той зимней ночью сила Леса перемешанная с ее огнем.

– Tulresta hrive. Canta yalume laire?2222
  Помощь была зимой четыре весны назад?


[Закрыть] – уже зная ответ уточнила женщина отпуская руки и со странной смесью чувств садясь рядом прямо на землю.

– Ye. Tauno ar nare. Canta yalume hrive2323
  Да. Лес и огонь. Четыре зимы назад.


[Закрыть], – кивнул волк, поворачивая голову и рассматривая женщину. Он не знал как ее заклятье помогло ему, как оно вообще нашло его, но был благодарен ей за это. Что она думала и чувствовала сейчас, волк не понимал, слишком давно он последний раз испытывал что-то кроме чувства голода. Хотелось уйти, но почему-то казалось, что сделать это сейчас было нельзя. Это было как-то неправильно.

– Боги жестоки, – с непонятной тоской в голосе сказала женщина. Она просто молча смотрела сидя рядом на разгорающийся огонь, а когда со стороны ручья показался отмытый и довольный Лис размахивающий пучком острых прутиков, она встала и пошла в сторону деревьев. Почувствовав неудобство от сверлящего спину недоуменного взгляда, она пояснила.

– Maquetresta i Malos an atan. Tar melme, tar hwin, tar meldo. Iquista Malos tyaro. Atan hwin. Лис melme. Elnarmo meldo, – Заря замолчала, не зная как объяснить то, что онав чувствовала, – Maquet meldo. Tuvu… malo. Alasse. Ar nyere. Avatyara inye.2424
  Просила у Леса спасения для человека. Ради любви, жалости и кто… близок. Сила ушла тогда. Человек получил мало – жалость, Лис больше – любовь… а Эльнармо получил почти все. Просила за близкого сердцу. Получила… друга. Радость есть. И печаль… Прости меня.


[Закрыть]

– Lelya han inie2525
  Иди за мной


[Закрыть], – проговорил волк через несколько секунд и легко поднявшись обошел камни и потрусил в сторону леса. Обдумывать сказанное женщиной он собирался на ходу, да и ей самой ее мешало бы прогуляться и развеяться. Найдя одну из едва заметных звериных троп, волк медленно пошел по ней, изредка оглядываясь, чтобы убедиться, что люди пошли за ним и еще не потерялись. Заре была знакома эта часть леса, сюда не заглядывал никто. Даже самые смелые охотники не подходили близко к этой чаще. Старая Ворожея рассказывала, что именно здесь живет Хозяин Леса, но сама она его видела только издали, и ученице своей наказала самой в лес не соваться. На старых, покрытых густым мхом разлапистых елях виднелись следы когтей и клыков, будто то, что жил здесь, как-то отмечал границы. Чем глубже люди и волк заходили тем чаще виднелись отметины. Наконец волк остановился на краю небольшой поляны, по центру которой лежал большой камень. а на нем, как на лежанке, свесив лапы по сторонам, спал огромный бурый с краснотой медведь, – Aira morko. Inie Elnarmo. Зааря mernyare os inie. Iquista.2626
  Старый медведь. Это Эльнармо. Расскажи Заре обо мне. Пожалуйста. (Слово aira можно перевести по разному. все зависит от произношения. Это и «старый» как возраст и «медно-красный» как цвет.)


[Закрыть]

Лисенок отчаянно прижимался к матери пытаясь уговорить себя не бояться. Но в итоге спрятал лицо в ее юбке и застыл думая, что Хозяин Леса мог слышать его шалость ночью и обидится. Волк наверно его помощник. И теперь он все расскажет маме! Заря стояла прямо и смотрела на живую легенду их мест. Волк позвал с собой после ее слов… неужели он хочет ответа от Хозяина?

