Текст книги "Граф Суворов. Книга 6"

Глава 6

– Третий пост центру! Корабли на горизонте! Направление север-северо-восток, – раздался встревоженный голос дежурного на второй день вынужденного простоя.

– Принято, третий пост. Расстояние оценить можете? Класс кораблей? – уточнил я и тут же переключился на управляющий канал. – Краснов, что у тебя? Взлететь можем?

– Только если хочешь поджарить нас вместе со всем вывешенным оборудованием! – немедля прокричал встревоженный инженер. – У нас вся техническая команда под днищем и половина турбин не работает.

– Принято. Третий пост, что с кораблями? – спросил я на бегу. Если мы не можем взлететь, значит, надо встречать противника за границами порта, но, если это капитальные корабли, фрегаты или крейсера, мы их даже отвлечь не сможем. Оставалась надежда, что летят не по нашу душу, но кого я обманываю?

– Четыре маневровых гондолы на первом, два ряда маршевых. На втором и третьем тоже, – ответил спустя несколько секунд дозорный. – Похоже, четыре катера и один корвет. Расстояние около десяти километров и быстро сокращается. Идут со скоростью выше двухсот.

– Ясно. Всем постам внимание. На горизонте противник, взлететь мы не можем, так что будем отбиваться на земле. Штурмовые команды – надеть доспехи и подняться на крышу дока. Артиллерийские башни верхней полусферы, занять боевые посты, – скомандовал я, добравшись до каюты, где меня уже ждал подаренный Багратионом доспех, осталось только заскочить в оружейную.

– Предлагаю закрыть шлюз и забаррикадироваться внутри. Створки достаточно толстые, выдержат почти любые снаряды до стопятидесятого калибра, – вышел на связь Краснов, когда я уже сбросил китель и, облачившись в противоосколочный костюм оператора шагоходов, забрался в доспех.

– Так мы не сможем отстреливаться, – заметил Пётр, уже добравшийся до башни основного калибра и инициировавший прицельную сетку. – А капитан достаточно силён, чтобы выдержать любые снаряды.

– Да, но только в шлюзе мы вообще не сможем маневрировать. Мы будто приглашаем сбросить нам на головы бомбы, – горячо проговорил Краснов. – Надо закрываться, так будет хоть какая-то защита.

– Я категорически против, – повторил Жеглов, и я бы с ним согласился, но в этот момент вмешался Строгонов.

– Согласен с Красновым. Мы должны немедля задраить люк и убрать все посты, – сказал Василий, причём в голосе его я услышал нотки азарта. – Антенну мы демонтировали, так что вряд ли враг знает о нашем составе и вооружении. А раз так, исполним небольшую военную хитрость. Пираты, скорее всего, уверены, что перед ними будут такие же олухи, как охрана порта, так не будем их разубеждать раньше времени.

– Звучит неплохо, но лишний раз рисковать людьми я не стану, – подумав, решил я. – Посты, достать дымовые гранаты, я буду через полторы минуты. Краснов, бери техников и изображай ополчение. Ангелина, Таран, Строгонов – на вас их защита. При первой же опасности – пусть разбегаются и прячутся в доке. Всё понятно?

– Исполним, – ответил за всех Василий, и я взбежал по лестнице, перепрыгивая через две ступени. Крыша сухого дока едва успела закрыться, как на неё обрушились первые снаряды. Били издали, не пристреливаясь, и приходилось отдать должное – такой точности я от противника не ожидал. А вот по поводу всего остального был готов.

Стоило первым снарядам с грохотом взорваться, как в места попаданий тут же полетели дымовые гранаты. Чёрные непроглядные столбы тут же поднялись в небо, и с каждым следующим взрывом их становилось всё больше. Вот только попадать по крыше дока я больше не позволил, прикрыв её щитом.

Конечно, на такую гигантскую площадь силы у меня не хватило, да и остановить стомиллиметровый снаряд конструктом без усилителя я пока не мог, лишь отклонить, но этого и не требовалось. Чёрная армия стреляла осколочно-фугасными, предназначенными для уничтожения лёгких укреплений и живой силы, так что они просто детонировали, разрушая мой щит и взрываясь в воздухе, а в следующее мгновение я ставил новый.

