Текст книги "На краю Бытия. Книга первая"

Глава 3: Право на жизнь

Уже в который раз за июль, над ночной тайгой, собирались грозовые тучи. Немилостивый ветер гнал их кучевой полог, словно пастух огромное стадо черно – серых, непослушных овец.

То тут, то там вздувшееся брюхо набрякших от скопившейся влаги облаков, освещали вспышки электрических разрядов и спящие сосны сотрясали раскаты грома, заставляя их дрожать каждой иголкой своего естества.

По лесной чаще, продираясь сквозь бурелом и колючие кусты шиповника, на пределе своих возможностей, бежал запыхавшийся человек в легкой, спортивной одежде.

Он опасно скользил дорогими, фирменными кроссовками на травяной поверхности, периодически нелепо заваливаясь то на один, то на другой бок.

Время от времени Сергей делал короткую остановку, чтобы со всхлипом набрать в горящую грудь новую порцию холодного, ночного воздуха, но нарастающий позади него шум и гвалт вынуждал Велесова снова и снова бросаться вперед, не разбирая дороги.

В очередной раз, обессилено опершись о широкий ствол сосны для короткой передышки, Сергей казался полностью истощенным, но какофония звуков приближающейся погони, заставила его чертыхнуться, растереть злые слезы изодранным рукавом по грязному, потному, иссеченному царапинами лицу, и с легким хрипом продолжить свой бег за жизнь.

За его спиной, между стволов густого сосняка, то тут, то там мелькали фонари, вырывая из темноты разнообразные растения, похожие во мраке июльской ночи на диковинных, инопланетных животных.

В разгоряченный рокот мужских голосов то и дело вмешивался хриплый, надрывный лай нескольких собак рвущих натянутые до предела поводки из рук своих хозяев.

Разъяренные, гортанные выкрики, разрывая ночной покой, вторили раскатам грома и были полны ядовитой злобы смешанной с азартом охотника. Преследователи изрыгали отборную брань, проламывая кусты шиповника, словно огромные, несущиеся на полном ходу, ревущие бронетранспортеры.

Все это действо скорее напоминало охоту на диковинного зверя, чем на погоню в привычном понимании этого слова. Преследователей забавляла беспомощность жертвы, и они всячески старались растягивать удовольствие, искренне веря в свою удалую безнаказанность.

Оглушительный хлопок выстрела и ружейная пуля свистнула над головой Сергея, всколыхнув мокрые от пота, взъерошенные волосы, с хлюпаньем врезавшись в ближайший ствол. Дерево глухо ухнуло, принимая в себя патрон.

Убедившись, что Сергей все еще жив, вслед полетел разъяренный окрик бегущего во главе преследователей, Рината:

– Стой, сука мусорская, мы тебя достанем! Уроем, суку! Игнат, обходи его справа. Да придержи собак, рано еще спускать. Пусть измучается перед смертью! Стреляй, пацаны, стреляй! Здесь никто не услышит, отвечаю, мотай суку!

Вняв призыву вожака, раздалось еще несколько безрезультатных выстрелов, но пули ушли далеко в сторону, взрыв с мокрым чавканьем траву в стороне от бегущего Сергея.

«Интересно, почему они так долго не могут со мной покончить? Забавы ради? Решили поразвлечься перед расправой?» Велесов тяжело сплюнул вязкую, горькую слюну себе под ноги попав на одну из разорванных штанин.

Сердце тяжело, не в ритм, несколько раз с болью ухнуло в груди, работая на пределе возможностей. Чересчур много времени он проводил в душном офисе в последнее время, напрочь позабыв о спасительных для организма пробежках.

«Я, конечно, понимаю, что предатель в глазах Рината, но чтобы столько ненависти в мою сторону! Лучше бы прикончили сразу и дело с концом!»

Разумом Велесов прекрасно понимал, что долго этот бег продолжаться не может. Рано или поздно преследовавшей его банде просто надоест палить по интересной мишени.

В какой-то момент погони, они просто отпустят псов, которые нагонят его в течение нескольких минут, удобно распластав на грязной траве под напором мощных, рвущих плоть пастей, для приближающихся хозяев.