Медведь отозвался не сразу. Пару минут он просто лежал, наслаждаясь теплом камня и солнечными лучами, которые гладили его мех. Наконец поняв, что волк уходить не собирается, он потянулся и спустился с камня, подходя чуть ближе и рассматривая гостей. Медведь был крупнее самых больших зверей, которых раньше видела Заря, даже волк, который доставал ей головой до локтя казался рядом с этой темной тушей щенком. Вернувшись к камню, медведь сел и почесал спину, а затем, почти человеческим жестом, подозвал людей ближе к себе, указав на незаметные в густой траве пеньки, на которые можно сесть.

– Что ты хочешь услышать? – голос зверя был очень низким, глубоким и неторопливым.

Знахарка покрепче прижала к себе дрожащего сына и сделав пару шагов вперед, сглотнув ответила:

– Здрав будь, батюшка. Я… призвала силу четыре весны назад. Зимой. Просила за суженого. И за мою любовь, и за жалость. Сила на три части и поделилась. Не думала я что за троих прошу. И суженый… к тебе сейчас обратился с вопросом. Видимо не понял зачем его с человеком связало. А я… благодарна… Будет с кем перемолвится добрым словом. Растерялась я сначала. Пустоцветам как я выбирать не приходится.

Лисенок выглянул даже из юбки услышав такие слова. Суженый? Этот? Мальчишка открыл рот смотря попеременно на волка и медведя. Разговор не о шалости, вот и страх ушел. Ух какой большой! Интересно как! Только что это мама плачет?

По щекам знахарки текли непрошеные, редкие, злые слезы.

– Эльнармо. Не зверь. Но и не такой как я, и не такой как ты, – пробасил медведь с интересом рассматривая женщину и ее ребенка, которого он приметил только сейчас, – Пятнадцать зим назад он появился здесь. Попросил остаться и я разрешил ему это. Он забыл. Специально или случайно, кто он на самом деле.

Волк с интересом прислушивался к разговору, пытаясь понять отдельные слова по тону или выражению лиц. Поняв, что это бесполезно, он начал обходить камень по кругу. На нем, так же как и на камнях, к которым знахарка привела сына учиться, виднелись летящие эльфийские символы.

– И кто он? – удивившись собственному нахальству спросила женщина. – Я плохо его понимаю, но он мне не кажется опасным. И я не отказываюсь от Дара Леса, – добавила она чуть опасливо погодя.

– Tanale, Elenarmo?2727
  Покажешь ей, Эльнармо?


[Закрыть] – огромный зверь повернулся, ища взглядом волка, который похоже читал витиеватые надписи.

– Nauta?2828
  Надо?


[Закрыть] – Эленармо поднялся, упершись передними лапами в камень, чтобы разглядеть руны, на Хозяина он даже не повернулся.

– Se meringole2929
  Она должна знать правду.


[Закрыть], – кивнул медведь и опять повернулся к женщине, – Лес велик и могущественен. Он дарит и забирает, но…, – зверь задумался, пытаясь решить как сказать глупой женщине, которая стоит перед ним, что то, что произошло тогда в зимнем лесу не имело к Лесу никакого отношения, это были дела богов, которые поступили так, как хотели только они сами.

– Nin nique, aira morko3030
  Мне холодно, старый медведь (тут скорее обращение)


[Закрыть], – голос, раздавшийся откуда-то из за спины медведя был странным. Певучие интонации, какой-то едва слышный звон, древний язык в его исполнении звучал легко и непринужденно, добавляя какого-то волшебства в давно забытые слова. Медведь молча отодвинулся в сторону. В траве, держась рукой за теплый камень, сидел эльф. Грязный, с травой, застрявшей в длинных спутанных волосах, но действительно эльф. На его боку виднелся старый шрам от давно зажившей раны, которая наверняка чуть не стоила ему жизни. Подняв голову, он повернулся и чуть улыбнулся знахарке, рассматривая ее янтарем волчьих глаз. Было видно, что это движение для него так же непривычно, как и нахождение в этом месте в таком виде, – Aiya, Заря.

Лис остался стоять один, потому что его мать села на землю. Ну всякому удивлению есть предел. Так что первым отреагировал ребенок.

