Текст книги "Падение в небо"

Глава 10

Я попытался перевернуться на другой бок, но это у меня не получилось. Левая рука онемела от того, что на ней лежало что-то. Не открывая глаз, пытаюсь восстановить события вчерашнего вечера. Можно сказать, что вчерашний отдых удался на все сто.

Вначале мы просто пили и веселились с Керком и его знакомыми, а потом пришла она… Лейла… И для меня весь мир замкнулся на нее. Не знаю, то ли это алкоголь подействовал, то ли сказалось напряжение последнего времени, но я расслабился и поплыл, полностью растворившись в графине Эль Махаон.

Весь мир превратился для меня в один только зал бара, в котором блистала она. Много танцевали, еще больше пили, мне даже на секунду представилось, что я снова на Земле. Так сильно вчерашняя атмосфера напоминала обычный российский бар, где-нибудь в средней полосе, небольшом провинциальном городке.

Лейла легко находила контакт с окружающими и перезнакомила меня со всеми посетителями бара, а потом захватив с собой бутылочку вина мы сбежали на обзорную площадку, куда у нее, как начальника кадровой службы был свободный доступ. Это было что-то.

Мы стояли на металлической палубе, и от бездонной черноты космоса нас отделял только тонкий слой силового поля. Это было неповторимо!

На абсолютно черном небе, пылали яркие точки звезд, крупные, такие наверное можно увидеть только где-нибудь за полярным кругом, и все это шло как обрамление к ярко-голубому шару чистого неискаженного пламени, вылетавшим из этого шара языкам протуберанцев и темным пятном, кажущаяся неподвижной, газового гиганта, как раз проходившего по своей орбите между станцией и местной звездой.

Атмосфера зрелища была непередаваемой, эмоции шкалили. Возможно, что для Лейлы зрелище было привычно, но у меня был сплошной восторг. Столкновение тьмы и света в прямом смысле, и в то же время гармония сосуществования их как единого целого.

Ведь не будь тьма космоса такой бездонной, то и свет голубой звезды потерялся бы и не играл всеми красками.

В общем вечер закончился предсказуемо в каюте у Лейлы. У меня давно не было женщины, да и она похоже истосковалась по ласке. Мы любили друг друга нежно и ласково. Как в первый последний раз.

Не знаю почему сложилось такое впечатление, но казалось, что Лейла пытается выпить мгновения страсти до дна, и я полностью растворился в бурном потоке эмоций и чувств. Мы за ночь не сказали друг другу не слова, будто читая мысли угадывали желания.

Заснули, когда время перевалило далеко за полночь. И вот сейчас она лежала, прижав мою руку, а мне очень не хотелось нарушать этот момент и будить ее. Но сегодня начинается моя настоящая служба. Аккуратно вытянув свою руку, встал и, собрав свою одежду, как и ее разбросанную по полу, быстро оделся.

Посмотрев время на нейросети, понял, что, если еще немного задержусь, то опоздаю на службу в своей первый день. Уходить по-английски, как-то не хотелось, но и будить Лейлу не хотелось еще сильнее.

Во сне она была еще более привлекательной. Черты лица разгладились, на лице легкая улыбка, видимо, что-то снилось приятное, волосы разметались по подушке. Так захотелось остаться, но увы…

На цыпочках подойдя к кровати, осторожно прикоснулся своими губами к ее, и, поправив одеяло, соскользнувшее вниз и обнажившее восхитительное тело графини, направился к двери. Решив, что попозже напишу ей, очень бы не хотелось прерывать столь удачное знакомство так быстро.

Выйдя за дверь, попробовал связаться с Керком. На удивление, тот ответил сразу. Судя по его виду, чувствовал он себя неплохо, хотя вчера он уснул прямо за столиком. Попросив его приехать за мной, чтобы не успеть на службу, получил согласие и остался стоять дожидаясь.

* * *

Лейтенат Дик Унгар предавался меланхолии, сидя в канцелярии своего отряда разведки. Он давно был лейтенантом, еще при предыдущем императоре. Много раз ему пытались присвоить следующее звание, но он, выходец из старой аристократической семьи, каждый раз отказывался.