Мощнейший инстинкт самосохранения претил паническим мыслям взять верх, толкая тело в очередной овраг, чтобы избежать шальной пули снова и снова заставляя преодолевать возникающие препятствия.

«Ничего-ничего, русские не сдаются. Мне бы реченьку хоть какую-то найти, тогда бы у меня был призрачный шанс уйти. Надя говорила, что она захоронена здесь недалеко, стоит лишь отойти на пару километров вдоль реки от последней улицы дачного кооператива. Значит, стоит только потерпеть, и прибрежная полоса попадется под ноги сама собой. Главное, не терять надежды и быть аккуратным»

Едва эта мысль пронеслась в голове бегущего Сергея, как он, как назло, споткнулся об узловатый, сосновый корень и кубарем покатился под откос небольшого холма, при этом несколько раз больно приложившись головой о вылезшие из-под земли камни и коряги.

Фактически эта неловкость и спасла его: переворачиваясь через голову Велесов мельком увидел, как двое преследователей уже вскинули ружья, намереваясь уничтожить жертву и записать на свой счет очередной, человеческий трофей.

Неожиданное исчезновение из зоны видимости бегущей жертвы, заставило преследователей Сергея замешкаться на непродолжительное время и остановиться для его поиска на вершине холма.

Они разгоряченно обсуждали, куда двигаться дальше, находясь от затаившегося в траве беглеца всего лишь в нескольких десятках шагов.

Слышались отрывистые, матершинные команды собакам и гортанные переговоры группы людей, среди которых отдельно ото всех, как лидер прайда, стоял раскрасневшийся Ринат, шмыгающий сломанным носом.

Сколько их? Сергею было доподлинно неизвестно, но он предполагал, что с вожаком его преследуют никак не меньше пяти человек. Выглянуть и пересчитать их более точно он опасался, да и не считал нужным, растягивая краткое время неожиданного отдыха.

Прямо перед лицом, между двух травинок, большой лесной паук раскинул симметричную сеть паутины, в которой слабо трепыхались, и пытались вырваться несколько запеленованных насекомых.

Невольно сравнив себя с одним из этих маленьких созданий, Сергей раздосадовано перевел взгляд на пустое, исцарапанное правое запястье: «Эх, были бы у меня с собой часы времени! Надо же было их снять перед выходом, идиот!» уже несколько раз за время ночного рандеву проклял себя Сергей, «ведь стоило только крутануть регулятор несколько раз и они бы потеряли меня из виду на несколько часов»

С тихим шелестом, напоминающим осеннюю суету опадающей листвы под порывом холодного ветра, из-под земли, прямо перед ним возникла полупрозрачная женщина в изодранном, горелом сарафане источая легкий запах гнили и горелой плоти.

Нынешний образ Нади не шел ни в какое сравнение с тем воплощением, в котором она явилась в его квартиру впервые, несколько часов назад. Тогда она выглядела намного более обезображенной смертью и насилием, чем сейчас.

Велесов отметил про себя, что чем больше он привыкал к ее неожиданным появлениям в зоне видимости, тем миловиднее становился призрак, возвращаясь к знакомым, прижизненным чертам лица и тела, в которых все еще угадывалась та юная особа, в которую он был так беззаветно влюблен.

На данный момент, перед запыхавшимся Сергеем, парила молодая, полупрозрачная женщина с огромной, бесцветной косой до ягодиц. Пухлые губы, округлые щеки и густые брови над широко распахнутыми глазами делали ее похожей на образ красавицы русской старины.

Изодранный, потрепанный, широкий сарафан только добавлял сходство с героиней детской сказки, попавшей в передрягу, из которой ее может вытащить только пришедший за ней, молодой богатырь.

Велесов прекрасно понимал, что ему было очень далеко до образа былинного витязя. Тем не менее, он нашел в себе духу откликнуться на призрачный призыв.

Не испытывая и тени страха, но с великой грустью и состраданием Сергей взглянул в некогда насыщенные голубизной глаза Панфиловой, вновь и вновь вспоминая ее сбивчивый рассказ в квартире.

