Текст книги "Сюрприз со вкусом страсти"

Глава 3

Джейси обдумала свое заявление о том, что у нее дела. Это была почти такая же наглая ложь, как если бы Тревор сказал Кейтлин, что он лыжный бомж.

Нет у нее никаких дел. Ее брак распался, а карьера не удалась.

В список ее жизненных приоритетов входила работа, которая помогла бы ей сделать «яркую карьеру» в качестве кассира супермаркета.

И она точно не собирается ввязываться в приключения с Тревором Купером – экстраординарным миллиардером!

– Я не поеду ни завтра, ни в любой другой день, – сказал Тревор, словно Джейси его уговаривала. – Прошло два года. О каких лыжах идет речь?

– Я сразу поняла, что идея безумная, как только открыла конверт. Я даже не умею кататься на лыжах, – согласилась Джейси.

И все же отчасти ей хотелось реализовать план Кейтлин, которая обожала спонтанность, неожиданные приключения и чистый восторг. Осторожная Джейси скучала по своей подруге.

Сегодняшний перелет был первым спонтанным поступком, который она совершила после смерти Кейтлин. Но ей придется признать, что она зря старалась.

Кейтлин лучше других должна была знать, что Джейси не самый подходящий кандидат для подобной миссии. Чтобы убедить Тревора сделать то, чего он не хочет, потребуется более напористый человек, чем Джейси.

– Зачем ты проделала весь этот путь, если не хотела кататься на лыжах? Ты должна была знать, что я никуда не поеду. Могла бы просто позвонить.

– Ты не отвечаешь на звонки, – напомнила она ему.

– Ах да, – сказал он.

– Авиабилет из Торонто в Калгари, выписанный на мое имя с конкретной датой, был в конверте. Я старалась сделать то, что, как мне казалось, Кейтлин хотела.

Зачем она отправилась в долгий путь, если, взглянув на содержимое конверта, поняла, что миссия почти невыполнима? Джейси никогда не была импульсивной. Она осторожна и ведет размеренную жизнь. И во многом сомневается.

– Я должна была, – призналась Джейси, размышляя. – Надо было доставить тебе ее сообщение. Я должна была сделать все, о чем она меня просила.

Он хмыкнул, словно понял ее. Его поощрение помогло Джейси собраться с духом.

– Таково ее предсмертное желание, – отважилась произнести Джейси. – Ей пришлось связаться с адвокатами, сказать им, чего она хочет и когда. Я предполагаю, они позаботились о деталях.

Тревор внезапно уставился на нее.

– А что обо всем этом думает твой муж? – спросил он.

Тревор заметил, что Джейси смотрит куда угодно, только не на него. Она вдруг заинтересовалась игрой в гольф на третьем телевизоре. Он взял пульт и выключил все три телевизора.

– Прости, – сказал он, – я забыл, как его зовут.

– Брюс, – пропищала она.

– Вы расстались? – мягко спросил он.

Она вздернула подбородок и подняла безымянный палец с еле заметным следом от кольца.

– Мы развелись, – сказала она.

Его ничуть не смутила ее попытка говорить бесцеремонным тоном. Жизнь полна неприятных сюрпризов, поэтому нечему удивляться.

– Сочувствую, – искренне произнес Тревор.

Джейси повела плечом. Пока он принимал душ и одевался, она сняла куртку, и он заметил ее болезненную худобу. Она была одета практично: темные брюки и простая белая блузка на пуговицах.

Он всегда ценил ее практичность. Джейси стала той тихой силой, которая помогала ему выжить, пока болела Кейтлин.

– Значит, у тебя были непростые два года, – сказал он.

Тревор смутно осознал, что ему небезразличны ее страдания. Он впервые за прошедшие годы подумал о чем-то, кроме собственной боли. И ему это не понравилось.

– Что случилось? – Он вспомнил свадьбу Джейси, которая вышла замуж через год после Кейтлин. Кейтлин была на свадьбе Джейси, как и Джейси на ее торжестве.

Церемония была скромной. Джейси, которая всегда казалась серой мышкой, была очаровательна в тот день: ее длинные светлые волосы уложили в пучок на макушке и перевязали лентами; на ее нежном лице был искусный макияж.

Он вспомнил ее глаза – широко раскрытые, зеленые, полные радости и надежды на будущее. В те дни все были полны оптимизма. Планируя покупку дома, отпуск и успехи в карьере, а также детей они искренне верили, что с ними никогда не случится ничего плохого.

Джейси ответила не сразу:

– В моих отношениях с Брюсом не все было гладко. Когда началось давление, все пошло наперекосяк.