Когда-то давно, когда он с нынешним императором учился на одном курсе Военно-Космической Академии, по вине последнего погибла его сестра, с тех пор, уже почти пятьдесят лет, Дик ненавидел Ринса. Именно эта ненависть и толкнула молодого барона поддержать мятеж.

Именно его согласие и поддержка сподвигли принца на открытое вооруженное восстание. Да они проиграли. Немногие знали, в их числе Дик был, что мятеж потерпел поражение, потому что принц испугался. Очень сильно испугался.

Страх заставил его предать тех, кто поверил, тех – кто пошел за ним. А сам принц спокойно сейчас жил на столичной планете, под боком у дяди. Кровь не водица, не разбавишь.

Вот и еще один член императорской семьи стал кровным врагом барона. Все тридцать лет барон мечтал о том, что сможет выбраться и отомстить. Все эти годы ненависть вела его.

Он вылезал из такой ж…, и вытаскивал своих людей, которую и придумать невозможно. Но сейчас Дик понимал – это конец. От отряда разведки после попытки отбить систему, в которой появились архи, уцелело меньше половины. В основном рядового состава.

Из командиров отделений в живых только Керк. Остальные погибли или были на длительном восстановлении в капсулах. Пополнения нет, и не предвидится в ближайшее время.

А с метрополии спустили задачу пощипать арварцев. Старый опытный вояка понимал, что с таким составом планируемый рейд по захвату тыловой базы – билет в один конец.

Дик пожевал верхушку стилоса, привычка, схваченная от его давнего товарища, выходца с какой-то дикой планеты, похищенный работорговцами и затем освобожденный отрядом барона во время патрулирования.

После освобождения так и остался на их корабле. Дик взял его в свою группу и ни разу в дальнейшем не пожалел об этом. Не раз и не два Гриден, такой позывной был у друга, выручал его. Сгорел в мятеже, как и много тысяч других. Сам Дик был жив, лишь благодаря Гриденю.

Во время штурма станции мятежников имперскими войсками их отряд пытался пробиться через захваченные коридоры к доку, где стояли корабли. На одном из перекрестков тоннелей их отряд попал в плотный огневой мешок. Унгар, как сейчас, закрыв глаза, видел момент гибели боевого товарища.

Вот они залегли, пытаясь укрыться за корпусом уничтоженного штурмового дроида, по ним ведется плотный огонь тяжелой плазмой. Невозможно поднять голову.

Приходит понимание что все, дальше не пробиться, нужно назад. Но в этот момент по тактической связи от заслона, оставленного немного раньше в коридоре, приходит сообщение, что наблюдают подход группы противника.

Это конец, зажаты с двух сторон. Слава богу пока нет потерь, но еще немного и они все здесь лягут. Внезапно со стороны заслона раздались взрывы, а по связи только крик:

– Борги!

Даже сейчас барона передернуло от воспоминания страха, который обрушился на него в тот далекий момент.

«Борги» – тяжелые роботы в виде гигантского червя, вооруженные самонаводящимися гранатомётами и плазменной пушкой тяжелого класса, использовался обычно только на планетах, коридоры космических станций и кораблей для него были малы.

Но самым страшным было не тяжелое оружие, два манипулятора с молекулярными резаками, ими обычно распиливали препятствия, но Дик, как-то видел как этими же резаками распиливали на части людей при подавлении протестов. Картины расчленённых тел долго снились ему ночами.

И вот сейчас к ним приближалось именно оно. Не известно зачем имперцы притащили сюда эти машины, но останавливать их было нечем. Дик начал паниковать, выхода не было. В себя его привел хлопок бронированной перчаткой по плечу. К Дику подполз Гриден.

– Не отчаивайся командир, выход есть и из могилы, а два раза все равно не убьют.

С этими словами унтер-сержант грустно улыбнулся, и, вскочив, рванул в сторону засады. Лейтенант не успел ничего сделать.

