Текст книги "Ружья, мушкеты и пистолеты Нового Света. Огнестрельное оружие XVII-XIX веков"

Голландцы и шведы

Основные черты голландской торговли оружием уже были описаны, а голландским мушкетам будет уделено особое внимание в главе 2. В данном пункте необходимо только определить индейцев, с которыми вели торговлю голландцы, и вновь особо подчеркнуть значение голландской торговли в становлении ирокезов как проклятия французов.

Делавары, монтоки, могикане, саскуэханна, хонниасонты, ваппингеры и ирокезы были основными индейскими племенами, жившими в пределах зоны голландского влияния, их совокупная численность достигала примерно 40 тысяч человек. Хонниасонты были уничтожены индейцами саскуэханна еще в самом начале голландской торговли оружием, и остатки этого племени примкнули к ирокезам, которые уже ступили на тропу войны с саскуэханна. Могикане также вели войну с ирокезами, а ваппингеры питали изрядную ненависть к голландцам. Новая Голландия отнюдь не была тихой и мирной колонией. В 1643 году ее губернатор Кифт спровоцировал массовое избиение дружественных индейцев, которые нашли убежище от ирокезов с голландскими фермерами на месте нынешнего города Джерси. Большинство индейских племен, живших в

Новой Голландии, за исключением ирокезов, горело жаждой отмщения. С 1643 по 1645 год разгоревшаяся между племенами война опустошала все местности от реки Раритан до Коннектикута. Лонг-Айленд, Вестчестер и Манхэттен тоже обезлюдели и лежали в развалинах. Лишь форт Оранжевый и Ренсселарвик, находившиеся гораздо выше по течению Гудзона, и форт Амстердам на острове Манхэттен избежали уничтожения. Голландцы получили подкрепление в 1644 году; и в августе 1645 года было достигнуто мирное соглашение. В архивах, однако, имеются материалы, свидетельствующие о том, что голландские торговцы продолжали поставлять оружие индейским племенам. Примерно в это же время Бошам Плантагенет писал, что оптовая торговля оружием и боеприпасами велась голландцами, которые к тому же и обучали дикарей обращению с ним. Он сообщал, что, по его данным, примерно 2000 индейцев – мохоков и делаваров – были вооружены голландцами.

В 1647 году Стайвесанта на посту генерального директора колонии сменил Кифт. Новый директор предпринял самые серьезные меры для смягчения последствий правления своего предшественника и установления дружеских отношений с индейскими племенами; но в 1655 году в Новом Амстердаме произошло восстание индейцев племени делаваров, и монток вступил на тропу войны с Лонг-Айлендом. Четыре года спустя другой племенной союз делаваров в Эзопусе (ныне Кингстоне) и в нынешнем округе Ольстер, что в Нью-Йорке, был втянут в войну с немногочисленными голландскими колонистами, совершившими неспровоцированное нападение на одно из индейских становищ. То затихая, то вновь разгораясь, эта «Эзопусская война» продолжалась до весны 1664 года. В ходе этого конфликта было убито около тысячи индейцев – в основном делаваров, могикан, ваппингеров и монтоков.

Неоспоримо, что торговцы Новой Голландии проторили путь для ведения торговли оружием среди индейцев, однако и нельзя сказать, что голландцы были пионерами в установлении доброжелательных отношений с аборигенами. Напротив. Для взаимоотношений между голландцами и индейцами характерны именно грабежи и убийства.

