Текст книги "Расы Европы"

4. Население культуры кухонных куч Тежу

Хотя в течение прошлого столетия из пещер в различных частях Испании было извлечено много черепов, ни один из них не может быть приписан мезолитическому периоду с полной уверенностью. Так как Испания была, очевидно, основным, если не единственным путем движения на север из Африки в Европу в течение мезолита, этот пробел в наших знаниях крайне неуместен, особенно ввиду параллельного дефицита находок в Марокко.

Тем не менее, в Португалии в серии кухонных куч, лежащей на высоком берегу около деревни Мугем, на восточном берегу реки Тежу (Тахо), на расстоянии приблизительно пятнадцать миль вверх по течению от морского берега были найдены скелеты позднего мезолита. В то время моллюски, которыми питались строители кухонных куч, жили в соленой воде[110]110
  Obermaier, H., Fossil Man in Spain, p. 325.


[Закрыть], а земля, должно быть, лежала на несколько метров ниже сегодняшнего уровня. Это понижение, вероятно, может быть скоррелировано с формированием Литоринового моря, продолжавшимся в современной Балтике с 5600 до 2500 гг. до н.э. Если эту датировку прилагать к Португалии, то кухонные кучи из Мугем, вероятно, появились ближе к концу этого периода, чем к его началу. Самая надежная датировка этого участка является непосредственно преднеолитической[111]111
  Обермайер (там же, стр. 325) говорит: «Фауна этих залежей не включает никаких домашних животных – кроме, возможно, собаки – и состоит из дикого рогатого скота, оленей, овец или козлов, лошади, свиньи, собаки или волка, животных из семейства кошачьих, барсука, виверры и зайца» (курсив мой). Неизвестно, чтобы в рассматриваемый период Пиренейский полуостров населяли дикие овцы или дикие козлы. Единственное животное, которое, возможно, было принято за другое, – это маленький каменный козел, кости которого намного меньше, чем у овцы или козла. Если рассматриваемые кости не являются костями каменного козла, то население культуры кухонных куч Мугем, должно быть, уже встретило первые волны неолитического хозяйства из Северной Африки. Земледелие и домашние животные не обязательно вторгались на Пиренейский полуостров, сметая все вокруг; вероятно, в качестве авангарда могли блуждать рассеянные семьи пастухов.


[Закрыть], если не ранненеолитической, в III тысячелетии до н.э.

За последние 80 лет в разное время из этих кухонных куч было извлечено более 200 человеческих скелетов. Однако из этого числа только девять были измерены и описаны таким способом, что мы можем рассмотреть их здесь[112]112
  Vallois, Henri V., Anth, vol. 40, 1930, pp. 337–389.


[Закрыть]. В прошлом было распространено много любопытных идей о расовых типах, представленных этими останками, и этим взглядам слишком сильно доверяли и часто их повторяли. Основным неверным представлением было то, что черепа из Мугем включают два типа: негроидный и гипербрахицефальный, называемый то альпийским, то монголоидным.

На самом деле нет никаких свидетельств в пользу большей тенденции к негроидности этих черепов по сравнению с обычно обнаруживаемой среди многих современных европейцев средиземноморского происхождения. Так называемые «брахицефальные» черепа, вероятно, все или почти все мезоцефальны, так как некоторые были ужасно исковерканы давлением почвы, другие были неверно измерены, а третьи были утеряны или приписаны другим культурам[113]113
  Vallois, op. cit.


[Закрыть].

Серия черепов из Мугем, как это известно в настоящее время, является вполне гомогенной. Черепной указатель располагается в пределах от 69 до 80 или, возможно, 82; у большинства черепов он немногим больше 70. У живых людей можно постулировать среднюю величину указателя приблизительно 75–77. Мозговая коробка имеет средний размер, но относительно высокая; овоидная по форме, гладкая на вершине и мягко закругленная в затылочной области. Женские черепа имеют вертикальные лбы, а мужские – покатые; лобная кость у обоих полов всегда сильно изогнута. На большинстве мужских черепов надбровные дуги хорошо развиты в срединной доле, но не по бокам, в то время как на женских экземплярах надглазничная область обычно довольно гладкая.

Орбиты являются низкими, но не особенно узкими. Размеры носа являются небольшими, отсюда мезоринный носовой указатель; нижняя граница носового отверстия обычно острая, но в некоторых случаях она закругленная, а в одном канавчатая. Лицо мезопрозопное – низкое и чрезвычайно узкое. На фотографиях скуловые дуги кажутся тонкими и близко выровненными к вискам. Нижние челюсти имеют умеренную высоту, но они узкие, а нёбо весьма большое для общего размера черепов. Зубы также являются большими. Большинство черепов демонстрирует небольшой альвеолярный прогнатизм, в нескольких случаях довольно выраженный.