Только наблюдать, как наплевав на, попадавшие в него, заряды Гриден выскочил на перекресток, и яркая вспышка взрыва плазменных мин на секунду погасила сенсоры на шлеме.

Звонок по нейросети вывел лейтенанта из воспоминаний. Этого абонента, Дик не мог проигнорировать в принципе, поэтому собравшись с мыслями, дал команду на соединение.

– Привет, Дики. Чего какой смурной? – Ларс, всегда точно определял настроение собеседника.

Это Дик запомнил еще со времен, когда проходил обучение в Академии. Тогда герцог фон Триер носил звание полного адмирала.

Это сейчас он в легионе сержантом, но в те далекие времена адмирал Триер уже был легендой. Командир личной гвардии предыдущего императора, он преподавал на кафедре разведки диверсионную подготовку, а лучшего рукопашника, наверное, в обозримой вселенной и не встречалось. Ну да, что и говорить, гвардия.

– Добрый день, господин герцог, – барон решил, выложить все свои опасения. – Вы же знаете, что из метрополии поступило распоряжение провести рейд в Арвар, хотя это даже не рейд, а полноценный удар по инфраструктуре.

Вот только нам выполнять задачу нечем. Нет ни кораблей, ни людей. Даже у меня в подразделении почти сорок процентов некомплекта по личному составу, про технику и говорить нечего, почти все дроиды уничтожены во время последней операции. Так, что как ни крути, а легиону конец.

Выполнять приказ форменное самоубийство, а невыполнение значит нас зачистят имперские войска. Выхода нет. Господин адмирал – это конец, нам уже не выкрутится.

Дик почувствовал, как собеседник напрягся, будто раздумывая, сообщить или не сообщить, что-то важное, но видимо все-таки решил довериться.

– Ты знаешь, Дики, такие выводы не только у тебя. Все аналитики в один голос твердят, что для нас приготовили участь этакого отвлекающего маневра, мы должны там все лечь. Что станет с теми, кто останется на станции после гибели боевого крыла, понятно и так. Либо арварцы в виде мести уничтожат базу, попутно обратив в рабство тех, кто выживет, либо зачистят имперцы. Выхода я не вижу. Но у меня тут появился курсант. Его подготовка впечатляет. Если бы он не был «диким» – я бы сказал, что это «ночной охотник» моей расы, только не полностью прошедший обучение псионике. Чтобы усилить твою группу я бы рекомендовал его тебе взять, – проговорил Ларс.

Барон задумался. Разжалованный адмирал никогда никого ему в группу не рекомендовал, а значит этот, кто-то действительно стоящий.

– И кто же это? – прямо задал он вопрос своему бывшему преподавателю.

– Виктер Бегуноф, – ответил Ларс. – Ты его должен знать, ведь именно твоя группа вытащила его от сполотов.

– Странно, он не показался мне сколько-нибудь серьезным бойцом, – лейтенант вспомнил, как «дикаря» Керк, еле стоящего на ногах, привел к боту. Тот был абсолютно беспомощен и ни оказывал даже признаков сопротивления. – Даже не уверен, что он вытянет службу в моем подразделении, – в голосе Угнара слышалось сомнение.

– А скажи мне, дорогой мой барон, ты много знаешь людей способных без оружия уложить рурха? – голос герцога стал очень вкрадчив.

Дик чувствовал подвох, но не мог понять к чему этот вопрос был задан. Он знал, что герцог единственный рурх, которого, когда-либо встречал. Вот только того, кто бы мог одолеть бывшего адмирала без оружия видеть не приходилось, мало того, что Ларс был отличным бойцом, так еще и довольно сильным псионом.

Лейтенант знал, что на всю базу Легиона всего три псиона, одним из них был он сам, второй начсклада Риго, ну а третьим как раз герцог. Поэтому барон с уверенностью ответил, что в пределах досягаемости таких существ просто нет.