Ринат соврал. Он не просто убил заложницу случайным выстрелом в пьяном угаре, нет, перед этим он отлично позабавился с ней в компании своих выродков друзей, абсолютно потеряв самоконтроль под парами дешевого пойла.

Все это она поведала ему, досконально восстановив ход событий, начиная с момента похищения, вплоть до того момента, когда ее обожжённые, обезображенные останки скинули в журчащую перекатами таежную реку под дружный гогот группы пьяных убийц и насильников.

Панфилова подробно рассказала Сергею расположение необходимых улик. Всей накопленной информации хватило бы, чтобы оперативна группа, выехавшая на место, без труда обнаружила следы недавнего преступления. Но здесь свою роль сыграло время и то, что за ним следили. В этом Сергей убедился, осторожно выглянув из зашторенного окна.

Он обнаружил у своего подъезда большой, красный седан, который раньше никто из соседей не парковал. Приглушенная музыка, доносящаяся далекими басами из затонированного салона, еще больше убелила его в том, что Ринат все-таки выставил необходимое наблюдение за ним.

Полиция попросту бы не успела. Да и судя по всему, местные органы МВД содержали в своих рядах множество элементов, с радостью выдающих информацию противнику. Необходимо было действовать самому, что он и сделал, выломав дверь, идущую в подвал, прямо из подъезда жилого дома.

Он искренне считал себя умнее бандитов, за что и поплатился – его выход был замечен второй машиной наблюдения, и когда такси высадило Сергея рядом с серыми заборами полузаброшенных дач, его уже ждали всем составом, затаившись в доме, заранее определив направление движения.

При первой встрече Сергея с призраком Надежды, ему потребовалось все его самообладание, чтобы не закричать от ужаса.

Насыщенный энергией страха образ привидения отражал все отвратительные черты смертных метаморфоз, произошедших с телом за последнее время.

Нижняя челюсть отсутствовала на почерневшем, осунувшемся лице, черты которого исказились до неузнаваемости. Волос не было совершенно, лишь слизкая, черная шапка гари в районе лба и лишь глаза, как блеклое отражение чистой души сохраняли остатки голубизны и ясности, как и при жизни.

Неподготовленный Сергей был настолько шокирован при появлении призрака в квартире, что словно маленький мальчик, не в силах совладать с волной накатившего ужаса, инстинктивно упал на пол и забился в дальний угол комнаты, затравленно разглядывая обезображенный образ женщины.

Сдерживаемое мычание – единственное, что вырывалось из его плотно сжатого рта.

Теперь ему было до ужаса стыдно за проявление подобной слабости. Внутренне Сергей поклялся, что отныне, что бы ни случилось, и кто бы ни предстал перед ним, он не посмеет повторить подобное поведение вновь, чего бы это ни стоило его самообладанию.

И вот спустя пару часов, обещание данное себе проходило лютую проверку на прочность, не позволяя Велесову орать в голос, теша преследователей и призывая несуществующую помощь.

Между тем Надя, как старая знакомая, парила перед ним над ковром пахучих таежных трав, беспрепятственно пропуская сквозь свое астральное тело ветви колючих кустов:

– Потерпи, Сергей, до реки осталось недалеко, – негромко проговорило привидение, словно опасаясь, что ее еще может кто-то услышать, помимо запыхавшегося Велесова, пребывающего в сумеречной зоне сознания:

– Сейчас соберись с силами, вставай и продолжай движение в том направлении, куда повернуто мое лицо, – строго, как-то по-учительски вела она торопливый разговор, – Ты здесь не отлежишься. Они тебя найдут. Я вижу, как собаки натянули поводки и скалятся, рвутся в нашем направлении! Животные чувствуют меня лучше, чем живого человека, я привлекаю их внимание. Поспеши продолжить бег. Ну! Или ты хочешь составить мне компанию на дне реки?

– Тебе легко говорить, – тяжко ответил медленно приходящий в себя Сергей, – ты уже мертва, уж простите за бестактность! Я же совершенно вымотан, кажется, еще несколько минут подобного рандеву, и мои внутренние органы откажут сами по себе.