Соратники тоже не теряли зря время. Кроме кое-как построившихся техников, они сумели подогнать единственный танк, и стоило пиратам, взорвав его, обратить на ополчение внимание, как «бойцы» разбежались, грамотно держась вдоль стен, на обратных углах обстрела. Минута – и со стороны док стал выглядеть как чадящие развалины. Да ещё и с трусливыми защитниками.

– Ты смотри, купились! – не веря, проговорил Таран, когда корвет и пара катеров сопровождения сменили курс и ушли в сторону дворца эмира, а два оставшихся кораблика начали снижаться в нашу сторону.

– Сидим тихо. Не спугните придурков, – приказал я, и штурмовая команда, занявшая позицию у дверей шлюза, кажется, даже дышать прекратила.

– Начали высаживаться. Двадцать… сорок… шестьдесят! Какие-то у них странные катера, – осторожно заметил Василий. – Больше на большие десантные шлюпы похожи.

– Как подойдут ближе – бейте. Я обойду с тыла и отрежу их от кораблей, – сказал я и, пригибаясь, отбежал к противоположному краю дока. Не дожидаясь, пока начнётся потасовка, я спрыгнул вниз, в последний момент поймав себя прессом, и аккуратно выглянул за угол.

Чёрный флот не зря называли чёрным. Вначале я даже подумал, что все противники одеты в доспехи камуфляжного коричневого цвета, но потом сообразил, что это просто здоровенные негры. Кто голый, с пулемётом в руках, кто в лёгком пехотном доспехе, надетом прямо на майку. Но у каждого на шее висела целая гирлянда амулетов и оберегов, и чёрт бы меня побрал, если я не видел камни резонанса.

– Они все дарники. Пёс его знает, какой силы, но на всякий случай будьте аккуратны, – сказал я, рывком уходя к кораблям противника. Приходилось держаться за грудами сваленных в кучи деталей, мусора и остовов давно почивших судёнышек. Кажется, я даже пару настоящих лодок заметил, но сейчас было не до того, чтобы интересоваться историей.

– Контакт! Нас заметили! – рявкнул Таран после первого глухого выстрела, и автоматные очереди мгновенно слились в один сплошной стрекот. Несколько секунд бравые пираты поливали огнём дверной проём, но когда несколько из них рухнуло на бетонное покрытие, до остальных наконец дошло, что происходит что-то не то.

Надо отдать должное, излишним героизмом никто из них не страдал. Тут же посыпались на землю, я заметил появившиеся над полем боя щиты и даже успел удивиться их плотности, когда вслед за автоматами и пулемётами не заговорили тяжёлые противотанковые ружья.

Двадцатимиллиметровые ручные пушки загрохотали, легко перекрывая звук остальных выстрелов. Снаряды выбивали из бетона глубокие ямки, разрывая незащищённые тела на куски. Некоторые пираты пытались защититься, выставляя перед собой оружие, но бронебойные снаряды прошивали такую преграду словно лист картона.

Прикрывая друг друга щитами и сменяясь после каждой перегрузки конструктов, штурмовой отряд суворовцев шёл вперёд. Автоматные пули зависали в воздухе, застревая в конструктах, гранаты взрывались в нескольких метрах, не причиняя никакого вреда слаженным звеньям, и только редкие выстрелы таких же ружей заставляли остановиться, чтобы перезарядить щиты. Всё шло отлично. Даже слишком хорошо.

Чувство опасности накатило горячей волной, но шло оно не от распластанных по земле пиратов, пытающихся отползти к своим кораблям, а от самих катеров, достаточно больших для этого класса судов. Несмотря на то что вооружения на них было меньше, чем на ботах-канонерках, кроме курсовой пушки, я заметил стандартное орудие ПСО, и одно из них начало раскручиваться!

– Воздух! Щиты на максимум! Рассредоточиться! – крикнул я, рывком приближаясь на расстояние удара. Скорострельная автоматическая пушка выплюнула столб огня, и грохочущая очередь, в которой были неразличимы отдельные выстрелы, вспорола воздух. Кто-то вскрикнул, но уже в следующее мгновение я оказался в области досягаемости и ударил прессом по дулу, не жалея сил.