– Вот тут, Дики, ты не прав, есть, и это именно твоя находка, поэтому распределю я его к тебе, присмотрись, обкатай, а там посмотрим! – с этими словами Ларс отключился.

А Дик устало откинувшись в кресле, подумал, что один человек решить не может. Но раз сам старый адмирал, герцог Ларс фон Триер рекомендовал присмотреться, значит стоит это сделать.

* * *

На службу мы с Керком все – таки опоздали. В момент, когда Керк, выжимая максимально возможную скорость из гравискутера, я узнал, как называется транспортное средство, на котором перемещался уже не в первый раз, лейтенант Унгар уже проводил занятие по физподготовке с личным составом.

Заметив нас, он приказал быстро экипироваться в штурмовую броню. Следую за сержантом, я попал в помещение, служившее оружейной комнатой.

Ну что сказать, наверное, во всех мирах, оружейки одинаковы. Тяжелая, явно бронированная дверь, перекрывающая вход. Вдоль стен шли ниши, в которых, собственно, и располагалось оружие.

Оказывается, за мной уже была закреплена ячейка, и в ней находилась экипировка, вдобавок к тому, что я получал на складе. Штурмовая броня напоминала… наверное танк, только антропоморфной формы, со встроенными плазменными пушками.

Модель «ШтурмПК», о них я знал только в теории, в Учебном центре такой брони не было, или просто мне ее не выдавали для тренировок.

Быстро впрыгнув в скафандр, а «Штурм» был полноценным скафандром, позволяющим находится в открытом космосе в течении двух суток, затем нужно было менять энергоячейки и картриджи системы жизнеобеспечения, мы с Керком двинулись обратно.

– Готовься, Вик! – связался со мной по нейросети сержант. – Сейчас командир будет нас мучить до полусмерти.

Я равнодушно пожал плечами, видеосвязь позволяла обходиться без слов. Если бы я только знал, что лейтенант, имеет извращенное представление о наказаниях для опоздавших, то я бы заранее попросил заморозить меня обратно.

Никогда, ни до, ни после этого я так не уставал. Двадцать кругов вокруг полигона, один круг примерно километр, с отключенными усилителями мышц … Я думал, что умру.

Тащить на себе почти сто килограмм, притом поначалу мы бежали, где-то на десятом круге пошли пешком, а на семнадцатом уже ползли, кое-как подтягивая тело вперед по ходу движения.

С горем пополам, но мы доползли последний круг уже на последнем издыхании. Из брони нас доставали бойцы, до этого тренировавшиеся под руководством командира, потому что сами мы этого сделать просто не могли.

Пользоваться медкапсулами для восстановления Дик запретил, поэтому по кубрикам нас развозил Рик, подрывник отряда. Кое как сам добрался до дверей до кровати и повалившись на нее, тут же уснул, сил не хватило даже написать Лейле.

* * *

Учебка …-й бригады ВВ, рота снайперов. 1999 г.

– Рота подъем!

Уже третий месяц каждое утро для Виктора Бегунова начиналось именно так. В апреле он был призван в вооруженные силы, учитывая, что у него был первый разряд по стрельбе, его отправили выполнять долг в снайперскую роту бригады особого назначения внутренних войск, дислоцировавшуюся на берегах Волго-Донского канала в небольшом городке, который Витя видел только из кузова «Камаза», возившего их на полигон во время полевых выходов.

Все передвижения по казарме были только бегом, ходить было нельзя. Быстро подорвавшись и впрыгнув в сланцы, Виктор метнулся в умывальник. Нужно успеть раньше остальных, иначе придется ждать своей очереди очень долго, а так как построение на зарядку через двадцать минут, то можно, не успев управиться с делами, попасть в наряд.

Слава богу, он оказался одним из первых в умывалке, быстро приведя себя в порядок Витя также бегом рванул обратно к своей кровати одеваться. Сегодня он успел вовремя, и поэтому в наряд не попал. Зарядка – это традиционно пятикилометровая пробежка и разминочный комплекс в спортгородке.