Самым выдающимся результатом торговых операций голландцев в Америке колониального периода было, разумеется, вооружение ирокезов. Территория, которую занимали Новые Нидерланды, была весьма незначительна, время их активного существования – кратким, но путем передачи оружия и боеприпасов в руки индейцев они запустили целую череду событий, которые привели к власти самую примечательную конфедерацию краснокожих к северу от Мексики и повлияли на историю значительной части Америки, южнее реки Святого Лаврентия до Теннесси и к востоку от Миссисипи до Аппалачских гор. Голландцев как колонистов сменили англичане в августе 1664 года, но последствия преобладания ирокезов, которое обусловили голландцы, ощущались вплоть до Войны за независимость 1775—1783 годов. Интересно, что голландское оружие повиляло на успешный исход Войны за независимость. Партия оружия, отгруженная из Амстердама на остров Святого Евстафия, голландское владение в Карибах, была перехвачена американскими кораблями и использована против англичан.

Длинноствольные индейские мушкеты, поставленные голландцами, перестали быть популярными примерно в то же самое время, когда Новые Нидерланды исчезли с карты мира. По оценочным данным, не менее 20 тысяч единиц этого оружия было поставлено в Америку, но примечательно, что даже три столетия спустя после продажи последних из них многие экземпляры этого оружия еще сохранились.

Компания Новой Швеции[9]9
  Новая Швеция – колониальное владение Швеции в Северной Америке, на месте современных штатов Делавэр, Нью-Джерси и Пенсильвания. В 1633 г. при поддержке финансовых кругов Швеции и Голландии была создана Компания Новой Швеции.


[Закрыть], которая в 1638 году основала свою первую колонию там, где сейчас располагается город Уилмингтон, штат Делавэр, поддерживалась в равной степени как шведами, так и голландцами. Полоса земли, протянувшаяся от места, на котором расположен современный Трентон, штат Нью-Джерси, к устью реки Делавэр, при ее впадении в Мексиканский залив, была куплена у индейцев племени делаваров, и на ней были построены небольшие форты близ тех мест, где ныне стоят Филадельфия и Честер, штат Пенсильвания, и около устья реки Скулкилл. Основные контакты у колонистов в этом районе происходили с индейцами племен делаваров, саскуэханна и могикан. В период правления губернатора Юхана Принца, с 1643 по 1652 год, шведы участвовали в торговле с индейцами на Делавэре, соперничая с англичанами и голландцами. Имеются свидетельства, что они поставляли шведский порох и пули индейцам, но оружие, которое они продавали, оказалось голландского и английского производства. С индейцами они обращались достойно; не отмечено никаких индейских восстаний или набегов.

Когда голландцы построили форт Казимир в нескольких милях от шведского опорного пункта форт Кристина (Уилмингтон), то шведы его захватили. В качестве ответной меры Питер Стайвесант в 1655 году вызвал семь голландских кораблей и триста голландских солдат из Нового Амстердама в Делавэр и в ходе кровопролитной схватки захватил всю Новую Швецию. В результате последующие десять лет Новая Голландия распространялась на область течения реки Делавэр. Затем эти владения, вместе с остальными голландскими колониями в Америке, были захвачены англичанами в 1664 году.

Если еще где-нибудь и сохранились шведские мушкеты из Новой Швеции, то мне о них ничего не известно. Те архивные материалы, которые я изучил, свидетельствуют о том, что в страну было импортировано значительное количество боеприпасов, но в описях не значится каких-то торговых партий огнестрельного оружия, имеются лишь данные о том, что сравнительно незначительное количество армейского вооружения было завезено из Швеции за те два десятилетия, в течение которых шведы оставались на Делавэре.

