Текст книги "Зачем женщине секс? Что мешает нам заниматься любовью с наслаждением"

Мы всегда полагали, что мужчины хотят больше секса, чем женщины, но это не всегда подтверждается исследованиями. Все зависит от того, как измерять желание: при измерении определенных типов желания мы видим между мужчинами и женщинами больше сходства, чем различий. Кроме того, наши ожидания относительно мужчин, женщин и желания формируются в процессе считывания социальной информации. Поэтому, когда мужчины сообщают о более высоком уровне желания, чем женщины, вполне вероятно, что это частично связано с выражением гендерных норм: мужчинам так положено – так же, как женщинам положено не выражать сильного желания. От мужчин традиционно ожидают, что они должны часто и произвольно желать секса и всегда быть к нему готовыми – и это ожидание влияет на них негативно. У многих мужчин есть опасения, что они недостаточно желают секса (если вы помните, по данным NATSAL, это 15 % мужчин).

Правда состоит в том, что гендерные ожидания, предъявляемые к поведению мужчин и женщин, весьма сильны, а ведь мы (женщины и мужчины) во многих отношениях не так уж сильно отличаемся друг от друга, как нас заставляют в это верить. Да, андрогены (такие, как тестостерон) играют важную роль в сексуальном желании, и, да, у мужчин, как правило, более высокий уровень андрогенов, чем у женщин (хотя разница не так велика, как вы думаете). При этом нельзя сказать, что уровень тестостерона у женщин с высоким и с низким желанием сильно отличается, поэтому неверно указывать на гормоны как на единственную причину. Как вы узнаете позже, хотя желание частично зависит от биологических процессов, оно в значительной степени является психологическим фактором, который подкреплен физиологией, а не наоборот.

Хочу сделать еще одно важное замечание, пока мы не ушли далеко от темы гендера. Гендер – это социальная концепция, и по ключевым признакам того, как биологический пол и гендер проявляются в людях (гормоны, нейробиология, хромосомы, гениталии, социальное проявление пола), не всегда можно четко определить человека в двоичной гендерной системе (например, есть люди, которые являются интерсексуалами[11]11
  Интерсексуал – человек, имеющий признаки и мужского, и женского пола, что осложняет отнесение его к одному из полов.


[Закрыть]). Это означает, что в науке не так-то легко провести отчетливую границу между категориями «мужской» и «женский». Как бы вам ни было трудно свыкнуться с этой мыслью, наши социальные категории «мужчина» и «женщина» представляют собой скорее принятые в обществе условные обозначения, а не научный факт.

Внутри групп людей, которые считают себя мужчинами или женщинами, существует множество вариаций, и, следовательно, когда речь идет о проявлении пола и желания на разных уровнях, мы находим между мужчинами и женщинами много общего. Одна из проблем, тем не менее, заключается в том, что наше социальное соглашение об использовании бинарного гендера настолько укоренилось, что большинство исследований секса проводится с «мужчинами» и «женщинами». Поэтому в этой книге и мне приходится строить свое повествование на понятии о строгой двоичности гендера, хотя теперь мы уже знаем, что понятие это весьма условно.

Как упоминалось выше, одно из интересных различий между характером изменения желания в долгосрочных отношениях у мужчин и у женщин связано с длительностью отношений. Желание женщин по отношению к одному и тому же партнеру с большей вероятностью снижается, в то время как мужчины с большей вероятностью сохраняют чувство желания к одному и тому же партнеру на протяжении многих лет. Проблему требования моногамии от женщин красноречиво описала Венсди Мартин[12]12
  Венсди Мартин – современная американская писательница и культуролог; ее интересуют такие темы, как женская сексуальность, материнство, родительство.


[Закрыть]. Мартин опирается на данные антропологии, истории и сексологии, чтобы доказать, что женское желание не является моногамным от природы, но в западной культуре оно ограничено социально-политическим климатом. Концепция долгосрочной сексуальной замкнутости, сдерживающей женское желание, была исследована и описана и другими учеными, и, разумеется, сексология рассматривает трудности, с которыми сталкиваются многие женщины, стараясь поддерживать желание в длительных моногамных отношениях.