Сегодня, почему-то пробежку и разминку сократили. Быстро вернув роту в казарму, капитан Клочков, таким же быстрым темпом отдал распоряжение всем одеться по форме четыре и идти с сержантами на завтрак.

В девять часов утра уже стоя на построении бригады для развода, они узнали причину утренней спешки. На границе Дагестана и Чечни начались провокации с применением оружия, в связи с этим бригаду перебрасывали под К… в течении трех дней бригада должна была сформировать сводную группу сил и выдвинуться на Кавказ.

Эти три дня запомнились Виктору бесконечной суматохой, все куда-то торопились, пытались получить вещевое довольствие, казалось по всей части царит хаос. Но к утру… июля все было готово.

На торжественном построении командир бригады произнес напутственную речь, и прямо с плаца сводный отряд бригады в составе трех батальонов выдвинулся в сторону Волгограда для погрузки на эшелоны.

* * *

Мне снилось, как в первый раз я ехал на войну, наверно больше никогда в жизни я так не беспокоился за свою судьбу, как в ту первую командировку. Это была первая моя война, но далеко не последняя.

Но со временем война превратилась в обычную работу. Из сна меня вырвало резким звуком тревоги, раздавшейся из динамика прямо над изголовьем кровати. Открыв глаза, но даже не успев вскочить, я был сброшен сильнейшим ударом с кровати.

Кое-как утвердившись на четвереньках, пол, почему-то накренился подо мной градусов на двадцать, попытался встать и в этот момент по нейросети пришел вызов. Звонил Керк, естественно, я сразу же ответил.

– Привет, Вик. Жив? Ну да жив. Иначе бы не ответил. В общем, быстро хватай вещи, я сейчас за тобой заскочу, нам срочно нужно быть в секторе. Дик уже там, – Керк говорил быстро и почему-то взволновано.

– Что случилось? – я понимал, происходит нестандартная ситуация.

Иначе сержант бы не волновался, но сразу же начал одевать комбинезон и достал снайперку подаренную Риго. Оружия лишним не бывает, как и патронов. Эту истину я за десятилетия службы вызубрил наизусть.

– Архи, рейдовая группа. По дороге объясню остальное, – в голосе Керка проступили нотки паники.

Что-то и меня начало немного потряхивать от избытка адреналина в крови.

Я только-только успел собраться, как от двери раздался сигнал. Подхватив кофр с винтовкой, быстро выскочил из кубрика и запрыгнул на скутер.

Сержант с места врубил форсаж и коридоры станции промелькнули перед глазами одной сплошной пеленой, как не врезались ни в один из поворотов непонятно. Видимо рано умирать.

В расположении отряда, Дик уже собирал людей, даже на первый взгляд, было меньше половины личного состава.

– Быстро экипируйтесь в броню и на плац, буду формировать группы и ставить задачи, – лейтенант сходу отправил нас с сержантом в оружейку.

В темпе вальса, влез в свой «ШурмПК». Тут же рванул обратно. Как раз успел к началу общего построения, не все успели прибыть, но командир решил начинать, судя по всему, времени на ожидание нет.

– Внимательно слушаем и запоминаем. Станция атакована рейдовой группой архов в составе трех линкоров и одного десантного транспорта. Они внезапно вышли из прыжка в непосредственной близости к базе и сразу открыли огонь. Силами противокосмической обороны удалось из стационарных тунельников подбить два линкора. Но оставшийся линкор и транспорт успели приблизиться и протаранить станцию в районе доков, так что ни истребители, ни какая другая малая авиация вылететь не смогла. На момент, когда прекратилась связь с командным центром, космопехота из дежурного подразделения вела бой в окрестностях почти полностью разрушенных доков. Они с трудом, но удерживали позиции в прилегающих транспортных коридорах. Десять минут назад вся связь на станции, кроме прямой по нейросети исчезла. Молчит командный центр, молчат десантники, молчит технический отдел. Что в торговом секторе неизвестно. Доков у базы больше нет. В связи с этим. Приказываю. Первое разбиться на штурмовые тройки. Керк, возьмешь с собой новичка Рика. ВЫ с Риком парни опытные, поэтому если, что справитесь и вдвоем. Остальные разбиваются по штатному расписанию, – он сделал небольшую паузу. – Второе – нужно провести разведку всех критически важных секторов базы, связь через тактические комплексы скафов!