Среди девяти черепов, измеренных Валлуа, женщины равняются мужчинам или приближаются к ним по всем размерам. Поэтому половая дифференциация с метрической точки зрения фактически отсутствует, но различие в развитии надбровных дуг достаточно очевидно, чтобы позволить краниологу без труда различать их. Длинные кости, изученные отдельно от черепов, с которыми их нельзя связать, дают реконструированный рост 160 см для мужчин и 152 см для женщин. Несмотря на низкий рост, форма конечностей, обнаруженная среди некоторых верхнепалеолитических народов, в данном случае повторяется – периферийные сегменты длинные по сравнению с проксимальными.

Расовое положение населения из Мугем не может быть окончательно определено, пока в нашем распоряжении не появится больше свидетельств, как внутренних, так и сравнительных. Все же по существующим признакам есть все причины полагать, что португальские обитатели культуры кухонных куч были очень подобны или тождественны последним натуфийцам Палестины и что они представляли собой движение на север с родины средиземноморской расы, расположенной где-нибудь в юго-западной Азии, северо-восточной Африке или и там, и там.

5. Мезолитический человек во Франции

Несмотря на обширные раскопки, которое проводились во Франции в течение почти столетия, наши знания о населении мезолита Франции немногим больше знаний о населении Пиренейского полуострова. Французские стоянки мезолита делятся на две главных культурных группы: азильскую и тарденуазскую. Тарденуазская культура представляет собой наступление на север капской культуры из Северной Африки и ее восточное распространение через Центральную Европу по направлению к России и, возможно, далее. Азильская культура представляет собой выродившееся выражение мадленской культуры, сохранившееся в юго-западной Франции, в Астурии, в Испании и части Англии под влиянием тарденуазской культуры. К зрелому мезолиту фауна Франции изменилась почти полностью, ибо северного оленя, на которого охотились люди мадленской культуры, сменил обыкновенный олень, а внушительные мамонты и другие большие млекопитающие к тому времени давно вымерли.

Единственная известная французская мезолитическая серия, кроме отдельных скелетов, происходит с Тевьека – маленького острова на западе полуострова Киберон в департаменте Морбиган, Бретань[114]114
  Péquart, Marthe, and St. Juste; также Boule, M., and Vallois, H., AIPH, Mem. 18, 1937.


[Закрыть]. Здесь прибрежное население питалось моллюсками, включая вид Litorina, и ракообразными в сочетании с небольшой охотой. Останки этого населения, состоящие из двадцати одного скелета, происходят из каменных гробниц, зарытых в кухонных кучах на намывной береговой полосе. Орудия, как продемонстрировано в археологической части сообщения о Тевьеке, видимо, имеют маргинальный эпипалеолитический азильскоподобный характер, как и орудия из астурийского уровня Испании, с некоторым позднетарденуазским влиянием. На основе памятников, намывной береговой полосы, скелетов Litorina и каменных гробниц нужно предположить, что останки не могут быть старше, чем IV тысячелетие до н.э, и, возможно, они еще более поздние. Однако они совершенно мезолитические и предшествуют местному населению неолита, каким бы поздним оно ни было.

Из двадцати одного скелета были изучены 7 взрослых мужчин и 8 взрослых женщин (см. приложение I, кол. 3). Их черепа вполне однородны; они меньше по размеру, чем французские верхнепалеолитические черепа, но немного больше, чем у населения из Мугем или натуфийцев; свод столь же высок, как и широк; форма черепа находится между долихо– и мезоцефалией: среднее значение для мужчин составляет 74,3 в узком диапазоне 72–77. У этих черепов толстые, довольно массивные по структуре кости. Морфологически они напоминают верхнепалеолитическую, а не средиземноморскую форму. Лица низкие и относительно широкие, со скуловым диаметром, часто превышающим ширину головы. Надбровные дуги некоторых из мужчин довольно тяжелы, носовая впадина глубокая. Носы мезоринные и совершенно европейские по форме; орбиты низкие.

В целом эти черепа похожи на уменьшенные копии ориньякских и мадленских форм или промежуточную стадию между ними и средиземноморцами с юга, представленными португальскими и палестинскими образцами. Один череп в особенности является поразительным подобием образца из Шанселяда.