Блок из пяти стволов свернуло на сторону, в башне что-то взорвалось, и из неё во все стороны полетели искры, а затем поднялся огненный столб, сопровождающийся беспрерывными хлопками. Похоже, в этой конструкции боеприпасы хранились прямо в башне, без всякой защиты, что привело к детонации комплекта.

– Все живы? – спросил я, вскинув на плечо малышку и взяв на прицел башню второго катера.

– Да, один контуженный, – с нервным смехом ответил Таран. – Надо будет потом провести беседу на тему, что значит рассредоточиться.

– Значит, проведёшь, – ответил я, подходя к люку выжившего судна. – Эй, чучумба! Открывай по-хорошему!

Вряд ли находящиеся на борту судна понимали русскую речь, но увесистые удары стальным кулаком по-другому интерпретировать было невозможно. Равно как и десяток стволов, смотрящих в щель перископа капитанской рубки. Прошло около минуты, и я уже подумывал вырезать дверцу, но она распахнулась, и наружу вывалило ещё десять негритят разного возраста.

– Добить выживших? – серьёзно спросил Таран.

– Зачем? Собрать камни, согнать в кучу, тяжело раненых в орден, остальных подлатаем сами, – ответил я. – Раз уж они декларируют, что помогают всем страждущим, пусть доказывают это на практике.

– Принято, – ответил Таран, и в этот момент первый катер взорвался, окутавшись огненным шаром. Осколки обшивки ударили по бойцам и строящимся пленным. Но если резонансные доспехи они лишь поцарапали, то вот раненых после ударной волны почти не осталось, и ведь чувство опасности мне ничего не подсказало… вероятно, потому, что непосредственно мне и моим близким ничего не угрожало.

– Твою же ж мать, – выругался бурят, глядя на человеческие останки. – Отвернулись! Не хватало ещё, чтобы вас в броне вырвало!

– Придётся как следует прибраться, – мрачно проговорил я. Пленных было жаль, но их гибель стала не нашей виной, а скорее особенностью конструкции катера противника. И сейчас, чтобы отвлечься, я рассматривал судно. Корабль по своим размерам не уступал корвету, но, в отличие от нашего «Безотказного», сгинувшего в огне «Гнева», имел всего два типа вооружения и странный зализанный силуэт, который в других обстоятельствах можно было бы назвать аэродинамическим.

Конечно, ни одно из воздушных судов не выглядело как кирпич. Скорее как вытянутый овал с заострёнными краями. Ведь, как известно, идеальная форма – шар, особенно когда тебе нужно засунуть множество вооружения и взрывоопасных боеприпасов в ограниченное пространство вместе с людьми. Да и наклонные бронеплиты при встречном артиллерийском огне должны выдерживать больше, чем прямые борта.

Но здесь… такое чувство, что кривые были выполнены рукой неопытного художника, принёсшего в угоду функциональности все остальные параметры и понятия не имеющего о таких вещах, как сопротивление и воздушные потоки. Будто передо мной стояла кривая копия. Размер гондол и несуразные шасси говорили об этом же.

– Извращение какое, – проговорил Строгонов, вставший рядом. – Подорвём или попытаемся продать?

– Есть у меня идейка получше. Но в духе твоих предложений, – усмехнулся я, поднимаясь на борт. Конечно, без подлянок со стороны пиратов обойтись просто не могло. И вскоре я напоролся на засаду, которую вычислил ещё за несколько метров от дверей, за которыми они засели. Их ауры просто сияли гневом и отчаяньем.

Этих придурков, засевших с однозарядными гранатомётами, мне даже убивать не пришлось, они все сделали сами. Я лишь прижал их прессом, чтобы не дёргались, но у кого-то из пиратов сдали нервы, и он зажал спусковой крючок. Видимо, никто не говорил ему, что сделает струя реактивного гранатомёта в замкнутом пространстве. Снаряд тоже рванул, но оказался не бронебойным, а осколочно-фугасным, добив тех, кто недостаточно прожарился секундой раньше.

