Текст книги "Тайны Иномирска"

История первая. Преступное Зазеркалье.

В этом месяце мне покупка новой игры не светит… Я тяжко вздохнул и ускорил шаг, попутно склоняясь над игровой приставкой. Играть на ходу уже вошло у меня в привычку. Конечно, многие обозвали бы меня помешанным на играх, но, поверьте мне, это далеко не так. Проблема в том, что в реальном мире не так уж много того интересного и интригующего, что есть в играх… Вот и я, чтоб окончательно не увязнуть в этой бесконечной череде серых будней предпочитаю проводить большую часть времени за игрой, с неохотой возвращаясь «к реальности». Да я и сам подчас похожу на персонажа какой-нибудь игры с трехмерной графикой и вниманием к деталям.

Я немного покривлялся перед ближайшей лужей и остался доволен собою. Гладкая, слегка смугловатая текстура (т. е. кожа, конечно кожа!), внимательный взгляд темно-голубых глаз, слегка вздернутый нос и каштановые волосы до плеч. Добавим ко всему этому великолепию мой расчудесный, всепонимающий и всепрощающий характер, светлый ум и относительную чистоту футболки, джинсов и стильный рюкзак, перекинутый через плечо. Ну, разве я не достоин того, чтобы девчонки вешались на меня пачками со стонами, охами и вздохами? Достоин, само собою. А вот фиг, не вешаются. Наверное, единственные девушки, которые в любом случае будут ко мне неравнодушны – это японские школьницы из визуальных новелл. Но с ними же в кафе не посидишь, да и в кино не сходишь.

Задумавшись о своей нелегкой участи, я стал рассеянно теребить приставку, что не прошло даром. Злосчастная техника выскользнула у меня из рук аккурат при переходе дороги. И все бы ничего, но тут зеленый свет сменился на красный, и мне пришлось быстро перейти на другую сторону улицы. Водителей автомобилей моя игровая приставка нисколько не волновала, и потому они, спеша куда-то по своим важным и неотложным делам, проехались по ней несколько раз. Конечно не их в том вина, но мое сердце буквально кровью обливалось, когда я наблюдал бесславную кончину своей любимой вещи.

Когда загорелся зеленый свет пешеходам, я быстро собрал то, что осталось от приставки и, вздыхая, поплелся искать мастерскую. Нет, я понимал, что из этих болтиков-винтиков, да пары кусочков пластмассы, что остались от приставки, вряд ли можно слепить новую. Ну, а вдруг? Надежда, как известно, умирает последней. Положение усугублялось тем, что я никогда ранее не бывал в этом районе и местоположение мастерской, следовательно, не знал. Пока я бродил, окружающую местность стал заволакивать какой-то странный туман. Липкий, мерзкий и белый как молоко. Так и заблудиться недолго! Интересно, может я смогу переждать это неприятное погодное явление у каких-то добрых людей, которые согласятся пустить незнакомца под «крышу дома своего»? Я хмыкнул. Да нет, вряд ли. Современные люди настолько напуганы постоянными сообщениями о грабежах, убийствах и изнасилованиях, что никогда не откроют дверь незнакомому человеку. Спасибо нашим бравым средствам массовой информации, так активно участвующим в славном деле разобщения людей. Эдак мы дойдем до того, что замкнемся лишь в своих внутренних мирах, не обращая внимания на то, что творится снаружи. Закрыв глаза, я сделал глубокий вдох, набираясь мужества для того, чтобы постучаться в чужой дом. Ну, была – не была!

Я подошел к двухэтажному дому, более всего напоминавшего своим видом особняк с привидениями: такой же старинный, мрачный и неприветливый, и нерешительно занес руку над дверью. А стоит ли? Вдруг там и впрямь обитают призраки? Я помотал головой, избавляясь от глупых мыслей.

Тук-тук. Нет ответа. Может хозяева спят или их попросту нет дома? Попробую еще раз. Тук-тук. Послышались шаги, и дверь открылась.

На пороге стояла девушка, ей было лет шестнадцать, как и мне. Она была небольшого роста, с серыми глазами и длинными прямыми волосами, собранными в хвост снизу у самых кончиков, что делало ее прическу более объемной. Ее волосы были удивительного зеленого цвета: «Панк что ли?» – подумал я. Одета незнакомая девушка была в строгий черный пиджак, рубашку с галстуком и черные же штаны.