– Мама, дивный человечек! Мама же! – восхищенно восклицал он дергая женщину за потрепанную верхнюю рубаху. А Заря все смотрела не в силах оторваться на сказку. Страшную и добрую. Оборотень и эльф. Никто не рассказывал про оборотней хорошего. Никто ни слова не сказал злого про эльфов.

– Aiya, Эленармо. Эльфийский волк.

– Istaingole, quetla? – подумав, что женщина скорее всего не поймет его, он обвел рукой вокруг себя и коснулся пальцем губ, закрывая их, – Apsene inye. Taryasse nostale,3131
  Ты же никому не скажешь про тайну? Прости меня. Тяжело в таком виде.


[Закрыть] – чуть кивнув, он упал спиной в высокую траву, скрываясь от глаз людей, а через пару секунд, снова поднялся уже на четыре лапы. Встряхнувшись, он подошел к Заре и сел напротив нее. Губы женщины тронула улыбка. Она сосредоточилась и шикнув на сына, впавшего в полный восторг, ответила показывая на себя.

– Nare muilenya3232
  Огонь тоже тайна


[Закрыть], – заметив взгляд волка на сыне, она успокаивающе заметила, – Hina saila. quet la.3333
  Мальчик не скажет


[Закрыть]

– Autamar, aira morko3434
  Нам пора, Старый медведь.


[Закрыть], – проговорил волк, продолжая смотреть на Зарю, ей на мгновенье показалось, что он снова попытался улыбнуться.

– Tenn’ omentielvo, Elenarmo3535
  До встречи, Эльнармо


[Закрыть], – кивнул медведь, поднимаясь и забираясь обратно на камень, – Ступайте, – донесся до знахарки его голос, – он выведет вас обратно к селению, – вдруг он поднял голову и повернулся, встречаясь взглядом с женщиной, – Будь мудрой, Заря. И приводи ко мне Лиса, как подрастет, я научу его.

Ребенок и мать согнулись в поклонах на такой щедрый подарок. Лис молчал в кой веки, не до конца понимая какое счастье в лице такого учителя ему подвалило, но осознавая то, что его слова слышали. И не обиделись.

По дороге к камням и их пожиткам мальчик отпустил, наконец, ее руку и спросил.

– А мы будем искать мой камень, мам?

– Хозяин выбрал за тебя, – извиняющимся тоном ответила женщина. – Если это тебя утешит, малыш, то твой самый большой, это Tavaro – Дух Леса.

– Тот в центре? – задумчиво переспросил мальчик. – Он мне сразу понравился.

Он бросил взгляд на волка. – Скажи ему, чтобы приходил еще. Знаешь, у того оленя горло было разорвано.

– Скажу… Ты совсем взрослым стал, Лисенок.

Волк неслышной тенью скользил рядом, слова были сказаны, и добавлять было нечего. Он шел и думал, а не совершил ли он сейчас глупость. Волк не понимал практически ни слова из разговора Хозяина и знахарки, его познания в человеческом языке были не слишком обширными, но он улавливал эмоции. Горечь в начале разговора, облегчение и отголоски страха в конце. А сам он. Что он чувствовал? Облегчение от того, что открылся кому-то? Наверное, нет. Он отвык от своего изначального вида, и теперь ему было в нем неуютно. Страх? Нет. Эленармо не то, чтобы доверял этим людям, просто он знал, что они не расскажут никому о нем. Да и если расскажут, то его просто никто не найдет. Долгие и неторопливые размышления прервало возвращение на поляну к камням. Вещи, оставленные людьми, все так же лежали нетронутыми, разве что крошки растащили птицы.

Женщина все таки пристроила чуть заветрившееся мясо на горячие угли, а сама повела ребенка к центральному камню. Убрав с него напластования мха, она водила пальцем по буквам, что-то проговаривая и заставляя мальчика повторять. Затем она уколола ему палец острием булавки вытащенной из ворота и растерла получившуюся каплю крови о камень. Ничего не произошло видимого, но сам мальчик спустя минуту положил на гладкий каменный бок руку и заулыбался. Уходил он к костру прижимая к животу ладонь и прислушиваясь к себе. Знахарка тоже была довольна. Она светло улыбалась и выглядела счастливой и помолодевшей. Мясо они, разделив поровну, съели. Волк свою долю получил на листе лопуха, рядом ему поставили котелок с чаем.