Лейтенат ставил задачи, а меня почему-то покоробило от того, что меня он сразу же списал со счетов. Да я понимаю, новичок, действительно не силен в реалиях космических боев, но вот так сразу записывать меня в потери. Не хорошо это. Умирать не собираюсь.

Я наконец-то встретил новую любовь спустя десятилетия после гибели жены. При воспоминании о Лейле, на сердце пробежал холодок. Появился страх, за нее, все-таки, даже видавшие разное разведчики, были явно обескуражены и взволнованы. Надеюсь, что с моей графиней все в порядке.

Но это мы выясним после боя, если выживем. Как и обычно, перед серьезной операцией, пока старшие групп получали задания у командиров, я ввел себя в состояние медитативного спокойствия.

Разум прояснился, эмоции приглушились. Я был готов. Никогда не гасил эмоции полностью, в бою без интуиции и чувства боя не победить. Любую машину можно просчитать. Поэтому мои чувства крутились на заднем фоне сознания, помогая выработке адреналина, но в то же время не мешая думать.

Тем временем лейтенант Унгар закончил инструктаж, наш старший группы, сержант Керк, кстати, надо бы поинтересоваться его фамилией на досуге махнул нам с Риком, тот самый подрывник, который вез нас вчера домой, чтобы мы выдвигались вслед за ним.

Я ожидал, что до доков мы будем добираться на гравиплатформах или скутерах, но нет. Пошли пешим. Впереди Рик, я в середине, и сержант замыкающим.

– Значит так парни, наша задача пройти по техническим тоннелям и выйти на уровень выше дока, где расположена эскадрилья истребителей, идем тихо, в бой не вступаем, наша задача только разведать обстановку и по возможности заминировать направления возможных ударов. По связи не болтаем, без необходимости. Вик, мой позывной Рэд, у Рика – Динки. Ты будешь…

– Бег! – перебил я сержанта. – Мой позывной – Бег.

– Хорошо, Бег так Бег, – через небольшую паузу ответил сержант. – Все режим радиомолчания.

За разговором мы дошли до двери, находящейся в небольшом тупичке, теперь нам предстояло войти в технические коммуникации.

– Динки, вперед! – приказ по связи.

И Рик первым исчез в темноте технического тоннеля.

– Бег, пошел! – в моем ухе раздался приказ, и я выдвинулся вслед за Риком.

Мы оказались в узком коридоре, освещенном лишь сполохами красного цвета тревожной сигнализации.

Вдоль стен проходили какие-то кабели и трубы, потолка не было видно. Только темнота. Пришлось задействовать прибор ночного видения, встроенный в шлем скафандра.

Метрах в двадцати виднелась фигура нашего подрывника, очерченного контуром. Визор подсвечивал фигуры. В данный момент силуэт виднелся, как контур зеленого цвета, если бы впереди был противник, то он бы светился красным.

В принципе, световая сигнализация от земной не отличалась. Зеленый – свой, красный – чужой. Пройдя немного вслед за Динки, обернулся назад. Рэд как раз шагнул вслед за нами и перекрыл выход.

Плохо было то, что из-за отсутствия связи с искинами базы у нас не было карты уровней, приходилось довольствоваться тем, что на основании показаний встроенных сенсоров строил искин тактического комплекса скафа. Так с разрывом метров в двадцать мы и двинулись на ощупь вперед по коридору.

Минут через тринадцать неспешного продвижения, идущий впереди Динки, резко остановился и поднял руку. Я замер на месте, перевел винтовку в режим штурмовой, и остался стоять, ожидая развязки и пояснений причины остановки.