– Я не заставляла тебя немедленно кидаться на поиски! – на фоне свинцовых туч, в темноте яростно блеснули холодные, голубые глаза, – ты прекрасно знал, что Ринат хитер. Что за тобой будут следить. За каждым твоим шагом. Они ждали тебя у подъезда и ждали бы тебя до утра. Выдержки его людям не занимать Герой! Хорошо, хоть уговорила тебя позвонить мужу!

– Да, и он тут же чуть не послал меня куда подальше! Я даже не ведаю, адекватно ли он принял сообщение, что я знаю, где находиться труп его жены! В его глазах я теперь главный подозреваемый! Меня непременно проверят на вшивость. И будут совершенно правы!

– А что было бы лучше? Помочь бандитам скрыть следы преступления? Я уверена, у Олега хватит ума, чтобы разобраться в причастности или непричастности тех или иных лиц к факту моей кончины! Как опытный сотрудник он…

– К тому же, ты могла заранее сказать, что Олег сотрудник под прикрытием? – перебил привидение раздосадованный Сергей, – Почему я узнаю об этом только в тот момент, когда преследователи сели мне на хвост!? – забывшись, Сергей сказал это чересчур громко, чем привлек внимание преследователей к месту своего лежбища.

Бандиты резко замолчали и медленно, взяв ружья наизготовку, начали вкрадчивое движение в его сторону:

– Ох, надеюсь, твой муж принял мой звонок адекватно и движется сюда с подкреплением, – Сергей вновь перешел на шепот, но было слишком поздно.

Он полностью раскрыл себя.

– Беги, Сережа. Я их отвлеку. – Надя быстро растворилась в темноте, и лишь фосфорное свечение на месте исчезновения, ее голубых глаз продержалось еще какое то время.

Но этого, Велесов, увидеть уже не успел.

– Вот эта сука, внизу! Сюда, братва, гони его, гаси тварь! – кто то из подельников Рината обнаружил пропажу. Мгновенно, переходя от слов к делу, раздалось несколько выстрелов из карабина.

Одна из пуль, прожужжав огромным шмелем, вырвала кусок ткани и больно обожгла мясо плеча вместе с частью спины.

Перекатившись в сторону, Сергей с низкого старта, проскальзывая и оступаясь, продолжил свой бег, ожидая всем телом, как следующая пуля войдет ему промеж лопаток.

– Он мой, не стрелять! – крикнул оттолкнувший подельника Ринат и тут же прицелился в ускользающую мишень. Его палец приятно холодило ощущение натянутого до предела спускового крючка.

Ринат уже сделал вдох, небольшой выдох и задержал дыхание для более точного выстрела, чтобы поразить бегущую в пределах видимости цель как раз в основание шеи, оставив по устоявшейся привычке жить жертву еще какое то время, чтобы полностью насладиться ее агонией, но не успел:

Правую щеку главаря внезапно, больно обжег укус насекомого. Ринат, против своей воли, рефлекторно дернул стволом ружья вверх, производя выстрел и пуля, срезав мохнатую ветку сосны, унеслась в набрякшие дождем, черные, грозовые облака.

В великой досаде Ринат раздраженно прихлопнул побеспокоившую его тварь и растёр по щеке, после чего внимательно рассмотрел ладонь.

Обычный, ничем не примечательный паук, чью сеть он повредил своим внезапным вторжением.

Лишь голубое, легкое, практически не различимое свечение выдавало в скрученных останках паука присутствие Нади.

Даже на столь сложной дистанции в гонке не на жизнь, а на смерть Сергей старался по-прежнему рассуждать логично: «Итак, если муж Нади отнесся к звонку серьезно, даже если он подстраховался и вызвал подкрепление, у меня настолько мало шансов остаться в живых к их прибытию, что я бы сам на себя не ставил на каком-нибудь тотализаторе»

Велесов ловко увернулся от толстой ветки на своем пути: «К тому же я уже очень далеко удалился от дачного кооператива и единственным ориентиром происходящему служат редкие раскаты выстрелов в лесной гуще. Да уж… Так я еще никогда не влипал» мысли обрывисто проносились в его голове в такт его неровным скачкам по кочкам засохшего болотца.

