Текст книги "Война в Карабахе"

Калле Каспер
Война в Карабахе

29-ое сентября
Армяне одни в мире

Азербайджан напал на Республику Арцах, то есть, на Нагорный Карабах. Турция открыто поддержала Азербайджан. Армению и армян не поддержал никто.

Все три факта, на первый взгляд, очевидны, и не нуждаются в комментариях: Азербайджан жаждет реванша, Турция, этнически близкая к Азербайджану (один народ, две страны), всегда желала стереть Армению с лица земли, а у армян нет «родственников», они одни в мире.

Однако, за этими банальными фактами можно увидеть и более глубокие процессы.

Когда турки захватили Константинополь, это был шок для всего Западного мира, который, тем не менее, не сделал ничего, чтобы эту катастрофу предотвратить. Далее, Венецианская республика в течение двух веков практически в одиночку сражалась с османами в Адриатике и в Средиземном море, Европа пришла ей на помощь лишь однажды и на короткий срок (Лепанто). С присутствием турков быстро смирились. Когда в 19-м веке у России появился шанс занять Дарданеллы, Дизраэли ни на минуту не усомнился в том, на чью сторону должна встать Великобритания – естественно, надо сдерживать Россию. Несколько десятилетий спустя уже Германия заключила военный пакт с оттоманской Турцией и молча наблюдала за резней армян. В начале 20-го века отличилась большевистская Россия, дружба которой с Турцией Ататюрка дошла до того, что ему принесли в дар территории, ранее принадлежавшие Российской империи и населенные армянами, а, в качестве «перла короны»– гору Арарат. Инициативу перехватили США, включившие Турцию в НАТО, чтобы окружить СССР врагами. Дружба с мусульманами продолжилась и в конце века, когда, в пику России, США и ЕС общими усилиями создали для них форпост на Балканах (Косово).

Параллельно, в начале 19-ого века, после включения Восточной Армении в состав Российской империи, начали развиваться связи между интеллигенцией обоих народов. Армяне после долгих веков нахождения под мусульманским игом снова получили возможность учиться в светском университете. Связь крепла и в течение всего советского периода. Мандельштам написал об Армении целый цикл прекрасных стихотворений, не обходя при этом тему геноцида («сорок тысяч мертвых окон»), а Битов – лучшую повесть. Во второй половине 20-го века Ереван стал крупным научным центром физики, медицины, математических машин и пр. В Армении открылись русские школы, и армянская интеллигенция начала посылать туда своих детей, чтобы создать им возможность продвинуться в жизни не только в своей республике, но и по всему СССР, чем те и воспользовались. Гостившие в Армении многочисленные русские, лицезрев как античные, так и древнехристианские храмы, если не сразу, то со временем постигли, что Армения – «кусочек Азии, отторгнутый от нее и втянутый в Европу» или «осколок даже не европейской, а доевропейской культуры, позднее усвоенной Европой» (Гоар Маркосян-Каспер, «Пенелопа»). Поэтому неудивительно, что, когда в эпоху перестройки возобновился армяно-азербайджанский конфликт, российская интеллигенция, в отличие от советской власти, пытавшейся сохранить «нейтралитет» даже в дни резни в Сумгаите и Баку, встала на сторону армян. После развала СССР, доверительные отношения между Россией и Арменией, несколько подпорченные стремлением армян покинуть империю, в полной мере восстановились в период правления Роберта Кочаряна, уроженца Арцаха. Однако, недавняя смена власти в Армении, вдохновленная Западом, вбила клин между двумя странами. Россия, наученная горьким опытом начала Первой мировой войны, решила последовать англо-американскому принципу понимания мира как геополитического инструмента, в котором нет места ни родственным чувствам, ни общей культурной традиции, а государственные интересы измеряются исключительно экономической выгодой, в том числе, наличием нефти и газа. У России есть такого рода интересы в Азербайджане, и она не собирается жертвовать ими во имя иллюзорной, на ее взгляд, «культурной общности».