Заявка, сделанная Испанией

С 1513 года, когда Понсе де Леон открыл Флориду, и до 1565 года, когда Педро Менендес де Авилес основал Сент-Огастин, история испанцев в той местности, которая является ныне Соединенными Штатами, представляет собой непрерывный ряд эпизодов, в которых то и дело фигурируют экспедиции за рабами, смерти первопроходцев, нападения индейцев и мученичества миссионеров. В анналах этого полустолетнего периода нашлось место и упоминаниям о фитильных мушкетах захватчиков, особенно в повествованиях об их действиях на пространстве Карибского моря, Мексиканского залива и побережье Флориды. Примерно 70 тысяч индейцев занимали пространство, на котором сейчас расположились так называемые «штаты Мексиканского залива», от нижнего течения Миссисипи до Атлантики и вдоль побережья к северу до Южной Каролины. Им противостояло приблизительно 18 тысяч пришельцев. Отдельные племена были страшно разгневаны на своих белых угнетателей и не замедлили совершить набеги на поселения по берегам реки Пиди (в нынешней Южной Каролине) в 1526 году и в бухте Пенсакола в 1559—1561 годах. Доминиканский миссионер Луис де Кансер был убит индейцами во Флориде в 1549 году. Эти инциденты стали знамением того развития событий для испанцев, которые ждали их в течение последующих двухсот лет.

«Предав мечу Жана Рибо и всех бывших с ним [французов-гугенотов]» на реке Святого Иоанна, Менедес в период 1565—1573 годов заложил основу обороны Флориды и экспансии «во славу Господа нашего Бога и Филиппа, короля Испании». Торговля с индейцами отнюдь не входила в эту программу, но порабощение непокорных аборигенов и насильственное обращение индейских племен в христианство потребовали применения значительных сил. На территории Флориды были построены форпосты и миссии, протянувшиеся вдоль атлантического побережья на север до Пэррис-Айленда в Южной Каролине. Индейцев заставляли выполнять тяжелые работы и держали в покорности, пока это удавалось делать. Ситуация требовала от испанцев разоружить свои жертвы, поскольку даже без огнестрельного оружия доведенные до отчаяния индейцы не переставали держать Флориду в напряжении. Вдобавок к этому французы с кораблей в Карибском море буквально провоцировали беспорядки, а в ряде случаев прямо участвовали вместе с индейцами в их военных предприятиях против испанцев. Из-за опасности нападений деятельность испанских поселенцев зачастую была ограничена пространством, непосредственно примыкавшим к фортам и миссиям. Нет ничего удивительного в том, что огнестрельное оружие и боеприпасы занимали видное место в личном имуществе испанцев, живших в XVI веке в Америке.

Письменные свидетельства тех времен об этих статьях имущества и их использовании обескураживающе немногочисленны, но архивы дают нам достаточно материалов, позволяющих восстановить некоторые детали. Одна инстанция, через которую испанские фитильные мушкеты переходили от своих белых владельцев в руки индейцев, сохранила вполне точные данные о них. В 1576 году капитан Солис, командир гарнизона селения Сан-Фелипе, расположенного поблизости от того, что было колонией форт Порт-Рояль французов-гугенотов, казнил двух индейцев, один из которых был вождем. Солис также потребовал, чтобы соседнее селение Кусабо доставило гарнизону определенное количество зерна и другого продовольствия. Поскольку поставка продовольствия затянулась, капитан направил одного из своих офицеров, Мойяно, в сопровождении двадцати двух солдат в несколько индейских деревень для изъятия необходимого зерна. Когда отряд подошел к одному из селений, навстречу ему вышло несколько индейцев. Они объяснили офицеру, что их женщин и детей очень напугали медленно тлеющие фитили, которые располагались на каждом мушкете, и пообещали собрать все необходимое, если солдаты загасят свои фитили. Мойяно выполнил их просьбу, после чего индейцы тут же расправились со всеми испанцами, кроме одного, а затем унесли трофейные мушкеты в Кусабо.

После этого инцидента индейцы племен гуале, ускамаку и ористан подняли восстание, напали из засады на карательную экспедицию, посланную испанцами, и осадили форт Сан-Фелипе. В ходе столкновения было убито еще несколько испанцев, мушкеты которых пополнили арсенал огнестрельного оружия индейцев. Позднее оказалось, что в индейских поселениях скрывалось несколько французов. Вне всякого сомнения, именно эти белые и подбили индейцев поднять восстание, а также научили их обращению с захваченным оружием. Но если они и сделали это, то история этот факт никак не зафиксировала. В ее анналах осталось только то, что в конце концов при подавлении этого восстания было захвачено несколько французов, которые и были казнены испанцами.