– Ринат, ну давай уже спускать собак, мне надоело гоняться! Поехали домой, – совсем рядом послышался жесткий голос одного из бандитов, – поиграли, и хватит! Я уже до нитки вымок от собственного пота. Я в спортсмены не стремился. Пора когти рвать и новое алиби придумывать. Пускай малыши вкусят крови! Они давно не рвали человечину!

– Сам знал! – Ринат, не терпя вмешательства в руководство, злобно осек подельника в самый разгар тирады, – Валек, в тебе ума столько, что я удивляюсь, как тебя в детстве цыгане не украли. Еще раз рот раскроешь, рвать будут тебя. Усек?

– Ринат, я же не в урон твоему авторитету, я…

– Заткнись уже если язык дорог. Игнат, собак в игру!

Сергей услышал, как и без того близкое рычание стало стремительно приближаться.

Несколько собак бойцовской породы, крупных, покрытых вздувшимися буграми мышц мощными телами прокладывали себе путь под ветвями густых, колючих кустов, грудью проламывая любое сопротивление растительности.

«Вот и все, приехали, отбегали», с легкой грустью подумал Сергей и тут же за промелькнувшей мыслью, неожиданно для него самого, последовал короткий полет, завершившийся громким плеском и ощущением охлаждающей тело, смыкающейся над головой воды.

Волны суетливо забегали по встревоженной поверхности, гулко ударяя в глиняные берега. Небольшая таежная речка приняла Сергея в свои объятия, вновь вселяя в него надежду на лучший исход.

От неожиданности Велесов обильно захлебнул воды в легкие и, вынырнув, зашелся в протяжном, надрывном кашле. Его несло неторопливым, ленивым течением, и беглец судорожно старался оставаться на плаву, делая торопливые гребки по направлению потока.

Так и не услышав еще нескольких тяжелых всплесков за своей спиной, Сергей сделал вывод, что собаки, отстали и призрачный шанс выжить, влил в его движения новые силы.

Если бы он повернул голову назад, хоть на секунду, он бы понял, что псы специально натасканные на погоню не оставили бы свою жертву в покое ни на суше ни в воде.

Собакам не составило бы труда продолжить погоню и в реке, нырнув за ним, достав его для обожаемых хозяев даже со дна, но огромные животные лишь глухо рычали, остановившись на берегу.

Две пары налитых кровью глаз настороженно уставились на парящий над обрывом призрак молодой женщины, преградивший им путь,

– Вот, суки беспонтовые, ушел гнида! – разнеслось над ночной рекой, перекрывая шум далеких перекатов, – Мужики, по любому по воде уйти пытается, давайте вдоль берега! – Рычал подбежавший к берегу Ринат, раздосадованный оплошностью собак. Он, не наблюдая ничего необычного, кроме замерших в оцепенении псов.

Его щека нестерпимо чесалась и сильно распухнув, пульсировала на искривленном лице.

Всего лишь в нескольких метрах, прямо напротив него, лучились яростью, невидимые для бандита, голубые глаза Панфиловой, с ненавистью уставившиеся на своего мучителя и убийцу.

– Ну, суки! – медленно, страшно промолвил Ринат, сатанея от волны злобы накрывающей все его естество из глубины души, в которой не оставалось уже ничего святого.

Он направил наскоро перезаряженное ружье в сторону своих питомцев, взращиваемых им еще с того момента, как они были подарены ему щенками:

– Упустили падлы! Только зря баланду на вас перевожу!

Приговором прозвучало несколько выстрелов и протяжный вой, полный боли унесся в небеса отраженный обрывистыми берегами таежной реки…

Сергей был хорошим пловцом, но после длительной пробежки сил оставалось все меньше. Его голова то и дело скрывалась под водой, но упрямым поплавком вновь показывалась над темными водами.