Параллельно, в течение последних тридцати лет, распалась связь между русской и армянской интеллигенцией. Армения закрыла русские школы и полностью перешла на свой язык. Россия порвала с атеистическим прошлым времен СССР, ее возвращение в мир православия отдалило ее и от Запада, и от Армении (христианство не менее разделяет народы, чем сближает). Ереван стал для российского туриста «экзотикой». Многим он даже перестал нравиться. (Я неоднократно, к своему огорчению, слышал это из уст представителей российской интеллигенции, побывавших в последние годы в Армении). Как результат отчуждения, сейчас, когда Азербайджан перешел в наступление, Россия, озабоченная, к тому же, собственным, внутренним мусульманством, даже на словах не поддержала Армению, которая ей как форпост уже не нужна. Армения оказалась одна и ей приходится рассчитывать только на свои силы, в первую очередь, на героический характер самих карабахцев.

Вывод: европейская идея, в какой бы форме она не была представлена, античной или христианской, снова потерпела поражение. Только Турция способна открыто поддержать «родственников-единоверцев», но не Европа или Россия, ни говоря о США.

9-ое октября
Почему бы России и Франции совместно не признать республику Арцах?

Когда Венецианская республика в одиночку билась с османской Турцией, другие европейские государства не помогали ей, но и не вредили. Когда Дарданеллам стала угрожать Россия, этому, как я писал в предыдущей статье, противодействовала Великобритания. Принятие Турции в НАТО было нужно, в первую очередь, США, для «окружения» СССР. Чуть позже Франция, одна из основоположниц НАТО, на три десятка лет покинула эту организацию, но Турция так и осталась ее членом. Абсурд, но факт.

Идентичное «окружение» России США производят и сейчас. Наряду с прибалтийскими странами и Украиной, в него пытаются втянуть Белоруссию и Армению. Наверно, когда премьер Армении после начала новой карабахской войны начал раз за разом звонить в Кремль, там, помня о его выступлениях против членства Армении в ОДКБ в бытность оппозиционером, недоумевали: «А почему не в Вашингтон?». Не исключено, что за политикой невмешательства России в эту войну стоит и подозрение: а не получил ли президент Турции Реджеп Эрдоган на свою решительную поддержку Азербайджана «добро» Белого Дома? Не хотят ли США втянуть Россию еще в один конфликт?

Причину политики США легко найти не только в мюнхенской речи Владимира Путина, но и, в не меньшей степени, в его идее «Европы от Владивостока до Лиссабона», высказанной в 2014-м году. Конечно же, для США такая «Европа без границ» как кость в горле, ибо означала бы мощнейшего экономического и политического соперника.

Все сказанное – прописные истины. Однако за этой, каждому политологу понятной цепью событий стоят веские причины, уходящие корнями в историю.

Дело в том, что не только США, но и Великобритания – не европейские страны. Великобритания, по культуре, немало переняла у Италии и Франции, но как географически, так и политически, является скорее антагонистом Европы, чем союзником. Главным стержнем английской политики в течение нескольких последних веков было стремление не допустить доминирования какой бы то ни было страны на континенте. Именно этим, а не желанием сохранить монархию во Франции, объясняется противостояние с Наполеоном, этим же – участие в Первой и Второй мировых войнах. После катастрофы в последней (ибо для Великобритании результаты Второй мировой войны, несмотря на мнимую победу, конечно же оказались катастрофическими) англичане получили в мировом театре роль Горация при Гамлете, или Пилада при Оресте. Однако, потеряв военную мощь, они сохранили повадки империалиста, вот почему именно английская пропаганда наиболее яростно борется с новой Россией. Если в России можно отметить комплекс неполноценности по отношению к США, то Великобритания, конечно же, завидует России, сумевшей отчасти сохранить империю.