В 1580 году в этом же районе произошел новый мятеж, и Сан-Фелипе, к тому времени отстроенному и переименованному в Сан-Марко, пришлось пережить ряд новых нападений, в результате которых он был оставлен своими обитателями в 1587 или 1588 году.

В последнее десятилетие XVI века сфера деятельности испанских миссионеров распространилась на Флориду и ту территорию, которая стала ныне Южной Каролиной. Создав целую цепь католических миссий, они смогли своими призывами к миру довольно результативно нормализовать обстановку в этом регионе, нарушенную лишь восстанием племени гуале в 1579 году. Организовав несколько карательных экспедиций, испанцы подавили это восстание в 1598 году, и в течение полувека после этого казалось, что францисканцы надежно закрепили всю юго-восточную часть Северной Америки за Испанией.

Однако в 1663 году жившие в Вирджинии англичане предприняли движение в южном направлении, пока опасно близко не подошли к испанским поселениям. На реке Эшли был заложен Чарлстон, находившийся примерно в 150 километрах от испанской миссии Гуале и на границе той индейской территории, на которую испанцы старались распространить свое влияние. В противоположность испанцам, англичане рассылали свои торговые экспедиции, которые обслуживали не только их ближайших соседей, но и большие племена у истоков рек Каролины. Их вьючные обозы даже пересекали горные хребты, чтобы заключать торговые сделки с индейцами, жившими в верховьях реки Чаттахучи и Теннесси, – новшество, которому суждено было изменить весь комплекс взаимоотношений между индейцами и белыми на юго-востоке.

Чтобы противостоять английской экспансии, испанцы в 1680 году подвигли индейцев племени вестос (вероятно, часть сообщества ючи) напасть на английских торговцев и некоторых из их индейских союзников. Нападение это стало началом войны, которая привела ополчение Каролины, вооруженное фитильными мушкетами, к самому порогу испанцев в Гуале. В ходе решающего сражения миссионеры и небольшие отряды испанских солдат были выбиты из Гуале. В результате этого же сражения на сторону англичан перешли некоторые индейские племена, которых испанцы считали своими надежными союзниками. Среди них было приблизительно 2 тысячи индейцев племени ямаси, которые поставили свои вигвамы в предместьях сильно укрепленного Сент-Огастина. Большинство ямаси покинули жилища во Флориде и перебрались в Южную Каролину, где англичане устроили для них нечто вроде протектората неподалеку от устья реки Саванны. Они были также вооружены английскими мушкетами.

Испанские официальные лица, чрезвычайно обеспокоенные подобным ходом событий, предприняли в 1681 году отчаянную попытку воспрепятствовать английскому влиянию в глубине страны, построив форпост на землях индейцев племени крик у слияния реки Флинт и Чаттахучи. Именно эта часть племени крик добровольно покинула раздираемый враждой Гуале, так что испанцы считали их своими верными приверженцами. С их помощью испанцы надеялись положить конец торговой активности, в ходе которой английские интересы стали распространяться на истоки рек Чаттахучи и Окмальги, но нет никаких свидетельств того, что они поставляли огнестрельное оружие своим союзникам. Надежды оказались тщетными. Когда испанцы начали было осуществлять свои замыслы в верховьях этих рек, индейцы племени крик, жившие на Чаттахучи, с презрением отказались выполнять отведенную им роль и откочевали на восток с тем, чтобы оказаться ближе к англичанам и таким образом более просто разжиться продаваемым последними оружием.