Проплыв по собственным ощущениям около двух километров, постоянно перелезая через упавшие, зацепившиеся о другой берег, стволы сухих деревьев, пребольно задевая невидимые под водой коряги гребущими конечностями, изможденный до предела Велесов среди таежной гущи увидел меж раскидистых кустов красной смородины глиняный, небольшой, пологий откос, куда можно было взобраться без лишних усилий.

Едва под ослабшими, дрожащими ногами почувствовалось склизкое тинистое дно, Сергей, с натугой выплеснув в реку содержимое желудка, с большим количеством мутной, грязной воды.

Брезгливо поморщившись, наскоро обтерев рот ладонью, он упрямо, на четвереньках пополз вперед, ежесекундно подскальзываясь даже в таком положении на поверхности невидимого дна.

Перед самым берегом, израненными ладонями обеих рук, Сергей вошел во что-то склизкое и мягкое, неприятно чавкнувшее и просевшее под весом его тяжелого тела.

Стараясь не забивать голову мыслями о том, что бы это могло быть и не смотреть на руки, изможденный беглец в полный рост, навытяжку, с наслаждением растянулся на скользкой глине, наконец-то окончательно выбравшись на берег, наслаждаясь ее прохладной поверхностью.

С великой апатией Велесов отмечал неприятные изменения в собственном теле: в висках пульсировала кровь, грудную клетку жгло огнем надорванного дыхания, желудок ныл от обилия попавшей внутрь мутной воды.

Ноги сковала маетная тяжесть до предела, до судорог уставших мышц и связок. Сердце гулким, поминальным набатом, ухало в груди став чужим, инородным объектом, стремящимся вырваться наружу, сквозь плоть хозяина.

Кружась на быстрой карусели собственного сознания, будто после длительного вращения волчком, Сергей услышал прорывающийся сквозь полузабытье тихий голос Надежды.

– Ну, вот и все, ты нашел меня, Сереженька, спасибо родной! Ориентир – большая сосна, склоненная над водой, как я и говорила у тебя дома. Запомнишь? Если пройдешь чуть далее по берегу, наткнешься на лесную дорогу. Она делает значительный крюк и выходит на ЛЭП. Сверни направо и по проводам выйдешь прямиком в город.

– То есть, как нашел? – Велесов тяжело разбирал слова сквозь гул в ушах. До него далеко не сразу доходил смысл сказанного Надей, – Не понял, я не вижу ничего кроме твоего астрального тела, – слабый голос предательски дрожал, каждое слово прорывалось наружу с превеликим трудом.

– Как сказать тебе, Сережа, даже не знаю. Просто это так интимно и стыдно… Дело в том, что ты наступил на меня, точнее на то, что когда то было мною, когда выбирался на берег. Ринат и его люди утопили мое тело и, чтобы я не смогла всплыть, добавили несколько камней к завернутым в мешковину останкам.

– Где Ринат и его банда? – Сергей поспешил перевести тему, подавив новый рвотный рефлекс, воочию представив, во что недавно угодили его руки, и еле сдержался из вежливости к собеседнице, чтобы немедленно не обтереть их о глину.

– Я не знаю, Сереж. Я привязана к тебе. Я вообще не понимаю, почему способна чувствовать тебя! Немного задержаться могу на расстоянии, но чем больше разрыв между нами, тем больше я слабну, растворяясь в тканях мироздания. Если бы не чувство, схожее с ощущением щекотки, поселившееся в груди, я бы, видимо так и не смогла далеко уйти от своего тела, – привидение глубоко вздохнуло, рефлекторно поддавшись старой и не нужной ныне, привычке, – Ты не разлеживайся сильно. Простынешь, – с заботой отнеслась она к своему помощнику…

Возникла неловкая пауза, прерываемая лишь далеким, сердитым уханьем филина.

