Текст книги "Книга Брандера"

С. Дж. Миллс
Книга Брандера

ПРОЛОГ

Человек в серой сутане священника Пути уставился невидящим взглядом в окно своей узкой камеры. Он стоял неподвижно. За окном дождь лил как из ведра. Поверхность озера морщилась и бурлила. Синие ели клонились и качались. Дождь шуршал по стене Дома Уединения. Стекло окна было глубоко посажено в стене, и на него попадали лишь случайные, редкие капли, отскакивавшие от стен и подоконника. Человек обернулся и пересек комнату, чтобы включить свет. Он развернул лист бумаги, который держал в руке, и стал перечитывать. Он скомкал его и бросил к стене.

«Черт бы их всех побрал! И ее отца тоже! Я, Ричард, герцог Харлан, и у меня будет любая женщина, которую я захочу, я ждал шесть лет, пока она станет совершеннолетней. А сейчас она не желает ждать меня».

Он вспоминал Шарлотту Риц, какой он ее видел в последний раз. Ей было одиннадцать, она была кокетливой и с первыми признаками красоты, которая теперь восхищала. Она была дивной красавицей и была лучшей, по мнению генетического совета, парой для него. Харлан поджал губы.

Хвала господу, что другие Семьи не знают о нашем генетическом совете, подумал он. Мы потеряем преимущество в девушках, выживающих после Слабости, если они узнают, как мы этого добиваемся.

Он вспомнил Катрин Халарек, которая недолго и принудительно жила в Доме Одоннела, как невеста кузена. Возможно, она могла узнать что-нибудь о генетическом совете и рассказать, когда была так неожиданно вызволена своим братом и Ником фон Шуссом.

«Это может быть полезным для них», – пробурчал Ричард.

Харлан обернулся к окну. Дождь продолжал барабанить по подоконнику. Сотни километров отделяют его от владения и от власти, которой он привык пользоваться.

«Я герцог Харлан, – проговорил он, нуждаясь в человеческом голосе. – Герцог Харлан, глава Дома, и я желаю Катрин. Я хочу ее, а генетический совет отдал ее Эннису. Когда я забрал ее от него, мои вассалы и кузены поддержали атаку Мирового Совета на Бревен, чтобы вернуть ее. И теперь она у фон Шусса».

Герцог разорвал письмо на кусочки, бормоча слишком тихо, чтобы стража за дверью услышала это.

«Не надо было убирать Энниса, пока я не узнал, что он наговорил ей. Хотя бы о генетическом совете. Теперь он мертв, а его ребенок, который унаследовал бы Дом Халарека для нас после „безвременной кончины“ его дяди, нынешнего Лхарра, тоже мертв. Брат Катрин все еще жив, и она снова под его покровительством. Можно подумать, я такой же неумеха, как мой отец, и не смогу отделаться от этого социального реформатора. Это все от того, что надо использовать наследников. Я убил всех мужчин рода Халареков, кроме одного, который был на другой планете. Я убил их! Я убил тех, кто шел за мной в Зоне Мерзлоты, а это было не просто. Мне нужно было убить этого огромного пришельца, друга Халарека, когда у меня была для этого возможность, но я никогда не думал, что ему удастся меня схватить».

Харлан бросил клочки к стене, но это его почти не успокоило. «Теперь отец этой девки говорит мне, что выдает ее за Лхарра Халарека. Из всех стоящих мужчин Старкера-4 герцог выбрал Карна Халарека!»

Он подхватил что-то из мебели и бросил об стену, затем полетела лампа, за ней стол, на котором она стояла. Хруст и треск совсем не намного уняли его ярость. Они заплатят. Обазаплатят.

1

Брандер Харлан показал свое удостоверение гвардейцу Совета перед дверью покоев Ричарда. Смешно показывать им одну и ту же карточку каждый раз, когда он приходит с визитом, но именно так работает бюрократия. Они обыскали его на случай контрабанды, затем один из гвардейцев открыл дверь. Дверь захрустела, раздавливая осколки стекла от разбитой лампы. Куски того, что было столом, валялись в углу. Ричард стоял у окна с бумагой в руке. Он сворачивал листы и разворачивал их, снова сворачивал. Он резко обернулся, когда услышал, что дверь закрылась. Брандер заметил эту реакцию и посмотрел опять на обломки стола.