США, современная наследница Великобритании, продолжают ту же политику размежевания, но в более крупном, мировом масштабе. Не видя опасного соперника в разоруженной, по сути, Европе, они не противились становлению ее единства, но продвижение Европы на Восток, ее тесные связи с Россией, неприемлемы для США. Именно стремлением предотвратить этот процесс объясняются как расширение НАТО в Восточную Европу (держать все под контролем), так и цепь «оранжевых» революций с последующим выдвижением своих ставленников, проходивших курс политологии в каком-нибудь из американских университетов. «Зона раздражения» создается не только для «окружения» России, но и для отсечения от нее Западной Европы.

Но европейская ли страна Россия? Несмотря на громкое заявление Достоевского, что Россия «больше Европа, чем она сама», это, конечно, большой вопрос. Связь России с другими европейскими странами обычно ищут через христианство. Но христианство, как я писал в предыдущей статье, не менее разделяет, чем соединяет народы. В основе европейского единства, на самом деле, лежит совсем другой «культурный слой» – древнегреческий. Именно греческая культура, через Рим достигшая других стран, в первую очередь, Галлии, впоследствии, несмотря на попытки христианской церкви стереть ее с лица земли, в итоге оказалась тем цементирующим материалом, который объединяет Европу от Греции Константина Кавафиса до Ирландии Джеймса Джойса.

Однако до России, и вообще до Восточной Европы, за исключением тех краев, куда был сослан Овидий, античность не дошла. Россия обрела античность позже, и не напрямую, а косвенно, через эпоху Возрождения, ставшую решающей при формировании нескольких ключевых личностей русской культуры начала 19-го века, в том числе, Александра Пушкина, человека до мозга костей европейского.

Отличие Армении от России именно в этом: для Армении античность – понятие не приобретенное, а свое, оригинальное. Армения прошла через все этапы европейской античности, от греческой до римской. Армянский царь Артавазд II (96–31 д. н. э.) не только был зрителем спектаклей Еврипида, но и сам писал на греческом драмы и считается основоположником армянской иноязычной литературы. Сейчас дело Артавазда продолжает жить в русскоязычных сочинениях Гоар Маркосян-Каспер, среди которых можно найти и новеллу о судьбе самого Артавазда и его жены («Смерть Клеопатры», 2014; в сборнике «Кармела», изд. Литрес, 2020).

Последующая ранняя христианизация, которой армяне гордятся, по мнению некоторых исследователей, наоборот, являлась одной из причин потери ими независимости (армянские христиане, точно как христиане Древнего Рима, критикуя нравы своих правителей, подрывали их моральный авторитет).

Период советской власти, если не обращать чрезмерного внимания на коммунистическую риторику, на самом деле сближал Россию с Европой. Советский атеизм шел не то что нога в ногу, а даже на шаг впереди французского экзистенциализма, вызовом для возникновения которого стала модернистская страна – СССР (до эпохи Джугашвили). Православие ныне не сближает Россию даже с Грецией, по непонятным причинам (возможно, из-за членства в НАТО) вставшей на сторону Украины в вопросе признания самостоятельности ее церкви. Но античная культура, которую в России не забыли, могла бы стать объединяющим звеном между ней и Европой. Идея «Европы от Владивостока до Лиссабона» не умерла, она существует, и в последний раз была озвучена совместно Владимиром Путиным и Эммануэлем Макроном не далее как в 2019-м году.

Почему же, в свете столь похожего понимания европейской идеи, России и Франции, в дружном тандеме, не признать республику Арцах (Карабах), двухтысячелетний форпост Европы в Азии?

22-ое октября
Об исторической справедливости. Моим российским друзьям

Последний опрос среди россиян показал, что Армению в карабахском конфликте поддерживает 12 процентов опрошенных, Азербайджан – 2 процента, остальные нейтральны. Это поразительные цифры. Я понимаю, что вопрос поддержки какой-то из сторон российским государством осложнен т. н. «реальной политикой» – но обычные граждане ведь отвечают на вопросы, основываясь на совсем других, человеческих, категориях, в том числе и на категории справедливости. Могу объяснить нейтральное, если не сказать, безразличное отношение россиян лишь тем, что они недостаточно информированы – нет, не конкретно о конфликте – он освещается довольно подробно, – но о его фоне, о той совокупности причин, которые стоят за этой войной. Пытаюсь немного прояснить этот вопрос.