Это стало началом долгого периода позора для испанцев на Юго-Западе. Ближе к концу столетия французские вооруженные отряды оккупировали города Билокси, Мобил и устье Миссисипи. Испанцы удерживали город Пенсакола во Флориде. Когда в 1702 году разразилась Война королевы Анны, Испания примкнула к Франции против Англии, но этот альянс мало чем помог испанцам во Флориде. Вторжение во Флориду ополченцев Каролины в 1702 году привело к окончательному падению испанской колонии. Многие католические миссии, включая самую значительную из них на территории аппалачей, были уничтожены, а бегство индейских племен от испанцев продолжилось. Город Сент-Огастин сдался, но форт оказался совершенно неприступным. Лишь немногие индейцы преданно сражались на стороне испанцев – примечательно, что среди таких были аппалачи, – не располагая огнестрельным оружием. Победоносные индейские союзники англичан, однако, таким оружием располагали, чем вызывали зависть всех не вооруженных им племен, равным образом как нейтральных, так и участников боев.

Французские торговцы, продвигающиеся к северу от Мексиканского залива и к востоку от Миссисипи, только осложняли ситуацию. К 1714 году французы твердо обосновались на верхнем Крике и землях племени индейцев алабама. Форт Тулуза, укрепленный оплот, построенный французами неподалеку от слияния рек Алабама и Таллапуса, несколько севернее современного города Монтгомери, стал важным местом распространения французского огнестрельного оружия и боеприпасов. Английских торговцев страшно раздражали действия их французских коллег, которые для привлечения симпатий индейских племен к себе наводняли селения племени чикасо в верховьях и низовьях реки Крик подарками, в том числе огнестрельным оружием. Благодаря такой тактике они получили дружественное расположение облагодетельствованных ими племен, но одновременно вызвали зависть обделенных ими племен, что привело к войне между индейцами натчез и французами в 1730-х годах и, несомненно, повлияло на племя ямаси, которое в 1728 году во второй раз пошло войной на англичан.

Испанцы во Флориде, вполне возможно, получали некоторое удовлетворение от тех перипетий, которые досаждали французам и англичанам на их пограничье, но если это было и так, то их злорадство было несколько не ко времени. Оглторп, который к этому времени уже обеспечил в своей колонии Джорджия порядок для колонистов и торговцев, уже вполне был готов двинуться во Флориду, когда в 1739 году Англия объявила войну Испании. Племена криков, чиксов и чироки, имевшие у себя как французское, так и английское огнестрельное оружие, поддерживали жителей Джорджии все четыре года их вялотекущей войны против испанцев (1739—1742) – конфликта, который стал прелюдией к передаче Флориды Англии в 1763 году.

Так закончился первый эпизод в истории Флориды при испанцах. За две с половиной сотни лет испанцы лишь незначительно продвинулись на юго-восток. Их ограниченная и репрессивная колониальная политика равным образом включала в себя правление аборигенами огнем и мечом, и, разумеется, вплоть до настоящего времени не найдено никаких документов, которые бы ставили вне закона продажу огнестрельного оружия индейцам.

На юго-западе страны события развивались примерно также, но с некоторыми вариантами, специфичность которых объяснялась пустынностью страны, жестокостью и силой аборигенов. После исследовательского похода 1539 года, успеха экспедиций, посланных из Мехико и прошедших по территориям, которые ныне являются Техасом, Нью-Мексико и Аризоной, вплоть до конца столетия испанцы основали лишь одно поселение в верховьях Рио-Гранде, к северу от нынешнего города Санта-Фе. Несколько лет спустя Санта-Фе превратился в столицу здешних миссионеров, и основание новых поселений, развитие кооперативного земледелия, строительство церквей и обращение неверных в лоно католической церкви продолжалось без вмешательства европейских соперников или каких-либо других примечательных инцидентов в течение восьмидесяти лет. К 1680 году в Нью-Мексико проживало 3 тысячи испанских колонистов, а индейцы пуэбло становились все более беспокойными из-за этих поселенцев. Общее возмущение правлением пришельцев возглавило племя индейцев тева, с которым испанцы обращались особо жестоко, к восстанию примкнули другие индейские племена, и в период 1680—1696 годов в ходе этого восстания погибло несколько сотен белых колонистов и двадцать один францисканский миссионер. Эта война стала причиной общего исхода из этого региона колонистов, нашедших затем себе пристанище около форта (основанного в 1683 году) Эль-Пасо.