«Растерянный Ричард? Нервный? Так на тебя не похоже».

Ричард почти всегда смотрел в окно, когда приходил с визитом Брандер. Видимые признаки гнева и нервозности были очень редки. Брандер пожал плечами. Слишком мало было позволено Ричарду, поэтому ему приходилось, глядя в окно, придумывать планы на будущее. Теперь новый аббат в точности соблюдал приговор Совета. Библиотека здесь была маленькой, ограниченной и очень религиозной, а Ричард, к тому же, не был большим любителем чтения. Он не мог пользоваться три-д, чтобы общаться с друзьями и союзниками. Новый аббат запретил это Ричарду, кроме очень важных случайностей. Галоп по равнине или лесу, или дуэль на рапирах или лучеметах с врагом, равным по силе, – это больше подошло бы Ричарду, но…

«Еще пять лет такой строгой изоляции и бездеятельности, и Ричард уже не сможет править. Может быть, он уже не способен. Это то, над чем надо потрудиться с Изаном Марком и другими. Не способен править. Нет наследников. Скоро не будет способности иметь наследников, хотя я им не скажу об этом».

Ричард теребил в пальцах бумагу. Брандер кашлянул, чтобы Ричард обратил на него внимание.

– Дела шли неплохо на этой неделе, кузен? Хотя бы так, как можно предположить?

«Дурацкое начало, но что можно сказать человеку, которому позволено почти ничего?»

Ричард издал неприятный звук, совершенно не похожий на его обычный заразительный смех.

– Неплохо? Идут неплохо? У меня не было женщины с тех пор, что перед побегом Катрин Халарек. У меня не было хорошего вина с тех пор, как осушили бутылку «Мирин», которую пронес доктор Геббитс месяц назад. Мне больше не позволяют гулять в саду, когда там другие. – Комки бумаги ударились о раму окна. – Другие люди. Странники. Паломники. Те, кто ищет уединения. Но даже в уединении мужчины разговаривают о политике, выясняют ситуацию. А я исключен из этого, я не могу поддерживать контакты или найти новых осведомителей, даже получить помощь в самых необходимых для жизни вещах. Например, еще «Мирин». А аббат из Дома Риц, один из моих вассалов!

«Да, „Мирин“, Ричард. У меня есть еще „Мирин“. То, что доктор прописал».

Брандер нахмурился и задумался.

– Похоже, Дом Риц уже дважды обошел тебя. Сначала аббат, потом замужество Шарлотты.

«Я приберегу новости о провозглашении независимости Черека на потом».

Ричард обернулся к Брандеру.

– Новый аббат. Прекрасная Шарлотта. Точное исполнение приговора Совета. – Его голос был грубой имитацией голоса Карна Халарека. Карн Халарек был причастен ко всем трем событиям. Ричард вздохнул и продолжил:

– Ничего бы этого не случилось под председательством Гормсби. Наша партия считает смерть этой женщины Халарек (хотя все знают, что я целил в лорда Карна) благом для общества. – Ричард покраснел и дышал часто. – Она действительно верила, что Совет признает ее регентство до совершеннолетия Карна! Она действительно верила, что Совет позволит, чтобы правила женщина! Председатель Гормсби не позволил бы ей даже говорить!

Ричард расхохотался с неприятным звуком. Брандер не знал, как это остановить, и от этого чувствовал себя неловко. Он знал, что необходимо было успокоить его.

– Она признана была волей покойного Лхарра, а не Советом, кузен. Не думаешь ли ты, что можно не считаться с волей правителя? – Брандер поднес пальцы к губам и ждал, попадется ли Ричард на крючок.

«К счастью, я смогу использовать его собственные слова против него, когда займу его место».

Ричард мял комок бумаги в руках.

– Не имеет значения. Ларга мертва, Карн до сих пор жив, хотя все должно было бы быть иначе. Какие новости?

«В этих словах никакого проку. Годы в тюрьме лишили его обычной сдержанности».

Брандер бросил взгляд на комочек бумаги в руке Ричарда.

– Я думаю, ты уже знаешь.