– Какое давление? – спросил Тревор.

Она молчала.

– Расскажи! – Тревор почему-то почувствовал, что ему необходимо знать не только о смерти, разрушающей мечты.

– Когда Кейтлин заболела, я переехала к ней. Брюс был против. Мы только что купили дом. – Джейси сдавленно фыркнула, пытаясь рассмеяться. – Он оказался очень дорогим. Чтобы выплатить кредит, нам надо было обоим работать.

Тревор был ошеломлен, узнав о жертве, которую принесла Джейси. За все время, что она провела с ними до смерти Кейтлин, она ни разу не сказала об этом ни слова.

– Почему ты молчала? – резко спросил он. – Я мог бы вызвать свою мать. Или мать Кейтлин.

– О, Тревор, – произнесла она мягко и с легким упреком. И его мать, и мать Кейтлин были уже немолодыми.

– Я помог бы тебе выплатить кредит, – проворчал он с большим раздражением, чем собирался. – Это меньшее, что я мог сделать.

Она бросила на него печальный взгляд, словно говоря ему, что он не так умен, как думает.

– Мой отец говорил, что любая проблема, которую можно решить деньгами, на самом деле не проблема, – тихо сказала она.

Тревор вспомнил, как Кейтлин рассказывала ему, что Джейси воспитывал отец-одиночка. Наверное, она выросла в бедности. Тем не менее, независимо от мотивации Джейси, он прекрасно знал, что никакие деньги в мире не спасут обреченного на смерть человека.

– Ты молчала, – повторил Тревор, задаваясь вопросом, что бы он сделал, предвидя ее развод.

Она неуверенно улыбнулась, ее глаза стали подозрительно влажными. Неужели ему придется снова умолять ее не плакать?

– У вас с Кейтлин и без меня было полно проблем.

– Я дал бы тебе денег, – настаивал он.

– Но ты не смог бы дать мне мужчину, который понимает, что такое верность, честь и помощь от чистого сердца.

Тревор наконец понял, какой на самом деле была Джейси. Его потрясла не только правда о ней, но и неприятная правда о себе самом.

– Кейтлин знала, что у тебя проблемы с мужем? – протянул Тревор.

– Я надеюсь, что не знала. Я не показывала виду.

В последние месяцы и особенно недели своей жизни Кейтлин видела людей насквозь, и это пугало Тревора. Он помнил взволнованное выражение ее лица после того, как Джейси поговорила по телефону с Брюсом. Она с сочувствием поглядывала на подругу. Даже умирая, Кейтлин отвлеклась от своих проблем и заботилась о Джейси.

Кейтлин знала, чем ради нее жертвовала Джейси.

Тревор сомневался, что пережил бы последние дни Кейтлин, если бы Джейси не было рядом. Она следила, чтобы он поел, надел чистую одежду. Джейси была рядом, когда ему нужно было поспать несколько часов или отдохнуть хотя бы несколько минут.

Она даже защищала его мать, Джейн, и свекровь, Мэри, отправив их по домам, когда увидела, что они слишком подавлены. Возможно, в то время он не понимал, как они нуждаются в его защите. Несколько месяцев назад они обе приехали и тихо прибрались в его доме, а также увезли одежду и личные вещи Кейтлин. Они считали, что помогают Тревору.

Он вдруг понял, что последнее желание Кейтлин обращено не к нему, а к Джейси. Она хотела отблагодарить подругу, которая ради нее отказалась от всего.

Кейтлин как-то сказала ему, что не подозревала, насколько Джейси сильная.

В своем последнем письме Кейтлин обратилась к нему со словами: «Тревор, стань лучше!»

Он почувствовал себя виноватым. Защищая свое сердце, он нагрубил Джейси и не приветствовал ее так, как она того заслуживала.

Она сильно прикусила пухлую нижнюю губу, и слеза покатилась по ее щеке. Она быстро вытерла ее, но поток слез было уже не остановить.

Тревор встал с кресла, подошел и сел рядом с Джейси. Неловко взял ее за руку. Она сжала его пальцы. Он остро осознавал, что два года избегал телесного контакта с людьми, чтобы не страдать.

– Прости, – сказал он, его голос стал хриплым от разыгравшихся эмоций.

К сожалению, она сильнее расплакалась, а потом икнула. Сжимая его руку, уткнулась лицом ему в грудь и всхлипнула.

– Два года, как ее нет, – прошептала Джейси. – Сейчас мир кажется другим. Я очень по ней скучаю.

Тревору хотелось рыдать. Он испытывал это желание каждый день с тех пор, как поцеловал Кейтлин на прощание в последний раз.

