Текст книги "Мойра-спорт"

Карина Шаинян
Мойра-спорт

Тополевая сережка мохнатой гусеницей скользнула по лицу, оставив пушинку на самом кончике потного носа. Вцепившись в ветви покрепче, Грэг оглушительно чихнул, и в этот момент раздался звонок. Грэг скосил глаза: сквозь ткань нагрудного кармана подмигивал оранжевый огонек официального вызова. Чертыхнувшись, Грэг пристроился в развилке двух толстых веток и вытащил телефон.

– Наши доблестные постовые всегда на посту! Не страшны сержанту штормы, не пугают бури, – весело завопили в трубку, и Грэг выругался. – Не бухти, не бухти, я по делу звоню. Ну и штормит сегодня! У нас, представляешь…

– Я на дереве сижу, – хмуро перебил Грэг.

– Ну извини, – хихикнул Вик. – Я вот чего… Рита Лонки – твоя однофамилица?

– Сестра.

– Ох ты ж… Девятый случай инфокомы. Пострадавшая – Рита Лонки, доставлена в седьмую. Она у тебя что, тоже… Эй?

– Да, – медленно ответил Грэг. В зад врезалась ветка, и от налипшего на лицо пуха снова свербило в носу. Лонки оглядел сверху ряд опрятных коттеджей, ровный асфальт улицы, бетонный куб седьмой городской больницы через дорогу, серебристую иглу вероятностного генератора, высящуюся над центром города. Однажды в детстве Грэг довел сестру до слез, хвастаясь экскурсией на башню: теоретически вход туда свободный, а на практике – пускают только горожан с идеальным психопрофилем, слишком велика опасность помех. Грэг оказался единственным в классе… Рита тогда несколько дней дулась на Грэга, мучаясь от зависти и любопытства: увидеть генератор ей не светило, несмотря на все сеансы коррекции.

На аккуратном газончике под тополем старуха в невообразимых розовых шортах вглядывалась в густую листву. Вялые губы шевелились. «Кис-кис-кис, Мусенька», – услышал Грэг, очнувшись, и, вывернув шею, посмотрел наверх.

– Грэг! – квакнуло в трубке, и он вздрогнул, чуть не выпустив ветку.

– Я как раз напротив седьмой. Сейчас зайду. Спасибо, что позвонил.

– Ничего, может, обойдется, – ответил Вик. – Ну, штормит! – с неуместным восторгом добавил он и отключился.

Стерев с лица пух, Грэг полез дальше – туда, где в ветвях чернела толстая кошка. «Кис-кис, Мусенька», – слащаво прохрипел он и протянул руку. Проклятая кошка шарахнулась и зашипела. Уперевшись спиной в развилку, Грэг резко выбросил руку и тут же зашипел не хуже Мусеньки – по щеке прошлись острые когти. Кошка заорала, извиваясь. Внизу причитала старушка, и Грэг, держа зверюгу за шкирку, начал торопливо спускаться.

– Будьте осторожны сегодня, – ответил он на сбивчивый поток благодарностей, – слушайте прогноз – сегодня вероятностный фон нестабилен, какие-то неполадки в Кольце, всякое может случиться. – Лицо старушки сделалось испуганным, и Грэг успокаивающе добавил: – Не волнуйтесь, скоро все починят. Просто хорошенько присматривайте за Мусенькой.

Старушка кивнула и хитровато улыбнулась, обирая с кошки тополиный пух. Грэг смотрел, как сухие темные пальцы ловко скручивают невесомые пушинки, и тонкая шелковистая нить подрагивает на еле заметном ветру. Задохнувшись, он вдруг увидел сотни оттенков травы, и бархат кошачьей шкурки, почувствовал, как горят царапины на щеке – Грэг провел по ним пальцами, кровь была горячая и липкая, и мышцы еще не остыли после работы – живые, гибкие мышцы, полные радостной готовности к движению. Он с наслаждением повел плечами и вдруг вспомнил про сестру – как она лежит на больничной койке неподвижной куклой и только веки дрожат от суматошных движений закрытых глаз.