– Э-э… Можно я пережду здесь туман? – неуверенно проблеял я.

Девушка усмехнулась и жестом пригласила меня войти.

* * *

Раньше я считал, что такая роскошная старинная мебель имеет право находиться только в домах богачей да голливудских запасниках. Буквально все в доме этой девушки дышало стариной. Я, конечно, не спец во всяких там веках, но, думаю, многим предметам тут было поболее двухсот лет. Не удивлюсь, что на кресле, где я сейчас сижу, ожидая пока хозяйка приготовит чай, ранее восседал какой-нибудь король или, на худой конец, вельможа. – Интересно, каково это, жить в этом доме, больше похожим на музей антиквариата?.. – вполголоса произнес я, в твердой уверенности, что меня никто не слышит.

– Так же, как и в обычном доме, – произнесла девушка, входя в комнату, ставя поднос с чаем и печеньем на стол и садясь напротив меня. – Поверь мне, живи ты тут большую часть жизни, то тоже бы привык.

– Наверное, – промямлил я, слегка краснея и сжимая в руках останки своей безвременно почившей приставки. – А… это… тут нигде нет мастерской? Технику вот починить хотелось бы… Девушка, уже поднесшая было чашку с чаем ко рту, остановилась и посмотрела на меня, затем на останки приставки:

– Ты и правда думаешь, что это подлежит восстановлению? Потрясающая наивность! Бери чай, не то остынет.

– Ну да, я наивный, – зло буркнул я, беря в руки чашку. – Но что поделать, если у моего отца нет денег, чтобы купить мне новую приставку. Приходится лишь верить в то, что это можно починить. Меня, кстати, зовут Вадим Стрельцов, а тебе, как хозяйке, нужно было представиться первой!

– Какая бурная реакция, – хмыкнула девушка. – Но тут ты прав. Я и правда, как-то позабыла об этикете. Меня зовут Фэй.

– А фамилия?

– Она тебе все равно ничего не даст, – Фэй сделала добрый глоток из чашки и потянулась за печеньем.

Я неодобрительно покачал головой, оставшись при своем мнении: девушке явно не хватало хороших манер. Некоторое время мы пили чай в абсолютной тишине, нарушаемой лишь звяканьем чашек, да хрустом поедаемого печенья. Я мельком взглянул на новую знакомую. Интересно, сколько банок зеленки у нее уходит на покраску волос? Да еще так, чтобы и корни тоже закрашивать…

– Неряшлив, рассеян, вполне возможно часто витает в облаках, просто обожает компьютерные игры, романтик, очень хочет найти себе девушку, но пока что не выходит… – Фэй говорила размеренно, вперившись в меня взглядом. – Я в чем-то ошибаюсь?

– Эм… нет, – я быстро оправился от удивления. – А как ты все это узнала?

– Читай ты Шерлока Холмса так же внимательно, как и я, еще не то бы узнал, – самодовольно улыбнулась Фэй.

– Нет, я его не читал. Зато играл в компьютерные игры по мотивам!

– нашелся я. Фэй неодобрительно посмотрела на меня:

– Воистину компьютерные игры только вредят молодежи… Вскоре никто не будет знать классиков, зато будут «играть в игры по мотивам». Это просто ужасно. Итак. Начнем с самого простого. То, что ты неряшлив, это было очевидно. Пятно здесь, пятно там. Обычное дело для тех, кто не особо следит за состоянием своей одежды. Далее у нас идет рассеянность. Когда ты сел, я увидела, что хоть цвет у твоих носков и одинаковый, узор по бокам различается. Следовательно, ты рассеян и не заботишься о том, чтобы найти одинаковую пару носков, главное, чтобы цвет совпадал. Неряшливый да еще и рассеянный мальчик… Он не заботится о том, каким он предстанет в глазах окружающих. Вероятно, этот мир для него скучный, неинтересный. И в компьютерных мирах ему живется куда лучше, чем в мире реальном, не так ли?..

– Ладно, ладно, все так, – согласился я. – А как насчет девушки и романтики?

Про компьютерные игры было и в самом деле очевидно, я ж даже футболку ношу с персонажами любимой игры. Фэй подперла рукой подбородок:

– Если ты хочешь сохранить это в тайне, то постарайся, чтобы из твоего рюкзака не торчал журнал «Как найти себе девушку. Десять шагов» да еще и с пометками, вроде «этот способ не работает!». А по обложке журнала, демонстрирующего счастливую пару на пароходе, наблюдающего за вечерним городом, ясно, что ты романтик.