Ричард взглянул в окно. Брандер видел за его плечом часть пейзажа. Небо, озеро, трава, покрытая инеем, – все напоминало о приближающейся зиме. Синие ели стали почти черными. Брандер понимал гнев, который лишь едва прикрывал отчаянье Ричарда. Прошли пять лет, неудавшийся побег позади. Впереди еще пять лет, почти в полном одиночестве – это кого угодно повергнет в отчаянье. Только месяц назад весь нижний уровень Бревна принадлежал Ричарду для вечеринок и политических собраний (о чем знал предыдущий аббат), для приглашенных женщин (о чем аббат не знал).

Ричард сжал кулаки, и бумага вновь зашуршала, привлекая внимание Брандера.

– Шарлотта достанется мне, а не Халареку.

– Он может многое предложить, – сказал Брандер, стараясь сохранять безразличный тон.

«Когда же ты перестанешь заниматься только своими неудачами и начнешь думать о Доме, Ричард? Неужели ты и впрямь думаешь, что молодая, красивая женщина станет ждать пять лет? Даже ради тебя?»

Ричард этого не слышал.

– Я должен был заставить Катрин, пока она была в моих руках, но нет, я должен был дождаться дня Совета, чтобы отомстить Карну Халареку. Он не мог бы спасать сестру и выступать в Совете, а ему необходимо было быть в Совете, и я ждал, и я потерял ее.

«Время решает все». Вслух Брандер сказал:

– Вассалы не одобрили бы это. Она была женой Энниса.

Щека Ричарда задергалась.

– Она отправилась в постель к Эннису довольно охотно, а он такой же Харлан, как и я. Она стала бы покладистей, если бы я показал ей, как это бывает хорошо, и ее покладистость добавила бы пикантности к унижению Халарека. Это длилось бы, по крайней мере, целое поколение. Катрин смогла бы это похоронить только в собственной могиле.

«Что бы сделал после этого Эннис, ее законный муж, а, Ричард? Ты не подумал об этом, не так ли? Или ты убедил себя, что он будет сносить такие оскорбления?»

– А Эннис?

Ричард отвернулся от окна.

– Эннис мертв еще до наказания за свое предательство!

«Он многое бы мог рассказать, если бы остался со своими новыми союзниками».

– Вассалы смотрят на это иначе, Ричард.

«Многие из них станут моими сторонниками против тебя».

– Я хотел Катрин много лет, а генетический совет через меня отдал ее Эннису, Эннису, сыну младшей ветви Дома!

– Значит, ты решил взять ее против ее воли, воли ее мужа и наших вассалов. Вассалы правят сейчас Харланом, ты помнишь это? А ты плюешь на них!

Бумага зашуршала под ногами Ричарда.

– Они нашли ее слишком быстро, Халарек и фон Шусс. Мне бы следовало сделать ей сына Харланов.

«Нет, если доктор Геббитс делал свое дело, о кузен. Еще несколько бутылочек „Мирин“, и ты будешь не способен сделать ни одного ребенка, и ты никогда не узнаешь, почему, потому что ты никогда не додумаешься проверить свою потенцию. Бесплодие не может быть твоей виной. Нет, никогда».

Брандер продолжал.

– Живой Эннис воспитывал бы ребенка как своего, Ричард. Он никогда бы не устранил леди Катрин. Поэтому ей бы было не так уж стыдно.

«Это еще один довод, почему Эннис должен был умереть, но я не мог представить себе тогда, что ты заберешь леди Катрин…»

Ричард хлопнул ладонью по каменной стене.

– Дом Халарек требует унижения, оскорбления, ниспровержения.

– Но этого не случилось, – ответил Брандер. – Халарек выиграл своим галантным спасением сестры. Харлан проиграл. Вассалы поговаривают об установлении власти другой ветви Семьи Харланов из-за того, что ты наделал, Ричард.

«А я выдвигаю свою ветвь вперед, кузен».

Ричард побелел.

– Ужасно, что умер ребенок Энниса на пути в караване, – продолжал Брандер осторожно. – Даже девочка крови Харлан – Халарек была бы полезна. Это было странно, ее смерть от слабости. Должно быть, это от рода Халареков.