Следя за диспутами, я обратил внимание, что в основном аргументы приводятся в двух плоскостях, формально-юридической (кому территория должна принадлежать по международному праву) и исторической (какой народ тут раньше жил).

Мне кажется, что первый подход слишком узкий, а второй – слишком широкий. С тем давним временем мы потеряли живую связь. Я не знаю, где жили предки моей жены-армянки в I веке до нашей эры или, допустим, в ХII по нашей. Зато я знаю, где они жили в начале ХХ века – а жили они, по одной родственной линии, в Александрополе, а по другой – вблизи Константинополя, где семья бабушки моей жены имела дом с апельсиновыми деревьями в саду и с видом на море. Вот с этого момента и предлагаю начать отчет.

Последнее воспоминание бабушки, в то время маленькой девочки: огромный (в ее глазах) турок подходит к ней и вырывает из ушей серьги; милостивый был турок, не убил. Далее столь же милостивая судьба привела бабушку в Грецию, в лагерь беженцев, а оттуда – в Восточную Армению, которая вскоре стала Армянской ССР. Своих родителей она больше никогда не увидела, а свой дом, тот, на берегу моря, естественно, потеряла навсегда.

И тут мы наталкиваемся на проблему, на которую в спорах совершенно не обращают внимания. Да, иногда в них упоминается геноцид армян как причина взаимной ненависти, но у этого трагического события есть ведь еще одна печальная сторона – армяне, жившие тогда на территории Турции (и проживавшие там намного дольше, чем сами турки), если даже остались живы, потеряли свои дома, свою землю, свои сады, все свое имущество.

Севрский мирный договор 1920-го года пытался исправить эту несправедливость. Согласно ему независимой Армении должны были передать обширные территории как в районе озера Ван, так и в сторону моря (ранее принадлежавшие России Карс, Эрзерум), и даже Трапезунд. Итого: 103 599 квадратных километров.

Такое решение не было произвольным: на этой территории веками проживали армяне, те самые, которым пришлось бежать от геноцида. Гарантом договора был президент США Вудро Вильсон, он и определил границы.

Если бы Севрский договор воплотили в жизнь, территория Армении сейчас составила бы 150 000 квадратных километров (вместо нынешних 30 000), и Армения имела бы то, чего ей больше всего не хватает – выход к морю. Однако все это осталось на бумаге. Турция быстро встала на ноги, началась война между ней и Арменией, силы были неравны, на помощь армянам никто не пришел, им пришлось капитулировать.

Затем отличились большевики: после того как их власть распространилась на Закавказье, они сделали Ататюрку роскошный подарок, отдав ему не только земли вблизи Вана, но и Карс и Эрзерум. В качестве «перла короны» Турции уступили даже гору Арарат.

Нечто похожее случилось и с Карабахом. Сперва, решением 1921-го года, эта территория должна была достаться Армянской ССР; однако через два года, опять-таки идя навстречу желаниям Ататюрка, большевики включили ее в состав Азербайджана. Поступок, прямо сказать, подлый, потому что жили там в основном армяне. По результатам опроса 1926-го года, население Карабаха состояло на 89 (!) процентов из армян, и даже в 1989 году, перед началом первой карабахской войны, несмотря на многолетние попытки Азербайджана изменить демографическую ситуацию, армян там было еще 76,9 процентов.

Думаю, если судить по справедливости, ни у одного россиянина не останется сомнений, кому должен принадлежать Арцах (Карабах).

31-ое октября
Предварительные итоги

Война была спланирована с дьявольской хитростью. Были учтены следующие факторы:

1. Нападение ночью на воскресенье. Практически единственное, что не сработало. Арцах был готов. Возможно, были разведданные, возможно, просто бдительность.

2. Пандемия. – Сработало. С одной стороны, армянам со всех концов света сложно добраться до Армении, чтобы участвовать в войне, с другой – Европа занята своими делами. Да и манифестации устраивать труднее.