Приведу еще один интересный факт о сексуальном удовлетворении и гендере из Глобального исследования сексуального поведения и отношения к сексу (2005 год). Различия в сексуальном удовлетворении между мужчинами и женщинами более значительны в странах с меньшим гендерным равенством. Это подчеркивает, насколько важно учитывать политические и социальные условия, в которых живут женщины, когда речь идет о сексе, как это предлагается в проекте The New View Campaign[13]13
  Международный проект The New View Campaign («Новый взгляд») основан в 2000 г., чтобы противостоять ошибочным и упрощенческим взглядам на сексуальность, которые берет на вооружение фарминдустрия, чтобы рекламировать и продавать лекарства. Руководство многих фармацевтических компаний утверждает, что сексуальные проблемы являются сугубо медицинскими, и для их решения предлагает свои «магические» дорогостоящие средства.


[Закрыть].

Возможно, я сейчас выскажу очевидную мысль: желание женщин страдает, если у них нет безопасности, свободы действий, самостоятельности и равенства в удовольствии.

Ранее я упоминала, что частота секса не всегда совпадает с частотой желания. Бывает, что люди занимаются сексом, когда они этого не хотят, а иногда, наоборот, им не удается заниматься сексом, когда желание есть. Итак, что нам известно о том, как часто женщины желают секса? Когда во время исследований женщин спрашивают об уровне их сексуального желания, ответы довольно большой части опрашиваемых распределяются между отметками «никогда» и «один или два раза в месяц». Подобные исследования чрезвычайно важны для понимания того, что не желать секса спонтанно – это нормально для многих женщин. Кроме того, такие данные подкрепляют некоторые новые представления о природе женского желания в долгосрочных отношениях – о них вы узнаете в последующих главах.

Но вот что интересно: при измерении желания мы сталкиваемся с концептуальными проблемами, которые затрудняют наше понимание того, что же является «нормальным». Во-первых, мы уже отошли от понимания секса как влечения, которое считалось неотъемлемым и неизменяемым свойством каждого человека. Теперь-то мы понимаем, что наше желание никогда не бывает статичным; следует помнить, что мы измеряем его только в данный, конкретный момент. Во-вторых, мы знаем, что желание зависит от контекста, и поэтому, когда мы расспрашиваем человека, мы узнаем не об уровне желания, свойственном этому респонденту вообще, а о его желании в данный момент в конкретном контексте. Оно может проявиться совершенно по-другому на следующей неделе, если обстоятельства изменятся.

Последняя проблема заключается в следующем. Нам уже известно, что женское желание лучше всего работает при стимулировании, а не просто «на ровном месте». Поэтому, когда прежде в исследованиях гендерных различий в желаниях спрашивали: «Как часто вы думаете о сексе / желаете секса / инициируете секс?», то измеряли «неправильный тип» желания женщины. Трудно измерить женское желание, не вызвав его сначала. Многие женщины скажут, что они никогда не думают о сексе или не желают его (ну, может быть – один-два раза в месяц), но если бы вы переместили этих же женщин в какой-нибудь райский уголок, избавив их от ежедневного стресса и организовав целую неделю беззаботного флирта в обществе харизматичного Идриса Эльбы[14]14
  Идрис Эльба – известный британский актер кино и телевидения.


[Закрыть], то услышали бы, что они думают о сексе и желают секса несколько раз в день…

Итак, при том, что женщины во время опросов сообщают, что никогда не думают о сексе или думают о нем редко, в сексопатологии отсутствует норма, определяющая «правильный» уровень сексуального влечения. Удивительно, правда? В какой еще области науки нет нормы? Существуют же нормы роста, нормы интеллекта, нормы того, сколько времени требуется мужчинам, чтобы кончить, и т. д. Все это легко описать с помощью кривой в форме колокола: среднее значение будет посередине, а показатели большинства людей впишутся в график по обеим сторонам от центральной оси. С желанием не так. Определить норму желания невозможно, так как разброс слишком велик – даже если речь идет об одном человеке – и, кроме того, желание слишком зависит от конкретной ситуации. По сути, желание зависит от всего, что происходит вокруг. Желание у разных людей, в разных отношениях и даже у одного человека, но в разные дни, может существенно различаться.