– Откуда у них такая любовь к взрывчатке? – поморщился я, переступая тела.

– Им приходится сражаться в основном с такими же, как они, голодранцами, – ответил Строгонов. – А против рассеянной группы, пренебрегающей тяжёлой защитой, лучше ничего не придумать. Да и зенитку, если в борт попасть, можно уничтожить. Хотя, если подумать, и резонансный доспех тоже…

– Ясно. В общем, хорошо против всех, кроме тяжело-бронированных и имеющих в своём арсенале щиты резонанса, – закончил я за него мысль. – Всё же не по уму они корабль строили. Слишком широкие коридоры, слишком большие каюты. А вооружения кот наплакал, будто это не военное судно, а переделанная прогулочная яхта.

– Проект яхты. Строили-то они его явно сами, судя по качеству сварки, торчащим болтам и прочему, – сказал Василий. – А изначально вполне могли использовать английские или даже наши чертежи для гражданских судов, только переделать под себя. Так в чём была идея?

– Сейчас доберёмся до капитанской рубки и скажу, – проговорил я, аккуратно накрыв очередную подлянку, гранату с растяжкой, щитом. Глухо хлопнуло, но конструкт остановил все осколки, не нанеся нам никаких повреждений. Но стоило зайти на мостик, как чувство опасности из легко-ноющего превратилось в обжигающий жар опасности.

– Не подходи ближе, не знаю, в чём тут дело, но, похоже, они заминировали консоли управления, – предупредил я, остановив Василия на пороге. – Краснов, у тебя есть кто-нибудь, кто разбирается во взрывчатке?

– Лучше меня? Нет, – тут же с гордостью ответил Максим. – Что-то нужно взорвать? Катер?

– Нет, нужно наоборот, разминировать и желательно так, чтобы ничего не рвануло, – с усмешкой сказал я. – Хочу поднять эту птичку в воздух, но что-то мне подсказывает, что все панели и штурвалы заминированы.

– Хорошо, скоро подойду, – ответил Краснов.

Максим и в самом деле добрался до нас всего спустя пару минут. Я за это время успел убрать самые очевидные ловушки, вроде спрятанной под капитанское кресло противопехотной мины. Но тут ребята вообще не заморачивались, просто засунули её под подушку.

– Ух… – проговорил Краснов, только начав обследование. – В принципе, ничего страшного, хотя постарались они на совесть. И даже не от нас, а от других пиратов, судя по тому, как взрывчатка основательно заварена прямо в приборы. Разминировать можно, но по-хорошему на это нужно часа два-три, не меньше.

– Слишком долго, – поморщившись, ответил я. – А что, если разблокировать только один источник питания и штурвал пилота? А остальные приборы просто замкнуть, как при экстренном управлении?

– Может получиться. Да! Можно попробовать! – воодушевившись, проговорил Краснов. – Вот только… зачем? Мы же его в таком состоянии ни продать, ни себе оставить не сможем, толку нам от бомбы замедленного действия?

– А он нам надолго и не нужен, – усмехнулся я. – Главное, чтобы моих сил хватило поднять эту птичку в воздух. Тут даже скорость полёта не особенно важна. Хотя пара советов бы мне пригодилась.

– Господин, вы задумали какую-то безумную глупость? – спросил Василий, который к такому официальному обращению прибегал лишь в самых крайних случаях.

– Всё нормально. Я выберусь, – отмахнулся я, собираясь с мыслями. – Найдите тело капитана судна, попробуем использовать его камень в качестве ключа.

– Как? А, ну да, семейные тайны, ты же… – удивлённо проговорил Краснов, но тут же получил подзатыльник от стоящего неподалёку Строгонова. – Ай! Ты чего творишь?

– За языком следи, – напомнил Василий. – Я всё сделаю, господин.

Через пять минут основные системы были разблокированы. Постарались как Максим, сумевший обезвредить бомбу, перекрывающую рулевое управление, так и я с камнем капитана, благодаря которому удалось снять блокировку с командных панелей. Ещё пять минут ушло на то, чтобы настроить параметры взлёта.