Политика «никакого оружия индейцам» господствовала с самого начала поселений в Нью-Мексико, но по прошествии ряда лет она стала давать сбои. Относительно испанского оружия в руках индейцев во времена восстания индейцев пуэбло Эвард Кёртис писал: «Нет никакого сомнения в том, что решимость восстать возникла в значительной степени благодаря постепенному, штукой за штуку, приобретению оружия в небольших лавочках – это заставило индейцев почувствовать, что власть испанцев ослабла настолько, что восстание может оказаться успешным. Первые результаты [восстания], более того, были в полном соответствии с ожиданиями, и сердца индейцев, так же как и их руки, налились силой при первой волне успехов, которая смела все поселения в Нью-Мексико, за исключением Ислета и Санта-Фе, а также дала в руки индейцев едва ли не 300 мушкетов, не говоря уже о шпагах, пиках и другом холодном оружии».

В 1692 году губернатор Педро де Варгас силами мексиканских войск, вооруженных ударно-кремневыми мушкетами, начал отвоевывать Нью-Мексико. На рис. 4 изображено оружие того периода. Мушкеты этого типа выпускались в весьма ограниченных количествах и были распространены только в среде испанцев, живших в Америке. Со времен восстания племени пуэбло они продолжали использоваться на юго-западе Соединенных Штатов еще и в XIX в. Джосая Грегг обнаружил их в руках бойцов мексиканского ополчения в Нью-Мексико в 1839 году, а Альберт Брекетт видел их в действии в среде мексиканских партизан во время Американо-мексиканской войны в 1847 году. Они никогда открыто не продавались индейцам, но краснокожие все же умудрялись добывать их, так же как они в былые времена добывали аркебузы – путем тайных покупок, убийств или воровством. После осады Санта-Фе в 1694 году, когда победители-испанцы подошли к поселку индейцев племени хочи, они были встречены восемьюстами индейцами, некоторые из которых были вооружены кремневыми мушкетами такого типа.

Нехватка боеприпасов, однако, не дала возможности индейцам обрести преимущество в этот критический момент, а в течение последующего столетия испанцы были весьма озабочены изъятием как мушкетов, так и боеприпасов у своих индейских подданных на Юго-Западе.

Рис. 4. Испанская escopeta XVII и XVIII вв. Конструкция замка мушкета а показана в увеличении в

Французские торговцы, проникшие на Юго-Запад в самом начале XVIII столетия, делали все возможное, чтобы навязать свой специфический образец кремневого мушкета кочевым племенам южной части Великих равнин. Испанская escopeta de arzon с ее отличительным замком даже на своей родной территории и в период своей популярности была мало известна индейцам, потому что для них мушкет всегда был оружием французского или английского производства. Ныне практически невозможно обнаружить образец старого испанского мушкета. Несколько древних образцов, сохранившихся только в музее Нью-Мексико в Санта-Фе, совершенно уникальны на территории Соединенных Штатов.