– Все в порядке, – неуверенно сказал он, поглаживая ее по спине. Сторонясь людей, он стал неуклюжим. – Все наладится.

Тревор знал: в память о своей жене он поедет в «Лунный свет» на несколько дней.

– Мне не верится, что ты не умеешь кататься на лыжах, – сказал он ей, слегка отталкивая от себя Джейси, но держа ее за плечи.

– Можно прожить и без лыж. – Она попыталась улыбнуться сквозь слезы.

– Покатавшись на лыжах один раз, ты захочешь покататься на них снова. – С любым другим человеком он прибавил бы, что катание на лыжах – как оргазм, но вовремя прикусил язык.

А ведь всего минуту назад Тревор заявлял, что больше никогда не наденет лыжи. Хотел того или нет, но теперь, когда Джейси рядом с ним, его жизнь изменилась, и он узнал последнее желание Кейтлин.

И он почувствовал не поражение, а внезапное предвкушение от мысли о склонах, лыжах и снеге. Может быть, на этих склонах Джейси поймет, на что она способна.

Внезапно Тревору показалось, что он по-настоящему ожил. Вот оно – напоминание о том, что благонамеренное желание его жены заставляет его рисковать. Он знал, что Кейтлин одобрит опасные чувства, которые вызвала у него ее последняя просьба.

Тревор резко встал и отошел от Джейси, стараясь собраться с мыслями. Сделать это было нелегко – его рубашка была мокрой от слез Джейси. Он ужасно разозлился на себя за то, что спасовал и поддался эмоциям.

Чемодан Джейси все еще стоял посреди комнаты. Ярко-неоновый, с розово-зеленым узором, он словно раскрывал тайную личность своей хозяйки. Она была совсем не похожа на ответственную, надежную, здравомыслящую и сдержанную Джейси.

Чемодан говорил, что она смелая и способна на все.

Похоже, Тревор многого не знает о Джейси, которая пересекла всю страну, чтобы показать ему письмо.

– Я купила его перед поездкой сюда, – сказала она, словно оправдываясь за покупку яркого чемодана. – Я хотела, чтобы он был заметнее на багажной карусели.

– Ладно. – Он пригладил рукой волосы. – А теперь скажи: ты взяла вещи для поездки в горы?

Глава 4

– Конечно, – произнесла Джейси и увидела, что Тревор смотрит на нее с сомнением. – Три книги на три дня.

– Книги на лыжный отдых?

– Я думала, что кататься на лыжах будешь ты. Я предпочитаю сидеть в удобном кресле у камина и читать хорошую книгу. Но я взяла варежки! Ну, на случай, если рискну выйти на улицу.

– Ты взяла другую куртку? – спросил он. – Та, в которой ты приехала, не годится.

– Нет. Но я могу утеплиться. Я взяла два свитера, – весело сказала она.

Было очевидно, что Джейси не готова к поездке в горы. Тревор начал мысленно перечислять, какие вещи ей понадобятся.

– Полагаю, лыжных брюк у тебя нет? – спросил он.

– Лыжные брюки? Они мне не понадобятся, если я буду потягивать горячий шоколад в гостиной. Кейтлин хотела, чтобы на лыжах катался ты.

Однако Тревор был совершенно уверен, что его жена хотела, чтобы он подумал об удовольствии Джейси. И если она никогда не каталась на лыжах, он ее этому научит.

– Ты вообще бывала в «Лунном свете»? – спросил он.

– Нет.

– До деревни нет дороги. До курорта можно добраться только на гондоле. В лыжной деревне есть несколько магазинов, но надо захватить хотя бы самое необходимое.

– Гондола, – повторила Джейси, широко раскрыв глаза, и нервно хихикнула. – Как в Италии?

– Италия?

– Венеция. Лодки. Гондольеры. Пение.

– Нет. Я имею в виду канатные дороги. Они удобные, из гондолы открывается захватывающий вид.

– Если честно, я боюсь высоты. – Она побледнела, даже шутя о венецианских гондолах.

Тревор подумал, что это может быть более серьезной проблемой, чем ожидала его жена.

– У тебя получится, – заверил он ее.

– Наверное, надо попробовать, – неуверенно сказала Джейси.

– Лыжи возьмем в пункте проката, – сообщил Тревор, стараясь отвлечь ее от волнений по поводу гондолы.

– Я сомневаюсь, что хочу кататься на лыжах! Мне нужно будет прийти в себя после гондолы.

– Покатаешься на сноуборде. – Он увидел пустое выражение ее лица. Она действительно не знала, что есть разница между катанием на лыжах и сноуборде.