Рост этих людей был небольшим – 159 см у мужчин, 151 см у женщин; длинные кости не очень тяжелые. Периферийные конечности были относительно длинными – не настолько, как у некоторых более древних скелетов, но длиннее, чем у большинства современных европейцев.

Наша интерпретация этих позднемезолитических останков из западной части Франции состоит в том, что они представляют собой группу маргинального эпипалеолитического населения родом из-за Пиренеев, оттесненных на север частично из-за изменения климата, а частично из-за прибытия новых людей из Северной Африки. В конце концов, у нас нет никаких других свидетельств того, какое именно население существовало на Пиренейском полуострове в течение позднего плейстоцена. Конгломерат первой волны ориньякцев, подобных Гримальди–Комб-Капель в сочетании с некоторыми мадленцами и некоторыми носителями микролитов с юга и востока, по-видимому, очень походил бы на этот тевьекский тип, тем более, что средние и поздние ориньякцы не охотились южнее Пиренеев.

Кроме этой тевьекской серии, собственно азильская культура представлена останками четырех людей, в Тру-Виоле у г. Монтарди[115]115
  Sawtelle, R. O. (Mrs. Wallis), PMP, vol. 11, #4, 1931.


[Закрыть], департамент Арьеж, в северных Пиренеях, около типично азильской стоянки у Мас-д’Азиль, и одной нижней челюсти и нескольких длинных костей из собственно Мас-д’Азиль[116]116
  Piette, E., BSAP, ser. 4, vol. 6, 1895, pp. 485–486.


[Закрыть]. Только один экземпляр, так называемый Монтарди № 1, включает полный скелет или даже полную мозговую коробку. Без подробного анализа можно сказать, что во всех отношениях они принадлежат к тому же самому типу, что и скелет из Тевьека.

6. Захоронения голов в Офнете

Третий относительно большой ряд мезолитических черепов в Европе происходит из пещеры Офнет рядом с Хольхаймом в Баварии[117]117
  Scheidt, W., Die eiszeitlichen Schädelfunde aus der grossen Ofnet-höhle, etc.


[Закрыть], где были найдены тридцать три черепа, аккуратно сложенные в прочном круге, как яйца в гнезде. Девятнадцать из них принадлежали детям, десять – женщинам и только четыре – мужчинам. Вместе с черепами в большинстве случаев присутствовали первый и второй шейные позвонки. Тела отсутствовали. За несколько миль оттуда в Кауфертсберге был обнаружен единственный взрослый мужской череп, захороненный при идентичных обстоятельствах.

К сожалению, в этой мезолитической загадке невозможно обнаружить убийц. Специфическое соотношение полов, тот факт, что все головы были захоронены сразу же все еще свежими, и дальнейший факт, что все они были разломаны острыми ударами имеющего форму линзы орудия, подобного по форме круглому стержню[118]118
  Mollison, T., AAnz, vol. 13, 1936, pp. 79–88.


[Закрыть], делают маловероятным, что это были обычные мирные похороны. Черепа были размазаны красной охрой, а несколько кремниевых орудий были оставлены рядом с ними. Из этих улик мы можем вывести, что убийцы или их жертвы, или и те, и те, принадлежали или к тарденуазской[119]119
  Clark, J. G. O., The Mesolithic Settlement of Northern Europe, p. 218.


[Закрыть], или к азильской культуре и жили, вероятно, в период II мезолита[120]120
  Моллисон, учитывая поперечное сечение инструмента, которым они были убиты, предполагает, что его можно датировать поздним мадленом, так как такие инструменты не появляются заново до позднего неолита. Mollison, T., op. cit.


[Закрыть]. Эти черепа не составляют гомогенную группу, а отличаются в основном по форме головы, а также по другим признакам. Из этих двух долихоцефалов мужчина, обозначенный как K1818, – это, очевидно, сохранившийся верхнепалеолитический тип без видимого изменения. Этот череп превышает остальную часть серии по общим размерам. Он чрезвычайно массивен, с выдающимися надбровными дугами, покатым лбом, очень широким лицом, чрезвычайно низкими орбитами и тяжелой нижней челюстью. Его объем более чем 1600 кубических сантиметров. Его спутник, мужчина меньших размеров, менее развит и находится ближе к общему типу серии.

Мезоцефалы, включающие череп из Кауфертсберга, меньше и имеют относительно более высокие своды; как указали Буле и Валлуа[121]121
  Boule, M., and Vallois, H., AIPH, Mem. 18, pp. 170–177.