– Николай, держись в нашей тени, вы выхлопе двигателей, – приказал Погоняйло, занявший кресло первого пилота. Сегодня он впервые за долгое время был вынужден надеть резонансный костюм и явно чувствовал себя не слишком уверенно, но я не готов был рисковать своим лучшим пилотом.

– Понял вас, шлюп в воздухе, ждём дальнейших приказов, – донёсся из динамиков уверенный голос Николая.

– Ну, начнём, помолясь, – проговорил Погоняйло, плавно добавляя мощности двигателям. Катер задрожал, казалось, ещё секунда, и он развалиться прямо на стартовой площадке, но в какой-то момент гул стал стихать, и мы оторвались от бетона. Судно медленно поднялось до двухсот метров и затем повернулось в сторону дворца паши, где развернулась настоящая битва.

Даже отсюда было видно, как трассеры корректируют огонь артиллерии и ПВО, как юлят столкнувшиеся в воздухе катера, и как неповоротливый, в несколько раз больше нормального размера, корвет поливает всё внизу сплошными потоками снарядов и пламени. Дворец ещё держался, но с каждой секундой сопротивление защитников становилось всё меньше. И хотя катера сумели разменяться один к одному, главный вражеский корабль, двухсотметровое судно, всё ещё оставался в воздухе.

– Готовность номер один, – гаркнул я. – Перевожу управление на себя.

– Отдал, – тут же ответил Погоняйло, выдернув свой камень из панели управления. – Надеюсь, вы знаете, что делаете, господин. Удачи вам.

– Я тоже… я тоже, – пробормотал я, стараясь не дёргать рукоять управления. Сейчас было крайне важно не выдать в себе противника. Иначе эту посудину, и без того едва держащуюся в воздухе, просто разрубят снарядами на куски. – Давай, кляча, ещё немного, и ты будешь свободна.

– Держись рядом с эвакуационным люком! – услышал я приказ капдва, но обращался он не ко мне, а к своему помощнику Николаю, пилотирующему штурмовой шлюп. – С богом…

С этими словами он выпрыгнул наружу, и я было забеспокоился, но тут же услышал голос Тарана.

– Поймал. Отходим. Капитан, ваш выход! – крикнул бурят. И я, усмехнувшись, вдавил рычаг газа до максимума. Корвет противника находился прямо по курсу, в рубку ворвался недовольный голос на неизвестном мне языке, но если в первую секунду он был властно-напыщенным, то через мгновение в нём появились панические нотки. А я, зажав кнопку огня курсовыми пушками, выскочил из кресла.

Рывок, и меня несёт по коридору к эвакуационному люку. Бежать две секунды, я замерял, но конструкт прессом выдавливает меня из узкого коридора словно поршнем, и я лечу дальше, едва не пропустив нужный поворот. Ещё рывок, где-то на носу корабля раздаются взрывы, но я уже в середине, поворот, ещё рывок, и я наконец свободен. Вокруг только небо, взрывы и осколки снарядов. А ещё очереди орудий ПВО, ПСО и ошалелых защитников, не понимающих, что происходит.

Выскочив наружу, я ещё раз сформировал конструкт, отбрасывая себя как можно дальше от мчащегося на погибель корабля. Корвет пиратов попытался уйти с линии атаки, разом вырубив маршевые двигатели, он развернул гондолы вверх и все маневровые ударили струями голубого пламени, но драгоценные секунды были потеряны.

Катер, бывшее гражданское судно с навешенной на него бронёй и плохо смонтированным оружием, на полной скорости врезался в двухсотметровую тушу корвета, перерубая его почти напополам. Вспыхнули и погасли задние маршевые двигатели, заставив судно развернуться в воздухе, а после превратившиеся в бесформенные куски металла суда рухнули на землю.

– Ловлю! – крикнул Николай, и, сверкнув выхлопами, штурмовой шлюз вырулил прямо под меня. Подтянувшись к судну рывком, я уцепился за поручень, и в то же мгновение пришлось закрывать шлюп щитом. Внизу громыхнуло, и столб огня и дыма поднялся в воздух.