От хорошенькой регистраторши исходили волны молчаливого неодобрения: не уследил, не остановил, а еще брат…

– Мы редко виделись, – выдавил Грэг. Он мялся, искательно заглядывая в окошечко. Хотелось оправдаться, рассказать, что уследить за Риткой – все равно что унести воду в пригоршне…

«Зайцезуб! Зайцезуб!» – Ритка подпрыгивает у забора, разделяющего участки, голосок дрожит от отчаянного восторга от восторга, сетчатая тень на руке, коленка расцарапана веткой ежевики. Сосед с каменным лицом идет к крыльцу, просматривая на ходу газету. Грэг подходит быстро и тихо – и сестра с визгом удирает, потирая попу. «Извините», – бормочет он соседу. Холодная улыбка в ответ. Длинная фигура на пороге. «У меня безупречный психопрофиль и большой вес в городском совете, и я не позволю вашей дочери… буду вынужден обратиться в центр коррекции…» «Отцепись от него, Рита, наш сосед – та еще сволочь», – говорит отец, и мама, перехватив изумленный взгляд Грэга, прикладывает палец к губам. Как может быть сволочью человек с идеальным психопрофилем? Это Ритка – сволочь, одни неприятности от нее… «Мама, она опять…» – «Идеальный полицейский растет». – Грэг гордо улыбается в ответ, но лицо у мамы почему-то растерянное и чуть обиженное. Грэг делал вид, что не замечает этого. Он знал, что родителям с Риткой не справиться – что же, будущий инспектор Лонки за ней присмотрит. Он старший. Он знает, что правильно, а что нет.

«Я старался», – беззвучно сказал Грэг, но светлые глаза регистраторши уже ушли в сторону, она зашелестела бумагами, сосредоточенно сжав губы. Налетел лучащийся профессиональным сочувствием врач: не теряйте надежды… заболевание новое, малоизученное, но уже многое понятно, мы найдем способ.

– Выпейте это, вам станет легче. – Врач протянул желтую таблетку, и Грэг послушно взял ее. – Можете ответить на несколько вопросов? Мы нашли у Риты…

В ладонь легла тонкая цепочка, и от кулона стало холодно пальцам. Веретено и ножницы, серебристый знак принадлежности.

– Вы не знали?

– Мы редко виделись, – повторил Грэг.

– Да, мы посмотрели психопрофиль, Рита – сложная девочка… Понимаю, понимаю. А вы сами? – Взгляд врача настороженно скользнул по расцарапанной щеке. Грэг возмущенно мотнул головой. – Ну что вы, я на всякий случай спрашиваю. У нас накопилась статистика: инфокома поражает только тех, кто ходит за Кольцо, этих сумасшедших спортсменов. – Лицо врача дернулось, разрушая профессиональную маску. – Скучно им, видите ли, в Кольце! И вот молодой идиот прется в Старый город искать случайностей на свою задницу, а там, между прочим, фон не просто повышен, а больше в разы, потому что Кольцо работает по принципу вытеснения… Как это раньше говорили – кирпич на голову, да? А теперь еще и эта зараза – перегрузка мозга неизвестной этиологии – и готово, кома! Девять случаев за последние два месяца, а сколько осталось за Кольцом?

Грэг, припомнив статистику пропавших без вести, хмуро кивнул – много.

– Совсем юная девочка, – вздохнул врач, – ей бы еще… – Он спохватился, похлопал Грэга по плечу: – Не теряйте надежды. Родителям сами сообщите?

Грэг снова кивнул, и врач с озабоченным лицом скрылся в белизне коридора.

Черный кофе без сахара – Ритка любила кофе, любила кататься на роликах, любила штормовые предупреждения и неполадки в Кольце, не любила, когда ее учили жить. Скучала по романтике случайностей – слишком много читала, впечатлительность художницы, мечты… Терпеть не могла, когда ей напоминали о будущем – она должна была стать дизайнером, причем хорошим, это известно было с первого класса, но характер у нее был… Грэг поморщился. Мерзкий был характер у сестрицы. Сплошные проблемы.