Именно по этой причине в новом (значительно улучшенном) определении «Расстройство женского сексуального интереса/возбуждения у женщин», которое в пятом издании «Диагностического руководства» заменило диагноз «Гипоактивное (низкое) желание», о чем мы говорили ранее, нет критериев частоты желания. Кроме того, теперь предлагается оценивать сексуальный интерес как реакцию на «адекватные триггеры» желания. Одним из критериев для постановки такого диагноза является беспокойство пациентки по этому поводу. Действительно: кого волнует, что у вас нет интереса к сексу, если это не волнует лично вас? Кроме того, таким образом удается избежать патологизации асексуальности. Такое изменение диагностических критериев важно. И все же в подобной трактовке желания будет оставаться что-то от «уловки-22»[15]15
  Уловка-22 (Catch-22) – логический парадокс, описанный в одноименном романе американского писателя Джозефа Хеллера (1961 г.): создание тупиковой или патовой ситуации, для выхода из которой требуется соблюдение взаимоисключающих правил.


[Закрыть], пока мы – как общество – не достигнем его более глубокого понимания. Мы огорчаемся от того, что наше желание не является «нормальным» (при том, что норма нам неизвестна); вероятно, мы полагаем, что «норма» – это желание, возникающее спонтанно (мы – опять-таки как общество – пока не привыкли говорить про «адекватные триггеры» или «ответное желание», рассуждая о «низком сексуальном влечении»). Таким образом, в некотором смысле мы соответствуем критериям расстройства, по меньшей мере, в том, что не знаем, как работает желание.

Моя точка зрения такова: женщины будут продолжать сокрушаться по поводу недостаточного желания, оценивая свою ситуацию по совершенно нереальным стандартам (тогда как причиной их огорчения вовсе не обязательно является проблема именно с желанием) до тех пор, пока популярная культура не догонит научное понимание того, как действует женское желание. Именно это соображение послужило одним из мотивов для написания моей книги. Если я помогу женщинам понять, как работает их желание, чего от него можно ожидать, как сохранить его в отношениях, то это изменит жизнь многих женщин, которые обеспокоены тем, что их желание не соответствует стандартам.

Мне хотелось бы, чтобы из этой главы вы усвоили две вещи. Во-первых, сексуальная жизнь в Великобритании, по крайней мере, на бумаге, не способна пройти тест на соответствие своим же собственным правилам. Столь широко распространенные неудовлетворенность и озабоченность оказывают огромное влияние на психологию людей и отношения между ними. Во-вторых, поскольку эти трудности повсеместны, они, скорее, являются проблемой общепринятых понятий о сексе, а не проблемой, коренящейся в нас самих или в наших отношениях. Главное – это разрыв между царящими в обществе представлениями о сексе (и, соответственно, нашими ожиданиями) и реальным положением дел. Последующие главы должны помочь вам понять, как мы (общество) оказались в этой ловушке и, что еще важнее, как нам из нее выбраться.

Глава 3
Пробелы в основах

Если ваше сексуальное образование не сильно отличалось от моего, его основными пунктами, вероятно, были следующие: не забеременеть, не заболеть ИППП, а лучше всего – вообще избегать секса. Более того, если вы ходили в очень религиозную школу (как я), вы, вероятно, усвоили некоторые другие бесполезные ценности, например: «аборты делают только плохие женщины» или «контрацепция – это грех». Что ж, это прямо-таки прямой путь к сексуальному удовольствию…