– Идём на посадку, и старайтесь не попадать в прицел защитников, – усмехнувшись, сказал я, глядя на дело рук своих. Рвануло, и рвануло знатно!

Глава 7

– Щиты ставь! – скомандовал Таран, стоило нам приземлиться. Первое штурмовое звено ощетинилось стволами и в следующую секунду по нам ударили выстрелы какого-то ошалелого мужичка в сером халате. На его счастье, я оказался рядом, и оружие просто вырвало у него из рук под воздействием пресса.

Единственное, чего я не учёл, – ремень, на котором оружие крепилось. Мужика дёрнуло вслед за автоматом, да так, что подбросило в воздух, и он, перекувырнувшись вверх ногами, приземлился в паре метров. Автомат погнулся и был безнадёжно испорчен, но мужик вроде дышал.

– Не жилец, – заметил Таран. – Обе тапочки слетели.

– Бог с ним, в следующий раз будет думать, в кого стрелять, – отмахнулся я. – Погоняйло, отходите к кораблю, пусть временно приостанавливают работу и готовятся к срочному вылету, а мы тут пока пошалим.

– Понял, берегите себя, – ответил Погоняйло, и шлюп с рёвом взмыл в небо, оставляя за собой лишь белый след взбитого турбинами воздуха.

– Куда дальше, капитан? – поинтересовался бурят, когда шум боя сдвинулся куда-то в сторону дворца.

– Пойдём пообщаемся с местным пашой. А то мы уже два дня в городе, а визит вежливости всё никак не нанесём, – решил я, глядя на скрытые от остальных ауры, бегущие сквозь дым. Удивительное дело, но, кажется, множество пиратов умудрились пережить крушение корвета, который до сих пор сотрясался от взрывов.

– Понял, – кивнул Таран. – Делай как я! Звёздочка пошла! И раз.

Не зря нас учили на полигоне бегать и ходить в ногу. Тут вопрос не в красоте или показухе, а в том, что длина ног и скорость ходьбы у всех людей разная. А в команде вы должны прикрывать товарищей. Ну и резонансный доспех, конечно, в помощь, всё же он регулировался под владельца и почти уравнивал всех в росте.

Не прошли мы и пяти метров, как группа выживших охранников открыла по нам огонь из автоматического оружия. Где-то в глубине тут же дёрнулся червячок паники, говорящий, что нужно прижаться к земле, втиснуться в какую-нибудь преграду и замереть. Но обучение избавило от инстинкта, и я лишь поставил в нужном направлении щит.

– Может, их тоже… того? – спросил Таран, кивнув в сторону защитников. – Чтоб знали, на кого бочку катят?

– Зачем? – пожал я плечами и обрушил на охранников пресс. Несколько секунд они держались, а потом их припечатало к асфальту, да так, что раздался смачный чавкающий звук. После чего послышались крики и стоны, а я тяжело вздохнул.

– Ну да… так тоже можно, – ответил Таран. – Да ты не переживай, командир, отдохни. Видно же, что привык бороться с серьёзными противниками, вот и не можешь силу рассчитать. А люди – существа хрупкие. Особенно те, которые без доспехов.

– Ну да, привычка, – пробормотал я нахмурившись. Всего несколько минут назад я, пусть и напрягшись, но тащил на себе все двигательные установки катера-переростка, весом в несколько десятков тонн, и сейчас такая сила явно была избыточной. Оставался только логичный вопрос, а что делать-то?

После сражения с персидским принцем я остро ощутил разницу между силой и мастерством. Все мои конструкты разбивались либо о его клинок, либо об объёмные умения противника. Одни ядра чего стоили. Да и диски, в корне отличавшиеся от моих, с лёгкостью разрубали вековые деревья и дробили скалы.

Сила, конечно, тоже решает, теми же подзатыльниками-прессами я сумел сделать то, чего другие могли бы добиться лишь усложнёнными конструктами, но это не значит, что я могу себе позволить остановиться на достигнутом. Ведь, по сути, я сейчас застрял на уровне девятого-восьмого ранга. Хотя по пиковому объёму вложенной энергии вряд ли уступал хоть кому-нибудь в империи. И позволил мне это делать «Шах», болтающийся у меня на шее.