[Закрыть], они граничат с тевьекским типом, который эти авторы считают сохранившимися мадленцами. Во всяком случае, они, видимо, не занимают промежуточное положение между вышеописанными долихоцефалами, напоминающими скорее полный прототип ориньяка, и брахицефалами.

Последнее демонстрирует реальную проблему, связанную с Офнетом. Два из брахицефальных черепов являются мужскими[122]122
  Включая K1800, черепной указатель которого составляет 79,85.


[Закрыть], два – женскими, с самым высоким указателем 87. Эти черепа длинные, широкие и умеренной высоты свода; их лица широкие без исключений. В одном из мужских экземпляров (K1809) самая большая длина черепа находится в передней доле, как у современного населения с плоскими затылками типа арменоидов. Лоб этого черепа очень широк, а лицо чрезвычайно широкое и низкое. Это лицо, кроме того, совершенно ортогнатное, а более низкая челюсть очень массивна, с выступающими углами нижней челюсти и квадратным, двусторонним подбородком. Эта челюсть также очень высокая и уменьшает впечатление от низости общего лицевого плана. Другой мужской экземпляр, находящийся на границе брахицефалии (K1800), – единственный в целой группе гипсиконхный, и один из двух лепторинных.

Женские черепа демонстрируют значительную половую дифференциацию по форме головы, а также по надбровным дугам и другим проявлениям костяного рельефа. Как у их верхнепалеолитических прототипов, в большинстве случаев они заметно меньше мужчин. В целом они изменчивы намного меньше, чем мужские черепа, и по своему типу ближе всего к брахицефальному мужчине K1809.

Несмотря на различия между этими черепами, подчеркнутые в предшествующем описании, все вместе они имеют верхнепалеолитический характер. Длинноголовое население, вероятно, было прямыми потомками местного населения позднего плейстоцена или переселенцев подобного типа из Северной Африки. Мезоцефалы же, возможно, были носителями азильской культуры от южной Франции до Баварии. Брахицефалы, с другой стороны, вероятно, были сохранившимся населением типа, представленного Солютре № 2 несколькими тысячами лет ранее, но они намного больше напоминают брахицефалов из Афалу-бу-Руммель.

Возможно, что древний тип Афалу был принесен в Центральную Европу в начале волны перемещения, принесшего малых средиземноморцев в Португалию. Также возможно, но по археологическим соображениям пока что невозможно продемонстрировать, что эти брахицефалы прибыли из Малой Азии или Палестины, где тип, подобный Афалу, существовал в раннем натуфийском периоде и, по-видимому, еще раньше. Вопрос происхождения этих брахицефалов не может быть решен без дальнейших данных[123]123
  Фотографии по крайней мере трех из восьми черепов Офнета, напечатанные Шейдтом, демонстрируют очевидные признаки выбитых зубов. Это K1809, верхний правый боковой резец; K1813, более низкий правый срединный резец; Кауфертсберг, более низкий левый боковой резец. Так как выбитые резцы были найдены в некоторых из натуфийских черепов, как и в одном описанном позднекапском черепе, это могло бы указать на связь с юго-востоком или с юго-западом (сведения о натуфийцах взяты из личного общения с Т.Д. Маккауном. Позднекапский череп – это Айн-Млила, описанный Буле, Валлуа и Верно в монографии по Афалу).


[Закрыть]. Во всяком случае, черепа жертв из Офнета демонстрируют, что в ранние послеледниковые времена различное сохранившееся население более древнего порядка начало собираться севернее Альп.

7. Мезолитический человек в Крыму

К востоку от Офнета до Крыма мезолитическая Европа представляет собой чистый лист, поскольку на всей этой территории не были найдены и описаны никакие человеческие останки этого периода. В маленькой пещере Мурзак-Коба[124]124
  Field, Henry, AA, vol. 39, 1937, p. 468.


[Закрыть] поблизости от крымской деревни Чоргун советские археологи нашли два скелета, раздробленные тяжелыми камнями, упавшими с крыши. Один из них является мужским, а другой женским.

Человек из Мурзак-Кобы был высоким (180 см), с длинной и широкой головой, тяжелыми надбровными дугами и большими, тяжелыми скошенными гребнями на затылке. Очертания носовой области с пониженным корнем являются типичными для европейца верхнего палеолита, а орбиты чрезвычайно низкие и широкие. Ширина и высота лица больше, чем среднее значение для верхнего палеолита. Человек из Мурзак-Кобы был, без сомнения, мезолитическим потомком восточноевропейского верхнепалеолитического типа. Его женский сосед, видимо, представлял собой женскую версию той же самой расы.