Постояв немного, Динки махнул рукой на выдвижение и вновь двинулся вперед, внимательно осматривая стены в поисках чего-то. Я не понимая, что же он ищет, попытался связаться, но в эфире был лишь белый шум, понятно, работают глушилки.

Ненавижу ходить в середине группы, не можешь толком контролировать ситуации, хотя на карте в углу экрана и высвечивалась карта только с нашими отметками, но на душе было неспокойно.

Вот Динки остановился, повернулся к стене, нажал на что-то и исчез в открывшемся проходе. Я ускорился, во время рейда нельзя терять напарника из вида, на всякий случай кинул взгляд назад, Рэд сократил дистанцию, приблизившись ко мне, но все так же держал направление с тыла. Увидев, что я обернулся, он кивнул, как бы успокаивая.

Дойдя до места, где останавливался Динки, понял причину его поисков. Прямо по курсу метрах в тридцати тоннель превращался в мешанину из обломков конструкций и оборванных проводов. Что-то очень мощное рвануло неподалеку. Да, дальше нам по этому пути явно не пройти.

Вот и проход. Я шагнул вперед и оказался в небольшой коморке, в которой располагались непонятного назначения щиты, наподобие тех, в которых располагают электрооборудование на земле.

Рик сидел в углу помещения на корточках, и колдовал над каким-то прибором, стоящем на полу перед ним. Увидев меня, он показал жестами, чтобы я освободил вход. Сдвинувшись в сторону, пропустил входящего Керка. Тот, зайдя, сразу закрыл за собой панель, перекрывающую выход, через который мы сюда попали.

Не о таком я мечтал, оказаться запертым в ограниченном помещении, где нам втроем, довольно сложно разместиться. Но, как говорили в спецназе, выхода нет только из могилы, да и о некоторые умудряются откапываться. Был реальный случай в моей жизни, на одном из выходов, наша группа попала под удар НУРсов с американского вертолета.

Мы укрылись в скалах, поэтому погибших не было, только несколько человек словили осколки, а один человек просто потерялся, вроде далеко мы друг от друга не отходили, но Злыдень, позывной потерявшегося, как сквозь землю провалился, на тщательные поиски времени не было, на хвосте у нас висел отряд «бородачей», мы рванули дальше к расположению наших.

Злыдня мы уже похоронили, решив, что по возможности вернемся в тот район и хотя бы тело заберем, но он вышел к заставе через двое суток после нас и рассказал, что взрыв ракеты с «вертушки», вызвал небольшую песчаную осыпь, которая его и завалила, а камень прилетевший по голове вырубил сознание.

Очнувшись через какое-то время, он понял, что не может пошевелиться, да и дышать лишь потому, что, когда падал, головой залетел под нависшую скалу, там был воздуха.

Как и чем, он откапывался, история умалчивает, но сам факт того, что он вылез из-под песчаного обвала, превратил Злыдня в ходячую легенду, ну и заодно сменил ему позывной на Зомби.

Так что, безвыходной ситуации не бывает. Тем временем, Рик закончил колдовать над своим аппаратом и открыл забрало скафандра. Его примеру последовал сержант, который знаками показал мне сделать тоже самое.

– Значит ситуация следующая, – начал Динки. – Я просветил тоннель сканером, дальше в скафах мы не пройдем, можно попробовать подняться наверх, и обойти по стенам, но судя по всему здесь взорвалось, что-то около трехсот килограмм гексана, так что в надежности конструкционных элементов не уверен, могут и обрушиться под нашим весом. Предлагаю вернуться назад и поискать другой путь.

Керк внимательно выслушав Рика, о чем-то задумался. В подсобке повисла тишина.

Я не обладал информацией об устройстве станции, кстати, нужно будет при случае ликвидировать данный пробел, разведчик должен знать и уметь все, предложить по этой причине ничего не мог.

Пауза затягивалась, а моя интуиция начала тревожно шевелиться, предчувствуя опасность. С каждой минутой атмосфера становилась напряжённой, пауза затягивалась.