«Ты не считал ребенка Энниса наследником, правда, Ричард? Ты не торопился сам дать Харлану своего наследника по закону, а сейчас, в любом случае, слишком поздно. А теперь не важно, что решат вассалы, Ричард…»

– Это было бы забавно, правда, – продолжал Брандер, – женщина крови Харланов – наследница Халарека? Женщина была началом феода в конце концов. Было бы забавно, если бы ею он и закончился. От жены прапрадедушки с Черного Корабля к дочери Энниса и Катрин. Круг. Совершенное завершение. – Брандер заметил, что его колкости достигли цели. Ричард становился все бледнее и бледнее.

«Ты ведь большой любитель позаботиться о линии наследования, а, Ричард? И ты думал, что никто не заметит? Почему ты не заметил, что твои внебрачные дети появляются все реже и реже?»

Рука Ричарда опустилась на пояс. Брандер знал, что погиб бы, если бы у Ричарда было оружие. Но у него не было оружия, и Брандер был нужен ему для новостей за стенами Бревена. Он вспомнил об этом за одно мгновение. Посетители Ричарда сократились. Сейчас только Брандер и два вассала (или бывших вассала), Даннел Юра и лорд Марк, приходили к нему.

«Никто не осмеливался говорить с тобой так, правда, Ричард? Но я не думаю, что ты выйдешь отсюда живым, кузен, поэтому я буду говорить так, как нравится мне».

– Не оставить ли нам вопрос о женщинах? Есть вещи поважнее.

– Например?

Брандер заметил, чего стоило Ричарду сохранять пристойность, а Ричард знал, что Брандер ему необходим именно сейчас.

– Пауль III Друма на грани смерти, – сказал Брандер. – Гаррен думает, что сейчас самый подходящий момент требовать замены главы Дома. ПаульIV еще более бесхребетный, чем его отец. Так что это будет несложно.

– Что предпринимает Гаррен?

– Он собирается выдвинуть предложение на Зимнем Совете. Если не выйдет, начнет осаду сразу после наступления оттепели.

– Я говорил ему не делать этого. Халарек не поддержит.

– Он полагал, что ты скажешь что-то в этом смысле. Он просил передать тебе, что он твой друг и кузен, а не твой вассал, Ричард.

– Он думает, я спасу его, когда Халарек с дружками найдет его? – Брандер отвернулся и промолчал. – Ну? Отвечай же мне!

Брандер покачал головой.

– Я не отвечаю за Гаррена, милорд.

Ричард оставил это без внимания.

– Спор между Одоннелом и Харланом вне вопроса, если вообще когда-нибудь будет рассмотрен. Мы были союзниками, сколько все себя помнят. Что еще?

Брандер усмехнулся. «Он хочет еще? Пусть думает об этом несколько недель».

– Черек Риц, Ганнет и Рудер забрали свои владения из Харлана. Они сказали, что теперь они независимые, но на самом деле они обратились к Джастину за покровительством, и, похоже, они получат его. Еще поговаривают в Семье о смещении тебя с герцогства, даже если успех будет продолжаться. Многие говорят, что годы, проведенные тобой здесь, превратили тебя в сибарита, неспособного управлять. Кузены обсуждали твою способность главенствовать без их собственных амбиций, но вассалы обеспокоены куртизанкой, что здесь у тебя. Они даже сказали Халареку, наследнику фон Шуссу и солдатам Совета, которые были здесь в поисках подробностей. Все на Старкере-4 узнали после дней рейда, что ты пил и распутничал в Доме Уединения. Скандал был сногсшибательный.

– Куда ты метишь?

– Этот скандал ударил по твоей репутации и ослабил наш Дом. Если Черек Риц, Ганнет и Рудер думают, что могут избавиться от вассальной зависимости, то остальные тоже на это способны. Кат уже шумит о возвращении части владения Макниса, которую они оспаривают целое столетие или около того, даже несмотря на то, что ты ему говорил не делать это. Герцог Друма умирает, и это очень волнует Одоннела. И эта новая связь Рица с Халареком…

– Как эта «связь с Халареком» поживает?

– Она все такая же. Они поженятся в Совете на следующей неделе. Мне лично не понятно, почему вы оба добиваетесь ее. Я не хотел бы носить рога перед всеми своими друзьями. Хотя из того, что я слышал, только ты, я и ее отец склонны подозревать ее в непристойности.