3. Выборы в США. – Сработало, и даже больше, чем ожидалось, в связи с болезнью президента Трампа. Намек, сделанный им после выздоровления, о возможности признания Арцаха (параллель с Косово), явно рассчитан на избирателей-армян и вряд ли осуществится даже в случае его победы.

4. Новая власть в Армении и лично Никол Пашинян. – Сработало. Россия сейчас рассматривает каждый шаг в сторону Запада как предательство – кто не с нами, тот против нас. Даже больше, чем руководство, так настроено российское общественное мнение, которое явно не симпатизирует Пашиняну. Это может армянам не нравиться, но это факт. К тому же существует личный момент – близкие отношения президента России Владимира Путина с бывшим президентом Армении Робертом Кочаряном, арест которого можно считать политической ошибкой. Политическая месть вообще вредна, но сейчас она оказалась вредной вдвойне, на что указывала демонстративная встреча Путина с женой Кочаряна во время его визита в Ереван, и поздравления, посланные в тюрьму.

5. Поддержка Турции. – Сработало многократно. Вдруг оказалось, что Франция – единственная страна, готовая вступить в открытый конфликт с Эрдоганом. Турция – член НАТО. Это абсурд, но это факт. В НАТО так и не поняли после развала СССР, что мир изменился, для нее Россия все еще враг номер один. Как результат – США и Великобритания открыто призывают «не сердить» Эрдогана как необходимого члена НАТО. Но что самое удивительное – Россия спокойно следит за агрессивными словами и действиями Эрдогана, ничем не показывая, что она как-то задета. Даже пощечина, нанесенная ей одновременно двумя руками, Эрдогана и президента Украины Владимира Зеленского (награждение первого вторым), воспринимается как нечто нормальное. Вот, пожалуй, самое любопытное, что мы видим в связи с этой войной, и дает повод подумать, что дела России значительно хуже, чем она пытается показывать. Проблем хватает: Крым, Донецк, Белоруссия, «Северный поток – 2», санкции, пандемия. Очевидно, просто не хватает ресурсов, чтобы составить конкуренцию Турции в Закавказье. Есть и другое объяснение – что Путин постарел, стал осторожным. (Прагматичным он был всегда.) Может, срабатывают оба этих фактора.

Вывод из всего сказанного один – Армении (пока) не на кого рассчитывать, надо бороться собственными силами. И не только на фронте, но и за его пределами – везде, где стучат человеческие сердца. Все-таки мы живем в мире, в котором информация распространяется стократ быстрее, чем в 1915-м году.

4-ое ноября
О ближнем зарубежье. Моим российским друзьям

Русские обиделись на армян за то, что те «переметнулись» на сторону Запада. И злорадствуют, когда премьер Пашинян, не дозвонившись президенту Трампу, стал звонить президенту Путину – на помощь, гибнем! Все это по-человечески понятно, но я почему-то вспоминаю моего редактора из журнала «Лооминг» Асту Пылдмае. В начале девяностых я отнес ей новеллу, написанную в середине семидесятых и тогда же представленную журналу, но отвергнутую. На этот раз новелла была немедленно принята, а когда я посмел слегка пожаловаться, что, дескать, обижен, что ее тогда сразу не напечатали, она сказала: «Послушайте, забудьте про свою обиду и живите дальше!»

Думаю, и россиянам стоит забыть, что кто-то там что-то не то сделал, и лучше подумать о том, почему так случилось, что не только Армения, но вообще чуть ли не все ближнее зарубежье старается куда-то «переметнуться». И не обвинять в этом «предательстве» других, а попробовать разобраться в причинах и, помимо прочего, посмотреть в зеркало.

Да, в мире идет борьба за геополитическое пространство, в которой США, при помощи Великобритании, давнего противника России, пытаются захватить форпосты по всему периметру российских границ. Пафосные слова о демократии, используемые в этой борьбе – ширма, за которой удобно прятаться. Такая ширма найдется всегда – в начале XIX века Великобритания отважно боролась за сохранение монархии во Франции.