Восстание индейцев пуэбло все еще бушевало, когда первые слухи о вмешательстве французов в дела на испанском Юго-Западе коснулись слуха правителей Мексики. Впервые французы появились здесь совершенно случайно – Ласалль высадился на берег залива Матагорда, что в Техасе, в 1685 году. Это вторжение на испанскую территорию не вызвало никакой операции возмездия со стороны испанцев, однако стало прелюдией к созданию французской Луизианы в низовьях Миссисипи. Колония, основанная французами в 1699 году, вскоре стала угрозой претензиям испанцев на территории к западу от реки Миссисипи, но испанцы все же не предприняли никаких эффективных мер для предотвращения грядущих бед. Следом за первым французом в этих краях, начиная с 1706 года и вплоть до 1740-х, появились святой Дени, Лагарп, Бурмон, братья Мале и другие, пытавшиеся определить возможности торговли в удерживаемом испанцами Техасе и Нью-Мексико, а также на большей части этой обширной страны к югу от реки Платт, которую испанцы намеревались по крайней мере контролировать. До наших дней дошли донесения о весьма удовлетворительных результатах каждой из этих экспедиций и о строительстве нескольких западных торговых факторий. В них достаточно сведений о том, чтобы утверждать, что огнестрельное оружие и боеприпасы были основными предметами торговли и что поставка оружия апачам, команчам, кадоадахо, канза, омаха, осейдж, пауни, понка, шамен (джумано) и уичито изменила старые схемы межплеменных войн, совершенно перевернула экономику межплеменной торговли и в целом растревожила осиное гнездо руководства Техаса и Нью-Мексико. Даже английские торговцы в Южной Каролине и их посредники чикасо разволновались, когда пауни и другие племена союза кэддо взяли в привычку приобретать английское оружие и другие товары в стране, которая ныне стала восточной частью Оклахомы.

Эффект, произведенный этим французским вторжением, не только заставил замолкнуть осуждающие голоса в правительственных учреждениях Санта-Фе, Монтеррея и Мехико. Обитатели городов Техаса и Нью-Мексико разом ощутили последствия потери престижа, рухнувшего сразу же после набега команчей, дошедших до самых городских ворот. Две заметные попытки испанцев нанести ответный удар привели к значительным потерям, и в 1758 году все северные области Техаса были оставлены колонистами и миссионерами из-за страха перед вооруженными огнестрельным оружием племенами, союзными французам в приграничной полосе. В этот критический момент Новая Испания получила передышку: в Париже был заключен союз с Францией. Страны-метрополии объединили в 1761 году свои вооруженные силы с целью борьбы с Англией на последнем этапе Семилетней войны. В ноябре 1762 года Франция передала территорию Луизианы западнее Миссисипи Испании в качестве благодарности за согласие на условия мира – процесс, завершившийся Парижским мирным договором в 1763 году. По этому же договору от Испании отходила территория Флориды.

Здесь начинается третья глава в истории испанской политики по отношению к индейцам. В 1766 году войска и гражданские правители избрали местом пребывания правительства Новый Орлеан. Правительство это поначалу оказалось в осаде революционных отрядов, организованных частью французских жителей города. К 1769 году волнения улеглись, и внимание стало уделяться решению проблем, вызванных, в частности, громадной протяженностью страны, которая стала Луизианой. Торговля с враждебными индейскими племенами была запрещена, торговцам, не имеющим лицензий, пришлось перебраться из индейских селений в южные районы страны, а все французы были предупреждены, что они должны под страхом смерти держаться подальше от индейцев Техаса. Новую силу обрел старый закон, запрещавший продажу огнестрельного оружия индейцам, но нет никаких свидетельств того, что строптивые торговцы-французы на южных равнинах обращали на этот закон хоть толику внимания.

На Севере же торговля оружием, которая процветала уже около сотни лет, продолжалась, коммерсанты не принимали во внимание какие бы то ни было политические изменения в нижней Луизиане. В последнее десятилетие XVII века английские поселенцы Гудзонова залива и французы, жившие по реке Ассинибойн и в верховьях притоков Миссури, продавали оружие и боеприпасы посредникам, западным индейцам, преимущественно племен кри, ассинибойн, чиппева и сиу. С самого начала этой торговли племена кри и ассинибойн доставляли оружие на Миссури, где его покупали племена равнин, торгуясь в селениях племени мандан. К 1750 году сиу также поставляли оружие и в торговые центры на Миссури.