– Контакт! – выкрикнул один из бойцов, привлекая внимание.

Я так погрузился в собственные мысли, что совершенно перестал отслеживать окружающую ситуацию. Впрочем, чувство опасности молчало, словно обожравшийся кот, задремавший на солнышке. Ну а чего бояться, если пятёрка верных людей спокойно удерживала щиты, в которые без толку палили выскочившие нам наперерез бандиты.

– Враги? – усмехнулся я, и в следующую секунду очередной пресс превратил хорошо вооружённую группу пиратов в стонущих инвалидов, распластанных по земле. Я, внимательно следивший за своей силой, понял, что мне даже десятой доли не приходится использовать, чтобы обрушить подобный конструкт.

– Ну да, эти чёрные, а охранники коричневые. И одёжка разная. Главное, в процессе не перепутать, – сказал Таран, забрасывая в центр вражеской группы гранату. – Может, прямо во дворец пойдём? А то, что мы всё у домов трёмся?

– Хм… а почему нет? Идём! – решил я, наблюдая за бросившимся наперерез группе пиратов охранником. – Берите на себя стражников и старайтесь не убивать.

Больше я с врагами не церемонился. Сгоревший автомобиль чуть подбросило и унесло в дымовую завесу, за которой нас ждала засада. Выскочившие из-за остова танка чёрный самоубийца с диким криком улетел обратно к горящему кораблю. Пять минут, пока мы шли по белоснежной дорожке из мрамора, сейчас заляпанной кровью и следами копоти, я отбрасывал врагов с помощью пресса.

А вот группе Тарана приходилось несладко. Чем ближе к дворцу мы подходили, тем больше среди декоративных растений и гигантских ваз-клумб появлялось охранников. Бежали они со стороны города и казарм, но от этого легче не становилось, ведь их количество всё прибывало, а вот пираты постепенно кончились.

Нет, не все, конечно. Где-то перед нами шёл передовой отряд, смявший оборонительные ряды гвардии паши. Десант из элиты, иначе я не знаю, как они могли сотворить то, что происходило по сторонам. А тут виднелись не только разрушенные укрепления и подбитая тяжёлая техника, но и машины со следами, явно оставшимися после применения конструктов.

Вон того гвардейца в золотых доспехах, ноги которого валяются в пяти метрах дальше, явно разрубили серпом. А вон то кровавое пятно – последствия применения пресса, и далеко не самого слабого, даже череп вдавило в мрамор вместе с каской. Есть все шансы на то, что противник сильный, а значит, и мне найдётся применение.

Усмехнувшись, я начал больше обращать внимание по сторонам и в процессе откидывания нерадивых охранников и устранения нападавших на нас пиратов невольно залюбовался дворцовой территорией. Меньше чем в сотне километров отсюда – сплошная пустыня, на много дней пути, а здесь бьют фонтаны и растут причудливые растения. Сколько в эту красоту угрохано денег и сил? Притом что буквально на соседней улице люди попрошайничают?

Переход от радостного созерцания к мрачному осознанию действительности был так внезапен, что следующего противника, выскочившего поперёк дороги в каком-то старом резонансном доспехе с толстыми внешними трубками сервоприводов, я просто сплющил. Не принял мрамор ног басурмана, а потому вошли они в его же задницу по самое колено. А голова в плечи по макушку.

– О, колобок, – усмехнулся Таран, после чего получившееся нечто я пнул прессом в сторону.

– Идём быстрее, а то, чувствую, терпения у меня надолго не хватит, – сказал я.

– Ну, тогда побежали, – отозвался бурят. – Раз-два, раз-два.

– Э – нет. Я быстро хочу, – усмехнулся я. – Поставили щиты пред собой. Встали в ряд. Ровнее! И полетели!

Впервые я использовал рывок не только на себе, но и на товарищах, и надо сказать, получилось не то, что я ожидал. Ну, хоть поймал у земли всех, и то хорошо. Пресс на входе и пресс на выходе. Разная масса, разный наклон корпуса, да и стояли несмотря на мои слова, всё равно не на идеальной прямой, силы приложил разные.