Внезапно пол под нами подпрыгнул, загудели стены от ударной волны, рвануло явно что-то мощное, звука слышно не было, но в закрытом помещении и учитывая, что половина станции разгерметизирована, его и не должно было быть.

Керк с Риком сильно напряглись, удар шел с той стороны, откуда мы появились.

А вот моя интуиция внезапно успокоилась, значит непосредственной опасности нет. Неопределённость напрягала, поэтому я откинулся на стену и, прикрыв глаза, попробовал уйти в режим мерцания разума.

На Земле такой прием использовался, чтобы сбить прицел снайперов. Известно, что хороший снайпер может стрелять просто на промелькнувшую мысль противника, поэтому в последние годы перед самым увольнением, мне пришлось пройти обучение, по особому способу мыслительной деятельности.

Суть заключалась в том, чтобы отстранится и ни о чем не думать и в то же время мыслить, но смотреть на мысли как бы со стороны. Получалось, что все, о чем думаешь, прокручивалось как на аудио кассете, а сознание молчало, вот и исчезал человек на ровном месте.

Этот прием действовал и в толпе. Если войти в режим мерцания, то ты для всех просто исчезал. Но сейчас, чтобы не возникло лишних вопросов, я просто решил структурировать свои мысли.

Первое – мы не можем идти вперед. Второе – Керк медлит с возвращением, а, значит, есть весомые причины. Отсюда вывод, мы в заднице.

По моему мнению, нужно пробовать идти вперед, задачу нам никто не отменял, выполнить нужно по любому. Плохо, что об общей ситуации неизвестно вообще ничего. При мысли о возвращении интуиция вновь подала сигнал опасности, ну значит буду убеждать командира на варианте продвижения вперед.

Придя к этому выводу, я вернулся в обычный режим функционирования разума. Керк по-прежнему молчал, хотя активная мыслительная деятельность на лице его отчетливо была видна.

Связь отсутствовала даже по нейросети, хорошо глушит кто-то.

Увидев, что я смотрю на него, сержант спросил:

– Вик, ты что-то можешь предложить?

– Не хватает данных об обстановке, не знаю, что творится снаружи! – ответил я.

– Снаружи? – Керк задумался. – Короче парни мы в огромной преогромной жопе. Перед тем, как погасла вообще вся связь лейтенант скинул пакет по обстановке на станции. Все хуже, чем может быть. Архи все таки прошли десантников у доков, там выживших просто нет, пользуясь тем что им противостояли только турели внутренней обороны, архи вышли в центральные коридоры, учитывая их превосходство в живой силе, да и так боевые особи физически сильнее обычных людей, то они быстро захватили все ключевые точки. Дик отозвал все группы, он собрал все уцелевшие боеспособные подразделения и занял оборону в секторе гражданского персонала. Там же сейчас пункт сбора, подходят все, кто вообще уцелел. Риго открыл свои закрома. Оружие выдается даже немногочисленным здесь детям. Связи с командной рубкой на момент, когда лейтенант скинул мне пакет уже не было. В общем до жилых секторов мы добраться не сможем. Архи контролирую все коридоры, в том числе и технические. Да и подорвал я коридор за спиной. Путь у нас отрезан в обоих направлениях. Без брони мы ничего не сможем противопоставить паукам. А в броне просто не пролезем среди изломанных конструкций. Вот такая обстановка снаружи, Вик. Нам конец! – закончил рассказ сержант. – Если есть у кого идеи говорите.

Рик заметно побледнел, я видел, что он на пороге паники, да и сержант был весьма напряжен. А вот это странно.

Ну да ситуация непростая, но для нас пока не критическая, они ребята опытные, а тут на лицо очень сильный испуг. Нужно будет наблюдать. А сейчас расспрошу-ка я, что вообще такое эти архи. Уж очень сильно их боятся, закаленные в боях и стычках солдаты.

– Господин сержант, а что вообще представляют из себя архи. Краткий курс столкновений и внешний вид мне в учебке пришлось изучить. Но вот тактику и структуру боевых подразделений я не изучал. Не просветишь? – спросил я.