Эверс интерпретирует эти торговые связи как продолжение схем межплеменной торговли, первоначально базировавшейся главным образом на зерне, выращенном племенем мандан. Он делает попытку доказать, что древний торговый центр племен мандан и хидатса стал позднее центральным пунктом для начала торговли как лошадьми, так и оружием. Он также считает племена кри, шайеннов, ара-пахо, команчей и кайова основными племенами, которые приводили сюда лошадей и увозили на Запад и Юго-Запад оружие и боеприпасы, столь необходимые их далеко живущим соплеменникам. Индейцы арикара, другого племени, занимавшегося земледелием и жившего на Миссури при впадении в нее Гранд-Ривер, неподалеку от места сегодняшнего Мобриджа, что в Южной Дакоте, также возделывали в древние времена пшеницу, горох, тыкву, табак и другие подобные культуры, но кочевые племена довольно быстро превратили их селение в торговый центр, как и селения племени мандан, расположенные севернее. (См. рис. 5.) До 1763 года большая часть огнестрельного оружия, проданного индейцами сиу, была французского производства. После падения Новой Франции индейцы сиу, жившие в Миннесоте, наладили деловые контакты с англичанами на реке Святого Петра (Миннесота). Здесь и в старом порту Прейрие-Дю-Шин они получали английское оружие и боеприпасы, которые они затем доставляли племенам, жившим на Миссисипи, используя те же пути, которыми они пользовались во времена торговли французским оружием. В 1780-х годах американцы, французы и англичане, все торговцы и колонисты, стали проникать в регион Миссури в количествах, увеличивающихся день ото дня. Однако лишь немногие из них селились в этой стране, которая принадлежала Испании. Только немногие из этих немногих регулярно получали от правительства Луизианы лицензии на право ведения торговли, да и то эти крайне немногочисленные торговцы ограничивали свою деловую активность регионом нижнего течения Миссури.

Оружие, попавшее в руки индейцев, изменило межплеменные взаимоотношения в регионе северные равнины – Скалистые горы столь же радикально, как и на Юго-Западе. Племена юта и пауни объединились с команчами в нескончаемой войне против апачей, но в то же самое время совершали опустошительные набеги на испанские поселения в Техасе и Нью-Мексико. Племена, жившие на возвышенных равнинах, – «черноногие», ацина и сарси, а также ассини-бойны и равнинные кри, – обзаведясь значительным количеством оружия, расширили радиус своих набегов на старых врагов на западе и на юго-западе. Снейки (шошоны), традиционные враги «черноногих», впервые склонились перед племенами равнин Северо-Запада. В былые времена снейки порабощали и продавали захваченных в плен «черноногих»; теперь же «черноногие» делали рабами снейков и продавали их канадцам. В ходе сражений между этими племенами, которые начались около 1770 года и обрели особую интенсивность после вторжения на их территории племен СевероЗападной компании[10]10
  Северо-Западная компания – ассоциация торговых фирм, созданная в противовес Компании Гудзонова залива и Американской меховой компании в 1783 г. Наиболее крупными членами ассоциации были монреальские фирмы, занимавшиеся меховой торговлей. В 1811 г. временно объединилась с Американской меховой компанией, к 1816 г. имела торговые фактории по всей Канаде и на севере США. В 1821 г. объединилась с Компанией Гудзонова залива.


[Закрыть], племена кутенэ и «плоскоголовых» (сэлиш), не располагавшие огнестрельным оружием, были запуганы и изгнаны с привычных мест. Межплеменная вражда, однако, не ограничилась только индейцами, жившими далеко на западе. Племя сиу, пополнив свои арсеналы поставками Северо-Западной компании, начали продвижение в равнинную область, начинавшуюся на востоке за Миссисипи. Они бросили вызов племенам омаха, понка, шайеннов, кайова и кроу на их исконных землях, так что в результате эти племена удвоили усилия в деле добычи оружия. Торговля на верхней Миссисипи была оживленной практически во все годы американской революции.