– Не-не-не, можно мы сами?! – взмолился Таран, которого буквально кувырком в воздух отправило. – Мы сможем, правда, ребята?

– Да! Точно сможем! – вразнобой заговорили бойцы, которых я прикрыл с четырёх сторон щитами. Противники никуда не девались, несмотря на то что мы преодолели за один раз полсотни метров.

– Ладно, сами так сами, – вздохнул я. – Значит, снизу вверх, под нужным углом. Для надёжности можно на пресс ногу поставить, чтобы его прочувствовать.

– Ногу поставить? – переспросил бурят.

– Ну да, создаёшь, ставишь, потом разгоняешь, – уточнил я. – Что не так?

– Эм, ну я даже не знаю как сказать. Но у меня он сразу создаётся с нужной скоростью, и маленькую я обычно сделать не могу, – ответил Таран, заставив меня нахмуриться. Может, дело в том, что я этот пресс освоил первым конструктом и с тех пор приучил себя использовать его в самых разных формах и размерах. Даже вместо щита его применял, было дело.

– А, ладно, – отмахнулся я, когда очередной охранник вскинул принесённый гранатомёт на плечо. – Сейчас не время и не место разбираться с такими вопросами. На тренировке всё рассмотрим. Побежали.

– Вот это по-нашему. Раз-два, раз-два. Раз-два-три-четыре, – обрадованно начал отсчитывать Таран, поддерживая темп. Надо сказать, что у нас за спиной скопилась уже достаточно большая толпа из местной милиции, охраны и прочих блюстителей закона, некоторые из них всё ещё не оставили попытки выстрелить нам в спину, но в основном они просто бежали за нами с мрачными лицами.

В результате ко дворцу мы добрались во главе разномастной толпы и успели к шапочному разбору наград за первое место среди опоздавших. Вот где развернулась настоящая схватка: трёхметровые стальные ворота в руку толщиной валялись выбитые внутрь. Мрамор со стен оббили, и стал виден плотный бронебетон, выдержавший не одну сотню попаданий как конструктов, так и снарядов. А во внутреннем дворе до сих пор гремела битва.

– А ну, всем лежать, гниды! – рявкнул Таран, обрушив пресс на бросившегося к нам охранника. На крик повернулось ещё несколько человек, и в этот момент я увидел свою будущую цель.

Чёрный доспех с намалёванным усмехающимся белым черепом и закреплённым на плече флагштоком. Дерущийся с десятком гвардейцев в золочёных резонансных доспехах, этот боец использовал двуручный проводящий клинок, лезвие которого сияло энергией резонанса и выходило на добрых полметра. Но главное – носясь по двору, он подпрыгивал, легко меняя направление в воздухе.

– Этот кузнечик мой! – крикнул я, ткнув в попрыгунчика пальцем и обрушив на него ладонь Шивы. Противника снесло в сторону, словно муху, сбитую газетой, но в следующее мгновение он развернулся прямо в воздухе и завис, высматривая того, кто решился на атаку.

– Эй, мудло черножопое! Я здесь! – помахав рукой, выкрикнул я и, не дожидаясь реакции, прыгнул, подбросив себя прессом. Надо отдать должное, враг сориентировался мгновенно. Тоже что-то крикнул, вряд ли более дружественное и приветливое, чем у меня, и, наклонившись, понёсся в мою сторону.

Проводящие клинки столкнулись в воздухе, взаимно рассеявшись, и на меня обрушилась почти полутораметровая полоска стали, выбив искры из кортика. Рывок! Меня толкнуло на противника, не успевшего сориентироваться. Пресс, ладонь Шивы, пробойник! Соперника отбросило к земле, но у самой поверхности он вырулил.

Пресс врезался в мраморную плиту, расколов её напополам. А враг умудрился каким-то чудом избежать столкновения, сделав пируэт, словно в танце, и уйдя на метр в сторону. При этом он постоянно находился в воздухе, и тут одно из двух, либо я не умею пользоваться прессом, а я умею, либо он держится не за счёт конструктов.