– Ну что, пора прощаться? – Надя первой решилась возобновить неловкий разговор, – Спасибо тебе, Сергей. Денег ты от меня, конечно не получишь, – она еле слышно, мелодично хихикнула потешаясь над собственной шуткой, – но зато избавила тебя от мук совести, оберегла от неправильного шага. Да и приключение вышло уникальным, будет что вспомнить, да детям рассказать, – Панфилова тепло улыбнулась и грациозным движением откинула, перекинутую через плечо, толстую косу назад, – Впрочем, ты сам решил, как поступить. Я послужила лишь катализатором. Думаю, рано или поздно ты бы сам пришел к выводу, что вам с Ринатом не по пути. А с полицией… что-нибудь решишь. Ты же умный. Знаешь, что и как говорить. Уверена, все будет хорошо! Прощай Сереж!

Призрак парил над водой, и Велесов невольно залюбовался погубленной красотой женщины в самом расцвете сил. Ему было невероятно жалко Надю, успевшую стать матерью двоих детей к моменту их новой встречи.

Где-то в глубине души Сергей был счастлив, что сделал все от него зависящее, чтобы отомстить за нее. Не смотря на адреналин и чувство опасности в душу робко постучался давно забытое в каждодневной суете чувство покоя от правильно, по-совести принятого решения.

Чувствуя внутренний порыв и необходимость выговориться, с несвойственной ему сентиментальностью, еле сдерживая предательски накатившие слезы, Велесов поспешил донести до привидения, всю важность произошедших за эту ночь, внутренних изменений:

– Это тебе спасибо, Надя! Ты помогла вспомнить, что все-таки я не плохой человек, не смотря на то, что юрист, – сила благородных, чистых эмоций вновь стала наливать ослабленное тело Сергея, позволив ему даже совершить усилие и сесть, – правда, мои приключения только начинаются. Крыша Рината мне точно не простит мои сегодняшние выкрутасы, так что, может быть, в скором времени свидимся, – он легко усмехнулся, отметив про себя, что не испытывает чувства должного страха к смерти, а лишь готовность к дальнейшей борьбе.

Так бывает, когда человек переходит ту грань, выдав весь свой потенциал до предела. За этой гранью чувство страха навек притупляется и становится лишь слабым, зеленым фоном, необходимым разве что для сохранения в действии механизмов инстинкта самосохранения.

Усилием воли Велесов выбросил ненужные в момент прощания мысли о дальнейших проблемах из головы:

– Зато, как и хотел, вышел из зоны комфорта, а то дом – работа, дом – работа. Надоело… – сидящий Сергей выдавил вымученную улыбку, стараясь шуткой чуть сбавить накал эмоций от затянувшегося прощания.

И осекся на полуслове.

Неожиданно тишина ночного леса, чуть выше по течению разлетелась на осколки, разрушенная целой канонадой выстрелов из разнокалиберного оружия.

В нескольких сотнях метров от места, где он обнаружил тело, разгорался и набирал обороты самый настоящий бой: накал перестрелки то резко разрастался, то затихал, разрывая тишину одиночными выстрелами и вскриками.

На уровне обострившихся инстинктов чувствовалось, что происходящее недалеко действо перекатывается с места на место, разрушая чьи-то судьбы, отнимая чьи-то жизни и мечты.

Механический, властный, привыкший отдавать приказы голос из полицейского репродуктора грозно разнесся над чащей:

– Граждане бандиты, сложите оружие, дальнейшее сопротивление бесполезно! Бесполезно! – повторил невидимый командир для пущей острастки, – Вы несете потери, поэтому ультимативно приказываю сдаваться! В противном случае вы будете уничтожены! Уничтожены!

Ответом на механический голос, послужили множественные выстрелы и взвывшие вдалеке сирены служебных машин, которым больше не нужно было сохранять конспирацию.

Крики ярости и отборная брань в паузах между пальбой давали окончательно понять сотрудникам полиции, что Ринат и его банда не собираются добровольно сдавать оружие, не смотря на численное превосходство блюстителей правопорядка.

Перестрелка вспыхнула с новой силой и размахом, вспышками огня озаряя верхушки разбуженных деревьев. Гулко ухнула и взметнула вверх комья земли разорвавшаяся граната, брошенная одной из сторон.

Кусты позади сидящего Сергея предательски зашелестели, выдавая осторожно подкрадывающегося человека.