Ричард поднял глаза.

– Итак, ты шпионил в Доме Риц?

– Ты хотел эту женщину в жены, Ричард. Моим долгом было убедиться, что она подходит для этого. «А она, конечно, очень хотела показать мне, как она „подходит“, если бы я захотел проверить».

– Что она делает в своей частной жизни, не будет меня тревожить, лишь бы в обществе она была пристойной.

– Она знает о влиянии Халарека. Она была достаточно недвусмысленна. Как я уже сказал, я сомневаюсь, что кто-нибудь, кроме отца, знает, как далеко она заходит в своем «флирте», хотя члены Дома, наверное, подозревают. Существует много способов развлечься, не нарушив девственности, а я слышал, она знает их все.

Ричард выругался.

– Старая грязная лиса ее папаша. Хотел бы я знать, как он сумеет скрыть этот секрет.

– Сказал ей, что могло бы случиться с ней, если кто-нибудь узнает, я думаю, – ответил Брандер сухо. – Или побил ее, чтобы вела себя прилично. Халарек не тот мужчина, который бьет свою женщину, оставим их разбираться в этом самим.

– Его потеря, – сказал Ричард.

– Похоже, что нет. – «Я помню, когда леди Катрин привезли к тебе, как озабочен ты был, чтобы у нее не было следов от „убеждения“ Одоннела. Интересное требование для страсти, Ричард. Все еще думаешь, как попасть в постель к Шарлотте? Может быть, я устрою. Это займет твои мозги».

Лицо Ричарда отражало его явно чувственное настроение. Он медленно возвращался в каменную келью Бревена.

– Насколько действительно плохи дела Дома?

– Ты должен убедительно продемонстрировать силу и поскорее, иначе через год в это время от Харлана останется только скелет.

Ричард сжал руки за спиной и уставился в потолок, поджав губы, надолго. Когда он снова посмотрел на Брандера, его лицо выражало твердость.

– Для начала сделай следующее: прикажи осадить Риц, чтобы вернуть его; передай Кату, чтобы отстал от Макниса, и пошли кого-нибудь убрать несколько его нижних чинов, если слова не возымеют действия.

Брандер руками изобразил беспомощность. «Теперь время показать признательность и извинение, что дела идут против его планов».

– Это отличное начало, но ничего не получится, как надо, пока ты не выберешься отсюда.

– Я надолго запомню того, кто помешает моим планам. – Этот тон в голосе Ричарда встревожил Брандера.

– Ричард, никто и не думает сопротивляться!

– Конечно. Пока ты помнишь, кто законный лорд Харлан. Можешь идти.

Брандер слегка поклонился и пошел к двери. Он обернулся.

– О, я забыл сказать, что леди Катрин ожидает ребенка в начале керенстена.

Ричард с прищуром посмотрел на кузена.

– Правда?

Он прикинул на пальцах, отсчитывая месяцы назад.

– Керенстен, немб, курт, архаст, ухл, нарн, дрэк, аден. Ребенок Энниса. – Его лицо посветлело. – Это хорошая новость, кузен. Это несколько дней еще будет меня радовать.

– Фон Шусс, я говорю о наследнике, конечно, женится на леди Катрин сегодня в полдень. Сорок дней траура по лорду Эннису закончились.

Ричард расплылся в улыбке.

– Фон Шусс скажет, что это его?

Брандер покачал головой.

– Бракосочетание совершено, и никто не ждет, что Путь промолвит хоть слово. Это вполне может быть ребенок фон Шусса. Они попали в ловушку вместе, до того, как их спасли.

«И у меня есть точные сведения, что леди Катрин и лорд Эннис спали врозь после рождения ребенка. На, если хочешь, дурачь себя этой надеждой сам, Ричард».

Но Ричард был занят своими мыслями. Он улыбался.

– Я могу придать некоторое воодушевление борьбе за ребенка и сказать, что он мой. Конечно, она будет это отрицать, а ты знаешь, как Совет относится к словам женщины.

«Неужели ты всегда думаешь о своей репутации первого любовника, Ричард?»

Брандер едва улыбнулся.

– Должен ли я сохранить в тайне твои слова до рождения или начать сейчас?