– Как же все очевидно для тебя! – уязвлено пробормотал я. – Раз ты такая умница-разумница, может, моему отцу поможешь раскрыть настоящее преступление? Уверен, для тебя это как семечки щелкать!

– Что мне с этого будет? – Фэй зевнула, видимо не особенно заинтригованная.

– Как что?! Я тогда поверю в то, что ты и впрямь «гениальный сыщик», достойная наследница и продолжательница дела Великого Сыщика! Моему отцу осталось раскрыть одно дело, и его повысят и даже дадут премию. Но последнее дело – просто «висяк», ни улик нормальных, а главный подозреваемый вообще сыграл в ящик до убийства!

– По-моему, тебе это выгоднее, чем мне, – констатировала Фэй, вставая с кресла. – Ладно, побуду сегодня доброй. Приведи меня к месту совершения преступления и дай ознакомиться хотя бы с копией уголовного дела.

– Да без проблем! – я вскочил с места. – Пойдем прямо сейчас! А копия дела у меня с собой. Очень уж хотелось помочь отцу…

* * *

Точка зрения Фэй.

Мы стояли перед самой обычной многоэтажкой, покрашенной в светло-голубой цвет и местами уже облупившейся. На стенах стандартные надписи уличных умельцев, гласивших, что «лохи проживают на одиннадцатом этаже», и разрисованных неприличными картинками всем известного мужского органа. Интересно, почему люди так сильно озабочены процессом размножения?.. Дворик был маленький, узкий да еще загаженный. Пачки сигарет, упаковки от пицц и просто пакеты мусора валялись буквально повсюду.

– Не хотел бы я здесь жить, – сказал Вадим, брезгливо поморщившись.

– А ведь тут живут и нормальные люди, – задумчиво проговорила я.

– Представь, каково им!

– Лучше я не буду этого представлять, – доверительно произнес мальчик, любезно распахивая передо мной подъездную дверь. – И так противно.

Ехать на лифте мы не рискнули. Там так разило мочой, что небольшая пробежка вверх по лестнице оказалась куда как предпочтительнее. Тут явно жили не люди, а свиньи, думающие лишь о том, как же загадить место своего обитания. А вот и шестой этаж с опечатанной дверью.

– Вообще-то, мы немного нарушаем закон, – сообщил Вадим, надевая на руки перчатки. – Но все равно, ни один из наших доблестных милиционеров не возьмется за это дело, потому что знает, что раскрыть его почти нереально.

Мы прошли внутрь, и Вадим тут же закрыл дверь. Так, что тут у нас? Узкий коридор, где валялись кипы одежды, маленькая кухня, где с трудом помещались холодильник, стол и плита, не менее маленькая спальня, где стояла единственная кровать без простыней да зала с обшарпанным диваном и телевизором. Пока я расхаживала по квартире, Вадим вслух зачитывал мне выдержки из уголовного дела. Выходило, что некий Репкин Алексей в одно прекрасное утро просто не вышел на работу. Начальство не спохватилось, так как прогулы данного гражданина редкостью не были, но он всегда умудрялся найти им уважительные причины. Спохватились соседи, и то через несколько дней, когда труп уже начал, так сказать, «цвести и пахнуть». Прибывшая на место милиция нашла на теле чьи-то отпечатки пальцев, очевидно Репкина задушили. Единственный, кто идеально подходил на роль преступника – гражданин Гвоздин. Но он скончался на прошлой неделе. Репкин был должен Гвоздину около миллиона рублей, так что будь Гвоздин жив, все было бы ясно, как Божий день.

– Где было обнаружено тело? – спросила я.

– В зале, на полу, Репкин лежал на спине с широко открытыми глазами, на шее явственно был отпечаток человеческой руки, – мы с Вадимом проследовали в залу. – Милиционеры пробили их по своим базам данных, но кому они принадлежат, так и не выяснили. Я присела на корточки и стала внимательно осматривать ковер, надеясь найти хоть какую-нибудь улику. Вадим с иронией наблюдал за мною.

– Вряд ли ты что-нибудь тут отыщешь, Фэй. Если уж даже милиция не справилась…

– Кстати, а почему Гвоздин не попробовал вернуть свои деньги через суд? – я не прекращала поисков.