Велесов напряженно и медленно обернулся назад, по направлению звука и уперся взглядом в направленный на него ружейный ствол, который держал запыхавшийся и раскрасневшийся Ринат.

Безумно улыбаясь остатками зубов, морща сломанный нос, он заорал, блеснув золотой фиксой:

– Сдал меня ментам, да Сереженька? Совесть замучила со злыми дяденьками дело иметь? А дяденьки то тебя прикормили, денежки давали, почти своим считали. Ну, сука, молись! Знал я, сволочь, где тебя искать. Нутром чуял. Как узнал что тело здесь? А, сука?

– Тебе все рассказать или только эпизодами? – зло, вопросом на вопрос ответил Сергей, досадливо понимая то, что затянувшееся прощание и сантименты только что стоили ему жизни, – ты же меня все равно завалишь, вот теперь тебе действительно терять нечего, гад! А поэтому не тяни время, стреляй!

Для пущего веса своим словам, он с треском рванул за ворот футболку, распахивая для выстрела мощную грудь, в которую был направлен дрожащий ствол ружья.

Позади Сергея раздался тихий, испуганный голос, невидимой для Рината Нади:

– Сереж, помнишь, ты впустил меня в квартиру?

– И как мне это должно сейчас помочь? – Сергей обернулся с вопросом, уставившись в темноту другого берега, видимую без каких-либо дополнений для пораженного несвойственным поведением жертвы, Рината.

– С кем это ты там разговариваешь, идиот? – уже более тихо произнес убийца.

Бандит едва не спустил спусковой крючок, но остановился, заинтересованный разговором Сергея с темнотой.

Его, совершившего столько ужасных дел за свою долгую, насыщенную жизнь, практически не знакомого с чувством страха после множества передряг и неоднократных «ходок на зону», на уровне инстинкта, пробрал липкий холодок прокрадывающегося в душу ужаса:

– Ты че, призрака увидел что ли, а? Смотри на меня, падла, убивать тебя буду! – Голос Рината дрогнул, выдавая бушующие внутри эмоции.

Невидимая для уголовника Надя тихо, но торопливо продолжала, обращаясь к Сергею, не обращая никакого внимания на поведение бандита:

– Впусти меня в свое тело так, как впустил в свой дом. Отвори двери. Мне удавалось подчинить себе насекомых, птиц и животных, вселяясь в их тела. Не думаю, что согласный на вторжение человек чем-то принципиально отличается от этих созданий. Ну же, решайся! Времени нет!

Велесов и сам понимал, что выбора у него нет. Скоро его необычное поведение наскучит бандиту, и тяжелая пуля, вскроет его грудную клетку, превращая в хладный труп:

– Я впускаю тебя, Надежда, в свое тело, как впускал тебя в свой дом, – Велесов неторопливо поднялся на ноги, похрустывая остывшими от лежания на холодной глине, суставами рук и ног:

– Я отворяю перед тобой все двери! Ну, или как то так, – тихо и зло произнес Сергей, ало, яростно блеснув глазами и медленно поворачиваясь всем телом по направлению к Ринату.

Улыбка смертельной решительности превратила лицо Сергея в маску бездушного манекена, готового к любому стечению обстоятельств.

Взгляды убийцы и жертвы встретились, заставляя воздух между глазами, осязаемо задрожать от напряжения. Сергей даже вытянул перед собой руки, стараясь предохранить себя от возможного падения лицом вниз, не зная, чего ожидать далее.

Со стороны это выглядело так, словно древний шаман камлает, притворяя в жизнь древний обряд.

Блеснула трескучая вспышка молнии. Заглушая выстрелы над тайгой, прокатился могучий, всепоглощающий раскат грома.

Сергей почувствовал, как что-то очень холодное и склизкое влили через его затылок в позвоночник, наполняя его как пустой сосуд.

Он оставался в полном сознании, но с удивлением отмечал, как перестает сегментами чувствовать свое тело: сначала перестали испытывать ноющую боль ноги, потом прошел ушибленный о корягу живот.