Ричард посмотрел на него очень серьезно.

– Сохрани пока. Мы посмотрим, как идут дела Дома, дела в Харлане.

Брандер через связных получал еженедельно сведения из Бревена о Ричарде. Он часто предпринимал попытки бежать. Каждый раз ему удавалось уйти не дальше холла за его дверью. Каждый раз стражники Совета возвращали его в комнату, проклинающего гвардию, Совет, Карна Халарека. Брандер мог понять Ричарда. Ему позволяли покинуть комнату и под усиленной охраной водили на короткие прогулки в сад и на ужин, который был единственным его контактом с другими людьми в Бревене. Не было никаких важных для планеты три-д передач, кроме одной о бракосочетании фон Шусса и Халарек, но Брандер и аббат ее не считали таковой.

«Может быть, мне принести ему птичку в клетке для компании?» Брандер наслаждался этой мыслью несколько часов. Параллель не скроется от Ричарда ни на секунду, и он убьет птицу, выбросит клетку из окна. Возможно, он решит последовать за клеткой в окно, на скалы внизу.

«Может бить, я растревожу его телом Шарлотты. Сейчас это была бы вызывающе – провести ее внутрь, сохраняя в тайне; это заставит Ричарда быть очень благодарным».

2

Флиттер легко коснулся полосы. Карн Халарек, Лхарр Халарека, вздохнул, вылез из кресла пилота и встал на крыло флиттера. Наконец-то Кит и Ник благополучно поженились. Были опасения, что Дом Харланов будет против ее такого скорого замужества, хотя Кит и Ник соблюдали сорокадневный траур, но возражений не поступило. Дома фон Шусс и Халарек тоже не были бы очень счастливы, когда будущий ребенок станет заметным.

Карн повел плечами, стряхивая усталость долгого полета, и огляделся. Стены Дома Халарека, самого молодого из Девяти Больших Домов. Был длинный день, впереди длинная ночь.

Карн спрыгнул с крыла на посадочную площадку. Вечером праздник Адвента, а перед этим подписание брачного контракта с Домом Риц. Карн стиснул зубы. Ему не хотелось жениться снова, но его Дому нужны наследники и деньги. Если этот брак не состоится, то продолжение рода Дома Халареков будет проблематично. Не было наследников, кроме Нетты и умственно отсталых мальчиков Керэла. Карн направился к двери малого Дома. Под предводительством Карна Дом Халареков выиграл войну и, кроме того, четырех вассалов Харлана. Но стоило это больше, чем Халарек мог действительно оплатить.

«Ангелы, чего это стоило, – прошептал Карн. – Но я не мог не отомстить за смерть матери».

Карн вздохнул. Женитьба на Шарлотте Риц решит большую часть денежных проблем, но принесет, несомненно, другие. Карн чувствовал неловкость от этого брака, но что еще он может сделать? Красивая, богатая Шарлотта была завидной партией, но ее Дом был вассальным у Дома Харлана. Какими бы ни были беды Дома Харлана из-за убийства Ларги Халарек, Харлан оставался самым могущественным Домом на Старкере-4 и испытывал вековую ненависть к Дому Халарек, ненависть, начавшуюся с похищения невесты. Карн знал, что Ричард Харлан будет считать Шарлотту похищенной, хотя лорд Черек Риц уверял, что между ними не было договоров.

«Мой прапрадед украл невесту Харлана, – вспоминал Карн. – Он похитил женщину, которую герцог уже забрал на борт Черного Корабля. Я же только женюсь на женщине, которую пожелал Ричард. Как он пожелал Кит…»

Он оказался перед дверью. Она была заперта. Он позвонил в центр связи, чтобы ему открыли. Один из техников открыл дверь. Карн кивнул ему, входя в дверь. Он услышал, как за спиной щелкнул замок.

«Необходимость. В эти дни это необходимо. Всегда предосторожности. Никакой убийца не попадет в Халарек через площадку флиттера».

Карн остановился у лифта. Он унесет его сейчас на шестой уровень на несколько минут, чтобы получить заряд энергии солнечного света и чистых запахов зелени. Орконан и Вейсман ждали его на четвертом, наверное, с готовым брачным контрактом. Праздник Адвента начнется меньше, чем через два часа, и он должен принимать гостей. Но сначала он должен подписать брачный контракт.