Каждый раз, когда по их тихой улице проезжала машина корректоров, в глазах родителей мелькал страх. Угрозы соседа были лишними: Рита и так ходила на психокоррекцию – несколько сеансов в неделю, много лет подряд, лечение шло туго, речь шла уже о выселении, но как-то обошлось. «Давайте уедем», – просила Ритка. Тихие разговоры в родительской спальне – Грэг подслушивал, обмирая от ужаса и отчаяния. Кем он станет в Старом городе? Кем станет Рита? Никто не скажет – там все зависит от тысячи случайностей. Грэг косился на письменный стол – на лупе дрожит радужный отсвет, раскрытый учебник криминалистики заложен пакетиком с уликой, рядом фоторобот злодея, нарисованный сестрой, – и испуганно вздыхал.

Грэг знал, что никуда они не поедут, невозможно уехать за Кольцо, там одни психи и ничего нельзя узнать заранее, но этот шепот… «Из-за тебя мы не уезжаем», – шипела Рита, с ненавистью глядя на брата. «Из-за тебя нас могут выселить, – отвечал он и сжимал кулаки. – Я к психам ехать не хочу. Мне и тебя хватит, дура». Рита с придушенным визгом хватала его за волосы, и Грэг, вывернувшись и оставив прядь в костлявом кулачке, отвешивал ей подзатыльник. А потом она ревела, уткнувшись носом в его спину, и он, не глядя протянув руку за плечо, гладил ее тонкие волосы.

Может, Ритку вообще не долечили, подумал Грэг. Что он знает о ней? Интересно, когда она начала ходить за Кольцо? Ведь можно было остановить… Ты ее бросил, подумал он. Еле дождался совершеннолетия, вечно боясь, что тебя выкинут вместе с семьей, и сбежал. Но все равно сжимался от ужаса на ежегодных проверках, как только речь заходила о сестре. Хотя и знал прекрасно, что теперь ты для корректоров – сам по себе, и ее проблемы тебя не касаются. Всячески показывал: я не с ней. На всякий случай. Чтобы кто чего не подумал. Какой горький кофе…

– Можно? – Над столиком склонился парень – бледные глаза, тонкое нервное лицо, пара прыщей. Ворот разноцветной рубашки расстегнут чуть больше, чем принято, на смуглой груди поблескивает тонкая цепочка. Не дожидаясь ответа, он уселся напротив, побарабанил пальцами по белому пластику стола. Поправил цепочку – остро блеснули серебряные ножницы и веретено перед тем, как снова скрыться под тканью, и Грэг со скрипом сжал челюсти.

– Красиво, да? – рассеянно спросил парень. – Это Рита придумала… Ну, вы наверняка знаете.

– Нет, – медленно ответил Грэг, и юнец удивленно поднял брови. С улыбкой перегнулся через столик, тепло дохнув мятой и кофе.

– Я сразу понял, что вы наш человек, – сказал он, многозначительно глядя на Грэга.

– Я полицейский, – ответил Грэг. Царапины горели, как клеймо – чертова кошка, чертов верошторм, чертов день. Парень перестал улыбаться – теперь он смотрел на Грэга с опаской.

– Ходить за Кольцо не запрещено, – с вызовом сказал он.

– Надеюсь, это скоро исправят, – буркнул Грэг.

– И правильно! – с готовностью поддакнул парень. – Я сам завязал и Риту уговаривал. Страшное дело… – Его глаза тревожно забегали, пальцы снова барабанили по столу. – Я случайно увидел вас в больнице, – неуверенно сказал он.

– Случайно! – с горечью фыркнул Грэг.

– Вы же – брат Риты, да? – Лонки кивнул, и юнец глубоко втянул воздух, как перед прыжком в воду. – Хотите ей

...

конец ознакомительного фрагмента