Но если так, то надо что-то противопоставить усилиям «соперников». Это непросто – США богатые, они могут бросать на дело завоевания союзников огромные средства. Они и бросают, и не только прямо, из государственного бюджета, но и косвенно, через частных лиц. Недавно я стал размышлять – а не была ли акция обогащения Джорджа Сороса при помощи обвала английского фунта запланирована и одобрена США и Великобританией? Смысл: создать «опорные пункты» по всей Восточной Европе. Самим правительствам так себя вести непозволительно, это – «вмешательство во внутренние дела», но частное лицо, филантроп, имеет право.

Скорее всего, это все же не так, снижение валюты слишком серьезно, чтобы им так играть, но что такая масштабная акция, как фонды Сороса, координировалась правительствами этих стран, у меня сомнений не вызывает.

Но ведь в России тоже есть богатые люди – как они участвуют в «борьбе за сердца людей» в ближнем зарубежье? Что сделали для Эстонии или Армении Борис Абрамович или Олег Дерипаска? Может, что-то и сделали, не знаю, не слышал, но даже если да, то в чем была их идея? У Сороса она точно обозначена: «поддержка демократических ценностей». Да, это ширма, но ширма, для многих привлекательная. А что может предложить Россия? «Русский мир»? Но «Русский мир» может быть привлекательным только для этнических русских. Нас, народов «ближнего зарубежья», таким национальным лозунгом не увлечь; наоборот, мы скорее видим в нем поддержку «пятой колонны».

А что еще? Советские ценности? Увы, к ним в странах ближнего зарубежья давно сложилось устойчивое отрицание. Это не совсем справедливо, потому что, во-первых, в основании СССР главную роль сыграли мы сами, «нацмены», и во-вторых, потому что у советской власти были свои положительные стороны (однако отрицательных было больше, чем и вызваны ее крах и отношение к ней). Но как бы то ни было, это – объективная реальность, с которой надо считаться. Россия же до сих пор не отреклась от советского периода; наоборот, она не только формально, но и в риторике продолжает считать себя правопреемницей СССР, хоть и имеет, по цивилизационным признакам, значительно больше общего с Российской империей.

Других идей и ценностей сегодня у России, к сожалению, нет.

Так что нечего обижаться – вам просто нечего предложить нам, кроме силы, которая иногда перевоплощается в скрытые угрозы. Вы готовы оказать нам покровительство при условии, что мы примем статус вассала.

И тут мы видим одно большое различие между «наглосаксами» (как их назвала Гоар в романе «Пенелопа пускается в путь») и русскими. Наглосаксы умеют льстить. Они, хоть и имеют в запасе силу, не говорят с «маленькими» с ее позиции, они – внешне – относятся к ним уважительно, как к равному. В ЕС для каждой, самой маленькой, страны создана должность комиссара по какому-то направлению – это поддерживает иллюзию равноправия.

(Конечно, мы плохо представляем, как, например, США поведут себя в критической ситуации, потому что таких ситуаций за последние годы было немного – разве что пришлось нам по высказанному сверху «пожеланию» поддержать войну в Ираке; но это сейчас не важно.)

О русских такого не скажешь. Гордость за то, что они – великая держава, у них выставляется напоказ, они не умеют скрывать своего чувства превосходства, своего легкого презрения ко всем бывшим «меньшим братьям». При общении с великороссом у нас ни на минуту не возникает впечатления, что он говорит с нами как с равным. У него все на виду – ну да, вот вы, карлики, копаетесь там в своих маленьких делах, вам не понять, какая на нас лежит ответственность за судьбу мироздания; возможно, однажды вы это поймете, но будет поздно…

Даже если это действительно так, – открыто показывая свое отношение, вы не прибавите себе ни одного друга.

Так что, вместо того, чтоб обижаться, стоило бы покопаться внутри себя, сбить с самих себя приобретенную присоединением Крыма спесь и подумать о том, как бы действительно не потерять последних своих союзников.