Фактически у многих из нас раннее половое воспитание являлось мешаниной из запугивания, упреков и разговоров о надвигающейся катастрофе. Мало того, что почти не встречалось позитивных упоминаний о сексе – о множестве его положительных аспектов, но и нейтральных разговоров тоже было немного: о том, что секс – это, в общем-то, нормально. Во главе угла находился «секс-негатив», и его эффект усиливался отсутствием темы секса в семье. От наших родителей мы не получали даже намека на информацию о сексе; взрослые, с выражением неловкости на лице, в определенный момент выключали телевизоры – и все. Многим из нас этот бесполезный опыт (точнее, отсутствие опыта) испортил сексуальную жизнь с самого начала: мы отправились в путешествие, будучи зацикленными на том, чтобы избежать всего, что могло пойти «не так». При этом мы не имели ни малейшего понятия о том, как же это выглядит, когда дело идет «так». Особенно это касается девушек и женщин. Наше знакомство с сексом начиналось с таких формулировок: «это опасно», «вы не должны этого делать», «хорошие девушки этим не занимаются» и, наконец, «вы испортите свою репутацию». Если же в подростковом возрасте или в ранней юности вы не заявляли о своей гетеросексуальности, то получали за это дополнительный бонус: «и вы сами, и ваши мысли о сексе ненормальны».

Способ получения информации о сексе и ее характер формирует наше восприятие. Многие женщины психологически до сих пор находятся в плену первоначально представленной им концепции секса как чего-то постыдного, грязного и недостойного восхищения. Нас запрограммировали обращать внимание во время секса на всевозможные срывы и недостатки, а не на достоинства. Мы привыкли игнорировать удовольствие, по которому как раз и можно судить, насколько хорошо все было. Вместо этого в качестве индикаторов «хорошего секса» нас приучили искать признаки того, что «все прошло как надо» и «по мнению партнера, я была в норме». Во второй части книги вы увидите, насколько глубоко эти впитанные в юности идеи внедрились в наши умы, отношения и в общество в целом и как они влияют на нашу сексуальную жизнь здесь и сейчас. Именно от этого я хотела бы вас избавить, чтобы помочь вам найти свой путь к отличной сексуальной жизни.

Возможно, ваш опыт был несколько иным: в вашем доме о сексе говорили свободно и легко, тел не стеснялись, а как только вы сообщили родителям о своей сексуальной активности, они с радостью предложили вам противозачаточную таблетку. Надеюсь, что это было так. Исследования показали, что молодые люди, «сексуальная компетентность» которых выше, имеют, как правило, более позитивный интимный опыт и откладывают свой первый сексуальный контакт. Важно отметить, что положительные впечатления от полового воспитания в юности обусловливают более качественную сексуальную жизнь в дальнейшем. «Сексуальная компетентность» – это термин, который впервые был выдвинут в статье Кей Веллингс и ее соавторов в 2001 году, чтобы уйти от представления о возрасте как о маркере готовности к первому сексуальному опыту. Во-первых, возраст – понятие ненадежное (два 16-летних подростка могут быть очень разными), а во-вторых, социальные определения «возраста согласия» субъективны и меняются с течением времени. Веллингс и ее коллеги предположили, что было бы полезно отказаться от определений и исследований «раннего секса», основанных только на возрасте, и перейти к определениям сроков сексуального дебюта, которые лучше согласуются с холистическими концепциями сексуального здоровья и благополучия. С этой целью они определили «сексуальную компетентность» как способность самостоятельно принимать решение о сексе (например, потому, что вы так захотели, а не под давлением мнения сверстников), который будет происходить в условиях взаимного согласия, «правильно» выбранной ситуации и адекватной защиты от ИППП и нежелательной беременности.