– Я найду себе занятие, пока ты катаешься на лыжах, – заверила Джейси и подумала, что поездка станет настоящим испытанием, начиная с того, чтобы убедить ее сесть в гондолу, а потом спуститься на лыжах со склона.

– Слушай, – произнес Тревор. – Я отнесу твой чемодан наверх. Ты переночуешь у меня, а утром мы уедем. Поройся в чемодане и выбери все, что, как ты считаешь, пригодится для лыжного отдыха.

– Я буду читать книги, сидя у камина, – поправила она его. – Главное, чтобы я пережила поездку в гондоле.

– Миллионы других людей катаются по канатной дороге. Тебе будет хорошо, – сухо сказал он. – Ты хотя бы раз за три дня высунешь нос на улицу.

Джейси улыбнулась:

– Я взяла варежки как раз для этого!

– Отлично. Будем надеяться, что они подходящие. Никаких шерстяных вещей, впитывающих влагу. – По недовольному выражению ее лица он догадался, какие варежки лежат в ее чемодане.

– Я не собираюсь возиться в них в воде! – заверила Джейси.

Тревор вздохнул:

– А вдруг тебе захочется поиграть в снежки?

– Я этого не планирую, – упрямо ответила Джейси.

– Иногда жизнь непредсказуема. Просто покажи мне все, что ты взяла с собой, и я решу, подходит тебе эта одежда или нет. А я пока просмотрю, что в конверте, и выясню, что Кейтлин задумала на следующие несколько дней. Надо основательно подготовиться.

Чтобы пресечь дальнейшие споры, он отнес ее чемодан наверх – в гостевую комнату. Джейси уже знала, куда ей следует идти. Войдя в комнату, она закрыла за собой дверь чуть громче, чем надо.

Тревор спустился вниз и услышал, как включился душ. Собрав бумаги из конверта, который принесла Джейси, он отнес их на кухонный стол-остров.

В его доме мылась женщина. Прошло много времени с тех пор, как жизнь удивляла его подобным образом. С момента, как Джейси переступила порог его дома, в воздухе витала непредсказуемость.

Он приказал себе сосредоточиться. Переместив разбросанные вещи к краю стола, он начал раскладывать предметы из конверта, который прислала Кейтлин.

Тревор понимал: не считая нежелательных сюрпризов, он впервые за два года стал человеком с миссией. Ему предстоит предпочесть желания другого человека собственным желаниям. Надо позаботиться о Джейси, помочь ей вырваться из горя и подарить ей несколько минут веселья.

Настоящее веселье, а не сидение перед камином с книгой.

Она должна понять, на что способна.

Он вдруг осознал, что не предложил ей ни поесть, ни попить после долгой поездки.

– Ты проголодалась?! – крикнул Тревор, когда она выключила душ.

– Очень, – отозвалась Джейси.

– Я закажу что-нибудь? Что ты предпочитаешь?

– Мне вдруг захотелось пиццы.

Он рассмеялся.

– Такая девушка мне по душе, – сказал он и задался вопросом, можно ли так говорить.

Перед ним был совершенно новый мир с новыми правилами, по которому он путешествовал с лучшей подругой своей жены. Непростая ситуация.

Тревор заказал пиццу и сосредоточился на содержимом конверта, рассортировав его по стопкам. Большинство предметов были в виде ваучеров. Размещение в отеле на две ночи. Бронирование лыжных занятий на одного человека. Лыжный спуск на двоих на три дня. Кейтлин, по-видимому, тоже была бы против того, чтобы Джейси три дня читала книги перед камином.

Джейси спустилась вниз как раз в тот момент, когда он составил расписание и список основных вещей, которые ей понадобятся. Сложив лист бумаги, он сунул его в карман.

Тревор скользнул взглядом по Джейси. Хотя та очень старалась казаться ничем не примечательной, она обладала сдержанной и истинной красотой. Ее волосы напоминали колючки из-за того, что она высушила их полотенцем. От нее пахло чистотой, она надела штаны для йоги и темную футболку.

Глаза Джейси казались огромными – наверное, из-за ее худобы. Именно глаза помогли ему увидеть настоящую Джейси: сильную духом, способную сострадать, служить, любить глубоко и безоговорочно.

Его миссия проста. За три дня он покажет Джейси удовольствие от пребывания в горах, а сам станет лучше.

Это вполне выполнимо.