– А что с Репкина требовать-то? Сама же видишь, у него не квартира, а бомжатник какой-то. К тому же договор письменный не был с Репкиным заключен. Поди, докажи что-то! Без бумажки ты букашка, а с бумажкой человек – вот тебе наглядный пример.

– Хм… А это что? – я подняла с пола небольшое зеркальце круглой формы, лежавшее у ножки дивана.

– Зеркало, не видно, что ли? – фыркнул Вадим. – На нем не было обнаружено ничего интересного. Только отпечатки Репкина, насколько я слышал.

– А, по-моему, это самый важный предмет, который может помочь раскрыть дело, – сказала я, рассматривая витиеватые руны на зеркале.

– Это обычное зеркало. Даже без украшений, – Вадим без интереса скользнул по найденному мною предмету.

– И руны, значит, ты тоже не видишь?..

– Не вижу. Просто гладкое стекло, говорю же, – рассердился парень. На мгновение в зеркале промелькнуло чье-то косматое злобное лицо. Зеркальная техника… Умершие колдуны, используя руны и специальные заклинания, могли после смерти поместить свою душу в зеркало, чтобы отомстить. Наверняка Гвоздин, который и был колдуном, распорядился заблаговременно послать зеркало своему должнику Репкину. После смерти душа Гвоздина оказалась в зеркале, и когда Репкин склонился над ним, появившийся дух задушил его. Но чтобы окончательно убедиться…

– А фотографии Гвоздина, случаем, у тебя нет?

– В деле нет, а у меня – есть, – Вадим протянул мне фотографию. – Я сам предпринимал попытки расследовать это дело, и потому все, что, как мне казалось, относилось к нему, складывал в отдельную папку.

Фотография, данная Вадимом и лицо, проявившееся в зеркале, были абсолютно идентичны. Правда, оставался еще один вопрос…

– Как ты умудрился раздобыть фотографию Гвоздина?

– В каком веке ты живешь, Фэй? – поморщился Вадим. – Сейчас любой уважающий себя человек зависает в социальных сетях, куда беспрестанно выкладывает свои фотки да новые шмотки.

– Извини, наверное, я и правда отстала от жизни, – признала я. Неожиданно из зеркала вынырнула призрачная рука, которая попыталась схватить Вадима за горло. Очевидно, дух колдуна не желал после смерти прослыть преступником. Надо отдать должное реакции Вадима, почуяв леденящее прикосновение призрака на своей шее, он тут же отскочил в сторонку, а я не преминула шмякнуть зеркало о ближайшую стену, тем самым разрушая наложенное на него заклинание.

– Что это было? – Вадима трясло, словно в лихорадке.

– Ничего, просто этот колдун хотел устранить тебя… – рассеянно произнесла я, затем вручила Вадиму зеркалу. – Значит так. Дело разгадано. Попроси своего отца под любым благовидным предлогом провести эксгумацию трупа Гвоздина. Затем пусть возьмет отпечатки пальцев. Уверена это возможно, так как труп еще не разложился. Далее пусть проведёт сравнительную экспертизу с теми отпечатками, которые были на шее Репкина. С вероятностью 100 % они будут совпадать.

– Бред-то какой… – поморщился Вадим. – Не знаю, с чего ты это все взяла, Фэй, но так и быть, передам отцу.

– Если все пройдет успешно, то с тебя коробка дорогих шоколадных конфет, – добавила я. – И не забудь! Из молочного шоколада. Смотри, не перепутай.

* * *

Точка зрения Вадима.

Честно говоря, я не верил Фэй до последнего момента. Но, тем не менее, все, что она сказала, оказалось правдой. Отец получил премию и повышение, а я – новую игровую приставку. Спустя пару дней, я решил зайти к Фэй и отнести коробку шоколадных конфет, которые она требовала себе в качестве награды. Я исходил всю улицу вдоль и поперек, но… так и не смог найти дом Фэй. Была ли она добрым духом, что безвозмездно помог мне в трудную минуту? Или же каким-то потусторонним существом, которому стало просто скучно, и оно решило поразвлечься, разгадывая такую легкую для него загадку? Полагаю, я никогда этого не узнаю. Дом Фэй исчез, как и она сама. Все, что мне оставалось сделать, так это прошептать «спасибо», развернуться и уйти домой, к заманчиво мерцающему монитору компьютера. Моё маленькое приключение подошло к концу и растворилось в череде серых будней…