Теперь мы знаем, что мы – как общество в целом, как родители или воспитатели молодых людей – должны стремиться не только к нейтральному информированию сексе, но и к позитивному. Да, это замечательно, если вы не взрываетесь в ответ на сообщение юноши или девушки о том, что они сексуально активны, и даже помогаете им продумать варианты поведения в отношении их сексуального здоровья; это куда лучше, чем тот негативный опыт, который был у многих из нас. Но будет просто прекрасно, если в открытых, откровенных беседах вы отдадите должное сексу и удовольствию от него, объясните, как работать со своим телом и с отношениями, чтобы извлечь максимум пользы. Представьте только, какое место занимал бы секс в вашей жизни сегодня, если бы вам иначе рассказали о нем, когда вы были ребенком или подростком. Если бы вам сообщили, что мастурбация – это замечательно, что секс – отличная штука (когда для него правильно выбрано время); если б вы узнали о роли клитора в получении удовольствия, о важности уважения и согласия со стороны партнера… Если бы вас подготовили к тому, что секс – это нечто прекрасное, а не опасное и аморальное…

Многим из нас приходится прилагать большие усилия, чтобы компенсировать ущерб, который нанес нашей взрослой сексуальной жизни этот полученный в юности негатив. Мы, уже будучи взрослыми, можем отказаться от подобных негативных идей и понять, что имеем право на хороший секс, что он благотворно влияет на работу нашего организма. Что для этого нужно? Во-первых, собирать всю позитивную информацию о сексе и, во-вторых, вовремя заметить присутствие в нашем сознании негативных мыслей о сексе и – сразу же их отвергнуть. Это действительно возможно, и позже я расскажу вам, как это сделать. Кроме того, многие из нас являются родителями или опекунами детей и подростков, значимыми членами их семьи или примерами для подражания. Так вот: у нас есть прекрасная возможность изменить ситуацию для следующего поколения. Как мы узнали из предыдущей главы, польза от хорошего секса для качества жизни и достижения удовлетворенности в отношениях не вызывает сомнений, но хороший секс может оказаться труднодостижимым, если у человека заложено отрицательное отношение к нему как к явлению. Если вы хоть в какой-то степени можете повлиять на половое воспитание ребенка или подростка, я призываю вас подумать о том, насколько важно для его будущей взрослой сексуальной жизни усвоить следующие правила:

• Знать правильные слова для обозначения своих гениталий и не стыдиться произносить их с самого раннего возраста.

• Знать, что мое тело может доставлять мне удовольствие (а также каким образом оно может это делать) и что это – замечательно.

• Понимать, что мое тело принадлежит мне и я могу делать с ним все, что мне угодно, в том числе говорить «нет» другим (то есть дядя Боб не может заставить меня обниматься с ним только потому, что он хочет этого).

• Понимать, что разнообразие сексуального и гендерного самовыражения – это вполне нормально; не считать свою сексуальную идентичность предопределенной (иначе говоря, цисгендерной – то есть когда мой пол определен уже при рождении); не считать себя заведомо гетеросексуальным.

• Знать, что такое секс, а также понимать, чем он не является; знать, каким он может быть удивительным (понимая при этом, что секс – это не только про любовь и обязательства).

• Понимать разницу между порнографией и реальной сексуальной жизнью.

• Знать, какие средства существуют, чтобы избежать беременности и ИППП, и что при соответствующих мерах защиты секса не нужно бояться.

Конечно, важно, чтобы в школьную программу включались хорошие курсы по вопросам секса и отношений; за один лишь последний год в Великобритании удалось добиться больших успехов в этой области. Но я твердо верю, что ответственность за половое воспитание лежит прежде всего на родителях и опекунах, а не только на школах. Хорошее половое воспитание – проект длиною в жизнь: в детстве это необходимые беседы о теле, гендере, о личном согласии и личных границах, а во взрослом возрасте – о порнографии и контрацепции. Половое воспитание достигает успеха, когда оно является холистическим, последовательным, содержательным, включает систематические беседы и примеры. Существуют посвященные этой теме странички в соцсетях и веб-сайты (например, инстаграм и веб-сайт «секс-позитивных семей»[16]16
  https://sexpositivefamilies.com/


[Закрыть]), которые предлагают методическую помощь и ресурсы в помощь родителям или другим лицам, на чьем попечении находятся дети и которые сами никогда не получали такого образования, а теперь прилагают огромные усилия, чтобы узнать, что в данной области приемлемо, как это организовать и о чем, собственно, надо говорить. Если вы тоже хотите узнать об этом побольше, разберитесь в этом вопросе, помня о влиянии, которое вы можете оказать на будущую сексуальную жизнь детей, на их удовлетворенность отношениями, закладывая у них прочную основу позитивного отношения к сексу.