Утварь этой пары состояла из кремневых орудий и костных гарпунов мезолитического типа. Значение этих двух скелетов в общей проблеме мезолитического распространения состоит в том, что проникновение мезолитической культуры и расы в Европу с этой дальней восточной точки несколько менее вероятно.

Это, конечно, никоим образом не затрагивает возможность проникновения через Балканы; но обширные исследования в Югославии не обнаружили там никакого мезолитического слоя[125]125
  Fewkes, V. J, BASP, #9, 1933, pp. 17–32.


[Закрыть]. Мы снова вынуждены прийти к заключению, что большая часть мезолитических влияний – как культурных, так и физических, – появившихся в Европе после отступления ледника, проникла на континент через Гибралтарский пролив[126]126
  Италию как возможный путь следует отвергнуть, так как культура этого полуострова во время всего верхнего палеолита – это культура Гримальди, местная форма ориньяка, существовавшая без солютрейского или мадленского перерыва до мезолитических времен, и даже до неолита, с только небольшим микролитическим влиянием. Greenlee R. F., The Association and Interrelation of the Microlithic Cultures of Europe and Africa (издано частным образом), 1935, pp. 28–31.


[Закрыть]. Конечно, по мере того, как новые свидетельства выйдут на свет[127]127
  Г. Бонч-Осмоловский сообщает об открытии другого мезолитического скелета из Крыма, захороненного в согнутом положении. Он утверждает, что это более древний скелет, чем скелет из Мурзак-Кобы, не принадлежащий к кроманьонскому типу. Цит. по Field, H., AA, vol. 39, 1937, p. 467.


[Закрыть], это заключение может быть и пересмотрено.

8. Сохранившееся палеолитическое население на северо-западе

Как мы видели, во время максимума оледенения в вюрме-II палеолитический человек приспособился к холоду. Естественно предположить, что, настолько приспособившись, он следовал на север за климатом, к которому он привык, поскольку лед таял, и животные, которыми он питался, перемещались в том же самом направлении. Теперь последний ледник Европы был сосредоточен не в самом северном пункте континента, а на континентальном массиве Скандинавского полуострова, но, очевидно, побережье Норвегии (северное и западное) не было затронуто последним наступлением ледника. Таким образом, люди могли проникнуть в Скандинавию в позднем палеолите[128]128
  Boë, J., and Nummedal, A., Le Finnmarkien.


[Закрыть]. Поэтому Скандинавия составила последнюю область отступления человека древнего каменного века, бегущего перед лицом вторгающихся умеренных условий с их ростом леса и изменением фауны; поскольку, когда лед исчез, ему некуда было деваться. Здесь он наконец-то встретился с меняющимся климатом раннего послеледникового периода и с окончательной необходимостью изменения своей культуры.

Сопровождающая диаграмма делает ненужным подробное описание изменений, произошедших в Балтийском регионе в течение мезолита[129]129
  Большинство из нижеследующего материала основано на Clarke, J. G. D., The Mesolithic Settlement of Northern Europe; также Antiquity, vol. 12, 1938, pp. 154–171.


[Закрыть]. В период I, длившийся с конца палеолитических времен до приблизительно 6800 г. до н.э., следуя хронологии де Жира, в Северной Европе появилось множество местных техник палеолитического происхождения. Таким образом, культуры черешковых наконечников, простиравшиеся от Бельгии до Украины через северную Германию и Польшу, происходят в конечном счете из ориньякских прототипов, а гамбургская культура Мейендорф, наследница аренсбургской культуры периода I, была частично одновременной с мадленской культурой Франции.

На самом севере Скандинавии, по крайней мере, в течение последней части периода I, использующие черешковые наконечники люди жили за верхней кромкой ледника на узком прибрежном краю, отдельно от остальной части человечества. Южнее ледника, в Дании и южной части Швеции, а также в северной Германии сохранившееся палеолитическое население, очевидно, изобрело топор типа «лингби» из рога оленя, чтобы справиться с вторгающимся лесом. Однако самой важной культурой этого периода была аренсбургская, которая является самой известной из-за недавних раскопок у Штельмоор, в нескольких милях к северо-востоку от Гамбурга.