Долги. Переговоры о контракте. Возможно, что Харлан потребует ребенка Кит. Надвигающаяся смерть Пауля III Друма, единственного вассала Халарека в Девятке. Беда за бедой. Карн мечтал снова попасть на Болдер, в Морскую Академию Альтаира, в спокойную жизнь мирных переговоров, которым он обучался. Он должен был предотвращать войны, даже убеждать каннибалов на Ранхе не съесть команду исследователей, но все эти проблемы были намного легче, чем здешние, потому что они были не его проблемами. Долги, Риц, Друма…

Карн взглянул на хронометр. У него нет времени на минутный отдых под солнцем, но в теле набирала силу усталость.

Он еще раз посмотрел на хронометр, на лифт и побежал за лифтом по ступеням. Мускулы отозвались молодой энергией.

«Я смогу с этим справиться, – сказал он себе. – Я справлюсь с долгами, со второй женитьбой. Я справлюсь с Ричардом».

Карн остановился на четвертом, переводя дыхание и поправляя тунику. Пробежал рукой по волосам. Этот контракт необходим, хотя он не жаждал вступать в брак второй раз.

Лизанна, с ее слабостью, слезами и неспособностью выносить до конца ребенка, была настоящим испытанием. Он жалел ее, но это было испытание. Когда он получил ее согласие стать женой, Дому нужен был наследник, а Лизанна была лучшей кандидатурой, на которую тогда мог рассчитывать Карн. Что ж, Лизанна мертва, а Халарек по-прежнему без наследника. Никто не может серьезно полагаться на мальчиков Нетты. Они были такие же глупые, как их мать. Будущий ребенок Кит станет наследником фон Шусса и Халарека, пока у Карна не появится свой продолжатель рода. Харлан тоже будет претендовать на ребенка Кит. Карн скороговоркой прошептал молитву, чтобы этот ребенок носил родимое пятно, как все мужчины рода фон Шусс. Он еще раз прошелся рукой по голове и пошел в библиотеку.

Тан Орконан и Фрем Вейсман сидели за длинным столом справа от двери. Орконан, откинувшись в кресле, читал бумагу, похожую на письмо. Вейсман склонился над столом, перебирая какие-то листы нервными пальцами. Орконан заметил Карна в дверях и поднялся.

– Милорд, – он поклонился. Он был наставником Карна, прежде чем получил пост администратора Халарека. Оба титула и поклоны были лишь формой, а не обязанностью, между двумя мужчинами.

Карн кивнул.

– Тан. – Взглянул на Вейсмана, библиотекаря, маленького человечка с острым носом. – Брачный контракт уже напечатан, Фрем Вейсман?

Фрем поднял глаза и посмотрел сначала на Орконана, затем на Карна.

– Он был здесь только что, милорд. Я не понимаю, куда он мог… О, вот он! – Он вытащил из-под бумаг несколько листов, скрепленных вместе.

Карн протянул за ними руку, пробежал глазами первую страницу, подошел к креслу у камина. Легкий взмах руки, языки пламени, и легкий запах дыма поплыл в комнате. Карн улыбнулся.

– О, милорд… – Вейсман направился к сидящему господину. Орконан сделал резкое движение. Вейсман замолчал и вернулся к работе за столом.

Карн обратился к Орконану.

– Расскажи мне, Тан. Я пойму это быстрее, если услышу все сначала.

Орконан улыбнулся.

– Вы всегда учились лучше с голоса. Что ж, основные пункты таковы: Шарлотта получит от вас малое владение Юра; она получит в личные расходы 1000 гильдкредитов; если вы согласны, ее дети наследуют владение Риц. Она обязалась не предохраняться первые два года вашего супружества. Со своей стороны, лорд Черек дает 50 000 гильдкредитов на подписание контракта и 75 000 гильдкредитов в день бракосочетания, он представил сертификат врача, что она девственница, и он заверил, что не существует договоров с другим мужчиной или Домом.

– Это снимает тревогу о споре за нее с Харланом, милорд, – откликнулся Вейсман.