– Спроси его, он придет к нам еще? – попросил мальчик. – Он наверно столько знает, хоть и говорить на нашем не может. Я его научу и узнаю много-много.

Заря только вздохнула. Ей казалось, что последнее, чего хочет волк это поговорить о прошлом.

– Лис rene arasse hrive. Hanta. Mernarmo cenyando. Ni mernarmo3636
  Лис помнит оленя зимой. Говорит благодарность. Хочет видеть волка еще. Заря тоже.


[Закрыть], – все же сказала она.

– Inye naara, – проговорил Эленармо, с благодарностью принимая угощение. Посидев еще немного, он поднялся на лапы и, подойдя ближе, ткнулся тяжелой головой в плечо, – Amaurea,3737
  – Я буду рядом. Утро (опять попытка переиначить имя.)


[Закрыть] – сделав несколько шагов назад, волк в два прыжка скрылся с поляны и исчез в лесу.

– Теперь я не буду бояться, когда ты пойдешь в лес одна, – практично заметил мальчик собирая вещи, когда мать пыталась пояснить ему что она поняла. Это было просто, слово «рядом» было единственным, помимо варианта ее имени, что она разобрала.

Возвращались они уже торопясь. Еда кончилась, и голод по дороге забивали собранными ягодами. Вернулись они домой, когда уже вовсю светила луна. Лис уснул еще в сенях, присев на лавку, чтобы разуться. Он прислонился к теплой, нагретой за день стене и в дом мать его заносила уже на руках. Махнув рукой на свои же правила, Заря уложив его в крохотной горнице, где раньше спала сама ученицей, легла спать тоже как была.

Утром был отлов ребенка и мытье. Лис визжал и вырывался, но блондинистые колтуны на макушке были отмыты и безжалостно расчесаны. Сама она, не успев привести себя в порядок, закрутилась в обыденных делах. Заметив дымок над ее домиком, притащился Марий и натужно опять скрипел внезапно севшим голосом о необходимости прийти к вере и спастись. Знахарка выпаривавшая в это время травы, смахнула с лица пот и оттянула ворот взмокшей и прилипшей к телу рубахи.

– Марий, не надоело тебе? У меня своя стезя, у тебя своя… Ты бы лучше поберег себя – вон голос как дрожит. Присядь, отдохни.

Она протянула к нему руку, на которую жрец уставился как на ядовитую гадину.

– Ведьма, – простонал он и как то рывком развернулся и пошел на выход. Знахарка только вздохнула. С каждым годом жрец становился все невыносимее. Но в этом селении он был все же единственный, кто за нее радел.

– Мама, чего ты его привечаешь? – недовольно спросил Лис, помогая перетирать сваренную траву в резко пахнущую кашицу. – Он только кричит на тебя или проповедь читает. Обзывает опять же. Я с ним никогда жить не буду. Я же не жрец никакой. Хозяин же сказал…

Знахарка с такой силой стукнула ступкой о стол, что та треснула.

– Чтоб забыл все что видел! Ты что, разума лишился сын, вслух трепать такое?

– Прости, прости мама! – сам понял свою промашку мальчишка и испуганно захлопал глазами полными слез. – Я ни словечка! Ни о ком!

Успокоившаяся знахарка выкинула испорченную ступку и, взяв пока обычную миску, немного ворчливо стала объяснять.

– А с Марием… когда подрастешь, сын, поймешь, что старый, верный враг, подчас лучше чем родственник. Марий меня любит по-своему. Я ему чужда, но только со мной он лишь человек, а не служитель бога. Если б я была мужчиной, мы бы даже подружились. А так, ему тяжело нести ношу.