В бореальные времена – период II (приблизительно 6800–5600 гг. до н.э.) – дно Северного моря поднялось, и суша связала Англию и Шотландию с Данией. В то же самое время Балтика стала пресноводным так называемым Анциловым озером. Вся североевропейская равнина от Англии до Урала была покрыта лесом умеренного пояса. В этом лесу возникла культура маглемозе, составленная из трех элементов: 1) предшествующие культуры севера, особенно аренсбургская и топоров «лингби», 2) мадленская, уже включенная в аренсбургскую, 3) движущаяся на север тарденуазская, возможно, южного и юго-восточного происхождения. Следовательно, жители Северной Европы в период I (приблизительно 11 800–6800 гг. до н.э.) были просто потомками людей, которые жили непосредственно южнее материкового льда в течение нескольких тысяч лет, а в течение периода II (6800–5600 гг. до н.э.) к ним присоединился авангард вновь прибывшего населения, которое мы, возможно, уже встречали в Офнете. Эти факты должны дать нам некоторое представление относительно физического состава североевропейского населения в течение этих двух периодов.

Культура периода III, который примерно совпадает со временем атлантической климатической фазы, была обусловлена дальнейшими изменениями окружающей среды. Уровень океанских вод повысился из-за таяния льда, Балтика снова стала соленой, а вторжение Северного моря изолировало Великобританию от континента. В течение Периода III маглемозский образ жизни сохранился на североевропейской периферии, а в центре Дании и в южной Швеции развивалась новая культура – культура эртебелле.

Население культуры эртебелле состояло из собирателей, питавшихся среди прочего моллюсками на берегах недавно сформированного Литоринского моря, а также рыбаками. Их кухонные кучи содержат костяную муку и поделки, включающие грубую глиняную посуду.

Культура эртебелле имела свои корни в культуре маглемозе, хотя, несомненно, она была усилена новыми элементами – по-видимому, с юга и востока, и это было местное развитие местного человеческого материала. Когда неолитические фермеры и пастухи наконец достигли Дании и южной Швеции, они обнаружили оседлое население собирателей моллюсков и рыбаков, твердо основавшееся на побережье. Вследствие изобилия морской пищи это население, должно быть, имело значительную плотность. Хорошо оснащенные орудиями рыбаки на берегах богатых рыбой вод гораздо сильнее сопротивляются вторжению земледельцев, чем охотники. Население культуры эртебелле не было вытеснено своими неолитическими соседями, но при этом они не были поглощены без следа большей массой населения.

В южной Скандинавии древние расовые элементы сохранились как сами по себе, так и в сочетании с новыми, в то время как в Норвегии старые изготовители черешковых наконечников продолжали жить по-своему, влияя на технические методы неолитических мастеров.

ХРОНОЛОГИЯ МЕЗОЛИТА БАЛТИКИ

Рис. 16. Адаптировано и сгруппировано из таблиц Годвина и Кларка с дальнейшими изменениями, предложенными Мовиусом. Godwin, H., Pollenanalysis, etc., The New Phytologist, Vol. 33, #4, Oct. 12, 1934, p. 339. Clark, J. G. D., The Mesolithic Age in Northern Europe, p. 53.

Карта 1. География мезолита Северо-Западной Европы

По Clark, J. G. D., The Mesolithic Settlement of Northwestern Europe, 1936, Fig. 15, p. 55; Antiquity, vol. 12, 1938, Fig. 2, p. 158.

Период I не представлен ни единой частью человеческой кости, которая может быть датирована с какой-либо точностью. Период II – период культуры маглемозе – известен множеством скелетных находок, большинство которых, однако, вызывает сомнение. Единственные останки, которые полностью признаны и относительно которых не может быть никаких дискуссий – это следующие: 1) Стонгенес, около Роэ, в округе Бро, Бохуслен, Швеция; 2) Мюллерп, Дания; 3) Свердборг, Швеция; 4) Сандарна, Швеция[130]130
  Clarke, J. G. D., op. cit., pp. 133–136.


[Закрыть].

Единственный из них полезный экземпляр для расовых выводов любой значимости – это экземпляр из Стонгенеса, состоящий из мозговой коробки, бедра и голени. Это кости чрезвычайно высокого человека, ростом 181 см[131]131
  Вычислено по двум из формул Пирсона. Stat. = 71,272 + 1,159 x (F + T), и Stat. = 71,443 + 1,22 F + 1,08 T.


[Закрыть], с длинными ногами, особенно нижних сегментов. Бедро и голень демонстрируют все особенности формы и развития, связанные с верхнепалеолитическим населением. Мозговая коробка чрезвычайно длинная и имеет указатель 71,9, широкий лоб и видимые надбровные дуги. Фюрст, тщательно изучивший этот фрагмент, без сомнений относит его к верхнепалеолитической расовой группе, особенно центральноевропейскому ориньяку[132]132
  Fürst, Carl M., FKVA, vol. 20, 1925, pp. 274–293.