Принесли пиццу, и Джейси освободила место за обеденным столом. Поскольку она когда-то жила здесь, она знала, где что находится, и пошла за тарелками, столовыми приборами и салфетками. Давненько он не ел за обеденным столом и не пользовался тарелкой. Казалось, нормальная жизнь возвращается, а он не готов к этому.

Открыв коробку с пиццей, Тревор положил кусок на тарелку Джейси. Они делали это много раз, когда заболела Кейтлин. Сидели за столом, уставшие, ели заказанную еду, тихо разговаривали о том, как прошел день и что делать дальше.

Но, как ни странно, сидя с Джейси за столом снова, он не огорчился от плохих воспоминаний. Ему казалось правильным, что она рядом с ним, – в пространстве, которое принадлежит им обоим.

Следующим утром, накануне рассвета, Джейси прищурилась, глядя в лобовое стекло внедорожника. И пришла в ужас.

Это было совсем не похоже на то, что она чувствовала прошлой ночью, в знакомой спальне, с набитым пиццей животом, лежа под пуховым одеялом.

Она и Тревор под одной крышей.

Джейси была довольной и ощущала себя в безопасности.

Но все быстро изменилось! Она попыталась разглядеть пейзаж, но он был полностью скрыт за пеленой тьмы и снегопада.

– Напоминает мою поездку в парк развлечений, – сказала она, когда белые снежинки заблестели в узком свете фар, закружились, ударились в лобовое стекло и улетели прочь.

– Да, – ответил Тревор. – Довольно забавно, верно?

– Та поездка жутко напугала меня, как и нынешняя, – мрачно сказала она. – Погода так резко изменилась. Вчера был такой хороший день.

– В Альберте есть поговорка: «Если вам не нравится погода, подождите пять минут».

– Но мне понравилась погода! – воскликнула она. – Светило солнце. Откуда взялся снегопад?

– Горный климат непредсказуем. – Он покосился на нее. – Ты правда испугалась?

– Да! Я ни разу не попадала в снегопад.

– У вас в Торонто тоже плохая погода. Это Канада!

– У нас в Торонто в худшем случае надо надеть шерстяные варежки и капюшон и ждать автобус в укрытии. У нас не бывает такой непогоды, когда можно съехать с дороги в лес и навсегда потеряться.

Она посмотрела на него. Его лицо оставалось бесстрастным.

– Мы еще не в лесу, – произнес он со сводящим с ума спокойствием. – Здесь территория ранчо. Место, где можно три часа наблюдать, как от тебя убегает твоя собака. Если съедем с дороги, а мы не собираемся этого делать, то мы не потеряемся.

– Перестань хохмить. Светает, а я ничего не вижу перед собой. Это снежный буран?

– Вряд ли. – Его голос был глубоким и успокаивающим, но Джейси была как на иголках. – Обычная метель.

– Чем отличается метель от бурана? – спросила она.

Тревор бросил на нее взгляд и улыбнулся. Потом нажал кнопку на приборной панели и спросил:

– В чем разница между бураном и метелью?

Голос робота ответил:

– Буран намного опаснее метели. Он связан с обильными снежными бурями, из-за которых падает температура воздуха, а дорожные покрытия замерзают и создают опасные…

Тревор выключил подсказчика.

– Опаснее метели, – тупо произнесла Джейси.

– Эй! У нас есть Интернет. Мы не едем в крытом фургоне через неизведанную пустыню.

– Как я и думала, – грустно сказала Джейси, вглядываясь в окно перед собой. – Велика вероятность катастрофы.

– Как и в жизни, – тихо заметил он, но потом бодро прибавил: – Смотри в будущее оптимистичнее. Мы не на дежурстве в адской дыре, кишащей насекомыми, которые хотят тебя прикончить.

Она смутно помнила, что он сначала служил в армии, а потом поступил в университет, где получил диплом инженера. Разбогатев, встретил Кейтлин. Теперь понятно, почему он такой спокойный.

Джейси постоянно ждала от судьбы какую-нибудь подлянку с тех пор, как в двенадцать лет села за рояль перед избранной публикой, собираясь дать свой первый концерт.

Ощущение того, что каждый день может случиться что-нибудь жуткое, многократно усилилось, когда у ее прекрасной молодой лучшей подруги диагностировали неизлечимую болезнь.

– Я родился и вырос в Калгари, – сказал ей Тревор.

Интересно, его голос всегда такой успокаивающий или он нарочно делает все, чтобы она расслабилась?

– Я ездил в национальный парк Банф и на его горнолыжные курорты через неделю после того, как получил водительские права. Я бывал там сотни, а может быть, тысячи раз.

Джейси хмыкнула.

– Знаешь, что самое опасное в мире? – серьезно спросил он.