– Если Риц не лжет, – сказал Карн. Он вздохнул. – Что ж, в конце концов, я знаю, что я был ее первым избранником, хотя у меня нет никаких иллюзий, почему. Я свободен и здоров, а Ричарду Харлану еще пять лет быть в Бревене, наблюдая развал своего Дома. Даже считая долги наши, кто тебя возьмет, если тебе семнадцать и твой отец позволяет выбирать?

Вейсман оторвался от работы.

– Ее выбор? Он действительно позволяет ей выбирать? Партнера для брака? Что же он за дурак такой?

– Ты этого не знал до сих пор? – Карн с удивлением посмотрел на библиотекаря. – Я удивлен твоему недоумению. Я думал, Свободные всегда выбирают партнеров по браку.

– Они так и делают… я имел в виду… я думал… – Вейсман кашлянул и продолжил: – Я в Доме Халарек четырнадцать лет, милорд, и теперь я рассуждаю, как один из Девятки.

– Хм, – выдохнул Карн. Он посмотрел на Орконана. – Я слышал от Дюваля, что еще один кузен Харлана заявил, что его владение свободно от контроля Дома Харлана, и принял протекцию Дома Джастина. Я думаю, это Рудер.

– Я думаю, лорд Эллит не будет выступать опекуном этого Дома, – ответил Орконан.

– Все, что от меня требуется – это подписать контракт при свидетелях, и дело сделано?

Орконан кивнул.

– Лорд Черек настаивает на твоей личной подписи, данной публично. В конце концов, он вассал Харлана. Он хочет, чтобы все договоренности были публичными, чтобы Ричард не мог обвинить его в предательстве. Два других вассала Харлана, лорд Марк и лорд Эммен, согласились быть свидетелями. И аббат Годвин из Бревена.

Карн присвистнул.

– Харлан действительно сдает позиции! Два вассала соглашаются быть свидетелями бракосочетания третьего со злейшим врагом Дома Харланов… – Он поднялся. – Я понимал, что получить Шарлотту все равно, что выиграть приз, но я не представлял, что это почти политическая победа. – Он покачал головой. – Аббат Бревена желает засвидетельствовать это. Я не могу поверить такому!

– Онеедядя, – напомнил Орконан.

– Тогда он предлагает это не как лидер Пути, а как член Дома Риц, а это значит, что контракт не совсем по вкусу лорду Череку. Семья Риц, похоже, соглашается на это. Это хорошая новость. После лет маленьких, но плохих известий, наконец-то что-то полезное.

Карн пошел к металлической винтовой лестнице в углу комнаты. Эта лестница вела не только к верхним полкам библиотеки, но и к двери на другой уровень.

– Лорд Карн?

Карн остановился на первой ступеньке. Орконан стремительно пересек комнату.

– Наши люди в Бревене сообщают, что Ричард извещен уже о брачном контракте.

– От шпиона в этом Доме, которого мы не можем найти?

– Я думаю, написал сам лорд Черек.

Карн стукнул кулаком по перилам.

– О черт! Он что же, хочет ввергнуть этот Дом в новую войну?

– Я думаю, что нет, Карн. Он, наверное, хочет использовать этот контракт, чтобы порвать с Харланом. Я сомневаюсь, что сейчас существует опасность войны, когда вассалы Ричарда особенно ослабили его. Он никогда не взял бы себе леди Катрин, пока она была женой кузена. Вассалы Харлана обвиняют его в убийстве Энниса, в убийстве мужа, поэтому то, что он задумал с леди Катрин, не было бы адюльтером. Нам сообщили, что он настолько изолирован сейчас аббатом и Советом, что не может смотреть три-д передачи, если только это не передача всепланетной важности.

– Убийца был от Ричарда?

– Я думаю, нет. В глазах Ричарда, я уверен, он ничего не делал, что привело к смерти Энниса. Он знал, что Эннис любит Кит и попытается вернуть ее, как бы долго Ричард ни держал ее у себя. Конечно, не могло быть и речи о переживаниях Кит. Она женщина, да еще из враждебного Дома…

– Кто же подослал убийц тогда?

– Кто-нибудь из Харланов, кто хотел отплатить Эннису за помощь Катрин в побеге из Одоннела и за рассказ Макнису, что ее затащили в Бревен и зачем она там. Ричард жутко ненавидел своего благородного кузена.