[Закрыть].

Находки в Мюллерпе и Свердборге состоят из нижней челюсти ребенка каждая[133]133
  Так называемый Homo kiliensis, детский череп, также может датироваться этим периодом, но для уверенной датировки не хватает свидетельств. Clarke, op. cit., p. 133; Reche, O., AFA, vol. 21, 1925, p. 176; Kossinna, G., MannusB, #6a, 1928; Ursprung und Verbreitung der Germanen, pp. 134–142.


[Закрыть] и нескольких сломанных фрагментов других костей. Находка в Сандарне ограничена одной длинной костью. За дальнейшими свидетельствами о расовом составе населения культуры маглемозе мы должны обратиться к северной Германии.

В северной Германии, составляющей часть североевропейской мезолитической области, множество черепов, найденных при разных обстоятельствах, было приписано всем трем мезолитическим периодам. Проверить предполагаемый возраст любого из них трудно, если не невозможно.

Среди наиболее надежных находятся два взрослых черепа, а также одна взрослая и три детских нижних челюсти, выкопанные со дна Притцербергского озера, к северо-западу от Бранденбурга на реке Гавель[134]134
  Reche, O., AFA, vol. 49, 1928, pp. 122–190.


[Закрыть]. Хотя они выкопаны из слоя голубой глины, лежащей под торфом на дне озера, точный геологический возраст этих вещей установить нельзя. Олений рог и поделки из кости из той же самой глины принадлежат периодам I, II, и III мезолита[135]135
  Clarke, op. cit., p. 134.


[Закрыть]. Эти два черепа, вероятно, являются женскими, хотя их пол не был определен окончательно. Оба принадлежат к длинноголовому типу с указателями 71; оба имеют определенные древнеевропейские черты – такие, как альвеолярный прогнатизм, сильные надбровные дуги, высокие височные гребни, выраженные надсосцевидные гребни и относительно большие зубы. Но эти два черепа отличаются друг от друга в некотором отношении: номер один большеголовый, коротколицый и мезоринный, а номер два с небольшой головой, очень длиннолицый и мезоринный. Но у обоих из них только лишь умеренные скуловые диаметры.

Тщательное сравнительное исследование этих двух черепов без труда помещает их обоих в женский ряд верхнепалеолитических черепов; самое большое подобие существует между номером два и женщиной из Оберкасселя. Хотя два черепа из Притцербергского озера сильно отличаются по размерам и форме лица, этим различиям можно подобрать соответствия в верхнепалеолитической группе. Взрослая мужская нижняя челюсть, найденная с черепами Притцербергского озера, является большой, широкой, высокой и имеет вывернутые углы; она принадлежит к той же самой расовой категории, что и черепа. Типологически эти черепа из Притцербергского озера остаются мезолитическими, поскольку эти два черепа могли быть женскими копиями черепов из Стенгенеса, но какому из этих трех периодов они принадлежат, мы сказать не можем.

Антропологический институт Кильского университета обладает множеством мезолитических черепов из Шлезвиг-Гольштейна, большинство которых было выкопано из Кильской гавани или канала кайзера Вильгельма во время выемки грунта. Другие были просто выкопаны из залежей торфа фермерами, осушающими свои болота. Семи из этих экземпляров можно приписать даты разной точности; все семь принадлежат физическому типу, мужским примером которого может служить череп из Стенгенеса, а женским – череп из Притцербергского озера[136]136
  Aichel, Otto, Der deutsche Mensch. Образцы, на которые мы ссылаемся – это B 5, KS 11032, KS 11254b, B 38, B 34, B 37, B 10.


[Закрыть].

Четыре из них были датированы при помощи анализа пыльцы[137]137
  Профессор Айхель посылал землю или торф из черепных полостей свежевыкопанных черепов палеоботаникам; из образцов, лежащих годы в музеях, он собирал землю из ушных отверстий. Этот метод не всегда дает определенные результаты, так как иногда серии не содержат достаточно пыльцы для статистического изучения.


[Закрыть]; три приписаны к самой древней литоринской трансгрессии[138]138
  Трансгрессия – затопление морем участков земной поверхности, которые до того были сушей. – Прим. перев.