Для женщин (а также для трансгендеров и небинарных людей с клиторами) клитор является источником сексуального удовольствия; у него есть структура и нервные окончания, аналогичные пенису. Мы не очень-то хорошо знакомы с этим участком нашего тела: нам, как правило, не рассказывают о нем в семье или в школе, поэтому многие удивляются, когда узнаю́т, что кончик клитора (головка размером с горошину, которую можно увидеть под клиторальным капюшоном) является лишь верхушкой айсберга. Фактическая длина клитора под кожей составляет примерно 9 см, ширина – 6 см, а его строение выглядит примерно так:

ПОЛНОЕ СТРОЕНИЕ КЛИТОРА

По своей структуре и функции клитор похож на пенис: он наполняется кровью при возбуждении и является основным источником сексуального удовольствия при стимуляции. Его единственная функция – доставлять удовольствие.

Вас может удивить тот факт, что строение клитора было изучено и описано, как полагают, только в 2005 году, уже после того, как были найдены лекарства, которые позволяют не умереть от ВИЧ, и определены все гены в геноме человека. Однако вы будете шокированы, узнав, что полное строение клитора на самом деле открыл еще в 1844 году немецкий анатом Георг Людвиг Кобельт; просто научное сообщество решило не включать это открытие в большинство анатомических атласов, учебников по анатомии или схем женского таза в течение следующих полутора столетий. Марк Блехнер[17]17
  Марк Блехнер – американский психолог и психоаналитик.


[Закрыть] написал отличную статью об этом: как это возможно, спрашивает он, что строение клитора неоднократно описывали, а затем снова забывали – и так на протяжении более чем ста лет? Он также пишет о том, что, возможно, не случайно большинство анатомов были мужчинами – что перекликается с нашими замечаниями в главе 1 о предвзятости мужчин в сексологии.

Итак, полное строение клитора вновь всплыло в 2005 году – когда хирург Хелен О’Коннелл и ее коллеги представили его МРТ-изображение; с тех пор клитору стали уделять больше внимания, чем прежде. Все-таки поразительно, что люди, умеющие создавать трехмерную анимацию, делать 3D-визуализацию ювелирных изделий, предметов искусства и даже маскарадных костюмов (потрясающе!), удивляются, увидев 3D-модель клитора, причем как женщины, так и их партнеры. Учитывая его огромную роль в получении удовольствия, парадоксально, что его так часто исключают из обсуждения женской анатомии в пользу других наших половых органов, таких как влагалище, матка и яичники. В разговоре о сексуальной анатомии женщины, по сути, предпочтение отдают тем органам, которые могут сделать женщину полезной для кого-то другого или являются источником какой-либо проблемы. Так происходит, потому что наши познания строятся на неверной основе.

Возможно, если бы мастурбация была более популярной темой, мы бы лучше понимали роль клитора – во всем его величии в той ключевой роли, которую он должен играть в сексе, если мы говорим об удовольствии. Например, мы знаем, что большинство женщин, которые мастурбируют, делают это путем стимуляции клитора (пальцами, секс-игрушками, каким-либо предметом) – это наиболее надежный путь к оргазму, так как при этом стимулируется головка клитора, а также другие внутренние структуры, которые располагаются за ним. Кроме того, некоторые женщины дополнительно используют вагинальное проникновение, чтобы получить другие ощущения, и, поскольку луковицы и ножки клитора находятся по обе стороны от стенок влагалища, проникновение также стимулирует клитор, хотя и опосредованно. Очень немногие используют проникновение в качестве единственного акта мастурбации, без дополнительной стимуляции клитора (это практикуют менее 5 % женщин). Статистика того, что женщины делают в сексуальном плане, когда остаются наедине с собой, красноречиво говорит о том, что нужно женскому телу и на какие стимулы оно отзывается.