[Закрыть], а археологически, по-видимому, к самому концу периода II, или периода культуры маглемозе; а четвертый к полностью литоринскому периоду – таким образом, вероятно, к периоду III, или эртебелле. Другие три экземпляра, включая череп из Эллербека, выкопанный из затопленной земли в Кильской гавани, могут быть датированы весьма предварительно только при помощи их связи с утварью.

Таким образом, пока что в северной Германии и Скандинавии мы обнаружили только долихоцефальные черепа европейского верхнепалеолитического типа, связанные с останками раннего послеледникового мезолита. Но есть и другие черепа, являющиеся брахицефальными. Их принадлежность к мезолиту спорна. Это черепа из Пляу, Мекленбург; из Дёмица, со дна Эльбы; и из Шпандау, из устья Шпрее. Все они могут очень легко быть приписаны брахицефальной группе из Офнета, и если они не мезолитические, то они демонстрируют движение на север этого типа в более поздние времена[139]139
  Clarke, J. G. D., op. cit., pp. 133–136; Reche, AFA, vol. 49, pp. 122–190; Kossina, G., MannusB, #6a, 1928, p. 144; Kossina, G., Die Indogermanen, MannusB, #26, 1926, p. 16.


[Закрыть].

Перед заключением этого обзора расовых связей в мезолите северо-западной Европы мы должны сказать и о параллельной ситуации на Британских островах. Не вдаваясь в подробности, можно сказать, что в течение верхнего палеолита в Великобритании нет никаких настоящих пластов солютрейской или мадленской культур, но ориньяк продолжается, развиваясь в раннюю мезолитическую культуру, называемую крезвеллской. Она в свою очередь позже попадает под влияние распространения азильской культуры из западной Франции и северной Испании. Ориньякская культура, появившаяся в Англии и давшая жизнь крезвеллской культуре, очевидно, имеет центральноевропейское происхождение[140]140
  Garrod, Miss D. A. E., RBAA, Pres. Ad., sec. H., vol. 4, 1938, PP. 1–26, viz. p. 23.


[Закрыть].

В течение мезолита северная ветвь крезвеллской культуры, сильно смешанная с азильской, проникла в юго-западную Шотландию, где была обнаружена в пещерах Обан в Аргиллшире. Пласты некоторых этих пещер датируются последним атлантическим временем, следующим за максимальной литоринской трансгрессией, когда эти пещеры сформировались. Это примерно коррелирует останки, содержащиеся в этих пещерах, с периодом III в Скандинавии. Мы должны помнить, однако, что, хотя в восточной Шотландии обнаружено немного находок культуры маглемозе, земля, соединяющая Шотландию с Данией в бореальный период, с тех пор стала дном Северного моря, и скелетный материал из пещер Обан не может иметь близкородственные в культурном смысле связи с материалом из Скандинавии.

В течение прошлого столетия при раскопках множества этих пещер появился скелетный материал, датирующийся временем от позднего мезолита до бронзы и железных веков и до современности. В одном из участков, пещере Макартура, содержались некоторые памятники, признанные азильскими[141]141
  Аббат Бройль (PSAS, vol. 55, 1921, p. 163) утверждает, что эта стоянка в своей основе крезвеллская с сильной азильской примесью и слабыми следами культуры маглемозе.


[Закрыть], как и два мужских черепа, из которых по крайней мере один, вероятно, совпадает по времени с пластом[142]142
  Сэр У. Тернер (TRSE, vol. 51, 1914–15, pp. 211–214), утверждает, что череп Б на самом деле лежит в ракушечном слое, а череп А был извлечен из чернозема над этим пластом.


[Закрыть].

Этот экземпляр, названный черепом Б, очень похож на фрагмент из Стенгенеса в Швеции – у него почти идентичные первому размеры свода, черепной указатель 70, широкий лоб и тяжелые надбровные дуги. Стреловидные дуги черепа, широта и высота орбит, пониженный корень носа, широта лица и высота нижней челюсти являются типичными для чисто длинноголовой разновидности верхнепалеолитической европейской расовой группы. По фотографиям[143]143
  Turner, p. 213.


[Закрыть] можно сделать дальнейшие наблюдения и даже восстановить примерные значения дополнительных размеров. Скуловая ширина лица была больше, чем ширина свода, а нос – лепторинным.

Короче говоря, человек из пещеры Обан – это идеальный пример физического типа центральноевропейского ориньяка. Что касается именно этого образца, то начальное верхнепалеолитическое вторжение в Британские острова много тысячелетий спустя все еще было представлено своим оригинальным расовым типом.